Горлов Василий Александрович
Йехошуа из Назарета: семья, детство и отрочество. Записки дилетанта-скептика

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 9, последний от 24/08/2015.
  • © Copyright Горлов Василий Александрович (vasily50gorlov@yandex.ru)
  • Обновлено: 05/06/2012. 211k. Статистика.
  • Повесть: Проза
    • Оценка: 9.20*12  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Насколько точно соответствуют изображения Иисуса Христа и Девы Марии тому, как они выглядели/могли выглядеть на самом деле? Что такое в действительности Земля Обетованная и где она располагалась? Во что одевались, где жили, как справляли свадьбы и проводили первую брачную ночь иудеи две тысячи лет назад? Осталась ли Мария невинной, зачав сына, и кому и для чего было нужно, чтобы весть об этом распространилась как можно более широко? Не претендуя на истину в последней инстанции, мы решили поделился своими соображениями на сей счёт, для чего пришлось придумать новый жанр: повесть-эссе, или эссе-повесть, если угодно.

    • Йехошуа из Назарета: семья, детство и отрочество.

    Записки дилетанта-скептика

      
       Скептицизм (от др. - греч. ????????? - рассматривающий,
       исследующий) - философское направление, выдвигающее
       сомнение в качестве принципа мышления, особенно
       сомнение в надёжности истины.
      
       Дела давно минувших дней,
       Преданья старины глубокой.
       Александр Пушкин
      
       Насколько точно соответствуют изображения Иисуса Христа и Девы Марии тому, как они выглядели/могли выглядеть на самом деле? Что такое в действительности Земля Обетованная и где она располагалась? Во что одевались, где жили, как справляли свадьбы и проводили первую брачную ночь иудеи две тысячи лет назад? Осталась ли Мария невинной, зачав сына, и кому и для чего было нужно, чтобы весть об этом распространилась как можно более широко? Не претендуя на истину в последней инстанции, мы решили поделился своими соображениями на сей счёт, для чего пришлось придумать новый жанр: повесть-эссе, или эссе-повесть, если угодно.
       Многие факты и события из Священного Писания сегодня, во втором десятилетии XXI века, не могут восприниматься с той же серьёзностью и безусловным доверием, как в предыдущие эпохи. Безусловно, это кого-то (кто их считал?) отталкивает от христианства. Но ведь можно попытаться найти в рассказах об упомянутых событиях скрытый резон или подобрать адекватное естественнонаучное толкование, так сказать, попробовав примирить рациональное и иррациональное. Мне кажется, сей подход продуктивнее, чем следовать традиционному призыву "просто верить". Впрочем, отчего не сочетать и тот, и другой?
       Наконец, чарует возможность попытаться разгадать хотя бы малую толику из того, что мы называем промыслом Божьим. Разумеется, попытка эта обречена на провал, разумеется, от неё за версту пахнет гордыней и самонадеянностью, но всё же... В конце концов, разбираем же мы партии гроссмейстеров, не постигая и сотой доли их замысла!
       А теперь четыре уведомления. Первое. Для нас - при исповедании позитивного, скажем так, агностицизма, - Христос, безусловно, историческая фигура. Второе. Автор - профессиональный историк, выступающий в данном случае, скорее, в качестве литератора, но никак не историк религии и не богослов, так что просит снисхождения у читателя, буде тот окажется лучше подкованным, нежели он. Мы также смиренно просим простить нас, если высказанные в этой книге суждения для читателя принципиально неприемлемы: оскорблять кого- или что-либо никак не входило в наши намерения. Третье. Дабы текст был удобочитаем и не походил совсем уж на научную монографию или "диссертацию Арамиса", мы пользуемся правом беллетриста не делать сносок. Четвёртое. Версии подобные той, что Дева была сельской блудницей и нагуляла сына от римского дезертира, а храмового плотника Иосифа священнослужители для сокрытия этого греха заставили на ней жениться - автором не рассматриваются. Полагаю, нет нужды объяснять разницу между попыткой честного, хотя и дилетантского анализа и хладнокровным, рассчитанным на сенсационность богохульством. Предоставляю читателю самому подобрать определение для того, кто полагает что, оплевав святыню, он возвысится...

    1

       Земля Обетованная! Не правда ли, звучит торжественно, многообещающе и немного таинственно? По крайней мере, именно такие эмоции приведённые слова вызывали у автора этих строк в бытность его мальчиком, когда он встречал их на страницах романов Майна Рида, Генри Райдера Хаггарда, Фенимора Купера и Жюля Верна (коих предпочитал полузабытым ныне Валентине Осеевой, Лазарю Лагину и Аркадию Гайдару). Конечно, я не знал и не мог знать, что согласно Священному писанию, Всевышний обещал ("обещанная" - по-церковнославянски "обетованная") привести евреев из египетского плена в "землю хорошую и пространную, где течёт молоко и мёд". Однако, интуитивно и из контекста правильно понимая глубинное значение упомянутого выражения, я - в соответствии с ментальностью росшего в атеистическом обществе ребёнка - трактовал его по-своему: не как обетованную-обещанную страну-землю, а как чрезвычайно удобную для обитания и благополучно обитаемую территорию. Впрочем, уставший от сорокалетних странствий по бесплодной пустыне, народ Моисеев, скорее всего, именно подобным образом воспринимал свою новую родину, ограниченную на западе Средиземным, на востоке - Мёртвым морем и тянувшуюся с севера на юг всего-то менее ста километров по хребтам, плато и ущельям диких гор. Но была ли она земным раем на самом деле? Вопрос не праздный и не лишний, коль скоро Святая Земля (что в массовом религиозном сознании ничто иное, как земля Обетованная) явила собой сцену, на которой развернулись столь важные для последующих веков события, часть из которых описываются в настоящей книге.
       Прежде всего, следует определиться: о каких, собственно, реально существующих и "привязанных" к сетке координат квадратных километрах, мы ведём речь? Иначе говоря, как соотносится определение "Земля Обетованная" с тамошними историко-географическими реалиями и общепринятыми топонимами? (Географическими названиями, выражаясь простецки).

    2

       Прежде всего, не ум приходит Палестина, эдакое всеобъемлющее понятие, Святую землю обозначающее. Помните, у Михаила Юрьевича:
       Скажи мне, ветка Палестины:
       Где ты росла, где ты цвела?
       Каких холмов, какой долины
       Ты украшением была?
      
       У вод ли чистых Иордана
       Востока луч тебя ласкал,
       Ночной ли ветр в горах Ливана
       Тебя сердито колыхал?
       Своим названием Палестина ("Филистия") обязана хорошо известному по Библии племени филистимлян, компактно поселившихся на территории, занимавшей часть средиземноморского побережья современного еврейского государства. Несомненно, они, как это нередко случалось у древних народов, были завоевателями: название сего исчезнувшего племени переводится с иврита как "вторгшиеся". Завершив во втором тысячелетии до н. э. свои сорокалетние блуждания по пустыне и поселившись в Иудее, праевреи стали называть Филистию, ставшую первым объектом их захватнических устремлений, "Ханааном". Преемник Моисея, неутомимый "собиратель земель" для еврейского царства и гроза филистимлян, Йехошуа бен Нун (по-гречески это имя произносится как Иисус Навин) называет её ни много, ни мало, "Землёй Сынов Израиля". Самуил, повествуя о войнах Саула, говорит уже о "Земле Израиля". К этому времени трудами великих царей-завоевателей Саула, Давида и Соломона, вдоль реки Иордан, далеко простираясь вширь, сложилось единое Израильское царство. Достаточно скоро оно распалось на две части, причём северная получила название "Израиль", а южная, со столицей в Иерусалиме - Иудея. Ещё через пару сотен лет Израильское царство было завоёвано Ассирией, после чего название "Иудея" постепенно превратилось в наименование всей территории страны. Со временем произошла ещё одна метаморфоза: слово Иудея приняло новый, расширительный смысл, и название достаточно часто стало применяться для всей Палестины.
       Между тем собственно Иудеей является исключительно южная часть Палестины, ограниченная с севера горами Ефремовыми и Самарией, а на юге Синайской пустыней. Вот сюда-то и привёл праевреев Моисей, в результате чего, собственно, они и стали иудеями. Так как же там обстояло дело с молочными и медовыми реками? Увы, как мы покажем ниже, жизнь иудеев не баловала (отчего они быстро встали на путь военной экспансии).

    3

       Начнём с климата, который, по свидетельству науки, в последние несколько тысяч лет в интересующем нас регионе практически не менялся - так что мы без труда представляем те условия, что встретили бывших рабов фараона. В Иудее по существу наблюдаются всего лишь два времени года - засушливое, длящееся пять месяцев жаркое лето и более чем холодная для Средиземноморья, сырая зима. Межсезонья отсутствуют. В летнее время разница дневной и ночной температур достигает 15 градусов, а то и больше. В мае и октябре на Иудею обрушивается ветер из раскаленных глубин Аравии, так называемый сирокко, губительный для всего живого, будь то человек, скот или растение. С конца октября на смену сирокко приходит сырой ветер, дующий с моря. Начинается прохладный и дождливый зимний период, во второй половине которого Иудею заливают сильные ливни, выпадает град, а то и снег. При этом обилии влаги местность крайне бедна естественными источниками воды, и в те далёкие времена вся выпадавшая влага по крутым склонам гор без задержки низвергалась в море, смывая и унося с собой редкие островки малопригодной для возделывания красной, глинистой почвы. Минеральные ресурсы этой неприветливой земли ограничивались каменной солью, известковым фосфатом, асфальтом и серой. [Не потому ли сера едва ли не чаще прочих химических элементов упоминается в Библии - то в связи с ужасами ада, то наказанием Содома?]
       Флора и фауна Иудеи под стать окружающей среде. Растительность была представлена, в основном, терновником да чертополохом с редкими вкраплениями чахлых, более похожих на кусты деревьев. Не баловал и животный мир. Список живности невелик: полевая крыса да африканская мышь, тушканчик да заяц, горный барсук и газель, а также охотившиеся на них леопарды, волки, гиены и шакалы. Чего хватало, так это змей, коих насчитывалось несколько десятков видов. Разумеется, наличествовали скорпионы, всевозможные пауки, комары и прочая летающая и ползающая, и не всегда безобидная нечисть.
       Достаточно безрадостное описание завершает тяжёлая эпидемиологическая обстановка. Чего только стоят бубонная чума и цараат, сиречь лепра (она же проказа). Однако список далеко не ограничивался только этими ужасными заболеваниями. Новых жителей Иудейских гор изнуряла костоеда - болезнь, выражающаяся в изъязвление кости; это крайне болезненный хронический воспалительный процесс, ведущий к распадению костной ткани, просачиванию ее гноем, причем в соседних мягких частях образуются нарывы. К счастью, в наши дни мы знакомы исключительно с частным случаем костоеды, именуемым кариесом (если в подобном контексте вообще уместно выражение "к счастью). Среди переселенцев свирепствовали эпидемии дифтерита зева и гортани, большое распространение получили воспаления глаз и дизентерия.
       На состоянии здоровья обитателей Иудеи сказывалось и то, что они - в силу причин культурно-религиозного характера и географических особенностей их новой родины (а также оправданного недоверия со стороны окружающих племён, справедливо опасавшихся разорительных походов новых соседей) - жили крайне изолированно. Как водится в случаях длительного отсутствия притока свежей крови, это привело к развитию генетических заболеваний: нередко младенцы рождались рахитичными, горбатыми и колченогими, с деформированными черепами или со сросшимися пальцами ног. По некоторым свидетельствам, должностные лица из левитов (представители колена Левия, относившиеся ко второй ступени священства) боролись с этими явлениями самым устрашающим, но эффективным образом, сущность которого понятна уже из одного его названия: "костры Молоха". Но, читатель, не ужасайтесь и вспомните античную Спарту, вошедшую в историю не только доблестными тремястами спартанцами во главе с царём Леонидом, но и убийством собственных младенцев, признанных тамошними экспертами хилыми и безжалостно отбракованных. Видимо, таковы особенности евгеники древнего мира, а может быть, и не только древнего!
       Под конец - красноречивая деталь, характеризующая ментальность людей того далёкого времени. Описанные генетические изменения были признаны результатом браков бывших египетских пленников с проживавшим в окрестностях Иудеи народом моабитов. Левиты удвоили бдительность, чтобы не допускать смешения крови...

    4

       Всё сказанное о тогдашних условиях жизни в Иудее позволяет сделать заключение, что обет привести праевреев в молочно-медовую страну был первым в истории случаем удачного и умелого применения пропаганды, без чего не состоялся бы Завет между Яхве и народом Моисеевым. Разве заключишь с измученными людьми договор, зажжёшь их идеей и увлечёшь к далёкой цели, описав ожидающую их реальную жизнь на испепеляемых сирокко горных просторах, вместо того, чтобы посулить в недалёкой перспективе "светлое будущее"? Однако же у автора проекта, Всевышнего, не было выбора, поскольку все остальные удобные места в округе были давно заняты! Альтернатива на тот момент была только одна, и поэтому в дальнейшем Саулу, Давиду, Соломону и прочим пришлось воевать с соседями, и в прямом смысле с Божьей помощью (!) побеждать их. Отсрочка по платежам и реструктуризация долга, так сказать...
       Здесь придётся сделать небольшое отступление. Один взгляд на географическую карту позволяет убедиться, что Святая Земля представляла собой ничтожное продолговатое пятнышко на неохватном пространстве Средиземноморья, Ближнего Востока и Северной Африки. Что уж тут говорить о её составных частях! Население этих площадей адекватно соответствовало их величине или, лучше сказать, их мизерности. Речь идёт о не слишком многочисленных племенах (применительно к эпохе Судей и израильских царей); достаточно сказать, что по некоторым сведениям, "великая и ужасная" армия царя Давида состояла всего из шести сотен воинов-чёрных наёмников из близкой Африки. Многолюдье народа, только недавно ставшего богоизбранным, было впереди.
       К евангельским временам Обетованная Земля значительно расширила свои пределы и разделялась на четыре главные части: Иудею, Самарию и Галилею, к которым присоединялась Перея за Иорданом. Нас, однако, интересует в первую очередь Галилея - даром, что героя нашей повести - вне зависимости от места рождения, коим была Иудея - называли Ханоцри, то есть, Назарянином, жителем Галилеи. Вот как описывает эту часть Иудейского царства о. Мень: "В те времена Галилея была густонаселенной областью, а географическое положение делало ее открытой всем ветрам мира... Многое изменилось с тех пор, но природа Галилеи осталась почти такой же, как две тысячи лет назад. Путешественники в один голос утверждают, что Назарет и его окрестности -- неповторимый уголок святой земли, его называют "горной розой" и "земным раем". Воздух высот чист и прозрачен. После зимних дождей назаретские склоны превращаются в сад; их покрывают разнообразные цветы самых нежных оттенков: лилии, горные тюльпаны, анемоны".
       Таким образом, обет, данный евреям, был все-таки выполнен, хотя и с опозданием "по техническим причинам". Сделав скидку на законы жанра (богочеловек должен был в своём земном воплощении жить в благолепии, эдаком земном раю), признаем, что в сравнении с собственно Иудеей другие части Святой Земли в значительно большей степени отвечали требованиям, предъявляемым Земле Обетованной!
       Притом, что площадь Галилеи была небольшой, она была чрезвычайно разнообразной с точки зрения рельефа, что предопределило наличие в ней различных климатических зон. Приморская равнина пользовалась всеми благами субтропиков, над Назаретской возвышенностью властвовал умеренно континентальный климат, поросшая густыми лесами гора Фавор поражала плодородием покрывавшей её почвы, а долина Генисарет благоухала и плодоносила в условиях тропического климата. Галилея была житницею Палестины, и объективную основу для этого создавали климат и географические условия (относительное обилие воды, растительности, богатство флоры и фауны, дружественный для земледелия характер грунтов), но она не стала бы таковою, если бы не удивительное, муравьиное трудолюбие её жителей. Это видно и сегодня - стоит сравнить состояние сельского хозяйства по ту и другую сторону Иордана...

    5

       Евангельская история сполна представлена на полотнах художников и, в меньшей степени, в работах скульпторов. Полторы тысячи лет, со времён раннего средневековья, тематика вечного не теряла актуальности. Эти в большинстве своём талантливые, а подчас гениальные изображения создали в нашем сознании кажущуюся очевидной картину жизни Иудеи в новозаветные имена (имеется в виду быт людей, их внешний вид, одежда, жилища и так далее). Особенно в этом мифотворчестве преуспели творцы европейского Возрождения - хотя, может быть, они нам просто более известны. Насколько устоявшиеся стереотипы сочетаются с исторической действительностью, по крайней мере, с той её частью, которая поддаётся реконструкции?
       Начнём с жилищ, тем более что это самое простое: как ни странно, за прошедшие две тысячи лет (а может, и за все три) они не слишком изменились. Во всяком случае, так утверждает археология, самая точная из всех исторических дисциплин.
       Как и все скотоводческие народы, древние евреи (праевреи) жили в шатрах/палатках. Так было и по выходе из египетского плена: первым зданием, которое соорудил освобождённый народ, стала "скиния", храм в виде переносного шатра. Основные черты её внутреннего устройства, став каноническими, обнаруживаются при изучении планов знаменитого храма Соломонова и в современных синагогах. Даже после завоевания Ханаана, большинство иудеев предпочитало для обитания привычные легкие сооружения, хотя знать уже начала осваивать постоянные жилища - там, где они сохранялись: набеги древних евреев были опустошительными, воинственные кочевники оставляли после себя, как правило, одни руины. Только со времён Давида потребность в капитальных жилищах стала более-менее массовой.
       В интересующие нас античные времена архитектурная норма уже вполне устоялась. В своём подавляющем большинстве, массовое строительство велось из высушенного на солнце кирпича-сырца (каменную кладку могли себе позволить немногие богатеи и власти предержащие, светские и духовные, но не им посвящены наши записки). Деревянные части строений изготавливались из дорогущего пальмового, сандалового или кипарисового дерева. К дому примыкал открытый, обнесенный оградой двор, служивший гостиной; в центре двора располагалась цистерна. На огороженную перилами плоскую крышу вела одна или несколько лестниц. Нередко на крыше устраивался служившей спальней навес: далеко не лишняя за две тысячи лет до изобретения кондиционера опция! Жилые помещения в доме делились на переднюю и заднюю (женскую) половины. В последнюю из мужчин "по должности" допускался один только глава семейства; посещение передней половины женщинам не возбранялось. Можно с уверенностью утверждать, что после свадьбы Мария была введена Иосифом именно в такой или в очень похожий дом.

    6

       ... Иешуа проснулся посреди ночи от богатырского храпа отца: вино за праздничным столом было добрым и забористым, и Иосиф явно переоценил свои силы - двухдневное застолье стало уже даваться ему тяжеловато. Праздновали Рош-га-Шана (Голова Года), иудейский Новый Год. В эти дни полагалось давать Богу отчёт в плохом и хорошем и обещать измениться к лучшему. Иешуа любил этот праздник, веселый и вкусный. То там, то здесь громко трубит шофара (бараний рог), призывая: "Очнитесь те, кто дремлет, кто тратит отпущенные годы бессмысленно. Обозрите души свои и добрыми сделайте дела ваши". Соседи желают друг другу, чтобы Новый Год был хорошим и сладким. Застолье начинается с того, что отец разламывает и раздаёт всем круглую халу с изюмом, чтобы год был полным и здоровым. Затем полагается съесть, обмакнув в мёд, кусочек яблока, это сделает наступивший год сладким и счастливым. Затем приходит черёд серьёзных блюд, - таких, которые на столе многодетной семьи ремесленника Иосифа появлялись только по праздникам. На Рош-га-Шана мама всегда готовит вкуснятину: рыбу, которая символизирует плодородие и баранью голову, чтобы быть во главе, а не в хвосте. Интересно, подумал вдруг мальчик, во главе чего? Надо будет спросить у книжников... Повернувшись на бок, он неожиданно рыгнул бараниной и причмокнул, когда вспомнил сочную, слегка поджаренную кружочками морковку, которой была обложена эта вкуснотища: по форме и цвету, она должна была напоминать золотые монеты, богатство, и являлась гарниром, но как часто бывает у детей, для Иешуа была вкусней основного блюда.
       Эх, жаль, что праздник закончился! Поняв, что храп отца заснуть не даст, мальчик перевернулся на спину и открыл глаза (до этого он держал их закрытыми, чтобы не развеялся сон). Спали всё ещё на крыше, хотя и начался уже месяц Тишрей (сентябрь-октябрь по нашему календарю): летняя жара в тот год никак не хотела отступать, и взрослые просили Бога, чтобы он поскорее послал благодатный дождь. Вот и отец несколько раз поднимал за это свою кружку...
       Над городком висело полное звёзд необъятное черное небо. Оно казалось одновременно и страшно далёким, и близким. Мнилось, протяни руку, и дотронешься до семи звёзд Ориона. Чем дольше смотрел Иешуа в волнующие глубины ночного неба, тем сильнее ощущал, как неизъяснимая сила буквально влечёт его туда, вверх. Чувство это переживали миллионы мальчиков и до него, и после, но сын Марии...

    7

       Стоп, что-то мы увлеклись! Опустимся на землю и перейдём к иудейскому гардеробу. До египетского плена праевреи одевались, как и полагалось кочевым скотоводческим племенам, прикрывая наготу свою бесконечно далёкими от стандартов тогдашней высокой моды одеяниями из кустарно обработанных шкур и грубых примитивных тканей. Примером может служить аскетический наряд пророка Илии, непринуждённо носившего передник из звериных шкур, прикрывавший его чресла, и волосяной плащ, скрывавший от нескромных взоров спину. Пребывание среди продвинутых, как сказали бы теперь, египтян, обогатило материальную культуру праевреев: кочевники приобщились к современным на тот момент методам обработки материалов, а среди вывезенного (а точнее, вынесенного) из Египта скарба, несомненно, была и одежда. Однако за сорок лет добро это поизносилось, всё вернулось на круги своя, и к прибытию в Землю Обетованную народ Моисеев "по одёжке" ничем уже не отличался от многочисленных племён аравийских кочевников. Пастушеское бытие формирует и соответствующие вкусы. Лишь со времён Соломона костюм местной знати стал по-настоящему богатым (до этого военные трофеи - золото, серебро и проч. - пускались исключительно на религиозные цели). Со временем еврейский костюм приобрёл особый, собственный стиль, последовательно впитав в себя наследие Ассирии, Вавилона, а затем позаимствовав и кое-что из греко-римской одежды.
       Население Иудеи с более скромными доходами - надо думать, не по собственному желанию - оставалось при этом верным национальным традициям. Важнейшими из них были простота и удивительная скудность гардероба: и мужчины, и женщины в принципе одевались одинаково. Нижним бельём служили сшитые из посконного волокна длинные рубашки с короткими рукавами (тончайший египетский лён холил кожу исключительно высших сословий). Такая сорочка длиною в пол служила иудейке единственной домашней одеждой; ложась спать, она снимала её и спала обнажённой. Того, кто из нужды или по каким другим причинам носил на улице исключительно нижнюю одежду, называли голым или, в крайнем случае, полуголым - это было неприлично. Ношение сразу двух нижних одеяний считалась роскошью, если только человек не собирался в дорогу. Штанов всех видов (включая исподнее) евреи обоих полов не признавали хотя, садясь на коня, мужчины и надевали некое подобие брюк (а вы попробуйте поёрзать этим самым по жёсткой конской шкуре без оных!). Существовали также накидки и плащи из грубой ткани, изготовлявшейся из верблюжьей, овечьей и козьей шерсти. Накидка представляла собой квадратный кусок ткани с отверстием для головы. В новозаветное время получили определённое распространение также греческие хламиды (недлинная мантия с застёжкой на груди или на правом плече, надевали её, едучи оконь) и римские пенулы (утеплённый дорожный плащ без рукавов). Можно предположить, что эти заморские модели были популярны у иудейского "среднего класса". Но мог ли Сын ремесленника и Царь Иудейский шествовать во главе учеников, облачённым в дорогие и яркие одежды завоевателей? Откуда взялись изящные греческие туника (рубашка) и гиматий (плащ) на нищенствующем еврее Иешуа? Очень скоро мы ответим на сей вопрос...

    8

       Длительное время вся одежда изготавливалась женщинами внутри семьи, хозяйки обшивали своих детей и мужа. Обычай этот не исчез и после того, как разделение труда привело к обособлению портняжного дела и превращению его в профессию. Ну а вышивкой - вплоть до евангельских времен и позже - одежду своих домашних украшали даже знатные женщины, не говоря уж обо всех прочих. Цветной окрас нарядов свидетельствовал о высоком социальном положении; простолюдинам приличествовали (и были по карману) лишь ткани тёмные тонов. Праздничным цветом для бедноты (впрочем, и для всех других слоёв тогдашнего общества) был белый, но если "низы" им и ограничивались, то "верхи" облачались и в пурпур, и в ультрамарин, и в финикийское разноцветье. Однако следует иметь в виду, что подавляющее большинство естественных красителей (а только они использовались две тысячи лет назад) никоим образом не могут сравниться по яркости с химическими. (Это к вопросу о колоре большинства классических картин; насколько соответствуют возможностям тогдашних красильщиков яркие ризы Христа, Богоматери и прочих персонажей?).
       Приведём описание действа окраски ткани совсем другим кочевым народом, сделанное в XVIII европейским путешественником. Сырьё и приёмы могли разниться, но вышедшие из Египта кочевые пастухи наверняка делали что-то в этом же роде: "...Женщинами из степи принесены охапки трав - лемир (разновидность молочая) и ускаш (степной пырей). Траву истолкли до кашеобразного состояния в большой ступе, при этом что-то напивая. Затем вязкую, почти черную массу выложили в большой казан и залили водой... Затем в казан залили остро пахнущей кислой сыворотки, все перемешали и начали осторожно опускать ткань. Полотно было бело-пепельного цвета, явно не местного производства. Вываривали ткань очень долго и постоянно помешивали. На удивление, после того как ткань вынули и ополоснули в кобыльей моче, полотнище приобрело цвет "летней степи" (хаки)". Разумеется, в античный период технологии городских ремесленников стали чуть более изощрёнными, но не более того.
       Босое хождение в Палестине было обычным делом, но в принципе евреи носили на ногах примитивные, самого простого вида сандалии. Позже появились грубые башмаки из кожи или дерева местного производства. Но даже богатеи (об аристократии мы договорились речь не вести), способные оплатить привозную обувь, предпочитали пылить босиком, заставляя слуг нести за собой сей "аксессуар". История оставляет вопрос открытым: то ли врождённая практичность заставляла беречь дорогую обувку, то ли колодка тогдашнего "Salamander" была ненамного удобней одноимённого пыточного приспособления мастеров заплечного дела, именовавшихся также на Руси катами.
       Важной частью туалета иудеев был пояс, кожаный или войлочный (в очередной раз оговоримся, что рассказываем не о богатеях). Им подпоясывали нижнюю одежду и служил он, помимо выполнения основной функции, карманом для ношения денег и прочих мелочей. К нему также прикрепляли необходимые в течение дня более габаритные веши - скажем, письменный прибор. Головные уборы как таковые (повязки, капюшоны и тюрбаны) были принадлежностью и отличительным знаком "благородных"; все прочие ограничивались либо шнурком на волосах, либо покрывали главу толстым шерстяным платком (что, безусловно, создавало "ансамбль" с аналогичной накидкой).
       Женщины украшали себя (или были украшаемы мужчинами) обычными, распространёнными и ныне ювелирными изделиями - вплоть до того, что серьги носились не только в ушах, но и в носу (но пирсингом это не называлось). Чисто еврейским изобретением были цепочки с колокольчиками, которые прикреплялись к ножным и ручным браслетам.

    9

       О причёсках известно совсем немного. Волосы тщательно холилась представителями обоих полов. Молодые девушки носили локоны, дамы постарше заплетали их в косы и носили либо спущенными вдоль спины, либо укладывали вокруг головы. В этой связи позвольте полюбопытствовать: вы когда-нибудь видели изображение Богоматери - пусть даже голова её обычно и покрыта - с подобной "школьной" или "украинской", вернувшей себе популярность после "оранжевой революции", прической?
       Лысина считалась крайне позорным явлением. Впрочем, и голые подбородки у мужчин, мягко выражаясь, не приветствовались: растительность на лице запрещалось не то что брить, а стричь (вспомним в этой связи "Тайную вечерю" Леонардо, на которой двое апостолов изображены безбородыми! - Это к вопросу о произведениях искусства как источнике исторических знаний). Кроме того, наличие бороды подтверждало статус человека, как свободного: гладколицых рабов было видно издалека. [Можно себе представить, какие веники вырастали в конце концов на лицах еврейских мужчин; мне почему-то сразу представляется Карл Маркс]. Отсюда, видимо, пошли обычаи в знак крайнего горя рвать на себе бороду, а также с целью нанесения оскорбления таскать за неё своего обидчика или даже отхватить от неё клок. Уважение выказывалось действиями обратными: умащением бороды "авторитета" благовониями, а лицам близким дозволялось к ней и приложиться.
       Отсюда возникает вопрос: как быть с аккуратно подстриженной недлинной бородкой Сына Божьего, которую мы привыкли созерцать на картинах и иконах? Ведь у южных мужчин растительность на лице появляется чуть ли не с отрочества, и растёт более чем густо и быстро. Вряд ли, скитаясь по Палестине, Он имел возможность следить и ухаживать за этим важнейшим аксессуаром еврейского мужчины (тем более что стричь-то было нельзя!). Да и не вяжется как-то подобное внимание к собственной внешности со сложившимся у нас образом Спасителя. Продолжая эту тему, сообщу, что взрослые иудейские мужчины носили короткие волосы; редкие юноши, сохранившие длинные детские кудри, считались щёголями, и подвергались общественному осмеянию. Мог ли Мессия в свои тридцать три быть завитым щёголем? И не иметь дикой, достаточно длинной бороды? Всё объясняется удивительно просто: как сказал один иерарх русской православной церкви в телевизионном интервью, "мы не можем позволить изображать Сына Божьего и Бога не прекрасным...". Нужны ли комментарии?
       Приведённые выше "парикмахерские" подробности о жизни древних евреев настолько важны и серьёзны, что вопреки традициям беллетристики я отошлю традиционно мыслящего недоверчивого читателя к заслуживающему всяческого доверия исследованию: капитальной трёхтомной "Истории цивилизации" Г. Вейса, в которой автор, наряду с прочим, исследует и причёски древних народов. [Герман Вейс (Hermann Weiss) (1822-1897) - немецкий художник и историк культуры, профессор и преподаватель Берлинской академии художеств.]
       ... Неужто у нас совершенно превратное представление о внешности Иисуса и Девы Марии? Честно говоря, обнаружив всё это, я почувствовал себя немного обманутым. Прав был Екклесиаст: действительно, умножающий знания умножает скорбь!

    10

       ... По-домашнему закинув толстую косу на грудь, Мария удобно расположилась на некоем подобии сколоченного мужем раскладного табурета (вернее, на расшитой собственными руками подушечке, этот табурет украшавшей). Короткие рукава сорочки открывали её хрупкие руки, лишь недавно, после рождения ребёнка, по-женски округлившиеся. Сосредоточенно работая иголкой, она зашивала рубашку Иакова, одного из двух сыновей Иосифа от первого брака. Солнце отражалось от выбеленных стен, наполняя комнату ярким весёлым светом, отчего почему-то создавалось настроение, что уже наступила суббота. Сын, маленький Иешуа, сидел на выложенном кирпичом полу и играл серебряными колокольчиками, украшавшими браслет на материнской ноге. Мария любовно посмотрела на малыша, отвлекшись от рукоделия, за что немедленно была наказана: острая иголка пребольно впилась ей в палец. Она невольно вскрикнула, чем испугала ребёнка. Иешуа вскочил на ноги, вопросительно глядя на мать. Мария поднесла, было, уколотый палец ко рту (это непроизвольное движение заложена в нас матерью-природой), но её остановил водопад слёз, хлынувших из глаз сына. Успокаивая ребёнка, Мария погладила того уколотой рукой по голове, и боль куда-то исчезла, словно растворясь в шелковистых прикосновениях его волос. Любая женщина подтвердит: иной раз материнская любовь вполне способна заменить анальгетик! Но, может быть, дело было в чём-то другом?

    11

       Итак, время действия нашего повествования: примерно две тысячи лет назад. Место действия: Земля Обетованная, она же Палестина, она же Иудея, она же Святая Земля. Главные персонажи: Иосиф по прозвищу Обручник, жена его Мария и сын их, Иешуа. Обратимся перво-наперво к именам наших героев и полюбопытствуем, не скрыта ли в них какая-нибудь, ускользавшая от нас доныне дополнительная информация?
       Имя матери не вызывает вопросов, и обычно переводится как "госпожа". Напомним лишь, что арамейско-иудейское "Мирьям" лингвистически сопряжено ещё с несколькими русским словами и понятиями, такими, как "противиться", "отвергать", "быть горьким"; "святая", "высокая", "горькая", "любимая", "упрямая", "печальная"; "упрямство", "превосходство" и, наконец, упомянутая уже, "госпожа". Отметим для себя, что этот словесный ряд как нельзя лучше соответствует содержанию земной жизни Девы и статусу, приобретённому ею по успении. Разумеется, не случайно: любые древние священные тексты не просто полны, а пропитаны символикой, и Евангелия не исключение. (Забегая вперёд подчеркнём, что описанное свойство делает их поистине нестареющими, позволяя отделять давно обветшавшие описания действительности двухтысячелетней давности - физические и ментальные - от сущностного и вечного). Ещё одна деталь: Мирьям звали сестру Моисея, более чем авторитетную женщину еврейской традиции...
       Имя отца означает "Бог приумножит", хотя буквально переводится как "он приумножит". Это объясняется тем, что древние иудеи - дабы не поминать Господа всуе - зачастую имя Бога, или слово его обозначающее, заменяли местоимением "он". По сравнению с Марией, символика выбора имени для Иосифа не столь очевидна, может быть потому, что он относится к персонажам второго ряда. Честно говоря, в поисках тайного смысла в голову не приходит ничего, кроме достаточно примитивного "Бог [непосредственно, лично сам] приумножит (приумножил) его семейство". Предоставим читателю самому поразмышлять на данную тему, поскольку - мы убеждены в этом - в Евангелиях нет ничего случайного.
       Позволим себе в очередной раз сделать небольшое, но необходимое отступление. Рассуждая о "неслучайности", автор отнюдь не утверждает таким образом, что Священное писание - своего рода художественная литература, сюжет которой и имена действующих лиц измышлены авторами евангелий или книг Ветхого Завета по своему произволу. Исключать этого нельзя, но столь же неосмотрительно отвергать возможность того, что выбор имён евангельских персонажей продиктован/подсказан родителям реально существовавших лиц ещё при их рождении, задолго до появления у Марии удивительного младенца Тем кто, возможно, создал всё сущее, и действует по одному ему известному плану, неохватному для человеческого разума.
       Что же до плана... Общеизвестно, что действия любого человека можно понять и, поняв, предугадать. Действия же Провидения становятся нам, возможно, понятны исключительно после достижения им зримого результата притом, что люди могут лишь предполагать, что постигли конечную цель Всевышнего и, в большинстве случаев, ошибаются. Человек, в отличие от Него, планируя некое действие, стремится решить определённую задачу, иногда - две или даже три, у гениальных политиков эта цифра возрастает и достигает пяти-шести, а то и более. Провидение же держит в своих руках миллиарды жизней, сотни миллионов семей, миллионы других человеческих объединений, от кружков любительниц вышивания на пяльцах до больших и малых государств, и не может позволить себе подобной роскоши. Поэтому число последствий любого действия Провидения безгранично, тем более что проявляются они не только вширь, охватывая многих людей, но и вглубь, простираясь также и во времени, подчас даже не на десятилетия, а на века...

    12

       Присмотримся теперь к прозвищу Иосифа. На наш взгляд, принципиально важно когда, собственно, он стал "Обручником"? Православная энциклопедия прямо не указывает, но из её пояснений логически вытекает, что после свадьбы. Указанная недоговорённость позволяет нам рассмотреть возможность того, что это могло произойти и до сватовства к Марии. В результате подобного допуска открываются перспективы для интересного микроисследования. [На наш взгляд, допущение корректно, поскольку общеизвестно, что Дева вышла замуж за плотника Иосифа Обручника, но не "за плотника Иосифа, прозванного после бракосочетания Обручником".]
       Владимир Иванович Даль разъясняет, что в старину обручником называли бочара, или кадника (от слова "кадка", "кадушка"). Иными словами того, кто изготовлял и ремонтировал обручную вязаную посуду; использовались обручи и при изготовлении повозок. Сегодня для обозначения той же профессии более привычно слово "бондарь". Даль также указывает, что интересующим нас словом называли ещё и недавно женившегося человека - что, безусловно, к далеко не юному вдовцу Иосифу никак не могло относиться.
       Возникает интересный вопрос, отчего же Иосифа по прозванию "Обручник" евангелисты упорно называют плотником? Плотничанье и изготовление бочек - две разные профессии, в которых специализация зашла настолько далеко, что совмещать их практически невозможно. Наиболее правдоподобный ответ, казалось бы, лежит на поверхности: прозвище является свидетельством того, что отец или какой другой, более ранний предок данного персонажа, занимался бондарным ремеслом. Но для историка подобное маловероятно: профессии в традиционном обществе передавались обычно по наследству: сын сапожника был практически "обречён" во взрослой жизни тачать сапоги, цирюльника - стричь волосы и дёргать больные зубы, отпрыск каменщика - работать с этим неподатливым материалом, и так далее (порядок сей соблюдался вплоть до зрелого средневековья). На первый взгляд, элемент некоей путаницы налицо! Однако вся интрига пропадёт, если вспомним, что кадушка была обычным делом в лесистой Европе, но не в Малой Азии и не на Среднем Востоке, где древесина ценилась чуть ли не на вес золота, и её по необходимости с успехом заменяли глиняные амфоры, кувшины и проч. Иными словами, иудеям хранить в каком-нибудь Эммаусе вино в деревянной бочке было столь же нелепо и невозможно, как нашим лесным предкам где-нибудь в чащобе на берегу реки, еще не названной Окой, солить грузди в фарфоровом бачке.
       Теоретически возможна ещё одна версия, объясняющая появление прозвища до образования Святого Семейства. Однако, в силу очевидной абсурдности и неприемлемости, рассматривать её мы не будем, лишь артикулируем: Иосиф был древнееврейским брачным аферистом, и "Обручник" было его погонялом. В данном случае уместен старый советский анекдот: "У меня есть мнение, но я с ним не согласен...
       Выходит, Обручником он стал, всё-таки, после. Значит, в этом случае дело всё в той же символике. Как Бондарь-обручник (недаром мы погружались в русскую словесность!) скрепляет обручами вязаную из досок посуду, так и Иосиф скрепил женитьбой (опять же, обручением с Марией) Святое Семейство. Упомянутая выше энциклопедия подчёркивает, что "...прозван Обручником потому, что был, согласно христианским догматам, лишь обручен с Девой Марией и стал ее супругом де-юре, но не де-факто, храня ее девственность".
       Крути не крути, но подобное по законам как современным, так и древним, считалось бы, прости Господи, фиктивным браком...

    13

       Обратимся теперь к сыну Марии и Иосифа. Иешуа - сокращённая форма весьма распространённого в древней Иудее имени Йехошуа, по-гречески звучавшего, как "Иисус". Самые известные тёзки плотникова сына - уже упоминавшийся преемник Моисея Иисус Навин, в честь которого, собственно, и пошла мода называть иудейских мальчиков этим именем, а также Иисус, Первосвященник иудейский времён ассирийского плена и Иисус, сын Сирахов, автор книги мудрых житейских изречений, вошедшей в Ветхий Завет. К слову сказать, что меня в молодости при чтении библейских историй постоянно сбивало с толку, так это бесконечное мельтешение одних и тех же имён: голова шла кругом от многочисленных Анн, Иосифов, бесконечных Иуд и даже, к моему наивному тогдашнему изумлению, Иисусов! Скажем, имя Иаков - только в Новом Завете - встречается 42 раза...
       Имя Йехошуа содержит две основы - "Иехова" (Иегова) и "спасение". Его значение интерпретируется как "божья помощь" и, в силу очевидности вложенного в него смысла и составляющих его корней (как водится, позволяющих предположить несколько расширенное, но очевидное толкование), в углублённом объяснении не нуждается. Воистину, лучшее имя для помазанника Божия и будущего Спасителя!
       Возможно, не все отдают себе отчёт (во всяком случае, со мной в младые годы было именно так): греческое "Иисус Христос" отнюдь не имя и фамилия, и переводится на русский, как "Иисус Мессия"; как видим, возможности языка иудеев, позволили им обойтись одним словом - "Йехошуа". Но до этого было ещё далеко: полудевочка-полудевушка Мария и вполне зрелый многодетный вдовец Иосиф не были пока даже знакомы...

    14

       Жизнеописание Марии, данное евангелистами, кратко, более чем неполно и изобилует лакунами, подчас обнимающими десятки лет. Разумеется, это неслучайно. Во-первых (но не "в-главных"), в христианском священном предании мать по отношению к сыну - персонаж второстепенный, в значительной степени служебный. [В дальнейшем мы об этом поговорим подробнее, и я постараюсь восстановить несправедливость.] Даром что её культ имеет историю почти в два раза более короткую! Во-вторых, история жизни и смерти самого Сына Человеческого излагается в евангелиях не в целях жизнеописания, а для того, чтобы обосновать и объяснить новую религию (и Новый Завет этим принципиально отличается от житий святых). Для решения указанных задач достаточно всего лишь нескольких сюжетов, что авторы гениально и используют. Приведём эти сюжеты: чудесное рождение (Рождество) от Бога; доказательства отцовства; крещение, которое заложило "точку отсчёта нового культа"; серия собственных чудес (так сказать, дополнительные аргументы "за"); несколько притч и проповедей с изложением фундаментальных основ доктрины. Наконец, история предательства, мученическая казнь и воскресение ("смертию смерть поправ"). Гениальная простота и лапидарность евангелий достойны восхищения, но заинтересованному читателю остаются неизвестными подробности жизни Иисуса и его семейства за исключением считанных дней, "размазанных" по тридцати трём годам, которые длилось земное воплощение Сына Божьего.
       Вернёмся к Деве Марии. О детстве её и юности сообщается буквально несколько слов, из коих следует, что она, возможно, происходила из Дома Давидова и, следовательно, из колена Иуды, и что семья её родителей, скорее всего, не бедствовала. Конечно, две тысячи лет назад, для патриархального сознания первых последователей христианства, весьма символичным и важным был тот факт, что мать сына Отца небесного происходила из царского рода, а в числе предков имела первосвященников. Однако нам не следует забывать, что родство это носило достаточно специфический характер. Возьмём любой обычный северокавказский тейп в современной России: клан, как это бывает на Востоке, где родственные связи очень сильны, велик числом, при этом кто-то - в авторитете, иные - уважаемые старейшины, все прочие же - просто "родня". Точно также и две тысячи лет назад: при всей относительной немноголюдности тогдашних влиятельных иудейских "колен" и "домов", социальная дистанция между знатью и "роднёй" была уже огромной. Поэтому ничего странного нет в том, что юная девушка из Дома Давидова (громко звучит, не правда ли?) могла выйти за простого плотника (тоже, кстати, если разбирать вопрос с лупою в руке и безоглядно доверять евангелистам, царских кровей и, более того, из того же Дома). Это как шутили в давнопрошедшем СССР: что ни грузин, то обязательно князь...
       Попробуем по крохам собрать то, что известно.
       Итак, место рождения Марии доподлинно не установлено; превалирует мнение, что таковым был Иерусалим, однако бытует также версия, согласно которой родилась она в Сепфорисе близ Назарета, в Галилее. Родителей Марии звали Иаковом (Иоакимом) и Анной; девочка стала их поздним и единственным ребёнком. Этой благочестивой семейной паре долгие годы не удавалось зачать, и в связи с бездетностью (считавшейся выражением немилости Бога) у супругов начались даже некоторые нелады со священнослужителями. И тут им обоим, как гласит Священное предание (которое не следует путать со Священным Писанием; предание включает в себя и неканонические тексты) случилось видение ангела, возвестившего, что "Господь внял молитве твоей, ты зачнешь и родишь, и о потомстве твоем будут говорить во всем мире". Сказано - сделано: Анна понесла...
       В этом месте придётся ненадолго отвлечься.

    15

       Нельзя не отметить, что в седую старину небожители напрямую либо через своих посланцев куда как чаще вступали в сношения с сынами и дочерьми человеческими, чем ныне. Те же античные Бессмертные, если доверять свидетельствам современников и устной традиции, были необычайно говорливы - через посредников (многочисленных оракулов) и лично. Впрочем, разговорами они не ограничивались, и вступали в многообразное общение, вплоть до любовного, затейливо являясь своим подругам либо в собственной, антропоморфной (человекоподобной) личине, либо в виде зверя (скажем, тельца), а то проникая в девичью спальню под видом абстактно-сюрреалистического золотого дождя. [Можно попытаться, хотя и с трудом, представить себе секс женщины с парнокопытным жвачным семейства полорогих, но с аномальным метеоявлением...]. В результате подобного скрещивания рождались бастарды-герои, один из которых, Гаракл-Геркулес, как известно, в конечном итоге после убийства нескольких животных-мутантов и чистки пресловутых конюшен, что было сочтено подвигом, сам был взят на небо. В эпоху господства античных мифов сверхъестественное воспринималось в качестве повседневной реальности; в общении богов и смертных (именно так, оно было двухсторонним и в режиме онлайн!) не было ничего необычного. И те, и другие существовали в одном пространстве и времени, как бы проживая в едином доме, но через перегородку, дверца в которой свободно пропускала в обе стороны: в любой момент олимпийцев и младших божеств - всевозможных нимф, наяд и т.п., а смертных исключительно при наличии "знакомства" или знания "пароля".
       Монотеистическая религия иудеев резко разделила миры, на полное греха и зла обиталище людей и горнее пространство обитания Бога, для смертных (но не для их душ!) недоступное. Людям оставалось только молиться, а он по мере нужды пускался в разговоры с отдельными представителями избранного народа, используя в качестве коммуникаторов то подсобные материалы в виде, скажем, горящих терновые кустов, то направляя к людям своих ретрансляторов, ангелов и - видимо, к VIP-персонам - архангелов. Во всём остальном глава небесного сонма вёл себя уже совершенно по-новому, практически потеряв свою антропоморфность и - уже в христианстве - превратившись в абстрактный "logos". Между тем его подчинённые продолжали на первых порах практику тесного общения со смертными в духе сластолюбивых и похотливых олимпийцев: "сыны Божии стали входить к дочерям человеческим", в результате стали рождаться великаны (по одной из версий таковым был небезызвестный Голиаф). Однако достаточно скоро подобные "ходки" были жёстко, чтобы не сказать остро, пресечены: Всевышний лишил своих посланцев... некоторых признаков, сделав их бесполыми. Запомним сей сюжет, он нам пригодится, когда в нашем повествовании-исследовании мы доберёмся до Рождества.
       В этом - одно из существенных различий между культурой греко-римской и иудео-христианской! Скажем, для первой Геркуланум и Помпея были вполне респектабельными городами-курортами с развитой индустрией отдыха, включавшей в себя в том числе и оказание широчайшего спектра вполне привычных, и с точки зрения тогдашней морали нормальных, сексуальных услуг. А вот ветхозаветный Содом, по сравнению с этими блестящими античными "лас-вегасами" бывший не больше, чем тихим городком-провинциалом, был сожжён Господом за грехи свои. Античные вакханалии постепенно сходили на нет, и "плодиться и размножаться" следовало исключительно с целью увеличения поголовья славящих Господа.
       Не будем ещё больше отвлекаться, и рассуждать теперь о случайном или неслучайном характере знаменитого извержения Везувия в роковой день 24 августа 79 года от Рождества Христова. Лучше подивимся: отчего это по мере истечения песка в Больших Часах истории, посланцы небес являлись людям всё реже и реже? У нас ещё появится повод вернуться к этому вопросу...

    16

       Итак, детство Богородицы вне зависимости от того, где Мария родилась, прошло в Назарете, где она до трёх лет жила вместе со своими родителями. Предание говорит о воспитании девочки в обстановке особой ритуальной чистоты и о "введении во храм", когда ей исполнилось три года (по обету родителей: это была обычная в описываемую эпоху плата за Божью милость). "И вот исполнилось Ребенку три года, и сказал Иоаким: "Позовите непорочных дочерей иудейских, и пусть они возьмут светильники, и будут стоять с зажжёнными, чтобы Дитя не воротилось назад, и чтобы полюбила Она в сердце своём храм Господень". Пребывая в Иерусалимском храме, Мария воспитывалась вместе с другими благочестивыми девами, изучала Священное Писание, занималась рукоделием и постоянно молилась. Всё это называлось служением; по уверению средневековых авторов, пищу ей приносили ангелы - что и запечатлено на ряде художественных полотен. Трудно, конечно, судить о происходившем за две с лишним тысячи лет до нас, и наверняка чего-то важного мы не знаем. Однако согласитесь, любящие родители, скорее всего, понимали жестокость своих действий, коль скоро проводы сопровождались зажжением светильников и истовой молитвой специально приглашённой группы девственниц о том, чтобы малышка не сбежала из Храма. И что, стоило престарелым родителям просить Бога о ребёнке, чтобы три года поиграть в куклы и отдать его на долгих девять лет в чужие руки?
       Сколько времени девочка провела "во Храме"? Принято считать, что девять лет, поскольку совершеннолетие в Иудее наступало в двенадцать. Церковное предание (в него входят произведения раннехристианской литературы и апокрифы - не отвергнутые церковью в качестве еретических евангелия, но не вошедшее в библейский канон) повествует, что замуж Мария вышла в четырнадцать, проведя в храме одиннадцать лет. По сведениям из неевангельских источников, к этому моменту Дева с интервалом в два года потеряла обоих родителей, и решила посвятить себя Богу. Но, поскольку в храме оставаться было уже нельзя [интересно, где бы Мария собиралась тогда служить Всевышнему?], пришлось организовать её фиктивный брак с престарелым плотником (но об этом, а также о "чудесах", сопровождавших сие действо, чуть дальше). Это парадокс, дорогие читатели, но мы призываем избегать излишней мистики, размышляя о мистических материях, составляющих предмет нашего повествования.
       Я лично склоняюсь к предположению, что Мария пошла под венец сразу же по достижении совершеннолетия: на Востоке девочки зреют рано, вон, в Средней Азии невестам бывало и по одиннадцать, и мне лично рассказывали свидетели-старики, как эти невесты переходили в дом мужа, захватив с собой любимых кукол. Полагаю также, что обручение и свадьбу Марии, как и полагалось, сначала замыслили, а потом и благословили вполне живые и здоровые Иоаким и Анна: никто из евангелистов при описании этих событий не назвал Деву "сиротой".
       ...Собственно, на душераздирающей сцене со светильниками достоверная информация о Марии - насколько мы готовы признать достоверными сведения, которые черпаем из евангелий - обрывается вплоть до того момента, когда в её жизни замаячила фигура Иосифа. Обратимся ж к жизнеописанию будущего главы Святого Семейства.

    17

       Об Иосифе известно гораздо меньше, чем о его супруге. В предыдущих главах, что называется, по случаю, мы уже кое-что о нём рассказали. К этому самому "кое-что", если исключить такие важные сюжеты, как свадьба, рождение сына с сопровождавшими его чудесами и последующее бегство в Египет (до них мы доберёмся позднее), добавить остаётся совсем немного.
       Прежде чем перейти к этим немногим подробностям, подчеркнём что, во-первых, основным их источником являются апокрифические евангелия и, во-вторых, они полны явных несообразностей: очевидно, что авторы либо подгоняли известные факты под совершенно определённую концепцию, либо - в тех же целях - занимались вульгарным сочинительством.
       Итак, Иосиф, прямой потомок Давида-царя, проживал в глухом городке Назарете. На хлеб, несмотря на благородные, чтобы не сказать, аристократические корни, зарабатывал плотничеством, пребывая при этом в бедности, о чём свидетельствует следующий факт. В соответствии с законами Торы, после рождения сына-первенца, Мария должна была принести в Иерусалимский храм жертву за очищение после родов и выкуп за ребёнка. За всё про всё она принесла лишь двух горлиц. Стоимость принесённого была существенно ниже общепринятой нормы, нарушать которую разрешалось лишь малоимущим.
       Однако же плотницкое ремесло - при дефиците дерева - не могло быть самым распространённым, а значит, было достаточно хлебным при высокой, конечно же, квалификации. [Вспомним наших печников: их "по определению" не могло быть много, и в русском деревенском мире они были высокоуважаемыми и достаточно зажиточными людьми, во всяком случае, наравне с кузнецами относились к сельскому "среднему классу".] Полагаю также, что плотники древней Иудеи, храня особость, неохотно шли на расширение своей корпорации, чтобы сохранить уровень доходов, несопоставимый с прибытками представителей массовых профессий, в т.ч. и каменщиков. Это как в Израиле в семидесятых: обилие зубных врачей и парикмахеров делало сии профессии малоприбыльными, а вот физики-ядерщики высокооплачиваемую работу не искали, наоборот, она искала их. Но, как говорится, "для дела" (сиречь, в соответствии с требованиями христианской доктрины) надо было, чтобы будущий супруг Девы и воспитатель Сына Божьего, мягко выражаясь, не купался в роскоши: "Блаженны нищие...". Раз надо, значит, так оно и было!
       Казалось бы, что ещё к сказанному можно добавить нового? Оказывается, можно. Один умный и чрезвычайно образованный человек (Сергей Сергеевич Аверинцев), обратил внимание на то, что греческое слово tekton, обозначавшее профессию главы Святого Семейства и традиционно переводившееся как плотник, может означать также и "столяр", и "каменщик". А это уже совсем другой расклад: в безлесой Иудее мастеров каменного дела было столько же, сколько и куаферов в Израиле после недолго длившегося разрешения выезда из СССР. Теперь (если догадка С. Аверинцева верна, а мы, как мне кажется, нашли ей какое-никакое подтверждение) понятно, отчего Иосиф, будущий Обручник, жил бедновато...
       Читатель! Поскольку итоговое резюме наших изысканий по поводу рода занятий Иосифа - если говорить по чести - следовало бы сформулировать как "ясно, что ничего не ясно", пусть каждый сам, исходя из прочитанного, выберет для супруга Марии профессию по своему вкусу. В конце концов, важно лишь то, что глава Святого Семейства был ремесленником, и жил трудом собственных рук.
       ... Но лично я склоняюсь к тому, что он действительно был каменщиком или, если угодно, каменотёсом.

    18

       Сидя у окошка, Мария раскладывала по цветам и оттенкам вынутые из кипарисового ларца (подарок родителей к совершеннолетию) нитки. Механически готовясь к ежедневному вышиванию, она предавалась спокойному течению мысли, которая прихотливо перескакивала с одного на другое. Как всё-таки быстро она отвыкла от жизни в Храме! А ведь казалось, что расписанный по часам размеренный уклад жизни вошёл в её плоть и кровь! И мнилось, что лучше ничего не надо: она была так близко к Богу...
       Всё бы хорошо, но только за высоким храмовыми стенами она совсем не видела обычной жизни. А сейчас батюшка и матушка по большим праздникам выводят её из дома - не только в Храм, но и просто погулять. Вокруг столько интересного! Жаль только, что в любую погоду приходится одеваться во всё чёрное, а лицо прикрывать покрывалом: родители говорят, что приличная девушка не должна привлекать внимание мужчин. [Лишь только в XVIII веке и в Европе еврейские девушки начали выходить на улицу с подставленными солнцу лицами.] Мужчины... таинственные и запретные существа! Когда к отцу заходит сосед или кто-то из знакомых, её немедленно отправляют на женскую половину, а вот матушка спокойно ходит туда и сюда. Даже во двор подышать воздухом выпускают, только когда дверь на замке, и есть гарантия, что за ней никто не подглядит. Это не честно! Один раз её, Марию, попросили рассказать кое-что о жизни в Храме, так она проделал это, сидя в другой, затенённой комнате за приоткрытой дверью, чтоб её было слышно, но не видно...
       Чудно: она ведь уже два месяца, как обручена! Отец после обручения сказал, что оно связало Марию и Иосифа нерасторжимыми узами. Обручена, а своего будущего мужа, Иосифа, так толком и не рассмотрела. Ну, пожалуй, рассмотрела, но точно, не познакомилась. Правда, матушка сказала, что раз в неделю они под надзором её самой или отца, будут встречаться "чтобы лучше узнать друг друга и сблизиться". Для того, мол, обручение и происходит за несколько месяцев до свадьбы. А что значит, "сблизиться"? Подружиться, наверное... А как подружишься, если сидишь в разных углах комнаты, и говорить надо только о серьёзных вещах? И вообще, будущий муж и на мужа-то не похож, скорее, на второго отца. Ой, что это она: Иосифа же ей в мужья выбрал Бог, а Всевышний не ошибается, значит, так оно всё и должно быть. И ведь свадьба-то уже скоро, меньше недели осталось: она уже получила от будущего мужа в подарок ручные и ножные браслеты! [По существовавшему уже тогда обычаю, за восемь дней до свадьбы невеста получала от будущей свекрови эти украшения, которые символизировали ожидавшие ее цепи супружества. Иосиф, будучи бобылём, должен был такой подарок сделать сам.]
       Разволновавшись от мыслей о скорой свадьбе, девушка отложила вышивку. Обручение было очень торжественным, позвали уважаемых соседей и священнослужителя. После выполнения каких-то взрослых формальностей, молодых объявили женихом и невестой, после чего всех пригласили за богатый стол. [То, что Дева по малолетству назвала "взрослыми формальностями", было подписанием контракта, почти такого же, как и свадебный. Еще один повод вспомнить о похвальной практичности: если одна из сторон расторгала помолвку, другая имела право на материальную компенсацию.]
       Было страшно и как-то нетерпеливо. Положив руку на ладошку, Мария глубоко задумалась: ой, мамочки, что же ждёт её впереди?

    19

       Как складывалась семейные обстоятельства Иосифа Обручника до того, как он обрёл это своё прозвище? Как это ни странно, даже в вопросе о детях исследователи веками не могут прийти к единому мнению. Были ли у него дети вообще? Если да, то сколько? Всем ли им Иосиф приходился кровным отцом? Имелись ли у супруга Марии братья и сёстры? И так далее. Словом, тут тоже всё не слава Богу, в том смысле, что версий, суждений и вариантов хватает минимум на четыре биографии, а стопроцентных, "железных" аргументов ощущается явный дефицит, что вдохновляет богословов на бесконечные исследования и предоставляет им необозримое поле для работы уже две тысячи лет! Бог им в помощь...
       Рассмотрим основные варианты, расположив их по степени предпочтительности, но в обратном порядке. В своё время Рим выдвинул и утвердил в качестве догмата идею, что Иосиф жил и умер девственником. Вообще не чуждая христианству, идея целибата (обета безбрачия мужчин) буквально пропитывает католическую доктрину, поэтому - коль скоро, Иосиф Обручник свят - значит, на взгляд наших западных единоверцев, он не знал женщины. Как писал отец церкви III века священномученик Мефодий Патарский (Олимпийский), "девство есть весенний цветок, нежно произрастающий на своих всегда белых листьях цвет нетления".
       Принято считать, что когда дальнейшая жизнь Марии при Храме стала по ритуальным причинам невозможной (надо думать, девочка превратилась в девушку со всеми, простите за невольный каламбур, вытекающими отсюда последствиями), весьма престарелый Иосиф, будучи носителем упомянутого выше "весеннего цветка", был избран священнослужителями для охраны её девственности. Само собой, произошло это не случайно: в момент тяжких раздумий священников из его посоха вылетела голубица (в ходу и другая байка: посох чудесным образом расцвёл). Далее последовал формальный брак и произошли все те события, что описаны в евангелиях. Как повествует апокриф, чувствуя приближение конца земного пути, Иосиф совершает паломничество в Иерусалим, где просит архангела Михаила помочь ему в час смерти. Тот, натурально, соглашается. Ходатайство главы небесной рати оказалось результативным, и сам Христос пообещал мужу своей матери, что тело его не истлеет до "тысячелетней трапезы" - эвфемизм, обозначающий второе пришествие. Обеспечив таким образом своё будущее, Иосиф упокоился в возрасте ста одиннадцати лет, причём погребение его было совершено ангелами.
       Как хотите, но описанный вариант меня по многим причинам не устраивает. Приведу лишь две (проявляя самоуважение и "решпект" к читателю, мафусаилов возраст и погребальную команду ангелов я и вовсе обсуждать не намерен). Во-первых, приведённая версия не очень-то согласуется с евангельской традицией, по крайней мере, в той её части, где говорится о четырёх сыновьях (без Иисуса) и двух дочерях (евангелисты Марк и Матфей прямо говорят о братьях Иисуса Иакове, Иосии, Иуде и Симоне, девочки же упоминаются анонимно). Если Иосиф принципиально не хотел "познавать женщину", то какого лешего женился в первый раз? Можно конечно, допустить, что все чада были приёмными, но кто мне внятно объяснит, с какой стати идейному девственнику жениться только для того, чтобы вдвоём с фактически фиктивной супругой воспитывать приёмышей? Напрашивается банальность, произносимая обычно со значительным выражением лица: "детям нужна мать...". Но, дорогие мои, стоило ли для этого огород городить? Иосифу было достаточно ввести в собственный дом биологическую родительницу этих детишек, пригласив её на роль воспитательницы. И проще, и для детей лучше...
       Во-вторых, абсолютное девство Иосифа противоречит моему глубокому убеждению (правоту которого я надеюсь обосновать), что родители Иешуа были нормальными живыми людьми со всеми присущими им инстинктами и желаниями, людьми, разумеется принадлежавшими к своему времени: с соответствующей культурой, ментальностью и, само собой, глубочайшей религиозностью...
       Существует ещё одна версия, родившаяся в эпоху Реформации (разумеется, "в пику" папистам). Она у меня также не вызывает доверия. Нет, нет, насчёт того, что родители были обычными людьми со здоровыми инстинктами, там всё в порядке! Даже с избытком. Сторонники этой версии акцентируют внимание на том непреложном факте, что Йехошуа у своей матери был первенцем, и делают вывод, что все остальные отпрыски Иосифа - младшие браться и сёстры Христа, которых нарожала Мария вслед за Сыном Божьим. Честно говоря, это типичный пример начётничества, смешанного с махровым ригоризмом: ясно же, что первого ребёнка иначе как первенцем не назовёшь. Но указанное слово имеет два близких, но различающихся значения: "первый ребёнок" и "первый по счёту ребёнок". Кто не знает, что рождение первака (словечко из В. Даля) ну никак не гарантирует, что обязательно последуют и другие дети!
       Аргументов pro лично я не вижу, что же до contra, извольте. Не станем уж взывать к авторитету отцов-евангелистов, и подберём свои доводы. Во-первых и "в-главных": превращение Марии в курицу-несушку никоим образом не соответствует ментальности человека той эпохи. Ни секунды не сомневаясь, что выносила под сердцем Сына Божия, она ни за какие коврижки не стала бы "осквернять" своё лоно семенем мужа: святотатство тогда было страшнее смерти, не говоря уж о превалировании осознаваемого перед Богом долга над зовом плоти. Да и муж, убеждённый в конце концов в священной миссии своей супруги, с тех пор и помышлять не мог на неё покуситься. Ну и во-вторых: возраст. Года главы Святого Семейства апокрифические источники указывают по-разному, но солидарны в том, что старый плотник, прожил от ста до ста четырнадцати лет. Согласно "Истории Иосифа-плотника", он как раз и скончался в год столетнего юбилея, причём Иешуа к этому моменту стукнуло двенадцать.
       Немного арифметики: 100-12=88-1=87. Видимо, так всё и задумано для доказательства девства Богоматери, ибо кто поверит, что в столь преклонные года Иосиф смог зачать сына. Согласно моей концепции, Иосифу в тот момент было как минимум на тридцать, а то и сорок лет меньше (об этом - чуть дальше), а это - вполне для мужчины детородный возраст. Вопрос только в количестве чад. Но если Иешуа был старшим ребёнком, то получается, что Иосиф в преклонном возрасте одного за другим наштамповал семерых! [Читатель, не придирайтесь к прилагательному "преклонный". По данным Н.А. Морозова, в благополучной Женеве в XVIII веке средний возраст умерших мужчин был равен 33 годам, а в XIX - 43. Что ж тогда говорить о захваченной римлянами Иудее, со всеми этими эпидемиями, антисанитарией, ужасающей детской смертностью и прочим?!].
       Нет, друзья мои, в здравом уме и в трезвой памяти поверить в героическое многократное отцовство переживавшего не первую молодость, к тому же, более чем небогатого Иосифа невозможно, тем более что кроме потенции, человеку - восточным мужчинам в том числе - даден ещё и разум. Так что увольте: Иешуа стал в этой семье не первым, а последним ребёнком!

    20

       Перейдём к версии под номером три. Она, на наш взгляд, в некоторой степени приближается к устанавливаемой нами истине, но... не больше того. В соответствии с ней, в первом браке у Иосифа было четыре сына и две дочери. Овдовев, он начал жить в строгом воздержании. На девятом десятке лет Иосиф был избран первосвященниками хранителем девства Пресвятой Богородицы, давшей обет безбрачия. Ну и далее, по наезженной колее...
       До чего же творцам апокрифов, а в купе с ними и канонических евангелий (три из которых, от Марка, Матфея и Луки называются ещё синоптическими, в отличие от текста Иоанна, по стилю и содержанию существенно иного), до чего же хочется им, говорим мы, уже на биолого-медицинском уровне отнять у несчастного плотника саму возможность отцовства в браке с Марией! Ну и, само собой, придать ему святости (длительное воздержание выступает в этом случае в качестве эрзаца "цветка, нежно произрастающего на своих всегда белых листьях цвет нетления").
       Слава Богу, рассматриваемый вариант хотя бы не отнимает у Иосифа наверняка горячо любимых детей (как это делает первый из рассмотренных в предыдущей главе). Но все ли чада родились от Иосифа? Не буду утомлять читателя утомительным пересказом анализа священных текстов в этой связи (за два тысячелетия истории христианства несметные легионы богословов буквально по буковке перебрали их несчётное количество раз, предлагая всё новые и новые версии), а сразу перейду к четвёртому варианту, лично мне кажущемуся убедительным.
       Кроме Йехошуа, супруги воспитывали также Иакова, Иосию, Иуду, Симона и двух дочерей. При этом многие исследователи полагают (и путаные священные тексты как будто дают им для этого основания), что сыновей было пятеро, за счёт того, что Иаковов в Священном Семействе воспитывалось двое. Иуда вместе с одним из Иаковов были нажиты Иосифом Обручником в первом браке, поскольку в одном из евангелий вскользь говорится о двух братьях Иисуса. Что же до родства девочек, второго Иакова и Иосии, то оно, судя по всему, было двоюродным или троюродным. Из существующих в текстах неясных намёков следует, что они были то ли детьми некоей неродной сестры Иосифа Анны, то ли женщина с этим именем являлась женой родного брата Иосифа, которого звали Клопас (Клеоп).
       Откуда же взялись второй Иаков, Иуда и Симон? Если их матерью была двоюродная или троюродная сестра Иосифа то, скорее всего, случилось следующее: она овдовела, и её единственный брат по обычаю должен был на ней жениться, но поскольку Обручник уже состоял в браке, он смог лишь облегчить положение бедной вдовы, забрав её чад на воспитание. Ситуация зеркально повторяется и в том случае, если отцом "бесхозных" детей был его брат Клопас-Клеоп. Впрочем, всё это не имело ровным счётом никакого значения: на Востоке родственные связи гораздо крепче, чем на Западе, и какой-нибудь двоюродный брат троюродного дяди вполне сходит за родственника; что же говорить о родных или двоюродных кузинах и кузенах?! И вот ещё что настолько удивительно, что просто не может быть плодом авторской фантазии евангелиста: и сводные, и двоюродные браться уверовали в богочеловека Иисуса только после воскресения Сына Божьего, а вот мать второго Иакова, Иосии и Симона сделала это ещё при Его жизни, оставив свой дом и присоединившись к свите Иисуса во время его странствий.
       Итак, будем считать, что у сына девы Марии было пятеро сводных братьев и две сестры, (о последних в священном писании упоминается вскользь, и они для нас ещё более бестелесны, чем тень отца Гамлета для принца датского). Аминь!

    21

       Не торопясь и особо не медля, что называется, поспешая с промедлением, мы подошли к важному моменту: бракосочетанию Марии и Иосифа. Читатель, много ли вы знаете о древнееврейских нравах, обычаях и порядках, обязательных к исполнению при осуществлении этого третьего важного события в жизни жителя Иудеи две тысячи лет назад? (первыми двумя было рождение и введение во Храм). Не знал и я, пока не начал собирать материал для этой книжки.
       Девочек, как мы указывали выше, выдавали замуж в двенадцать-тринадцать, а иногда и в одиннадцать лет. Брачный возраст еврейских юношей - восемнадцать лет - тоже по современным меркам наступал очень рано (следует ещё иметь в виду, что это были лета рекомендуемые, а не разрешаемые). Если же юноша нарушал предписание и в положенный срок не женился, то уже по достижении двадцати годков родня начинала есть его поедом, всячески оказывая на "старого холостяка" давление, а соседи строили не слишком лестные, скажем так, предположения (некоторую отсрочку получали лишь молодые люди, особо прилежные в изучении Священного Писания). [Можно представить себе, какие неудобства в связи со своим холостячеством испытывал Иисус. Ладно родители, знавшие о миссии их сына... Но что говорили за его спиной, и как воспринимали проповедника все прочие - те, кто ему внимал и другие, кто с ним боролся?]
       Раннее вступление в брак объяснялось свойственным этому древнему народу практицизмом: в нежном, чтобы не сказать, подростковом возрасте просто не может появиться искушения проявить самостоятельность при выборе половины. Кроме того, всё ещё играющая в куклы молодая жена с большей покорностью и не ослабшей пока ещё привычкой слушать старших войдёт в семью супруга.
       Разумеется, как и везде в те далёкие времена (а во многих странах Востока и до сих пор) слово родителей при выборе супруга/супруги было не просто решающим, а директивно-указующим и неоспоримым: дети безусловно обязаны были повиноваться. Для увековечивания непоколебимости и обязательного исполнения сего порядка использовался нехитрый приём: родительское слово в данном случае казуистически приравнивалось к гласу Божьему. По сложившейся традиции, уже через сорок дней после рождения ребенка - а чего откладывать? - Всевышний "возвещал" родителям имя будущего супруга или супруги.
       Как и всегда, мифы, сталкиваясь с жизненными реалиями (пусть и двухтысячелетней давности), начинают сыпаться. Получается, что в момент рождения Марии Иосиф уже был вдов - ну, не стали бы выбирать в женихи "занятого" мужчину! Из этого нехитрого заключения следуют, по крайней мере, два вывода: к моменту рождения будущей супруги наш плотник был вполне еще молодым и физически крепким (кто ж из родителей выберет для своей дочери старого и больного суженного?). И ещё: братья Иешуа, рождённые в первом браке Иосифа, были как минимум на двенадцать лет старше его. Снова займёмся арифметикой: нам вполне по силам теперь рассчитать примерный возраст мужа Марии. В качестве первой точки отсчёта (несколько лет туда, несколько лет сюда погоды не делают) возьмём восемнадцать лет, брачный возраст для юношей. Итак, 18 + 5 (не будем мелочиться, и на рождение двух детей положим пять лет) + 12 (в двенадцать, как мы помним, Мария покинула Храм и вышла замуж) = 35. Ну, хорошо, накинем еще для верности десять лет, и получим сорок пять. Всё равно, выходит, что ко второму браку Иосиф подошёл вполне ещё ничего, даже со скидкой на крайне низкую в древнем мире среднюю продолжительность жизни...

    22

       Никак нельзя обойти проблему выбора Иаковом и Анной (как вы, должно быть, помните, так звали родителей Марии) будущего зятя. Почему мужем своей ненаглядной новорожденной дочери они назвали зрелого мужчину как минимум, лет двадцати пяти или тридцати, а не, скажем, подававшего большие надежды и близкого по возрасту ребёнка уважаемых соседей, что было бы гораздо естественней? "Непонятки" остаются и даже усугубляются также и в том случае, если допустить, что Иаков и Анна вопреки устоявшейся традиции начали сватать дочь не на сороковой день её жизни, а по достижении совершеннолетия. Если отгадка их поведения заключалась бы в повелении свыше, это наверняка нашло бы отражение в священном писании, и авторам апокрифов не пришлось бы сочинять небылицы про священнослужителей Иерусалимского Храма, тяжко задумавшихся, кому бы поручить охрану девственности Марии, сочинять байки про колосящиеся посохи или про ищущих, куда бы присесть, невесть откуда взявшихся горлиц.
       К указанному непростому на первый взгляд вопросу примыкает и другой: отчего это Иосиф согласился холостяковать ещё дюжину лет, а не нашёл себе жену сразу? Что за, выражаясь хоккейным языком, отложенный штраф? Хозяйка и воспитательница детей нужна в дом сейчас, сразу, как овдовел, а не через двенадцать лет...
       Если отказаться от излишней мистики и рассматривать персонажей нашего повествования в качестве нормальных, живых людей, принадлежавших своей эпохе и своему народу (к чему мы постоянно призываем!), то ответ на оба поставленных выше вопроса окажется удивительно прост. Дело в том, что у древних евреев браки в большом количестве случаев заключались, как правило, между родственниками (вспомним египетских пленников, поселившихся в негостеприимной Иудее; не оттуда ли пошла эта традиция?). Дело не только в традиции, но и всё в той же практичности: выросший на глазах родителей невесты сын родственников (и наоборот, дочь) становится лучшим выбором, поскольку качество гарантировано. Да и стабильность новой семьи обеспечивается родственными отношениями, связывающими "продавцов" и "покупателей" невесты, а дополнительно ещё и влиянием всего клана. В результате брак получает как бы некую дополнительную "страховку". Кстати сказать, указанный обычай находит воплощение и сегодня, особенно часто в небольших замкнутых общинах, где выбор просто не может быть широким (тем более, если жизнь общины проходит в недружественном окружении).
       Значит, Иосиф и Мария были родственниками! Только это объясняет избыточную зрелость жениха и его согласие ждать до морковкина заговенья - целых двенадцать лет. Вспомним: евангелисты дружно указывают на их общую принадлежность к одному роду, оба происходят "из дома Давидова". А вот каких-либо других близких или дальних родственников, судя по всему, (во всяком случае, в семье которых подрастал бы мальчик соответствующего возраста) Иаков с Анной не имели. То же касается и Иосифа, что подтверждает согласие на "отложенный штраф".
       Дополнительный аргументом в пользу нашей версии является следующий факт. Как отмечал профессор Жорж Валенсен, "еврейские родители во все века мечтали о набожном и образованном зяте. Хрупкий, слабый, анемичный, сутулый от долгого сидения над книгами юноша был вплоть до прошлого столетия идеалом сына Иакова: "Слабые руки и сильная голова". Спрашивается: походит ли хоть чуточку нарисованный здесь портрет на Иосифа, не один десяток лет зарабатывавшего свой хлеб тяжёлым физическим трудом? Значит, родители Марии выбирали из того, что было, а "было" всего один претендент, вдовый ремесленник и родственник.
       Памятуя о том, что в каждой шутке есть доля... шутки, зададимся следующим вопросом. Коли идеал хрупкого, анемичного и сутулого от сидения над книгами зятя определял выбор жениха для лучших невест в течение столетий (если не тысячелетий), то не сыграло ли это существенную роль в выработке знакомого всем нам генотипа? Вспомните, читатель, ведь почти наверняка в вашем классе был лучший ученик (в крайнем случае, один из оных), ботан-очкарик еврейского происхождения...

    23

       И вот, наконец, наступила среда! Мария проснулась ни свет ни заря, да и спала ли вообще? Она была уверена, что глаз не сомкнула, хотя почему тогда видела сон? Впрочем, что за пустяки её волнуют: сегодня день свадьбы, её свадьбы! Она выходит замуж. Это и радовало - начиналась настоящая взрослая жизнь, и пугало: уйти из родительского дома, от любящих отца и матери... впрочем, Иосиф её тоже любит, любовь не скроешь. Но... любит ли она? Сердце пока молчит. И потом: дети?! Несмотря на всю деликатность маминых рассказов, ЭТО было жутковато. Брачная ночь, лишение девственности и сопутствующие ему боль и кровь страшили. Вон как Мария испугалась, когда у неё всего-то началось, ну, то самое. Кстати сказать, день свадьбы подбирали так, чтобы после "того самого" прошло семь дней, а перед тем, как идти в синагогу, ей ещё надо будет принять очистительную ванну.
       Древние евреи женились по средам - всё из-за той же, не раз нами помянутой, восхитительной практичности: по четвергам собирался Синедрион, суд, в котором заседало двадцать семь раввинов. Именно туда должен был обращаться новобрачный в случае, если в ходе первой брачной ночи оказывалось, что его жена вышла замуж не девственницей и, стало быть, её родители обманули "покупателя". Действительно, чего мешкать? Проснулся после свадьбы, и побежал с исковым заявлением...
       Суд решал, обоснованно ли обвинение; если он признавал правоту истца, несчастную можно было только пожалеть: наказание бывало ужасным (подробнее об этом мы расскажем в следующей главе). При отрицательном же вердикте муж платил штраф - удвоенную сумму уплаченного им выкупа за невесту, а в качестве назидания ещё и 200 ударов палкой. В виде бонуса он лишался права развестись с оклеветанной им бедняжкой; если же муж пренебрегал этим запретом, его вновь принудительно на ней женили. Как говаривали римляне, dura lex sed lex (Закон суров, но это закон). Тут поневоле призадумаешься, обвинять ли жену в распутстве, или погодить. НО: полжизни бы отдал, чтобы узнать, каким образом без малого три десятка раввинов приходили к выводу, что муж ошибся и невеста была девственна! При тогдашнем-то развитии гинекологии, вошедшем в мировой вокабуляр фарисействе книжников и не единожды ставившемся им в вину лицемерии... Остаётся добавить, что вдовы и разведённые выходили замуж по четвергам: по понятным причинам обвинять их в отсутствии целомудрия никто не собирался.
       За несколько дней до церемонии полагалось подумать о душе и заняться благочестивыми делами. Мария с будущим супругом постились, чтобы очиститься от грехов - в них предстояло покаяться в Храме. Каждый день жених и невеста вместе читали Священное Писание. Всё это время с утра до вечера за Марией всюду ходила по пятам девочка, а за Иосифом - мальчик, задачей которых было не дать им уединиться в укромном месте. Марии было смешно, а Иосиф - хотя он ничего не говорил - похоже, злился. Однажды - вот умора-то - жених, жарко дыша, шепнул ей: "Ну, погоди, доберусь я до тебя, моя курочка!".
       В субботу они с Иосифом ходили в Храм, где по освещённому веками обычаю он читал наизусть Тору. По традиции, жених получил по окончании этого обряда такие же благословения, как и в 13 лет, в день своего первого причастия. Было очень торжественно и красиво: женщины, присутствовавшие в синагоге, осыпали их орехами и изюмом. Как ей объяснили, это древние символы плодородия. Опять намёки про ЭТО! Мария досадливо шлёпнула ладошкой по столу, и как по команде тут же открылась дверь: пришла мать с сообщением, что время вышло, и пора отправляться на брачную церемонию. Девичье сердчишко заколотилась точно так же, как оно стучало у воробья, попавшего как-то к ней в силки. Птичку она тогда тут же выпустила, но что ожидает в ближайшем будущем саму Марию? Мать помогала надеть многочисленные одежды, составлявшие свадебный наряд. Невесту облачили во всё белое; голову её украшало дорогущее, скрывавшее лицо пурпурное покрывало. Появившийся вскоре жених тоже был в белом, поверх всего на нём был надет синий кафтан.
       Весна в том году была ранняя и дружная, поэтому церемония совершалась не в самом Храме, а во дворе, под специально сооружённым свадебным балдахином-хупой. Хупа представляет собой кусок ткани на четырех древках, обычно его держат неженатые молодые люди. Балдахин символизирует будущий семейный очаг и одновременно небо: бесчисленные звезды на ткани-"небосклоне" сулят новобрачным многочисленное потомство. Проделанное в центре хупы отверстие позволяет видеть кусочек неба, которое как бы призывают в свидетели бракосочетания. Когда Иосиф надевал на указательный палец Марии кольцо, Иоаким шмыгнул носом, а Анна всплакнула. [Предполагалось, что именно этим пальцем невеста указала на будущего мужа. Довольно странный, если не лицемерный обычай, не правда ли - если вспомнить, что сорокадневной малышке суженого называли родители.] После этого молодым поднесли один на двоих стакан освященного вина, который потом был разбит у их ног в память о разрушении Иерусалимского Храма. Никогда бы не подумал, что привычная нам традиция разбивать на счастье рюмку или бокал имеет древнееврейские корни.
       Из храма свадебное шествие потянулось к дому Иосифа. Там "молодой" переоделся в похожий на погребальный саван длинный белых балахон - это по древней традиции должно было напоминать ему о неизбежном смертном часе. На голову новобрачного возложили мешочек с золой. [Затрудняюсь сказать, с какой целью, возможно, чтобы он не забывал о тленности всего земного. Во всяком случае, весёленькая традиция, нечего сказать!]. Вид Иосифа был столь забавен что, несмотря на шиканье матери, Анна принялась хихикать и никак не могла успокоиться; не забудем, друзья мои, по нашим меркам она была всего лишь подростком. Затем по освящённому веками порядку супруг, в память об Исааке, приподнявшем покрывало Ревеки, приподнял покрывало Марии и посмотрел ей в лицо. Одновременно этот жест намекал на то, что "молодой" не собирается повторять ошибку Иакова, которого обманул коварный тесть, подсунувший незадачливому жениху во время венчания вместо прекрасной Рахили её старшую сестру дурнушку Лию.
       Все эти подробности Марии объяснила старая повитуха, жившая по соседству с Иосифом и тоже приглашённая на свадьбу. Когда молодым предложили пройти в другую комнату, где они впервые должны были на некоторое время остаться наедине, повитуха вконец смутила новобрачную, довольно громко шепнув, что с нетерпением ждёт момента, когда её позовут, чтобы вытащить из неё прехорошенького мальчоночку. Мерзкая баба! Оставшись без свидетелей, новоявленные муж и жена по обычаю впервые поцеловались. Это считалось подготовкой к предстоящей после свадебного пира близости. Целоваться было и интересно, и как-то странно: совсем не похоже на то, как родители целовали её в лоб перед сном... Мария чувствовала возбуждение супруга и начинала волноваться сама.
       В это время в соседней комнате раввины составляли брачный договор - куда же без него? Во время торжественного обеда, в меню которого обязательно должна была входить рыба, которая, по поверью, повышала плодовитость, мужчины размещались за столом отдельно от женщин. Обильное, в меру скромных возможностей, застолье предваряло обязательные музыку и танцы. Танцевали как и сидели, тоже раздельно. Но было одно исключение, танец с платком. Все мужчины по очереди танцевали с Марией, держа натянутый платок между собой и нею. Она чувствовала себя немного скованно, но танцевала хорошо, отлично чувствуя ритм. У молодой жены захватило дух, когда уже в конце веселья, мужчины подняли её вместе с табуретом, на котором она сидела и закружили в заключительном танце. Бедный Иосиф! Он так смешно поджал ноги, когда женщины проделали то же самое и с ним... Мария, кружась на своём "троне" по комнате и запрокинув голову, звонко хохотала, пока её глаза не столкнулись со взглядом мужа. В нём горела такая неистовая страсть, что даже неискушённая девушка-девочка поняла, о чем думает её супруг. Вдруг стало страшно и... нетерпеливо, как давеча, перед помолвкой.

    24

       Вернёмся теперь, как и обещали, к вопросу о супружеской неверности - самое время после рассказа о свадьбе! Говорить в этой главе будем почти исключительно о женщинах: что делать, почти все ранние цивилизации были пристрастны, и несправедливо за это дело распределяли ответственность: женщинам всё, мужчинам же обычно, по минимуму.
       Формально неверность грозила смертью иудеям обоего пола, однако связь женатого мужчины с незамужней женщиной изменой не считалась. [Не менее снисходительными к изменщикам были и законы Древней Греции: изменившему мужу выбривали на лобке все волосы, а в анус вставляли большую редиску. Конечно, стыдобища, но...зато живой!] Наказание за адюльтер (как и многое, если не всё) у древних евреев регулировалось Ветхим Заветом, вернее, Пятикнижием Моисеевым. Книга Чисел подробно расписывает, как провести так называемое испытание водою. Его применяли в тех случаях, когда муж не был до конца уверен в факте измены. В этих случаях священнослужитель готовил нечто под названием "горькая вода". Для этого в сосуд насыпали всякой всячины (боюсь, далеко небезвредной для человеческого организма), добавляли воды и земли с пола скинии (переносного храма, если помните), добавляли воды и, может быть, чего-нибудь ещё, под чтение приличествующих случаю молитв подавали выпить подозреваемой. Ежели у неё в результате описанной судебной экспертизы не раздувался живот, не выпучивались глаза и не происходили столь же неприятные, сколь и заметные невооружённому глазу изменения (подробно - заметьте - в священном тексте описанные, бедняжка признавалась невиновной. [Из чистого любопытства хотелось бы узнать, с помощью какой же гадости жрецы добивались описанных эффектов?] Ну, а в том случае, если вердикт был обратным, практиковалось побивание камнями.
       Законы Древнего Рима рассматривали замужних женщин в качестве собственности мужа. [Надо думать, движимой... Или недвижимой?] Латиняне были превосходными логиками, поэтому прелюбодеяние считалось ничем иным, как покушением на право собственности: воровством, грабежом и так далее. Соответственно супруг, застав жену с поличным, имел право ее убить. Однако ж они были затейниками, эти античные ребята: не отнимая жизнь у своей неверной бывшей подруги, обманутый муж имел возможность прибегнуть к более мягкому и, видимо, гуманному наказанию. Называлось оно familie stuprandus: неверная жена просто отдавалась слугам и подчиненным потерпевшего на поругание, очевидно, по принципу "ах, ты любишь это дело, так...". Чтобы стало окончательно понятно, как римляне относились к женщине, приведем совет просвещённейшего Цицерона, советовавшего главам семейств дочерей воспитывать, как животных.
       В Полинезии жили высокие моралисты (с этим мы столкнёмся и в следующей главе), поэтому там супружеская неверность, состоявшаяся без ведома мужа, наказывалась исключительно смертной казнью. Насчёт древнего Китая существует байка-страшилка, за правдивость которой не поручусь. Якобы там неверной жене вливали каким-то образом в детородный орган молоко и связывали затем в крайне неэстетичной позе таким образом, чтобы ядовитой змее, выпущенной около несчастной, было удобнее добраться до лакомства. Правда, в отличие от тысячелетиями приручающих и дрессирующих змей жителей Индии, Вьетнама и прочих жарких стран, европейско-американские герпетологи упорно утверждают, что предмет их научных изысканий физически не способен потреблять молоко. Но что, если...
       Ну, и завершим наш микрообзор древней Индией. Прелюбодеяние было одним из первых зафиксированных в древнеиндийских кодексах тяжких преступлений, причём поставленных по тяжести вслед за убийством. Прелюбодеяние при этом, надо сказать, трактовалось более чем широко: к нему приравнивались тайная беседа (даже не свидание!) с чужой женой, услужливость, заигрывание с ней, прикосновение к ее одежде и украшениям и прочие "грязные штуки", не говоря уж о совокуплении. Оба участника прелюбодеяния подлежали смертной казни. Позднее нравы смягчились: неверных жён начали просто продавать в рабство.
       Казалось бы, полное равноправие, причём индийцы находили даже возможность для поблажек женщинам: проституция жены с согласия мужа наказанию не подлежала! Зато неверную жену, "обнаглевшую вследствие знатности родственников", в соответствии с одним из кодексов неплохо было затравить собаками. Впрочем, в указанном случае баланс всё же сохранялся: ее сожителя сжигали на раскаленном железном ложе. Конечно, при назначении наказаний учитывалась и система каст: если шудра, представитель низов, сожительствовал с женщиной из высшей варны, то подлежал кастрации.
       ... Пожалуй, нам давно пора вернуться в Землю Обетованную. Надеюсь, автору удалось развлечь читателя, и он не будет сетовать на столь длинное отступление.

    25

       Не скрою, читатель, я долго колебался, как быть с главой, к чтению которой вы сейчас приступили. В предварительном плане она значилась под условным заглавием "Первая брачная ночь" (благо, что удалось многое почерпнуть из монографии Жоржа Валенсена "Кошерный секс: Евреи и секс"). Но с течением времени, по мере погружения в мир Нового Завета мне стало казаться, что сия тематика слишком груба или, во всяком, случае, приниженна для той тонкой материи, которой посвящена настоящая книга. Совсем уже, было, собравшись удалить из файла предварительные наметки, я решил посоветоваться с дочерью. Пиши, решительно указала мне она, это всем интересно, хотя и не каждый решится в этом признаться. Что ж...
       Как мы знаем из этнографии и палеоэтнографии, у большинства народов на ранних ступенях их развития акт дефлорации носил сакральный характер, имея касательство и к инициации, и к плодородию, и Бог ещё знает к чему. Древние евреи в этом отношении не составляли исключения, и дефлорация считалась у них самым священным среди священных актов. Настолько, что заботливый Талмуд разрешал новобрачному не молиться на ночь до тех пор, пока его стараниями юная жена не лишится девственности. Даже смерть кого-то из членов семьи в этот период и обязательный в таких случая семидневный пост не должны были мешать благому делу превращения недавней девушки-невесты в полноценную женщину. Обычай щадил девичью стыдливость новобрачной: оказавшись на супружеском ложе, она до утра не снимала покрывала с лица. Не могу отказать себе в удовольствии привести соображения одного из восторженных комментаторов указанного правила: тем самым красота "выводилась за скобки", и даже самая безобразная девушка могла рассчитывать на жаркие объятия...
       Мне доводилась читать когда-то о неких беспечных народах, легкомысленно относившихся к женскому целомудрию и готовых подарить его первому встречному - выполняя, скажем, долг гостеприимства. То ли где-то на раскалённых тропическим солнцем островах, то ли наоборот, где-то в замерзающей тундре... У некоторых народов Малой Азии, как и у тибетцев, японцев и некоторых других, ритуальную дефлорацию проделывали жрецы до вступления в брак. В Риме разрыв девственной плевы проводился в соответствии с древним свадебным ритуалом "на ступенях брачного ложа" при помощи специального инструмента, именовавшегося mu-tinus tutunus. У некоторых народов упоминавшейся уже Полинезии невеста должна была на свадьбе в ярко освещенном доме при всех гостях отдаться дружке жениха. Для нашего повествования принципиальное значение приобретает тот факт, что у евреев с незапамятных времён существовало не правило даже, а непреложный закон: невеста, если она не вдова и не разведена, должна быть девственна.
       Отвлечёмся ненадолго и расскажем, каким образом забота евреев о девстве невесты связана с чувствительным ударом, нанесённым ими империи Селевкидов. Как мы знаем, за время своего существования древнееврейское государство неоднократно оказывалось под властью завоевателей. Среди последних были и сирийские греки, правившие Палестиной железной рукой и - антично-восточные сластолюбцы! - присвоившие себе право первой ночи. (Позднее то же самое пытались сделать и римляне). Отдавать своих невест на поругание игемонам (игемон - высокопоставленный администратор-иноземец) было невыносимо, и это стало одной из причин вспыхнувшего в 166 году до н.э. так называемого восстания Маккавеев. В результате было образовано независимое государство с центром в Иерусалиме и восстановлено богослужение во вновь освящённом Храме. Тогда же в честь указанного события установлен восьмидневный праздник под названием Ханука ("освящение").
       Вернёмся к свадебным обычаям иудеев. Целая система воздержаний и очистительных мероприятий приводила к тому, что дефлорация (если она не случалась в первую же брачную ночь) растягивалась на недели, чтобы не сказать, месяцы. Принято считать, что это приучало иудеев с первой интимной близости обуздывать свои инстинкты. Вот что об этом пишет упоминавшийся уже нами Ж. Валенсен: "Благодаря столь долгим воздержаниям новобрачный мог постепенно посвящать юную супругу в таинства брака, что, разумеется, гораздо меньше травмировало девушку физически и морально, чем дефлорация у других народов, где подобные отсрочки не в обычае. Общеизвестная привязанность еврейской жены к мужу, должно быть, во многом связана с тем, что он щадил ее в начале супружеской жизни: девушка, чувствуя себя не только объектом плотских утех мужа, конечно, сильнее привязывалась к нему; его сдержанность говорила о самых нежных чувствах".
       Остаётся добавить, что согласно Ветхому Завету, наилучшим доказательством "честности" невесты считались её рубашка или простыня с пятнами крови (Второзаконие, 22, 13--17). Еще в середине двадцатого века евреи Востока считали хорошим тоном вывесить на следующий день после свадьбы для всеобщего ознакомления окровавленное бельё. Оно потом ещё и бережно хранилось в качестве нетленного аргумента, чтобы никому не было повадно покуситься на высокую нравственность невесты и адекватно высокое чувство ответственности её родителей.
       На десерт угощу читателя забавной, на мой взгляд, былью, иллюстрирующей проявление совершенно аналогичных обычаев на просторах нашего отечества; к счастью (или, к сожалению, это как посмотреть!), история сия из XIX века. В Астрахани наутро после свадьбы было принято, чтобы пятнадцать баб (стало быть, замужних женщин, не девушек) садились верхом на длинный шест [надо понимать, фаллический символ, свидетельствующий о мужской мощи "молодого"] и, придерживая его руками, как это делают дети, оседлавшие аналогичного "коня", скакали по улице. Передняя из них размахивала при этом окровавленной сорочкой "молодой", а шедшие рядом мужики для пущего веселья били в сковороды и лукошки. Перед описанным действом его участники, конечно, же "разводили вчерашние дрожжи". Словом, праздник продолжался. На первый взгляд, подобные нравы шокируют: сплошное бесстыдство и хулиганство! Между тем, ничего охального в описанной сценке нет, всё очень просто: в народной русской культуре под спудом, несмотря на тысячелетие господства христианства, хранится огромный пласт язычества, и время от времени даёт о себе знать...

    26

       - Отдан милый мой мне, а я - ему;
       он блуждает меж лилий.
       Пока не повеял день,
       не двинулись тени,
       Поспеши назад,
       как газель, мой милый...
       Наверняка эти, а также и другие, весьма откровенные строчки из Давидовой "Песни песней", шептал в тишине спальни Иосиф Обручник на ухо жене своей, несравненной Мирьям. Как явствует из Ветхого Завета даже при фрагментарном его прочтении, для иудейского народа романтическая любовь и брак были тесно взаимосвязаны. Но не будем и идеализировать: не в меньшей степени учитывались также имущественные и финансовые соображения. Поэтому браки часто заключались между двоюродными братьями и сестрами, но не только потому, что молодые, как мы указывали выше, росли на глазах всего клана, но и для того, чтобы сохранить неделимым нажитое нелёгким трудом семейное добро. Вряд ли брачующихся (отвратительное слово, между нами говоря!) связывали романтические отношения и в том случае, когда в соответствии с законами брат умершего или другой ближайший родственник должен был жениться на вдове (возраст и... хм, внешние данные в учёт не принимались). Тем более что по существовавшему тогда обычаю, если жених поневоле (или по родственному долгу, как хотите) отказывался от этого "счастья", женщина в присутствии совета старейшин имела право в соответствии с тогдашними представлениями о человеческом достоинстве, самым решительным образом его обесчестить: снять с него обувь и плюнуть в лицо. Описанные действия - как это для нас не странно - резко понижали общественный статус иудея. Какая уж после этого романтика...
       За исключением членов считанного количества небольших сект, аскетизм как богоугодное дело у древних иудеев развития не получил: в отличие христиан, ни монастырей, ни сколько-нибудь широкой практики пустынничества, у них не было. Сексуальность не подавлялась, но и не выпячивалась; с ней скорее примирялись, чем воспевали: Песнь Соломона, отрывок из которой открывает настоящую главу, проигрывала "сражение" другим текстам. Скажем, в том же Ветхом Завете, впоследствии часто цитировавшийся христианами автор книги Иова задавался следующим вопросом: "Кто может извлечь чистое из грязи? Как может человек быть праведным перед Богом? Как может он, рожденный женщиной, быть чистым?" Притом, что женщины пользовались уважением, а права их оберегались законом...
       Как бы то ни было, но импотенция считалась у древних евреев достаточной причиной для развода (не придавая сему факту слишком большого значения, всё же отметим его). Перед тем, как приступить к исполнению соответствующего долга, прямо у супружеского ложа, полагалось прочесть молитву. Это предписывала позднее и Каббала, возникшее в XII веке из иудаизма мистическое учение, раскрывавшее тайны Торы (Пятикнижия Моисеева, иначе говоря, пяти первых книг Ветхого Завета). Чудом сохранилась одна из молитв такого рода, судя по всему, средневековая, но не "новодел" того времени, а уходящая корнями в седую древность. В ней Господа просили даровать мощь телу и хранить его от слабости и вялости членов, а также даровать молящемуся сына.
       Некоторая страсть иудеев к заорганизованности (мы частично затронули её в предыдущей главе) проявилась в стремлении ввести определённые порядки и в интимную семейную жизнь. Казалось бы, когда предаться плотским утехам, как не в праздничный выходной день? Но нет, суббота не рекомендовалась, считалось, что её лучше посвятить Богу, поскольку этот день - знак завета между Всевышним и избранным народом. Тора приводит его слова: "Субботы Мои соблюдайте, ибо знак это между Мною и вами в поколениях ваших; дабы знали вы, что Я Господь, освящающий вас". То ли дело канун шабата! Уже во время брачной церемонии молодожёну внушалось, что лучшее, самое благоприятное время для исполнения супружеского долга - вечер пятницы, время, когда неделя тяжкой работы позади, а впереди приятное ничегонеделанье. Всё располагало к неге: хорошее настроение, обильный праздничный ужин при обязательных свечах, небольшое количество вина...
       Мы уже отмечали некую двойственность в положении женщины в древней Иудее. С одной стороны, закон защищал её интересы, с другой, она определённо считалась существом второго сорта. Удивительно, но в интимной жизни традиции и обычаи были на её стороне. Один из раввинов (а они действительно в древней Палестине были учителями жизни, это не вымысел из одесских анекдотов, где "ребе" постоянно отвечает на дурацкие вопросы) сравнивал супруга, овладевающего женой без ее на то согласия, со свирепым львом, набрасывающимся на беззащитную жертву. Мужу, как отмечал всё тот же профессор Валенсен, "следовало не только испрашивать согласия жены, но и быть с ней нежным и обходительным. Нельзя было также овладевать ею, воспользовавшись ее сном: считалось, что от этого мог родиться вялый и сонный ребенок. Идеальной для интимной близости была атмосфера доброго супружеского согласия; если жена питала отвращение к мужу или если он собирался с ней развестись, рекомендовалось воздерживаться от половых сношений, как и в том случае, если еще не наступило примирение после супружеской ссоры. Соитие в атмосфере семейного согласия должно было благотворно отразиться на здоровье и на характере будущего ребенка". Близость рекомендовалась и в том случае, когда инициатором выступала жена, выражавшая свои чувства заигрыванием с мужем. Вместе с тем бедняжке не следовало проявлять желание открыто, иначе ее обвинили бы в бесстыдстве, если не в распутстве.
       Вообще, чувственность не поощрялась. Талмуд, многотомный свод правовых и религиозно-этических положений иудаизма, предписывал в минуты близости полную темноту, поэтому рекомендовался исключительно ночной интим да и то, не в полнолуние или около него, когда ночное светило даёт слишком много света. Искусственное освещение запрещалось, в крайнем случае, дозволялась прикрытая свеча, светящая из соседней комнаты. Днем уединиться с супругой можно было только при полном затемнении. В любое время суток супружеский долг надлежало исполнять лишь при отсутствии в доме посторонних (исключение составляли дети, не умевшие говорить). "Пленэр" полностью исключался из опасения нескромных взглядов. Содержал Талмуд и массу других, понятных и не очень, полезных и бессмысленных предписаний. Как то: близость желательна после очистительной ванны жены, для мужа полное омовение возможно, но не обязательно, ему достаточно трижды (!) помыть руки; к жене разрешалось приблизиться не раньше, чем через час после посещения отхожего места; для пьяного мужчины интимная близость исключалась полностью и так далее, и тому подобное.
       Читатель вправе задать вопрос, для чего автор привёл все эти "низкие", для кого-то, может быть, даже шокирующие подробности? Ответов может быть несколько но, чтобы вы не подумали, что я оправдываюсь, приведу лишь один: в самом начале нашего повествования мы договорились, что рассматриваем главных персонажей как нормальных живых людей. Почувствовать их дышащими и тёплыми можно только так, узнав бытовые детали повседневной жизни коренных жителей Римской Иудеи, быть может, и не всегда открытые постороннему взгляду. И ещё: знание описанного выше позволит нам по-иному (во всяком случае, не с традиционного ракурса) взглянуть на Рождество, к тематике которого мы, благословясь, и переходим.

    27

       В качестве предуведомления - ещё несколько слов (возможно, точки над "О" следовало бы расставить и раньше) о том, насколько мы считаем евангелия Нового Завета заслуживающим доверия историческим источником. Если читатель не забыл, в главе 14-й вскользь говорилось о том, что история жизни и смерти Сына Человеческого излагается в священных текстах не столько в целях жизнеописания кого-либо, сколько для того, чтобы обосновать и объяснить фундаментальные положения новой религии - стало быть, в них бессмысленно искать биографические подробности; вместе с тем, как и любой идеологический текст, они не могут считаться также и беспристрастными/объективными. В другом месте мы рассуждали о том что, поскольку в текстах Матфея, Луки, Марка и Иоанна нет ничего случайного (тогда имелись в виду имена персонажей), нельзя отметать предположение, что автором заинтересовавших нас деталей (не говоря уж обо всё остальном!) являются не евангелисты, но Тот, Кто им диктовал и правит все сущим в соответствии с собственным планом для прошлого, настоящего и будущего. Попробуем двинуться дальше.
       Позволю себе личное воспоминание. Автор этих строк постигал науку историю в то время, когда во всех сферах деятельности гомо советикусов не просто присутствовала, а главенствовала идеология марксизма-ленинизма. Ей-богу: в 1970 году, к столетию Владимира Ленина, автор своими глазами в витрине книжного магазина видел книгу "В.И. Ленин и вопросы [или проблемы?] высшей математики". А уж общественные науки для идеологии вообще были что чашки Петри с агар-агаром для какого-нибудь вредоносного микроорганизма! Это косное учение зачастую с серьезнейшим видом выдавало некую банальность за своё выдающееся достижение. Так было и с "конкретно-историческим подходом", рекомендовавшим оценивать события, личности и прочее в системе координат, присущих конкретной эпохе, в которой эти события происходили, а личности действовали. Грубо говоря, не судить дикаря-канибала в соответствии с "моральным кодексом строителя коммунизма". [Впрочем, это нисколько не мешало официальной науке анекдотично объяснять феномен итальянского Возрождения тем, что на Апеннинах раньше, чем в других регионах Западной Европы, крестьянство было освобождено от крепостной зависимости. Мол, основоположники учили зреть в корень, сиречь, изучать развитие производительных сил...].
       К чему это я? К тому, что призываю посмотреть на Новый Завет как на обращение, сознательно продиктованное евангелистам языком, понятным и им, и все остальным людям того времени, с использованием образов и понятий, им близких и вызывающих доверие своей достоверностью. Ну, как если бы мы, оказавшись среди амазонских индейцев, объясняли им действие спутникового телефона банальным волшебством, не мытарясь показать на пальцах, что такое электромагнитное поле, микрочип, гравитация и первая космическая скорость.
       Согласившись с подобным допущением, мы со спокойной душой можем принять все не противоречащие ему биографические и бытовые детали евангельских повествований, поверяя их достижениями современных этнографии, географии, культурологии и другие наук.
       [Знающие люди могут обвинить нас в гностицизме и, подобно одному из первых отцов церкви, Иринею Лионскому, назвать меня вором - коль скоро я не готов довольствоваться одними только свидетельствами евангелистов. Но, помилуйте, на дворе XXI, а не II век!]
       Итак, начало начал Нового Завета: Благовещенье пресвятой Богородице.
       В отличие от всего, предложенного автором читателю в предыдущих главах, история непорочного зачатия Марией младенца ("Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя") известна всем, и нет никакого резона её пересказывать. Разве что подивиться, как часто при подготовке и осуществлении первой зафиксированной в истории операции экстракорпорального оплодотворения, архангелу Гавриилу пришлось являться к смертным. Неоднократных посещений были удостоены, разумеется, сама Мария, муж её Иосиф, а также родственница Марии Елизавета, ставшая матерью Иоанна Крестителя. [В чудесах поучаствовал в некотором роде даже сам Иоанн, благополучно пребывавший в тот момент во чреве матери: Лука сообщает, что услышав голос Марии, он "взыграл" - хотя во второй части беременности, вообще-то говоря, плод это делает регулярно. Но Елизавета немедленно исполнилась святого духа и громко воскликнула: "Благословенна ты среди женщин и благословен плод твоей утробы! Чем я заслужила такую честь, что ко мне пришла мать моего Господа?" (Евангелие от Луки, 1:41-45)].
       О подобном общении как феномене мы поговорим чуть ниже. Здесь же я позволю себе дерзость заявить, что описанная интенсивность общения обитателей горних чертогов с людьми и прочие чудеса Автору непорочного зачатия понадобилась для того, чтобы классическая версия бессеменного оплодотворения выглядела в глазах тогдашней широкой общественности правдоподобной, ибо истину она не смогли бы принять/понять. Расскажите Вождю Вождей, непобедимому Сыну Анаконды, про полупроводник! Но мы-то в праве задаться вопросом, а как же всё было на самом деле? Возможно, истину узнать не удастся никогда, но можно хотя бы попробовать к ней приблизиться...
       Признаюсь, мне давно уже хотелось где-нибудь процитировать основополагающий принцип мастеров китайского классического пейзажа. Как мне кажется, завершить этими словами настоящую главу вполне уместно: "Выражать скрытую реальность, лежащую за картиной внешнего проявления".

    28

       Разделяю гипотезу, в соответствии с которой homo sapiens свойственен врождённый религиозный инстинкт. Понятно, что на ранних стадиях развития человеческого общества религия - и, в более широком смысле - вера в потусторонние силы и их могущество были несравненно сильнее, чем ныне. Разумеется, от региона к региону, от народа к народу сила веры разнилась, сохраняя при этом очень высокий "фон". Древняя Иудея даже при т?м уровне религиозности, в силу ряда известных причин, заметно отличалась от среднего значения в б?льшую сторону. И даже тогда семья, в которой росла и воспитывалась Мария, выделялась крайней набожностью. Не забудем также как минимум девятилетнее пребывание Марии "во Храме": с трёхлетнего возраста девочка росла и воспитывалась в особой обстановке концентрированной религиозной мистики, что не могло не сказаться на психике и интеллекте ребёнка. Неудивительно, что с началом рано наступающего на жарком Ближнем Востоке полового созревания, экзальтированная девочка начала слышать таинственные голоса или, сказать точнее, голос (гораздо страннее было бы, кабы это не произошло). В первый раз Мария услышала его незадолго перед свадьбой, когда она навещала беременную двоюродную сестру, родившую в скором времени, как мы упоминали выше, Иоанна Крестителя. (Последняя кстати, понеся, тоже беседовала с кем-то невидимым и бестелесным, предвещавшим ей необычного младенца, которого ожидала яркая судьба). Что это, семейная ментальная патология? Редкое в наши дни, но нормальное для эпохи суеверий и невежества, и вполне тогда распространённое явление (не забудем, ангел являлся и Иосифу)? Реальные факты общения со Всевышним? [Сдаётся мне, что для претворения своих планов, всемогущее Провидение не нуждается в регулярных корректирующих контактах с потомками Адама - но это я так, как говорится, Ю propos...]
       Полагаю, что пришло, наконец, время изложить нашу версию дальнейших событий, опираясь в первую очередь на здравый смысл и собственную концепцию, и лишь в некоторых деталях - на Священную историю, памятуя о конкретно-историческом подходе.
       Существует банальнейшая формулировка, которая отчего-то всегда вызывает у меня протест. Но, тем не менее, миллионы представителей вида "человек разумный", частенько произносят, на первый взгляд, нечто абстрактное, но всем при этом понятное: "всё как у людей". Я понимал бы, кабы имелось в виду, что у кошек по весне, всё как у людей... Но ведь нет, упомянутое словосочетание как раз и относится к нам с вами: кто не слышал такого: "Поженились, ну, и всё как у людей: пошли дети, проблемы с тёщей...". Это я к тому, что у Марии с Иосифом ВСЁ БЫЛО КАК У ЛЮДЕЙ: ухаживание, свадьба, первая брачная ночь.
       В ту памятную и все последующие ночи вожделеющий Иосиф упивался красотой его несравненной маленькой Мирьям. С искусством опытного мужчины он раскрывал юной жене, годившейся ему в дочери, тайны плотской любви. При этом Иосиф почти не чувствовал этой немалой разницы в годах; казалось, молодости супруги хватает на двоих, и он буквально ощущал, что скинул пару десятков лет. Пыл супруга наряду с прочим объяснялся и весьма неромантичной причиной: законопослушный и робкий ремесленник, он хорошо знал законы, карающие сластолюбцев, которые ищут приключения на стороне, и терпеливо умерщвлял плоть все те двенадцать лет, что провёл во вдовстве, дожидаясь законного брака.
       Казалось, ничто не грозило выстраданному счастью Иосифа. Однако время шло, проходила неделя за неделей, а долгожданный нектар девичьей невинности (или сладкий сок от надкушенного персика девственности, как хотите) так и не проливался на белоснежные простыни их супружеского ложа. Поначалу немало уже поживший и кое-что успевший на этом свете узнать, Иосиф не слишком волновался, памятуя о библейской Саре: ведь когда она рожала Исаака, пришлось разрезать её девственную плеву, до той поры остававшуюся целой. Однако же Танах Танахом, но соседи начинают шептаться за спиной почтенного каменотёса и сочувственно на него посматривать...
       [Иудаисты именуют Ветхий Завет Китве Ха-кодеш ("Священные Писания") или, сокращенно, Танах - по первым буквам названий трех главных частей еврейской Библии: Тора (Пятикнижие), Невиим (Пророки) и Кетувим (Писания или Агиографы).]
       В доме Иосифа Мария, в свободное от хозяйственных хлопот и забот о детях от первого брака время, работала над предназначенной для храмовой занавеси пурпурной пряжей. Отдыхая, она - как когда-то во Храме - читала Китве Ха-кодеш (по тем временам иметь в личном пользовании Писания было более чем дорогим удовольствием, но лучшая ученица Храма, заслужившая в три года чести от первосвященника посещения Святая святых, была удостоена подобного подарка). В тот день Мария открыла книгу пророка Исаии и, дойдя до слов "Се Дева приимет во чреве и родит Сына...", воскликнула, что была бы счастлива, если бы она сподобилась увидеть эту Божию избранницу и быть хотя бы служанкой у неё. Именно тогда архангел Гавриил и сообщил ей о грядущем рождении от неё Спасителя. На вопрос, готова ли она, и хочет ли она, Мария ответила согласием и трепетно начала ждать совершения таинства...
       [Если читатель подумал, что автор снова сейчас заговорит о неких психических аномалиях, то он заблуждается. Мы полагаем, что единожды, приступив к осуществлению своего плана, Всевышний должен был вступить в вербальное общение с Марией, поскольку свобода воли - один из краеугольных камней что иудаистской, что христианской философии. Кстати сказать, позднее философы-мистики пришли к выводу о том, что, добровольно согласившись выносить в чреве своем младенца Христа, Дева искупила грех праматери Евы...]
       Не хотелось, ох, не хотелось Иосифу начинать этот разговор! Однако же старики правильно говорят: "Долго ли ты собираешься наслаждаться благовониями у кучи навоза?". Когда-никогда, а нарыв вскрывать надо! Скрепя сердце, каменотёс прошёл на женскую половину и, не найдя супруги в большой комнате, вошёл в женину спальню, где она проводила ночи, когда была нечиста. Попервоначалу он замер: Мария, стоя на коленях, беззвучно молилась и даже не заметила появления Иосифа. Как она была прекрасна в тот момент! Невольно залюбовавшись юной супругой, каменщик замер, боясь потревожить молитвенный экстаз жены. Потом очнулся, вспомнил, зачем пришёл и, внезапно ожесточившись, тряхнул Марию за плечо.
       Произошла неприятная сцена. Чем больше Иосиф обвинял супругу в неверности или даже в добрачном блуде, тем более стойко она защищалась и тем больше усиливалось его ожесточение. Робкий и добрый по натуре человек, каменщик даже поднял на Марию руку. Наутро ему было стыдно вспоминать всё это - притом, что благодаря сей неблагодарной сопливке он стал или рогоносцем, или супругом распутницы. Наивная: заливаясь слезами и взяв с него страшную клятву молчания, Мария рассказала невероятную историю, что должна родить Сына Божия - дескать, архангел ей это сообщил. Мол, потому и нет у неё девства, по-другому и не объяснишь. И отчего это неверные жёны полагают, что их благоверные, став рогоносцами, готовы поверить любой сказочке? А, впрочем, и верят...
       Однако же ему была нужна хозяйка, да и шалопаи-сыновья требовали присмотра. К тому же жаль было девчонку, ещё и не начавшую толком жить. Да ещё ведь не было никакой гарантии, что Синедрион примет его сторону, а получать двести палок и отдавать обратно выкуп, к тому же, в двойном размере, совершенно не хотелось.
       Не отдав жену на жестокий суд, Иосиф, тем не менее, отлучил её, как недостойную, от своего ложа - хотя это решение и не было лёгким. Подумывал он и о том, чтобы "тайно отпустить её", выражаясь попросту, выгнать. Уверенность обманутого супруга в собственной правоте сильно поколебалась, правда, после того, как ему самому как-то ночью приснился некто, представившийся Гавриилом. Архангел тогда успокоил Иосифа, сказав: "не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго; родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их". ["Бог говорит однажды и, если того не заметят, в другой раз: во сне, во время дремоты на ложе. Тогда Он открывает у человека ухо и запечатлевает своё наставление...". Книга Иова (33:14-16)]
       Но видели ль вы когда-нибудь склонного к мистике каменщика? Я - нет. Вот и Обручник не знал, то ли это Божий посланец говорил с ним, то ли сон чудной приснился после плотного ужина с парой лишних стаканчиков, лучшего средства хотя бы на время забыть то, чего помнить совсем не хочется...

    29

       Среднестатистическому неподготовленному читателю топоним "Бетлехем" не говорит ни о чём, а ведь это один из старейших городов на Земле. Но стоит только назвать его по-гречески, Вифлеемом, как все - и верующие, и атеисты, тут же понимающе закивают головами. Он был основан хананеями примерно за 1700 лет до Рождества Христова, и к моменту нашего рассказа, хлопотами царей-завоевателей, давно уже стал вполне иудейским городом. Остаётся добавить, что Бетлехем (помимо главной своей славы) был известен также и тем, что в нём родился царь Давид, и здесь же был помазан на царство пророком Самуилом.
       Бетлехем ничем особым Иосифа Обручника не удивил (разве что после Назарета, расположенного неподалёку от Иерусалима, он показался маленьким и каким-то слегка провинциальным). Прошло уже много лет, как каменщик давно, ещё в ранней молодости, уехал отсюда. В те времена мобильность людей - если они не были солдатами или торговцами - была почти нулевой, и человек, как правило, умирал там же, где и родился; Иосиф и не чаял, что вернётся в город своего детства. Но римляне, эти проклятые филистимляне нового времени, затеяли свою дурацкую перепись-шмерепись. Им, детям Золотого тельца, приспичило доподлинно знать, сколько евреев живёт на этом свете, чтобы всех обложить налогом и не упустить ни лепты. (После победы упоминавшегося выше восстания Маккавеев вплоть до кончины Ирода чеканились мелкие медные монеты, называвшиеся "прута" и их половинки - всем нам знакомые с детства по полупонятной поговорке лепты. Эдакие древнееврейские полушки...) Для того, чтобы данные переписи были максимально точными, а сама процедура не слишком дорогой, префект Иудеи - свиной уд ему в глотку - принял истинно римское решение, и предписал всем жителям страны временно вернуться в места их рождения и "переписаться" там. И отчего не придумать такое, если за твоей спиной пара легионов?! Вот и пришлось бросить все дела (такой заказ сорвался!), временно отдать детей хворому брату Клопасу (да продлит всевышний дни его!), и отправиться с брюхатой Мирьям в нежданное путешествие, поскольку оба они принадлежали к колену Давидову.
       [Римский наместник Иудеи очень многими уважаемыми людьми вслед за Иосифом Флавием назывался прокуратором, хотя полвека назад найдены документы, где оный чиновник именуется "префектом". До сих пор до конца не ясно, как же назывался этот пост. Хотя, возможно, речь идёт о разных "портфелях", и представитель императора просто совмещал обе названные должности.]
       И что ж удивляться, что поселиться в этой провинциальной дыре - при таком наплыве приезжих - было негде? Убей меня куриной лапой, если я сюда ещё хоть раз приеду: пришлось остановиться в скотном сарае, и теперь Мирьям там рожает.
       Иосиф хлебнул из стаканчика и огляделся. Небольшой дворик был пуст: детей и мужчин на время родов выпроводили на улицу. Иосиф - благо дождя не предвиделось - в шерстяной накидке и плаще сидел в углу под высоченным, поникшим от зимних дождей орехом. Тот был не столь стар, чтобы не плодоносить, хотя и вымахал десятка на три локтей, не менее. Точно такой же рос и у него в Назарете. Когда-то, тысячу лет назад, тогда была ещё жива Рахиль, первая жена, он врыл под ним в землю небольшой столик - чтобы жене было сподручно в тени дерева кормить грудью их первенца. Длинными тёплыми вечерами они сидели там, смотрели на звёзды и пытались угадать, что ждёт впереди их и детей (мечталось, что будет не меньше пяти-шести мальчиков и девочек). И-эх, как давно это было... Перед Иосифом стояли треснувшая тарелка с маслинами и заветренным кусочком овечьего сыра, грубый кувшин с вином и любимая, взятая с собой кружка с отбитой ручкой. Это была память о первой жене, она подарила её ему на день рождения. Старики говорят, щербатая посуда - к беде, и от неё следует избавляться, да где ж напасёшься целой посуды, когда в доме пара сыновей, мал мала меньше, а в семейной казне в одиночестве тоскует без компании один единственный сикль (шекель)? Да, об чём бишь он? Иаков... Потом сорванец подрос и стал лазать на орех за плодами: с земли всего урожая палкой было не сбить. Потом родился Иуда, и тоже сосал мамкину титьку под этим деревом. Хорошее было время...
       Каменотес (уж позвольте мне именовать его именно так, а не плотником) устроился в укромном месте, чтобы горевать горе и лечить жестокую обиду старым как мир, всем мужчинам известным способом, потребляя кружку за кружкой забродивший виноградный сок - благо, что иначе он давно бы стучал зубами от холода. Сеанс энотерапии (лечения вином) продолжался уже довольно давно, и, не будучи особым любителем спиртного, Иосиф сильно охмелел (обычно он баловал себя алкоголем только по пятницам вечером и по большим праздникам, и обязательно под хорошую закуску, а маслины с солёным сыром, не насыщая, только усиливали жажду...).
       Да, славное было время! Иосиф опрокинул очередную кружку яина (вина) и, почесав рыжеватую бородищу (в том месте, где подбородок переходит в шею, ужасно свербело), с тоской выдохнул: "Эх, Мирьям, Мирьям!". Скорбно покачал головой и кинул в рот маслинку. Но тут из сарая донёсся пронзительный женский крик. Чуть не подавившись, Иосиф выплюнул пряный плод и снова потянулся за кувшином.
       Любимая молодая жена, рожавшая сейчас под присмотром двух повитух, оказалась ему неверна. Дочь достойных людей, его дальних родственников. Вообще-то правильнее было бы сказать: практически, единственных родственников, поскольку жизнь Иосифа сложилась так, что кроме них, двух сыновей от первого брака, да брата с женой и племянниками, никакой другой родни у него и не было - по крайней мере, в живых.
       С Мирьям они во второй раз познакомились (считать ли знакомством времена, когда она была крохотным карапузиком?), когда девушка вернулась из Храма. Увидев её, далеко не юный каменщик понял, что не зря ждал столько времени: красота и чистота Мирьям были удивительными. А ведь долгие двенадцать лет его нет-нет, да посещал каверзный вопрос: не впустую ли тратит он на это ожидание отпущенные ему годы мужской силы? Все двенадцать лет вдовства Иосиф вёл жизнь праведную, хотя отнюдь не был сторонником аскезы, отнюдь! Просто он брезговал продажной любовью, а заведение интрижек на стороне страшило его робкую душу: соблазнение невинной девушки приравнивалось в Священном Писании к изнасилованию. Или ещё так: заведёшь шашни с какой-нибудь бесстыдницей, а она, чтоб женить на себе, пойдёт и заявит, что её изнасиловали!
       [Как это ни странно на наш взгляд, изнасилование также приравнивалось к краже, поскольку отец подвергшейся насилию девушки получал виру (компенсацию) не меньшую, чем если бы его обокрали. Между тем всё объяснялось просто: насильник лишал родителя выкупа за девственную невесту... Очень показательная деталь, иллюстрирующая место женщины в тогдашней системе ценностей! Кроме наказания деньг?й, соблазнителя/насильника всячески публично унижали и, если в прошлом за ним числились какие-либо другие, пусть и менее тяжкие проступки, прилюдно пороли плетьми. Ежели у виновного не хватало денег на штраф, ему полагалось жениться на своей жертве без права развода. В завершение нашего экскурса в тогдашний "уголовный кодекс" древних евреев, приведём следующую пикантная деталь. Составители законов предусмотрели даже такой вариант, когда девушка подвергалась групповому насилию или обольщению несколькими юношами сразу. В этом случае она приобретала право выбора из них наиболее ей для брака подходящего. По-моему, недурственно!]
       ... Нет, нет, упаси Бог вляпаться сдуру во что-нибудь подобное! Богобоязненный и законопослушный Иосиф поёжился от минувшей его ужасной перспективы и снова потянулся за опустевшим почти кувшином. Праотец Авраам, как же он заблуждался! Любой человек рад обмануть себя: самообман сладок, ибо позволяет хотя бы на время выставить беду за порог. Когда первая обида на распутницу... нет, не прошла, а сгладилась, Иосиф начал уверять себя, что это его ребенка Мария носит под сердцем. Почему бы и нет, в конце концов? Ведь всё время после свадьбы он исправно исполнял свой долг, не пропуская ни одной разрешённой ночи, а семя его ничем не хуже, чем у других мужчин, подрастающие сыновья тому порукой. Но! Это проклятое "но"... Он же каменщик, как покойные отец его и дед, а значит, умеет считать до девяти: со дня свадьбы прошло семь месяцев, а со дня их помолвки - девять! Значит, Мирьям отдалась кому-то - отказывая ему - уже помолвленной. Развратница и маленькая лгунья! Всё, решено, по возвращении в Иерусалим он пойдёт в Синедрион, и пусть негодяйка получит то, что ей полагается. Прочь жалость из сердца!

    30

       Разумеется, то, о чём мы собираемся рассказать в настоящей главе, всего лишь гипотеза. Но любое предположение имеет право быть высказанным, тем паче, коли объясняет один, а лучше несколько до того необъяснимых фактов. Если же гипотеза объясняет все факты, она становится теорией. Опровергнуть последнюю может только новая объективная информация, никак с данной теорией не сочетающаяся и, таким образом, её опровергающая.
       Наша гипотеза появилась на свет потому, что во втором десятилетии XXI века как-то неловко говорить о непорочном зачатии (хотя акт сей и согласуется странным образом с законами квантовой механики, которые позволяют отдельно взятому объекту микромира одновременно находится в двух разных местах. Столь парадоксальный вывод, наряду с прочими, является следствием так называемого принципа неопределённости Гейзенберга. Великому Эйнштейну сей принцип так не нравился, что в письме одному из основателей квантовой механики, немецкому физику Максу Борну создатель теории относительности однажды написал: "Бог не играет в кости". Узнав об этом, другой великий физик, Нильс Бор, ответил: "Эйнштейн, не говорите Богу, что делать". В последнее время и физики-теоретики, и физики-экспериментаторы, отталкиваясь от упомянутого факта "раздвоения", соглашаются с тем, что законы квантовой механики не отвергают теоретической возможности осуществления телепортации. [Телепортацией называется перемещение физического объекта из одного места в другое без прохождения промежуточного пространства. Идея состоит в том, что переносится не сам объект, а описывающая его информация. После завершения процесса на новом месте появляется как бы дубликат, который берет на себя новую идентичность.] А ведь сей фантастический способ транспортировки мог бы быть использован при непорочном зачатии! Но к чему все эти сложности? Не воспользоваться ли "бритвой Оккама"? (Подобным образом именуется принцип, предложенный английским монахом-францисканцем Уильямом Оккамом. В упрощенном виде он гласит: "Не следует множить сущее без необходимости", что в переводе на обиходный человеческий язык означает рекомендацию "обрезАть" все сложные и вычурные объяснения изучаемого явления с тем, чтобы в конце осталось самое простое и - верное...).
       Итак, судьбу Девы спасла (возможно, правильнее будет сформулировать, послужила орудием спасения), жившая по соседству с вертепом старая повитуха (вертепом в Новом Завете называется место содержания скота). В нём за неимением мест в постоялом дворе, остановилось святое Семейство. Она приняла у Марии роды, "вытащив" сына.
       [Глагол "вытащить" вторично употреблён автором в данном контексте отнюдь не из желания поскабрёзничать. Это, если хотите, обычный приём литератора, называемый стилизацией или приданием колорита. Лет пятьдесят назад мне в руки попала книжка, содержавшая "шутки и анекдоты" народов Востока. Так вот, среди прочих там имелся анекдот о страдальце-отце десяти дочерей, который предложил несметные деньги повивальной бабке, если та "вытащит", наконец, ему сына, и грозил жуткими карами, если нечастная его не послушается и снова вытащит "не то". Возможно, для кого-то на некоем абстрактном "Востоке" это считалось юмором; во всяком случае, в своём детстве я знавал людей родом из Закавказья, которые бы от приведённой истории надорвали животики.]
       В процессе родов опытному взгляду повитухи отрылось то, чего она никогда воочию не видела, а только слышала. Это объясняло, отчего покрывала с брачного ложа молодых не были вывешены в своё время на всеобщее обозрение, дабы явить прогрессивной общественности доказательство девственности невесты. Оказалось, что роженица была девушкой!
       В действительности, Марию отличала некая не слишком частая, но и не уникальная, скажем так, физиологическая особенность, в результате которой дефлорация в силу особой эластичности и некоторых других особенностей плевы происходит не в первую или одну из последующих брачных ночей, а только лишь при родах. Взять хотя бы упоминавшуюся в одной из глав Сару, мать Исаака. При существовавшем две тысячи лет назад уровне развития акушерства и гинекологии, казус с девственностью брюхатой жены Иосифа мог быть объяснён только чудом. Повитуху понять можно: одно дело библейская легенда, и совсем другое - рожающая соседка. Описанное свойство Марии, не побоюсь употребить громкое слово, сыграло историческую роль в развитии цивилизации.

    31

       Отвлечёмся на некоторое время от анализа событий в жизни Святого Семейства, и попробуем, опираясь на Священное Писание, отбросив фобии и пристрастия атеистов и верующих, пунктиром отобразить некоторые основные действия Всевышнего в отношении людей, с момента зарождения первой человеческой цивилизации, до эпохи правления царя Ирода в Иудее, и императора Августа в столице тогдашнего мира, Риме.
       Говоря "основные", мы таковые и имеем в виду: не управление кем-то или чем-то в любых, вплоть до глобальных, масштабах, а принципиальные шаги, направленные на приобщение человечества к тому, что церковь называет "благодатью" - со всеми вытекающими из этого последствиями. И ещё, снова из серии Ю propos: как известно, ветхозаветная история человечества "от сотворения мира" насчитывает без малого шесть тысяч лет. Ровно шестьдесят веков (плюс-минус несколько столетий) назад, откуда ни возьмись, на Земле среди бродячих племён первобытных охотников появилась вдруг первая известная науке цивилизация, цивилизация шумеров. Не готов настаивать, что это не совпадение... [Кстати сказать, Шумерии человечество обязано изобретением пива!]
       Сначала, конечно, было "плодитесь и размножайтесь!" - это как точка начала отсчёта, "абсолютный ноль", так сказать. Однако с течением времени всё пошло вкривь и вкось: начались единичные убийства, затем войны, падение нравов, сотворение кумиров и кумирен, подмена истинных целей ложными, Содом с Гоморрою и вообще, чёрти-что. Первый опыт массового размножения оказался неудачным. Экспериментаторы в подобных случаях использованный биологический материал уничтожают. Поэтому старику Ною были делегированы полномочия лаборанта: ему доверили собрать в ковчег "каждой твари по паре", чтобы сохранить во время предстоявшего катаклизма планетарного масштаба генофонд фауны, о флоре, правда, как-то позабыли. Затем был открыт кран. (Никакой иронии, читатель, я просто использую современную терминологию для технического описания - заметьте, не для моральной оценки! - допотопных событий).
       Дошлый полемист не преминет поинтересоваться, отчего же всесильный и всемудрый Создатель, задумав населить землю человецами, изначально не предвидел отрицательного результата? Да просто потому, что наделил свои "образы и подобия" (последнее, конечно же, является фигурою речи) свободой воли, сделав их в этом отношении равными себе.
       Пойдём дальше. Семейство Ноя дало человеческий материал для второй попытки, которая Творца тоже не обнадёжила: снова возобладала скотская природа (даром, что у нас и дождевого червя девяносто с лишним процентов идентичных генов! Снова и снова топить бракованных котят негуманно, и стало очевидно, что наступило время совершенно новых, революционных решений. Требовалось найти простой алгоритм, который привёл бы к минимизации и последующему изничтожению язычества, которое а) неправильно; б) греховно и ведёт исключительно к увеличению количества зла в мире и, таким образом, в) мешает людям достичь Царства Божиего. Решение было изощрённым и, казалось, гарантировало решение проблемы: среди множества народов, населявших Землю, выбрать один и заключить с ним договор с тем, чтобы в последующие эпохи монотеизм постепенно напрочь вытеснил идолопоклонство (надо думать, не без помощи мечей иудейских...). Очень рационально: договариваться легче с одним, чем со множеством.
       Однако же, снова не сработало. Завет с народом Моисея по необходимости нёс в себе черты, которые предопределили негативный результат. Египетским пленникам ещё только предстояло в жестокой борьбе с окружающими племенами стать иудеями, и поэтому девять заповедей соседствовали с жёсткими указаниями типа "око за око, зуб за зуб". А человекам палец в рот не клади, и разрешение отмщать и вообще применять по необходимости силу немедленно превратилось в дозволение нанести удар первым. Такова диалектика жизни, и она привела к тому, что дозаветные нравы снова воцарились под луною, а миром правила языческая Римская империя...
       Таким образом, пришло время третьего, на сей раз, последнего проекта. По сравнению с предыдущим, было внесено два крупных, принципиальных изменения: завет заключался не с одним народом, но со всеми, и во главу угла ставилась не сила, но любовь и смирение. Впрочем, жизнь сложна, и как там всё повернётся? Поэтому книгу Ветхого Завета отменять не стоило, практичнее было придать ей подчинённое значение, сделав первой из двух частей новой Библии. Но КАК СДЕЛАТЬ, ЧТОБЫ НОВЫЙ ЗАВЕТ БЫЛ ПРИНЯТ народами тогдашней ойкумены?
       [Ойкумена - греческое слово, происходящее от oikumen, т.е. обитаемая. Обозначает совокупность всех заселенных и постоянно посещаемых человеком территорий. Образно говоря, не за Геркулесовыми столпами, не севернее Англии и Тевтобургского леса, не южнее Карфагена и Александрии и не дальше Северного Причерноморья. Мир был мал.]

    32

       Для осуществления нового проекта следовало соблюсти, как минимум, два условия. Одно принципиальное и необходимое, а второе - технологическое и достаточное. Первое из них - свобода воли или, что то же самое, выбора, здесь как будто всё ясно: рай навязанный неминуемо становится Адом (хотя для пользы дела можно и помочь, и подсказать). Второе же... О нём придётся поговорить подробнее.
       Пару тысяч лет назад в разных странах люди знали (именно знали, а не "верили в") о существовании множества богов: главных - Зевса-Юпитера, Молоха, Астарты и кого там ещё, и легионов богов второго и третьего ряда, вплоть до покровителей рощ, ручьёв и так далее. Лишь на небольшой территории, ограниченной Средиземным и Мёртвым морями, сирийскими горами и Синайской пустыней, зародилось и победило единобожие. Но и там мышление людей целиком ещё было мифологическим, полудетским, если говорить с цивилизационной точки зрения (кто такой ангел-хранитель, если не дальний родственник языческих полубогов?). Как привести всех этих эллинов, римлян, галлов и прочих к монотеизму? (Вспомним, чтобы убедить небольшое племя заключить завет, пришлось отправить его в многолетний плен к египтянам с тем, чтобы триумфально освободить и в довесок ещё сорок лет проманежить по пустыне). Устроить глобальную катастрофу, а потом устранить её последствия? В этом случае будет нарушено необходимое условие, о котором мы говорили выше. Торжественно, показательно и доказательно сойти с небес для презентации нового завета? Неприемлемо хотя бы уж потому, что подобное действо будет выглядеть слишком уж по-язычески. Лично или через своих делегатов повсеместно устроить серию чудес? Тоже отдаёт язычеством, да к тому же ещё и девальвирует чудо, поскольку оно потому таковым и является, что случается редко.
       Найденный выход отличался поистине божественной простотой. Коль скоро люди могут и готовы привычно поверить словам лишь живого бога, то его и нужно им дать! Никаких абстракций, никаких сгустков пламени в терновнике... Физический Сын Бога и Бог будет проповедовать учение Отца своего. Конечно, это был компромисс, одна из двух уступок языческой традиции, которые предстояло сделать. Однако же решать большие задачи и не быть прагматиком слишком накладно, если не невозможно. [Заметим, что спустя более полутысячи лет, когда христианство победило в Западной Европе и кое-где ещё, пророк Мухаммед, железной рукой прививавший единобожие на Аравийском полуострове, записал в одной из продиктованных ему Аллахом сур: "Бог не родит детей, и не рождён..." (пер. Т.А. Шумовского, официально признанный и сделанный, кстати сказать, как и полагается, в стихотворной форме). Монотеистическая традиция в мире уже существовала, и проповедь ислама могла позволить себе более абстрактное представление о божестве.] Второй уступкой стало заклание собственного сына: ритуал принесения жертвы имел столь древние корни и присутствовал абсолютно во всех культах, поэтому избежать его было просто невозможно (не смог этого сделать и ислам). Зато использовать на пользу новому учению - вполне: богочеловек сознательно принесёт себя в жертву во искупление грехов человеческих.
       Залегендировать - если пользоваться термином агентурной разведки - появление Божьего сына, учитывая царившее в обществе невежество и господство мистических настроений, было достаточно просто. Всего-навсего, в нужный час и в нужном месте, еврейская женщина (она обязательно должна была быть жительницей страны победившего монотеизма!), должна была родить сына так, чтобы окружающие не смогли отвергнуть идею о девственном/непорочном зачатии. Задача для Всевышнего даже не элементарная.
       Но не спешите записывать автора совсем уж в закоснелые еретики, и да не ликуют воинствующие атеисты! Как нам представляется, всё было не так просто, как это вырисовывается в середине пути. Пойдём дальше...

    33

       Роды прошли без осложнений. Повивальная бабка занималась своим ремеслом не один десяток лет, и помимо удивительного девства мамочки отметила, что ребёночек был недоношенный, семимесячный. Об этом её профессиональному взгляду говорило многое: цыплячий вес, специфическая красная, как бы в трещинках морщинистая кожа и масса других признаков. Правда, мальчонка всё же тянул на три, даже на три с четвертью фунта, а значит, имел все шансы при должном уходе (и если у родительницы будет достаточно молока) дожить не только до обрезания, но и до свадьбы, не говоря уж о первом причасти.
       [Признаюсь, авторство версии о недоношенности Иешуа принадлежит мне. Это один из редчайших примеров проявления нами "чистой фантазии", не подкреплённой ссылкой на Священную историю или Священное Предание. Между тем сие допущение не так уж некорректно, если учесть, что частота преждевременных родов достаточно стабильна и отнюдь не мала: в настоящее время в развитых странах она составляет 5-10 % от числа родившихся детей. Поскольку среди причин недонашивания в первую очередь называют отсутствие или недостаточность медицинской помощи, можно предположить, что две тысячи лет назад указанное явление имело гораздо большее распространение - скорее всего, в разы. Кроме того, медицинской наукой установлено, что преждевременные роды чаще встречаются у первородящих женщин в возрасте до 18 лет, и если возраст отца выше 50 лет. Конечно, мы доказываем, что Иосиф был несколько моложе, но практически, это наш случай...]
       Любой отец, узнавший, что его сын родился недоношенным, не на шутку встревожится и расстроится. Обручник не был чёрствым человеком, но первым чувством его, когда повитуха сообщила, что у него родился сын-недоносок, была радость, которая только усилилась когда старуха, слегка помявшись, добавила, что роженица была девственной. Слава праотцу Аврааму, он не рогоносец! И он не старый дурак, которому подсунули лежалый персик! О Мирьям, перл создания, прости недостойного... Иосиф потребовал, чтобы его провели к жене, что и было без промедления сделано. Та была слаба, но умиротворена и счастлива. Ребёнок лежал у неё на груди и хлопал ресницами голубых глаз, поражавших каким-то взрослым выражением. Одного взгляда новоиспечённого отца было достаточно для того, чтобы убедиться: насколько это возможно увидеть в новорожденном, настолько младенец был похож на него, Иосифа. Упав на колени около ложа жены, каменщик попросил прощения и зарыдал горькими, но парадоксально счастливыми слезами. Справедливости ради следует сказать, что при всём том, раскаяние и нежданное счастье не помешали ему поздравить себя с принятым в своё время мудрым решением не обращаться с жалобой в Синедрион...
       Столь радостный повод требовалось отметить. К тому же кто не знает, что сеансы энотерапии обладают специфическим свойством спонтанно продлеваться? И при этом, как правило, пробуждать аппетит... Короче говоря, скуповатый Иосиф, не раздумывая, раскошелился на запеченную на углях горлицу, присовокупив к ней ещё один большой кувшин вина, хотя хозяин постоялого двора, оценивающе посмотрев на клиента, осторожно предложил ограничиться сосудом меньшего размера. Затем, как водится, счастливого папашу сморили сон и, натурально, Бахус. Ни верующий человек, ни записной атеист не удивятся что, пребывая в ту ночь в объятиях Морфея (эк нас неожиданно "пробило" на олимпийцев!), Обручник снова общался с архангелом Гавриилом, который повелел немедленно собирать пожитки и от греха подальше (имелся в виду детоубийца Ирод) отправляться в Египет.
       Наутро любимые блинчики с черносливом не лезли в глотку. Иосиф поковырялся в одном из них и отодвинул тарелку. Но, мгновение поколебавшись, придвинул обратно и завернул еду в чистую тряпицу - не пропадать же добру! [Именно в таком состоянии, по данным В.Ф. Пановой и Ю.Б. Вахтина, авторов монографии "Жизнь Мухаммеда", герой их исследования, до того не чуждый пальмового вина, записал суру о вреде алкоголя, категорически запрещавшую приём оного.] С больной головой, каменщик вяло хлебал кислое молоко кобылицы, смешанное пополам с ледяной родниковой водою, проклинал себя за невоздержанность и размышлял обо всём том новом, что привнёс в его жизнь вчерашний день.
       По всему выходило, что Мирьям и впрямь родила богочеловека, Мессию. Сами посудите, люди добрые: с самого начала твердила об этом, когда он интересовался, где же её девственность; таки да была девой, когда рожала; архангел Гавриил ему дважды являлся (ладно бы один раз, тогда могло бы сойти за сон. Но два?!). И потом: доношенный, недоношенный, но какая-то путаница с рождением Йехошуа, хочешь-не хочешь, но есть, и если посчитать, жена - а что ж ей не верить-то теперь? - именно девять месяцев назад узнала, что родит от Бога. И что ж мы имеем со всего этого?
       А имеем мы, люди добрые, во-первых, молодую жену, которую теперь и пальцем тронуть не можно: не для меня, как говорится, цветёт. Получается, и обручён Иосиф, и бобыль на всю оставшуюся жизнь. Тут каменщик тяжко вздохнул от жалости к самому себе, и с горьким выражением потряс головой. Имеем, во-вторых, сына, который, вроде бы, и не сын мне... но как похож, чертяка! Да... И сына этого надобно беречь пуще имущества всякого, да и самой жизни. А значит - придётся всё бросать, срываться с места и пробираться в Египет. И-эх: и нужно было Иоакиму с Анной называть его двенадцать с хвостиком лет назад своим будущим зятем? Ай-ай-ай, как всё нескладно вышло...

    34

       Пара-тройка сюжетов в нескольких следующих главах включены мною постольку, поскольку я положил себе осветить все без изъятия события, так или иначе описанные в Священном Предании и Священной Истории, касающиеся детства и отрочества Иешуа. Это решение объясняется мизерностью имеющейся информации, поэтому читатель не должен удивляться, столкнувшись с откровенной сказочностью ниже излагаемого. Не забудем, что задачей авторов канонических и неканонических текстов было привести доказательства божественной природы младенца. Они, оставаясь детьми своей эпохи, задачу сию неустанно решали, как могли и умели, по своему вкусу и разумению. Как говорится, не стреляйте в пианиста, он играет, как может. Итак...
       Кислое молоко принесло облегчение телу, но не душе. Каменщик никак не мог решить, с чего же начать своё служение. Что ж его-то никто не спросил, нужно это ему, или нет? В соседних яслях покоившаяся на ароматном сене Мирьям пыталась кормить младенца молозивом (молока, понятное дело, ещё не было). Тот сосал лениво, строго посматривая на родительницу взрослыми глазами. Тяжкие размышления Иосифа были нарушены появлением странной делегации.
       Представьте себе то ли скотный сарай, то ли пещеру, используемую в качестве оного. И вдруг в ней появляются две, или три, или четыре (и так до двенадцати) странные фигуры - разные источники указывают своё количество посетителей. [Как не вспомнить монолог гениально сыгранного Сергеем Филипповым пьяненького лектора из "Карнавальной ночи": "видим три звёздочки, нет, четыре. Нет, лучше пять звёздочек!"] Наиболее распространена точка зрения, что их было трое - если судить по подаркам, но об этом чуть ниже. Трое, так трое, и вот в раннем средневековье неожиданно становятся известными их имена: Каспар, Мельхиор и Валтасар. Кем же они были? Тоже вопрос интересный... Нам предлагаются варианты: "просто восточные цари", "волхвы", "маги", "ищущие истину звездочёты", "мудрецы-астрологи". Но этого мало: чуть позднее они превращаются в "царей, представителей трёх рас человечества". В преданиях восточных христиан (а на Востоке любят пышность и блеск!) их величества путешествуют по Иудее со свитой в тысячу человек, благоразумно оставив на границе еще и семитысячное войско. В общем, каменщику Иосифу было отчего изумиться!
       Итак, будем считать, что с количественным и качественным составом делегации всё ясно. Откуда ж оне прибыли? "С отдалённейшего Востока, с берегов океана". Имеется и "более точное" указание: "то ли из Персии, то ли из Аравии, Месопотамии или Эфиопии". Совершенно произвольно западноевропейские художники традиционно изображали Каспара восточным старцем, Мельхиора - человеком средних лет и европейской наружности, а Валтасара - юным чернявым сарацином.
       Волхвы (назовём их всё-таки этим словом), как повествует Матфей, пришли вслед за путеводной звездой ибо, "видели звезду Его на востоке... И се, звезда... шла перед ними, как наконец пришла и остановилась над местом, где был Младенец". [Попутно заметим, что указанные цари-волхвы-звездочёты оказались косвенными виновниками иродова "избиения младенцев", поскольку по дороге в Вифлеем заглянули в Иерусалим и наивно рассказали царю страшную правду о рождении соперника.]
       Путоказ (мне очень нравится, как путеводная звезда звучит по-сербски!) предоставляет нам возможность в очередной раз порассуждать о библейских событиях с рациональной точки зрения. Пожалуй, первым применительно к предмету настоящей главы, это сделал в III веке нашей эры основатель библейской филологии и автор термина "Богочеловек", Ориген Адамантий (Алмазный). Он высказал предположение, что Вифлеемская звезда - разумеется, посланная Господом - была при этом всего лишь кометой. Позднее к его точке зрения присоединился один из первых отцов церкви, блаженный Иероним, проживший, кстати, б?льшую часть своей жизни в Вифлееме. Итак, первый кандидат - комета Галлея, заметное небесное тело, приблизительно две тысячи лет назад в очередной раз вернувшаяся к Земле. За указанную версию то, что движение комет заметно человеческому глазу.
       В своём движении по орбитам планеты и звёзды иногда визуально сближаются, "накладываясь" друг на друга и временно образуя на небосклоне новые яркие объекты. В первые годы нашей эры это происходило (астрономия - наука точная!) с Юпитером и Сатурном; Юпитером, Сатурном и Марсом; Юпитером и звездой Регул, а также с Венерой и Юпитером. Планеты - потому так и называются, что в отличие от якобы неподвижных звёзд зримо движутся (греч. ???????? означает "странник"), следовательно, тоже могли сугубо теоретически привести волхвов к вертепу.
       Наконец, это могли быть новые звёзды, вспыхнувшие тогда же близ беты Козерога и в созвездии Ориона, либо также зафиксированная в наблюдениях древних астрономов сверхновая. Читатель возможно думает, что автор перечисляет изыски последних лет, так нет: гипотезу о сверхновой выдвинул выдающийся итальянский ученый XVI века Джироламо Кардано. Минус: никто никогда не видел живым глазом движущихся звёзд - разве что, за исключением нашего Солнца. [Однако ответьте, положа руку на сердце: трудно ли Всевышнему, если это всё же он зажёг спичку Большого Взрыва, создавшего нашу вселенную и все законы, ею управляющие, заставить двигаться в нужном направлении какую-то звезду? Во всяком случае, эти всезнайки-физики, ежели припереть их к стенке, признаются, что не знают, что было до Большого Взрыва (некая придуманная ими "сингулярность" всего лишь лишённая наполнения абстракция), не знают они также, как и почему этот взрыв произошёл.] Разумеется, шизофренические версии того, что Путоказ был НЛО или космическим кораблём пришельцев (очевидно, на взгляд их авторов, это не одно и то же), нашему рассмотрению не подлежат. И вообще, не пора ли вернуться в Вифлеем?
       Волхвы принесли новорожденному богатые дары. Традиционно, они несли символическую нагрузку: золото как Царю, ладан как Богу и смирну как Человеку. Совершив подношение, с чувством исполненного долга волхвы отправились восвояси. [Символизм первых двух даров понятен без объяснений, но какой смысл сокрыт в смирне? Смирну в смеси с соком алоэ употребляли для бальзамирования тела умерших. Третий дар вкупе со вторым подчёркивает двойственную природу младенца как Богочеловека.] По легенде, Каспар, Мельхиор и Валтасар спустя много лет встретились с апостолом Фомой, и стали в результате проповедниками христианства, а один из них даже епископом.
       Во время пребывания Святого Семейства в Вифлееме к Иешуа приходили также поклониться местные пастухи, сообщившие, что архангел оповестил их о рождении Спасителя всех людей (а не только евреев, что обещал Ветхий Завет!). Подарков не было, и по сравнению с описанным международным визитом, сие событие Иосифа не слишком вдохновило. Волхвами же небогатый и, возможно, поэтому скуповатый каменщик, остался доволен вполне: как раз перед их появлением он ломал голову над тем, откуда взять немалые средства, потребные для путешествия к брегам Нила...

    35

       Известно, что значительная часть религиозных запретов и рекомендаций имеет в своей основе рациональную идею. Примеров тому несть числа. Скажем, иудаизм и ислам запрещают употреблять в пищу свинину, как "нечистую". Казалось бы, какой в этом смысл? Между тем, всё объясняется элементарно: в жарком ближневосточном климате именно этот вид мяса портится в первую очередь. Или обрезание, ставшее "знамением Завета" между народом Аврамовым и Всевышним, и потому обязательным. Господь грозит карами ослушникам: "Необрезанный же мужеского пола, который не обрежет крайней плоти своей, истребится душа та из народа своего, ибо он нарушил завет Мой" (Быт.17:11-14). Для чего заниматься в самом прямом смысле слова членовредительством, и подвергать младенца болезненной операции? Может быть, это выродившаяся в некий фарс процедура какой-то кровавой и жестокой инициации дикарских времён? Ничего подобного, чистой воды санитария: в жару, в условиях дефицита воды и, соответственно, невозможности полноценных и регулярных гигиенических процедур, наличие крайней плоти способно спровоцировать на детородном органе возникновение инфекционных заболеваний. Даром, что кроме евреев, задолго до появления ислама, обрезание практиковали древние египтяне, а также семитские племена аммонитян (живших на восточном берегу Иордана до пределов Аравии) и моавитов, (селившихся к юго-востоку от Мертвого моря и впоследствии смешавшихся с арабами).
       Итак, первенца Марии требовалось лишить крайней плоти и наречь мальчику имя. По обычаю, делать это полагалось и полагается до сих пор, на восьмой день после рождения. Несомненно, перед Иосифом как главой семьи вставал вопрос, где сей обряд д?лжно провести? По-хорошему, дома. Но по устоявшимся правилам на сороковой день ребёнка надо было принести в Иерусалимский Храм, а из Назарета до столицы Иудеи куда как дальше, чем из Бетлехема. [По закону Моисееву родившей мальчика женщине в течение сорока дней запрещалось переступать порог Храма. По истечении этого срока мать приходила туда с младенцем, чтобы принести благодарственную и очистительную жертву.] Оставаться в Бетлехеме до сорокового дня? Заманчиво, всего пара часов пути до Храма... но и до иродова дворца тоже. Нет, безопаснее, всё же, отправиться домой, уладить там все дела перед долгим отсутствием, и вернуться назад. Тем более, что дорога в Египет лежит через Иерусалим. Но всё равно, как-то бестолково, словно чешешь левой рукой правое ухо, да ещё через затылок. Или сразу махнуть к фараону? Нет уж, дудки! Конечно, архангел приказал Иосифу поскорее уносить ноги в Египет, подальше от Ирода, но, люди добрые, указание указанием, а освещённые поколениями предков обычаи должны быть соблюдены. Ег? это сын, или Господа, но в положенный срок благодарственная жертва будет принесена, и непременно в Иерусалиме! Это будет горлица, неожиданно решил каменщик, вспомнив свой недавний загул. Нет, в неожиданном приступе щедрости тут же перерешил он, Мария отнесёт в храм пару жирных горлиц. Иосиф непроизвольно сглотнул слюну: в предвидении больших и непредвиденных трат, и так-то никогда не живший на широкую ногу, почтенный отец семейства перешёл к режиму строгой экономии - чтобы не сказать, скаредности.
       Решено, сорок первый день своей жизни так похожий на него малыш проведёт в дороге к берегам Нила. А обрезание, судя по всему, придётся делать здесь, в Бетлехеме: повитуха уверяет, что если повести его сразу в Назарет, дороги он может не вынести. Что ж, если разобраться, не всё ли равно, какой раввин совершит обряд? А Йехошуа, наконец, официально обретёт имя. Э-хе-хе, грехи наши тяжки! Иосиф глубоко вздохнул и, покряхтывая, поднялся на ноги: даже такая пустяковая, в сущности, вещь как обрезание ребёнка, требует забот, хождения туда-сюда и подношений кому надо и кому не надо тоже. Господь всемогущий, неужто было время, когда любую житейскую мелочь бедному еврею не требовалось мучительно исхлопатывать?
       ...Спустя две-три недели, как-то на заре, в потоке земледельцев, везших плоды своего труда на пятничный базар, Священной Семейство без излишнего шума вернулось из Вифлеема в Назарет. Скромно отметив с родителям Марии рождение и обрезание младенца, каменщик начал тщательно, без излишней горячки, но поспешая, готовиться к поездке в Иерусалим с тем, чтобы по принесении жертвы отправиться дальше, в Египет и не возвращаться уже домой. Хлопот и работ в дальнем путешествии и во время пребывании на чужбине ожидалось немало, поэтому он решил взять с собой Иакова, старшего из сыновей, оставив младшего, Иуду, под присмотр брату Клеопу. Тот последит за их домиком и найдёт, как отвечать на расспросы соседей о том, куда делись Иосиф с женой и двумя детьми. В положенный срок - приближался сороковой день с момента рождения - беглецы снялись с места и без следа растворились в сгущающихся сумерках.
       От Назарета до Иерусалима путь по тем временам не близкий: немногим меньше трёх "дерех иом" (древнееврейская мера длины, дословно переводится как "дневной переход", равна 44,81 км). Но попробуйте, люди добрые, даже на хорошей повозке, запряжённой сильным волом, но с драгоценным новорожденным младенцем и слабой после родов женой преодолевать в день столько! Для кого дневной переход, а для кого и двухдневный... Кое-как, выбившись из сил (время поджимало) за шесть дней снова приехали в Иерусалим. Вот так, разъезжая туда-сюда, время и транжирим: целая неделя коту под хвост, прости Господи и праотец Авраам!
       Пугливому и робкому Иосифу посещение Храма стоило нескольких лет жизни. По дороге в каждом встречном ему чудился переодетый стражник, посланный Иродом, чтобы задержать их или даже, на месте убить. Он даже начал жалеть, что сразу же после обрезания не уехал, куда было велено. Но это ещё были цветочки, в сам?м же Храме пришлось пережить такое...
       Разумеется, в каждом прихожанине каменщику тоже мнился соглядатай. И тут вдруг покой Семейства нарушил некий старец Симеон, век бы его не видеть! Старец выхватил младенца из рук Мирьям и во всю глотку (а голос у него не погодам могучий!) взревел нечто невразумительное, нарушив тем самым их инкогнито. Иосифу показалось, что рядом загудел большой боевой тимпан. [Лука сообщает, что указанному старцу в своё время было откровение, что он не отдаст Богу душу, пока не увидит Христа Спасителя. Разумеется, по внушению свыше, оный благочестивый человек явился в храм именно тогда, когда Мария и Иосиф принесли туда Иешуа. Симеон, прозванный поэтому Богоприимцем, взял младенца и произнёс: "Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыка, по слову Твоему с миром, ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицом всех народов, свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля". Дальше - больше. Не успел Иосиф отдышаться (похоже, никто в храме не обратил внимания на слова Симеона), как эстафету старца подхватила 84-летняя вдовица Анна-пророчица, дочь Фануилова. Подойдя к Святому Семейству, она начала славить Господа и говорить о Богомладенце "всем, ожидавшим избавления в Иерусалиме". Поднялся страшный шум, набежали зеваки. Они тогда еле унесли ноги, слава праотцу Аврааму!
       [И этих, пусть и невольных, провокаторов почитают "последними праведниками уходившего Ветхого Завета, которые удостоились встретить в храме носителя Завета Нового"?!]

    36

       Поговорим немного об Ироде Великом. Вернее, не столько о нём самом или его правлении, сколько о ситуации, в которую его якобы поставили неприлично для волхвов наивные, "восточные цари". (Мало того, что "подставили" того, которому за тридевять земель прибыли поклониться, сообщив о рождении чудо-младенца; они пообещали ещё и вернуться на обратном пути и рассказать, где нашли новорожденного царя иудейского из дома Давидова, а потом, усугубив тем подозрения Ирода, передумали, обещание своё не выполнили и втихую убыли восвояси).
       Политических конкурентов, разумеется, во все века без раздумий убирали, и чем глубже опускаться в прошедшие эпохи, тем более циничными, грубыми и откровенными будут проявления этого правила. Сегодня в основном используют масс-медиа и вбрасывают в общественное мнение компромат (стрельба и взрывы, всё же, стали использоваться реже). Однако во время ?но шли напролом: средневековый тиран Борджиа без раздумий приглашал (не)нужного человека откушать на изысканный ужин, где его зарезали или травили; римский диктатор Сулла (кстати, делавший это с истинно романской простотой и деловитостью), заносил в проскрипционные списки (перечень ожидавших убийства с конфискацией) опасных ему людей... Обычный "modus operandi" (образ действий) властолюбцев, кои с лёгкой душой применяли в прошлые века сколь незатейливые, столь же и эффективные методы политической борьбы. Поэтому с точки зрения исторической стилистики, пресловутый приказ иудейского царя отправить к праотцам всех новорожденных младенцев вопросов не вызывает. В конце концов, тот же Ирод казнил двух своих сыновей...
       Но если разбираться конкретно, всё это выглядит как ужастик для не очень развитых взрослых. И дело даже не в том, что Ирод, этот назначенный римским Сенатом "Царь Иудейский", сидел на своём троне не слишком твёрдо, чтобы позволять себе подобные эксперименты - уничтожить в Вифлееме и окрестностях всех мальчиков младше двух лет, вызвав тем самым неминуемое восстание. Просто тайная служба Иудеи была поставлена очень неплохо, о чём свидетельствует её всемирно известная стремительная комбинация, менее чем за неделю после начала активных действий Иисуса Назарянина, Царя Иудейского, закончившаяся Голгофой и распятием. К услугам властей предержащих (не важно, царь это был или первосвященник) были широкая сеть осведомителей, хорошие навыки агентурной работы, вербовки и провокации. Спрашивается: если ангелы ни с того, ни с сего пастухам, священники пастве, всевозможные юродивые и вообще все, кому ни попадя, твердили, что в мир пришёл Спаситель и Царь, почему столь важная информация не дошла до ушей хотя бы одного местного сексота или просто законопослушного обывателя? Беру на себя смелость утверждать, что только потому, что ничего подобного не было и быть не могло: не пришло еще время Провидению широко рассекречивать человека, предназначенного на роль Сына Божьего (и уж тем более, преждевременно подвергать его опасности). Это всё фантазии раннехристианских писателей, избыточно стремившихся подчеркнуть нечеловеческую компоненту в сыне Марии, жены Обручника.
       Можно однако согласиться, что внутриполитическая обстановка в Иудее была в то время неопределённой и напряжённой. Поэтому младенца, которому была уготована столь необычная судьба, для пущей безопасности, возможно, и следовало укрыть в "ближнем зарубежье". Не скудного ума был автор формулировки: "бережёного Бог бережёт"!

    37

       Признаться, мне совсем не хотелось описывать бегство Святого Семейства в Египет хотя, как мы указывали, информации о детских и юношеских годах Иешуа столь мало, что любая деталь бесценна. Судьбу настоящей главы решило следующее обстоятельство. Из авторов канонических евангелий указанный факт упоминает лишь Матфей, причём кратко и деловито, можно сказать, исключительно для осведомления: "уехали", "вернулись". Церковное же Предание о бегстве в Египет рассказывает подробнейше, используя в качестве источника апокрифы. И вот, изучив всё это, я понял, что должен с кучей добытых сведений ознакомить и читателя. После чего станет более понятным замысел нашей книги: ну нельзя сегодня с серьёзным видом - пусть даже с самыми благими намерениям - рассказывать взрослым людям сказки! И ещё о благих намерениях, которыми сами знаете, куда выложена дорога: законно отказываясь верить, скажем, в кланяющиеся младенцу Христу деревья, человек по законам психологии не поверит и в того самого младенца...
       Итак, Святое Семейство отправилось в путь, и сразу заработала фантазия авторов. У одного путников трое, у другого четверо (с сыном от первого брака), не считая тягловой силы - ослика. Третий автор сообщает, что Иосифа и Марию сопровождали трое отроков (причём все они дети Иосифа) и молодая девушка, повитуха Саломея. [Как вам нравится молодая повивальная бабка? Всегда и везде повитухами бывали пожилые почтенные женщины, а уж еврейским молодкам, как мы знаем, вообще запрещалось выходить из дома без сопровождения старших родственников, не то что уезжать на край земли...] Внушительный отряд требует адекватного снаряжения, и трогательный ослик у того же повествователя превращается в двух волов и повозку с поклажей. Это, господа, уже не бегство, а переезд!
       Почти сразу же случается первое приключение, и должен признаться, это единственный сюжет, который кажется мне симпатичным во всей египетской одиссее. В пустынном месте (а где ж ещё?) на путешественников напали разбойники, но один из них, восхищённый красотой младенца, велел коллегам оставить семью в покое. Мария пообещала ему, что сей добрый поступок будет Младенцем вознагражден. Что и произошло тридцать три года спустя: добродетель был распят на кресте по правую от Царя Иудейского сторону. Лука передаёт слова, которые сказал на Голгофе Йехошуа разбойнику: "Ныне же будешь со мною в раю".
       Долго ли, коротко ли, но добрались наши путники до "Египетской страны" и, находясь в пределах "Фиваиды", приблизились к городу "Ермополю" (Гермополису). Близ оного росло высоченное дерево, которому местные жители, будучи идолопоклонниками, поклонялись и приносили жертвы. [И это в окрестностях Фив, столицы Древнего Египта с его развитой политеистической религией?!]. Само собой, в указанном образчике флоры проживал бес. По мере приближения Святого Семейства, древо начало сотрясаться, а нечистый, "убоявшись пришествия Иисусова, бежал. А дерево приклонило свою верхушку до самой земли, воздавая подобающее поклонение своему Создателю и Его Родительнице". Так, согбенным, указанное растение и произрастало дальше. Правда, став целебным. После чего путники незаметно вошли в Гермополис, вызвав падение не менее, чем трёхсот шестидесяти пяти идолов. "Да и во всем Египте во время пришествия Господня сокрушились идолы, и бесы бежали из них"...
       Другое, дерево, смоковница, недалеко от Илиополя (древнеегипетский г. Иуну), приютившее семейство под собою, тоже повело себя для представителя растительного мира необычно. Оно "раздвоилось сверху до низу и опустило свой верх, образуя как бы сень или шатер над их главою: а внизу, у своего корня, оно образовало в той расселине как бы углубление, удобное для пребывания, и там Пречистая Дева с Младенцем легла и отдохнула от путешествия". Путники решили остаться в столь гостеприимном месте на житьё, и тут же "явился внезапно источник живой воды, из которого Пречистая Дева черпала для своей потребы и в котором устраивала купанье для Своего Младенца".
       Вообще, чудеса с деревьями случались чаще всего. Скажем, на привале Мария присела отдохнуть под пальмой, вершину которой венчало множество плодов. Иосиф, давно будучи не мальчиком, достать их не смог. И вот тогда не достигший двух месяцев Иисус повелел (!) пальме наклонится, чтобы Богородица смогла утолить голод. Однако матери захотелось также и напиться. Тогда грудничок снова даёт растению указание: "пусть из-под корней твоих истечёт источник, который скрыт под землёю, и пусть даст нам воду утолить жажду нашу". Наутро, отправляясь в путь, властное чадо поблагодарило дерево: "...говорю тебе, пальма, и приказываю, чтобы одна из твоих ветвей была отнесена ангелами Моими и посажена в раю Отца Моего, и Я дарую тебе в знак благословения, что всем, кто победит в битве за веру, будет сказано: вы удостоились пальмы победы".
       Но это всё мелочёвка. Коптский апокриф (копты - египетские христиане, представители одной из самых древних ветвей христианства) рассказывает, что случилось, когда беглецы задумали переночевать в некоей попавшейся им по пути пещере. Такое пересказать невозможно, поэтому процитирую: из этого, природой созданного убежища "вдруг вышло великое множество драконов, и, увидев их, отроки громко вскричали. Тогда Иисус, сойдя с рук Матери Своей, стал перед драконами; они поклонились Ему, и когда поклонились, они ушли... Изумлённым родителям Иисус сказал: "не смотрите на Меня только как на Младенца. Я совершенный муж, и надлежит всем диким зверям сделаться ручными предо Мною". Само собой, после этого дорогу беглецам указывали львы и леопарды, которые склоняли свои головы перед младенцем. Хищники также не нападали на овец и баранов, которых Святой Семейство взяло из Иудеи. [Моему испорченному воображению рисуется картинка уже не бегства, не переезда даже, а чего-то похожего на обоз американцев, отправившихся осваивать Дикий Запад...]
       По-моему, достаточно. Хотя можно было бы рассказать о погроме, учинённом в некоем городе Сотин (причём, по просьбе своего отца младенец чудом сократил тридцатидневный путь до Египта так, что они прошли его в один день), где было сокрушено сто восемьдесят пять идолов; бесчисленных успешных опытах экзорсизма; излечениях бесноватых, прокажённых, немых и других чудесах.
       Существовал довольно большой разброс мнений о том, сколько же времени Семья скрывалась на берегах Нила до получения разрешения от архангела вернуться. Один из ранних отцов церкви, Св. Епифаний Кипрский (Саламский) считал, что два года; Святитель Никифор Исповедник - три года; византийский историк Георгий Кедрин - пять лет; Автор "Гармонии Евангелий" Аммоний Александрийский - семь лет. Затем каким-то образом богословам удалось договориться, и стало принято считать, что добровольная ссылка длилась три года. Однако в середине 1998 года немецкие ученые, исследовав некие вновь обнаруженные папирусы, уточнили этот срок, доведя его до трёх лет одиннадцати месяцев. Да будет так.
       В заключение повторюсь: рассказывать обо всём вышеизложенном допустимо пятилеткам в начальном классе воскресной школы, но заставлять верить в это вменяемых взрослых людей, ищущих свою дорогу к религии - пустое дело и, с точки зрения катехизации (наставления новоначальных в христианской вере), прямое вредительство. Ладно, это не наше дело, пойдём дальше.

    38

       Итак, когда каменщик Иосиф с женой и двумя сыновьями вернулся в Назарет, Иешуа было не меньше четырёх неполных, и не больше семи лет. Начался таинственный - потому, что мы о нём ничего не знаем, по крайней мере, из канонических евангелий - и очень важный период его жизни, продлившийся вплоть до Крещения (если не считать одного-единственного эпизода с посещением храма в двенадцать лет, но об этом позже). Иоанн крестил Иешуа в двадцать девять - тридцать лет, стало быть, мраком полной неизвестности сокрыты от двадцати трёх до двадцати шести лет его жизни. [Напомню, что мы давали объяснение указанному факту, правда, по другому поводу: перед евангелистами стояла задача не жизнеописания, но формулирования основ христианства.]
       Версии тех, кто в разное время пытался приподнять завесу неизвестности над упомянутым периодом, удивительно разнообразны, а фантазия работает, как "Самсон", самый большой фонтан в петергофском каскаде. Судите сами, читатель: по мнению одних, Йехошуа путешествовал по Тибету, других - отправился в Индию, третьих - в Японию, четвёртых - в Персию, Афганистан, и Среднюю Азию, не говоря уж о сторонниках теории, что сын Марии по старой памяти проживал в иудейском "ближнем зарубежье", Египте.
       Как ни странно, меньше всего распространено мнение, что Богочеловек провёл свою жизнь до крещения в Иудее: очевидно, здравое и естественное суждение кажется неинтересным, а "таинственное" отсутствие информации по чисто психологическим причинам требует от исследователя не менее "таинственного" объяснения. Рассмотрим основные теории, исключив из этого краткого обзора Персию, Афганистан и Среднюю Азию - за явной, детской сказочностью, наполняющей соответствующие апокрифы: по-моему, после главы, рассказывавшей о бегстве в Египет, это стало бы уже перебором.
       Поскольку Иисус признан в исламе в качестве одного из пророков (Иса, Исса бин Мариам, что означает "Иисус сын Марии"), постольку индийская версия [как известно, север Индии преимущественно мусульманский] ничуть не менее правдоподобна, чем прочие. В исламе существует направление "ахмадистов", которые считают себя мусульманами, поскольку поклоняются Аллаху, почитают Коран, соблюдают Рамадан, совершают хаджи т.д. Ортодоксальные же мусульмане признают их вышедшими из ислама, поскольку ахмадисты считают, что последним пророком являлся не Мохаммед, а основатель этой секты Мирза Гулям Ахмад. Ахмадистов отличает высокая степень веротерпимости, они полагают, что религии должны не разделять, а объединять людей. Так вот, согласно их версии, Йехошуа/Иисус в молодые годы посетил север Индии. В тридцать три он не принял смерть на Голгофе и, соответственно, не воскресал и не возносился на небеса. На кресте Иешуа лишь впал в обморочное состояние, и был спасен учениками. С помощью преданных людей, в сопровождении апостола Фомы, Сын Марии был переправлен в уже знакомую ему Индию, где дожил дл почтенного стодвадцатилетнего возраста, проповедуя своё учение обосновавшимся в Индии иудеям. Любознательные и не страшащиеся терактов туристы, оказавшись в столице штата Кашмир, древнем городе Шринагре, могут посетить его могилу, до сих пор бережно сохраняемую. Оказавшись на небесах, Иисус встретился там со своими великими предшественниками - пророками Кришной, Буддой и Моисеем.
       Теперь о стране Ямато, которая с 670 года н.э. стала называться "Ниппон" (Япония). Удивительно, но согласно тамошней древней летописи (какое дело было японцам раннего средневековья до неведомой Палестины?), на Голгофе был распят не сам Христос, а его брат по имени Исукири. [Хорошее еврейское имя, не правда ли?] Сам же Иисус со Среднего Востока бежал на Восток Очень Дальний: для начала прошвырнулся по Сибири, потом (не иначе, как чудом!) переправился зачем-то на Аляску, после чего тем же манером вернулся в Евразию и направился на ПМЖ в японскую деревню Шинго. Что характерно (и это перекликается с "индийской версией"): ранее, т.е. до Голгофы, неутомимый путешественник в данном населённом пункте уже живал. По втором пришествии в Японию он женился и родил троих детей, ставших родоначальниками двух уважаемых до сих пор родов, полагаю, как минимум, самурайских. Японский Иешуа умер в возрасте ста шести лет и был похоронен в своей деревне. Древняя могил сохранена, около неё имеется музей, в котором экспонируются ухо Исукури и прядь волос Девы Марии.
       Упомянутая японская летопись, которой - на минуточку! - свыше полутора тысяч лет, содержит и "сведения" (простите меня за кавычки) о доисторических временах. Согласно этим данным, планета наша была заселена космическими пришельцами, потомки которых проживали в Атлантиде. Сын Божий, натурально, тоже был потомком атлантов, а значит, в его жилах текла инопланетная кровь.
       Тибет, конечно, ошарашивает не так, как Япония, но сама по себе версия - согласитесь - тоже весьма экстравагантна. Она изложена в так называемом Тибетском Евангелии, найденном в библиотеке одного из старейших буддийских монастырей, и повествует о пребывании Исы в Гималаях и сообщает некоторые другие сведения о его жизни в период с четырнадцати до двадцати девяти лет. Причём в её подлинности (после кропотливых исследований) не сомневался такой авторитет, как Н.К.Рерих. Сей апокриф представляет собой собрание разрозненных текстов на тибетском языке, являющихся, в свою очередь, переводом с языка Пали, одного из северных диалектов языка древнеиндийского, ставшего священным языком южных буддистов.
       Ламы "монастыря-депозитария" рассказывают, что тексты "Тибетского Евангелия" записаны в середине 1 века н.э. со слов людей, видевших Ису в тот период, когда он жил в Индии и Непале, а также со слов индийских негоциантов, посещавших Иудею. Теперь самое интересное. До повсеместного распространения буддизма, в Тибете господствовала древняя религия "бон". Есть сведения, что в одном из бонских манускриптов упоминается чудотворец Есес, приехавший порядка двух тысяч лет назад в Северный Тибет из страны Иран (вполне, кстати, нормальный маршрут, ежели путешествовать из Иерусалима в Лхасу!). Согласитесь, читатель, фонетически "Есес" располагается где-то посередине между "Иисусом" и "Исой". Более того: по некоторым данным, Есес изображался справа от главного бога, называемого Небесным Наставником, в точности так же, как это принято и в христианской иконографии...
       Наименее экзотическим выглядит предположение, что Иешуа в поисках тысячелетней мудрости и хлеба насущного отправился в "долговременную командировку" в Египет - там много строили, и он, будучи сыном строителя (не будем уточнять в очередной раз какой именно специальности), без дела не остался бы. Остаётся только объяснить, зачем правоверному иудею углублённые знания о египетских язычестве и мистике, и зачем надолго покидать родной очаг - ведь на хлеб можно заработать и дома, а вкусы у Сына Марии, как мы знаем, были достаточно просты: хлеб, рыба да вино...

    39

       Пропуская меж пальцев шелковистые вихры на голове сына, Мария, не особенно задумываясь о смысле, говорила первые приходящие в голову ласковые слова. Она по опыту знала: важно не то, что говорится, а как. Музыкой материнского голоса ребёнок начинает наслаждаться ещё в утробе, и не существует пока ещё под солнцем лучшего успокаивающего средства (если не считать поцелуев и поглаживаний). Слёзы на щеках Иешуа уже высохли, надрывные всхлипы, которые исторгала его цыплячья грудь, звучали всё реже, и уже дважды судорожное движение диафрагмы переходило в длинный зевок. Ещё не сладкий, усталый. Малышу всё труднее становилось держать глаза открытыми, но он упорно их таращил, как всегда поражая мать каким-то слишком уж взрослым, серьёзным их выражением.
       - Львы в пустыне, не рычать! Мой сыночек будет спать... Ничего обидного, мой хороший, в слове "недоносок" нет! Просто ты так торопился на белый свет, что родился раньше времени. Что же в этом плохого? А Изя - маленький и пока еще глупенький, и этого не понимает. Не слушай его, и не обижайся. И не спорь со всеми, как ты это любишь. Знаешь, отчего у верблюда вырос горб? Ведь поначалу Бог дал ему гладкую спину. Но он всё время спорил, и вот однажды...
       Как же, все-таки, мальчик похож на Иосифа! Это удлинённое личико, аккуратные ушки, разрез глаз... Хотя нет, лоб, брови и подбородок, определённо, её. Вернее, деда, Иоакима. Но как так может быть, если он сын Отца Небесного? И за что ей такая честь? И как так могло получиться, что спала она с мужем, а родила от Бога? Свят-свят, не сомневается ли она? Сомнение - грех! И вообще, не женского ума дело размышлять о подобных вещах! Её предназначение - выкормить и вырастить, а дальше будет то, что должно быть. А что будет? Ведь если Иешуа - сын Бога, то его ждут великие дела, иначе, зачем бы он пришёл в этот мир. Может, он должен освободить народ Израилев от господства язычников-иноземцев? Господи, её маленький цыплёночек...
       Ну вот, засопел спокойненько, заснул, наконец. Мария вздохнула. И неожиданно вздрогнула от пронзившей её простой мысли: коль скоро ей выпал жребий стать матерью Богочеловека, недостаточно просто выносить его и выкормить. Она должна сделать всё, что может сделать слабая и ничтожная женщина для того, чтобы сын её был готов выполнить свою великую миссию, какова бы она ни была!

    40

       С тех пор, как в далёкой юности автор прослушал в Московском университете курс педагогики, его не покидает стойкое ощущение, что о науке воспитания (если признавать её таковой, а не искусством) исключительно приблизительное представление имеют не только обычные среднестатистические папы и мамы, но и действительные члены Академии педагогических наук. Ну, да ладно, речь не об этом. Некоторые педагоги и отдельные либеральные родители считают, что воспитывать ребёнка после шести-семи лет бесполезно, поскольку личность уже сформирована, и возможна уже не огранка (если пользоваться ювелирной терминологией), но лишь шлифовка. Не вдаваясь в дебаты с любителями и профессионалами, согласимся всё же, что именно в детстве и отрочестве закладывается фундамент будущей уникальной индивидуальности. В канонических евангелиях мы не найдём ответа на вопрос, как это происходило применительно к Иешуа, и кто приложил руку к надлежащему воспитанию мальчика (вы же не готовы признать реально произнесёнными слова двухмесячного малыша "я совершенный муж", цитированные нами выше). Существуют, правда, апокрифические источники, повествующие о детстве и отрочестве сына Марии, но я надеюсь, что читателю стал уже понятен их во многом завирательный характер; таким образом, мы получаем обширное поле для предположений и логических построений.
       С одним нет вопросов: если все наши предыдущие дедуктивно-биографические выводы-предположения верны (а с какой стати нам от них отказываться?), то становится ясно, когда в окончательном виде количественно и качественно сформировалась семья Иосифа. Очевидно, что по возвращении из Египта (или незадолго до этого) брат Иосифа, то ли Клеоп, то ли Клопас скончался, и семейство каменщика (о чём мы писали выше) приросло племянниками и племянницами: двумя сыновьями и двумя анонимными дочерьми. Таким образом, Иешуа разом стал членом большой, безусловно, небогатой многодетной семьи (семь чад - немало даже для Востока), и скорее всего, оказался в ней младшим ребёнком. Психология младших детей - занятная штука! А если не все чада состоят друг с другом в прямом родстве, тем более.
       Существенно важно, что Иешуа в семье был не только младшим, но и первым и последним ребёнком Марии (выше мы уже касались этой темы: для богобоязненной еврейки, убеждённо в том, что она избрана Богом для вынашивания Богочеловека, было совершенно невозможным "осквернить своё лоно" плодом, зачатым от человека, хотя бы и законного мужа). Скорее всего, сходным образом относился к данному вопросу и Обручник, хотя, имея кой-какое представление о мужской психологии полагаю, что воздержание при живой и желанной супруге его не радовало (очень возможно, сильнее всего в те моменты, когда появлялась "еретическая" мысль о собственной непосредственной причастности к появлению Йехошуа на свет). В подобные минуты, переживая своё "греховное отцовство", Иосиф должен был бы испытывать нормальные чувства немолодого мужчины, направленные на его последнего в жизни ребёнка, да ещё и нажитого от любимой молодой жены. Что же из всего сказанного следует?
       Сначала об очевидном и наиболее вероятном. Понятно, сын Марии изначально купался в море материнской любви, тем более неистовой, что она понимала: других детей у неё не будет (всё это усугублялось и последствиями недоношенности: у нормальных матерей болезненные дети всегда самые любимые). Представляется, что можно говорить о той или иной степени его "заласканности". Не секрет, что подобные чада быстрее развиваются, но они и капризны ("любят проявлять характер", в интерпретации некритически настроенных мамочек). Не будет также большой натяжкой допустить, что хозяйка дома выделяла Иешуа среди его братьев и сестёр (хотя бы потому, что по возвращении из Египта ей не было и двадцати; откуда ж взяться житейской мудрости и душевным силам, чтобы ровно относиться и к "своей кровиночке", и к приёмным детям? Дефицит внимания, если не тепла, им, скорее всего, пытался компенсировать отец, но удавалось ли ему скрыть б?льшую привязанность к младшему? Или же он испытывал к Иешуа нечто вроде религиозного страха, который трудно было скрыть от пытливых детских глаз прочих отроков и отроковиц? Скорее всего, Иешуа многое прощалось - за что другие получали по попке или ставились в угол. Можно предположить, что старшие детишки ревновали родителей к младшему, и испытывали обиду в связи с очевидным неравенством, что не могло не создавать напряжений в детской среде - как минимум, по схеме Сид - Том, блистательно описанной Марком Твеном. Стало быть, Иешуа сполна получил нанесённых исподтишка незаслуженных ударов и прочего такого, рано познакомившись с не самыми лучшими сторонами человеческой натуры; предательство и среди детей остаётся таковым, и переживается не менее остро, чем в зрелые годы. Судя по всему, адекватно ответить в силу своей физической слабости он не мог (к тому же, один против коллектива), и приходилось - как любят говорить представители "политического класса" - давать ассиметричный ответ. С помощью изощрённого красноречия? Любовью ли, подставлением щеки ли? Вряд ли, конечно, евангельский подход к подобным проблемам отличал его уже с младых ногтей, но необходимый опыт накапливался...
       А может быть, мы мудрствуем лукаво, и Сын Марии бесстрашно давал сдачи, не обращая внимания на численное и физическое преимущество противников? В конце концов, автору концепции всепрощения понадобилось настоящее мужество, чтобы достойно пройти испытание Голгофой.

    41

       Существует вопрос, без ответа на который наше повествование неминуемо забуксует. Действительно, одно дело, если Йехошуа с младых ногтей был осведомлён о тайне своего рождения (в данном контексте совершенно не принципиально, существовала ли эта тайна как таковая, поскольку для посвящённых в неё она была абсолютно реальна), и совсем другой коленкор, если нет. К указанному вопросу примыкает и другой, "смежный": знали ли об особом предназначении Сына Марии окружающие люди, хотя бы, скажем, сводные и двоюродные браться и сёстры?
       Начнём с членов семьи, соседей и т.д. Как мы уже отмечали, в условиях политической нестабильности Иудеи и борьбы Ирода за сохранение и укрепление династии, интересы безопасности требовали, чтобы круг людей, ведающих, что к чему, был чрезвычайно узок и, по возможности, ограничивался родителями Марии, самой Богородицей и Иосифом. [Если читатель не забыл, на этом основании мы отмели как легендарные всяческие россказни об ангелах и юродивых, возвещавших о рождении мессии]. Конечно, на каждый роток не накинешь платок (взять ту же вифлеемскую повивальную бабку, случайных свидетелей и прочих), но с отъездом Святого семейства в Иерусалим, всяческие разговоры должны были быстро и неминуемо заглохнуть, в крайнем случае, перейдя в разряд небылиц, которым никто - включая рассказывающего - не верит. Разумеется, из тех же соображений ничего нельзя было говорить и детям: никакая страшная клятва не удержит ребёнка от того, чтобы не поделиться с приятелем секретом, тем более столь сенсационным. И потом: как вы себе представляете "ячейку общества", в которой известно, что младший ребёнок - от Всевышнего, а не от главы семьи? Какие там будут взаимоотношения, и как управлять домочадцами? Скажите, читатель, смогли бы вы, воспитывая в своей семье Сына Бога, послать его на базар за зеленью или отругать, коли он, расшалившись, разбил вашу любимую кружку? Наконец, имеется свидетельства того, что Иосиф внешне не делал различия между сыновьями: известно, что сын Марии наравне с братьями учился отцовскому ремеслу.
       Обратимся теперь к Иешуа. Для начала зададимся вопросом: каково было бы мальчику, если бы он изначально знал, что отец его, вовсе не родитель ему а, выражаясь по-современному, "крыша", мать же - суррогатная, всего лишь своего рода инкубатор? К гадалке не ходи: ему было бы так одиноко и был бы он столь несчастен, что в итоге выросло бы из него существо слабое и мучимое столь великим числом различных комплексов, что использовать его для выполнения великой функции зарождения и становления новой религии было бы более чем нелепо.
       Причём, в общении этот будущий проповедник и агитатор был бы совершенно непереносим (а значит, обладал бы выраженной профнепригодностью). Старательно подчёркивая божественное происхождение Иисуса, евангелисты заставляют его в своих "благих вестях" обращаться к Марии (кстати сказать, считанное количество раз) не как к матери, а сугубо официально: он называет её "женщиной" (гр. ?????, gЗnai). Представьте себе трёхлетнего, скажем, бутуза, требовательно произносящего: "Зенщина, я хоцу писать, подай голсок!". Вряд ли из такого негодника вырастет оратор, завораживавший свою аудиторию вселенскими любовью и добротой... Кстати сказать, в церковной истории зафиксирован всего один случай, когда он называет её матерью, причём не своей, а своего последователя: "Потом говорит ученику: се, Матерь твоя!" (Ин. 19:27). А ведь Иешуа рос правоверным евреем, и должен был бы соблюдать пятую заповедь: "Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе".
       Но, конечно, не это самое главное. Мы уже упоминали о важнейшем значении, которое христианство (вслед за иудаизмом) придаёт свободе воли. Точно так же, как Мария согласилась выносить дитя Бога в чреве своём, искупив тем самым грех прародительницы Евы, точно также и Йехошуа, чтобы стать Христом, должен был добровольно и осознанно пойти на крестную муку, дабы искупить грехи человеческие. Спрашивается, можно ли требовать подобного решения от вполне обычного ребёнка, каким в детстве был биологический сын Марии и Иосифа, от дитяти, не способного осмыслить все последствия такого шага? И станет ли его вполне возможное согласие актом доброй воли, а не проявлением возрастной незрелости ума или преклонения перед авторитетом Вопрошающего?
       Нет, ничто не заставит меня поверить в то, что до времени кто-то, кроме ближайших старших родственников, знал о тайне рождения Сына Марии!

    42

       Продвигаясь дальше, от раннего детства к отрочеству, за полным неимением информации и какого-либо материала для логических построений, мы вступаем на скользкий путь "шпекуляций" (моему русскому уху нравится, как звучит это польское словечко!).
       Понятное дело, по мере прощания с нежным возрастом, младшее поколение семьи Иосифа должны были приобщаться к азам отцовского ремесла - как мы подчёркивали выше, это было не столько нормальным в описываемую эпоху, сколько обязательным. Но касалось ли это правило необычного ребёнка? Евангелисты подтверждают, что да: когда подошёл срок, Йехошуа тоже получил в руки мастерок (или стамеску, не будем ригористами). Скорее всего, он пытался угнаться за старшими братьями, обошедшими его, в том числе и в силу естественных, связанных с возрастом причин, в овладении профессией). И, полагаю, безуспешно, за что - к гадалке не ходи! - подвергался насмешкам и даже издевательствам: малолетки в своём кругу редко деликатничают, а уж по отношению к тем, кого они считают маменькиными сынками... Могло ли это преподать Иешуа первый урок терпимости по отношению к человеческой гордыне в частности, и к недостаткам человеческой натуры, вообще? Наверняка младший не чурался физической работы, но она не привлекала его и давалась с трудом. В любом возрасте трудно хорошо делать то, что тебе не интересно, но в детстве это просто невозможно.
       С большой долей вероятности можно предположить, что на формирование вкусов и приоритетов Йехошуа влияли два фактора. Во-первых, конечно, мать, осознававшая обязанность до конца выполнить свой долг перед обрушившейся на неё функцией Богородицы. Во-вторых - слабая физическая конституция, которая нередко отличает недоношенных детей, с младенчества борющихся с целой кучей заболеваний и осложнений. Ведь они, как известно, дабы компенсировать отставание, сосут энергичнее, набирают вес относительно быстрее, но болеют чаще...
       Что же могло казаться маленькому Иешуа интересным? Разумеется, в первую очередь ветхозаветная история, которую превосходно знала воспитанная в Храме мать. Хорошо представляю себе, как вместо сказочки про какого-нибудь трусливого шакала, Мария рассказывает сыну историю, скажем, Ноева ковчега. Конечно, её знания не могли сравниться с глубоким проникновением вглубь библейских текстов профессионального книжника или фарисея, но их, вкупе с истовой религиозностью, вполне хватало для формирования у Иешуа устойчивого интереса к философско-религиозным и этическим проблемам. Не зная, какая конкретно стезя уготована её сыну, мать, по всей видимости, стремилась дать ему максимально широкое домашнее образование в пределах собственной эрудиции - иного они не могли себе позволить по причине крайней материальной скудости. (Если даже ребёнок и посещал какое-либо подобие школы "для народа", то вынести оттуда мог в лучшем случае элементарные навыки письма, чтения, да начатки знаний Талмуда; кстати, слово это переводится не просто как "Учение", а как "Устное учение"). Серьёзные исследователи-библеисты, кстати говоря, отмечают, что Йехошуа/Иисус не проявлял в проповедях и дискуссиях высокой учености (равно как и знаний о дальних странах, где он якобы побывал, добавим мы!); его коньком были природный ум, логика и нетривиальный подход. Но всё это будет потом, в младые же годы сын Марии как губка впитывал доступную ему информацию, предпочитая подвижным играм тихую беседу и почитая часы, проведённые с мастерком и отвесом в руке, прожитыми впустую.
       Мы уже отмечали, что роль Марии сильно недооценена (возникший в средневековье культ Богоматери в большей степени отдаёт дань её небесным делам и заботам, хлопотам в связи с "заступничеством" и т.д.). Объясняется это тем, что евангелисты и отцы церкви исходили из, по меньшей мере, спорного посыла что, признав огромное значение матери в становлении и превращении Иисуса во Христа, они тем самым принизят божественную часть его двойственной природы (указанной проблеме будет посвящена последняя глава нашего повествования). Мать безусловно готовила дитя к совершению его миссии (боги не посылают своих детей на землю из простой прихоти), и подготовка эта никак не ограничивалась, выражаясь современным бюрократическим языком, "образовательными программами". Поэтому при всём уважении, я не готов согласиться со Львом Толстым, называвшим Иисуса несчастным, брошенным ребёнком.
       Сознавала ли Мария, что ожидает её чадо? Ведь жертвенность входит в традицию иудаизма, и трагический финал неведомой ей роли Иешуа был гораздо более вероятен, чем благополучный. Даже если нет, или не до конца, или хотя бы на уровне предчувствия (материнское сердце!), жизнь Марии вряд ли можно назвать безмятежной. Но если представить, что роковой финал по каким-то причинам был ей ведом? Что должна чувствовать женщина, растящая и готовящая своего первенца и единственного ребёнка к смерти? И как она может ЭТО делать? И как смогла? Рассказать обо всём этом по многим причинам столь сложно, что автор предпочитает оставить перечисленные вопросы без ответа, предоставив "фронт работ" перу более искусному, а уму более острому, чем у него. Но даже будучи всего лишь поставленными, указанные вопросы заставляют взглянуть на жену Иосифа и мать Иешуа несколько по-другому, не правда ли?

    43

       Вот мы и подошли к последнему эпизоду из детско-отроческого периода жизни Йехошуа, описанному авторами канонических евангелий, случившемуся на шестнадцатый день весеннего месяца нисан в год двенадцатилетия Сына Марии и Иосифа. Последующие главы евангелий повествуют уже о деятельности, приключениях и переживаниях зрелого мужчины в период между тридцатью и тридцатью тремя годами, от Крещения до Голгофы (и как все мы знаем, по большей части, это рассказ всего лишь о пяти предсмертных днях).
       [В четырнадцатый день упомянутого месяца начинается многодневное празднование успешного Исхода из Египта, называемое "Песах", "Пейсах", "Пайсох" и так далее, что в буквальном переводе на русский означает "миновал, обошёл". Христиане после перевода священных текстов на греческий празднуют "Пасху" но, как известно, несколько по другому поводу.]
       По заведенному обычаю, все, кто имел такую возможность, или исхитрялся её иметь, собирались на Песах в Иерусалиме. Столица Иудеи была по тем временам огромным городом, отличавшимся от Назарета приблизительно так же, как разнятся между собою круглосуточно бдящая огромная Москва и тихий уютный Звенигород. Толпы людей, шум, гам, "heavy traffic" мулов, осликов и конных упряжек... Привыкшему совсем к иному ритму жизни провинциалу затеряться в лабиринте старинных кривых улочек, проще простого!
       Б?льшая часть богомольцев приезжала в Иерусалим на два первых дня праздника, когда проводились основные торжественные службы. Жить в столице было накладно, поэтому на третий день Песаха караваны "гостей столицы" уже тянулись из всех ворот города, чтобы успеть допраздновать у родного очага вместе с ожидавшими их домочадцами. Не отличавшаяся, как мы знаем, большими доходами, семья каменщика по прозвищу Обручник также отправилась по домам, пристроившись к другим жителям Назарета (в те неспокойные времена не вредно было знать, кто едет рядом с тобой!). Трёхдневный путь до родного города подразумевал два привала на ночлег. И вот тут, на первой же большой остановке, случилось невероятное: выяснилось, что потерялся Иешуа!
       Читателю впору возмутиться: совсем автор заврался: то пишет, как легко провинциалу потеряться в столичной суете, то - когда подобное случается с одним из назаретских детишек - называет это невероятным событием. Но ведь Иешуа не был обычным подростком. И если Иосиф мог бы со временем подзабыть о необычайной истории его рождения (имея на то основания, которые давали ему здравый смысл ремесленника, память и собственные глаза), то мать - никогда! Для неё первенец был сыном Бога, и надзор за ним, и охрана его были частью её обета. Будьте уверены, она не спускала с сына глаз никогда - ни в Назарете, ни в Иерусалиме ни, тем более, во время той злосчастной дороги. Как хотите, но я, в отличие от евангелистов, полагаю, что описываемое происшествие не было случайностью: Йехошуа сам желал потеряться и, конечно же, коли так, ему это удалось. О причине столь странной для ребёнка прихоти мы поговорим чуть ниже.
       Делать нечего: пришлось поворачивать оглобли. Не соглашусь с утверждением, что на поиски отправились утром. Разумеется, в ночь: полагать иначе может только тот, кому не знакомы родительские чувства (в том числе, не в обиду будет им сказано, практиковавшие монашескую аскезу авторы евангелий и других священных текстов). Представляю, какую головомойку устроила враз запаниковавшая Мария своему благоверному! Вижу и слышу, как она рвёт на себе волосы, в голос плачет и молится, молится и плачет, не переставая при этом безвинно пилить Иосифа всю неблизкую обратную дорогу до столицы...
       Оказавшись в Иерусалиме, безутешные родители начали с того, с чего и следовало начать: одну за другой объезжали синагоги, ведь именно в храме потерявшийся ребёнок по обычаю мог найти помощь и ночлег. Что ж, ожидания оправдались, и в одной из них, в центре кружка, участники которого наслаждались глубокой религиозной беседой, Иосиф с Марией увидели своего сына, изрекавшего мудрые ответы на самые заковыристые вопросы, в том числе и задаваемые раввинами. Это двенадцатилетний-то ребёнок, притом, что на доскональное изучение священных текстов, включая Тору и Талмуд, приходилось тратить чуть ли не половину жизни!
       Оставим на совести евангелистов эту очередную сказочку, и не будем снова и снова повторять, в каких целях она и другие подобные ей в качестве инструментария ими использовались. Для нас гораздо важнее то, как Лука описывает сцену воссоединения семейства.
       "И, увидев Его, удивились; и Матерь Его сказала Ему: Чадо! что Ты сделал с нами? вот отец Твой и Я с великою скорбью искали Тебя" (Лука,2:48). Ответ мальчика поразителен: "Он сказал им: зачем было вам искать Меня? или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему? Но они не поняли сказанных Им слов" (Лука,2:49,50). Грубость, высокомерие (и угадываемая горечь) сего речения избыточны для того, чтобы автору цитированных строк в очередной раз подчеркнуть, что в семье Марии и Иосифа подрастал Сын Бога, так что дело не в этом. Тогда в чём?
       В отличие от многих других случаев, евангелист удивительно точно передаёт слова Иешуа, не только в эмоциональном плане, но и, возможно, текстуально. Читатель, приоткройте своё сердце, и вы тотчас услышите голос обиженного ребёнка, совсем недавно, можно сказать, только что узнавшего тщательно скрывавшуюся от него тайну. Отныне нет у мальчугана семьи, а двенадцать лет воспитывавший его папа и не отец ему вовсе... Горе, которое приносит подобное открытие неокрепшей душе, всесокрушающе, и если можно в столь драматической ситуации с чем-то поздравить Иешуа, так это с проявленной им сдержанностью. [О глубине полученной тогда психической травмы свидетельствует следующий известнейший, но совершенно иначе трактуемый богословами факт. Много позже, уже в период своей проповеднической деятельности, Йехошуа следующим образом отозвался о пришедших повидать его родственниках: "...кто Матерь Моя? И кто братья Мои? И, указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот матерь Моя и братья Мои... (Матф.12:49,50).]
       Не могу согласиться с Лукою: родители, в отличие от этого добросовестного рассказчика, отлично поняли мальчика, и сообразили, что произошло: некто открыл Иешуа, кто его "истинный" отец, а стало быть, и дом его отныне не милое строение в Назарете где, лёжа на крыше, он так любил помечтать, а Храм...
       Но кто это мог сделать?

    44

       Сомнений здесь быть не может: разумеется, это сделал тот, кто внушил Марии, что зачатый ею от Иосифа ребёнок, на самом деле, Сын Божий. Услышав неведомый голос (полагаю, по столь важному поводу вещал Сам, а не через архангела), воспитанный в мистицизме I века н.э. отрок ни на секунду не усомнился, что сказанное ему - правда. Для него Божеством был седобородый, сидящий на облаке благообразный пожилой мужчина, и никаким иным он быть не мог. А значит, ничем, в сущности, не отличаясь от престарелых отцов семейств (за исключением способности витать в небесах), вполне был способен, на взгляд Иешуа, изведать счастье отцовства. Это позже Иоанн Богослов запишет по меньшей мере двусмысленное: "В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог". (Ин.1:1-2).
       Бессмысленно задаваться вопросом, отчего именно в Песах, и именно того сАмого года, Всевышний решил приобщить Иешуа к выполнению своего великого плана. Почему в двенадцать, а не в тринадцать лет, когда у иудейских мальчиков наступало совершеннолетие? Говоря словами св. апостола Павла: "О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его! (Рим.11:33). [Кстати говоря, именно это речение вылилось позднее во всем известную краткую формулу "Неисповедимы пути Господни!".]
       Но, может быть, Творцу Плана не стоило огород городить и рассказывать об "истинном отцовстве"? Отчего бы не попробовать договориться по-простому: мол, у Меня к тебе поручение, надо выступить провозвестником и зачинателем новой религии? Для успеха дела назовёшься моим сыном и т.д. Неужто в Иудее нашёлся бы человек, способный отказать самому Богу? Однако, памятуя о "конкретно-историческом подходе", зададим контрвопрос: был бы способен сын Марии поверить в свою богоизбранность и в свою миссию, кабы не был уверен, что биологического родителя его зовут не Иосиф, а Цеваот? [Так на древнееврейском звучит более знакомое нам имя Саваоф, переводящееся как "Господь воинств Израилевых", или "Господь воинств Ангельских"]. Ответ достаточно прост: никогда, поскольку это противоречило бы всей культурно-религиозной традиции человечества. Согласиться с предложением, и лишь принять на себя личину Сына Бога? Что ж, самозванцев всемирная история знает на удивление много, хотя их всегда разоблачали и жестоко наказывали. Поэтому договориться о самозванстве можно бы было, подобные авантюристы, будучи игроками, знают, чем рискуют, и за порядочный куш готовы поставить на кон свою жизнь. Но самозванец никогда добровольно не взойдёт на крест! Тем более, бескорыстно...
       Так что же, автор имеет наглость утверждать, что в основе первой в истории мировой религии лежит тривиальный обман? Всевышний обошёлся с человечеством, как напёрсточник с приезжими на привокзальной площади? Читатель, не стоит спешить со скороспелыми суждениями.
       Вспомним начало нашего повествования, историю с Землёй Обетованной. У кого повернётся язык обвинить Создателя во лжи, хотя попервоначалу народ Моисеев и был приведён в малопригодное для проживания место? Хорошо, смягчим: плато и долины Иудеи не то, что не радовали текущими по ним молоком и мёдом, но обладали суровым климатом и были гораздо беднее всяческими ресурсами, чем прилегающие земли. Но чем всё закончилось? Эти самые земли в исторически короткий срок тоже стали называться Иудеей.
       Иешуа... Узнав, кто его "отец", подросток должен был своим решением, актом свободной воли принять на себя обязательства Сына. Легко ли он к этому пришёл? Разумеется, поверил сразу, но человеку свойственно размышлять. Детская память очень цепкая; занятый игрой, малыш - даже, как бы, и не обращая внимания на окружающее - фиксирует все происходящее вокруг. Наверняка, услышав "правду" о своём родителе, он начал вспоминать мелкие детали быта семьи, в которой родился и взрослел, и многое теперь представало в новом свете. Отчего его никогда не наказывали, хотя родители были суровы с другими детьми? Для чего понадобилось, чтобы первые годы жизни он провёл в Египте? И так далее.
       Создатель Плана, если можно так выразиться, приобретал сына постепенно. Сначала это было, по сути, духовное родство, установленной с двенадцатилетним отроком, которого Отец Небесный вёл дальше по жизни, тщательно воспитывая и формируя. Это был тот маленький нюанс, о котором Йехошуа можно было и не предупреждать, ибо со временем, через двадцать один год, он всё равно должен был превратиться в сына кровного. Каким образом? Очевидно, через смерть на кресте и воскресение.
       Не дискутируя о подлинности Туринской плащаницы (для темы нашего повествования сей вопрос не имеет принципиального характера), вспомним: многие учёные считают, что знаменитый отпечаток мог появиться лишь в результате мощнейшего всплеска неведомой энергии, исходившей из тела Христа. Но ведь Бог и есть чистая энергия плюс неисчислимые йоттабайты информации [1 йоттабайт = 2 в восьмидесятой степени байтов]. Отчего не предположить, что в момент великого чуда воскрешения, слившись в единый информационно-энергетический поток, Создатель и рождённый в Бетлехеме за тридцать три года до этого от Иосифа и Марии мужчина, стали не только единым целым, но и подлинными Отцом и Сыном?
       Обещанное человечеству свершилось, но... с некоторым промедлением, менее чем несущественным на фоне вечности.

    * * *

       Разумеется, изложенное - лишь версия. Ни коим образом не настаиваю, что угадал истину. Однако же - если мы действительно живём по некоему плану, составленному и осуществляемому Всевышним - я готов к тому, чтобы Автор Программы разговаривал со мною как со взрослым человеком, а не как с обладателем полудетского на современный взгляд сознания жителя позднего железного века...
      
      
      
       13
      
      
      
      
  • Комментарии: 9, последний от 24/08/2015.
  • © Copyright Горлов Василий Александрович (vasily50gorlov@yandex.ru)
  • Обновлено: 05/06/2012. 211k. Статистика.
  • Повесть: Проза
    • Оценка: 9.20*12  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.