Слово понравилось. Женька вертела его и так и сяк, крутила туда и сюда, прикидывала на свет и просматривала на вкус и на запах... Да, это было хорошее слово. Во всех отношениях. Подходящее ей на все сто. Как нельзя лучше.
- Ты жертва, - сказал утром Михаил. - Настоящая жертва жизни, времени и судьбы. Впрочем, как многие другие бабы. Ты настоящая русская баба: привыкла вламывать, как лошадь, и получать за это копейки. И говорить спасибо, что эту копеечку тебе еще пока платят. Слабое звено.
О других бабах она предпочла не услышать. Зачем? И так очень хорошо все складывается. Слово найдено. Теперь только от Женьки зависит, как правильнее и удачнее воспользоваться им. Как извлечь из него максимальные выгоды и преимущества. Но это она сумеет, должна суметь. Нужно из всего уметь извлекать ту или иную для себя пользу. Иначе для чего она жила, существовала на свете все эти годы, довольно бестолковые и бессмысленные? И не поймешь, по чьей вине. Может, по ее собственной? В общем, с необъяснимостями, с несуразностями пора завязывать. Суть - в определении. И оно, наконец, найдено. Она - жертва. Какое прелестное, просто очаровательное слово! Почему Женя раньше никогда не вспоминала о нем, глубоко запрятанном в чужом лексиконе? Слово ласково кололось острыми иголочками, нежно поцарапывало жесткими коготками, мило пощипывало легкими ожогами. Такое необходимое, близкое, понятное и точное, четкое до графичности слово. Язык - дело важное. Поважнее многих других занятий. Жаль, что Женька так долго не могла понять этого. Ну, не беда. Главное, что поняла, осознала, в конец концов. Она - жертва. Господи, какое счастье! Какое счастье, Господи!
- Мать честная! - ахнул Михаил, разглядев ее утром повнимательнее. - Да ты вся сверху вниз распустила перышки, ярким веером расчихвостилась! По какому поводу?
- А без повода, - объяснила Женя. - Без всякого повода. Так даже лучше. И как-то естественнее. Все пучком. Теперь будем всегда исходить из худшего.
- Мать честная... - снова повторил, тяжко вздыхая, Михаил. - До естественности докатилась! Куда теперь завернешь? Не забывай: едешь без правил.
Женька ему ничего не ответила. Не хотелось. И стало очень скучно с ним разговаривать.
Теперь главное - немедленно всем доказать, подтвердить свое несчастное положение, влиться в него как можно натуральнее и безболезненнее, слить суть и форму, соединить намертво, без швов и трещин, чтобы потом сыграть собственный душераздирающий полонез, звучащий ничуть не хуже, чем у Огинского. Значительно сентиментальнее и пронзительнее. Она, наконец, угадала: в наше время выгоднее всего играть жертву. Чтобы сорвать на этом неплохой куш. На жалости и на доброте. На русской взаимовыручке. На еще не полностью отвергнутой соборности.
- Напрасно, - заметил Михаил. - Жалости не допросишься, сочувствия не добьешься. Все вокруг кругом делают деньги. Кто как может и умеет. Куда ты со своей дурной позицией? Ты даже не сможешь ей толком воспользоваться. Не наиграешься всласть. И ничего не дождешься.
Он был чересчур умен и проницателен для тридцатилетнего историка. Слишком порядочен для любовника. Очень честен, чтобы выбрать другую профессию. А кому сейчас нужны историки? Что им рассказывать? Какие-такие летописи и бытописания?
Впрочем, Михаил и сам все прекрасно понимал, иронически поглядывая на свою занюханную, поношенную одежонку. И всерьез собирался продать квартиру родителей, перевезти их к себе, а все деньги вложить в создание строительной фирмы. Занимающейся евроремонтом квартир. Эти планы они уже обсасывали не первый месяц. Хотя пока дело дальше разговоров и проектов не двигалось. Родители не возражали.
Да пусть бы и ремонтировал эти квартиры! Для чего только окончил университет? Но сейчас эти размышления несерьезны. Кто и зачем что сделал, для чего - все превратилось в бессмысленный круг вопросов никому не интересных, пустых и смешных. Цена вопроса теперь лишь одна - сколько? И вопрос лишь один. Чем больше, тем лучше. Ну да, деньги. Что в этом плохого? Цена вопроса... Очень большая цена.
Пока ее определяли в отдельно взятой развивающейся стране, многое обесценилось и многое сильно подорожало. Тоже нормально. А Женькина жизнь превратилась в поиск ярких вспышек в темноте. Нет мужа? Это отлично. Не надо считать, кроме своих копеек еще и его, и делить все это на двоих. Не надо стирать на двоих, на двоих готовить и таскать сумки. Не надо общаться со свекровью.
Нет детей в тридцать лет? Просто замечательно. У нас в стране сейчас могут рожать только миллионеры или идиоты, которых не заботит будущее своих детей. Ее заботит. Женька - жертва страны, обстоятельств и времени. Этим все сказано. Маленькая дурочка среди таких же нищих и воротил, делающих деньги и деньги. Зачем им столько?
Но как же распорядиться получше своей отличной ролью, смысла которой она раньше не понимала, не замечала? Слабое звено.
- Миш, ты там поближе стоишь, достань колготки из холодильника, - попросила Женька.
- Откуда? - изумился Михаил.
- Из холодильника! Колготки!
- А что они там делают?
- Закаляются! Что еще им делать в холодильнике? Получают нужную стойкость и крепость для жизни. Не читаешь ты газет и журналов про тряпки и косметику.
- Да уж! - пробормотал Михаил, доставая пакетик с колготками. - Только журналов о тряпках мне и недоставало! Куда гребешь с утречка в закалившихся колготках?
- Да вот хочу на работу устроиться, - поделилась Женька. - Объявление в газете прочитала...
- Опять эти газеты, будь они неладны! - возмутился Михаил. - Пора давно выбросить из дома всю до одной желтуху, чтоб тебе голову чепухой не забивали! Неужели можно верить рекламе? Обрати внимание, экстрасенсы рассчитывают только на баб, так и пишут: "Верну мужа". Ты хоть раз читала о возвращении жены?
- Да это просто потому, что ни один уважающий себя мужик возвращать жену не захочет, - объяснила Женька. - А кроме того, он уже без всякой посторонней помощи запросто нашел себе новую, да еще и не одну. Нам куда сложнее в этом вопросе. Опять же дети... Ну ладно, я побежала, тетехаться некогда. Устроюсь - позвоню.
Женька вышла на улицу. Впервые за последние несколько лет с чувством полного удовлетворения. В автобусе ей тут же наступили на ногу. Отлично, она ведь жертва! Как же могло быть иначе? У метро она поскользнулась на тротуаре. Замечательно, она ведь жертва, несчастное существо, слабое звено, все развивается по плану.
Сесть, конечно, тоже не удалось. Женька засмеялась от счастья. На нее посмотрели с удивлением.
Фирму, приглашающую сотрудников на работу с высоким индексирующимся окладом, гибким графиком и дружным коллективом, Женька искала долго: все правильно. Но нашла. И влилась в долгую очередь желающих изменить жизнь к лучшему. Несмотря на то, что оказалась жертвой. Имела же она право на самостоятельные шаги!
Лучшего, естественно, пришлось ждать долго. Все объяснимо. В конце концов, Женька вошла в кабинет, где за столом восседала объемистая дама, очевидно, не доверяющая советам Ларисы Долиной и поясу для похудения. А может, она считала, что полнота ей идет. Пышная дама важно кивнула крашеной головой, приглашая Женьку сесть. Потом полистала какие-то бумаги.
Дама милостиво ласково кивнула. Вероятно, ей понравилась Женькина простенькая фамилия и излюбленное еще Пушкиным имя.
- Что вы окончили и когда? - продолжила допрос дама.
- Истфак МГУ в две тыщи первом, - сообщила Женька.
- Почему? - ошеломленно спросила дама и уставилась на Женьку.
Ресницы у толстухи были накрашены грубо и примитивно, краска застыла некрасивыми каплями. Значит, и журналами о косметике дама не интересовалась.
- Так хотели все, - объяснила Женька, - и мама, и папа, и я тоже. У всех в головах свои тараканы. Конечно, этот истфак был страшной глупостью: ну кому сегодня нужны люди, пробующие именно сейчас превратить фантастику в реальность? Работы нет, или платят за нее копейки. Но мне всегда по-страшному не везет. А на вторую профессию тоже не заработаешь. Вот, может, у вас подкоплю и пойду переквалифицируюсь в экономисты.
Дама побагровела. Очевидно, страдала гипертонией.
- Вы... - пробормотала пышка. - Вы... взрослый, вполне интеллигентный человек, что вы себе позволяете? Приходите, отнимаете у меня время... Вы внимательно читали объявление?
- Конечно, - ответила Женька. - Даже два раза.
- Но там же написано черным по белому, на чистом русском языке! - закричала потерявшая терпение дама. - Нам нужны врачи! Медики! Специалисты с высшим медицинским образованием и опытом работы в больницах и поликлиниках! Вы что, работали там?
- Нет, - сказала честная Женька. - Ну, конечно, нет. Но я вполне могу там работать. В любой поликлинике и больнице. И любым специалистом.
Дама помолчала несколько минут, очевидно, пытаясь прийти в себя и прикидывая в уме, не сбежала ли Женька из психушки и не состоит ли на учете.
- Я вам все сейчас объясню как нельзя лучше, - сказала Женька. - Вы, главное, не волнуйтесь, у вас есть валидол?
Дама судорожно кивнула.
- Да тут нечего объяснять! - заявила она. - Покиньте немедленно мой кабинет, там люди ждут! С медицинским образованием!
- Подождут! - нагло отозвалась Женька. - Сначала я вам расскажу, что я могу и умею, а там будем решать вопрос с их медицинским образованием. Так вот, спина у меня начала болеть еще в школе. Сделали снимок, и рентгенолог заявила, что спина будет болеть всегда, а причины не объяснила. Вы думаете, я не могла быть на месте этого врача? Но пойдем дальше. Лет с пятнадцати у меня болел правый бок, опять снимок, показавший блуждающую почку. Позже стали говорить про аппендицит и остеохондроз. Доходило до "скорых", платных консультаций и УЗИ. Оно показало, что я абсолютно здорова. Только два года назад мне вырезали желчный пузырь, где нашлось сорок шесть камней. И вместо этих медиков с высшим образованием я тоже смогла бы работать. А последние два месяца я посвятила увлекательным походам в стоматологический кабинет: пломба выпадает пятый раз! Вы действительно убеждены, что я не могу работать таким стоматологом?
Дама молчала. Но гнев в ее глазах продолжал выплескиваться через край.
- А вы не понимаете, что все это не имеет отношения к нашему объявлению? - спросила она.
- Это вы не понимаете! - отпарировала Женька. - Не понимаете, что берете на работу людей, ничего не знающих и не умеющих, далеких от медицины точно так же, как я, но при этом почему-то работающих врачами! И они осмеливаются лечить, ставить диагнозы и давать советы! Да начитавшись журналов и газет, я давно уже лечу всех домашних и делаю это не только не хуже, но значительно лучше ваших с медицинским образованием! Диплом - это бумажка, чепуха, фикция! Сунешь в огонь - и нет ничего!
- Вон! - грозно приказала дама и неожиданно жалобно простонала: - Зачем вы пришли сюда? Вам что, нечего делать?
- Конечно, - сказала Женька. - Я ведь вам объяснила, что я без работы и пробую ее найти. Хотя бы у вас.
- Вы ненормальная! - простонала дама.
- Какой банальный ход! - посетовала Женька. - Чуть что не так, вразрез с общепринятыми нормами и поступками, сразу - ненормальная! Театр абсурда! Ну, при чем здесь абсурд? Неужели нет и не бывает других причин для нестандартности? А если поискать? Вокруг себя? В этом самом вашем медицинском мире, где врачи давно уже перестали мыть руки, приходя на вызов, и где хамский крик на больного превратился в норму, в ритуал, как чаепитие по утрам! У моей школьной подруги болела мать, говорили - рак и выписали из больницы умирать. Когда она умерла, оказалось - язва, и простая операция спасла бы ее еще на долгие годы. Это врачи?
- Есть и другие, - пробормотала дама. - Здесь не место для дискуссий, уйдите, я вызову охрану... Меня люди ждут...
- Охрану? - изумилась Женька. - Я на вас нападала? Это как раз вы меня обзывали! А пришла я потому...
Она помолчала.
- В общем, конечно, я виновата перед вами. Я хотела еще раз доказать, подтвердить, что я - жертва. Слово очень понравилось. Жертва обстоятельств, в том числе и медицинских. Да и другие тоже. Сегодня прекрасно ощущать свою беспомощность в руках судьбы и ваших заодно. Я понятно объяснила?
Дама смотрела на нее с ужасом.
- Пожалейте меня, - попросила Женька. - Человеку мне очень нужно бывает, чтобы его жалели. А никто никого меня не жалел. У меня нет семьи, нет работы, нет нормальной специальности, нет денег, нет здоровья... И в этом уже ваша вина.
- Моя? - возмутилась дама.
- Ну, разумеется, не ваша личная, - согласилась Женя. - Глупо верить бумаге и закрывать глаза на правду. Наболело. Это прямо вроде нарыва - никак не прорвется. Кстати, у меня был как-то фурункулез - лечила самостоятельно. А когда я растянула ногу, мне не дали бюллетень, сказали - с таким растяжением не положено. Ну, ладно, эту игру пора заканчивать... Я вас прошу как женщину: возьмите меня к себе на работу кем угодно - секретарем, уборщицей, ночной дежурной... Но мне обязательно нужно работать именно у вас... Я вас очень прошу!
Дама устало покачала головой и закрыла глаза.
- Почему именно у нас?
- У вас работает человек, которого я люблю... - из глаз Женьки покатились слезы. - Простите меня за эту дурацкую комедию... Но я хочу его видеть... Я хочу от него родить ребенка... Мне за тридцать... Поймите меня!.. И он не женат, я не собираюсь разбивать ничью семью!.. Я просто хочу его видеть! Разве вам не нужны уборщицы?
У полной дамы было доброе сердце. И она вспомнила свою молодость, неверного Виталия, двоих детей, а заодно паршивую невестку...
Толстуха взглянула на Женю с участием.
- Надо было прямо все объяснить. Это так понятно и естественно... А кто он?
Женя вспыхнула.
- Я не могу вам пока сказать... Я не готова... Я умею мыть полы...
Дама снова с жалостью осмотрела худенькую, маленькую Женьку.
- Деточка, - ласково сказала толстуха, - вам с вашим здоровьем будет трудно справляться с уборкой. Мне вас искренне жаль. Лучше всего дежурить на входе - сутки через трое. Вас устроит?
- Я просто не знаю, как мне вас благодарить, - прошептала Женька. - Но за мной не пропадет...
- Это с вашей-то зарплатой? - нежно спросила дама. - Я жду вас завтра к восьми утра.
Женя выскочила из дверей фирмы осчастливленная. Она добилась своего! И теперь у нее этот негодяй попляшет! Женька покажет ему, как издеваться над женщиной! А что еще человеку надо? Тем более жертве. Только бы сквитаться как-нибудь, все равно с кем и где. Хотя какой-то краешек души саднил. Крохотная царапина, но незаживающая...