Сегодня посмотрел "Двенадцатую ночь" в Театре Фоменко и захотел вернуться к начатому переводу.
Оказалось, что все наброски исчезли.
5 июня.
Перевел три песни Фесте.
В последней - завершающей пьесу - по-моему, интересный ход.
Я провел через нее тему дурости, перерастающей в шутовство.
Главное не это. Повествование идет в прошедшем времени, а рефрен - в настоящем, означающем неизменное, застывшее настоящее. И к концу они синхронизируются.
Двенадцатая ночь
25 августа
С концепцией пока не определился, хотя сделал первую сцену.
Ее смысл, конечно, в том, что герои живут выдуманными страстями. Разумеется, я над этим иронизирую и даю понять, что Орсино и Оливия не выдержат своих обетов. Это всё на поверхности.
Жажда подвижничества - попытка заполнить пустоту.
Жажда любви, а любить в общем всё равно кого: Орсино - Оливию или Виолу, Оливии - Виолу (Цезарио) или Себастьяна. Влюбляются в образ.
Влюбленные деспотичны: вынуждают других жить их выдуманными страстями. Впрочем, Орсино - деспот разве что только в этом.
Во второй сцене рассказ Капитана о Себастьяне: его борьба за жизнь - своего рода познание:
Courage and hope both teaching him the practice.
И дальше: acquaintance with the waves. Он не просто боролся с волнами, а знакомился с ними, познавал их.
Это крупица смысла, которую я добыл сегодня.
Я работаю медленно, бываю рад, когда делаю за день несколько строк, зато добираюсь до каких-то важных оттенков.
26 августа
Я перевел bind himself to a strong mast: привязался к мачте, т. е. и привязал себя, и сдружился с мачтой.
А acquaintance перевел так, что Себастьян спознавался с волнами, т. е. знакомился, заводил дружбу.
Аналогичные переводы были: дружил с волнами, ладил с волнами.
Себастьян, спасая жизнь, как бы пытается примирить раздоры стихии. Он будто излучает дружелюбие и мир.
Потом это даст верное понимание эпизода, когда он отделает сэра Эндрю и сэра Тоби.
Но в слове "спознавался" еще оттенок значения: познавал.
Спасение Себастьяна дается через призму образов познания и умиротворения.
29 августа
Я всегда стараюсь через Шекспира и др. переводы что-то сказать о современности. Чтобы говорить о ней самой непосредственно, я ее слишком презираю.
В мире Шекспира происходит в общем то же самое - нарастание энтропии, переход в никуда, но все-таки на материале совсем другого качества.
В моих переводах большую роль играет тема ресентимента, по моим наблюдениям, Шекспиру не очень свойственная. Злодеи у него редко действуют по мотиву мести за оскорбленное достоинство (из пьес, которые я не переводил, ярче всех "Венецианский купец"). Ими обычно движут порочность и корысть.
Но я в свои переводы часто ввожу этот мотив, п. ч. мы с конца 80-х гг. переживаем разгул ресентимента, беснование реваншистских страстей.
Ко мне самому это не относится. Лично я не обижен этим режимом, но моё чувство справедливости оскорблено ежедневно.
Впрочем, моё эстетическое чувство он оскорбляет тоже.
14 сентября
Эгоизм и деспотизм аристократов, живущих выдуманными страстями, противоположно направленными. Орсино погружен в свою фантастическую страсть, Оливия - в столь же фантастическую аскезу. Они жаждут сильных чувств, которых не испытывают, внушают их себе и заставляют окружающих эти чувства разделять с ними.
Этот деспотизм, поначалу невинный, перерастает в нешуточную агрессию, когда Орсино готов убить Виолу-Цезарио за предательство.
Суть ответа Оливии на реплику Мальволио о шутах: не следует преувеличивать опасность смеха для власти. Ее (опасность) преувеличивает Мальволио.
21 сентября
Фесте - мрачный шут, а в первом акте он вообще не остроумен. Оливия даёт ему некоторый импульс. ("Ваш смокинг публике надоел")
24 сентября
Разумеется, Фесте - это иссякшая энергия Ренессанса.
Вообще надо помнить, что эта якобы очень веселая пьеса писалась в чудовищно страшное и варварское время.
4 октября
Орсино - пародия на рыцаря по контрасту с рыцарями-дегенератами сэром Тоби и сэром Эндрю.
Орсино притязает на воскрешение высокого духа рыцарства. Однако это не Дон-Кихот, он не защищает слабых и несчастных, а предпочитает предаваться экзальтированной игре в любовь.
11 октября
Начал третий акт.
В репликах разных персонажей упоминаются разные жестокие казни и развлечения. Что-то есть у Шекспира, что-то я добавляю или заостряю.
Жестокая и дикая эпоха, не обошедшая и "идиллическую" Иллирию.
Диалог Фесте и Виолы - подарок для филолога.
"Слова стали преступны после того, как были обесчещены лишением свободы"
К сцене 5 второго акта
Розыгрыш отнюдь не милый и забавный, а подлый и жестокий.
Мальволио вполне справедливо презирает эту "раблезианствующую" банду дегенератов.
Фабиан мстит Мальволио за то, что тот донес на него Оливии за участие в медвежьей травле. И Мальволио самому устраивают травлю, причем на уничтожение.
Прелестная фразочка идиота рыцаря сэра Эндрю: "А ради чего еще жить?"
Интересно играет Табаков. Интриганы хотели пробудить (разоблачить) в Мальволио худшие черты, а он неожиданно показал себя живым человеком. Он скорее обаятелен.
У меня в сцене чтения письма он сбрасывает пуританские ризы и впадает в язычество (он воссылает хвалы Юпитеру). Я всего лишь в начале заменил "Фортуну" - "Провидением". Легкий штрих, которого, конечно, никто не заметит.
Один из вариантов реплики сэра Тоби: Мальволио превращают в клоуна - сначала рыжего, потом белого.
12 октября
Впечатление такое, будто Шекспир чувствовал, что Мальволио недостаточно плох. Поэтому в финале он как-то неловко и не слишком мотивированно делает его доносчиком на капитана, который спас Виолу и помогал ей. С какой стати Мальволио это делает и в чем состоит его донос (Мальволио разгадал тайну Виолы?), остается неизвестным.
Я думаю искусственность этого хода как раз говорит о том, что надо было ясно указать, что Мальволио - плохой. Потому что он доносчик.
13 октября
Фесте - не остроумный шут, об этом сказано прямо.
Зато он просто умен: поет печальные песни и высказывает мудрые сентенции в духе Бэкона и Гоббса.
Это линия его поведения в разговоре с Виолой в начале 3-его акта.
Ёрническая реплика сэра Тоби
Двенадцатая нощь -
И делай всё, что хошь, -
обыгрывание названия не только пьесы, но и девиза Телемской обители.
Шайка сэра Тоби - гротескная пародия на пантагрюэлистов.
16 октября
В принципе, незачем было бы грустить об излете Ренессанса. Наступали гораздо более разумные и гуманные времена.
22 октября
Первая сцена третьего акта насквозь лингвистична, чему и следует уделить основное внимание.
Сначала тон задают Фесте и Виола своей игрой словами, и Фесте заявляет, что слова обесценились и потеряли смысл.
Тут же он как будто намекает (по крайней мере, это можно понять так), что догадывается, что "Цезарио" - не юноша.
И, возможно, понимая именно это, Виола произносит похвалу дуракам, проявляющим истинный ум.
Далее Виола и сэр Тоби обмениваются высокопарно-саркастическими репликами, маскирующими (или подчеркивающими) неприязнь.
При этом идиот сэр Эндрю не только принимает их за чистую монету, но и записывает некоторые вычурные выражения Виолы, чтобы ими воспользоваться - то есть подвергнуть их (еще большей) профанации.
Это всё подготовка главного - диалога Оливии и Виолы. Вот здесь и должна проявиться природа слов: лгут они или всё же что-то выражают.
Оливия начинает ложью: говорит, что желает слушать "Цезарио", хотя на самом деле намерена высказаться - и с полной откровенностью.
Задача Виолы в этом диалоге - оттолкнуть Оливию от себя, хотя бы ценой переключения на Орсино. Амбивалентность задачи определяет ее речевую стратегию.
23 октября
В любви дороже всего молчание (Б. Паскаль) - к образу Виолы.
Главный ключ к ее личности - слова Себастьяна, что даже враги признали бы душу Виолы прекрасной.
26 октября
Сила языка проявляется еще и в том, что он порою как бы говорит сам - за людей.
Нет, если погибать, то не от волка,
Но пасть поживой подлинного льва!
То есть Оливия как бы хочет сказать, что Цезарио - "лев" не настоящий. Это не мистика, а Фрейд.
3 ноября
Лингвистический смысл сцены безумия Мальволио: эвфуизм как форма сумасшествия.
4 ноября
Сцена ареста.
Антонио говорит так, что приставы понимают его превратно: "Я вытащил этого юношу из пасти смерти", т. е. он сейчас спас Виолу (Цезарио). Но они, видимо, хорошо знают сэра Эндрю и считают опасность, исходящую от него, преувеличенной. Но они люди порядочные и вообще нормальные. Поступок Антонио вызывает у них уважение и сострадание из-за малодушие "спасенного" отрока.
Потом они решают, что он заговаривается от душевного потрясения, когда он начинает обличать мнимого Себастьяна.
6 ноября
Психологические нюансы той же сцены. Виола говорит о Себастьяне:
Я копия его, сомненья нет:
Одно лицо, и так же я одет.
Эти слова обращены к ней самой и для чужих ушей не предназначены.
И всё-таки я, немного поколебавшись, оставил этот вариант.
Во-первых, Виола уже привыкла говорить о себе в мужском роде в присутствии посторонних. Рядом с ней банда сэра Тоби. Они ее не слышат, но какая-то частичка сознания контролирует ее речь.
Во-вторых, Виола здесь воспроизводит точку зрения Антонио, который, естественно, видит в ней юношу. Это моя дань увлечения "Поэтикой композиции" Б. Успенского.
13 ноября
Финал 4го акта. Оливия говорит властно, Себастьяну остается только повиноваться. Оливия всё решила и дает ему только видимость свободного выбора.
У меня даже был вариант его реплики
Пускай отец ведет нас за собой!
Я дам и соблюду обет любой.
И с т. зр. звукописи это лучше. Но я не захотел показывать его уже совершенно безвольным перед волей Оливии.
23 ноября
Несколько дней у меня в голове звучала мелодия М. Леграна "Мельницы моего сердца", и вчера я легко сымпровизировал песню:
Подрастал, дитя природы,
Я весёлым дурачком.
Мне казались в эти годы
Дождь и ветер нипочём.
Повзрослел - узнал тогда я,
Что не так уж мир хорош,
Но резвился невзирая
Ни на ветер, ни на дождь.
Обзавёлся я женою,
Только счастья ни грош.
Рвут мне душу с перепою
Тот же ветер, тот же дождь.
Вот последняя страница.
Перетлеет жизни нить,
Будет ветер век кружиться,
Дождик вечно будет лить.
Но пока жива планета,
Вместе с ней живут миры -
Вековечные сюжеты
Нескончаемой игры.
До комедий вы охочи?
Значит, ныне вы и впредь
Все "Двенадцатые ночи"
Не устанете смотреть.
Получилась простая песня о том, как стихия жизни, энтропия поглощает человека. Но есть нечто выше энтропии, в том числе Шекспир.
Вот то, что останется после меня.
Важные моменты в 5ом акте.
Виола держится спокойно, даже когда взбесившийся герцог изъявляет желание принести ее в жертву. Он пугает, а ей не страшно. Она уже поняла, что Орсино грозен только на словах.
Виола скорее забавляется происходящим, зная, как легко она может разрешить все недоразумения. Она даже знает, что брат жив.
Поэтому все свои реплики Виола произносит без удивления, возмущения и проч.
Она даже понимает, что брат обручился с Оливией - тем лучше, значит, он скоро появится.
Она просто ждет момента и с иронией наблюдает за любовными истериками герцога и графини. Впрочем, она их (Орсино и Оливию) понимает, поэтому ее ирония - мягкая и добродушная.
Кроме того, она еще и с любопытством изучает людские страсти в полном их осуществлении. Так что моя особая задача - показать это самое осуществление.
Орсино и Оливия демонстрируют не только безумие экзальтированных страстей, но и нюансы. Оливия проявляет благородство, милосердие, отчаянно борется за то, чтобы "Цезарио" преодолел трусость и остался человеком. Она явно довольна тем, что кто-то наказал этих "гоблинов" - сэра Тоби с сэром Эндрю. Она не гневается на Марию, хотя розыгрыш небезобиден и для нее самой. Она довольно тактично ведет себя с Мальволио.
Орсино искренне высказывает уважение к доблести Антонио, столь же искренне возмущается моральным падением "Цезарио", его беспринципностью - значит, для самого Орсино важны мораль и принципы.
То есть Виола не просто созерцает и изучает человеческие страсти, но и любуется ими. Здесь есть чем любоваться, эти люди красивы.
29 ноября
Мальволио показал себя феноменальным дураком, хотя он, наверное, не глуп. Однако в припадке самовлюбленности он начисто лишается разума. Нарциссизм - род безумия.
Оливия (у меня) объясняет его поведение и злобную непримиримость тем, что он задет за живое. В истории с письмом в нем проявляется живое начало, хотя и уродливое.
Я нашел, по-моему, эффектный финал, не противоречащий Шекспиру. У него Орсино называет Виолу (говорит, что будет называть в женском облике) своей mistress и fancy"s queen. Я перевел:
Царицей грёз, звездой мечты Орсино.
Он неисправим, ему необходим идеальный объект поклонения. Теперь это будет Виола.
30 ноября
Кстати, Орсино испытывает эмпатию к Мальволио, в котором он видит брата по несчастью. Мальволио тоже мечтал об Оливии и тоже потерпел поражение. Поэтому Орсино относится к нему терпимо и ведет себя тактично. Сам он легко простил обиду, п. ч. он великодушный человек и понимает, что слабые люди могут быть на это не способны. Он мог бы просто приказать Мальволио помириться со всеми, но предпочитает действовать убеждением на оскорбленного человека. Он понимает, что из-за Оливии можно впасть в безумие, хотя сильно облагораживает чувства Мальволио.
1 декабря
Мне очень по душе вариант Д. Самойлова: "Пусть кто-нибудь придет и с ним поладит".
Я думаю, что это педагогическая мера Орсино: дать Мальволио возможность совершить нечто доброе. Пусть сам помирится с обидчиками, пусть сам вернет свободу оклеветанному им капитану. Орсино не принуждает, а побуждает его к добру.