На даче у Путона жил пес - бульдог по кличке Пиздштейн. Император очень любил собаку, по-своему, конечно, по-императорски, и когда бывал в резиденции, неизменно баловал питомца сладостями. Вот и сейчас, отдыхая на веранде, он подозвал Пиздштейна к себе и ласково почесал за ухом.
- Ах ты мой паршивец... Ну и ряху отожрал, слюнями весь пол забрызгал. Избаловал я тебя. Ну, чего смотришь-то? Разве нет? А пузо вон аж по земле волочится, вся жопа в складках! Ладно, не обижайся, это ж я любя. На вон скушай печенюшку. Ах ты мой проглот ненасытный. Аккуратнее, аккуратнее, засранец! Ну вот, брюки мне новые испачкал. Еще хочешь печенье? Ну кушай, кушай, песик. Ах ты мой хороший. А что это у тебя изо рта так плохо пахнет? Опять говно жрал? Вот ведь животное! Сколько месяцев учу уму разуму, а тебя вечно на плохое тянет. И кто тебя умудрился Пиздштейном-то назвать? Вот видно, не сразу ты ко мне попал, ох не сразу. Я б из тебя человека сделал. Разве ты Пиздштейн? Нет. Я бы тебя говноедом назвал. И нечего на меня так зыркать, какой же ты Пиздштейн! Да и имечко какое-то еврейское. Ты случаем не обрезанный, нет? Ну-ка дай я посмотрю. Смотри-ка не обрезанный. Ну да бог с ним.
Эх, песик! Был бы от тебя толк какой! А что ты умеешь? Тявкать да говно жрать. Так это и приблудная дворняга может, а я как никак император Ассии! Мне и собака по статусу положена умная. А ты? Ну вот, опять гавкать начал. И нечего вокруг меня крутиться да хвостом вилять. Ну вот, упал. А как не упасть, если жопа больше головы? Соображать же надо! Да не прыгай, не прыгай на меня, псина! Фу! Как же ты воняешь! Вот что значит дурная наследственность. Говорил я помощникам своим, не фига всяких псов шелудивых на дороге подбирать. Так нет же! Ласковый говорят, послушный, а уж жопой вертит так смешно! А я, дурак, и послушал. Воспитывал тебя, гостинцами кормил, и что в итоге вышло? Только говно жрать научился да слюни пускать. Что отворачиваешься? Разве что-то не так говорю?
Ох, Пиздштейн... А еще соседи на тебя вечно жалуются. Сук, говорят, их портишь, пристаешь. Куда ж тебе, жирная ряха, на сук-то прыгать? Ты ж все равно не достанешь, да за твоими складками и не разглядишь ничего! Эх ты! Тоже мне, кобель! Кастрировать тебя что ли? И нечего гавкать! А ведь соображаешь чего-то, скотина! На вот еще печенюшку скушай. Заслужил. Да не буду, не буду я тебя кастрировать. Что ж я, живодер что ли! Ты ж у меня верный, преданный, команды все выполняешь. Разве могу я тебя этим живодерам отдать? Ну-ка, сидеть! Пиздштейн! Я сказал "сидеть", а не валяться по траве кверху пузом! Давай, выполняй команды - еще печенюшку получишь. Сидеть! Вот хорошо, умница. Ах ты мой боров ненасытный. Нет, чтобы без печенюшки сесть - все за взятку. Ну ни дать ни взять - как все мои подчиненные!
Эх, Пиздштейн! Думаешь, легко мне страной управлять? Вот даже ты, говноед, через раз меня слушаешь! Ну-ка, лежать! Лежать я сказал! Ну что ты на меня таращишься, опять жрать захотел? Ты ж недавно ел, прорва! Ой, одна с тобой головная боль. Ладно, пойдем, накормлю тебя говяжьей вырезкой, ты ж что попало не жрешь, разборчивый стал, скотина. Ох и избаловал я тебя, ох и избаловал! Да разве где еще накормят так, как я? Нет, конечно. А ты даже садишься и встаешь со скрипом. Что лаешь? Знаю, что ты, жирный боров, уже жопу от земли оторвать не можешь, но надо же! Пес ты ли кто?
Ну на, покушай. Тьфу ты, ексель-моксель! Да кто ж так жрет-то! Вся еда на полу. Теперь подбирай. Давай-давай, не я же за тобой убирать тут буду. Ей, куда пошел, срань! Ладно, ладно, я пошутил, только ты тут не пристраивайся, это ж мой любимый ковер. Мне его на заказ шили. Пиздштейн!!! Пиздштейн, твою мать! Ну что ты наделал? Эх, где живем, там и срем. Фу! Не вздумай это есть. А ну пошел прочь! Прочь я сказал! Ох и вырастил на свою голову идиота! Может тебя в зоопарк продать, а?
Эх, дурила... Да ладно! Не продам. Все равно ведь не купят такого дурашку, как ты! Не лай, нечего со мной спорить! Если я сказал не купят, значит, не купят. Да и кому ты нужен, как не мне? Всю округу изгадил, жрешь, как боров ненасытный, складки на теле тройным слоем лежат. Разве что обменять могут. На крысу, например или тараканов мадагаскарских. Они, сволочи, тоже здоровые. Да нет, не такие как ты, конечно! Таких больше нет! Пиздштейн, ну что ты мне руки облизываешь? Фу, противный пес, ведь только что дрянь всякую жрал! Как не стыдно!
Псина-псина... Слушай, а может мне тебя на Овсянова натравить? Он у меня давно в печенках сидит! Достал, гад! Точно! Цапни его за жопу, а? Ну цапни, Пиздштейн! Я верю, у тебя получится! Только ты сначала говна наешься, вдруг у Овсянова заражение крови будет? А я тебе за эту целый вагон первосортной говядины достану! А? Договорились? Вот ведь ненасытное животное! Ладно. Суку тоже найду. Да не волнуйся, если будет не получаться - подсажу. Мы ведь с тобой одна команда, Пиздштейн! По рукам? Ну вот и умница. Да не бойся, если обещал, что подсажу, значит подсажу. Я ж император как-никак. Слов своих на ветер не бросаю!
Прибежал, песик! Ах, ты мой хороший! Ласковый мой, ну что, цапнул Овсянова за задницу? Как нет! А за что ж я тебя, гадина, кормил? Для кого привез целый вагон говядины? Суку тебе даже нашел отличную. Такая же слюнявая и вонючая как ты! Был уверен, вы отлично споетесь. А ты меня так подвел! Ну и зачем ты мне такой нужен! Лучше бы я себе хомячка завел, он и то поумнее. Что-что? Дачу ему обоссал? И не одну? Ай, молодец? И сильно обоссал? Сильно говоришь? Еще и кучи возле них навалил? Ай, молодец! Ну хоть какой-то от тебя толк. Ладно, заслужил говядину. Да не лай, и сучку тоже заслужил. Наслаждайся пока, а я позвоню Мразлову. Пусть он этого Овсянова еще как-нибудь приложит!