140 лет назад, 16 (28 н. с.) марта 1868 года, в Нижнем Новгороде родился Максим Горький.
Дмитрий Каралис, писатель
Книги Максима Горького читались моим поколением скорее по необходимости, чем по велению души, хотя некоторые рассказы, пьесы, повести удивляли яркими романтическими героями и поражали необычными нравами, царившими в дореволюционной России. "Челкаш", "Детство", "В людях", "Мои университеты" отчетливо помнятся и по сей день. Большинство повестей и романов Горького иллюстрировали очевидное, то, что знал любой пацан из нашего класса или любая девчонка с нашей улицы: "При капитализме простому народу жилось несладко". Но мы знали, что нам капитализм не грозит. Мы были уверены: никакой дядя Сэм или паразит-капиталист из прошлого не заставит нас быть рабами. Если произведения Горького и пугали нас, то задним числом, абстрактно. Ибо никто даже в страшном сне не мог представить, что Советский Союз рухнет, а на плечах либералов-демократов в страну въедет капитализм еще страшнее того, что описывал Горький в своих произведениях.
Но случилось то, чего не мог предположить и Горький, которому доставалось и от царской власти, и от советской. Его сажали в тюрьмы и полицейские участки, за ним вели гласное и негласное наблюдение, вынуждали эмигрировать и даже пытались "сбросить с корабля современности". Первую попытку сброса предпринял в 1902 году российский император Николай II, когда Академия наук выбрала любимого народом писателя почетным академиком по разделу словесности. Царь прокомментировал: "Более чем оригинально!" и повелел сей выбор отменить. Узнав об этом, отказались от звания почетных академиков Короленко и Чехов, а критик Стасов, выдвигавший кандидатуру Горького, громко хлопнул дверью и зарекся не посещать заседания Академии.
Ну, мотивы царя понятны. "Буревестник революции" расшатывает трон, сочиняет обидные "Песни о Соколе", а Мы, Николай II, будем вручать ему медали на ленточках и красивые мантии? А вот почему главный редактор "Литературной газеты" с обстоятельной волжской фамилией Бурлацкий в 1991 году решил снять профиль Максима Горького с логотипа вверенной ему писателями газеты, сразу не угадаешь. Возможно, рассуждал примерно так: коль нет больше пролетариата, то зачем нам пролетарский писатель?
У нас теперь в стране два класса - успешных и неуспешных людей. Успешные - это олигархи, владельцы заводов, газет, пароходов, казино, а также киллеры, валютные и политические проститутки, наркодилеры, жители Долларовки, то бишь Рублевки - вот о них и надо писать романы, баллады и киносериалы. А зачем нам Горький со своим "Му-Му", то есть, простите, "Буревестником"? Одним словом, совок, которого надо выдавливать и истреблять. Только почему-то никто из благородных негодующих демократов не порвал тогда советский диплом, не вернул гонорары за книги, созданные в стиле соцреализма, и не отказался от бесплатных квартир, полученных по линии Союза советских писателей. Наоборот, достоверно известно, что, тихо сняв профиль Горького с логотипа газеты, группа Федора Бурлацкого так же тихо приватизировала редакционные дачи в поселке Переделкино. Давая тем самым понять, что дедушка Горький сильно ошибался с социализмом, и редакционный колхоз, где по очереди жили сотрудники с детьми и пожилыми родителями, накрывается медным либеральным тазом, чей гулкий звон символизирует возврат старой экономической формации - капитализма. И вообще, наш человек в Переделкино - это звучит гордо.
Вслушайтесь в эту симфонию имен, устранивших Горького из "смотрящих" с обложки "Литературной газеты": господин Федор Бурлацкий, бывший консультант генерального секретаря КПСС товарища Леонида Ильича Брежнева; госпожа Ирина Ришина, бывшая заведующая отделом советской литературы; господин Юрий Соломонов, сотрудник той же газеты. И другие господа-товарищи, живущие ныне на бывших казенных дачах, что совсем рядом с Домом-музеем Булата Окуджавы.
...Профиль Максима Горького, конечно же, вернули на первую страницу "Литературной газеты". Это сделал в 2004 году новый главный редактор "Литературки" - писатель Юрий Поляков, заручившись поддержкой читателей, редакционной коллегии и собственной совести. Портреты двух титанов русской литературы - Пушкина и Горького - вновь оказались рядом. Горького любят и помнят - его именем названы проспекты, улицы, станции метро, институты и библиотеки. Но читают классика мало. Такое ощущение, что время читать и перечитывать бунтаря Горького еще не пришло, ибо духовное самоопределение российского общества явно задержалось.
Знавший все мерзкие стороны русской жизни, Горький тем не менее верил в человека и восторгался его величием. Утвердится ли в нашем обществе горьковский девиз "Человек - это звучит гордо!" или капитализм возьмет верх в нашем "социальном государстве", покажет время. Очевидно одно: нам не хватает нового Горького, новых гордых героев. Нельзя же всерьез считать таковыми олигархов из списка журнала "Форбс" или персонажей гламурных киносериалов.
В 1908 году в статье "Разрушение личности" Максим Горький писал: "Литература наша - поле, вспаханное великими умами, еще недавно плодородное, еще недавно покрытое разнообразными и яркими цветами, - ныне зарастает бурьяном беззаботного невежества, забрасывается клочками цветных бумажек - это обложки французских, английских и немецких книг, это обрывки идей западного мещанства, маленьких идеек, чуждых нам; это даже не "примирение революции с небом", а просто озорство, хулиганское стремление забросать память о прошлом грязью и хламом". Написано, словно сегодня.
Но возможно, уже бродит по России будущий писатель - стихийный председатель союза всех униженных и оскорбленных, страстный обличитель общественных пороков. И, говоря словами своего великого предшественника, хождение это вызвано не стремлением к бродяжничеству, а желанием видеть, где я живу, что за народ вокруг меня? И не перевелись ли на Руси Соколы?