Красногоров Валентин Самуилович
Такой, как все

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Красногоров Валентин Самуилович (valentin.krasnogorov@gmail.com)
  • Размещен: 28/08/2017, изменен: 28/08/2017. 253k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия
  • Драматургия
  • Скачать FB2
  •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сын очень высокопоставленного лица решает отправиться на службу в армию, и что из этого получилось. 7 мужских ролей, 4 женских. Интерьер.


  • Валентин Красногоров

    Такой, как все

    Восточная поэма

    Комедия в двух действиях

    ВНИМАНИЕ! Все авторские права на пьесу защищены законами России, международным законодательством, и принадлежат автору. Запрещается ее издание и переиздание, размножение, публичное исполнение, помещение спектаклей по ней в интернет, экранизация, перевод на иностранные языки, внесение изменений в текст пьесы при постановке (в том числе изменение названия) без письменного разрешения автора.

    Полные тексты всех пьес автора, рецензии, список постановок

    Cм. мой сайт

    http://krasnogorov.com/

    Контакты:

    Тел. 8-812-699-3701;

    7-951-689-3-689 (моб.

    (972) 53-527-4146, (972) 53-527-4142

    e-mail: valentin.krasnogorov@gmail.com

    АННОТАЦИЯ

    Сын очень высокопоставленного лица решает отправиться на службу в армию, и что из этого получилось. 7 мужских ролей, 4 женских. Интерьер.

    В 2014 г. пьеса стала лауреатом драматургического конкурса Министерства обороны РФ и Театра Российской Армии.

    Действующие лица

    Генерал

    Его жена

    Его дочь

    Полковник

    Старшина

    Леонид, рядовой

    Николай, рядовой

    Человек в штатском

    Мать

    Махмуд

    Наташа

    Абреки (без слов)

    Действие происходит в некотором царстве, в тридесятом государстве в наше время.

    Действие первое

    Сцена 1.

    Штаб одной из воинских частей. Старшина сидит за столом и что-то пишет, зевая и отгоняя мух.

    СТАРШИНА. (В телефонную трубку.) Как дела? Всех парней обработали? Один недоволен? Сильно шумел? Говорил спокойно? Все равно, пришли его ко мне, я им займусь. Я сейчас в кабинете генерала, охраняю на время его отлучки. Давай. (Кладет трубку.)

    Входит новобранец. Он еще в штатском, но подмышкой у него смятая охапка армейской одежды, в другой руке сапоги.

    НОВОБРАНЕЦ. Здравствуйте.

    СТАРШИНА. Не "Здравствуйте", а "Здравия желаю!" Это ты Николай?

    НОВОБРАНЕЦ. Я.

    СТАРШИНА. Не "я", а "Так точно!" Как ты думаешь, почему тебя ко мне прислали?

    НИКОЛАЙ. Не знаю. Наверное, познакомиться.

    СТАРШИНА. Совершенно верно. Чтобы я познакомился с новобранцем, который для новобранца слишком много разговаривает.

    НИКОЛАЙ. Я там спросил только, почему нас послали в душ.

    СТАРШИНА. А ты хочешь, чтобы я послал тебя в другое место?

    НИКОЛАЙ. Я ничего не хочу. Просто я думал, что если посылают в душ, то там есть вода.

    СТАРШИНА. Запомни: в армии делают только то, что положено. В душ послали потому, что так положено. А есть там вода, или нет, тебя это не касается. Твое дело выполнять приказ.

    НИКОЛАЙ. А я и выполнил.

    СТАРШИНА. Форму получил?

    НИКОЛАЙ. Получил, только я просил дать мне другие сапоги, а мне сказали...

    СТАРШИНА. Стоп! Что за разговоры? Ты в армии или у бабушки в гостях?

    НИКОЛАЙ. В армии.

    СТАРШИНА. А раз в армии, то отвечай, как положено.

    НИКОЛАЙ. А как положено?

    СТАРШИНА. А положено отвечать "Так точно!". Понял?

    НИКОЛАЙ. Понял.

    СТАРШИНА. Ничего ты не понял. Не "понял", а "Так точно!". Понял?

    НИКОЛАЙ. Так точно.

    СТАРШИНА. Вот это уже похоже на нормальный осмысленный армейский разговор. Но ничего, мы тебя еще научим. Так что, получил, говоришь форму?

    НИКОЛАЙ. Получил, но дело в том...

    СТАРШИНА. Болван, я ведь тебе объяснил, как положено отвечать. Или ты уже забыл?

    НИКОЛАЙ. Так точно!

    СТАРШИНА. Забыл?

    НИКОЛАЙ. Никак нет.

    СТАРШИНА. Форму получил?

    НИКОЛАЙ. Так точно!

    СТАРШИНА. Ну, наконец-то. А раз получил, почему ты все еще в этом штатском тряпье?

    НИКОЛАЙ. На гимнастерке нет пуговиц, а сапоги не моего размера.

    СТАРШИНА. Это не причина для солдата разгуливать в штатском. Или, может быть, ты ждешь, что я пришью тебе пуговицы?

    НИКОЛАЙ. Так точно!

    СТАРШИНА. Что?

    НИКОЛАЙ. Никак нет.

    СТАРШИНА. Я смотрю, тобой надо серьезно заняться. Ты понимаешь, для чего ты здесь находишься?

    НИКОЛАЙ. Защищать Родину.

    СТАРШИНА. Совершенно верно. Вот и подметешь сегодня для начала казарму. Надо с первого дня привыкать к настоящей воинской службе. (Сурово.) Как надо отвечать?

    НИКОЛАЙ. Так точно.

    СТАРШИНА. Не "Так точно", а "Слушаюсь". Тебе не кажется, что один из нас полный идиот?

    НИКОЛАЙ. Так точно!

    СТАРШИНА. Молчать! Ты меня еще не знаешь, но ты меня еще узнаешь.

    НИКОЛАЙ. Точно так же говорил подпоручик Дуб.

    СТАРШИНА. Какой еще дуб?

    НИКОЛАЙ. Из "Солдата Швейка".

    СТАРШИНА. Из "Швейка", говоришь? Думаешь, я не понял намека? Почистишь заодно и отхожее место в казарме. А потом туалет в квартире генерала. (Сурово.) Не слышу ответа.

    НИКОЛАЙ. Слушаюсь.

    СТАРШИНА. Как ты стоишь перед старшим по званию?

    НИКОЛАЙ. А как надо стоять?

    СТАРШИНА. Молчать! Смирно!

    Николай, не зная, выпускать ли из рук одежду и сапоги, пытается встать в стойку "Смирно"

    Что это еще за поза? Руки по швам!

    Николай роняет сапоги и одежду и вытягивает руки по швам.

    Кто тебе разрешил разбрасываться своим барахлом? Здесь кабинет генерала, а не предбанник.

    Николай начинает подбирать свои вещи. Старшина рявкает еще громче.

    Стоять! Разве я дал команду "вольно!"? Я тебя спрашиваю: была команда "вольно!"?

    НИКОЛАЙ. Никак нет.

    СТАРШИНА. А вот теперь слушай команду: "вещи падааа-брать"!

    Под насмешливым взглядом Старшины Николай торопливо подбирает вещи; они падают у него из рук, он их снова подбирает, пока Старшина не отдает новую команду.

    Смиррр-но!

    Николай замирает, оставив половину вещей на полу.

    Вещи уроооо-нить!

    НИКОЛАЙ. (Не двигаясь с места.) Вы не имеете права надо мной измываться.

    СТАРШИНА. Это еще почему?

    НИКОЛАЙ. Потому что есть конституция, и она защищает права человека.

    СТАРШИНА. Но ты не человек, а солдат. И запомни: в армии есть только одна конституция, и называется она - устав. Понял?

    НИКОЛАЙ. Так точно.

    СТАРШИНА. И в этом уставе ты должен помнить только одну статью: "Приказ начальника - закон для подчиненного". Вот я скомандую тебе "Смирно!", и ты будешь стоять, пока мне не надоест. Понял, что такое конституция?

    НИКОЛАЙ. Никак нет.

    СТАРШИНА. Не понял? Тогда - смииирррр-но!

    Николай вытягивается в струнку.

    Вот и стой смирно, пока не поймешь.

    Пауза. Старшина расхаживает по комнате.

    Во-первых, я над тобой не измываюсь, а учу уму-разуму. Приучаю к дисциплине. Приказ начальника - приказ Родины. Понял?

    НИКОЛАЙ. Так точно.

    СТАРШИНА. Повтори.

    НИКОЛАЙ. Приказ начальника - приказ Родины.

    СТАРШИНА. Во-вторых, мне просто скучно, понимаешь? Хочется немножко и развлечься.

    НИКОЛАЙ. Мне тоже, может быть, скучно, но я же над вами не измываюсь.

    СТАРШИНА. Будешь еще разговаривать, я тебя в порошок сотру. Запомни, молокосос: в армии можно ссориться с капитаном, с полковником, даже с генералом, но только не со старшиной. Понял?

    НИКОЛАЙ. Так точно.

    СТАРШИНА. А теперь - иди. Я надеюсь, свой первый день в армии ты запомнишь надолго.

    Николай поворачивается, чтобы уйти.

    Стой! Сначала отвечай по форме.

    НИКОЛАЙ. Слушаюсь.

    СТАРШИНА. То-то. Теперь топай. Правое плечо вперед, марш!

    Николай, подобрав выроненную одежду, выходит. Старшина, довольный собой и устроенным развлечением, разваливается в кресле за столом Генерала и закуривает. Входит Человек в штатском.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (С презрительным удивлением.) Это еще что такое? Где генерал?

    СТАРШИНА. (Не меняя позы.) Генерал занят. Кто вы такой, и что вам нужно?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Скажи-ка лучше, кто ТЫ такой и что ты делаешь в генеральском кабинете.

    СТАРШИНА. (Почуяв, что с незнакомцем следует вести себя осторожнее, встает.) Генерал вышел, я оставлен здесь охранять.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Быстро беги за ним, и чтобы через две минуты он был здесь.

    СТАРШИНА. (Нерешительно.) Я не имею права отлучаться.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Слышал, что тебе сказали? Засекаю время.

    СТАРШИНА. Слушаюсь. (Поспешно выходит.)

    Человек в штатском расхаживает по кабинету, временами останавливается, морщится и трет себе лоб и виски. Входит Генерал, за ним почтительно следует Старшина.

    ГЕНЕРАЛ. Это вы меня звали?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Генерал, что у вас за порядки? Я вхожу в кабинет и вижу эту обезьяну, развалившуюся в вашем кресле как у себя дома.

    ГЕНЕРАЛ. А какое вам, собственно, до этого дело?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Игнорируя генерала, Старшине.) Быстро принеси сюда большую кружку холодного огуречного рассола.

    СТАРШИНА. А где я его возьму?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Где хочешь.

    ГЕНЕРАЛ. Гражданин, здесь приказы отдаю только я.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Вас разве не предупредили о моем приезде? Вот мое удостоверение.

    ГЕНЕРАЛ. (Взглянув на документы, рявкает Старшине.) Ну, что стоишь? Сказано, так беги. (Посетителю.) Прошу прощения, садитесь, пожалуйста. Чем могу быть полезен?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Рассолом. Чертовски болит голова. Немножко задержался по дороге у губернатора...

    ГЕНЕРАЛ. Понимаю. (Достает из холодильника графин и наливает в стакан рассол.) Вот, пожалуйста, рассол высшего качества. Помогает превосходно. Неоднократно проверено.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Не сомневаюсь. (Жадно пьет.)

    Появляется Старшина с большим ведром и ковшиком.

    ГЕНЕРАЛ. Пошел вон.

    СТАРШИНА. Слушаюсь. (Исчезает.)

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Теперь, генерал, сразу к делу. Я должен был приехать раньше, чтобы вас предупредить и дать возможность подготовиться, но, к сожалению, задержался во дворце у здешнего губернатора. Чертовски вкусная была наливка за ужином... Так что не будем терять времени.

    ГЕНЕРАЛ. Что случилось?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Нас никто не подслушивает? Двери хорошо закрыты? Проверьте.

    ГЕНЕРАЛ. (Проверив двери.) Все в порядке.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Прежде всего, хочу предупредить, что все, что я вам сейчас скажу, является строжайшей государственной тайной. Нарушение ее будет караться по законам военного времени.

    ГЕНЕРАЛ. Понимаю.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Очень хорошо. Теперь суть дела. Сын нашего...(понизив голос.) Вы понимаете, о ком я говорю... И - не забывайте, - тот, кого я имею в виду, не только... (понизив голос.) вы сами понимаете, кто - но и главнокомандующий всеми вооруженными силами нашей страны. Поэтому все, что я вам сейчас говорю, рассматривайте, как боевой приказ.

    ГЕНЕРАЛ. (Вытянувшись в струнку.) Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Так вот. Сын нашего... (понизив голос.) вы понимаете, о ком я говорю... решил пройти действительную службу в армии. Причем службу рядовым солдатом в горячей точке, там, где идут боевые действия против террористов. Он следует примеру английского принца, наследника короны, который, как известно, проходил службу в Ираке. Молодой человек намерен служить просто, скромно, как все. Это поднимет боевой дух солдат и покажет всему миру высокий уровень демократии и тесный союз власти с народом в нашей стране. Известие об этом уже передано в органы массовой информации. Вот, читайте. (Дает генералу газету.)

    ГЕНЕРАЛ. Понятно. А теперь между нами: это действительно настоящий сын или только рассказ для газет?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Представьте себе, настоящий.

    ГЕНЕРАЛ. И хочет по-настоящему служить?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Удрученно.) В этом-то и проблема. Отец его отговаривал, мать месяц подряд проливала слезы, министр обороны предлагал ему место полковника в Генеральном штабе - ничего не помогло. Романтический юноша захотел в действующую армию, причем простым солдатом.

    ГЕНЕРАЛ. Он что - ненормальный?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Генерал, вы думаете, о чем говорите?

    ГЕНЕРАЛ. Прошу прощения.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Честно говоря, его решение - это для всех нас непрестанная головная боль. (Трет виски.) Правда, сейчас голова у меня болит по другой причине... Плесните-ка еще рассольчику...

    Входит Женщина.

    ЖЕНЩИНА. (Генералу.) Скажи, что творится у нас в части?

    ГЕНЕРАЛ. (Безуспешно стараясь оттеснить ее в сторону). Сейчас не время, дорогая.

    ЖЕНЩИНА. До чего мы дожили? Старшина имеет нахальство прерывать обед самого генерала. Слыханное ли дело? Я приказала полковнику объявить ему выговор.

    ГЕНЕРАЛ. Дорогая... Я занят, у меня посетитель.

    ЖЕНЩИНА. Невелика птица, подождет. (Гостю.) Кто вы, собственно, такой?

    ГЕНЕРАЛ. Это... Ну... В общем...

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ (Генералу.). Это что еще за существо?

    ГЕНЕРАЛ. Это... Ну... В общем...

    ЖЕНЩИНА. А теперь немедленно возвращайся кушать. Котлеты стынут.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Кажется, генерал, вы говорили, что приказы здесь отдаете только вы.

    ГЕНЕРАЛ. Познакомьтесь это... Мой друг. Моя супруга. (Жене, с тихой угрозой.) Исчезни. Мгновенно. Стой! Пригласи его обедать.

    ЖЕНА. (Смекнув, что гость весьма серьезный.) Прошу прощения, не буду вам больше мешать. Я только зашла на секунду, чтобы пригласить вас обоих пообедать.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Благодарю, в другой раз.

    Жена исчезает.

    ГЕНЕРАЛ. Прошу прощения за ее вторжение. Может, в самом деле, останетесь пообедать? Наливочка у нас не хуже губернаторской.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Сухо.) Мы не закончили еще нашу беседу.

    ГЕНЕРАЛ. Да, верно. Скажите, а какое отношение к истории с этим сыном имею я?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Самое прямое. (Официально и торжественно.) Генерал, главнокомандующий оказывает вам высокое доверие. Указанное лицо будет проходить службу в вашей воинской части. Вам предписывается обеспечить безопасность этого лица и организовать прохождение службы на достойном уровне.

    ГЕНЕРАЛ. (Ошеломленно.) Ничего себе! (Садится, вытирает платком лоб.)

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Повелительно.) Встать! Я привез официальный приказ. Отвечать по форме!

    ГЕНЕРАЛ. о стойке смирно.) Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Вопросы есть?

    ГЕНЕРАЛ. Скажите, когда прибудет сюда сын нашего...

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Прерывая.) Называйте его "Объект".

    ГЕНЕРАЛ. Понятно. И когда же прибудет Объект?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Сегодня.

    У Человека в штатском звонит мобильный телефон. Он подносит трубку к уху, слушает и произносит только одно слово.

    Хорошо. (Прячет телефон.) Объект только что доставлен к вам на базу вместе с партией других новобранцев.

    ГЕНЕРАЛ. (Растерянно.) Прямо не знаю, что делать.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. С первой же минуты брать контроль над ситуацией.

    Генерал подходит к столу и поднимает телефонную трубку.

    ГЕНЕРАЛ. Полковник, минуту назад к нам прибыла партия новобранцев. Найди там солдата по фамилии... Минутку. (Зажимает трубку рукой, Человеку в штатском.) Я не решаюсь назвать фамилию.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Чтобы избежать любопытства, ненужных толков и излишнего внимания к его персоне, договорено, что Объект будет проходить службу под условной фамилией, похожей на все остальные - рядовой Иваненко. Солдат как солдат. К тому же, так вам легче будет обеспечить его безопасность.

    ГЕНЕРАЛ. (Продолжая телефонный разговор с полковником.) Найдите солдата по фамилии Иваненко и доставьте его ко мне. (Кладет трубку.)

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Надеюсь, вы не забыли, что наш романтический герой не хочет выглядеть привилегированным мальчиком и желает сохранить инкогнито? Он ни в коем случае не должен догадаться, что вы что-то знаете. Солдат как солдат. Как все.

    ГЕНЕРАЛ. Все это так неожиданно... Не знаю, справлюсь ли.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Попробуйте только не справиться. Помните - вся ответственность на вас. Справитесь - я первый поздравлю вас с маршалом. Нет - будете тянуть лямку старшиной у чёрта на куличках. В любом случае ваш завтрашний день не будет похож на вчерашний.

    ГЕНЕРАЛ. (Уныло.) Понял.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. И еще раз напоминаю: никому ни слова. Ни единому человеку.

    ГЕНЕРАЛ. Один я не смогу уследить за каждой мелочью и обеспечить выполнение приказа. Разрешите ввести в курс дела хотя бы полковника, моего заместителя.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Хорошо. Но только одного полковника. И если он проболтается...

    Звонит телефон. Генерал берет трубку.

    ГЕНЕРАЛ. (В трубку.) Хорошо. Пока не входите. (Кладет трубку. Человеку в штатском.) Объект ждет в приемной.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Мне нельзя с ним встречаться: он знает меня в лицо. Я свою миссию выполнил и возвращаюсь в Центр. Но за вами будут следить. Желаю успеха.

    Человек в штатском выходит. Генерал тяжело вздыхает, снова вытирает пот с лица и протягивает руку к телефону. В этот момент снова неожиданно появляется Человек в штатском.

    Забыл сказать самое главное: места здесь неспокойные, то бомба, то кинжал, то засада... И если, не дай бог, с Объектом что-то случится, расстреляю лично на месте.

    ГЕНЕРАЛ. Кого? Всех?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Зачем всех? Только тебя. Понятно? Лично я и лично тебя.

    ГЕНЕРАЛ. А вот это уже непонятно. Почему меня?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Вот, расстреляю, тогда поймешь.

    Человек в штатском уходит. Генерал машинально наливает себе рассол, начинает пить, морщится, выплескивает остаток, достает из холодильника водку, наливает полный стакан и выпивает залпом.

    Входит Жена генерала.

    ЖЕНА. Ну, что ты тут сидишь? Почему не идешь обедать? Я же сказала - котлеты стынут.

    ГЕНЕРАЛ. Уйди, меня в приемной ждут люди.

    ЖЕНА. Какие люди? Полковник с каким-то новобранцем?

    ГЕНЕРАЛ. Да.

    ЖЕНА. Так можешь не беспокоиться. Еще не хватало, чтобы генерал тратил время на всякую мелюзгу. Я сказала полковнику, что он может идти, а новобранцем велела заняться старшине. Он эти дела любит.

    ГЕНЕРАЛ. (Вне себя.) Что?! Старшине? Когда, черт побери, ты перестанешь совать нос не в свои дела?

    ЖЕНА. Почему ты со мной разговариваешь таким тоном?

    ГЕНЕРАЛ. Молчать! Тут, можно сказать, жизнь моя решается, а ты со своими котлетами! Кругом шагом марш, и чтобы я тебя больше не видел!

    ЖЕНА. Какая жизнь, почему решается?

    ГЕНЕРАЛ. Отстань, сейчас не до тебя. Старшине, говоришь?

    Генерал поспешно выходит. Жена сначала сидит в недоумении, потом тоже покидает кабинет. Спустя некоторое время появляется Генерал. За ним следует молодой светловолосый солдат. Генерал садится на диван, солдат остается стоять. Оба немного робеют.

    ГЕНЕРАЛ. Ну, что стоишь? Садись.

    Солдат садится на краешек стула.

    Да не сюда, садись ближе. Как зовут-то?

    ЛЕОНИД. Леонид.

    ГЕНЕРАЛ. А фамилия?

    ЛЕОНИД. Иваненко.

    ГЕНЕРАЛ. Откуда? Из столицы?

    ЛЕОНИД. Из столицы.

    ГЕНЕРАЛ. Вот и познакомились. Как дорога? Тяжело было добираться?

    ЛЕОНИД. Да нет, нормально.

    ГЕНЕРАЛ. Поездом ехали?

    ЛЕОНИД. Ага.

    ГЕНЕРАЛ. Как все?

    ЛЕОНИД. Как все.

    ГЕНЕРАЛ. Это хорошо. Хочешь чаю или кофе?

    ЛЕОНИД. Да нет, спасибо.

    ГЕНЕРАЛ. А то, может, коньячку?

    ЛЕОНИД. А разве рядовому положено?

    ГЕНЕРАЛ. Да ты не робей. Армия - наш общий солдатский дом. Вот я и хочу, чтобы с первого дня ты чувствовал себя в армии, как дома. Мы все братья. У нас в части так принято. Ничего, что я называю вас на ты?

    ЛЕОНИД. Конечно. Ведь вы - генерал, а я просто солдат.

    ГЕНЕРАЛ. Дело не в том, что я генерал. Просто я втрое старше тебя и гожусь тебе в отцы. Так и относись ко мне, как к отцу. У нас так принято. Как говорится, "слуга царю, отец солдатам..." Ну, чокнемся.

    Пьют. Входит Полковник и с удивлением смотрит на эту идиллическую сцену.

    Полковник, познакомьтесь. Леонид Иваненко, наш новый солдат. Сегодня солдат, завтра, быть может, маршал.

    ПОЛКОВНИК. (Сухо.) Мы только что виделись. (Солдату.) Как ты здесь оказался? Тебя ведь послали к старшине.

    ГЕНЕРАЛ. Я перехватил его по дороге. Сядьте, полковник, выпейте с нами. Мы, старшие командиры, общаемся все больше с офицерами и постепенно отрываемся от рядовых солдат. Это плохо. Солдаты - основа армии, и нам надо жить их проблемами и интересами. Мы одна большая семья. Так давайте выпьем за солдат!

    Изумленный Полковник садится. Все трое пьют.

    А теперь, Леонид, иди устраивайся, а завтра мы подумаем, куда тебя определить. Со всеми вопросами обращайся прямо ко мне, не стесняйся. У нас в части так принято. (Провожает его к выходу.) До свидания.

    ЛЕОНИД. До свидания. (Уходит.)

    ПОЛКОВНИК. Почему вы цацкаетесь с каким-то новобранцем?

    ГЕНЕРАЛ. (С его лица слетело выражение добродушия и сменилось деловой озабоченностью.) Слушай внимательно и не задавай лишних вопросов. И всё, что я тебе скажу, является государственной тайной. Проболтаешься - пиши завещание. Понял?

    ПОЛКОВНИК. Так точно.

    ГЕНЕРАЛ. Ты спросил, чего ради я цацкаюсь с этим новобранцем. А ты знаешь, кто он такой?

    ПОЛКОВНИК. Кто?

    ГЕНЕРАЛ. Закрой дверь.

    Полковник плотно закрывает дверь и возвращается к генералу. Тот шепчет ему на ухо. Полковник встает в стойку "смирно".

    ПОЛКОВНИК. А ведь, действительно, похож!

    ГЕНЕРАЛ. Еще бы! Вылитый отец.

    ПОЛКОВНИК. Почетно!

    ГЕНЕРАЛ. Но и страшно. Район у нас неспокойный.

    ПОЛКОВНИК. Это верно.

    ГЕНЕРАЛ. Трудность еще в том, что парень ни в коем случае не должен догадаться, что к нему относятся по-особому. И вообще, никто ничего не должен заподозрить. Он такой, как все. Понятно? Как все, так и он. Никаких с ним доверительных разговоров. Никаких намеков. Рядовой Иваненко - и все.

    ПОЛКОВНИК. Что будем делать?

    ГЕНЕРАЛ. Прежде всего, выделить батальон для охраны палатки, где будет находиться Объект. Батальону организовать сплошную круговую оборону. Круглосуточное дежурство. В воздушном пространстве над лагерем непрерывное патрулирование вертолетов и самолетов-истребителей. На подъездах к лагерю расставить танки. Записал?

    ПОЛКОВНИК. Так точно.

    ГЕНЕРАЛ. Палатку обнести оградой из колючей проволоки.

    ПОЛКОВНИК. Надо ли? Лагерь у нас и так обнесен высоким забором.

    ГЕНЕРАЛ. Лишний не помешает.

    ПОЛКОВНИК. Разрешите высказать соображение.

    ГЕНЕРАЛ. Ну?

    ПОЛКОВНИК. Такой режим больше будет похож на тюрьму-одиночку, чем на службу обычного солдата. Он сразу догадается. Да и другие тоже.

    ГЕНЕРАЛ. Это верно. Так что же, поселить его в общую казарму?

    ПОЛКОВНИК. Ни в коем случае. Сами знаете, что там за порядки... К тому же, я ведь не смогу сделать так, чтобы все вставали в шесть утра, а он в восемь. Или его освободить от утренней муштры, а остальных нет. Все сразу, и он сам в первую очередь, смекнут, что к нему относятся по-особенному.

    ГЕНЕРАЛ. Что же ты предлагаешь?

    ПОЛКОВНИК. В центре базы у нас есть небольшой домик. Устроим в нем персональную казарму для него и еще для нескольких солдат и установим там особый режим.

    ГЕНЕРАЛ. Постой, а зачем же еще и другие солдаты?

    ПОЛКОВНИК. Чтобы, глядя на них, он думал, что служит, как все. Этих солдат нам подберут из органов безопасности. Они будут его охранять и держать язык за зубами.

    ГЕНЕРАЛ. Хорошо, так и сделаем. Теперь насчет режима. Подъем не в шесть часов, а в девять. Никакой шагистики. Никаких нарядов вне очереди. И в очереди тоже. Занятия легкие и только до обеда, потом свободное время. Шахматный кружок. Спорт. Библиотека. Концерты самодеятельности.

    ПОЛКОВНИК. Откуда я возьму самодеятельность?

    ГЕНЕРАЛ. Об этом не беспокойся. Доставим лучших артистов из столицы.

    ПОЛКОВНИК. Замечания ему делать можно?

    ГЕНЕРАЛ. (Подумав.) Можно. Но в деликатной форме. "Будьте добры, застегните, пожалуйста, пуговицу на гимнастерке, если вам не трудно".

    ПОЛКОВНИК. А если он скажет, что нет пуговицы?

    ГЕНЕРАЛ. Ответь: "Не беда, моя жена вам ее пришьет".

    ПОЛКОВНИК. Но у меня нет жены!

    ГЕНЕРАЛ. Кого это интересует? Нет жены, пришьешь сам. А лучше вообще не делай замечаний.

    ПОЛКОВНИК. Слушаюсь.

    ГЕНЕРАЛ. Вокруг домика все-таки расположи батальон личной охраны, но так, чтобы он не заметил, что его охраняют.

    ПОЛКОВНИК. Как же он может не заметить целый батальон?

    ГЕНЕРАЛ. А это уж твоя проблема. (Задумавшись.) Так... Что еще? Особое питание.

    ПОЛКОВНИК. Для всего домика?

    ГЕНЕРАЛ. А что же делать? Он ведь должен видеть, что питается, как все. Оборудуй отдельную столовую. Организуй доставку нормальных продуктов, а не гнилых селедок, старой тушенки и прочей дряни.

    ПОЛКОВНИК. Будет сделано. Хотя жаль кормить нормально целых десять человек.

    ГЕНЕРАЛ. По выходным экскурсии в горы. Только не в те горы, где стреляют, а в те, где тихо. Для охраны поездок выделить отдельную дивизию. Только так, чтобы он ничего не заметил.

    ПОЛКОВНИК. Слушаюсь.

    ГЕНЕРАЛ. И найди для них старшину, только не такого, чтоб орал, а чтоб говорил нормально.

    ПОЛКОВНИК. Где я найду такого старшину?

    ГЕНЕРАЛ. Это твоя проблема.

    ПОЛКОВНИК. Хорошо, я буду на них орать сам. То есть... разговаривать.

    ГЕНЕРАЛ. А если кто в этой спецказарме вздумает побаловаться дедовщиной или чем-то таким, расстреляю лично на месте.

    ПОЛКОВНИК. Всех?

    ГЕНЕРАЛ. Зачем всех? Только тебя. Понятно? Лично я и лично тебя.

    ПОЛКОВНИК. А вот это уже непонятно. Почему меня?

    ГЕНЕРАЛ. Вот расстреляю, тогда поймешь. Надеюсь, больше вопросов нет?

    ПОЛКОВНИК. Есть, последний. И еще один. Всего два.

    ГЕНЕРАЛ. Ну?

    ПОЛКОВНИК. Парень он молодой...

    ГЕНЕРАЛ. Что из этого?

    ПОЛКОВНИК. Я говорю, молодой он парень...

    ГЕНЕРАЛ. Так что?

    ПОЛКОВНИК. Надо бы организовать девушку.

    ГЕНЕРАЛ. Дельный совет. Есть кто-нибудь на примете?

    ПОЛКОВНИК. Зина из офицерской столовой. Она всегда готова помочь.

    ГЕНЕРАЛ. Хорошо. Впрочем, нет. Зину пока не надо. С Зиной я... Одним словом, Зину не надо.... Я позабочусь о девушке сам. Это был предпоследний вопрос или последний?

    ПОЛКОВНИК. Предпоследний.

    ГЕНЕРАЛ. А какой последний?

    ПОЛКОВНИК. В мирные дни создать особые условия трудно, но можно. А как их создать при боевых действиях?

    ГЕНЕРАЛ. Ты с ума сошел? Какие еще боевые действия? Прекратить все боевые действия.

    ПОЛКОВНИК. А как их прекратить?

    ГЕНЕРАЛ. (Подумав.) Хорошо, прекращение боевых действий я беру на себя.

    Входит Жена.

    ЖЕНА. Хоть я на тебя и сержусь, но пообедать ты все-таки должен.

    ПОЛКОВНИК. Разрешите идти выполнять задание?

    ГЕНЕРАЛ. Иди. Но прежде свяжись с Махмудом. Путь он срочно появится.

    ПОЛКОВНИК. Слушаюсь. (Выходит.)

    ГЕНЕРАЛ. Ну что, твои котлеты все еще стынут?

    ЖЕНА. Во-первых, не мои котлеты, а твои. Свои я съела. Во-вторых, они уже давно остыли.

    ГЕНЕРАЛ. Так пойди подогрей снова.

    ЖЕНА. С любимой женщиной так пренебрежительно не разговаривают.

    ГЕНЕРАЛ. Во-первых, ты не любимая женщина, а жена. Во-вторых, я тебя нежно люблю и потому прошу: оставь меня в покое! Если бы ты знала, что сейчас творится...

    ЖЕНА. А что творится?

    ГЕНЕРАЛ. Я бы сказал, но не имею права.

    ЖЕНА. Даже мне?

    Входит Полковник.

    ПОЛКОВНИК. Махмуд не отвечает ни по одному телефону.

    ГЕНЕРАЛ. Каждый раз, когда он нужен, его не найти. Дайте объявление по радио.

    ПОЛКОВНИК. Слушаюсь. (Выходит.)

    ЖЕНА. Ты так и не сказал мне, что случилось.

    ГЕНЕРАЛ. Пока ничего не случилось. Но если ты не перестанешь меня дергать, со мной случится инфаркт. Куда девался этот проклятый Махмуд?

    ЖЕНА. Я не могу оставить тебя в таком состоянии.

    ГОЛОС ПО РАДИО. "Внимание! Террориста Махмуда Селимова просят подойти в бюро пропусков секретной военной базы номер 14. Повторяю: террориста Махмуда Селимова просят подойти в бюро пропусков секретной военной базы номер 14."

    ГЕНЕРАЛ. Идиоты!! (Громко зовет Полковника.) Полковник!

    ЖЕНА. Зачем тебе Махмуд?

    ГЕНЕРАЛ. (В сердцах.) Да перестань же путаться у меня под ногами! Сколько можно говорить?

    Входит Полковник.

    Полковник, немедленно арестуйте эту женщину и отправьте ее в карцер.

    Полковник в нерешительности мнется.

    ЖЕНА. (Обиженно.) Я сама уйду. (Выходит.)

    ГЕНЕРАЛ. Что за объявление вы дали?

    ПОЛКОВНИК. Как было приказано.

    ГЕНЕРАЛ. Идиоты! Не "террориста", а "гражданина"! И не "секретной военной базы", а просто позвонить!

    ПОЛКОВНИК. Куда?

    ГЕНЕРАЛ. Он знает, куда. Немедленно объявите снова!

    ПОЛКОВНИК. Слушаюсь! (Выходит.)

    ГОЛОС ПО РАДИО. "Внимание! Не террориста, а гражданина Махмуда Селимова просят не приходить в бюро пропусков секретной военной базы номер 14, а просто позвонить генералу по телефону. Повторяю: не террориста, а гражданина Махмуда Селимова просят не приходить в бюро пропусков секретной военной базы номер 14, а просто позвонить генералу по телефону."

    ГЕНЕРАЛ. Господи, какие идиоты! Какие идиоты!

    Звонит мобильный телефон. Генерал берет трубку.

    Алло!

    ГОЛОС МАХМУДА. Генерал, чего твои люди говорят всякий глупость так, что слышно на весь базар?

    ГЕНЕРАЛ. Махмуд, наконец-то! Приходи, дело есть. Приходи прямо сегодня.

    ГОЛОС МАХМУДА. Сегодня не могу. Занят.

    ГЕНЕРАЛ. Ну, завтра.

    ГОЛОС МАХМУДА. Завтра тоже не могу. У нас горячие дни. Лепестки мака осыпались, понимаешь? Нельзя время терять.

    ГЕНЕРАЛ. А когда сможешь?

    ГОЛОС МАХМУДА. Не знаю. Лепестки мака осыпались, понимаешь?

    ГЕНЕРАЛ. Не понимаю.

    ГОЛОС МАХМУДА. Извини, начальник, некогда. Когда освобожусь, позвоню.

    ГЕНЕРАЛ. Махмуд, постой! Махмуд!..

    Разговор прерывается. Раздосадованный Генерал кладет трубку.

    Сцена 2

    В расположении штаба. Николай стоит навытяжку перед Старшиной.

    СТАРШИНА. Вот я наблюдаю за тобой уже две недели. Парень ты, вроде бы, неплохой: не скулишь, не ноешь, не жалуешься... Одного не могу понять: откуда в тебе такое упрямство? Армия основана на дисциплине, а ты подчиняться не любишь.

    НИКОЛАЙ. Подчиняться я готов. Не готов сгибаться.

    СТАРШИНА. Но я все-таки тебя согну. В бараний рог.

    НИКОЛАЙ. В прошлый раз вы обещали сделать из меня баранье рагу. Почему у вас все обещания бараньи?

    СТАРШИНА. Знаешь, Николай, почему я тебя не люблю? Потому что ты меня не любишь.

    НИКОЛАЙ. А почему я должен вас любить?

    СТАРШИНА. Потому что я старший по званию.

    НИКОЛАЙ. И, как я понимаю, чем начальник старше по званию, тем больше я должен его любить. Например, полковника гораздо больше, чем старшину, а генерала больше, чем полковника.

    СТАРШИНА. Нет, старшину больше.

    НИКОЛАЙ. Почему?

    СТАРШИНА. Потому что я к тебе ближе. Полковник далеко, а я всегда рядом. Вот возьму и впаяю тебе сейчас еще один наряд вне очереди. Пойдешь сегодня на квартиру к генералу и почистишь сортир. Как надо ответить?

    НИКОЛАЙ. Слушаюсь.

    СТАРШИНА. Теперь понял, кого надо больше любить?

    НИКОЛАЙ. Так точно.

    СТАРШИНА. Вот, ты говоришь "так точно", но я по твоей морде вижу, что мой приказ тебе не по нутру.

    НИКОЛАЙ. Так точно.

    СТАРШИНА. А вот в этом-то твоя беда. А ведь приказ начальника - это приказ Родины.

    НИКОЛАЙ. Так точно. Никак нет. Слушаюсь.

    СТАРШИНА. Издеваешься? Знаешь, что сказал знаменитый русский генерал Антон Иванович Деникин? "Каков народ, такова и его армия". Понятно? Или тебе не нравится наш народ?

    НИКОЛАЙ. Нравится.

    СТАРШИНА. Значит, тебе должна нравиться и наша доблестная армия.

    НИКОЛАЙ. Разрешите спросить?

    СТАРШИНА. Валяй.

    НИКОЛАЙ. А где она проявила свою доблесть, наша доблестная армия?

    СТАРШИНА. Кретин, ты не знаешь, как сражались наши отцы и деды?

    НИКОЛАЙ. Как отцы и деды, я знаю. А вот как дети и внуки...

    СТАРШИНА. Еще три наряда вне очереди!

    НИКОЛАЙ. За что?

    СТАРШИНА. Молчать! Не знаешь, как отвечать по форме?

    НИКОЛАЙ. Слушаюсь.

    СТАРШИНА. Ты что - не знаешь, что бы было, если бы, например, Наполеон победил Россию?

    НИКОЛАЙ. Знаю. Он бы отменил крепостное право, ввел разумное законодательство, известное как кодекс Наполеона, устранил бы взятки, прекратил засилье чиновников и поощрил свободу предпринимательства. Не было бы ужасов аракчеевщины и николаевского режима. Россия была бы процветающей страной, как, например, Франция.

    СТАРШИНА. Но во главе России он мог бы поставить француза.

    НИКОЛАЙ. Ну и что? А Николай Первый был немцем, как и его отец и как его бабушка. Чем это лучше?

    СТАРШИНА. Больно ты умный. Может, ты и сам немец? Или, того хуже, еврей?

    НИКОЛАЙ. Ничего плохого в том, чтобы быть евреем, я не вижу. Но я не еврей.

    СТАРШИНА. Насчет того, кто ты есть, может знать только твоя мать. Я уверен, что она...

    НИКОЛАЙ. Можете оскорблять меня, но не смейте оскорблять мою мать.

    СТАРШИНА. Я сейчас тебе покажу такую мать...

    НИКОЛАЙ. (Резко.) Заткнись. Хватит. Ничего ты мне не покажешь.

    СТАРШИНА. Что за разговорчики? Лечь!

    Николай не торопясь, уютно ложится.

    Встать!

    Николай еще медленнее, с вызовом, встает.

    Лечь!

    Николай не реагирует.

    Лечь, говорю!

    НИКОЛАЙ. Ложись сам.

    СТАРШИНА. Что?! Ты у меня под суд пойдешь! Устава не знаешь?

    НИКОЛАЙ. Знаю. "За действия, унижающие человеческое достоинство подчиненного, начальник несет ответственность". Статья тридцать вторая.

    СТАРШИНА. Ты что, мне угрожаешь?

    НИКОЛАЙ. Предупреждаю.

    СТАРШИНА. (Сбавив тон.) Ладно, иди к генералу чистить сортир. А я еще с тобой разберусь. (Уходит.)

    Сцена 3

    Квартира Генерала. Дочь, одна, делает себе маникюр. Входит Николай.

    НИКОЛАЙ. Разрешите?

    ДОЧЬ. Ты кто?

    НИКОЛАЙ. Старшина прислал меня вымыть ваш туалет.

    ДОЧЬ. Кто его об этом просил?

    НИКОЛАЙ. Не знаю. Наряд вне очереди.

    ДОЧЬ. И ты в самом деле собираешься его мыть?

    НИКОЛАЙ. Приказ начальника - приказ Родины.

    ДОЧЬ. Ну что ж, раз Родины, иди, мой. Хотя вообще-то он чистый. Так что можешь и тут посидеть, а то мне скучно.

    НИКОЛАЙ. Тебя развлекать приказа не было.

    ДОЧЬ. Если тебе больше нравится мыть унитаз, иди мой.

    НИКОЛАЙ. А ты, наверное, дочь генерала?

    ДОЧЬ. Наверное.

    НИКОЛАЙ. (Одобрительно оглядев ее.) А, знаешь, ты ничего.

    ДОЧЬ. Может, и ничего, но тебе ничего не обломится.

    НИКОЛАЙ. Я понимаю. Он был титулярный советник, она - генеральская дочь...

    ДОЧЬ. Какой еще титулярный советник?

    НИКОЛАЙ. Был такой мелкий гражданский чин в царской России. Что-то на уровне лейтенанта или капитана. А я даже не капитан, а просто рядовой.

    ДОЧЬ. Ну и при чем тут титулярный советник?

    НИКОЛАЙ.

    Он был титулярный советник,

    Она -- генеральская дочь;

    Он робко в любви объяснился,

    Она прогнала его прочь.

    ДОЧЬ. И что было дальше?

    НИКОЛАЙ.

    Пошёл титулярный советник

    И пьянствовал с горя всю ночь,

    И в винном тумане носилась

    Пред ним генеральская дочь.

    ДОЧЬ. А, знаешь, ты тоже ничего.

    НИКОЛАЙ. Спасибо.

    ДОЧЬ. Тоже пойдешь пьянствовать всю ночь?

    НИКОЛАЙ. Нет. Во-первых, ты меня еще не прогнала.

    ДОЧЬ. А ты мне еще робко не объяснился.

    НИКОЛАЙ. Во-вторых, где я возьму вино?

    ДОЧЬ. Могу предложить.

    НИКОЛАЙ. Что ж, я не против.

    ДОЧЬ. (Доставая бутылку и рюмки.) Чем ты провинился перед старшиной?

    НИКОЛАЙ. Ему нравится меня истязать, а мне - его злить.

    ДОЧЬ. Я скажу папе, чтобы он его усмирил.

    НИКОЛАЙ. Не надо. Кто же тогда будет меня присылать сюда с нарядом вне очереди? (С рюмкой в руках.) Ну что, за знакомство?

    Чокаются. Входит Генерал.

    ГЕНЕРАЛ. Это еще что?

    Николай становится в стойку "смирно".

    Что ты тут делаешь?

    ДОЧЬ. Старшина прислал его к нам чистить туалет.

    ГЕНЕРАЛ. (Николаю.) А раз прислал, так иди чисти.

    ДОЧЬ. Он уже закончил.

    ГЕНЕРАЛ. А раз закончил, пошел вон. Нечего тут рассиживать.

    ДОЧЬ. Папа!

    ГЕНЕРАЛ. Пошел вон, тебе говорят.

    Николай молча идет к выходу.

    Стой! Отвечай по форме!

    НИКОЛАЙ. Слушаюсь.

    ГЕНЕРАЛ. Теперь иди. И скажи старшине, чтобы он дал тебе еще три наряда.

    НИКОЛАЙ. Слушаюсь. (Выходит.)

    ДОЧЬ. Папа, как тебе не стыдно! Это же был мой гость.

    ГЕНЕРАЛ. Солдат, присланный чистить унитаз, не может быть твоим гостем.

    ДОЧЬ. Я и так умираю со скуки в этой дыре, а ты еще мною командуешь. Отдавай приказы своему полковнику, а не мне.

    Входит Жена Генерала.

    ЖЕНА. Что опять за шум? Когда вы перестанете лаяться?

    ДОЧЬ. Ко мне пришел гость, а папа его выгнал.

    ЖЕНА. (Генералу.) Почему ты не даешь девочке видеться с людьми? Хочешь, чтобы она осталась старой девой?

    ГЕНЕРАЛ. Она - девой? Не смеши меня. У нашей девочки много недостатков, но только не этот.

    ЖЕНА. Хоть ты и генерал, а шуточки у тебя солдатские.

    ГЕНЕРАЛ. Успокойтесь. Пойдите лучше переоденьтесь и приведите себя в порядок. Сейчас сюда придет другой гость, получше прежнего.

    ЖЕНА. А что за гость? Важная шишка?

    ГЕНЕРАЛ. С чего ты решила?

    ЖЕНА. Ну, ты же попросил приодеться. Какой-нибудь генерал?

    ГЕНЕРАЛ. Нет.

    ЖЕНА. А кто? Маршал?

    ГЕНЕРАЛ. Увидите.

    ЖЕНА. Опять тайны. Скажи прямо, начинается война?

    ГЕНЕРАЛ. С чего ты решила?

    ЖЕНА. Все говорят. Солдаты маршируют туда-сюда, днем и ночью летают самолеты, лагерь окружен танками...

    ГЕНЕРАЛ. Ерунда. Обыкновенные учения.

    ЖЕНА. Не хочешь, не говори. Пойдем, дочка.

    Жена и Дочь уходит. Входит Полковник.

    ГЕНЕРАЛ. Ну, докладывай обстановку.

    ПОЛКОВНИК. Все идет по плану. Спецказарма готова, окружена спецоградой и спецохраной. Мебель заменена, осталось только повесить портьеры. Спецпитание налажено.

    ГЕНЕРАЛ. Хорошо. Что еще?

    ПОЛКОВНИК. М-м... Не знаю, как сказать...

    ГЕНЕРАЛ. Случилось что-нибудь?

    ПОЛКОВНИК. Нет, ничего не случилось. Но пошли слухи. Офицеры требуют объяснить, почему для десятка солдат оборудован, по их словам, дворец, тогда как они сами живут в дырявых бараках, не говоря уж о рядовых.

    ГЕНЕРАЛ. (Подумав.) Вот что. Сообщи офицерам под строжайшей тайной, что в этом домике поместили бригаду смертников с особым секретным заданием. И в награду за их согласие на скорую гибель, им созданы все условия.

    ПОЛКОВНИК. Хорошее объяснение. По крайней мере, им никто не будет завидовать.

    ГЕНЕРАЛ. Где Объект? Ты его привел?

    ПОЛКОВНИК. Он в соседней комнате.

    ГЕНЕРАЛ. Скажи ему, чтоб вошел.

    Полковник выходит. Входят нарядно одетые Жена и дочь.

    ЖЕНА. Ну, где же гость?

    ГЕНЕРАЛ. Сейчас будет.

    Входит Леонид.

    ЛЕОНИД. Рядовой Иваненко по-вашему приказанию прибыл!

    ГЕНЕРАЛ. Вольно. Молодец. Рапортуешь по уставу. Но здесь нам нет нужды держаться так официально. Я не на службе, а в кругу семьи. Кстати, познакомься: это моя жена, это дочь.

    ЛЕОНИД. Очень приятно. Рядовой Иваненко.

    ЖЕНА. А по имени?

    ЛЕОНИД. Леонид.

    ЖЕНА. Так вот, Леонид, сейчас к нам придет гость. Прислуживай ему получше: подай там вилку или тарелку, налей вина в бокал, принеси, унеси, потом помой посуду.

    ЛЕОНИД. Слушаюсь.

    ЖЕНА. Справишься?

    ЛЕОНИД. Так точно! Опыта, правда, нет, но я постараюсь.

    ГЕНЕРАЛ. (Делая знаки жене и оттесняя ее в сторону.) Леонид, моя жена шутит. Садись за стол, рассказывай, как тебе служится. Дочка, подай нам рюмки.

    ЖЕНА. Ты с ума сошел? Сейчас к нам придет гость, а ты будешь тут распивать с солдатом.

    ДОЧЬ. Да, пусть он уйдет. Помыть посуду и унитаз можно в другой раз.

    ГЕНЕРАЛ. (Обеим женщинам, вполголоса.) Да замолчите вы обе! (Леониду.) Знаешь, Леонид, пожалуй, мы встретимся как-нибудь в другой раз, в более подходящее время. А теперь пока иди.

    ЛЕОНИД. Слушаюсь! (Уходит.)

    ГЕНЕРАЛ. (Яростно.) Ну кто вас просил нести всякий вздор?

    ЖЕНА. А что я такого сказала? Мы ждем гостя, а ты расселся не вовремя с солдатом.

    ГЕНЕРАЛ. Правильно говорит пословица: "Язык жены - это лестница, по которой в дом забираются несчастья". Этот солдат и был наш гость, но из-за вас пришлось его выставить.

    ДОЧЬ. Этот солдат - гость? Не смеши меня.

    ГЕНЕРАЛ. К тебе же только сейчас приходил другой солдат, и ты почему-то называла его своим гостем.

    ДОЧЬ. Тот был симпатичный парень, а этот ни рыба, ни мясо.

    ЖЕНА. Действительно. Подумаешь, "гость". Зачем ты его вообще привел?

    ГЕНЕРАЛ. Хотел познакомить с дочерью.

    ЖЕНА. Зачем?

    ГЕНЕРАЛ. "Зачем-зачем"... Зачем знакомят дочь с молодыми людьми?

    ЖЕНА. С людьми же, не с солдатами.

    ГЕНЕРАЛ. А мне очень важно, чтобы дочь подружилась именно с ним.

    ДОЧЬ. Ну вот еще!

    ЖЕНА. А почему тебе это очень важно?

    ГЕНЕРАЛ. Нам всем это важно.

    ДОЧЬ. Не нравится мне этот белобрысый.

    ГЕНЕРАЛ. Нравится, не нравится - это твое личное дело. Можешь в него не влюбляться, но влюбить его в себя ты должна.

    ДОЧЬ. Зачем?

    ГЕНЕРАЛ. Потом поймешь. Пока же считай, что это боевое задание.

    ДОЧЬ. А почему ты думаешь, что он обратит на меня внимание?

    ГЕНЕРАЛ. А на кого еще? Солдаты - люди молодые, в крови горит огонь... А во всей нашей части на пять тысяч мужчин приходится всего четыре женщины: две официантки, одна пожилая уборщица и ты.

    ЖЕНА. А меня ты в счет не берешь?

    ГЕНЕРАЛ. Ну, если ты считаешь себя женщиной, то с тобой пять.

    ЖЕНА. Ты же хотел ее выдать замуж за полковника, а теперь вдруг переключился на солдата. В чем дело?

    ГЕНЕРАЛ. Так надо.

    ДОЧЬ. Уж лучше молодой солдат, чем этот полковник.

    ГЕНЕРАЛ. Значит, договорились?

    ДОЧЬ. Мне больше нравится тот, другой... Которого ты выгнал. Но сделать вид я могу.

    ГЕНЕРАЛ. И еще, дорогая: ты должна... как бы тебе это сказать.... Ты не должна... как бы это сказать.... быть с ним слишком строга.

    ДОЧЬ. Что значит "не слишком строга"?

    ГЕНЕРАЛ. Ты уже взрослая девушка и должна меня понять.

    ЖЕНА. Я не верю своим ушам. Как ты можешь уговаривать родную дочь лечь под рядового солдата?

    ГЕНЕРАЛ. Это патриотический долг.

    ДОЧЬ. Никогда!

    ЖЕНА. Ни за что!

    ГЕНЕРАЛ. (Взрываясь.) Кончайте базар. Будто бы я не знаю, что наша невинная девочка переспала со всеми офицерами части. Ничего страшного не случится, если она для разнообразия приласкает рядового.

    ЖЕНА. Как ты груб! Девочка просто ищет свою настоящую любовь и не может найти. Единственного, с которым... Который бы... В общем, на всю жизнь. И с кем еще ей спать в воинской части? Не с солдатами же?

    ГЕНЕРАЛ. Могла бы вести себя и поприличнее.

    ДОЧЬ. Что делать, если военных много, а девушек мало? Сам говорил, что у них горит в крови огонь. Вот и приходится брать огонь на себя.

    ГЕНЕРАЛ. Вот на этот раз возьмешь огонь у Леонида.

    ДОЧЬ. Не хочу.

    ЖЕНА. Постой, доча, за этим что-то кроется. (Мужу.) Скажи, в чем дело.

    ГЕНЕРАЛ. Это государственная тайна. Я не имею права раскрывать ее.

    ЖЕНА. Даже жене?

    ГЕНЕРАЛ. Это будет измена родине.

    ЖЕНА. Насчет твоих измен мы еще поговорим, а пока выкладывай, что ты задумал.

    ГЕНЕРАЛ. Нет.

    ЖЕНА. Дочка, не соглашайся.

    ГЕНЕРАЛ. Ну, хорошо. Только дай честное слово, что не скажешь об этом ни одной живой душе.

    ЖЕНА. Это само собой. (Нетерпеливо.) Ну?

    Генерал шепчет жене на уход несколько слов. Она потрясена.

    Не может быть!

    Генерал продолжает ей шептать. На лице у Жены расцветает счастливая улыбка.

    Доча, соглашайся.

    ДОЧЬ. А в чем дело?

    ЖЕНА. То-то я смотрю, что на базе творится что-то ненормальное.

    ДОЧЬ. Скажите и мне! Я тоже должна знать.

    ЖЕНА. (Генералу.) Это верно. Она тоже должна знать.

    ГЕНЕРАЛ. (Слабо протестуя.) Но я давал клятву никому не говорить...

    ЖЕНА. А ты и не говори. Я сама ей скажу. (Шепчет дочери на ухо.)

    ДОЧЬ. Не может быть!

    Жена продолжает ей шептать. На лице у Дочери расцветает счастливая улыбка.

    Кто бы мог подумать? А ведь он похож, правда?

    ЖЕНА. Еще бы! Вылитый отец! Просто копия!

    ДОЧЬ. Здорово! Как я сразу не догадалась?

    ГЕНЕРАЛ. Идем и обсудим все, как следует. Дело важное.

    ДОЧЬ. Это становится интересным...

    Действие второе

    Сцена 4

    База. Генерал принимает Махмуда.

    ГЕНЕРАЛ. Привет, Махмуд.

    МАХМУД. Привет, начальник.

    ГЕНЕРАЛ. Долго же пришлось тебя ждать.

    МАХМУД. Я же тебе говорил - занят был. Лепестки мака осыпались. А когда лепестки осыпались, ждать нельзя. Надо головки собирать, сок выжимать, сушить, порошок делать. Теперь товар готов, можно и поговорить. Чего звал?

    ГЕНЕРАЛ. Дело есть.

    МАХМУД. Говори, что за дело.

    ГЕНЕРАЛ. Ну... Вот мы с тобой все время воюем, воюем... Спрашивается, зачем? Ты понимаешь, зачем ты воюешь?

    МАХМУД. Зачем я воюю, я понимаю. Не понимаю, зачем ты воюешь.

    ГЕНЕРАЛ. Я воюю, потому что мне приказано. Но могу и перестать.

    МАХМУД. Насовсем или на время?

    ГЕНЕРАЛ. На время. Хочу предложить тебе перемирие.

    МАХМУД. Перемирие вещь хорошая. Сколько заплатишь?

    ГЕНЕРАЛ. За что?

    МАХМУД. За перемирие.

    ГЕНЕРАЛ. А почему я должен тебе за это платить?

    МАХМУД. Потому что это нужно тебе, а не мне.

    ГЕНЕРАЛ. А тебе разве не нужно?

    МАХМУД. Зачем? Ребята мак собрали, опиум приготовили, работа никакой нет, теперь можно и пострелять.

    ГЕНЕРАЛ. Зачем стрелять, когда можно отдохнуть?

    МАХМУД. А зачем отдыхать, когда можно пострелять?

    ГЕНЕРАЛ. Тебе не стыдно, Махмуд? Ты человек мудрый, влиятельный. Ты бы мог сделать так, чтобы те, кто приходят к тебе бандитами, возвращались домой нормальными людьми.

    МАХМУД. Я так и делаю. А твои люди приходят в армию нормальными ребятами, а возвращаются бандитами.

    ГЕНЕРАЛ. Короче: ты согласен на перемирие?

    МАХМУД. Смотря, что получу взамен.

    ГЕНЕРАЛ. Ну, хорошо. Раньше ты обязан был давать мне бесплатно половину урожая опиума, на время перемирия я буду брать только четверть.

    МАХМУД. А куда я дену остальное?

    ГЕНЕРАЛ. Остальное я буду покупать за деньги, или продашь, как обычно, губернатору.

    МАХМУД. За деньги не надо. За товар. Как и раньше.

    ГЕНЕРАЛ. Это нехорошо, Махмуд.

    МАХМУД. Почему нехорошо? Очень хорошо. Я же не прошу у тебя танки или самолеты. Так, мелочь всякую: автоматы, пулеметы, гранаты... Тротила кило двадцать...

    ГЕНЕРАЛ. Зачем тебе тротил?

    МАХМУД. Ты же знаешь - рыбу глушить.

    ГЕНЕРАЛ. Хорошо, будет тебе тротил. Договорились?

    МАХМУД. И еще вертолет.

    ГЕНЕРАЛ. Это уж чересчур. Зачем тебе вертолет?

    МАХМУД. Я же сказал - на рыбалку летать. Ты же летаешь и на рыбалку, и на охоту. И не один, а с большой компанией.

    ГЕНЕРАЛ. Хорошо, будет тебе и вертолет. Договорились?

    МАХМУД. Когда доставишь?

    ГЕНЕРАЛ. Сегодня.

    МАХМУД. Договорились.

    ГЕНЕРАЛ. Значит, никакой стрельбы?

    МАХМУД. Пока твоя люди не будут стрелять, и моя люди не будут стрелять. А если твоя люди будут стрелять, и моя люди будут стрелять. (Встает.) До свидания.

    ГЕНЕРАЛ. Постой... У меня еще один вопрос... Да ты сядь... Гм...

    МАХМУД. Ну, что молчишь?

    ГЕНЕРАЛ. Понимаешь, Махмуд. Мне нужен пленный.

    МАХМУД. Какой пленный?

    ГЕНЕРАЛ. Кто-нибудь из твоих. Террорист.

    МАХМУД. Почему террористов в других странах вы называете мужественными борцами за свободу, а борцов за свободу в своей стране вы называете террористами?

    ГЕНЕРАЛ. Не будем спорить. Лучше скажи: ты согласен?

    МАХМУД. Зачем тебе пленный?

    ГЕНЕРАЛ. Нужно.

    МАХМУД. Так схвати любого жителя в какой-нибудь деревне, вот и будет тебе террорист.

    ГЕНЕРАЛ. Нет, я хочу настоящего.

    МАХМУД. А в деревне, думаешь, не настоящие?

    ГЕНЕРАЛ. Что тебе стоит одолжить на время одного своего джигита? Пусть он даст возможность героически его захватить.

    МАХМУД. А вы его не пристрелите?

    ГЕНЕРАЛ. Зачем нам в него стрелять? Нам нужен не убитый, а именно пленный. Чтобы он признал свою вину. Раскаялся в своей ошибке. Чтобы дал интервью. А потом мы объявим ему амнистию, и он вернется в твой отряд.

    МАХМУД. Ты что-то темнишь, начальник. Скажи честно, зачем тебе это?

    ГЕНЕРАЛ. Если честно, то - скажу тебе как другу - мне нужно, чтобы один солдат совершил подвиг.

    МАХМУД. Какой солдат?

    ГЕНЕРАЛ. Неважно.

    МАХМУД. Нет, своего джигита я тебе не дам.

    ГЕНЕРАЛ. Всего на две недели.

    МАХМУД. Нет.

    ГЕНЕРАЛ. Я заплачу.

    МАХМУД. Нет, тут деньги не помогут. Я людей не продаю.

    ГЕНЕРАЛ. Ладно, бог с тобой. Но насчет перемирия мы договорились?

    МАХМУД. Договорились.

    ГЕНЕРАЛ. А ты его не нарушишь?

    МАХМУД. Обижаешь, начальник. Ты что, меня не знаешь? Конечно, нарушу.

    ГЕНЕРАЛ. Это как так?

    МАХМУД. Да ты ведь тоже нарушишь. Думаешь, я не вижу, сколько войск ты собрал вокруг базы? Танки гремят, самолеты гудят, наших овец пугают. Это ты называешь перемирие?

    ГЕНЕРАЛ. Это просто учения. Чтобы солдаты не спились от безделья.

    МАХМУД. Врешь, генерал. Думаешь, я ничего не знаю?

    ГЕНЕРАЛ. А что ты можешь знать? И знать-то нечего.

    МАХМУД. А я ничего и не знаю. Ничего, кроме того, что ты прячешь какой-то особо ценный солдат. Для того и перемирие просишь. И пленного для него хочешь.

    ГЕНЕРАЛ. (Смутившись.) Какой еще "ценный солдат"...

    МАХМУД. Вся база это знает. У тебя тупой башка, генерал. Зачем держать для его охраны целую дивизию? Дорого и, главное, бесполезно. Найми лучше пять моих храбрецов, и ваш юный джигит будет в безопасности.

    ГЕНЕРАЛ. Давай забудем юного джигита. Вернемся к перемирию. Мы договорились или нет?

    МАХМУД. До свидания, начальник.

    Махмуд уходит. Входит Полковник.

    ПОЛКОВНИК. (Подавая генералу бумагу.) Шифрованное сообщение из центра: мать собирается к нам - проведать сына.

    ГЕНЕРАЛ. Какая мать, какого сына?

    ПОЛКОВНИК. (Многозначительно.) Мать Объекта.

    ГЕНЕРАЛ. Этого еще не хватало!

    ПОЛКОВНИК. Объекту приказано ничего не говорить. Мать хочет сделать ему сюрприз. Для нас это тоже должно быть сюрпризом. Мы как будто ничего не знаем.

    ГЕНЕРАЛ. (Подумав.) Что ж, пусть приезжает. Может, это даже и к лучшему. Немедленно начинай подготовку. Все убрать, покрасить, побелить. Солдат приодеть. Запасти хорошие вина, шашлыки, фрукты и все такое.

    ПОЛКОВНИК. Будет сделано.

    ГЕНЕРАЛ. Теперь послушай: Объект должен совершить подвиг.

    ПОЛКОВНИК. Какой подвиг?

    ГЕНЕРАЛ. Какой-нибудь. Надо же ему чем-то отличиться. Он же, все-таки, воевать приехал. Я хотел, чтобы он взял в плен террориста, но Махмуд своего человека не дает.

    ПОЛКОВНИК. Можно организовать другой подвиг. Например, послать его в разведку.

    ГЕНЕРАЛ. Не подставлять же его под пули.

    ПОЛКОВНИК. Конечно, не подставлять. Но можно что-то придумать.

    ГЕНЕРАЛ. Вот и придумай. Потом мне доложишь.

    Генерал выходит. Полковник задумчиво шагает по комнате, потом звонит по телефону.)

    ПОЛКОВНИК. (В трубку.) Зайди сюда.

    Входит Старшина.

    СТАРШИНА. По вашему приказанию прибыл!

    ПОЛКОВНИК. Тихо! (Плотно закрывает двери.) Слушай боевое задание. Важное и секретное. Один наш рядовой должен вынести раненого с поля боя.

    СТАРШИНА. А что, предстоит бой?

    ПОЛКОВНИК. Нет, боя не будет. Будет только поле боя.

    СТАРШИНА. А раненый будет?

    ПОЛКОВНИК. А раненый будет.

    СТАРШИНА. Откуда он возьмется, если не будет боя?

    ПОЛКОВНИК. А раненым будешь ты.

    СТАРШИНА. Я?

    ПОЛКОВНИК. Не волнуйся и слушай. Ты берешь ночью с собой небольшой отряд и идешь как бы в разведку. Поближе к лагерю и в безопасное место. Я выставлю там по секрету охрану. Указанного рядового держишь около себя. Понятно?

    СТАРШИНА. Пока понятно.

    ПОЛКОВНИК. Потом выставленная мной охрана начнет стрельбу.

    СТАРШИНА. В кого?

    ПОЛКОВНИК. В воздух. Воздух будет как бы бандиты. Ты даешь отряду команду отступать, а сам как бы раненный падаешь и выливаешь на гимнастерку томатный сок.

    СТАРШИНА. Я лучше его выпью. Зачем пачкать гимнастерку?

    ПОЛКОВНИК. Чтобы была как бы кровь, понимаешь? После чего ты просишь указанного рядового вынести тебя как бы с поля боя. Вот и все. Ясно?

    СТАРШИНА. Ясно. Кроме одного: кто этот "указанный рядовой"?

    Полковник оглядывается и шепчет на ухо Старшине несколько слов.

    СТАРШИНА. Этот белобрысый из казармы смертников, который все время шастает к дочке генерала?

    ПОЛКОВНИК. (Оглядывается.) Молчать! С чего ты это взял?

    СТАРШИНА. Все говорят.

    ПОЛКОВНИК. Старшина, много болтаешь. Не забывайся. Это государственная тайна. Понял?

    СТАРШИНА. Так точно!

    ПОЛКОВНИК. Твое дело исполнять приказ.

    СТАРШИНА. Слушаюсь!

    ПОЛКОВНИК. Так-то лучше.

    СТАРШИНА. Может, этого солдата предупредить, что все понарошку?

    ПОЛКОВНИК. Ни в коем случае. Он должен думать, что все по-настоящему. Готовься к заданию. И не забудь взять с собой томатный сок.

    СТАРШИНА. Слушаюсь.

    Полковник уходит. Входит Николай со шваброй, ведром и тряпками.

    СТАРШИНА. Эй ты, поломойка, подойди сюда. (Николай, не обращая внимания на Старшину, начинает мыть полы.) Ты слышал, что я тебе сказал?

    НИКОЛАЙ. Обратитесь по уставу, тогда услышу.

    СТАРШИНА. Завтра пойдешь со мной в разведку. Со мной ты очень храбрый, посмотрим, каков ты будешь под пулями. Сбор отряда в полночь. Понял?

    НИКОЛАЙ. Так точно.

    СТАРШИНА. То-то же. И не наложи в штаны от страха.

    Оба уходят.

    Сцена 5

    Полная темнота. Не видно ничего, слышны только голоса и тяжелое дыхание.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Любимый, мне так хорошо с тобой. Обними меня еще раз... Крепче... Еще крепче... Вот так... Еще... Я так люблю тебя, твои сильные руки, твое тело, всего тебя... Еще...

    Тяжелое дыхание и стоны усиливаются, потом затихают.

    Ты меня любишь?

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Люблю.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. А я тебя полюбила с первой минуты, как увидела.

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Да? А мне показалось, я тебе неприятен.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Глупый, ты ничего не понимаешь. Я просто боролась с собой. Я почувствовала, что влюбилась сразу и на всю жизнь, и это меня испугало.

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Правда?

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Конечно, правда. Ты такой умный, красивый, необыкновенный... Знаешь, о чем я мечтаю? Быть всегда только с тобой. Ласкать тебя, заботиться, угадывать твои желания, готовить для тебя твои любимые блюда, помогать тебе во всем...

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Правда?

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Конечно, правда. Если бы мы были вместе, у меня была бы только одна цель: сделать тебя счастливым. Жаль, что это невозможно.

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Почему невозможно?

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Потому что ты замечательный, интересный, мужественный...А кто я по сравнению с тобой? Ты ведь не захочешь жениться на такой простой девушке, как я.

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Нет, почему же... Еще как захочу.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Правда?

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Правда.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Спасибо, милый. Я так счастлива!

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Только у нас ничего не получится.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Почему?

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Согласится ли твой отец отдать дочь за простого солдата? Он просто прикажет меня расстрелять.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Не говори глупостей, ты его не знаешь. Он только на вид кажется сердитым, а на самом деле очень добрый. И он меня любит и ни в чем не откажет.

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Ты думаешь?

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Уверена. Приди завтра к нему и попроси по-старомодному моей руки. Ему это понравится. Придешь?

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Приду. Только послезавтра. Завтра меня посылают в разведку.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Скажи, а твой отец согласится?

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Мой?.. А при чем тут мой отец?

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Кстати, кто он, твой отец? Ты про него ничего не рассказываешь.

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Ну... Дело в том... Считай, что у меня нет отца.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. То есть как нет?

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. На самом деле есть, но я не хочу про него говорить. Не спрашивай о нем, ладно?

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Хорошо, не буду. Но он не будет против?

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Не будет, это я тебе обещаю.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Как тебе служится? Не тяжело?

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Да нет, нормально. Меня все пугали армией, говорили, здесь хуже, чем в концлагере, а оказалось ничего, нормально. И ребята в казарме ничего, все вежливые. У каждого из нас отдельная комната. Телевизор.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Я очень рада. А сейчас оденься потихоньку и уходи. Если папа вдруг сюда зайдет и все это увидит, он нас убьет.

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Ты же говоришь, он добрый.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Но не до такой степени. Ты найдешь в темноте одежду? Я боюсь зажигать свет.

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. Уже одеваюсь.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. Я тоже, пожалуй, оденусь.

    ГОЛОС ЛЕОНИДА. До свидания.

    ГОЛОС ДОЧЕРИ. До свидания. Поцелуй меня на прощанье.

    Стук закрываемой двери. После короткой паузы зажигается свет, и мы видим Генерала. Полуодетая Дочь застегивает блузку.

    ГЕНЕРАЛ. Молодец, быстро его заарканила.

    ДОЧЬ. Долго ли умеючи. Когда он будет просить руки, ты рассердись для начала, а уж потом уступи, как бы из любви ко мне.

    ГЕНЕРАЛ. Не учи ученого.

    Сцена 6

    Ночь. Отряд Старшины выходит на поле боя. Рядом со Старшиной - Леонид, остальные солдаты не видны.

    СТАРШИНА. (Невидимому отряду.) Всем лежать тихо. Противник близко.

    Старшина и Леонид ложатся. Пауза.

    ЛЕОНИД. Страшно немного.

    СТАРШИНА. Привыкай.

    Тишина.

    Чего дрожишь?

    ЛЕОНИД. (Боязливо оглядываясь.) Холодно.

    СТАРШИНА. В постели с дочкой генерала, конечно, теплее.

    ЛЕОНИД. Откуда вы знаете, что у меня с ней...ну... это?..

    СТАРШИНА. Да ты не тушуйся. Это все знают.

    ЛЕОНИД. Вы не думайте, у нас это серьезно. Я на ней, наверное, женюсь.

    СТАРШИНА. На дочери генерала? А он знает?

    ЛЕОНИД. Пока нет. Но она очень хочет. . Если бы вы знали, какая у нас была ночь!

    СТАРШИНА. Я представляю. У нее в этих делах большой опыт.

    ЛЕОНИД. Неправда. Она сказала, что у нее это было в первый раз.

    СТАРШИНА. С тобой - в первый.

    ЛЕОНИД. Она сказала, что была девушкой.

    СТАРШИНА. Конечно была. Когда-то.

    Раздается выстрел, за ним короткая беспорядочная стрельба. Старшина отдает приказ невидимому отряду.

    СТАРШИНА. Всем отступать! Только медленно и без паники. (Леониду, который собирался скрыться.) А ты куда? Держись возле меня. Будем прикрывать отступление.

    Старшина кладет автомат, достает бутылку с томатным соком, хочет ее открыть. Пробка не поддается. В это время раздается выстрел. Старшина роняет бутылку, падает, стонет, ощупывает ногу.

    (С удивлением.) Это же пуля! Настоящая! (Пытается подняться, но снова падает.) Леонид, помоги!

    Леонид опасливо приближается к Старшине и помогает ему встать. Снова раздаются выстрелы. Леонид бросает Старшину и пускается наутек.

    Куда же ты? Стой! Донеси меня до базы, здесь же близко... Стой!

    Но Леонида уже и след простыл. Старшина лежит на земле. Появляется Николай.

    НИКОЛАЙ. Что с тобой, старшина?

    СТАРШИНА. Ранен. В ногу.

    НИКОЛАЙ. Идти можешь?

    СТАРШИНА. Нет.

    НИКОЛАЙ. Ну ладно, держись за меня крепче. (Взваливает Старшину на спину и несет его в сторону базы.) Как ты там? Жив?

    СТАРШИНА. Жив. А тебе не тяжело?

    НИКОЛАЙ. Ничего, база близко. (Видит Полковника.) А вот уже и наш полковник. Прибыли.

    ПОЛКОВНИК. Что случилось?

    НИКОЛАЙ. (Укладывает Старшину на землю.) Старшина ранен.

    ПОЛКОВНИК. Вижу, что ранен. Можешь идти.

    НИКОЛАЙ. Вызвать врача?

    ПОЛКОВНИК. Не надо. Без тебя разберемся.

    СТАРШИНА. Спасибо, браток. И прости.

    НИКОЛАЙ. Ладно, что уж там... (Уходит.)

    ПОЛКОВНИК. Вставай, хватит придуриваться. И сотри томатный сок.

    СТАРШИНА. Это не сок, это кровь. Я в самом деле ранен. Пулей в ногу.

    ПОЛКОВНИК. Не говори чушь. Кто в тебя мог стрелять? Бандитов там не было, я же выслал туда охрану.

    СТАРШИНА. Я думаю, ваша охрана с перепугу и стреляла.

    ПОЛКОВНИК. Хорошо, я разберусь.

    СТАРШИНА. Прикажите отнести меня в лазарет.

    ПОЛКОВНИК. Ты не выполнил боевой приказ. Где тот солдат, который должен был тебя спасти?

    СТАРШИНА. Он сбежал.

    ПОЛКОВНИК. Меня это не интересует. Меня интересует, почему ты не выполнил боевой приказ государственной важности. Ты знаешь, что тебе за это грозит?

    СТАРШИНА. (Все еще лежа на земле.) А что я мог сделать?

    ПОЛКОВНИК. Давай договоримся так: я оставляю твой проступок без последствий, а ты указываешь в рапорте, что подвиг совершен тем солдатом, который был тебе указан.

    СТАРШИНА. Но ведь подвиг совершил совсем другой.

    ПОЛКОВНИК. Что значит "подвиг"? Он просто сделал то, что обязан сделать каждый солдат.

    СТАРШИНА. Тот тоже был обязан, но сбежал.

    ПОЛКОВНИК. Тебя отнести в лазарет, или на гауптвахту?

    СТАРШИНА. (Сдаваясь.) Меня спас тот солдат.

    ПОЛКОВНИК. Какой "тот"?

    СТАРШИНА. Про которого было приказано.

    ПОЛКОВНИК. Очень хорошо. И не вздумай болтать.

    Сцена 7

    Кабинет Генерала. Николай снова чистит и моет полы и мебель. Входит Дочь, очень нарядно одетая.

    ДОЧЬ. Ну что, кто тебе снова дал наряд?

    НИКОЛАЙ. На этот раз полковник. (Молча продолжает уборку.)

    ДОЧЬ. А знаешь, почему?

    НИКОЛАЙ. Не знаю.

    ДОЧЬ. Потому что я попросила. Брось эту дурацкую швабру.

    Николай молча продолжает тереть пол.

    Слушай, приходи вечерком? Я буду дома одна.

    НИКОЛАЙ. Говорят, ты выходишь замуж?

    ДОЧЬ. Кто говорит?

    НИКОЛАЙ. Все.

    ДОЧЬ. Ну, выхожу. Считай, что уже вышла? Что с того?

    НИКОЛАЙ. Зачем же тогда встречаться?

    ДОЧЬ. Одно к другому отношения не имеет. Брак отдельно, любовь отдельно.

    НИКОЛАЙ. А почему бы не вместе?

    ДОЧЬ. Говорят, так не бывает.

    НИКОЛАЙ. Кто говорит?

    ДОЧЬ. Все.

    НИКОЛАЙ. Значит, ты его не любишь?

    ДОЧЬ. Люблю. Как ты наш унитаз.

    НИКОЛАЙ. А почему выходишь замуж?

    ДОЧЬ. А почему ты его чистишь?

    НИКОЛАЙ. Приказ родины.

    ДОЧЬ. Вот, может, и у меня приказ родины.

    НИКОЛАЙ. Не ври. Скажи просто, что сама захотела.

    ДОЧЬ. Может, и захотела. Но любовь тут ни при чем. Ну, так придешь вечером?

    НИКОЛАЙ. Нет.

    ДОЧЬ. Что ж, тогда брось свои тряпки и уходи. Больше мы не увидимся. Я попрошу присылать сюда другого солдата.

    Николай уходит. Дочь в ярости топчет брошенные тряпки ногами. Входит Генерал.

    ГЕНЕРАЛ. Дочка, сегодня большой день. От него зависит наше будущее: или грудь в крестах, или голова в кустах.

    ДОЧЬ. Что случилось?

    ГЕНЕРАЛ. Приезжает мать нашего солдата.

    ДОЧЬ. И что я должна по этому поводу делать? Прыгать от счастья?

    ГЕНЕРАЛ. Ты должна ей понравиться. Тогда дело будет окончательно сделано.

    ДОЧЬ. (Сухо.) Хорошо, постараюсь понравиться.

    Входит Полковник.

    ПОЛКОВНИК. Мать уже прошла через ворота. Будет здесь с минуты на минуту.

    ГЕНЕРАЛ. Все готово?

    ПОЛКОВНИК. Так точно. Проходы подметены, забор покрашен, офицеры надели парадную форму, ко входу в штаб постлана ковровая дорожка, вдоль нее посажены цветы. Все, как вы приказали: обычная мать приезжает навестить обычного солдата.

    ГЕНЕРАЛ. Очень хорошо.

    ПОЛКОВНИК. Объект рядом. Ввести его сюда?

    ГЕНЕРАЛ. Подожди. Давай сначала проведем церемонию награждения, а потом уже во всем блеске покажем его матери.

    ПОЛКОВНИК. Да, так будет лучше.

    ГЕНЕРАЛ. Кроме того, мы ведь как бы не знаем, чья это мать и к кому она приехала. Мы вообще не знаем, что кто-то приехал. Просто сидим и занимаемся обычной будничной работой, понятно?

    ПОЛКОВНИК. Так точно.

    Генерал и Полковник садятся и пытаются сделать вид, что они чем-то заняты. Входит Мать в сопровождении Старшины. В руках у Старшины костыль, он хромает. Офицеры вытягиваются в струнку.

    СТАРШИНА. Разрешите доложить! Вас ищет дама.

    ГЕНЕРАЛ. Добро пожаловать. Присядьте. Чем могу служить?

    МАТЬ. Я приехала навестить сына. И заодно посмотреть, как ему тут живется. Если правила, конечно, позволяют.

    ГЕНЕРАЛ. Разумеется, позволяют. Как фамилия вашего сына?

    МАТЬ. Пу... То есть... Я забыла его фамилию. То есть... Я хотела сказать, армейскую фамилию... То есть... Подождите, я сейчас вспомню. У меня где-то записано... (Роется в сумочке.)

    ГЕНЕРАЛ. Не трудитесь вспоминать. Я сразу понял, о ком идет речь. Ведь он очень похож на вас.

    МАТЬ. Так вы его знаете?

    ГЕНЕРАЛ. Разумеется. Это образцовый солдат, гордость нашей части. Сейчас мы его поищем. Хотите пока посетить его казарму, посмотреть, как живут наши солдаты? Я готов лично вас проводить.

    МАТЬ. Ну что вы, зачем такое беспокойство. Я пойду туда одна. Только покажите мне дорогу.

    ГЕНЕРАЛ. Старшина, проводи мать нашего героя в его казарму. Ну... Ты знаешь, в какую.

    СТАРШИНА. Это которая для смертников?

    МАТЬ. Что? Для смертников?

    ГЕНЕРАЛ. Что ты там придумал, идиот?

    СТАРШИНА. Не я придумал, все говорят.

    ГЕНЕРАЛ. Молчать, пошел вон! Быстро доставь солдата!

    Старшина уходит.

    МАТЬ. Боже, мой сын в камере смертников! Смертников!! (Падает в обморок.)

    ГЕНЕРАЛ. (Испуганно.) Что с вами?

    Мать не реагирует. Офицеры суетятся возле нее. Генерал брызгает на нее водой. Мать постепенно приходит в себя.

    МАТЬ. Я знала, знала, я по письмам чувствовала, что с ним что-то неладно. Он, конечно, ни на что не жаловался, он не из тех, кто жалуется, но я знала, знала...

    ГЕНЕРАЛ. Успокойтесь, это недоразумение!

    МАТЬ. Но он же смертник, я сама слышала!

    ГЕНЕРАЛ. Это просто глупая армейская шутка.

    МАТЬ. (Слабым голосом.) Шутка?

    ГЕНЕРАЛ. Конечно! Сейчас вы увидите его своими глазами. Пройдите пока в соседнюю комнату, прилягте, моя дочь с вами посидит. (Дочери.) Ну что ты стоишь, как столб? Проводи мать.

    Дочь, поддерживая Мать, переходит с ней в другую комнату.

    Пауза. Генерал нетерпеливо шагает по комнате.

    Ну, где же Объект?

    ПОЛКОВНИК. Сейчас будет.

    ГЕНЕРАЛ. Сейчас мы его наградим, а потом покажем матери во всей красе. Тогда она успокоится.

    За окном слышится рев вертолетного двигателя, шум схватки, выстрелы, крики. Генерал обеспокоен.

    Что там происходит?

    Входит Старшина. Он по-прежнему с костылем, гимнастерка на нем разорвана, лицо в крови.

    СТАРШИНА. (Говорит с трудом.) Разрешите доложить.

    ГЕНЕРАЛ. Что случилось?

    СТАРШИНА. Террористы...

    ГЕНЕРАЛ. Что террористы?

    СТАРШИНА. Похитили солдата. Схватили, посадили в вертолет и увезли. Прямо при мне.

    Оба офицера хватаются за сердце. Немая сцена. Первым приходит в себя Генерал.

    ГЕНЕРАЛ. Как "похитили"? Откуда взялся вертолет? Где же была охрана?

    СТАРШИНА. Не знаю.

    ГЕНЕРАЛ. А ты куда смотрел, болван?

    СТАРШИНА. Я дрался, пытался его освободить, но мне одному было не справиться. Я и так ранен в ногу, а теперь еще и в голову...

    ГЕНЕРАЛ. Какое мне дело до твоей ноги и головы? Догнать, отбить немедленно! Поставить на ноги всю дивизию! Поднять вертолеты! Всех расстреляю! Похитили солдата, а он, видите ли, рассказывает о своих ранах!

    Входит Леонид и звонко рапортует.

    ЛЕОНИД. Рядовой Иваненко прибыл по вашему приказанию!

    Снова немая сцена.

    ГЕНЕРАЛ. Ты жив? Слава богу! (На радостях обнимает Леонида.) Все-таки вырвался?

    ЛЕОНИД. Откуда?

    ГЕНЕРАЛ. Они тебя не ранили?

    ЛЕОНИД. Кто?

    ГЕНЕРАЛ. Значит, похитили не тебя?

    ЛЕОНИД. (Неуверенно.) Наверное, не меня.

    СТАРШИНА. Похитили другого. Прикажете объявить тревогу и поднять вертолеты?

    ГЕНЕРАЛ. Отставить.

    СТАРШИНА. Но ведь если сразу не организовать погоню, его уже будет не выручить.

    ГЕНЕРАЛ. Отставить, я сказал! Не будем поддаваться на провокацию.

    СТАРШИНА. Но как же так...

    ГЕНЕРАЛ. Молчать! Сегодня в лагере высокие гости. Намечена церемония награждения. Мы не вправе сеять панику в такой день. Да я и не вправе подвергать риску целую дивизию из-за одного человека. И пойди перевяжи голову, а то ковер кровью зальешь.

    СТАРШИНА. Слушаюсь. (Выходит.)

    ПОЛКОВНИК. Может, послать к бандитам лазутчика и предложить выкуп?

    ГЕНЕРАЛ. Ни в коем случае. Ты же знаешь нашу принципиальную позицию - не вести с террористами никаких переговоров. К церемонии награждения все готово?

    ПОЛКОВНИК. Так точно!

    ГЕНЕРАЛ. (Торжественно.) Рядовой Иваненко, за героизм и мужество, проявленные в бою с превосходящими силами противника, и за спасение командира, которого вы на своих руках под пулями врага вынесли с поля сражения, вы награждаетесь высокими правительственными наградами (прикалывает по очереди к груди солдата большие блестящие ордена, которые ему передает Полковник.):

    орденом Святого Николая Мирликийского (прикалывает орден, оркестр играет туш);

    орденом Святого Иоанна Крестителя (прикалывает орден, оркестр играет туш);

    орденом Святой Великомученицы Варвары (прикалывает орден, оркестр играет туш)

    и медалью "За развитие железных дорог" (прикалывает медаль, оркестр играет туш).

    Поздравляю от имени Верховного Главнокомандующего.

    Генерал и Полковник жмут Леониду руку.

    ЛЕОНИД. Спасибо.

    ГЕНЕРАЛ. Отвечаешь не по форме, но от души. А теперь тебя ждет приятный сюрприз. (Полковнику.) Пригласите сюда нашу гостью.

    Полковник выходит. Возвращается Старшина с костылем. Голова у него перевязана. Генерал прихорашивается у зеркала.

    СТАРШИНА. (Вполголоса, Леониду.) Может, ты все-таки скажешь им правду, гад?

    ЛЕОНИД. Какую правду?

    Возвращается Полковник, ведя с собой Мать. За ними следует Дочь.

    МАТЬ. Мои глаза застилают слезы... Где он, где мой мальчик? Я ничего не вижу... Сынок, мальчик мой...

    ГЕНЕРАЛ. Он здесь, ваш герой. Вы можете его обнять.

    Мать обнимает Леонида. Тот смущен.

    МАТЬ. Ну как ты здесь? Скучал? Рад, что я приехала? Тебя не обижают? Как тебе тут живется, как служится?

    ЛЕОНИД. (Смущенно.) Хорошо.

    Мать, встревоженная, достает платок и вытирает глаза. Взглянув на Леонида, она испускает крик ужаса.

    МАТЬ. Это не он! (Падает в обморок.)

    ГЕНЕРАЛ. Что значит "не он"?

    Мать не отвечает. Офицеры пытаются привести ее в чувство. Стремительно входит Человек в штатском.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Что здесь происходит?

    ГЕНЕРАЛ. Да вот... Эта мать уверяет, что этот сын не ее сын.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Что за галиматья? Кто не ее сын?

    ГЕНЕРАЛ. Вот этот солдат.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Взглянув на Леонида.) Конечно, он не ее сын!

    ГЕНЕРАЛ. А кто же?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Понятия не имею.

    ГЕНЕРАЛ. (Человеку в штатском.) А, может, это не та мать?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Конечно, та!

    ГЕНЕРАЛ. Вы уверены?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Сейчас я вам покажу такую мать...

    МАТЬ. (Придя в себя, слабым голосом.) Я умираю... Где мой сын? Приведите ко мне моего сына! Я хочу с ним проститься.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Вы слышите, что вам говорят? Немедленно доставьте сюда нужного сына!

    ГЕНЕРАЛ. А как я его найду среди других солдат? Он же такой, как все. Может, у него есть особые приметы?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Нет, ничего особенного. Он действительно, такой, как все: высокий, темные волосы, голубые глаза...

    СТАРШИНА. Звать Николаем?

    МАТЬ. (Поднимаясь, обрадованно.) Ты его знаешь?

    СТАРШИНА. Конечно. Прекрасно знаю. Ведь как раз его бандиты и похитили.

    МАТЬ. Похитили моего мальчика? Бандиты? (Падает в обморок.)

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Отнесите ее в другую комнату и вызовите врача.

    Дочь и Леонид утаскивают Мать в другую комнату, обмениваясь вполголоса на ходу колючими репликами.

    ДОЧЬ. (Вполголоса Леониду.) Чтоб глаза мои больше тебя не видели, понял?

    ЛЕОНИД. А думаешь, ты мне нужна?

    ДОЧЬ. А еще темнил... "Не хочу, мол, говорить про своего отца"...

    ЛЕОНИД. Не хочу, потому что он сидит в тюрьме.

    Уходят, продолжая препираться.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Старшина!

    СТАРШИНА. Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Мне донесли, что ты был единственный, кто пытался отбить солдата у похитителей.

    СТАРШИНА. Так точно.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Снять гимнастерку!

    СТАРШИНА. Слушаюсь! (Снимает гимнастерку.)

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Генерал!

    ГЕНЕРАЛ. Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Снять китель!

    ГЕНЕРАЛ. Слушаюсь! (Снимает китель.)

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Старшина!

    СТАРШИНА. Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Надеть китель!

    СТАРШИНА. Слушаюсь! (Надевает китель.)

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Генерал!

    ГЕНЕРАЛ. Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Надеть гимнастерку!

    ГЕНЕРАЛ. Зачем?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Молчать! Отвечать по уставу!

    ГЕНЕРАЛ. Слушаюсь. (Надевает гимнастерку.)

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Старшина!

    СТАРШИНА. Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Поздравляю! Я присваиваю вам звание генерала.

    СТАРШИНА. Слушаюсь!

    ГЕНЕРАЛ. Это не по уставу. Нельзя сразу давать генерала старшине, минуя промежуточные звания.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Молчать! Ты с этой минуты старшина, понятно!

    ГЕНЕРАЛ. Так точно!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Здесь один устав - моя левая нога. Есть вопросы?

    ГЕНЕРАЛ. Никак нет!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Генерал, приступайте к командованию.

    ГЕНЕРАЛ и СТАРШИНА (Вместе.). Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Генералу.) Молчать! Я разговариваю с генералом, а не с тобой.

    ГЕНЕРАЛ. Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Трет виски.) Проклятая голова... У вас, я помню, был хороший рассол.

    Генерал поспешно открывает холодильник и достает графин. Старшина берет у него из рук графин и наливает рассол в стакан. Человек в штатском делает глоток.

    Хорош! Старшина!

    ГЕНЕРАЛ. Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Немедленно вернуть спецсолдата сюда.

    ГЕНЕРАЛ. Слушаюсь. (Приводит из соседней комнаты Леонида.)

    ЛЕОНИД. Вы меня звали?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Молчать! Смирно! Какое право ты имел называть себя Ивановским?

    ЛЕОНИД. А я не называл себя Ивановским.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Кем же ты себя называл?

    ЛЕОНИД. Иваненко.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. А кто ты есть на самом деле?

    ЛЕОНИД. Иваненко и есть.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Старшина!

    ГЕНЕРАЛ и СТАРШИНА (Вместе.). Слушаюсь!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Как фамилия этого самозванца?

    ГЕНЕРАЛ и СТАРШИНА (Вместе.) Иваненко.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Кто из вас и когда пере... (пьет рассол) пере... (пьет рассол) перепутал фамилию?

    ГЕНЕРАЛ. Не могу знать!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Про себя.) Возможно, я был тогда пере... (пьет рассол) пере... (пьет рассол) с пере... с перепою. Всё губернаторская наливка, черт бы ее взял. (Громко.) Надо как-то успокоить несчастную мать. (Старшине.) А вы, генерал, приступайте к своим обязанностям. (Выходит.)

    СТАРШИНА. Значит, так. Этот ваш спецсанаторий закрыть, спецбригаду расформировать, спецсолдат направить в казармы, твоему спецзятю триста шестьдесят пять нарядов вне очереди.

    ГЕНЕРАЛ. Я бы на твоем месте...

    СТАРШИНА. Молчать, идиот! Отвечать по уставу!

    ГЕНЕРАЛ. Слушаюсь. Я только хотел сказать, что этого зятя лучше расстрелять.

    СТАРШИНА. И тебе не жалко будет оставить свою дочь без мужа?

    ГЕНЕРАЛ. Она не расплачется.

    СТАРШИНА. Рядовой Иваненко!

    ЛЕОНИД. Слушаюсь!

    СТАРШИНА. Знаешь, кто ты?

    ЛЕОНИД. Так точно: рядовой Иваненко!

    СТАРШИНА. Сукин сын ты, а не Иваненко. Снимай ордена. Ты их не заработал. (Срывает с Леонида ордена.)

    ПОЛКОВНИК. Ордена нельзя отнимать просто так. Не имеете права.

    СТАРШИНА. Полковник, тебя отправить в лазарет, или на гауптвахту?

    ПОЛКОВНИК. Зачем мне в лазарет? У меня пока все цело.

    СТАРШИНА. (Угрожающе берет костыль.) Эту ошибку я могу исправить.

    Человек в штатском возвращается.

    ГЕНЕРАЛ. Как чувствует себя мать?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Пьет валерьянку и коньяк. Коньяк помогает. (Генералу.) Слушай, старшина, даю тебе последний шанс. Спасай пропавшего солдата.

    ГЕНЕРАЛ. Как я его спасу?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Твоя проблема. Не спасешь - разжалую. Из старшины в покойники. Срок - двадцать четыре часа. Ты меня понял?

    ГЕНЕРАЛ. Так точно.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. (Старшине, с подчеркнутой вежливостью.) Генерал, будьте добры, проводите меня.

    Сцена 8

    Резиденция Махмуда в горах. Ковры, пестрые подушки, сабли и прочие аксессуары. Двое абреков вводят Николая с завязанными глазами. Махмуд делает им знак уйти. Они снимают повязку с глаз Николая и исчезают.

    НИКОЛАЙ. (Озираясь.) Где я?

    МАХМУД. Садись, гостем будешь.

    НИКОЛАЙ. Кто вы?

    МАХМУД. Твой друг.

    НИКОЛАЙ. Зачем вы меня похитили? Я простой солдат.

    МАХМУД. Кто тебя похитил? Никто тебя не похитил. Тебя освободили.

    НИКОЛАЙ. Если вы хотите меня убить, убейте сразу.

    МАХМУД. Глупый ты человек. Зачем убивать? Садись, вино пить будем.

    НИКОЛАЙ. Не хочу я с вами пить.

    МАХМУД. Хочешь сначала поесть? Будет плов. (Хлопает в ладоши.)

    Абреки молча вносят большое блюдо с едой и удаляются.)

    НИКОЛАЙ. Не хочу плов.

    МАХМУД. А что ты хочешь?

    НИКОЛАЙ. Вернуться в армию.

    МАХМУД. Зачем? Чтобы тебе опять били морду, давали по три наряда и устраивали темную? Или тебе нравится чистить чужие сапоги? Лучше оставайся у нас.

    НИКОЛАЙ. Я не изменю родине.

    МАХМУД. И не надо изменять. Ты и я, мы живем в одной стране. У нас одна родина. Давай выпьем за нее. (Поднимает кубок.) За родину!

    Махмуд пьет, Николай поневоле следует его примеру.

    НИКОЛАЙ. Так вы меня отпустите или нет?

    МАХМУД. Конечно, отпустим. Иди, когда захочешь.

    Николай встает и идет к выходу. У двери тут же появляются два молчаливых абрека. Николай, поколебавшись, возвращается к Махмуду. Абреки исчезают.

    НИКОЛАЙ. Так я свободен или нет?

    МАХМУД. Конечно, свободен.

    НИКОЛАЙ. Не пойму, чего ты от меня хочешь.

    МАХМУД. Хочу сделать тебе предложение.

    НИКОЛАЙ. Я же сказал - родине не изменю.

    МАХМУД. Что ты все о родине, да о родине. Я же сказал - зачем ей изменять? Послушай сначала предложение.

    НИКОЛАЙ. Ну?

    МАХМУД. Я хочу тебя женить.

    НИКОЛАЙ. Женить?! На ком?

    МАХМУД. На своей дочери.

    НИКОЛАЙ. Ни за что на свете!

    МАХМУД. Не обижай меня, не обижай девушку. Если бы ты ее видел, не говорил бы такие дурные слова.

    НИКОЛАЙ. Силой меня жениться никто не заставит.

    МАХМУД. А тебя никто и не заставляет. Еще неизвестно, согласится ли она. Сколько джигитов к ней сватались - всем дала отказ.

    НИКОЛАЙ. Так, может, она и мне откажет.

    МАХМУД. Может быть. Она гордая. Сказала, что выйдет только за настоящего мужчину.

    НИКОЛАЙ. А я, по-твоему, не настоящий?

    МАХМУД. Не знаю. Ей решать.

    МАХМУД. Как она хоть выглядит?

    МАХМУД. Разве можно это описать? Луноликая и черноокая. Стан - гранатовый ствол, рот - граната зерно, грудь - гранатовый плод. Голос ее, как пенье соловья в майскую ночь, кожа белый, как горный снег, и мягкий, как персидский ковер. Каждая ее косточка таит наслаждение...

    Входит девушка, полностью соответствующая описанию; впрочем, вполне современная. Она производит на Николая сильное впечатление.

    Познакомься, дочка. Это мой друг Николай.

    ДЕВУШКА. Очень приятно.

    Входит абрек и почтительно подает Махмуду мобильный телефон.

    МАХМУД. (В трубку.) Алло. Здравствуй, генерал. Извини, не так тебя назвал. Тебя ведь можно поздравить с новым воинским званием. Так что здравствуй, старшина... А зачем нам встречаться? Дело есть? А, думаешь, у меня дел нет?.. Подожди минутку. (Отведя трубку в сторону.) Молодые люди, поговорите тут пока без меня. (Уходит с трубкой в руках, продолжая телефонный разговор.)

    Смущенное молчание.

    НИКОЛАЙ. Как тебя зовут?

    ДЕВУШКА. Наташа.

    НИКОЛАЙ. Ты и вправду дочь Махмуда?

    НАТАША. Конечно.

    НИКОЛАЙ. А почему тебя зовут Наташа?

    НАТАША. Как маму.

    НИКОЛАЙ. А мою маму зовут Ольга.

    НАТАША. Ты ее любишь?

    НИКОЛАЙ. Конечно.

    НАТАША. Тогда первым делом надо сообщить ей, что ты жив-здоров, чтобы она не беспокоилась.

    НИКОЛАЙ. Это верно. Но как?

    НАТАША. Обычным способом. (Достает телефон.) Дадим ей эсэмэску или мэйл. Номер помнишь?

    НИКОЛАЙ. Конечно.

    НАТАША. (Протягивая ему телефон.) Ну, так и напиши ей пару слов.

    НИКОЛАЙ. (Обрадованно набирая сообщение.) А ты молоток. Всё, готово.

    НАТАША. А теперь тебе надо как следует поесть.

    НИКОЛАЙ. Тоже верно. (С аппетитом налегая на еду.) А ты будешь?

    НАТАША. Нет. Ешь пока плов, а я принесу фрукты. (Выходит.)

    Николай с удовольствием ест. Наташа возвращается, неся блюдо с фруктами.

    НИКОЛАЙ. Ты живешь здесь?

    НАТАША. Нет, в городе.

    НИКОЛАЙ. И что там делаешь?

    НАТАША. Студентка. Учусь на программистку. А ты?

    НИКОЛАЙ. А я солдат. Не видишь, что ли?

    НАТАША. А до этого?

    НИКОЛАЙ. Тоже был студент. На историческом. А почему ты сейчас не в городе?

    НАТАША. У нас каникулы, вот отец и позвал.

    НИКОЛАЙ. А ты знаешь, чем занимается твой отец?

    НАТАША. Разводит цветы и овец.

    НИКОЛАЙ. Цветы?

    НАТАША. Ага. Особенно он любит маки. Как тебе плов?

    НИКОЛАЙ. Отличный.

    НАТАША. Спасибо.

    НИКОЛАЙ. А что, ты сама его готовила?

    НАТАША. Ага. (Берет с блюда гранат.) Хочешь гранаты?

    НИКОЛАЙ. (Пристально глядя на Наташу.) Хочу. Только не эти.

    НАТАША. (В недоумении.) А какие? (Смущенно.) Ты что на меня так смотришь?

    НИКОЛАЙ. Ничего. Извини. Не знаешь, почему меня украли?

    НАТАША. Не знаю... Наверное, как обычно: чтобы получить выкуп или обменять на своего пленного.

    НИКОЛАЙ. (Задумчиво, но без особого огорчения.) Значит недели две, а то и месяц меня здесь продержат...

    НАТАША. Знаешь, что? Пожалуй, я могу помочь тебе бежать.

    НИКОЛАЙ. Когда?

    НАТАША. Лучше прямо сейчас, пока тебя не заперли. Отсюда есть скрытый ход, его не охраняют.

    НИКОЛАЙ. Ты хочешь, чтобы меня уже здесь не было?

    НАТАША. А ты разве не хочешь вернуться?

    НИКОЛАЙ. Конечно, хочу... Но не обязательно так сразу... Родители теперь уже не беспокоятся... Ничего страшного, если я побуду еще немножко здесь. Ты ведь пока не уезжаешь?

    НАТАША. Не знаю...

    НИКОЛАЙ. Не уезжай, ладно?

    Входит Махмуд.

    МАХМУД. Наташа, пойди покажи гостю дом. А я жду сейчас одного человека.

    Наташа и Николай выходят. Махмуд садится. Абреки вводят Генерала и по знаку Махмуда выходят.

    МАХМУД. Зачем явился, старшина?

    ГЕНЕРАЛ. Есть небольшое дело... Надеюсь, ты мне поможешь...

    МАХМУД. Говори, зачем пришел. Я человек занятый.

    ГЕНЕРАЛ. У нас пропал солдат. Почему бы тебе его не вернуть?

    МАХМУД. Ничего не знаю про твой солдат. Пропал - значит пропал.

    ГЕНЕРАЛ. Не прикидывайся. Ты прекрасно знаешь, что его украли твои бандиты. То есть... джигиты.

    МАХМУД. Может, мои, а может, не мои. Почем я знаю? Джигитов много.

    ГЕНЕРАЛ. Я прошу не просто так. Дадим хороший выкуп.

    МАХМУД. Какой может быть выкуп за простого солдата?

    ГЕНЕРАЛ. Могу дать деньги, могу несколько автоматов...

    МАХМУД. Может, подаришь еще букет цветов?

    ГЕНЕРАЛ. Ну, хорошо, дам тебе очень много денег и очень много автоматов и патронов. Бери хоть всю базу.

    МАХМУД. Почему такой хороший выкуп за простого рядового?

    ГЕНЕРАЛ. Ты же знаешь, мы дорожим каждым своим солдатом.

    МАХМУД. Первый раз слышу. Дорожили бы, сидели бы дома.

    ГЕНЕРАЛ. Прошу тебя как друга... Ведь мы же друзья?

    МАХМУД. Как тебе сказать... Пока ты был генерал, были друзьями.

    ГЕНЕРАЛ. А сейчас?

    МАХМУД. А сейчас как договоримся.

    ГЕНЕРАЛ. Назови свою цену.

    МАХМУД. Мне ничего не нужно.

    ГЕНЕРАЛ. А почему твои джигиты взяли именно его?

    МАХМУД. Так, случайно. Да это и не мои джигиты вовсе.

    ГЕНЕРАЛ. Не темни. Скажи, чего ты хочешь.

    МАХМУД. То, что я хочу, старшина мне дать не может.

    ГЕНЕРАЛ. У меня есть полномочия.

    МАХМУД. Ну, хорошо, передай тем, кто тебя послал, что Махмуд хочет, чтобы его сделали премьер-министром этого края.

    ГЕНЕРАЛ. Ты с ума сошел!

    МАХМУД. (Вставая.) До свидания, старшина.

    ГЕНЕРАЛ. Постой! Ну, подумай сам - такая цена за простого солдата!

    МАХМУД. В том-то и дело, что солдат не простой, а золотой.

    ГЕНЕРАЛ. (Смущенно.) С чего ты решил?

    МАХМУД. Когда ты вокруг базы поставил две дивизии и попросил перемирия, я сразу понял, что это не просто так. Потом прочитал газеты о сыне - простом солдате. Остальное выяснить было не трудно.

    ГЕНЕРАЛ. Все равно премьером тебя никто не сделает.

    МАХМУД. Почему нет? Народ здешним правительством недоволен: нищета, взятки, террористы...

    ГЕНЕРАЛ. А ты взятки брать не будешь?

    МАХМУД. Взятки брать не буду. Ну, а если что-то поднесут в знак благодарности - приму. Иначе у нас никак. Нельзя народ обижать. Он этого не поймет. И с террористами вам воевать не надо будет. Я сам их усмирю.

    ГЕНЕРАЛ. А ты знаешь, как определить, кто террорист, а кто нет?

    МАХМУД. Конечно, знаю. Террористы - это джигиты, которые против меня. А террористы, которые за меня - это джигиты.

    ГЕНЕРАЛ. Ну хорошо. Допустим, тебя сделают премьером. Кто поручится, что ты не станешь изменником?

    МАХМУД. Хоть ты и был генералом, а ничего не понимаешь. Если премьер - твой близкий родственник, что может быть вернее?

    ГЕНЕРАЛ. Я действительно ничего не понимаю. Кто родственник?

    МАХМУД. Я родственник.

    ГЕНЕРАЛ. Кому?

    МАХМУД. Догадайся сам. Если его сын женится на моей дочери, то кто кому будет родственник?

    ГЕНЕРАЛ. Его сын... На твоей дочери... Не может быть! А он согласен?

    МАХМУД. Кто - отец или сын?

    ГЕНЕРАЛ. Сын.

    МАХМУД. Нет такого мужчины, который не согласился бы жениться на моей дочери. Еще надо спросить, согласится ли она. Одним словом, узнай у тех, кто тебя послал, принимают ли они мои условия. Если принимают, то конец войне, мир, всем хорошо. Не принимают... Всем будет плохо.

    ГЕНЕРАЛ. Хорошо. Я позвоню прямо сейчас. (Берет телефонную трубку.)

    Сцена 9

    Кабинет Генерала. Леонид со шваброй и тряпками в руках торопливо убирает помещение, расставляет вазы с цветами, расстилает ковровую дорожку и пр. Входит Человек в штатском.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Все готово?

    ЛЕОНИД. Так точно.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Тогда начнем. (Делает невидимому оркестру знак рукой.)

    Звучит свадебный марш. Входят Генерал, его Жена и Дочь, Полковник, Старшина, абреки. Они выстраиваются в два ряда. Мать и Махмуд вводят Николая и Наташу. Наташа - в ослепительном подвенечном платье. Аплодисменты.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Сегодня радостный день, и я хочу, прежде чем мы приступим к главному празднику, огласить и другие радостные новости. (Генералу.) Старшина!

    ГЕНЕРАЛ. Я!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. За заслуги в деле победы над террором и достижение мира вам присваивается звание маршала.

    Генерал немеет от восторга.

    Что же вы молчите? Или вы хотите сказать, что старшине нельзя давать сразу маршала, минуя промежуточные звания?

    ГЕНЕРАЛ. Никак нет. Можно. Я молчу от счастья.

    Довольный генерал отходит в сторону к жене и дочери.

    ЖЕНА. (Генералу, вполголоса.) Наша дочь одинока и опозорена, а ты сияешь, как начищенный сапог.

    ГЕНЕРАЛ. Дорогая, устраивай мне скандалы в нерабочее время.

    Дочь, не в силах сдержать досады, отворачивается.

    ПОЛКОВНИК. А старшина останется генералом?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Почему нет? Одним генералом больше, одним меньше... Жалко, что ли?

    ПОЛКОВНИК. Может, тогда и меня сделаете генералом?

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Нет уж, оставайся полковником. Не всем же быть генералами, кто-то должен и делом заниматься. Рядовой Ивановский!

    НИКОЛАЙ. Я!

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. За героизм и мужество, и по случаю вступления в брак с дочерью нашего друга и союзника награждаю вас ...

    НИКОЛАЙ. Спасибо, но я не заслужил. Вручите лучше награды моему тестю.

    ЧЕЛОВЕК В ШТАТСКОМ. Похвальная скромность и мудрое решение. (Махмуду.) Господин премьер-министр! За выдающиеся заслуги перед родиной от имени правительства позвольте вручить вам высокие награды. (Нацепляет Махмуду ордена, которые передает ему Старшина. Оркестр играет туш.)

    МАХМУД. Спасибо, фельдмаршал. А теперь я приглашаю всех на свадьбу!

    Звучит свадебный марш, переходящий в лезгинку. Все участники нашей правдивой истории пускаются в пляс.

    КОНЕЦ


  • Оставить комментарий
  • © Copyright Красногоров Валентин Самуилович (valentin.krasnogorov@gmail.com)
  • Обновлено: 28/08/2017. 253k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия
  •  Ваша оценка:

    Связаться с программистом сайта.