Воздать родителям - это то, что приходит в голову потом.
Слишком поздно. Покаяние перед ушедшими - это то,
что меня больше всего волнует.
С.Юрский
Начало октября 1969 года. Капитан милиции в отставке Вячеслав Александров колол дрова на зиму. Чурки были слишком толстыми и кряжистыми, кололись плохо, так что приходилось часто освобождать колун с помощью клиньев и кувалды. Весь этот процесс напоминал капитану его трудную жизнь, которую он уже, вероятно, прожил, и, казалось, только эта куча чурок является последней целью, за которой наступит полная неясность.
Месяц назад его вызвал начальник милиции майор Власов и сообщил об увольнении в отставку. Майор не смотрел Александрову в глаза, долго искал что-то в ящиках стола и давил из себя:
-Вообще пора тебе на отдых. Опер ты не плохой, признаю, но... Короче, сам понимаешь, кого достал. Да и партию пытался дискредитировать в лице... Дело, понимаешь ли, шьешь, как в 37-ом. Кому, я спрашиваю? А ведь я тебя предупреждал ! Предупреждал ? Не пойму я тебя, дурень что ли ? Иди, оформляйся. Из-за тебя теперь и мне перепадет. Иди-иди ! В отдел кадров.
Удар. Колун снова вязнет. Капитан чувствует, как сжимает сердце. Может быть,
передохнуть? Так можно и... Впрочем, уже все равно. Зина отругала из-за картошки. Вчера пропустил, не поехал. Нервничает. И в самом деле, как же жить теперь на такую пенсию. Сына надо учить, да и дочке помочь не мешало бы. На картошке много не заработаешь. Зиночка вдруг уговорила купить новый костюм и ботинки на скопленные деньги. Только зачем ему они ? Впрочем, пришла в голову одна нехорошая мысль...
Весь сентябрь капитан запаса Александров подрабатывал на копке картошки. Теперь вот дрова... Главное не останавливаться. Однако как со мной круто...
Удар. В голове прокручиваются последние дела. Мерзавцы ! Неужели и во псковском обкоме у них свои люди? Это же явная контрреволюция - воры с партбилетами. И на таком уровне !
Потемнело в глазах. Какую же страну мы детям оставляем. Жаль - не достать мерзавцев.
Все-таки пора домой. Полежать на диване, отдохнуть. Не вытащить проклятый колун. Как больно-то, господи. Зина...
Казалось, все июльское безоблачное небо было заполнено парашютами. Первые диверсанты приземлялись уже вблизи железнодорожного полотна. Шнеллер , шнеллер ! Пора. Сейчас начнут рвать железку.
- Ловлев !
-Я, товарищ старший лейтенант.
-Организуешь наблюдение за десантом. Первый взвод ! Примкнуть штыки. Пошли !
Александров шарил рукой возле бедра, пытаясь отыскать кобуру. Где-же она ? Рука, наконец, остановилась и вытянулась вдоль тела капитана, лежащего среди наколотых дров. Не сумел.