ЗАКОУЛКОМ ДЕТСТВА


* * *

Пленность маминых рук,
Аромат чернослива -
Словно замкнутый круг,
Рвал мальчишка игриво.

И всегда убегал,
И всегда возвращался.
По задворкам мелькал...
И смеялся, смеялся...

Годы вечных разлук,
Как плакучая ива...
Пленность маминых рук,
Аромат чернослива.


* * *

Дощатый забор, дом барачного типа.
К забору скамейка гвоздями прибита.
И ноги скрестив, на подгнившей скамейке
Щебечет о чём-то девчонок семейка.
Щебечет о том, что ещё не познали,
О том, где не были, что вовсе не знали.
О море, о Каннах, семи чудесах,
О солнечных странах, тугих парусах,
Прообразе счастья - крылах синей птицы...
Дощатый забор им теперь только снится.
Синеет голубка на старой скамейке...
А жизнь промелькнула коротким римейком.


Егор

По тропинке из-за горки
Через поле семенил
Элеваторный Егорка,
Что всегда треух носил.

Долгий ростом и неловок
В прорезиненном плаще;
Лепетал без остановок
Ни о чём, а так вотще.

Был он бедным и убогим,
Потому-то на Сенном
Обивал пороги многим -
Гостевался на одном.

И отведав борщ да каши,
Лез в карман и колдовал.
А затем ручонки наши
Семечками засевал.

Как-то раз в такую пору
С целью получить ответ,
Я задал вопрос Егору:
- Дядь Егор, те сколько лет?

Тут прищурился Егор,
И скосив глаза по-лисьи,
Вдруг завёл свой разговор
Про девчат...такие мысли...
А потом вдруг дал ответ:
- Мне писят, и ваших нет.

Шли года, менялся город.
От Сенного нет следа.
Кто сопливым был - стал молод,
А иные - навсегда.

Как-то брёл я по участку,
А навстречу семенил
Наш Егорка часто-часто,
Значит, Бог его хранил.
Я ему "Егор, привет!
Как дела, да сколько лет!?"
И сказал блаженный дед:
- Мне писят, а Ваших - нет...


Барак

Сгорел барак,
Но все ж осталась
В руинах памяти моей,
Мальчишки озорного шалость -
Гонять по крышам голубей.
Сгорел барак,
И все распалось.
Ветрами души размело,
Что жили в нем...
Что с ними сталось?
Одних давно настигла старость,
Других...теперь уж - все равно...
Сгорел барак...


Мишка

Мишка режет крендельки
На замерзшей луже.
У него-то "снегурки",
У меня - похуже.

Развязались ремешки,
На боку салазки.
В полушубке не с руки
Совладать с завязкой.

"Миша, Миша, завяжи!
Помоги, братишка..."
И, оставив виражи,
Выручает Мишка.

Мишка за меня горой -
Брат и друг надежный.
С ним идти не страшно в бой,
И в разведку можно.

Упаду - поднимет он,
Шапку нахлобучит.
Не какой-нибудь пижон,
Он всему научит!

Гвоздь забить, убрать занос -
Мишка все умеет!
Уши обморожу, нос -
Снегом отогреет.

Режут быстрые коньки
Пузо мерзлой лужи.
Жаль, короткие деньки,
Да кусает стужа.

Отзвенели снегурки,
Отогрелись уши...
Те морозные деньки
Невозвратно далеки,
А так греют душу!


Вечерний этюд

Уютный дворик утонул в барханах снега.
Всевидящий фонарь отринул тень следа.
И сказочная тишь, и сладостная нега,
Казалось, распласталась навсегда
в моем дворе...


Ожидание
Брату Володе

Окна затянуло, синим мраком.
Рама отпечаталась крестом.
Помню, в детстве в эту пору с братом
Мы с работы ждали мать с отцом.

Серый мрак съедал уют на стенах,
Как голодный сглатывает хлеб.
И квартира, что была вселенной,
Превращалась в неуютный склеп.

Тени прыгали по глади стен с фигурок
Каслинского тонкого литья.
И казалось, не Ермак, а турок
Целил в стену острие копья.

Мы дрались, себя, облачив в латы
С мраком, захватившим целый дом...
Помню, в детстве в эту пору с братом
Мы с работы ждали мать с отцом.


* * *

Вечер выплеснул узор
На проём оконной рамы.
В сумрак погрузился двор
И стена с портретом мамы.
В сумрак погрузился я:
Нет её, и нет здесь крова...
Ты была всему основа -
Мама тихая моя.


* * *
Сестре Наташе

Что за ночь?
Ни звезды,
Хоть ты тресни.
Сплошь снега заметают следы...
Помню бабушки старые песни,
Да палений трескучих лады.
Колесила весёлая пряха,
Веретёшко плясало в руках,
А пурги снеговая рубаха
Пузырилась в ночных небесах.
Припаду к голубому оконцу,
Отогрею дыханием гладь
И гляжу, не появится солнце,
За окном в ярко-красную стать?
Песня русская - боль и раздолье
Необъятных полынных степей;
В ней любовь, и печаль, и неволя,
И пожары стихийных страстей...
А метель заунывно выводит
Незатейливый вечный мотив...
- Это кто это там в сенях бродит,
Разрешения не спросив?
Заскрипит и закрутится пряха
И подхватит привычный мотив...
Эх, Наташа, Наталка, Натаха
Доставай самостийный розлив.
Я сегодня запреты нарушу:
Напоюсь или насмерть упьюсь
За твою полотняную душу,
Как за родину - матушку Русь.


Обрывок детства

Обрывок детства: вьюга, сени, печка,
И половицы шаткие ворчат.
В углу икона, догорает свечка.
С мороза влажные поленья так коптят.
Древесный дух мои теребит ноздри.
Мне ново все - куда ни посмотрю:
В стене торчат забеленные гвозди,
От них стремится нить к календарю.
Качаюсь в люльке, светел и беспечен.
Ведь я пока не знаю ничего,
И от того пред долгой жизнью вечен.
Качаюсь в люльке, и гляжусь в него...
Обвисший потолок в тенетах с пауками
Я бороздил глазами, как моря.
И, утомленный, забывался снами.
Кряхтя, в печи ворочалась заря,
Бесились полуночные виденья,
Плясали тени по изъянам стен.
И мне шептали влажные поленья
О суете грядущих перемен.
И верно, перемена наступала -
Бабулечка - источник доброты,
Ворча, меня привычно пеленала:
"Ох, лихоманка, будь неладен ты..."
Обрывок детства: вьюга, сени, печка,
С мороза влажные поленья так коптят...
Мне память сохранила то местечко,
Где половицы шаткие ворчат.


* * *

Всё как прежде...
Поутру снежок пушистый
Завалил пустынно-серый двор.
И летит причудливо-искристый,
Словно девы непорочно-чистый
Из пучины звёздной ясный взор.

Через двор торопится мальчонка,
Поспевая чуть за маминой рукой.
Сбилась шапочка и вьющаяся чёлка,
И его свободная ручонка,
Ловят снег.
Нарушен мой покой...

Это - было, это - было всё со мною.
Я бежал за мамой, вторя след,
Раннею, хрустящею зимою,
В будущее светлое без бед...

А сегодня первый снег и мама...
Девочка, наверное, совсем...
Позвонить, послать бы телеграмму:
"Дорогие, как вы, папа с мамой?"
Только память дрогнула - зачем?


Пшада

Закоулком детства
Пробежала память,
Заполняя Пшаду
Запахом дождя.
Размывая замять
Векового пресса,
Я вкусил отраду
С ароматом дня...

Я бежал к оврагу,
Где ручей струится,
Где лианы вяжут
На ветвях узлы.
А за ними сразу
С гор река стремится,
У камней срезая
Острые углы.

Я бежал и падал,
Я стремился к месту,
Где удили рыбу
Мы у "Трёх камней".
И царица-Пшада
Открывала сердце
И врастала в сердце
Родиной моей.


* * *

Снова выплыла давняя давность:
Память словно протёрла стекло...
Уплетали мы редкую сладость -
Ежевику, сбежав за село.
Нет, казалось, таинственней клада -
Спелый плод под листком отыскать.
И зелёная, горная Пшада
Баловала, как добрая мать.
Оцарапав колючками ноги,
Чтобы жжения жар погасить,
Мы бежали к реке, на пороги,
В леденящую быструю синь.
Накупавшись, стучали зубами,
Запекаясь на голышах,
С фиолетовыми губами
И по маковку в мурашах...
Снова выплыла давняя давность:
Память словно протёрла стекло...
Уплетали мы редкую сладость -
Ежевику, сбежав за село.


Архипоосиповка

В Архипке - ежиком гора
Застыла, в вечном одиночестве...
Была счастливая пора
На побережье в отрочестве.

Семья была, и мир сиял,
И вата таяла, зараза
В руках.
И папа "Сменой" снял
Семью у древнего Кавказа.

А волны фыркали у скал
И распадались на осколки...
И камни маминой заколки
Сверкали тысячью зеркал.
А я, Кавказ в себя вбирал...

Теперь нет мамы и отца.
Квартира продана, простится ль.
(но не для красного словца) -
Мне Родина теперь лишь снится.

Да не Урал зовет к себе,
А " Ежик" в вечном одиночестве,
Меня зовет к моей судьбе,
Где счастлив был в своем отрочестве.


Малыш

Стоит малыш на длинном берегу,
А волны, набегая, лижут тело.
И за волной бежит мальчонка смело
И брызги ловит в ручки на бегу.

Неведома ему морская даль,
Не знает он крутой характер моря.
А волны, набегая, манят вдаль,
Влекут в пучину, меж собою споря.

Как отличить счастливую волну
И, оседлав, за гребень ухватиться?
Как жизнь прожить и не пойти ко дну?
Как на плаву остаться ухитриться?

Не знает ничего святой малыш
И, смехом заливаясь, с морем спорит.
Волны касаясь, звонко чайка вторит,
И режет гребни мною пущенный "голыш".


Поезд-память

Перелесков мельканье,
Подстаканников звон -
Позади расставанье,
Оголтелый перрон.

По стремительным рельсам
От ушедшего дня
Мчится поезд по весям,
Поезд-память - в меня...

Треплет ветер веселый
Мой упрямый вихор.
А за окнами села:
Крыш неровный пробор.

Вниз, к столу зовет мама:
В обруч взята коса
Стройной башенкой храма,
И строга и проста.

То журит непоседу,
То поправит вихор...
Я на поезде еду
И несу всякий вздор.

Все по-детски рисую,
К чему тянется взор:
В поле клячу гнедую,
Пашни рыжий убор.

Лоб отцовский морщинит
Долевая стрела.
Его "крейсер" погибнет -
Мама крест обвела.

И играет улыбка
В ее теплых глазах.
А вагон, словно зыбка,
В узловатых руках.

Мчится поезд по весям
На далекий Кавказ,
По натруженным рельсам
В счастье первых проказ...

Ловко боль саданула -
В подреберье кол...
Мне соседка шепнула
И в реальность вернула:
"Может, вам валидол?"
А в окошко упрямо
Тянет тельце малыш,
И вихор правит мама
Под пробор сельских крыш.


Возвращение в детство

Вот детский сад и памятный забор.
Конец зимы, сосульки тихо тают.
И ты ведешь меня в свой старый двор,
Где все родное, где тебя все знают.

Усталый клен ветвями прошуршал,
Приветствуя заблудшую подружку,
И карапуз из детства прокричал:
"Лариса, отдавай мою игрушку".

Здесь все знакомо, свято для тебя.
Виски стучат, колотится сердечко.
Мы входим в дом, дыханье затая.
В нем есть твое заветное местечко.

Все тот же скрип петель входной двери.
И прелый запах старого подъезда.
Ты шепотом про детство говоришь.
В глазах восторг и восхищенья бездна.

И время будто повернуло вспять,
Листая прошлого забытые странички...
Мне повезло, я в детстве был опять.
С тобой вдвоем и с ленточкой в косичке.


* * *

Зазывалы юные ручьи.
Ой, куда вы вешние зовёте,
Ой, куда бурливые несёте
Радуги весёлые лучи?
Подождите, я же ваш, я свой!
Я же тот, вчерашний новобранец:
За плечами жизнь, как тощий ранец -
Впереди полуденный прибой.
Подожди!
Да где уж мне догнать
Бег ручья,... лишь детскую усмешку:
- Дядя, дядя не мешайте гнать
Мой кораблик, обращённый в щепку.
Март звенит.
Я ж в сторону ушёл,
Тень, отбросив на корвет бывалый.
А ручей полуденный и шалый
Звал мальчишек и по жизни вёл.