Критики редко бывают доброжелательны. И часто - несправедливы.
По отношению к творчеству Федора Михайловича Решетникова они тотчас заняли крайне агрессивную позицию. Подобная негативность оценки, вплоть до полного и категорического отрицания, кажется удивительной не просто его сознательным нагнетанием, чрезмерностью, сколько своей явной ошибочностью. Очевидны поспешность в формировании мнения, типичные заблуждения и полнейшее непонимание писателя и его произведений.
Немного благосклоннее, и то не очень, оказалась демократическая критика, в лице, например, Салтыкова-Щедрина, считавшего Решетникова писателем "выше обыкновенного уровня". Правдивость Решетникова подчеркивал Писарев, полемизируя с критиком журнала "Эпоха" Д. Аверкиевым. Но в основном творческий почерк Решетникова-прозаика порицался и осуждался, как напоминающий стенограмму событий. Но почему стиль прозаика был так близок к стенограмме?
Тяготение к очерковости, подразумевающей обилие фактического материала и статистических данных, усиленное внимание к мелким и максимально точным бытовым подробностям, воспроизведение местных диалектов, жаргонов - основные причины обвинений Решетникова в натурализме. В сущности, писатель ничем не погрешил против традиций и принципов натуральной школы, его творчество для нее характерно. Но...
Критики писали следующее.
"Литературная правда заключается... не в том, чтобы... отмечать без всякого выбора составляющие ее подробности и рассказывать человеческую жизнь с внешней точностью и внутренней беспорядочностью записной книжки" (В. Авсеенко, "Русский вестник", 1875, Љ 4).
"У Решетникова нет того умения группировать факты, которое составляет первый признак художественности, умения связывать эти факты путем органического соподчинения, а не механического сопоставления только" (Н. Михайловский, "Отечественные записки", 1880, Љ 3).
Ах, эти критики! Как много они не увидели, не смогли, не захотели увидеть в произведениях молодого писателя, проповедовавшего один главный принцип: писать голую правду, опираясь на реальные факты.
Да, прозаик строго придерживался реалий, четко воспроизводя язык, быт, верования крестьян. Но это не единственное неоспоримое достоинство, за которое Решетникова назвали писателем "выше обыкновенного уровня". Любое его произведение - высоко художественно, написано мастерски и стоит в ряду образцов отечественной литературы.
Федор Михайлович Решетников прожил немного - всего около тридцати лет, - а повидал на своем коротком веку столько горя, что хватило бы сотне стариков. Раннее сиротство, тяжелая жизнь у дяди, чиновника почтовой конторы в Перми. В тринадцать лет мальчик попал под суд якобы за пропажи посылок и был сослан на три месяца в Соликамский монастырь на покаяние. Затем служба за нищенское жалованье в Екатеринбурге и Перми, позднее - в Петербурге.
Наиболее известной стала его повесть "Подлиповцы", названная автором этнографическим очерком, хотя суть не в определении жанра. Повесть, не первое произведение Решетникова, была опубликована Некрасовым в "Современнике" в 1864 году, когда писателю не исполнилось и двадцати трех... Трудно представить, сколько нужно вынести и пережить, сколько нужно прочувствовать, чтобы в таком возрасте создать столь зрелое, горькое, поистине страшное в своей откровенности и точности произведение.
"Подлиповцы" - повесть о жизни совершенно забитых, нищих, полудиких крестьян, которых много, как писал автор Некрасову, в Пермской, Вятской, Вологодской и Архангельской губерниях. Решетников прекрасно изучил жалкое существование людей, лишенных самого элементарного и низведенных почти до уровня животных, превращенных в скотов, чувства которых практически отсутствуют. И это самое жуткое, трагическое в повести - неспособность, неумение ощущать себя и окружающих людьми.
Главные герои повести Пила и Сысойко - кто они? Такой болезненный вопрос постоянно задает автор. Он страстно, горячо призывает к ответу общество, обращается ко всему живому, ко всем людям на Земле: да что же вы сделали, что сотворили с подобными себе, со своими родными, братьями по крови?! Во что превратили своих близких? И за что?!
Кто услышал этот горький крик Решетникова, рвущийся из сердца, исстрадавшегося и изболевшегося не только за себя, но и значительно сильнее - за полулюдей-полуживотных, ощущающих лишь холод, голод и простейшее половое влечение, оставшихся на уровне инстинктов и в то же время отнюдь не примитивных и не грубых.
Решетников-художник первый, а возможно, и единственный, привел в литературу столь тупого и невежественного крестьянина. Крестьяне Некрасова, Лескова, Салтыкова-Щедрина, Тургенева, хотя тоже неразвиты и достаточно забиты и невежественны, однако стоят на иной, более высокой ступени социального развития. Решетников показал те слои общества, ниже которых никого нет, уловил ту грань между человеком и животным, которая практически невидима, размыта, но, едва существуя, еще оставляет последнюю надежду и веру, последнюю возможность признать в крестьянах Решетникова людей. С большим, невероятным трудом. Признать и ужаснуться. Прозаик смог, как никто другой, разглядеть в полудикарях живую душу, пусть забитую, почти уничтоженную, задавленную, но все же очевидную.
Человек, который по Горькому звучит якобы гордо, зазвучал у Решетникова впервые и неожиданно в самой страшной, критической жизненной ситуации, обостренной до предела, когда человека вроде бы на первый взгляд и нет - но он есть! И мало того, что есть - он прекрасен, высок, велик, и чувства его глубоки и тонки, чисты и естественны. Он умеет любить, сопереживать, помогать, может отдавать всего себя без остатка, до конца близким и рядом живущим.
Ах, эти критики! Они не увидели или не хотели увидеть чудовищного и удивительного парадокса Решетникова, психолога и знатока человеческой души, кому бы она ни принадлежала: пусть даже примитивному, с виду тупому, а на самом деле задавленному жизнью, жалкому и вызывающему одно лишь безудержное сострадание крестьянину.
Своеобразие чувств этих крестьян писатель показал и раскрыл поистине блестяще. Внешняя канва событий повести до крайности проста: голод, холод, смерти, стремление хоть как-то выбраться из нищеты и спасти себя, уйдя в бурлаки - может, там лучше? Люди доведены до предела: они внешне совершенно равнодушно хоронят и даже ждут смерти близких, которая может развязать им руки. Так, смерть малолетних брата и сестры и больной сумасшедшей матери позволит вечно хворому и голодному Сысойке уйти к своему старшему другу Пиле и жить с его дочерью Апроськой, которую и он, и Пила сильно любят.
Вероятно, такой глагол здесь подходит не слишком. Очень трудно сказать о Пиле и Сысойке - "любят". И все же это так. Решетниковские полулюди-полуживотные способны и страдать, и сочувствовать, и любить. Они способны на все лучшее, на все высокое, только другие люди, казалось бы, обладающие и владеющие всем спектром чувств, не дали развиться своим собратьям. Но убить душу до конца не смогли: зародыши чувств сохранились, и крестьяне живут так, как их вынудили, заставили, по звериным животным законам, но порой вдруг четко осознавая себя людьми не умом, а той с трудом сбереженной, все-таки живой и существующей частичкой души, которую не смогли вытравить в них, как ни старались, ни сильные мира сего, ни страшные условия жизни, правильнее - полное отсутствие таких условий.
Чтобы похоронить брата и сестру Сысойки, Пила отдает свою корову. А что может быть дороже для крестьянина, тем более, до крайности бедного? Как ярче доказать человечность дикаря?
Решетников беспредельно четок и лаконичен в описаниях чувств своих героев. И его конкретность убеждает и впечатляет больше всего.
""Апроська умерла, убилась, задохласъ. А я-то пошто живу!" -думали Пила и Сысойко".
"Горе обоих велико было. Для обоих мир этот казался тяжелым, невыносимым. У них не было отрады. При всей бедности, без Апроськи они думали: как жить теперь?
- Пойдем вместе, - сказал Сысойко. - Веди, а в Подлипную
шабаш!
- Уж ты иди, не отставай... Сысойко! Умри ты - беда мне...
- Мне тоже!..
До утра оба они не спали".
Неужели в подобных коротких сценах критики усматривали один лишь натурализм? Да, трудно порой ориентироваться на подобные оценки...
Творчество Решетникова Горький назвал "мрачным". Да каким еще оно могло быть, если таковой и оказалась сама жизнь, окружающая писателя с детства? И должно ли оно было быть иным? Имел ли право на другое сам прозаик?
Он ответил на эти вопросы собственными произведениями, в свою очередь, поставив наиболее болезненные перед обществом. Оно не нашлось, что сказать. Осталось безмолвным перед яркой картиной чудовищного существования людей.
В 1884 году ряд произведений Решетникова запретили к выдаче из публичных библиотек и для чтения в общественных читальнях. Это и был ответ.