Отца известного писателя Шамира Бегина звали дядя Рубик. Это был 68 летний мужчина, часто болел, но тщательно следил за своим здоровьем. Среднего роста, лыс, смугл, цвет лица был песочный, очень часто принимал всякие лекарства.
Внешне напоминал Ленина, что - то было от него.
Работал он в научно - исследовательском учреждении начальником отдела кадров. Прекрасно разбирался в кадровых делах, несмотря на преклонный возраст, его еще там держали, не отправляли на пенсию, он был как бы палочкой выручалочкой.
До 3-х часов дня сидел на работе, "убивал" время, а затем шел домой в свое любимое общество - одиночество.
По характеру скептик - прагматик, он не витал в облаках, жил сегодняшним днем. Родственники его уважали за его умение себя держать солидно и строго.
В конце концов дядя Рубик мог бы и рубить с плеча, послать всех куда подальше, отречься, родные знали эту сторону его характера, поэтому в общении держали с ним дистанцию.
Дядя Рубик любил одиночество, на тот момент, о котором идет сейчас речь, он уже 5 лет как потерял жену, она скончалась в автокатастрофе.
Первые пол года он переживал, затем смирился, уединился, стал отшельником.
Он был самостоятелен, умел хорошо готовить, состряпать что нибудь, сам варил, стирал, убирал.
Его единственный сын Шамир в кратчайший срок неожиданно стал именитым писателем, Шамира знали и читали на всей территории СНГ, о нем слышали в Израиле, Турции, Египте.
Ему было 36 лет, женатый, две дочурки.
Он раньше работал в Прокуратуре, уволился, слонялся без дела, хотел рвануть в США, не получилось. Хоть и жена была против поездки на ПМЖ за рубеж.
И вдруг он резко стал писать. Писал много, читал много.
Беспрестанные упражнения в интеллекте достигли высшей степени развития. Прочитывал в месяц по 7-8 книг, выучил английский, что и помогло ему в дальнейшем устроится в иностранную Кампанию начальником Службы безопасности.
Любил выпить, ходить налево, с Элеонорой. Его любовница, рост ее 172 см, животик, шрам на лице, но он ее не портил. Пышная 30 летняя женщины с изюминкой, как любят говорить...
И летом и зимой Шамир сильно потел, однажды так вспотел, что от пота заржавели его наручные часы.
Книги молодого писателя переводились на разные языки, проще говоря, автор имел немалый успех среди своих поклонников.
Каким то образом он сумел пробиться им в черепную коробку.
На писательский успех сына отец реагировал неоднозначно. Как уже сказано, он был скептик, но в тоже время в глубине души дядя Рубик хотел для сына славы, надеялся, что когда нибудь Шамир станет вторым Бальзаком или Цвейгом.
Попасть в историю - это не просто прожить жизнь, а прожить двойную жизнь.
Вот об этой реакции отца на деятельность сына и пойдет речь ниже.
К дяде Рубику иногда захаживали родственники, и близкие, и дальние, навещали его, снабжали продуктами, лекарствами.
Эти родственники не представляют особого интереса, читателю это будет неинтересно, главное, они стабильно посещали одинокого мужчину.
И как всегда они, усевшись поудобнее в креслах, на диване, обсуждали "сомнительное" занятие Шамира, как любил подчеркивать отец.
Привожу отборные отрывки данных диалогов, это быль, а не импровизация.
Посещение 1.
- Здравствуйте дядя Рубик! Как дела? Как здоровье?
- Помаленьку. Как на корабле, тошнит, но едем.
- Как Шамир? Опять пишет?
- Э-эх...да (тяжело вздохнул).
- Знаете, я давно хотел вам сказать, что это так называемая писанина Шамира до добра не доведет. Это донкихотство чистейшей воды.
- Да знаю, знаю! Он неисправим! Сколько раз я ему об этом говорил...Бесполезно! Уперся и все!
- Он иногда пишет неосмотрительно, опрометчиво, огрызается на власть. Это опасно...
-Ну что мне делать? Он же не маленький, сам должен сознавать, что занимается ерундой.
- А ему что, в самом деле, нечего делать?
- Почему нечего? Он работает в инофирме, у него семья, двое детей, но ему, видите ли, этого мало. Он хочет большего, по его словам: на столе много вкусных яств, а он алчет попробовать все блюда, не довольствоваться одним лишь салатом или икрой.
- Ну, пусть найдет себе солидное занятие. Заранее очевидно, что ему делать нечего.
- Да говорил я ему, говорил же, а он мне в ответ, мол, покажите мне это солидное занятие, и я займусь. Дескать, по его мнению, все указывают, учат, будто сами заняты чем - то солидным. "Я хоть попаду в историю, а у вас у всех мышиная возня" - его ответ.
- Да в какую историю он попадет? Возомнил из себя Толстого...Все это напрасный труд...
- А что ты мне говоришь, иди скажи ему это сам. Я то знаю, что сегодня книжки никто не читает, не до этого нынче.
- Постойте, а какую историю он имеет ввиду?
- Ну, мол, через 100 лет, если в архивах будут рыться, искать в анналах литературы нынешних лет, то обязательно наткнуться на Шамира, весь же Интернет завален его опусами.
- И что же?
- Да ничего. Глупости все это! Литература, публицистика. Не мужское это дело. Все писатели - кретины!
Посещение 2.
- Привет Дядя Рубик! Как дела?
- Пока живем. Иногда недомогаем.
- Это капризы возраста. Как Шамир? Приходит сюда навещать отца?
- Откуда? У него на меня нет времени. Он даже семью свою забыл. У него одна жена - литература.
- А, кстати, я недавно читал его статью в газете, затем порылся в Интернете, прочитал его повесть. Я вам скажу прямо: Шамир - очень одарен, это талант. В нем есть литературная беззастенчивость, он трудоголик, несгибаемый писатель. Сегодня в нашей стране он единственный автор, кто читается взахлеб. Поэтому он процветает.
- Ты это серьезно? Честно? - как бы недоверчиво спрашивает.
- Разумеется. Он пока конечно не Достоевский, но талант на лицо. Шамир добьется больших успехов.
- Если ты честен со мной, то я тоже скажу: да! - в нем что - то есть, я всегда чувствовал в нем то зерно, которое дает плоды.
- Ну вот, я об этом и говорю. Шамир - бесспорный талант, и вы еще увидите, что через 100 лет о нас вспомнят лишь потому, что мы общались с самим Шамиром Бегином.
- Дай то Бог, я надеюсь на это!
Посещение 3.
- О-о! Дядя Рубик! Дай я на тебя погляжу! О - ох! Молоток мужик! Как настроение?
- Ничего, потихоньку.
- Если что нужно, говори, не стесняйся.
- Да все есть, проблем нет вроде.
- Я тебе как сын, дядя Рубик, ты меня не отделяй от Шамира. Я даже лучше него. Я хотя бы глупостями не занимаюсь. Этот абсурд по имени "творчество" не для меня. Что за дурацкая идея заманила Шамира?!
- Оф...не сыпь мне соль на рану, племянник! Неуклюжий подражатель хочет стать Байроном. У - ух...голову совсем потерял. И главное, кто вбил ему в голову, что он писатель? Если он писатель - тогда я певец. Но я же не пою, я не выйду на сцену, у меня есть самокритика. А нынешняя молодежь - кошмар! Что взбредет в голову, тут же хочет воплотить в жизнь. Тут же, сию минуту! Будто завтра будет поздно!
- А может подкинуть ему пару - тройку идей, чтобы отвлечь его от этой глупости? Пусть займется благопристойным занятием.
- Да Бога ради! Подкинь, конечно! А что за идея у тебя, - спросил без искры надежды.
- (Призадумался) Да так,...надо обмозговать.
- У тебя же своя фирма, возьмешь его к себе?
- Он же сам работает в кампании...
- А ты возьми, пусть у него будут две работы, и времени не останется на сочинительство. Честно, мне стыдно за него.
- Да и мне тоже за него стыдно, дядя Рубик.
Посещение 4.
- О-ой! Дядя Рубик, рад приветствовать!
- Здравствуй, садись!
- Ну, как здоровье?
- Болеем иногда. Но ничего, терпим.
- Что значит терпим, дядя? У вас такой известный сын! Он прославил весь ваш род! Он супер писатель!
- Ты находишь?
- Конечно!
- Серьезно?
- Ну естественно! Да весь город читает его книги, эти книги переходят из рук в руки. Разве можно было бы предположить, что маленький Шамир, которого я помню вот таким (изобразим рукой метр от пола) станет известным человеком? Одним словом, он - молодец!
- Знаешь, я тоже считаю, что Шамир смел. Наконец то из нашего рода появился тот, кто выделился, а не крутится по кругу как предмет и возвращается туда, откуда пришел. Он нестандартный человек.
- И писатель нестандартный.
- Да, согласен.
▪▪▪
Проще говоря, отец писателя не имел своего мнения, он реагировал на первую реакцию. Каково впечатление посторонних людей о деятельности его сына, точно также показывал себя дядя Рубик.
Если люди сомневались в трудах Шамира, отец соглашался с критикой. А ежели читатели аплодировали новоиспеченному литератору, то папаша был горд за сына.
Таких посещений к дяде Рубику было многое множество, все это отмечать было бы лишне, читателя это утомит. Смысл понятен.
Хотя папа Шамира был внешне солидарен с теми, кто полагал, что его сын стряпает бульварные романы, все же в потаенных уголках души он продолжал верить в свое чадо.
▪▪▪
Это и есть жизнь. Главное - первая реакция! Какова она - таково и мнение. Кстати, дядя Рубик в молодости был не дурак выпить, пил даже безбожно, однажды даже спьяну упал на улице, ударился виском об бордюру. Неделю ходил в больших черных очках, чтобы не заметили бандажа. То есть молодость была его бурной, окаянной, пьяной.
Тоже в равной степени касается его сына Шамира, он тоже сейчас пьет злую водку, но в том и дело: когда речь заходит о Шамире, о его отношении к выпивке, многие ждут первую реакцию, я это видел своими глазами. Дело было так.
- Как, Шамир опять пьянствует? - спрашивают люди.
- Ну да, это же сын самого Рубика, его отец не просыхал месяцами, у него был запой и завой на целый год. Яблоко от яблони далеко не падает, - отвечали злые языки.
А затем другой разговор.
- Ну как Шамир поживает? Балуется водкой? - интересуются знакомые.
- Да нет. Пьет иногда, по праздникам, в малых дозах, он по сути своей не пьющий человек, - отвечает жена Шамира.
- А-а...ну да, конечно, и его отец был такой, воздержанный от питья. Весь в отца. Они по природе своей пуритане, трезвенники, отвечали те же самые люди, которые до этого поносили и отца и сына на всю катушку.
▪▪▪
Такая наша доля, иногда она горька, а порой безмятежна.
Тут уже ничего не изменишь.
Нам всем надо подумать о первой реакции, сдержать и контролировать ее, ибо после нее создается имидж, который часто становится невидимой тенью человека на всю оставшуюся жизнь.