Колетт
Голубчик

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Колетт (перевод: Мягкова Ирина Григорьевна) (imiagkova@mail.ru)
  • Обновлено: 17/02/2009. 192k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия, Перевод
  • Скачать FB2
    •  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Пьеса принадлежит перу известной французской писательницы Колетт. Имя ее в нашей стране почти неизвестно, а между тем во Франции это хрестоматийный автор, на прозе и драматургии которого воспитано несколько поколений французов. Действие происходит в начале ХХ века, в среде бывших дам полусвета, превратившихся, как это нередко бывает, в дам светских и вполне буржуазных. Главная героиня - Леа де Лонваль (последней знаменитой исполнительницей этой роли была Мишель Морган) в какой-то степени повторяет судьбу Пигмалиона: вырастив брошенного сына своей приятельницы Шарлотты, она влюбляется в него. В достаточно двусмысленной ситуации (сын-любовник) Леа удается сохранить благородство и достоинство, благодаря исключительным качествам своей натуры. Когда Голубчик (домашнее прозвище избалованного молодого человека, роль которого в свое время блестяще сыграл Жан Марэ) достигает определенного возраста, Леа не препятствует его женитьбе на дочери бывшей куртизанки, такой же одинокой и заброшенной, каким был до встречи с Леа и Голубчик. Молодые уезжают в свадебное путешествие. Леа страдает, а в салоне Шарлотты продолжает собираться странное общество стареющих кокоток, вспоминающих прошлое и обсуждающих настоящее.Пик драмы совпадает с развязкой. Никакая юная девушка, разумеется. не может сравниться с великолепной, шикарной умницей Леа, и Голубчик, не успев опомниться от медового месяца, спешит вернуться к ней. Однако в игру вступает третья стороны треугольника -жена Голубчика, и молодой человек не может не проявить заложенного в нем воспитанием Леа благородства. На высоте оказывается и Леа.

    • КОЛЕТТ

      

    ГОЛУБЧИК

      

    пьеса в 4-х актах по одноименному роману

      

    Действующие лица (в порядке появления на сцене):

      
       Леа де Лонваль
      
       Гектор
      
       Голубчик (Фред Пелу)
      
       Патрон
      
       Жан-Габриель Массе
      
       Роза
      
       Виконт Демон
      
       Шарлотта Пелу
      
       Мадам Альдонса
      
       Баронесса Камилла де ля Берш
      
       Мадемуазель Пусье
      
       Эдме
      
       Анриетта
      
       Эрмеранси
      
      

    Перевод с французского И. Г. Мягковой

      

    1984

      
       События происходят в 20-е годы XX века
      
      
       Действие первое
      
      
      
       Аристократический район Парижа Пасси. Малая гостинная в особняке Леа де Лонваль солнечным весенним утром. Убранство дорогое и изысканное.
       Сцена первая
      
      
       Леа, Голубчик, Гектор
      
       Удобно расположившись в шезлонге, Голубчик читает газету. Он одет по-домашнему. Рядом с ним поднос с остатками завтрака. Леа у старинного бюро просматривает счета, которые подает стоящий у нее за спиной дворецкий. Пауза.
      
      
       ЛЕА (громко читает вслух) "Воск ... тридцать два франка восемьдесят"... тридцать два франка за воск!...
      
       ГЕКТОР. Это воск для мастики. Он вздорожал последнее время...
      
       ЛЕА. И двадцать три франка за метелку из перьев! Ну, нет...
      
       ГЕКТОР. Она из перьев совы. Совиное перо щадит картины.
      
       ЛЕА. Из перьев совы!... А что вы скажете насчет половой щетки из хвостиков горностая!... В этом доме несколько иной стиль. Постарайтесь это понять... вот, возьмите обратно. Ваш карандаш... постойте... еще чек для мясника.
      
       ГЕКТОР. Мадам ознакомилась с меню на сегодняшний вечер?... У кухарки были некоторые сомнения относительно пирожных...
      
       ЛЕА. Все в порядке. Я вычеркнула крем сюрприз.
      
       ГОЛУБЧИК. Почему?
      
       ЛЕА. Сегодня слишком жарко, от яиц у тебя может появиться сыпь... Нам приготовят шербет из земляничного сока... (Пауза) Кто это только что звонил по телефону?
      
       ГЕКТОР. Мадам Фатиница, мадам...
      
       ЛЕА. Чего она хотела?
      
       ГЕКТОР. Спросить у мадам адрес. Роза дала ей все необходимые сведения.
      
       ЛЕА. Прекрасно.
      
       ГЕКТОР. Мсье Голуб... Мсье Пелу ужинает дома?...
      
       ЛЕА. Безусловно.
      
       Гектор выходит.
      

    Сцена вторая

      
       Леа, Голубчик
      
       ГОЛУБЧИК. Кто это, мадам Фани...ница?
      
       ЛЕА. Фатиница. По афишам тебе известна только часть от ее имени - Ницца.
      
       ГОЛУБЧИК. О! Это старое чудище?
      
       ЛЕА. Сразу видно, что ты не знал ее, когда она выступала со своими пони в Жарден дю Пари. Таких красивых женщин я не встречала больше никогда.
      
       ГОЛУБЧИК. Я равнодушен к мемориалам!...
      
       ЛЕA. Ницца тогда выступала с пони, а Максимилиана с дрессированными попугаями... удивительная была программа...
      
       ГОЛУВЧИК (зевает) А что случилось с Максимилианой? Что-то ее не видно?
      
       ЛЕА. Твоя мать должна знать. Они были очень близки одно время. На старом ипподроме обе работали дам на колесницах.
      
       ГОЛУБЧИК. Дам... на чем?
      
       ЛЕА. На колесницах... в римских гонках.
      
       ГОЛУБЧИК (задумчиво) Моя мать никогда об этом не рассказывала... Мамаша Пелу на римской колеснице - впечатляющее зрелище, я думаю...
      
       ЛЕА. Ты прав. На ней была кираса, шлем. В руках она держала копье и правила четверкой лошадей.
      
       ГОЛУБЧИК. Не может быть.
      
       ЛЕА. Во всяком случае, она и лошади двигались в одном направлении... И однажды ее колесница столкнулась с колесницей Максимилианы. И все смешалось! (оба смеются, потом Голубчик зевает и потягивается). Ну что ты все время зеваешь?... Покажи-ка руки... Бокс тебе на пользу.
      
       Разглядывает его с удовлетворением и определенной гордостью, ощупывает мышцы его рук, ног.
      
       ГОЛУБЧИК. Ну, как? Настоящий атлет?... Все хорошо, Нянюшка!... В конечном итоге я не так уж и плох? Метод Леа!...
      
       ЛЕА. Вот именно... Интересно, во что бы ты превратился, не забери я тебя у матери?... Да оставь же в покое ногти!...
      
       ГОЛУБЧИК. Не хочешь ли навести на них блеск? А, нянюшка?...
      
       ЛБА. Попробуем... Давай лапку... (садится возле него, полирует ему ногти) Ты опять грыз кожу... мерзкое животное? Держу пари, что я отошлю тебя назад к маменьке.
      
       ГОЛУБЧИК. Не держи, проиграешь...
      
       ЛЕА. О, да! Проиграю... Лучше уж двадцать раз в день разозлиться по твоей милости, чем снова увидеть то выражение лица, с каким ты жил в ее доме.
      
       ГОЛУБЧИК. Фас ее, фас, куси!
      
       ЛЕА. Кто-то здесь явно напрашивается на пару пощечин. Это еще что за тон?
      
       ГОЛУБЧИК. Борьба за справедливость: нельзя же во всем постоянно винить добрейшую мамашу Пелу, которая так сильно тебя любит...
      
       ЛЕА. Ах, в самом деле...?
      
       ГОЛУБЧИК. Которая не перестает тобой восхищаться.
      
       ЛЕA. Ах, в самом деле...?
      
       ГОЛУБЧИК. Ну да, поскольку, по ее мнению, я вполне ухожен!...
      
       ЛЕА. Вот оно что!
      
       ГОЛУБЧИК. Она утверждает также, что покер и безиг без тебя не доставляют ей никакого удовольствия.
      
       ЛЕА. У нее есть шанс со мною встретиться вновь и, возможно, в самом скором времени.
      
       ГОЛУБЧИК. Когда же?
      
       ЛЕА. Когда я расстанусь с тобой? Когда мне не придется больше краснеть перед этой матерью..., у которой ... я похитила сына.
      
       ГОЛУБЧИК. Несчастный сын!
      
       ЛЕА. Если она меня так любит, бедная Шарлотта, ей остается только
       наведываться ко мне тайком, когда тебя не будет дома.
      
       ГОЛУБЧИК (смеется) Но я здесь все время!
      
       ЛЕА (смеется) Пошлю тебя на скачки... Ах, нет ... видишь ли, Шарлотта, мне бы и самой хотелось, у нас столько общих воспоминаний... но эти старые грымзы на ее покере, только не это. Они так мне надоели. Они по-прежнему там бывают?
      
       ГОЛУБЧИК. Прикипели намертво. И твой неотразимый Жан-Габриель по-прежнему проказничает в этом цветнике.
      
       ЛЕА. Бедный малый, он был так хорош, такой блестящий молодой человек Мне он нравится.
      
       ГОЛУБЧИК. Ядовит, как гадюка.! В прошлое воскресенье с Мари-Луизой...
      
       ЛЕА (живо) Мари-Луиза бывает у твоей матери? Ты мне не говорил...
      
       ГОЛУБЧИК. Забыл сказать.
      
       ЛЕА. Вот как?... Она злючка, но я ей завидую, по крайней мере, в двух вещах... В том, что ей сорок лет, при которых она выглядит на двадцать пять, и в том, что у нее есть дочь...
      
      
       ГОЛУБЧИК. Дочь? Ну и что?...
      
      
       ЛЕА. А вот и то... Мнe бы хотелось иметь ребенка... Конечно, у меня есть ты..., но это не совсем одно и то же...
      
      
       ГОЛУБЧИК. Конечно...(встает, идет к окну).
      
       ЛЕА. Что ты там разглядываешь!
      
      
       ГОЛУБЧИК (раздраженно) Ничего.
       Молчание
      
       ЛЕА. Мой мальчик не в духе?... Что-нибудь случилось?
      
       ГОЛУБЧИК (с той же интонацией) Да нет же...
      
       Молчание. Леа наблюдает за ним.
      
       ЛЕА. Хочешь совет?
      
       ГОЛУБЧИК. Хочу.
      
       ЛЕА. Тебе надо развеяться.
      
       ГОЛУБЧИК. Что ты хочешь этим сказать?
      
       ЛЕА. Прогуляться неплохо бы... Бери машину... И отправляйся...
      
      
       ГОЛУБЧИК. Один? Веселенькое занятие...
      
       ЛЕА. В сопровождении преданного экипажа... твоего дружка Демона, например,... он занятен.
      
       ГОЛУБЧИК. Тебе бы только насмешничать над Демоном. Это единственный мой друг.
      
       ЛЕА. И неплохо оплачиваемый (пауза). Ты обедаешь у маменьки? Вернешься только к ужину?
      
       ГОЛУБЧИК. Кто тебе сказал, что я ужинаю здесь?...
      
       ЛЕА. Никто. Если не вернешься, захвати серое пальто, вечером будет свежо.
      
       ГОЛУБЧИК. И осторожнее с машинами... И будь дома не позднее двенадцати... И что там еще?... Я могу уже обходиться без гувернантки.
      
       ЛЕА. Но, голубчик мой, я тебя не держу... Ты всюду ходишь один... Ты волен не ночевать дома!
      
       ГОЛУБЧИК (тотчас же покорился) Нянюшка... ты сдурела...
      
       ЛЕА. Ты свободен. Я не вмешиваюсь в твои дела. Не прошу у тебя отчета о твоей личной жизни. А, кстати, могла бы и спросить, поскольку сам ты не слишком-то разговорчив.
      
       ГОЛУБЧИК. Что тебе хотелось бы узнать?
      
       ЛЕА. Я не любопытна.
      
       ГОЛУБЧИК. Я тоже!... Разве я задаю тебе вопросы? Клянусь, никакого желания!
      
       ЛЕА. Вот как, почему же?
      
       ГОЛУБЧИК. Я осведомлен... Относительно всего, что меня интересует...
      
       ЛЕА. Не может быть!...
      
       ГОЛУБЧИК. Знаю, например, что такое я для тебя...
      
       ЛЕА (спокойно) Но я тоже это знаю.
      
       ГОЛУБЧИК (с большим напором) Хочешь, скажу?...
      
       ЛЕА (медленно) Что такое ты для меня? Ты... злой сосунок...
      
       ГОЛУБЧИК. А другие не были злыми?
      
       ЛЕА. В меньшей степени... Гораздо в меньшей...
      
       ГОЛУБЧИК. Значит, я хуже всех в детской... Ну, что ж...
      
       ЛЕА. Крошка моя, пусть тебя это не волнует... ты узнаешь свое место, когда я тебя брошу!...
      
       ГОЛУБЧИК (в ярости) Отлично... Я замолкаю...
      
       ЛЕА (гладит его по голове, успокаивая привычно и нежно) Ну... ну... ну...
      
       ГОЛУБЧИК. Нянюшка... Нянюшка...
      
       ЛЕА. Ну что такое... что такое?...
      
       ГОЛУБЧИК (полный смирения) Нянюшка... ты так сразу рассердилась...
      
       ЛЕА. Еще бы...
      
       ГОЛУБЧИК. Но ведь на самом-то деле... ты меня обижаешь... Поколачиваешь... Ты мне...
      
       ЛЕА. О, да, всем известно... на тебе живого места нет...
      
       ГОЛУБЧИК. Нянюшка... Нянюшка... (на лету пытается поцеловать руку Леа)
      
       ЛЕА. Никаких сантиментов...
      
       ГОЛУБЧИК. Нянюшка...
      
       Сцена третья
      
       Те же, Гектор и Патрон
      
       ГЕКТОР. Мадам, к вам мсье Патрон...
      
       ГОЛУБЧИК. О, дьявол!... Я не намерен сегодня боксировать... Лечь хочу!
      
       ЛЕА. И не надейся. Быстро переодевайся (Подталкивает его к двери).
      
       ГОЛУБЧИК (упирается) Я жду Демона...
      
       ЛЕА. Весьма серьезная причина.
      
       ГОЛУБЧИК. Скажи Патрону, чтобы он пришел завтра. Нянюшка!
      
       ЛЕА. И не надейся. Специально из-за тебя Патрон едет с другого конца города. Сейчас же надевай спортивный костюм и спускайся.
      
       Голубчик, проходя мимо Патрона, с которым он сталкивается на пороге
      
       ГОЛУБЧИК (уже из-за двери) Приветствую вас, Патрон. Я к вашим услугам (выходит).
      
       ПАТРОН. Добрый день, мадам Леа.
      
       ЛЕА. Добрый день, милый мой Патрон.
      
       ПАТРОН (вынимает боксерские перчатки, снимает пиджак и свитер) Вы разрешите?
      
       ЛЕА. Смелей, смелей. Как дела?
      
       ПАТРОН. Помаленьку, мадам Леа... Вас я о ваших новостях не спрашиваю (с обожанием) Ах, если бы вы только захотели, при
       вашей-то тренированности, я берусь в два месяца согнать вам пять кило и полностью - живот!
      
       ЛЕА (смеется) Благодарю! Чем же я смогу его заменить? Займитесь-ка лучше Голубчиком. Этого вполне достаточно... Хотите закурить?
      
       ПАТРОН. Никогда, мадам Леа.
      
       ЛЕА. Ах да, извините. Прошу вас, сядьте... Малыш делает успехи.
      
       ПАТРОН (пренебрежительно и в то же время сердечно) Он делает все, на что способен. Двигается... Время от времени может прилично ударить... Но для него это только забава... увы! Чемпиона из него не получится никогда.
      
       ЛЕА. Я на этом не настаиваю, Патрон. Он здесь не для того, чтобы заниматься со мной боксом.
      
       ПАТРОН (опуская глаза) Мне это известно, мадам Леа. Но это уже область чувств, в которую мне не хотелось бы вторгаться...
      
       ЛЕА (смеется) Бот тебе и раз, я его еще и в краску вогнала!
      
       ПАТРОН. Не издевайтесь надо мной, мадам Леа, сегодня я не в духе.
      
       ЛЕА (дружески) Что-то не ладится?... опять все то же?... Ваша подружка?
      
       ПАТРОН. Вчера вечером она устроила мне сцену. Представьте себе, мадам Леа, я должен принадлежать целиком ей... Ей стыдно, - так прямо и говорит, - за мужчину, у которого такое ремесло, что он должен подниматься ни свет, ни заря и тренироваться. " Можно и впрямь подумать, - так она кричит, - что я не способна прокормить человека, которого люблю! " И, заметьте, всё из самых лучших побуждений.
      
       ЛЕА. Отлично.
      
       ПАТРОН. Не спорю... Но, как хотите, а я настаиваю на своем: у каждого свои причуды...
      
       ЛЕА. Потрясающий мужчина!
      
       ПАТРОН. А сегодня утром с восьмичасовой почтой получаю от нее письмо. Пишет, что свободна, что оба ее дружка в отлучке. И стоило мне только согласиться на то, чтобы потерять эти полдня, как она бы вообразила, что я сдался...В конце концов, это дело... (стыдливо) дело принципов.
      
       ЛЕА. Да.
      
       ПАТРОН. Вы-то, по крайней мере, меня понимаете, мадам Леа? Вы способны понять... я знаю, что и для вас тоже... жизнь не всегда безоблачна... не так ли?
      
       Смотрит на дверь, в которую вышел Голубчик
      
       ЛЕА. Не всегда...
      
       Улыбаются друг другу. Внезапно входит
       Голубчик. Торс обнажен, короткие шорты для бокса, распахнутый халат, в руке - счета
      
       ГОЛУБЧИК (возмущенно) Как тебе нравятся счета от шофера, восемьсот двадцать шесть франков за бензин, восемьсот двадцать шесть, пьют они его, что ли!... И семьдесят семь франков за масло...
      
       ПАТРОН. Он прирожденный счетовод...
      
       ГОЛУБЧИК. А четыре камеры! Откуда четыре камеры? Мы три месяца не гоняли машину.
      
       ЛЕА. Когда ты не хочешь платить по счету, ты очень похож на свою мать! Послушай-ка, ангел, хранитель таблицы умножения, а ты забыл, что твоему шоферу тоже надо как-то кормиться и что ему тоже хочется есть жаркое три раза в день. Ты не находишь, что и это надо учитывать?
      
       ГОЛУБЧИК. То, что ты сейчас сказала, это... пошло, более, чем пошло, это... это...
      
       ЛЕА (смеется) Не ищи подходящего слова, напрасно промучаешься. (Голубчик в ярости бросает счета в воздух) Я понимаю... ты меня ненавидишь... понятно, понимаю, что желаешь моей смерти... (привлекает его к себе) ну, поцелуй меня, гадкий ангел, ну же, мой демон... ласточка ты моя...
      
       ПАТРОН. Что касается интересной наружности, мсье Голубчик,
       то да, наружность у вас интересная, но я, когда смотрю на вас, мне кажется, что будь я женщиной, я бы сказал так: "Не раньше, чем лет через десять!"
      
       ЛЕА (безмятежно) Ну ладно, прочь... За работу!... Попробуй-ка выместить свое дурное настроение на Патроне.
      
       ГОЛУБЧИК. Благодарю. С таким же успехом можно биться головой об стену.
      
       ЛЕА. Сказано точно. Он так хорош, наш Патрон... Прекрасен, как архитектурное сооружение!
      
       ПАТРОН) (уходя) 0! Мадам Леа!
      
       Сцена четвертая
      
       Те жe, Жан-Габриель
      
       ЛЕА. Ах, это вы, Жан-Габриель!... Как вы несносны с этой вашей манерой являться как... как... как...
      
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Как черт из табакерки... Но если однажды я войду в ваш дом с докладом, знайте, что я очень плох.
      
       ЛЕА. О-ля-ля!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Что такое? Что вы там увидели?
      
       ЛЕА. Шейный платок. Наповал!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Ах, боже мой, так, простенький платочек, свидетель бессонной ночи своего хозяина.
      
       ЛЕА. Который еще и хвастается этим...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Простите... Нынче утром, после парильни, я уже в десять ровно был в Булонском лесу в своей карете, запряженной новой лошадкой рыжей масти... сказка... Ах, свежий утренний воздух!
      
       ЛЕА. Вы остепенились. Если вспомнить время, когда на рассвете, во фраке, выходя от Максима, вы нанимали продуктовую тележку и забавлялись тем, что запускали першеронов во весь опор по аллеям Булонского леса, распугивая упряжки ваших друзей.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Я - человек простой. И если пришел, стало быть...
      
       ЛЕА. Стало быть?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Жизненно важный вопрос!... На пятницу, по случаю дня старинных экипажей я достал подлинную коляску... На ней мы заткнем за пояс все почтовые кареты... Я очень рассчитываю на вас... Будут...
      
       ЛЕА. Нет, Жан-Габриель. День старинных экипажей... Это как ваш сегодняшний маленький ночной праздник... Старо!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. А почему вы не пришли?
      
       ЛЕА. Мне нечего было надеть... и потом мой Голубчик умирал, хотел спать.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Вы увидите...
      
       ЛEA. Ну и что... Весело было?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Невероятно... Лили танцевала на столе с кастаньетами.
      
       ЛЕА. Не может быть!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Словами не передать!
      
       ЛЕА. Толстушка Лили?
      
       ЖАН-ГАБИЕЛЬ. Чтоб мне господа бога не увидеть, если я лгу. А вещевая лотерея... дорогая моя... выигрыши потрясающие! Мне досталась шляпа от Каролин Ребу. Большая соломенная шляпа с клумбой из роз в виде помпона.
      
       ЛЕА. Отличная идея!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. В пересказе все проигрывает. Вечер был пре-лестный. И не только я один надеялся увидеть вас там... Были Д'Арколь, Юбер, Ранвье... Спелеев...
      
       ЛЕА. 0, да все мои былые покровители... Но, знаете, мне все эти старческие возгорания...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Старческие... старческие. Почему же старческие? Жером Д'Арколь чуть старше Спелеева, а Спелееву не больше пятидесяти девяти лет.
      
       ЛЕА. Но об этом-то я и говорю! А, кстати, как Серж?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Лучше, значительно лучше.
      
       ЛЕА. Не могло же это продолжаться всю жизнь. Мы расстались добрыми друзьями. А, впрочем, и правда... Шесть лет без единой сцены!...
      
       ГОЛУБЧИК (за сценой) Ага, мой прямой достал-таки вас, дружище.
      
       ПАТРОН (за сценой) Это называется прямой? Курам на смех.
      
       Леа и Жан-Габриель делают невольное движение в сторону голоса.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Чем это там забавляется мсье Пелу?
      
       ЛЕА. Физической культурой.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (коварно) Невинные радости!
      
       ЛЕА. И они eмy доступны. Ни в сложении, ни в мускулатуре ему не откажешь. Об остальном я умалчиваю.
      
       ЖАH-ГАБРИЕЛЬ. Вам тоже ни в чем не откажешь, дорогая моя.
      
       ЛЕА. О! Я... Обо мнe говорить не будем, Жан-Габриель (касается своих бедер), я полнею.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Вам это идет. В девяносто пятом я помню вас такой пухленькой, в ямочках, как у младенца. Прелесть! А руки! Ни один мужчина устоять был не в силах.
      
       ЛЕА. Но в действительности не устоял лишь один.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Знаем, знаем.
      
       ЛЕА. Вам, Жан-Габриель, нравятся исключительно позавчерашние модели!
      
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ. У Голубчика другие вкусы?
      
       ЛЕА. Спросите его об этом сами, старина!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Вы не могли бы называть меня как-то иначе, чем "старина". Можно подумать, вы не замечаете, как меня это огорчает последние двадцать лет.
      
       ЛЕА. Никогда бы не подумала. (Пауза)
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Простите, моя великолепная, простите, моя красавица, что я все никак не отстану от вас, ревнивый, злой, глупец, как в юности.
       Она позволяет почтительно себя поцеловать.
      
       ЛЕА. В юности не обязательно быть глупым. ^
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. О! Да, конечно... и я был молод...
      
       ЛЕА. Вы сейчас начнете злословить по поводу моего юного подкидыша. Что вам это даст?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Нет! Согласен, что он очарователен.
      
       ЛЕА. Мил. Ничего особенного. Но мил. Полагаю, мoe состояние и мой возраст позволяют мне маленькие слабости. Горести возникнут чуть погодя... А сегодня у меня есть мое сокровище, моя несчастная подкинутая радость... А что, Жан-Габриель, очень я смешна рядом с найденышем?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. О, боже, кончится тем, что я стану поддерживать вас, даже если вам придет в голову основать целый сиротский приют...
      
       ЛЕА. (задета, но берет себя в руки) Жан-Габриель... (пытается засмеяться, подталкивая Жана-Габриеля к дверям) Убирайтесь, старая змея, старая перечница, отрава вы эдакая... оставьте меня в покое. Ступайте к вашим крошкам...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (сопротивляется) Но я не рассказал вам о кульминации праздника! Представьте, Лиана и Роза вцепились друг другу в волосы! Вот это был гвоздь программы!
      
       ЛЕА. Я прочту об этом в газете, уходите же, мне надо одеться. (Он уходит. Входит Патрон) Что вы сделали с ребенком, Патрон?
      
       ПАТРОН. Отправил его принять душ, мадам Леа.
      
       ЛЕА. А, понятно. Восемь мокрых полотенец, глубокая лужа на полу и плавающий в ванной обмылок - вот что такое его душ! О, боже, до чего он утомителен порой, этот тип!...
      
       ПАТРОН. Да... Он пытается поддержать компанию.
      
       ЛЕА. Ax, вам и объяснять ничего не нужно... Вы проницательны...
      
       ПАТРОН. Такое у меня ремесло. Знаю, что значит изучить противника. До свиданья, мадам Леа.
      
       ЛЕА. До свидания, Патрон. До пятницы. Вы не опаздываете?
      
       ПАТРОН (выходя) Благодарю вас, нет, мадам Леа. У меня бокс в II.50. Всего доброго, мадам Леа. (уходит)
      
      

    Сцена пятая

      
       Леа, Голубчик, Роза
      
       После паузы входит Голубчик. Он полуодет. На шее - жемчужное ожерелье Леа.
      
      
       ЛЕА. О! Захотелось поиграть в красоток кабаре? Где ты взял ожерелье?
      
       ГОЛУБЧИК. Ну, как? Оно идет мне почти так же, как тебе... даже больше... Отдай его мне, Леа...
      
       ЛЕА. Сними колье. Жемчужины тяжелые, нитка не выдержит.
      
       ГОЛУБЧИК (с уважением) Да, тяжелые... Тот, кто подарил тебе эту мебель, относился к тебе всерьез...
      
       ЛЕА. Сними сейчас же, слышишь, что я тебе говорю...
      
       ГОЛУБЧИК. Слышу, слышу... Знаю, ты боишься, что я его у тебя отниму.
      
       ЛЕА. Нет, но если бы я его тебе подарила, с тебя бы стало этот подарок принять.
      
       ГОЛУБЧИК (склоняясь к ней) Ну, тогда скажи, что оно мне не идет...
      
       ЛЕА. Ты бы нe поверил (меняя тон). Ты не можешь не морщить нос, когда смеешься? Опомнишься, когда под глазами появятся морщины.
      
       ГОЛУБЧИК. Ну, время пока есть (улыбается).
      
       ЛЕА. Как же ты неприятен, когда тебе весело... Ты ведь смеешься только недобрым смехом... Это делает тебя безобразным... Ты становишься уродливым...
      
       ГОЛУБЧИК. Не может быть!... Дело вовсе не в этом... Пора одеваться. Званный обед не отменен, и гости уже съезжаются.
      
       ЛЕА (иронически) Будут все свои?
      
       ГОЛУБЧИК. Будет красотка Мари-Луиза.
      
       ЛЕА. Как, она по-прежнему бывает у Шарлотты?
      
       ГОЛУБЧИК. Вместе со своей отравной дочкой.
      
       ЛЕА. Ого. Скоро в Нейи будут давать белые балы? И устраивать детские праздники? Что с тобой? Что ты вертишься?
      
       ГОЛУБЧИК. Заколку ищу, бог мой... Где моя заколка? Вчера вечером я сюда ее положил...
      
       ЛЕА (невозмутимо) Это Гектор взял ее для своего галстука, отправляясь на рынок...
      
       ГОЛУБЧИК, 0! Занятно... Но я и туфель не могу найти. Туфли мои где?...
      
       ЛЕА. Какие?
      
       ГОЛУБЧИК. Замшевые.
      
       ЛЕА. Это тайна, которую у тебя никто не вырвет...
      
       ГОЛУБЧИК (уверенный в себе, пренебрежительно) Хорошо одет я буду лишь тогда, когда женщина полюбит меня за мой ум!... А пока что я требую мои туфли и мою заколку.
      
       ЛЕА (спокойно) В этом нет никакой необходимости. Ты обут, а заколку при пиджаке не носят.
      
       ГОЛУБЧИК. С меня довольно! Здесь никто мною не занимается! Хватит, я сыт по горло...
      
       ЛЕА (не повышая голоса) Что ж, уходи...
      
       ГОЛУБЧИК. Слово не воробей!...
      
       ЛЕА. Уходи! Я всегда терпеть не могла гостей, которые суются на кухню... Отправляйся обедать к твоей мамочке, дитя мое, и можешь не возвращаться.
      
       ГОЛУБЧИК (успокоившись) Ничего сказать нельзя.
      
       ЛЕА. Вот именно!... Подойди-ка, я приведу тебя в порядок... Ну и галстук... Впрочем, для Мари-Луизы и ее семейства сойдет... А ты хотел еще и жемчужину сюда вколоть. Вот так франт!... Может, и серьги в уши...
      
       ГОЛУБЧИК. А что, в серьгах я был бы недурен... И потом, они бы пригодились для сундучка...
      
       ЛЕА. Для какого сундучка?
      
       ГОЛУБЧИК. Ну, для моего... сундучка с драгоценностями, к свадьбе.
      
       ЛЕА (улыбаясь) Ну, до свадьбы надо еще дожить...
      
       Она смотрит на него. Он смеется. Входит Роза
      
       РОЗА. Господин виконт Демон хотел, бы видеть господина Фреда.
      
       ЛЕА. Ты не против?
      
       ГОЛУБЧИК. Черт подери!
      
       ЛЕА. Хорошо, пусть войдет (Роза выходит). Не то чтобы мне нравился твой Демон, но, в конце концов...
      
       ГОЛУБЧИК. Каждому свой Жан-Габриель...
      
       ЛЕА (кротко). Да, конечно. Право на жизнь имеет каждый...
      

    Сцена шестая

      
       Леа, Голубчик, Демон
      
       ДЕМОН. Добрый день, Леа.
      
       ЛЕА. Добрый день, Демон.
      
       ГОЛУБЧИК. О-ля-ля!
      
       ДЕМОН. Что такое?
      
       ГОЛУБЧИК. Ну и личико у тебя! Ты что, наждаком его тер?
      
       ДЕМОН. Я кажусь смешным?
      
       ЛЕА. Нет, но это впечатляет.
      
       ДЕМОН. Вместо того чтобы предложить рюмочку порто мне в утешение...
      
       ГОЛУБЧИК. Сию минуту!.. Что же ты поделывал после того, как мы расстались вчера вечером?
      
       ДЕМОН. Вчера вечером? Ничего. Еще час пропьянствовал у Крошки...
      
       ЛЕА. О!
      
       ДЕМОН. Каких-нибудь полдюжины виски.
      
       ЛЕА. Совсем как взрослый!
      
       ГОЛУБЧИК. Тебе это нравится?
      
       ДЕМОН. Когда как.
      
       ЛЕА (Голубчику). Ах, на этот раз, очевидно, нравилось. Ты видишь, у него белки глаз в красных прожилках, как у Жана-Габриеля.
      
       ГОЛУБЧИК. А кроме того?
      
       ДЕМОН. Кроме того, - ничего! (короткая пауза). Знаешь, в Отей вчера после обеда... полный крах.
      
       ГОЛУБЧИК. Не для всех. Что до меня, я взял полторы тысячи франков на "Черных скалах".
      
       ЛЕА. А я две тысячи на "Тамплиере"!
      
       ГОЛУБЧИК (живо) Нянюшка, что я слышу! И ты мне не сказала!
      
       ЛЕА. Из чувства самосохранения! А не то пришлось бы мне раскошелится еще на какой-нибудь маленький сувенир для тебя!
      
       Он держит ее за руки. Шутливая возня.
      
       ДЕМОН. Вам весело, когда я проигрываю.
      
       ГОЛУБЧИК. Ты уже закончил демонстрацию своих тяжких увечий? Иди-ка, я наложу на них целительную повязку.
      
       ДЕМОН. Слушай, вот это шикарно, мне как раз...
      
       ГОЛУБЧИК. Ну да, в самый раз!
      
       ДЕМОН. О, достаточно. Остановись...(обращаясь к Леа). Леа, послушайте, вы меня поймете... Я собирался провести день за городом...
      
       ГОЛУБЧИК. В самом деле? Ты что, неважно себя чувствуешь?
      
       ДЕМОН. Хотел поехать в Барбизон или куда-нибудь на берег Сены!
      
       ГОЛУБЧИК. Барбизон... берег Сены. Вот оно что! Вот оно как! Старикашка! Хуже, чем Жан-Габриель!
      
       ДЕМОН (заканчивая свою фразу Леа)... Кое с кем.
      
       ЛЕА. А! Значит, это замужняя дама?
      
       ДЕМОН. Нет, случай более простой.
      
       ГОЛУБЧИК. Модисточка?
      
       ДЕМОН. Почти что.
      
       ГОЛУБЧИК (зло) Ну что ж! Наконец-то одной, из них повезло!
      
       ДЕМОН. Тебе ее жаль?
      
       ГОЛУБЧИК. Ах, я тебя знаю! Если она еще никаких дел с тобой не имела, расскажи ей о своем обычном распорядке дня. Рекомендую.
      
       ЛЕА. Голубчик, это тебя не касается.
      
       ДЕМОН (серьезно). На этот раз, возможно, он шутит зря.
      
       ГОЛУБЧИК. Зря?
      
       ДЕМОН. Да.
      
       ЛЕА. Демон, я в себя не могу прийти. Что же она такое, эта чаровница?
      
       ДЕМОН. У нее... она миленькая... у нее... такой забавный характер, хорошенький ротик ...
      
       ГОЛУБЧИК (хохочет) Ой, умру от него!
      
       ЛЕА (тоже смеется) Боже, до чего он похож на влюбленного!
      
       ДЕМОН (холодно) Вполне возможно (Голубчику) Знаешь, ей восемнадцать лет. Пауза.
      
       ГОЛУБЧИК (меняет тон) Но... Это в высшей степени мило... Вот так история... Расскажи...
      
       Леа встает и отходит в сторону.
      
       ДЕМОН. Что же я могу рассказать? Это свежо. Доставляет
       удовольствие. Это... ново...
      
       ГОЛУБЧИК. Ново?
      
       ЛЕА (со своего места) Голубчик, оставь его в покое, у него свои маленькие тайны, Почему ты настаиваешь?
      
       ДЕМОН. Нет, Леа, я не делаю из этого тайны. Но как-то глупо рассказывать обо всем, что со мною происходит... Она очаровательна, у нее внешность благовоспитанной девочки, и очень скоро, знаешь, она должна превратиться в прелестную молодую девушку... Я все смотрю на нее, такая свежесть... Я совершенно шалею (Леа еще дальше отодвигается от молодых людей. Проходит к двери в сад. Спускается со ступенек, потом исчезает). Я прекрасно знаю, что мои истории ее не интересуют. К тому же она всегда смеется прямо мне в лицо. (Встает).
      
       ГОЛУБЧИК (силой усаживает его; понижая голос) Останься. Меня твои истории интересуют. Ты говорил, ей восемнадцать лет?
      
       ДЕМОН. Да, Мы видимся довольно часто. Не так часто, как бы мне хотелось, но... с тем, в чем мне отказывает моя семья... (жест, означающий нехватку денег).
       ГОЛУБЧИК. Да, я тотчас же понял. Ну и что?
      
       ДЕМОН. Ну и ничего. Она славная (молчание). Почему ты издеваешься надо мной? Что тебе эти маленькие увлечения!? Уж, ты, конечно, прежде чем поселиться здесь, имел их столько, сколько хотел.
      
       ГОЛУБЧИК. Кого это их? (опускает голову, задумывается).
      
       ДЕМОН. Уж, наверное, вдоволь позабавился, прежде чем устроиться.
      
       ГОЛУБЧИК (поднимая голову) Устроиться? Как ты любишь повторять мне, что устроился, пристроился! Да, да, любишь. (пауза) Ты меня смешишь.
       ДЕМОН. Для этого я сюда и прихожу.
      
       Короткое молчанье
      
       ГОЛУЧИК (быстрый взгляд в сторону сада) Послушай... (Колеблется)
      
       ДЕМОН. Ну что? (смеется).
      
       ГОЛУБЧИК. Наклонись поближе
      
       ДЕМОН. Что это с тобой?
      
       ГОЛУБЧИК. Не смейся, ты уродлив, когда смеешься.
      
       ДЕМОН. Чего же ты хочешь?
      
       ГОЛУБЧИК (взгляд в сторону сада) Сядь. Только что, говоря о своей подружке, ты сказал: "Cвежо... Достaвляет удовольствие... Ново"...
      
       ДЕМОН. Ну и дальше?
      
       ГОЛУБЧИК (не без хвастовства) Так вот... У меня тоже...
      
       ДЕМОН. Не может бить! Кто же она?
      
       ГОЛУБЧИК. Ты не знаешь.
      
       ДЕМОН. Ее подруга? (жест в сторону сада).
      
       ГОЛУБЧИК. Ты шутишь. (Пауза) Это молодая девушка.
      
       ДЕМОН (недоверчиво) Издеваешься?
      
       ГОЛУБЧИК. Я разве похож на шутника?
      
       ДЕМОН. Нет, но на обманщика...
      
       ГОЛУБЧИК. Что тут неправдоподобного? Когда у тебя появляется подружка, ты считаешь это естественным, когда же я говорю "у меня тоже", ты валишься с копыт от удивления. Бог мой, мне двадцать лет... И я не калека!
      
      
       ДЕМОН. Ты, значит, ее любишь?
      
       ГОЛУБЧИК. Ну... Люблю... Люблю... Не знаю... Как я могу сказать... Я не уверен.
      
       ДЕМОН. Каков тип! А она, она тебя любит?
      
       ГОЛУБЧИК. Еще бы, конечно.
      
       ДЕМОН. Хорошенькая?
      
       ГОЛУБЧИК (неуверенно) Само собой... Да, она - хорошенькая...
      
       ДЕМОН (воздевает руки к небу) "Само собой"! Такое впечатление, что ты ее никогда не видел!
      
       ГОЛУБЧИК (смотрит в сторону сада) Ты бы еще погромче завопил, идиот... Да, она хорошенькая. Когда я на неё смотрю, то ясно вижу, что хорошенькая... Тоненькая, большие глаза, молоденькая... Я не привык. И называет меня Фред...
      
       ДЕМОН. Да что ты!
      
       ГОЛУБЧИК. Да, и на меня это производит странное впечатление. Фредом меня звали до тринадцати лет. А после я всегда был Голубчиком. Она зовет меня Фредом. И никогда не обращается ко мне ни "мой малыш", ни "мерзкое животное", ни "красавчик"... и не целует меня.
      
       ДЕМОН (после паузы) Я постигаю!... Забавно, но я не представляю тебя с молоденькой девушкой, привыкну со временем.
      
       ГОЛУБЧИК. Я тоже... Надеюсь.
      
       ДЕМОН. Поздравляю, старина. Ты просто везунчик.
      
       ГОЛУБЧИК. Мне везет не больше, чем тебе. А тебе кажется, что слишком?
      
       Входит дворецкий и взглядом ищет Леа.
      
       ДВОРЕЦКИЙ. Мадам здесь нет, господин Фред?
      
       ГОЛУБЧИК (указывая на сад) Она там.
      
      
       Дворецкий выходит.
      
       ДЕМОН (продолжая разговор) Не больше, чем мне, но с той только разницей, что у меня нет на гроша.
      
       ГОЛУБЧИК. Да, в самом деле... Твоя загородная проулка... Посмотри там в вазе, на камине... возьми, пожалуйста.
      
       ДЕМОН (показывает ему банкноты) Можешь убедиться, что я взял только три и записываю.
       ^
       ГОЛУБЧИК. Будь спокоен, я тоже.
      
       ДЕМОН. О! Когда любовь заставит тебя потерять память!... Возможно, я ошибаюсь, хотел бы ошибаться, но опасаюсь чудовищного скандала... (указывая на сад) Когда она узнает...
      
       ГОЛУБЧИК. Леа? Сразу видно, что ты ее плохо знаешь.
      
       ЛЕА (входит на последних словах) Голубчик?
      
       ГОЛУБЧИК. Что?
      
       ЛЕА (глядя на Демона). Ты нужен мне немедленно).
      
       ГОЛУБЧИК. Я здесь.
      
       ЛЕА (Демону). Демон, будьте добры, оставьте нас... Я потом вам объясню...
      
       ГОЛУБЧИК. Что, пожар?
      
       ЛЕА (тихо) Вот и я о том же спрашиваю...
      
       ДЕМОН. Исчезаю, исчезаю.
      
       ЛЕА. Спасибо, до свидания... Вы меня извините?
      
       Демон уходит
      
      

    Сцена седьмая

      
       Леа, Голубчик, Роза
      
       ГОЛУБЧИК. Итак. Ты выставляешь моих друзей за дверь?
      
       ЛЕА. Угадай, кто ждет тебя в малой гостиной. Твоя матушка собственной персоной.
      
       ГОЛУБЧИК (взволнован) Хозяйка?
      
       ЛЕА. Да...(пауза) Что ей здесь нужно в этот час?
      
       ГОЛУБЧИК. Давненько же ты с нею не встречалась...
      
       ЛЕА. С момента той самой ссоры во время покера. Она на может не мошенничать, это сильнее ее. А я не могу этого выносить! Но для чего же она явилась?
      
       ГОЛУБЧИК (неуверенно) Почем я знаю?
      
       ЛЕА (подозрительно) В самом деле? Не знаешь?
      
       ГОЛУБЧИК (пожимает плечами) Конечно, нет (пауза). И, правда, зачем ей понадобилось?
      
       ЛЕА. Скоро узнаем.
      
       ГОЛУБЧИК. Ты ее примешь?
      
       ЛЕА. Почему бы и нет?
      
       ГОЛУБЧИК (ретируясь) Приятных развлечений...
      
       На цыпочках выходит. Входит старая Роза.
      
       ЛЕА. То, что сказал Гектор, правда?
      
       РОЗА. Да, она здесь.
      
       ЛЕА (перед зеркалом) Она спрашивала Голубчика?
      
       РОЗА. Нет, она спрашивала Мадам.
      
       ЛЕА. Попудриться мне не нужно? Лицо в порядке?
      
       РОЗА. Безусловно.
      
       ЛЕА. Пусть она войдет.
      

    Сцена восьмая

      
       Леа, Шарлотта
      
       Молчание, во время которого Леа глубоко дышит, рассматривает себя в зеркало, приглаживает волосы. Входит Шарлотта.
      
       ШАРЛОТТА (возникает на пороге и с пафосом несколько чрезмерным раскрывает объятия Леа). Леа! Это я.
      
       ЛЕА. Здравствуй, Шарлотта.
      
       ШАРЛОТТА (сжимает руки в восхищении). Здравствуй, Леа! Как ты хороша!... Боже мой, ты более чем хороша: изумительна, клянусь, при виде тебя я забываю все, слышишь, все, чтобы всецело предаться восхищению.
      
       ЛЕА. Память к тебе вернется, на этот счет я спокойна. Садись. Ты прекрасно выглядишь.
      
       ШАРЛОТТА? Да что я, я не в счет. Со мною все кончено. Я перестала быть женщиной и, хочешь всю правду? счастлива, что это произошло (касается своего сердца), он умер, мой зверек.
      
       ЛЕА (весело). Умер, но кусаться не перестал.
      
       ШАРЛОТТА. Какой была, такой а осталась. Остришь, как и двадцать лет назад.
      
       ЛЕА (смеется). Но со времени нашей последней встречи двадцати лет еще не прошло! Как видно, без меня время тянется дольше. (Шарлотта оглядывается вокруг) Ты что-то ищешь, дорогая?
      
       ШАРЛОТТА. Малыша нет?
      
       ЛЕА. Ты же видишь.
      
       ШАРЛОТТА. Он ушел?
      
       ЛЕА. Нет, думаю, что он в погребе. Считает бутылки.
      
       ШАРЛОТТА (восхищенно) Считает бутылка!
      
       ЛЕА. Да, это его любимое занятие.
      
       ШАРЛОТТА. Какое сокровище я тебе подарила!
      
       ЛЕА. Подарила... Скажем, одолжила.
      
       ШАРЛОТТА. Здесь все по-прежнему. Всё и все. Дивно! Ах, молодой женщине не по плечу такой интерьер!
      
       ЛЕА. У молодых есть время научиться.
      
       ШАРЛОТТА. И как содержится!
      
       ЛЕА. Ну, ты меня знаешь...
      
       ШАРЛОТТА. И Роза по-прежнему у тебя! Верная Роза! Но вот дворецкого я что-то не узнаю. Какой огромный малый. И недурен!
      
       ЛЕА. Не настолько, чтобы ты его переманила.
      
       ШАРЛОТТА. Знаешь, я бросаю курить, из-за сердца. Бедное мое замученное сердечко! Выкуриваю не больше десяти сигарет в день, а рюмашечку только дома по воскресеньям (вздыхает). Ах, наши милые былые воскресенья!
      
       ЛЕА. Но они с тобой, как и прежде, нет только меня.
      
       ШАРЛОТТА. В том-то и дело.
      
       ЛЕА. Примиримся с судьбой, Шарлотта.
      
       ШАРЛОТТА. Как бы не так! Когда я люблю, то даже судьбе не уступаю! Они вернутся к нам, наши вечера в Нейи! И хочешь всю правду?
      
       ЛЕА. Ты мне ее предлагаешь уже в десятый раз...
      
       ШАРЛОТТА. Так вот, они вернутся к нам прежде, чем пройдет время, и наш безиг вдвоем, и бридж вместе с Альдонсой и матушкой де ля Берш. Прежде чем пройдет время.
      
       ЛЕА. (пытается смеяться) То есть?
      
       ШАРЛОТТА. Всё дело в Голубчике.
      
       ЛЕА. Ты не поверишь, но я была в этом убеждена.
      
       ШАРЛОТТА Ты знаешь, Леа, что я всегда старалась быть выше предрассудков.
      
       ЛЕА. О да. Голубчику не было и двенадцати, когда ты выдавала себя за его крестную из-за Франсуа Хамлена, который выдавал себя за твоего дядю, потому что Жак Эдер выдавал себя за твоего кузена.
      
       ШАРЛОТТА. Да! мой всегдашний страх перед одиночеством! Я пыталась создать себе семью... Жизнь без домашнего очага так печальна!...
      
       ЛЕА. Можно привыкнуть.
      
       ШАРЛОТТА. Либо добиться своего. Я из тех, кто добивается. И я права! Ибо в глубине души я просто добропорядочная старая буржуазная дама...
      
       ЛЕА. Вот именно, буржуазная... и выше предрассудков...
      
       ШАРЛОТТА. Ты меня понимаешь. Так вот, моя дорогая, я близка к исполнению всех моих желаний. Мир, покой, семья... и почем знать? (жест руки, вытянутой на уровне детской головки), может статься, и маленькие ангелочки...
      
       ЛЕА. Маленькие кто?
      
       ШАРЛОТТА (резко поднимаясь). Обними меня, Леа! (обнимает Леа и снова садится). Леа... Я женю Голубчика.
      
       ЛЕА (полностью владеет собой). Не может быть! Поздравляю! Он знает?
      
       ШАРЛОТТА. Он ничего тебе не говорил?
      
       ЛЕА. Нет.
      
       ШАРЛОТТА. Ай, ай, ай! Какой скрытный! Ах он такой-сякой... со смеху умрешь с ним!
      
       ЛЕА. (невозмутимо) Настоящий комик.
      
       ШАРЛОТТА. Вообще-то никакой спешки нет.
      
       ЛЕА (против воли) Вот как! Не то чтобы сию минуту?
      
       ШАРЛОТТА. Бог мой, конечно нет! Мы рассчитываем поженить детей не раньше, чем через... месяц, недели через три...
      
       ЛЕА. Мы? Кто это мы?
      
       ШАРЛОТТА. Мари-Луиза и я.
      
       ЛЕА. Мари-Луиза? Красотка Мари-Луиза? Так это...
      
       ШАРЛОТТА. Да, это ее дочь Эдме.
      
       ЛЕА. Немыслимо. Но ведь крошке сейчас лет четырнадцать.
      
       ШАРЛОТТА. Четырнадцать ей было в прошлом году, а в нынешнем - уже девятнадцать. Конечно, не такая хорошенькая, как мать. Но свеженькая... вьющиеся волосы... И, знаешь, лилея. Принцесса. Совершенно в жанре принцесс... В жанре (жест рукой). Ну, ты понимаешь, о чем идет речь.
      
       ЛЕА. Нисколько. Я в своей жизни видела только одного принца, и он был русский.
      
       ШАРЛОТТА. Ах, можно сказать, что счастье улыбается этим детям! Молодость, состояние, любовь.
      
       ЛЕА. Ах!
      
       ШАРЛОТТА, Что тебя так рассмешило?
      
       ЛЕА. Эта мысль, что счастье улыбается девушке, которую выдают за Голубчика... Молодую девушку за Голубчика! Все равно, что гончую натравить на лань!
      
       ШАРЛОТТА. Что? что? И это ты про него? Такого ласкового, такого...
      
       ЛЕА. Какого же? И что вообще ты о нем знаешь?
      
       ШАРЛОТТА. Я его мать.
      
       ЛЕА. С каких пор?... Мы здесь одни, Шарлотта, полно.
      
       ШАРЛОТТА. (полна участия) Ты расстроилась... ты нервничаешь... Ах, как неловко получилось... надо было тебя подготовить... еще бы... такой сюрприз...
      
       ЛЕА. Нет, милая моя Шарлотта. Ты ничего не понимаешь. И сюрприза здесь нет никакого. Я с этим тебя ждала. Когда Голубчик был еще вот таким (жест), я беспокоилась только о том, чтобы время от времени отбирать его у слуг и возить в лес - наслаждаться природой. Как сейчас помню его в костюмчике из черного бархата...
      
       ШАРЛОТТА (с энтузиазмом) Красавчик! Сказочное создание! Помню, как однажды на празднике цветов он сидел среди роз, почти голенький.
      
       ЛЕА, Да, с маникюром и с грязными ногами. Я никогда не могла пройти мимо больной собаки или брошенного ребенка, всегда вмешивалась в то, что меня не касается. Но когда я привозила его из леса, у него бывало такое хорошее настроение (короткое молчание). Я всегда давала ему, что было нужно.
      
       ШАРЛОТТА. Я полагаюсь на тебя.
      
       ЛЕА. Ты можешь на меня положиться. Но теперь с этим покончено. Я тебя ждала, я уверена была, что ты придешь, заберешь его и передашь другой... доверенной даме.
      
       ШАРЛОТТА. 0, Леа, какое скверное слово.
      
       ЛEA. Я этого не нахожу. Ни в слове, ни в поступке. Ты вольна взять обратно твой вклад. Дитя прекрасно себя чувствует. Я уберегла его от наркотиков, от алкоголя дурного качества. Он в порядке, он делает мне честь. Только вот... (разочарованный жест)
      
       ШАРЛОТТА (обеспокоена). Только что?
      
       ЛЕА. Только... Он - Голубчик, вот и все. Вы не знаете, что это значит - Голубчик. (С невольной гордостью) Малышке он задаст задачу.
      
       ШАРЛОТТА. Само собой... само собой... но... у молодой женщины есть тысяча способов возобладать над мужчиной!
      
       ЛЕА (безразлично) Возможно. Я уже порядком подзабыла (пауза). Ну что, Шарлотта, это все, что ты мне хотела сказать? Ради этого потрудилась приехать?
      
       ШАРЛОТТА. Полагаю, дельце стоит того.
      
       ЛЕА. В сущности, ты хотела получить мое согласие. И в глубине души надеялась, что придется вырывать его с мясом, а? И рана будет кровоточить, хоть немножко? Не тревожься. Все обошлось без единой царапины.
      
       ШАРЛОТТА. Милочка моя, ты просто камень у меня о сердца снимаешь. Я ухожу налегке!... На самом-то деле я страшилась только одного - твоих страданий.
      
       ЛЕА (громко смеется с некоторой нарочитой вульгарностью). Занятно.
      
       ШАРЛОТТА. Ну, так смейся! Смейся над моей застарелой наивностью круглой дуры, которая и вообразить-то себе не в состоянии возможность жить рядом с молодым мужчиной и не быть от него без ума.
      
       ЛЕА (без смеха). Ты так сентиментальна, дорогая моя Шарлотта.
      
       ШАРЛОТТА. Поцелуй меня и обещай, что вскоре, как только наши голубки отправятся ворковать в Италию, мы снова обретем наши безумные дни в Нейи.
       ЛЕА. Замолчи, у меня голова идет кругом. А что, твои приверженцы все еще собираются?
      
       ШАРЛОТТА. Постоянно. Пусье по-прежнему напоминает провинциальную гардеробщицу, Альдонса - жабу, разбитую параличом, а что касается нашего преподобного отца - баронессы, то она заросла волосами до самых ушей! Ах, какие они все славные! Поцелуй меня еще разок.
      
       ЛЕА. Сколько угодно, милочка моя. (Целуются)
      
       ШАРЛОТТА. Боже мой, как восхитительно ты пахнешь. Ты обратила внимание, что когда кожа становится менее эластичной, она лучше держит аромат духов. Принимая во внимание цены на духи, об этом стоит задуматься. (Обнимает Леа). Невозможно оторваться. До свидания, моя дорогая. До скорого, я пришлю тебе приглашение!
      
       ЛЕА (на пороге двери, за которой только что исчезла Шарлотта) Вот именно! По крайней мере!
      
      

    Сцена девятая

      
       Леа, Голубчик
      
      
       После ухода Шарлотты Леа некоторое время остается одна. Медленно сходит вниз. Как будто сразу сникла. Движения выдают внутреннюю усталость. Бесшумно входит Голубчик и сверху молча наблюдает за Леа.
       Пауза. Смотрят друг на друга.
       .
      
       ГОЛУБЧИК. Она ушла?
      
       ЛЕА. Ты же видишь. (Пауза, смотрит на него, он опускает голову). Увы, смельчаком тебя не назовешь.
      
       ГОЛУБЧИК (робко, но защищается). Ты о чем?
      
       ЛЕА. Нет, не герой!... Почему ты сам обо всем не рассказал?
      
       ГОЛУБЧИК (глаза опущены, фальшиво). Она считала, что так приличнее.
      
       ЛЕА. Как?
      
       ГОЛУБЧИК. Чтобы она сама сказала.
      
       ЛЕА. Ну, ну, не надо лгать. Что это за комедия? Испугался, так сознайся. Побоялся сказать мне прямо в лицо, что ты намерен жениться. Вы отлично сладили ваше дельце за моей спиной, ты и Шарлотта, не так ли? Зачем же за спиной? Неужели мне никогда не удастся отучить тебя лгать? Стало быть, не решился? Ай-ай-ай!...
      
       ГОЛУБЧИК. Да, не решился, не решился сделать тебе больно.
      
       ЛЕА. Больно? Больно? (смеется чуть излишне громко) 0, нет, дружок, поищи какую-нибудь другую причину... (смотрит на него, смягчившись). Плюс к тому, что, возможно, ты и вправду боялся меня огорчить. Тебя никогда не поймешь. А почему, собственно, я должна была огорчиться? Я тебя люблю, у меня застарелая привычка тебя любить, и ты вполне мог бы мне доверять.
      
       ГОЛУБЧИК. Но я и доверяю, Нянюшка...
      
       ЛЕА. Недостаточно. Я заслуживаю большего (Пауза). Брак твой был неизбежен, логичен. Не ты один об этом думал! Я давно уже поглядывала по сторонам, примечая то богатую сиротку, то молодую вдову с солидным состоянием...
      
       ГОЛУБЧИК. Ты шутишь?
      
       ЛЕА. В своей домашней жизни ты знал только вариант шведского стола у Шарлотты и моего ресторанчика с заказными блюдами, и никогда - семейной кастрюли. Должно быть, этого тебе и не хватило? Ты превратишься в буржуа, как какая-нибудь кокотка, вышедшая замуж. В конце концов, все уладится... (маленькая пауза)
      
       ГОЛУБЧИК. Но если все так, как ты говоришь, за что же ты меня поносишь?
      
       ЛЕА. За то, что ты вел себя, как трус. А теперь расскажи мне о своей невесте... Он действительно так богата?
      
       ГОЛУБЧИК. Сто пятьдесят тысяч ассигнациями.
      
       ЛЕА. От отца?
      
       ГОЛУБЧИК. Разве у нее есть отец?
      
       ЛЕА. Мне об этом ничего не известно, но из рассказов Шарлотты можно было уяснить, что их предполагается не менее трех. Сто пятьдесят тысяч ассигнациями - не слишком-то густо.
      
       ГОЛУБЧИК. И я того же мнения. Какая удача, что мое состояние больше.
      
       ЛЕА. Стало быть, деньги тебе не нужны.
      
       ГОЛУБЧИК. Нужны... не нужны. Потребность в деньгах мы с тобой понимаем по-разному, Нянюшка.
      
       ЛЕА. Воистину. Мне деньги нужны, чтобы тратить, а тебе... (смеется). Скажи-ка, сколько из карманных денег ты сэкономил за три года, а? Порождение мамаши Пелу? Пятьдесят-шестьдесят тысяч, не так ли?
      
       ГОЛУБЧИК (он сидит рядом с Леа и в этот момент запрокидывает голову к ней на колени). Я их не стоил?
      
       У Леа искушение - наклониться и поцеловать эту запрокинутую голову, но она останавливает собственный нежный жест и продолжает беспечным тоном.
      
       ЛЕА. Но, очевидно, в активе у малышки есть и еще кое-что, кроме денег. Она хорошенькая? Производит впечатление неглупой?
      
       ГОЛУБЧИК. О, это станет ясно позднее. Пока что она лишена права голоса. Я на ней женюсь. И пусть она благословит свою судьбу. Вот так обстоит дело.
      
       ЛЕА. А как она к тебе относится?
      
       ГОЛУБЧИК. Она? Она от меня без ума. Но много об этом не говорит.
      
       ЛЕА. А ты?
      
       ГОЛУБЧИК. Я? Я вообще ничего не говорю.
      
       ЛЕА. Хорошенький любовный дуэт (смеется)
      
       ГОЛУБЧИК. Ты закончила с ней? (встает) Ты бы лучше о себе подумала раз уж случилось это стихийное бедствие...
      
       ЛЕА. О себе! При чем здесь я?
      
       ГОЛУБЧИК. Что ты станешь делать?
      
       ЛЕА. Что я стану делать? Ничего... Пока что.
      
       ГОЛУБЧИК. А!
      
       ЛЕА. Что с тобой, мой ненаглядный? У тебя обиженный вид. Ты хотел бы, чтобы я совершила нечто сногсшибательное по случаю нашего расставания? Исхудала? Перестала красить волосы? Жила бы в уединении, в полном одиночестве? Ты этого хотел?
      
       ГОЛУБЧИК (беспощадно) Да!
      
       Пауза
      
       ЛЕА. Бедный мальчик!.. Потерять любовника! Со мною случалось подобное... И не однажды.
      
       ГОЛУБЧИК (яростно). Знаю! И мне плевать на это! Да, плевать, что я не первый. Чего бы я желал, что счел бы... приличным и пристойным, - так это быть последним (пауза).
      
       ЛЕА (спокойно). Ну да, чтобы с твоим отъездом я испустила последний вздох. Не всякой, кто хочет, может стать убийцей, мой маленький. Вызвать отчаянье ты не в силах. Но все же ты не просто прохожий, как другие. Ты - мое порождение... доброе мое творение, тощая приблудная кошка, которую я подобрала, выкормила и на себе испытала ее подрастающие коготки, разве не так? (Говоря, постепенно приходит в волнение, замечает это и одерживает себя). Теперь позвони нашей верной Розе.
      
       ГОЛУБЧИК. Зачем?
      
       ЛЕА. Чтобы она co6paла твои вещички, Голубчик мой, и чтобы их отнесли затем к твоей матушке.
      
       ГОЛУБЧИК. Как это?
      
       ЛЕА. Ты ведь женишься через месяц, верно?
      
       ГОЛУБЧИК. Да, это так, но какое отношение...
      
       ЛЕА. Нет, простите... При женитьбе существуют ритуалы, которых невозможно избежать. Ты не можешь каждый день ехать отсюда, чтобы ухаживать за своей невестой. Ты не будешь заказывать цветы для Эдме по моему телефону у моей цветочницы. Ты должен иметь свою собственную цветочницу, собственную машину, собственное жилье, собственную жену. И все это начнется с сегодняшнего дня. Теперь ее очередь. Моя... прошла.
      
       ГОЛУБЧИК (в замешательстве, живо). Нянюшка, но я не хочу!
      
       ЛЕА. Кто это может здесь хотеть или не хотеть? (более мягко). Пора, мой маленький. Надевай пиджак. Мы выходим вместе.
      
       ГОЛУБЧИК (взволнованно) И куда идем?
      
       ЛЕА. Ты не откажешься принять от меня свадебный подарок?
      
       ГОЛУБЧИК. О! Потрясающе!
      
       ЛЕA. Чего бы ты хотел?
      
       ГОЛУБЧИК (ободрившись, ребячливо). Я хотел бы жемчужину на сорочку, одну большую! Постой, постой, нет, я видел сигаретницу из белого нефрита, а по краю, по всей длине - брильянты, о!...
      
       ЛЕА (смеется). И отсюда видно, что скромненькая вещица! Снова разорение! О, боже, как я разбогатею без тебя! (Помогает ему надеть пиджак. Он оборачивается и хочет ее поцеловать. Она пальчиком делает ему знак, что нет. Он смотрит на нее удивленно). Нет!
      
       ГОЛУБЧИК. Почему?
      
       Она поправляет ему галстук. Он снова обнимает ее. Она уклоняется.
      
       ЛЕА. Нет! (продолжает заниматься его галстуком и вполголоса начинает петь): "Когда все позади... Когда смерть..."
      

    Вступает музыка

    ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

      
      
       Нейи, дом Шарлотты Пелу. Прошло несколько недель. Воскресенье. Время близится к вечеру. Действие происходит в застекленном холле, а возможно, - в зимнем саду. В раскрытые настежь двери видны деревья, зелень. Мебель дурного вкуса, кричащая. Репс, атласная стеганая обивка качалки, малахитовые шкатулки, вазы современные и вышедшие из моды, поставец итальянской работы, цветные стекла. Люстра напоминает о буколических увлечениях оседлой городской буржуазии. Когда занавес открывается, Шарлотта Пелу, баронесса де ля Берш и Альдонса играют в покер. Мадемуазель Пусье работает над скатертью из разноцветных кусочков ткани. Молчание. Дамы заняты игрой. Баронесса сидит спиной к публике. Жан-Габриель расположился в кресле позади мадемуазель Пусье, его не видно.
      

    Сцена первая

       Шарлотта Пелу, Баронесса де ля Берш, Альдонса, мадемуазель Пусье, Массо (невидимый в начале сцены)
       Шарлотта, баронесса и Альдонса играют в покер и разговаривают, соблюдая паузы для раздумий.
      
       АЛЬДОНСА. Ну и?...
      
       ШАРЛОТТА. Играю втемную.
      
       АЛЬДОНСА. Я тоже.
      
       ШАРЛОТТА. Твое слово.
      
       БАРОНЕССА. Вскрыла.
      
       ШАРЛОТТА. Само собой.
      
       АЛЬДОНСА (читает наизусть). "Кто сети ставит для других...
      
      
       БАРОНЕССА. По маленькой. Три франка.
      
       АЛЬДОНСА (Шарлотте). Играет крупно я опасно! Вы не обидитесь, баронесса, если я не последую вашему примеру?
      
       БАРОНЕССА. Как же так, мой дружочек! А ты, Шарлотта, ты открываешься?
      
       ШАРЛОТТА. Да, две карты.
      
       БАРОНЕССА. Я не меняю. И сто су втемную!
      
      
      
       ШАРЛОТТА (в ярости бросает карты). Ну и дрянь!
      
       АЛЬДОНСА (нравоучительно). "Кто сети ставит для других, сам попадает часто в них".
      
       ШАРЛОТТА (Альдонсе) Ах, оставь!...
      
       АЛЬДОНСА (баронессе, стараясь ее уязвить). "Вот так-то никогда не знаешь, где что найдешь, где потеряешь".
      
       БАРОНЕССА (после паузы) Свои сто су я забираю!
      
       ШAPЛOTTA (гневно) Камилла, хочешь всю правду?... Ты играешь, как в притоне!
      
       БАРОНЕССА (задохнувшись)... Как в притоне!.. И все потому, что я выиграла сто су?... А ты-то сама?! Втихомолку таскаешь сброшенные карты. Это как называется, Шарлотта?
      
       АЛЬДОНСА (простирает между ними руки в митенках) Баронесса!... Баронесса!
      
       ШАРЛОТТА. Втихомолку? Кто-нибудь видел? Кто меня за этим застал? Альдонса, вы? (испуганный жест Альдонсы, воздевающей свои запеленутые руки). Пусье, может быть, вы видели, как я таскаю сброшенные карты?
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ (трепеща). Мадам Шарлотта, вы прекрасно знаете, что я не играю в покер. Как же я могла вас видеть?
      
      
       БАРОНЕССА. Подтасовываешь свидетелей! Ну, ладно, ладно, хочешь - сними, хочешь - не снимай, но, Бог мой, надо же играть, играть. (Пауза)
      
       АЛЬДОНСА. Не меняю...
      
       БАРОНЕССА. Дала! Ты не меняешь!
      
       АЛЬДОНСА. "Кто сети ставит для других"...
      
       ШАРЛОТТА (взрывается) Клянусь, что кому-то не поздоровится, если ты это повторишь еще раз! и вообще, какая скука играть в покер втроем (встает).
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Мадам Шарлотта, вы не забыли свое обещание?
      
       ШАРЛОТТА. Какое обещание, милочка?
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Кусочки шелка для моей скатерти.
      
       ШАРЛОТТА. Ах, да! Я нашла для вас потрясающий лоскут. Трехцветное броше: зелень, мирт и гелиотроп. Из него была сделана свободная драпировка и узел сзади у меня на платье. Кстати, я ничего не выбрасываю, все может пригодиться.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Большое спасибо, мадам Шарлотта. Если вы найдете что-нибудь еще...
      
       ШАРЛОТТА. Шальвары одалиски могли бы вам подойти?
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. О! Это моя мечта, мадам Шарлотта!
      
       Баронесса де ля Берш смеется басом.
      
       ШАРЛОТТА. Что с тобой?
      
       БАРОНЕССА. Пусье в шальварах одалиски!
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Мне не для того, чтобы носить, баронесса!
      
       ШАРЛОТТА. Я надевала их на турецкий праздник Фаик-Паши на выставке 89 года. И, примите уверения, у меня было чем из заполнить.
      
       АЛЬДОНСА. Мы были женщинами, не чета теперешним. В 89-ом я была танцовщицей - этуаль, прекрасно помню турецкий праздник! Когда я танцевала на пуантах вариацию Сильвии весь дипломатический корпус был в исступлении! Ты помнишь, Шарлотта?
      
       ШАРЛОТТА. Нет. Поскольку Кямил Бей не стал дожидаться конца праздника, чтобы похитить меня, прямо как есть, милочки мои, в турецких шальварах. И вернулась я только через два года.
      
       БАРОНЕССА. Без шальвар!
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. И как это вы не побоялись! Уехать так внезапно ночью, с чужестранцем, с чужим мужчиной?!
      
       ШАРЛОТТА. Чужим он быть никак не может, если это мужчина!
      
       БАРОНЕССА. Браво!
      
       АЛЬДОНСА. Должно быть, погода переменилась... Боль в суставах просто невыносимая. Подумать только, что когда-то это были прекраснейшие руки в мире! Альфонс ХП пил из моих ладоней... Сравнивал их с перламутровыми раковинами.
      
       ШАРЛОТТА. Недостаточно быть королем, чтобы иметь кое-что в голове. (обращаясь к М-ль Пусье, которая наливает себе рюмку) Пусье, вы ошиблись, это не анисовка, это моя шестидесятипятиградусная. Она вам в голову ударит, вы же прекрасно знаете.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. О, простите, мадам Шарлотта. Всё потому, что я плохо вижу...
      
       АЛЬДОНСА. Ты помнишь мои руки, Шарлотта?
      
       ШАРЛОТТА. У меня прекрасная память. Я хорошо помню выезды баронессы и волосы Пусье.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Ах, моя белокурая грива! До самых пят...
      
       БАРОНЕССА. Ну, да, мой мальчик, не горячись.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Месье де Ту, депутат, говаривал, бывало: "Я хотел бы сделать из них ковер для лестницы, ведущей в рай"!
      
       АЛЬДОНСА. Практично!
      
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. И что осталось!
      
       ШАРЛОТТА. Очень красивый парик. Вы в нем похожи на бебешку (конфиденциально). Спросите у баронессы, где она покупает средство для волос!
      
       БАРОНЕССА в ярости оборачивается, и становятся видны седеющие усы на ее лице.
      
       АЛЬДОНСА. Мир, мир, ангелочки мои! Не собираетесь же вы ссориться в такую погоду? Посмотрите-ка на цвет неба!
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ (опуская глаза). В это время дня мужчины становятся такими нахальными.
      
       ШАРЛОТТА. А эта-то куда?
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Я отлично знаю, о чем говорю! В воскресенье вечером я возвращалась с последним трамваем, и в трамвае... (мимика умолчания).
      
       АЛЬДОНСА (с возбуждением) В трамвае?
      
       М-ЛЪ ПУСЬЕ. Ну, так вот, в трамвае, один мужчина мне!
      
       ШАРЛОТТА. Что тебе?
      
       М-ЛЪ ПУСЬЕ. Вот именно, и я отлично поняла что.
      
       БАРОНЕССА. Что чего? Да говорите же толком! Бог мой, мы ведь не дети!
      
       ШАРЛОТТА. Оставьте ее в покое. Это навязчивая идея. Стоит ей выйти на улицу, как ее начинает преследовать. Всякий раз, когда она садится в трамвай, ее щиплют за зад, а в темное время суток ее принимают за молодого человека!
      
       БАРОНЕССА. Лолотта! Не иронизируй! Я слишком много тебе позволяю, и в этом моя ошибка! Но есть манера, которой я совершенно не выношу.
      
       ШАРЛОТТА. Мужская манера!
      
       БАРОНЕССА. Не вынуждай меня, Лолотта, не то я раскрою всю правду о бюсте Наполеона и пикнике 62 года. Остерегись!
      
       ШАРЛОТТА. Если бы ты знала, Камилла, до какой степени мне наплевать на эту историю с пикником, ты почувствовала бы не удовлетворение, а стыд, вспоминая ее! И не без основания!
      
       БАРОНЕССА (оглушительно) Заткнись!
      
       ШАРЛОТТА (не может остановиться) Заткнись! У меня в доме никто не может заставить меня замолчать, и не тебе, черт побери, заглушить мой голос!...
      
       БАРОНЕССА (как на военных учениях) Пусье! Фонограф!
      
       ШАРЛОТТА. Я лучше умру тысячу раз, чем...
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ устремляется к огромному фонографу и заводит танго. Шарлотта пытается его перекричать, теряет дыхание и, обмахиваясь веером, гневно удаляется в сторону сада
      
       БАРОНЕССА (торжествуя, остальным) Вот как я ее!
      
       Баронесса возвращается к своему пасьянсу, а Пусье - к скатерти. Молчание, Музыка, Не поднимаясь, Альдонса приподнимает юбку и своими слоновьими ногами в мягких фетровых туфлях создает некое подобие танца в ритме музыки фонографа.
      
       АЛЬДОНСА. В сущности, это хабанера...
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Побойтесь бога, это танго. Вы отстаете, Мадам Альдонса.
      
       АЛЬДОНСА. Баронесса, не желаете ли партию в пикет?
      
       БАРОНЕССА. Всегда готова, моя кошечка. А может, маленький покер с Пусье и Шарлоттой?
      
       АЛЬДОНСА (просто) 0, нет, Шарлотта уж слишком жульничает. Чересчур! Мой воскресный обед мне стоил девять франков. (Играют)
      
       БАРОНЕССА. Он стоил того. Она ведь выставила бургундское лучших дней.
      
       АЛЬДОНСА. Согласна, баронесса. Но я стеснена в средствах. Дома я варю себе большую чашку шоколада, побольше сливок и два яйца всмятку, я очень редко не укладываюсь в три, три шестьдесят... вместе с маслом! В такой ситуации!
      
       Над спинкой кресла появляется сухая кисть, потом целиком рука, которая, пошарив в воздухе, нащупывает плечо Пусье и трижды по нему похлопывает.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ (вздрагивает) Ах! Сеньор! Как вы меня напугали!
      
       Она аккуратно втыкает свою иголку в работу, поднимается, наливает стакан лимонаду и приносит Жан-Габриелю.
      
      
       БАРОНЕССА. Пусье, вы смешны. Вы подаете Жан-Габриелю с таким видом, будто бы он не в состоянии самостоятельно выпить! Полноте! Он ведь мужчина.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Вот именно.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Баронесса преувеличивает (отдает свой стакан и поднимается) Тысячу извинений, я кажется, спал. (Садится у ног Пусье, которая продолжает свою работу).
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ (ставя стакан на голову Жан-Габриеля) Мой паж!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Моя королева!
      
       БАРОНЕССА. Из нее вполне можно было бы сделать маятник!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (касаясь скатерти из разноцветных лоскутков, над которой работает Пусье). Дело движется, дорогая моя?
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Как видите.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Нет, не вижу. Слава богу, что я не вижу, чтобы оно двигалось. И не говорите мне, что однажды это... нечто может быть окончено.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Это скатерть.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Нет, и этого не говорите мне! Скатерть! Это... нечто... эдакая странная штука, которую я всегда вижу у вас на коленях, это скопище мятущихся созвучий... соты обезумевшей пчелы...
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Сколько волнующих слов вы знаете...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Когда я разглядываю это... нечто, я снова становлюсь совсем крошкой, и чудится мне, что, как в давно прошедшие времена, я вижу мир сквозь цветные стеклышки сортира...
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ (стыдливо) 0! Следует говорить туалета.
      
       ШАРЛОТТА (входит) Цыпочки вы мои, они возвращаются, возвращаются.
      
       ВСЕ. Кто?
      
       ШАРЛОТТА Голубчик и его жена! Телеграмма!
      
       АЛЬДОНСА. Когда?
      
       ШАРЛОТТА (вновь испускает крик). Ах,... сегодня! Как раз сегодня! Но в котором часу? Во сколько? (баронессе) Камилла, который час?
      
       БАРОНЕССА. Без десяти пять.
      
       ШАРЛОТТА (в страшной тревоге) Ах, боже мой!... (выходит, крича) Жюль!... Жюль! Пусть приготовят лимузин... пусть отправятся на Лионский вокзал встретить мсье... (удрученное молчанье)
      
       БАРОНЕССА. Вот уж сюрприз, так сюрприз...
      
       АЛЬДОНСА. Их ведь не ждали так рано...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Уже... Было так спокойно.
      
       ШАРЛОТТА (возвращается, запыхавшись, обращается к м-ль Пусье). Бог мой, этот Голубчик ни о чем не думает!... К счастью, наверху все приготовлено.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Все! На туалетный столик я постелила салфеточку с мережкой - мой шедевр!
      
       ШАРЛОТТА. Ох, и задаст он мне жару, злючка моя!
      
       АЛЬДОНСА. О чем это ты?
      
       ШАРЛОТТА (показывая на мебель). Видишь ли, я велела спустить вниз кое-что из его прежней холостяцкой мебели, чтобы устроить будуар для малышки... малышке ведь нужен будуар!... Наверху все забито.
      
       БАРОНЕССА. Сама виновата. Зачем ты хранишь эту мерзость?
      
       ШАРЛОТТА. Для тебя нет ничего святого. Ни культа прошлого, ни реликвий прежних дней.
      
       БАРОНЕССА. Неправда! Я чту Массо по воскресеньям!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Благодарю!
      
       ШАРЛОТТА. 0, Камилла, послушай...
      
       АЛЬДОНСА. Милочки мои, не будете же вы препираться как раз в тот момент, когда дети возвращаются из Италии!
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Из страны влюбленных!
      
       АЛЬДОНСА (лирически) Флоренция... Неаполь... тарантелла... (делает вид, будто- бьет в баскский бубен) Та, тарам... тарам....тарам...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (та же игра плюс попытка показать несколько па из тарантеллы) Тарам. Тарам. Тарам...
      
       ШАРЛОТТА. Вы оба бодры на диво! А ты бывала во Флоренции?
      
       АЛЬДОНСА. Еще бы! Когда только начинали носить клеточку, генерал Петреску повез меня во Флоренцию и Венецию.
      
       ШАРЛОТТА. В дилижансе?
      
       АЛЬДОНСА. Нет, Шарлотта, по железной дороге.
      
       ШАРЛОТТА. Сочувствую тебе. Они ведь были страшно неудобными, первые железные дороги... Обожаемый сын мой... Я в таком состоянии! Потрогай, как бьётся сердце, Камилла.
      
       БАРОНЕССА. Как-нибудь в другой раз. Я сдаю.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. У меня до сих пор перед глазами свадебная церемония. Молоденькая мадам Пелу - просто чудо: настоящая мадонна!
      
       ШАРЛОТТА. Чудо. Совершенно в духе красоты холодных женщин. Кстати, у ее матери - никакого темперамента.
      
       БАРОНЕССА. Здесь я не стала бы биться об заклад.
      
       ШАРЛОТТА. Что же тебя останавливает? И что ты вообще в этом понимаешь?! На свадебной церемонии она, теща моего сына, вела себя совершенно неприлично. Неуместно, неуместно - вот самое подходящее слово. Пусье, вы не согласны?
      
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ (угодливо) Да... Да... неуместно, это сказано точно!
      
       ШАРЛОТТА. Это черное платье без всякой отделки! Обтягивающее так, что она в нем была похожа на только что выловленного угря! Грудь, живот - все напоказ!
      
       БАРОНЕССА. Это было потрясающее зрелище.
      
       ШАРЛОТТА, Не об этом речь! Речь о том, что некоторые особы в каждой моде следуют только ее эксцентрическим проявлениям. Если бы мы все, Пусье, Альдонса и я, под предлогом моды принялись бы демонстрировать свои животы, куда бы это привело?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Я хотел бы быть подальше от этого места.
      
       АЛЬДОНСА (продолжает играть). У меня пять карт.
      
       БАРОНЕССА. Которые и гроша ломаного не стоят.
      
       АЛЬДОНСА. А как насчет того, чтобы попробовать моего четырнадцатого мальчика, баронесса?
      
       БАРОНЕССА. Ни олова об альфонсах в доме Голубчика!
      
       АЛТДОНСА. Потише! Во время свадебной церемонии я вое искала глазaми Леа, представляете! Вот что значит привычка!
      
       ШАРЛОТТА (слышит издалека, громко). Кто это там проходится по поводу Леа? Я тоже хочу посмеяться.
      
       АЛЬДОНСА (с усилием поворачиваясь) Шарлотточка, я как раз справлялась о нашей Леа. Что с нею сталось? Мне говорили, что ставни у нее в доме закрыты. Она еще не вернулась, Массо?
      
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ (прочувствованно).Если бы она вернулась, я был бы не здесь.
      
       ШАРЛОТТА (зло) Мерси! Мы знаем, что она - ваша страсть! И знаем, как часто эта великая страсть причиняла вам горе. (Подходит и наклоняется над карточным столиком, согревая в одной руке бокал с водкой). Если бы я захотела сказать все...
      
       ЖЕНЩИНЫ. Что же? Расскажите, расскажите!
      
       ШАРЛОТТА. Будто бы... красивый молодой человек, которого она вроде бы завлекла... Правда это или нет, не берусь утверждать.
      
       БАРОНЕССА. Уже? Новый Голубчик? Браво!
      
      
       ШАРЛОТТА. Начнем с того, что второго Голубчика быть не может! И потом, если это правда, мне кажется, она несколько поспешила, право слово, могла бы подождать какое-то время, месяца три хотя бы.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Ну да, как в Бретани, когда носят траур по кузену!
      
       ШАРЛОТТА. Женитьба Голубчика сразила ее старостью, как кулаком. В возрасте Леа не так-то легко заменить потерянное. Любить любовь - звучит красиво, но чтобы действительно любить, надо быть вдвоем.
      
       Пусье, Альдонса и Баронесса подтверждают в тоне самой вульгарной лести.
      
      
       ПУСЬЕ/АЛЬДОНСА/БАРОНЕССА. Что правда, то правда.
      
       ПУСЬЕ/БАРОНЕССА. Надо быть вдвоем.
      
       БАРОНЕССА. Надо быть вдвоем.(Смех)
      
       АЛЬДОНСА. (мечтательно) Что до меня... у меня нет больших запросов. Я хотела бы только познать это еще разок.
      
       ШАРЛОТТА. Познать что?
      
       АЛЬДОНСА. Любовь.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Она рехнулась.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Держась, дружище, держись!
      
       ШАРЛОТТА. Окончательно спятила!
      
       АЛЬДОНСА. Хотя бы раз. И вовсе не по той причине, о которой вы думаете... нет! Об этом я и думать забыла. Мне важно лишь знать все ли обстоит в этой области так же, как при мне, нет ли каких нововведений... (смех). Да нет, вы что подумали? Это не мания...
      
       ШАРЛОТТА. Отрадно слышать! (смотрит в сад). Только этого еще не доставало!
      
      

    Сцена 2 и 3

      
       Те же, Леа, Горничная
      
       Все оборачиваются в направлении ее взгляда. В аллее, молодая и элегантная, прикрываясь от солнца зонтиком, появляется Леа, приближается к холлу.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Легка на помине...
      
       БАРОНЕССА. Вот так сюрприз!
      
       АЛЬДОНСА. Приветствуем красавицу из красавиц! Леа, подойдите noближе, я едва передвигаюсь!
      
       БАРОНЕССА. Леа, я волнуюсь, как школьник!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (целуя ей руки). Я тоже...
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Словно вошла сама весна!
      
       ЛЕА (весело) Как это все мило с вашей стороны! Я потрясена оказанным мне приемом.
      
       ШАРЛОТТА. Ты не поверишь, мы как раз говорили о тебе.
      
       ЛЕА (смеется). 0, нет, я тебе верю.
      
       ШАРЛОТТА. Дай твой зонтик... Пусье... Ты не выглядишь на простой визит.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Какой наряд!
      
       ЛЕА (садится). Уф! Вот я и здесь! Нейи очаровательно, другого слова нет. Теперь, когда я достаточно постранствовала, мне хочется купить здесь небольшое имение.
      
       БАРОНЕССА. Давно ли ты вернулась, Леа?
      
       ЛЕА. Только что ступила на землю, дети мои. Две ночи на железной дороге.
      
       ШАРЛОТТА. Aх, вот почему мне показалось, что ты несколько осунулась.
      
       БАРОНЕССА. Осунулась? Лолотта, ты не в своем уме? Она свежа, как роза!
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. После вас, мадам Леа, эту шляпу, когда вы ее захотите выбросить... помните, у вас была такая голубая? Я в ней уже два года.
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ. Вы, Пусье, в этой шляпе? Мне искренне жаль беременных женщин, которым вы встретитесь.
      
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Я знаю, что мне идет! Я там произведу кое-какие модификациии.
      
       БАРОНЕССА. Будет еще хуже.
      
       М-ЛЬ ПУСЬЕ. Бы вернулись издалека, мадам Леа?
      
       ЛЕА. Бьяриц, Гетари, Комбо, Сен-Жан-де-Люз. Я нигде подолгу не останавливалась, мне хотелось похудеть!
      
       ШАРЛОТТА. Горя оказалось недостаточно?
      
       Все улыбаются с понимающим видом
      
       ЛЕА. Какого горя?
      
       ШАРЛОТТА. Но... женитьбы Голубчика?
      
       ЛЕА. 0! ля, ля!... Такого горя мне нужно дюжину, чтобы потерять килограмм.
      
       БАРОНЕССА. Ты - сногсшибательная женщина! Таких больше нет!
      
       ШАРЛОТТА. Это тот редкий случай, Камилла, когда наши мнения совпадают.
      
       ЛЕА. Итак, что же мне здесь предложат выпить? Так надоели местные вина, которые скребут по нёбу!
      
       ШАРЛОТТА. Хочешь водки? Моей... не той, которую я даю другим...
      
       ЛЕА. Эту я знаю, такую же держу у себя... Ну, что здесь нового?
      
       ШАРЛОТТА. Ничего. Но скандальная хроника донесла до меня прекрасные новости, касающиеся тебя!
      
       ЛЕА (смеется) Однако в Бьярице я не встретила никого из знакомых.
      
       ШАРЛОТТА. В это время года там, как в пустыне! Тебе хотелось отдохнуть.
      
       ЛЕА (неопределенно) Отдохнуть? Скажем, побыть в одиночестве.
      
       ШАРЛОТТА. Леа, дорогая... Откройся мне!
      
       ЛЕА. Жан-Габриель, вы слышите? Дайте мне пять минут, чтобы облегчить душу на груди преподобного отца Шарлотты.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Я не менее преподобен, чем она, но со мною вы можете быть в большей уверенности относительно отпущения грехов...
      
       ЛЕА ( так же). Пять минут! Идите поиграйте с детишками. Откровенные признания двух женщин - это, знаете ли, не слишком забавно. Если дамы понижают голос, стало быть, речь идет о трех излюбленных сюжетах - любовниках, прислуге или критическом возрасте.
      
      
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ. Или о деньгах, которые вы забыли?
      
       Он возвращается за карточный столик к Альдонсе и Баронессе. Леа и Шарлотта остаются на переднем плане.
      
      
       ШАРЛОТТА. Жан-Габриель и вы, девочки,мои, забирайте свое рукоделие, пледы, трости и пойдите поиграйте в саду... То, о чем мы с Леа будем говорить, касается лишь нас двоих...
      
       ШАРЛОТТА (Леа) С тобой все хорошо?
      
       ЛЕА. Мне спокойно.
      
       ШАРЛОТТА. С кем?
      
       ЛЕА. Шарлотта, имей терпение! Пощади мою стыдливость! (смотрят друг на друга). У твоих молодых все в порядке?
      
       ШАРЛОТТА. Эти двое влюбленных бросили меня на время своего свадебного путешествия. Я утешалась как могла, набивая мошну на нефтяных акциях.
      
       ЛЕА. Ты покупала нефтяные? Могла бы и мне сказать!
      
       ШАРЛОТТА. Действительно! И где бы я могла тебя найти? Ты сорвалась, как безумная, и знать ничего не хотела, кроме своих новых любовных сюжетов.
      
       ЛЕА. Нет, я успела подумать прежде о торфяном брикете. Благодарение богу!
      
       ШАРЛОТТА (живо) Я так и знала! У тебя были сведения о залежах?
      
       ЛЕА. А как же!
      
       ШАРЛОТТА. И ты меня не посвятила, бессовестная!
      
       ЛЕА. Нарушить семейные радости? Никогда!
      
       ШАРЛОТТА. Признаю, что ты в потрясающей форме... Часто тебе писал Голубчик?
      
       ЛЕА. Мне? Ни разу. Да я, кстати, на это и не рассчитывала.
      
       ШАРЛОТТА. Мог бы время от времени послать открыточку.
      
       ЛЕА. Чтобы доставить удовольствие кому?.. Я не коллекционирую открытки... (пауза, слышен дрожащий голос Альдонсы:"Кто сети ставит для других...")
      
       ШАРЛОТТА (кричит). Потише там. Спокойно нельзя себя вести?
      
       ЛЕА. Давно я всего этого не слыхала.
      
       ШАРЛОТТА. Толстая Лили только вчера спрашивала о тебе.
      
       ЛЕА (безразлично) Мило с ее стороны. У нее все в порядке?
      
       ШАРЛОТТА. Не то слово. Ты знаешь с кем она?
      
       ЛЕА. Нет.
      
       ШАРЛОТТА. Она налегла всей своей массой на младшего из Борегаров. Ему семнадцать лет.
      
       ЛЕА (возмущена) Она? Да сколько же ей лет?
      
       ШАРЛОТТА. Переставь цифры.
      
       ЛЕА. Тебе это смешно, а меня тошнит!
      
       ШАРЛОТТА. Ну... что ты хочешь? Если им так нравится...
      
       ЛЕА (безмятежно глядя на Шарлотту) А когда возвращаются новобрачные?
      
       ШАРЛОТТА. Да как раз сейчас!...(спохватившись) Они по дороге домой. Через Флоренцию. У них было сказочное путешествие!... Сказочное! Эдме писала мне, что Голубчик хорошо выглядит!
      
       ЛЕА. При мне он выглядел, думаю, не хуже.
      
       ШАРЛОТТА. И воркует, и воркует! То "мое сокровище", то "обожаемая моя любовь"! Опомниться не могу! До сих пор мне трудно поверить, что Голубчик оказался лучшим из мужей!
      
       ЛЕА. Попробуй вначале убедить в этом его жену.
      
       ШАРЛОТТА. И, однако, это факт. Кстати, ты и сама сможешь в этом убедиться. Что ты делаешь сегодня вечером?
      
       ЛЕА. ...Ужинаю.
      
       ШАРЛОТТА. Где?
      
       ЛЕА. У себя.
      
       ШАРЛОТТА. А завтра? Поужинаешь с нами?
      
       ЛЕА. Не могу тебе ответить на этот вопрос так сразу. Ты ведь понимаешь. Я... не совсем свободна...
      
       ШАРЛОТТА. Неисправима! Неисправима!
      
       ЛЕА. Что же делать? Жизнь так коротка, так надо хоть получше ее прожить.
      
       БАРОНЕССА. Послушай, Шарлотта, уже поздно... Я не для себя стараюсь. Но бедняжка Альдонса утверждает, что больше не в силах держать зубы на полке.
      
       ШАРЛОТТА. Тем болев, что у нее один-единственный зуб. Иду за сэндвичами (поднимается). Леа, ты меня извинишь?
      
       Баронесса выходит, входит Жан-Габриель и направляется к Леа
      
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Какое счастье вас видеть.
      
       ЛЕА. Вам удалось ускользнуть от своих старых невольниц.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. О да. Какова компания! Три грации!
      
       ЛЕА. (Вполголоса) Они...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Уморительны!
      
       ЛЕА. Я их почти забыла (пауза). На кого из них буду я похожа через десять лет?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Да как вы можете даже рядом ставить?... Для меня вы никогда не сможете сравниться ни с кем, кроме моей распрекраснейшей, чудесной Леа, той, что сделала меня таким счастливым и таким несчастным. (Она его не слушает. Он смотрит на нее) Что такое? Вам плохо?
      
       ЛЕА. Вовсе нет... Я думаю, мне пора.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. О!...
      
       ЛЕА. Не плачьте, вы придете ужинать. Вдвоем со мной, и больше никого. Я расскажу вам о своем путешествии...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Ах, нет! Благодарю. избавьте меня от подробностей.
      
       ЛЕА. Что такое?... (понимает). Ах, мой побег! (легко, мило). Дурачок! Я была совершенно одна, слышите? Одна! К счастью.
      
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ. Вы есть сама любовь. Вы правду сказали? Я вас обожаю. Совсем одна? О, благодарю!
      
       ЛЕА. Благодарить совершенно не за что, уверяю вас! Передайте Шарлотте, что я ушла. Пусть она мне позвонит.
      
      
       Вместо ответа Жан-Габриель делает ей знак помолчать и послушать. Слышен клаксон автомобиля, лай сторожевой собаки, шум мотора, хлопанье дверей и вслед за тем властный голос Голубчика. Шарлотта в криком бросается на звук, м-ль Пусье со скрещенными на плоском животе руками за ней, Альдонса хватает обе свои палки и поспевает за Шарлоттой быстро, как только может. Смутно различимые фразы: "Вот и они! вот и они! Леа, стоя, слушает, безмолвная и неподвижная.
      
      
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ (тихо, обращаясь к Леа). Леа... Они здесь!
      
       ЛЕА (в смятении) Как это...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Да. Новобрачные. Шарлотта вам не сказала?
      
       ЛЕА. Нет, если нужно подложить свинью, в этом ей равных нет.
      
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ. Вы не хотите остаться?
      
       ЛЕА. Семейные праздники не для меня... Но вы ступайте к ним... Да, да, ступайте... Из вас получится весьма представительный дядюшка (он выходит. По лестнице спускается Анриетта и направляется в сад. Леа ее останавливает). Анриетта.
      
       АНРИЕТТА. Мадам?
      
       ЛЕА. Черный ход... Открыт?
      
       АНРИЕТТА. Конечно, мадам.
      
       Анриетта выходит. Леа быстро направляется к противоположной двери и уходит
      
      

    Сцена четвертая

      
       Голубчик, Эдме, Шарлотта, Альдонса, Баронесса, м-ль Пусье
      
      
       Выход Голубчика и Эдме сопровождается чириканьем старух и криками Шарлотты. Голубчик несколько бледен и настроен более серьезно, чем в первом акте. Эдме хорошенькая, держится достойно и просто, чуть безлико
      
       ШАРЛОТТА (забирает у Голубчика пальто). Дай мне, Голубчик!
      
       ГОЛУБЧИК. Эдуард у нас больше не служит? Вы вместо него?
      
       ШАРЛОТТА. Его нет. Раздевайся, любовь моя.
      
       БАРОНЕССА (галантно забирает у Эдме сумочку). Позвольте, дитя мое.
      
       ЭДМЕ (смотрит боязливо). Благодарю, мсье... 0, простите, мадам...
      
       БАРОНЕССА. Ничего страшного... Другие тоже ошибаются...
      
       ШАРЛОТТА. Боже, какое очаровательное дитя! Кто бы мог подумать, что она два дня была в дороге.
      
       ЭДМЕ. 0! Мы останавливались в Лионе. Фред был немного утомлен. Он плохо спит в поезде, верно, Фред?
      
       Подходит к нему и становится рядом с ним. Альдонса
       и м-ль Пусье обмениваются восхищенными взглядами и гримасами, целуют кончики пальцев, сжимают руки.
      
      
       ШАРЛОТТА (Альдонсе и м-ль Пусье) Ну, видели их? Получили удовольствие? Теперь ступайте, кыш! Лимузин может вас подбросить до остановки трамвая, пользуйтесь случаем!
      
       АЛЬДОНСА (с трудом приближаясь к Голубчику). Скажи до свидания своей старушке Заза (обращаясь к Эдме). Я его помню совсем крошкой. Когда ему исполнилось семь лет, он...
      
       ГОЛУБЧИК. До свиданья, до свиданья, тетя Заза. М-ль Пусье, мои самые теплые пожелания Господину аббату. Баронесса, я привез вам Жилет, но не скрою, что очень устал.
      
       ШАРЛОТТА. Они уходят. Уходят! (всем троим женщинам). Да, да, до свидания! Домой, домой! Всего доброго, Камилла, всего доброго!
      
       БАРОНЕССА. Гляньте-ка, малышка - просто прелесть!
      
       ШАРЛОТТА. Успокойся, Камилла!
      
       Женщины уходят.
      

    Сцена пятая

       Голубчик, Эдме, Шарлотта
      
       ГОЛУБЧИК. Ну и народу в этой стране!
      
       ШАРЛОТТА. Нo ведь сегодня воскресенье, и потом я не знала. Твоя телеграмма пришла в...
      
       Анриетта и Эрмеранси вносят багаж.
      
       ГОЛУБЧИК. Ладно, ладно (обращаясь к Анриетте, которая поднимает наверх чемоданы). Когда весь багаж прибудет, распакуйте только плоский чемодан.
      
       АНРИЕТТА. Слушаюсь, мсье.
      
       ШАРЛОТТА. Почему это?
      
       ЭДМЕ. Почему, Фред?
      
       ГОЛУБЧИК. Потому что я не собираюсь здесь задерживаться надолго.
      
       ШАРЛОТТА. Но вы можете здесь жить сколько угодно!
      
       ГОЛУБЧИК. Спасибо. Я предпочитаю Отель. У меня развилась привычка.
      
       ШАРЛОТТА. Ты причиняешь мне боль. Я с такой любовью все приготовила (указывая на бюро и другую мебель). Чтобы там наверху у вас был храм, настоящий храм!
      
       ГОЛУБЧИК. Мне плевать на этот храм. Я католик!
      
       ШАРЛОТТА. А ты увидишь мои преобразования!
      
       ГОЛУБЧИК. Преобразования? Я лучше вернусь в поезд.
      
       ЭДМЕ. О, Фред!
      
       ШАРЛОТТА. Оставьте его. Ему просто хочется поворчать? Знаю я его. Улыбки он бережет, для вас одной.
      
       ЭДМЕ (неопределенно) Да...
      
       ГОЛУБЧИК. Никто меня не спрашивал?
      
       ШАРЛОТТА. Нет, во всяком случае, у меня.
      
       ГОЛУБЧИК (замечая, что она внимательно его разглядывает). У меня что, нос испачкан?
      
       ШАРЛОТТА. Знаешь, сокровище мое, я не нахожу, что ты в хорошей форме.
      
       ГОЛУБЧИК. Это все железная дорога.
      
       ШАРЛОТТА. Железная дорога... Бледненький такой (обращаясь к Эдме, которая поднимается по лестнице). Куда вы, моя душечка? Я в вашем распоряжении.
      
       ЭДМЕ. Нет, нет, мадам... Я только хочу зайти в нашу комнату... На минутку - шляпу снять. Фред, я сейчас.
      
       ГОЛУБЧИК. Располагай своим временем. Мы пока никуда не уезжаем.
       (Эдме поднимается по лестнице и скрывается из виду)
      
      

    Сцена шестая

      
       Шарлотта, Голубчик, Эдме
      
      
       ШАРЛОТТА. Слава богу... Ступайте, дитя мое, вы здесь у себя дома! (Голубчику). Ты изменился... В тебе появилось что-то... роковое. Точно: роковой мужчина. Это все Италия!
      
       ГОЛУБЧИК. Если вы находите...
      
       ШАРЛОТТА. (понижая голос). Слушай, знаешь, кто здесь был?
      
       ГОЛУБЧИК. В доме кто-то болен?
      
       ШАРЛОТТА. Почему ты решил?
      
       ГОЛУБЧИК. Вы говорите шепотом...
      
       ШАРЛОТТА (растерялась). Нет... никто.
      
       ГОЛУБЧИК. Так что вы хотели мне сказать?
      
       ШАРЛОТТА. Ничего особенного... Хотела узнать, все ли в порядке, благополучно, счастлив ли ты... И твоя женушка...
      
       ГОЛУБЧИК (зло смеется). Бедняжка, мадам Пелу, я вынужден вас огорчить: у меня все великолепно!
      
       ШАРЛОТТА. Как я рада! Как рада! Стало быть, это славное дитя...
      
       ГОЛУБЧИК. Она - славная.
      
       ШАРЛОТТА (теряя надежду) Никаких сцен? Перемены настроений?
      
       ГОЛУБЧИК. Ничего! Потрясающе! Как это Мари-Луиза сумела воспитать такого ребенка! (делает несколько шагов)
      
       ШАРЛОТТА. Интересно. Чем больше я тебя разглядываю, тем больше задаюсь вопросом: что же в тебе изменилось?
      
       ГОЛУБЧИК. К худшему?
      
       ШАРЛОТТА (мягко) Напротив! Говорят же тебе - роковой мужчина! (Голубчик продолжает ходить, передергивает плечами) Что с тобой? Ты дрожишь? Тебе холодно в такую погоду?
      
       ГОЛУБЧИК. Сам не знаю... Пожалуй...
      
       ШАРЛОТТА (мягко) Это Италия. Там твоя душа наполнилась солнцем, и теперь здесь все кажется остывшим.
      
       Голубчик останавливается перед Шарлоттой и спрашивает понизив голос
      
       ГОЛУБЧИК. О чем это вы только что начали мне рассказывать?
      
       ШАРЛОТТА (невинно). Только что?... Ах, да, припоминаю... (лукаво смеется). Вижу, к чему ты клонишь! Да! Знаешь, кто здесь был только что?
      
       (Голубчик смотрит ей в лицо и не говорит ни слова)
      
       Ты угадал! Она тоже вернулась из путешествия. Я, право же, опасалась, что встреча будет неловкой...
      
       ГОЛУБЧИК (иронически). В самом деле, опасались? И поэтому ее не задержали. Так это вы переменились, а не я! Ну, рассказывайте.
      
       На лестнице появляется Эдме
      
       ШАРЛОТТА (увидев Эдме, шаловливо). Нет, нет, до обеда - никаких сплетен! Пойду взгляну, как там наша уточка подходит. Утка с виноградом - любимое блюдо Леа.
      
       Эдме резко останавливается, меняется в лице.
      
       ГОЛУБЧИК (невозмутимо) Легче, мамаша Пелу, легче!
      
       ШАРЛОТТА (безмятежно). Что я такого сказала?...
      
       ГОЛУБЧИК. Приступайте, мамаша Пелу, приступайте к привычному вам ремеслу отравительницы. И пусть обед будет на высоте.
      
       ШАРЛОТТА (уходя). И что я такого сказала? Что?... ума не приложу...
      
      

    Сцена седьмая

      
       Эдме, Голубчик
      
      
       ЭДМЕ. Не хочешь ли взглянуть на нашу стоянку, там, наверху? Красиво и очень удобно. Я хотела бы поблагодарить твою мать...
      
       ГОЛУБЧИК. Еще будет время. Я отдыхаю.
      
       ЭДМЕ (гладит его по голове) Почему ты называешь свою мать мамашей Пелу? Это некрасиво.
      
       ГОЛУБЧИК. Так интимней.
      
       ЭДМЕ. Как трудно понять, когда ты шутишь, а когда говоришь серьезно. Доволен, что вернулся домой?
      
       ГОЛУБЧИК. Ты это называешь моим домом?...
      
       ЭДМЕ. Я не знаю другого твоего дома...
      
       ГОЛУБЧИК. И правда (встает и разглядывает мебель). Бог мой, до чего же безобразна эта барахолка!
      
       ЭДМЕ. Конечно, здесь не следует искать... единства стиля... но что из этого? Вот когда у нас будет свой дом, ты увидишь! Вообрази, у меня хороший вкус.
      
       ГОЛУБЧИК. У меня тоже.
      
       ЭДМЕ. В этом я не сомневаюсь. У нас будет чудесный дом.
      
       ГОЛУБЧИК (рассеянно). Потрясающий! Лиловый с голубым и с золотом.
      
       ЭДМЕ (смеется). 0, ля, ля! Какой ужас!
      
       ГОЛУБЧИК. И диваны в три раза шире, чем яма в гараже! И бассейн! И холл для приемов!
      
       ЭДМЕ. Чтобы принимать кого?
      
       ГОЛУБЧИК. Не знаю. Твоих знакомых. Твою мать.
      
       ЭДМЕ (в испуге) 0! Боже мой!
      
       ГОЛУБЧИК. Или мою.
      
       ЭДМЕ. Если ты хочешь.
      
       ГОЛУБЧИК. Согласна? Итак, маленький мой, ты не боишься! Этим детям ничего не страшно!
      
       ЭДМЕ (смеется). Детям! Скажешь тоже! Мне девятнадцать лет!
      
       ГОЛУБЧИК. Девятнадцать лет...
      
       ЭДМЕ. Будет пятого февраля будущего года! Кстати, поразмысли над этим.
      
       ГОЛУБЧИК. Девятнадцать лет! А ты знаешь, что мне уже за двадцать пять?
      
      
       ЭДМЕ. Конечно, знаю!
      
       ГОЛУБЧИК. Девятнадцать лет!... Ты моложе меня, меня это шокирует.
      
       ЭДМЕ (слишком быстро и несколько жестко). И однако, это нормально.
      
       ГОЛУБЧИК. Возможно.
      
       ЭДМЕ. Безусловно.
      
       ГОЛУБЧИК. Забавно выглядит, когда ты с такой уверенностью о чем-либо говоришь... (ходит по комнате). Ах, да ладно, мне даже приятно вновь оказаться среди всего этого уродства. Ты не рада, что вернулась?
      
       ЭДМЕ. О, для меня возвращаться... это идти, куда идешь ты. Знаешь, мне никогда не приходилось жить там, где бы мне нравилось.
      
       ГОЛУБЧИК. Да что ты! Бедная девочка!
      
       ЭДМЕ. Мне бы хотелось путешествовать с тобой всю жизнь. Но только тебе это ни к чему. Ты хотел вернуться к своей семье...
      
       ГОЛУБЧИК, Моя семья... стоит твоей.
      
       ЭДМЕ. Не может быть! Твоя мать- живая, она кричит, совершает какие то злые выходки, будто дверью хлопает... Но ничего ужасного в том, что хлопает дверь, на самом-то деле нет. По-настоящему ужасает тихoe скольжение змеи... (умолкает и дрожит)
      
       ГОЛУБЧИК. Знаменитая змея, Мари-Луиза! (берет Эдме за плечи). Бедный мой зайчонок, нелегкая у тебя была жизнь.
      
       ЭДМЕ. Нелегкая... Да. Я привыкла. У меня была красивая комната. Ни единой погрешности во вкусе. Мама - такой знаток (пауза). Я никогда не шумела (пауза). Я была совсем одна.
      
       (пауза)
      
       ГОЛУБЧИК. Бедная девочка. Со мной все было по-другому.
      
       ЭДМЕ. Тебя не оставляли одного?
      
      
       ГОЛУБЧИК. Это зависит от того, что ты имеешь в виду. Когда я был маленьким, я почти совсем не видел мамашу Пелу.
      
       ЭДМЕ. Она много бывала в свете?
      
       ГОЛУБЧИК. О да. Много, По два-три месяца кряду. Но в доме не было пусто. Ты видела моих кормилиц...
      
       ЭДМЕ. Эти старухи?
      
      
       ГОЛУБЧИК. Да. Представь, они совсем не плохие женщины.
       Когда мамаша отсутствовала, при мне была баронесса де ля Берш.
      
       ЭДМЕ (жестом показывая усы) Высокая, похожая на мужчину?
      
       ГОЛУБЧИК. Да, та, что с усами... Она тоже ждала Шарлотту. Учила меня играть в пикет и в китайский безиг... или же я шел помогать Пусье в бельевую.
      
       ЭДМЕ (смеется) Помогать!
      
       ГОЛУБЧИК. Я не шучу, мадам. Я умею делать... подожди, как это называется? Умею выполнять шов рабатю и ажурный край.
      
       ЭДМЕ. Не может быть.
      
       ГОЛУБЧИК. Кроме того, я умею делать антраша-шесть, жете-батю и знаю почти целиком все танцы из "Фауста", благодаря матушке Альдонсе! Смотри-ка... (прыгает). Это со-де-баск. Ты имеешь дело с продуманным и тщательным воспитанием.
      
       ЭДМЕ. Матушка Альдонса - это (жест)... с двумя культями?
      
       ГОЛУБЧИК. Да. Видишь, одного меня не оставляли.
      
       ЭДМЕ. Да, у тебя было все по-другому... Но тем не менее мы - подходящая пара... О, Фред! Я была бы так счастлива жить с тобой в нашем доме. В настоящем доме, пусть не дворце, но где я могла бы не опасаться взгляда моей матери. Когда я об этом думаю... Как мне повезло, что я встретила тебя!
      
      
       ГОЛУБЧИК. Да...такая странная у нас жизнь. Как у двух сирот.
      
       Резко останавливается, как от внезапного волнения
      
       ЭДМЕ (стоит против него) Именно так! Мы - двое сирот! очень славных, не так ли? (не слышит ответа, и, удивленная, видят, что Голубчик запрокинул голову, чтобы удержать слезы. В испуге почти кричит). Голубчик! Что с тобой? Ты плачешь? Голубчик? Ну, что ты? Что? Что?
      
       ГОЛУБЧИК (овладев собой, чуть отстраняется от нее) Да ничего. Зачем кричать? Сегодня ты называешь меня Голубчиком?
      
       ЭДМЕ. Фред, ты меня напугал...
      
       ГОЛУБЧИК (взял себя в руки). Чего же ты испугалась? (за окном совсем темно). И зачем было называть нас сиротами? (смеется). У меня повышенная чувствительность, мадам! (вдалеке слышен колокольчик входной двери). Кто это там звонит? (нажимает выключатель, зажигается люстра)
      
       ЭДМЕ. Ах, в темноте было так хорошо.
      
       ГОЛУБЧИК. Да (указывает на безобразную люстру), но зато не видно было этого произведения искусства!
      
       Входит Анриетта, Эдме чуть отступает от Голубчика
      
       АНРИЕТТА. Мсье виконт Демон спрашивает, может ли он видеть мсье.
      
       ЭДМЕ (тихонько, шаловливо). Нет, нет он не может... отошли его, Фред.
      
       ГОЛУБЧИК (как будто и не слыхал). Пусть войдет.
      
       Анриетта выходит
      
       ЭДМЕ. Ты настаиваешь?
      
       ГОЛУБЧИК. Разумеется!
      
       ЭДМЕ (после небольшой паузы). Я поднимусь, Фред... Дорожный костюм сойдет на сегодняшний вечер, раз чемоданы еще не пришли?
      
       ГОЛУБЧИК (рассеянно) Конечно, конечно...
      
       Эдме уходит вверх по лестнице, поцеловав Голубчика
      
      
      

    Сцена восьмая

      
      
       Голубчик, Демон
      
       ГОЛУБЧИК (экспансивно). Ах, Демон, старый дружище, как я рад!
      
       ДЕМОН (недоверчиво).Что это с тобой? Наследство получил?
      
       ГОЛУБЧИК. Да нет, старина, просто рад тебя видеть снова! Твою славную рожу! Садись! Как шикарно поступил, что сразу же пришел! Получил мою записку?
      
       ДЕМОН. Ну да, раз я пришел! Что случилось?
      
       ГОЛУБЧИК. Все в порядке? Дела? Делишки? Готов держать пари, что снова завал, а?... Но теперь-то все изменится, теперь я тут!
      
       ДЕМОН (удивлен). Да что с тобой? У тебя неприятности?
      
       ГОЛУБЧИК (смеется). Да нет же, все идет, как задумано.
      
       ДЕМОН. В тебе появилась какая-то мягкость, мне как-то неспокойно, боюсь все же, что у тебя неприятности.
      
       ГОЛУБЧИК (очень весело). Ни облачка на горизонте! Сигареты? (открывает ящики бюро, обратно не задвигает, в одном находит сигареты, закуривает). Рассказывай!
      
       ДЕМОН. Что рассказывать?
      
       ГОЛУБЧИК (живо). Все! Должно быть, немало накопилось всякого! Что эти типы без меня поделывали?
      
       ДЕМОН. Да ничего особенного. Типы быстро меняются, Нунци исчез.
      
       ГОЛУБЧИК. Как это исчез?
      
       ДЕМОН. Вернулся в Милан, к отцу на завод. Помнишь, здесь он не просыхал с вечера до утра и только и делал, что таскался по пивнушкам... Теперь в восемь утра подъем и серьезен, как судебный исполнитель... Представь, это ему нравится!... Непостижимо!
      
       ГОЛУБЧИК. Умора!... А что у тебя?
      
       ДЕМОН. Ну что? Ты видишь... Такой, как прежде!
      
       ГОЛУБЧИК. Ага! У тебя отличный галстук. Это то, что теперь носят?
      
       ДЕМОН. Да. Чередование полосочек и узора, узора и полосочек - ничего нового никак не придумают...
      
       ГОЛУБЧИК. Мне совершенно нечего надеть. Надо поехать к портному. Ты сменил сапожника?
      
       ДЕМОН. Да. Леперенс больше никуда не годится.
      
       ГОЛУБЧИК. Почему? Портит?
      
       ДЕМОН. Нет, но... двадцать четыре пары обуви в год...
      
       ГОЛУБЧИК. Столько ты оплатил?
      
       ДЕМОН. Нет, столько я сменил... (пауза)
      
       ГОЛУБЧИК. А скажи мне... твой мимолетный романчик, та малышка восемнадцати лет...
      
       ДЕМОН (пренебрежительно) Нашел, что вспомнить! Все кончено... Расстались добрыми врагами...
      
       ГОЛУБЧИК. Ты был так увлечен... (пауза). А у других как?
      
       ДЕМОН. Рыжий бросил Крошку.
      
       ГОЛУБЧИК (заинтересован). Ну да! Почему?
      
       ДЕМОН (безразлично) Да, потому, посему... Ничего из этого не получилось, вот и все!
      
       ГОЛУБЧИК. Как ты говоришь, все меняется быстро. А как с финансами?
      
       ДЕМОН. Несколько дней назад продал один Роллс, пять тысяч монет комиссионных, как обычно (меняет тон). Ну что же ты мне ничего не расскажешь? Что хорошенького повидал?
      
       ГОЛУБЧИК. Довольно много комнат в гостиницах!
      
       ДЕМОН. А сверх того? Шикарные страны?
      
       ГОЛУБЧИК. А ты получал от меня открытки? Ну так ты видел приблизительно столько же, сколько и я (Молчание. По всему видно, что им больше нечего друг другу сказать). Ну вот... Что ты делаешь вечером? поужинаешь с нами?
      
       ДЕМОН (вяло). Благодарю тебя, но вечером я занят.
      
       ГОЛУБЧИК. Семейный ужин тебя страшит?
      
       ДЕМОН (иронически). О! Я уверен, что все было бы прекрасно... Висячая лампа, говядина с томатным соусом... как бы мне не расчувствоваться.
      
       ГОЛУБЧИК. Если бы это было у Леа, ты ведь пришел бы, а? Маленькие розовые абажуры, пышные шапки гортензий на столе...
      
       ДЕМОН. Глупец, тут и сравнивать незачем (пауза)
      
       ГОЛУБЧИК. Видел ее?
      
       ДЕМОН. Кого?
      
       ГОЛУБЧИК. Леа.
      
       ДЕМОН. Нет, она ведь тоже уехала путешествовать, одновременно с тобой.
      
       ГОЛУБЧИК (напевает) "Всегда она делала то же, что я"...
      
       ДЕМОН. Вот именно!
      
       ГОЛУБЧИК. Что значит "вот именно"?
      
       ДЕМОН. Ну... Она не оставалась в одиночестве, представь себе. Это не в ее духе.
      
       ГОЛУБЧИК (смеется) Ах, так?
      
       ДЕМОН. Она прогуливала своего следующего Голубчика.
      
       ГОЛУБЧИК (легко). Кого же?
      
       ДЕМОН. Толком не знаю. Говорят, какого-то молодца без гроша в кармане.
      
       ГОЛУБЧИК. Так и вижу маленького крепыша из школы Патрона с черной шерстью на запястьях и влажными ладошками (ходит взад и вперед). Где они были?
      
       ДЕМОН. Я же сказал тебе, что не знаю. Раз ты вышел из этого дела, оно меня больше не интересует.
      
       ГОЛУБЧИК (иронически-ласково). Ты симпатяга...
      
       ДЕМОН. Попроси мадам Пелу, она тебе все разузнает незамедлительно. Шерлок Холмс - ребенок рядом с ней. Засим я исчезаю (встает).
      
       ГОЛУБЧИК. Останься еще немного. Я тебя и рассмотреть-то как следует не успел!
      
       ДЕМОН. Старина, я человек воспитанный... Ты только что приехал, у тебя жена, мать...
      
       ГОЛУБЧИК. Ну хорошо, хорошо!... Ты теперь куда?
      
       ДЕМОН. Крошка ждет меня у Кри-кри, чтобы вместе поужинать.
      
       ГОЛУБЧИК. А ужинаете где?
      
       ДЕМОН. На улице Понтьё, в маленьком баре, ты не знаешь, его только открыли.
      
       ГОЛУБЧИК. А потом?
      
       ДЕМОН. Пока не знаю. Как получится, так и будет. Разве предугадаешь? Начнем с порто у Максима.
      
       ГОЛУБЧИК (хочет его удержать). Здесь есть хорошее порто. Хочешь?
      
       ДЕМОН. Это разные вещи. Здесь жажда не мучит... Доброго тебе вечера, женатый человек!
      
       ГОЛУБЧИК. Завтра я тебя увижу?
      
       ДЕМОН. Не знаю... Зависит от того, во сколько мы ляжем спать...
      
       ГОЛУБЧИК. Завтра, после обеда...
      
       ДЕМОН (смеется) Один боишься? Ладно, приветствую тебя. Мое нижайшее почтение мадам Голубке, если осмелюсь так выразится.
      
       ГОЛУБЧИК Подожди, я провожу тебя до ворот.
      
       ДЕМОН. Я знаю дорогу.
      
       ГОЛУБЧИК. Но мне это доставит удовольствие.
      
       Уходят рука об руку, оживленно беседуя.
      
       ДЕМОН (удаляясь) Если бы я знал, что супружество сделает тебя таким любезным, я толкнул бы тебя на этот путь гораздо раньше!
      
      
      

    Сцена девятая

      
       Эдме, потом Голубчик
      
      
       Наверху лестницы появляется Эдме, склоняется над перилами и тихо зовет "Фред". Видит, что холл пуст и спускается вниз. Пересекает холл, останавливается возле бюро, разглядывает там какую-то фотографию, потом ставит ее на место и т.д. Она не слышит, как возвращается Голубчик и, стоя на пороге, следит за тем, что она делает.
      
       ГОЛУБЧИК (не повышая голоса). Что ты там делаешь?
      
       ЭДМЕ (вздрагивает) Ничего, я ждала тебя.
      
       ГОЛУБЧИК. Что-то ищешь?
      
       ЭДМЕ (ей неловко). Да нет же.
      
       ГОЛУБЧИК. Тебя интересуют эти бумаги?
      
       ЭДМЕ (ей неловко и она обижена). Почему ты так говоришь со мной?
      
       ГОЛУБЧИК. Просто так.
      
       ЭДМЕ. Какую скверную роль ты мне отводишь! Надеюсь все же, ты не думаешь, будто я рылась в бумагах, которые принадлежат тебе.
      
       ГОЛУБЧИК (невесело смеется) 0, боже мой, нет! К тому же я даю тебе разрешение. Если тебе это нравится, пожалуйста!
      
       ЭДМЕ (сухо) Благодарю. Не имею никакого интереса к твоей старой любовной переписке.
      
       ГОЛУБЧИК (повторяет) к моей старой любовной переписке... (задумался на момент). У меня нет любовных писем.
      
       ЭДМЕ (нервно). Нельзя ли сменить тему разговора? Признаюсь, эта меня не слишком занимает.
      
       ГОЛУБЧИК (не слушает ее) Забавно, правда: у меня нет любовных писем. Никогда об этом не задумывался (направляется к бюро, зачерпывает там горсть бумаг, протягивает их Эдме) Думаешь, я лгу? Хочешь взглянуть? Ну же, посмотри (листает бумаги, Эдме отстраняется). Счета, шины... денежные выплаты Демону... Гляньте-ка, английские стихи мисс Коль...
      
       ЭДМЕ (машинально). Ты читаешь по-английски?
      
       ГОЛУБЧИК (с чувством превосходства). Слава богу, нет! Смотри, тут есть кое-что и для тебя... (берет листок и громко читает): "Ненаглядная моя любовь"...
      
       ЭДМЕ (умоляюще). Прошу тебя!
      
       ГОЛУБЧИК (смеется) Ах! Ах! "Ненаглядная моя любовь". Это от мамаши Пелу. Куда влюбленным до ее лиризма!
      
       ЭДМЕ (с вымученной улыбкой). Мне страшно...
      
      
       Голубчик в шутку бросает ей горсть бумаг. Эдме не шевельнулась, но вид одного из писем, упавшего на стол, привлек ее внимания. Она читает его, склонившись над столом и опершись о него руками.
      
      
       ГОЛУБЧИК (откинувшись в кресло). Хочешь что-нибудь выпить? (она не отвечает). Эдме! (она выпрямляется). Что ты читаешь?
      
       ЭДМЕ (не пошевелившись). Я тут нашла кое-что.
      
       ГОЛУБЧИК. Позвольте полюбопытствовать.
      
       ЭДМЕ (читает охрипшим голосом). "Нет, я не скучаю. Прилежно занимаюсь своим здоровьем. Считаю дни. Еще несколько дней, и я увижу, как ты войдешь, возможно, через окно... маленький дикарь". (Одним прыжком Голубчик оказывается на ногах. Эдме продолжает). "А через минуту на тебе уже не будет никакой одежды..."
      
       ГОЛУБЧИК. Отдай! (вырывает у нее письмо).
      
       ЭДМЕ (дрожащим голосом). Нет нужды смотреть на подпись: ясно и так, что это от Леа.
      
       ГОЛУБЧИК (смотрит на нее с изумлением). Что с тобой происходит?
      
       ЭДМЕ (в ярости). Оставь меня! Убирайся! Я тебя ненавижу! (отступает от него).
      
       ГОЛУБЧИК. Какая муха тебя укусила?
      
       ЭДМЕ (горячо). Думаешь, я ничего не замечала? Ты не любишь меня. Никогда не любил!... Я для тебя ничего не значу, пустое место. Больше так не могу! Больше не могу! (падает на стул, вытирает глаза).
      
       ГОЛУБЧИК. Ты сошла с ума!
      
       ЭДМЕ. Ах, я бы хотела. У меня безумный вид, потому что я осознала это сегодня, выходя из вагона поезда (горько качает головой). Внезапно у меня не стало сил, чтобы продолжать лгать, иметь счастливый вид... Усталость, уныние и потом все это... (обводит рукой холл).
      
       ГОЛУБЧИК (он холоден и держит оборону). Но ты здесь не пленница в конце концов...
      
       ЭДМЕ (снова приходит в ярость). Ах, оставь, я это знаю! И не тебе меня здесь удержать! Ты меня обижаешь, ты груб, у тебя чудовищный вкус... выродка...
      
       ГОЛУБЧИК (с вниманием). Ах так, в самом деле?
      
       ЭДМЕ (заикаясь). Да, именно так! Я знаю, что ты любишь и о чем сожалеешь! Знаю, о чем ты думаешь! Только и думаешь, что об этой старой женщине!
      
       ГОЛУБЧИК (встречает слово, как удар в лицо. Короткое молчание, глубоко дышит). Ага! Наконец! Долго же ты держала это в себе (она как будто испугана тем, что сказала, и делает едва уловимый умоляющий жест, которого он не замечает. Он ходит по комнате). Ну вот и свершилось. Так-то лучше!
      
       ЭДМЕ (совсем тихо). Фред, прости меня!... Я не хотела...
      
       ГОЛУБЧИК (с пугающим спокойствием). Но я совсем не сержусь на тебя. Значит, ты это знала?...Ты только что... Только что как бы вернула мне свободу... Я был так зажат... Мне так не по себе было... (глубоко дышит). А теперь лучше! Я не сержусь на тебя!
      
       ЭДМЕ (заливаясь слезами). Но зачем же ты женился на мне?
      
       ГОЛУБЧИК. Не знаю, это здесь совершенно не при чем. Ах, ты сейчас сказала нечто удивительное, чудесное, нянюшка (смотрит на нее почти с восхищением).
      
       ЭДМЕ (с детским отчаянием). Ах, ты меня никогда не полюбишь! Я так хотела, чтобы ты меня полюбил (снова взрыв гнева). Ты любишь только эту женщину, эту старуху, старуху, старуху!
      
       ГОЛУБЧИК (без гнева). Вполне возможно, что она старуха. Что это вообще значит - старуха? Если это значит - старше тебя, то это глупо. Ты могла бы еще добавить: "Она годится тебе в матери". Безусловно, годится и, безусловно, ею и была... Ты только что назвала меня сиротой. О, да, я кое-чего лишился. Лишился всего, что имел, всего самого чистого, самого шикарного, что когда-либо было в моей жизни до сего дня.
      
       ЭДМЕ (дико). Так вернись туда!
      
      
       ГОЛУБЧИК. Это легко сказать.
      
       ЭДМЕ. Когда о женщине жалеют до такой степени, не теряют времени на то, чтобы прославлять ее достоинства! Ее находят, где бы она не была.
      
       ГОЛУБЧИК. Подожди... Я еще не привык к тому, что чувствую. Мне плохо когда я думаю о ней... Я (ищет слово). Мне словно чего-то не достает, чувство... чудовищной... жажды.
      
       ЭДМЕ (почти шепотом, горестно). И ты говоришь это мне?...
      
       ГОЛУБЧИК (просто). Кому же еще это скажешь? И что тогда означает доверие? Ты мне все время о нем говорила. Ты упрекаешь меня в недостатке доверия... Упрекаешь в закрытости... Но, стало быть, не настолько я закрыт, если достаточно было одного твоего слова...
      
       ЭДМЕ (печально). Не слова. Имени (оба замолкают, она смотрит на него с выражением некоего боязливого отвращения). Ты ужасен.
      
       ГОЛУБЧИК (постепенно раздражаясь). Ужасен... Потому что я не лгу и потому что раз в жизни... Разве я разговаривал с тобой не как со своей женой?... (Она делает протестующий жест). Напротив, лучше, чем с женой... Значит, нужно было лгать? (ребячески). Ничем ей не угодишь! (она смеется сквозь слезы). В конце концов, чего же вы от меня хотите. В чем обвиняете меня даже тогда, когда ничего не говорите? Разве за эти два месяца я отошел от вас хоть на миг? Разве у меня есть любовница? Обманываю я вас?
      
       ЭДМЕ (унижена). Ты можешь спросить все то же самое, не обращаясь ко мне на "вы".
      
       ГОЛУБЧИК. Ты не хочешь, чтобы я лгал, но запрещаешь мне говорить правду. Я должен забыть все, что существовало до тебя, то есть все, что у меня было хорошего, все, что шло от... (замолкает).
      
       ЭДМЕ (дрожа). Не стесняйся, назови ее имя! После всего, что уже было здесь сказано, мне уже ничего не страшно!
      
       ГОЛУБЧИК (просто). Дело не только в тебе. Мне самому не доставляет никакого удовольствия видеть, как ты плачешь, когда речь идет о ней, но я не потерплю, чтобы ты говорила о ней без...
      
       ЭДМЕ. Уважения ты хочешь сказать?
      
       ГОЛУБЧИК. Возможно. Да, это, безусловно, самое подходящее слово. И сколько бы я не рылся в моей памяти - большого мальчика или маленького мужчины - я нахожу там воспоминания только о ней... (на некоторое время замирает, мысли его далеко)
      
       ЭДМЕ. Ну что же, возвращайся к ней, и не оттягивай этого момента слишком надолго: у нее есть в запасе несколько месяцев, чтобы составить тебе счастье!
      
       ГОЛУБЧИК (сдерживаясь). Ты все о возрасте!... Полно, всем ясно, что ты молода... Девятнадцать лет, белая кожа, прекрасные волосы... И что дальше?... В постели у вас всегда прекрасные волосы, белая кожа и вам девятнадцать лет... Вы полагаете такой редкостью ваши дары...
      
       ЭДМЕ (как от внезапного ожога, вскакивает одним прыжком, кричит) Хватит, довольно! Я не желаю больше слышать ничего подобного! Я не знаю, что я сделаю... я... разведусь, все, что угодно! немедленно! (вне себя бежит к двери; он легко перехватывает ее).
      
       ГОЛУБЧИК (как будто даже с жалостью). Останься... Развод... Бедная девочка! Это ведь ничего не решит...
      
       ЭДМЕ (отбиваясь.) Как угодно, все, что хотите, только дайте мне уйти, отпустите меня!
      
       ГОЛУБЧИК. Говорю тебе, это не решение проблемы.
      
       ЭДМЕ. Почему?
      
       ГОЛУБЧИК (кладет ей руку на лоб, со скрытым волнением). Потому что ты любишь меня (пауза, актеры отыгрывают).
      
       ЭДМЕ (прижавшись к нему) 0!Да!... Я тебя люблю!
      
       ГОЛУБЧИК (гладит ее по голове). Бедный малыш!... Ты не виновата! Не твоя вина!...
      
       ЭДМЕ (умоляюще). Останься со мной, Фред, останься со мной. Все еще может уладиться, разве нет? Я все стерплю. Мне нужен ты, Фред... Мне кажется, что ты не сможешь не полюбить меня...
      
       ГОЛУБЧИК. Ну конечно, конечно... (укачивает ее. Слышен звон колокольчика).
      
       ЭДМЕ (вздрагивает). Что это?
      
       ГОЛУБЧИК. Колокол к ужину. Мамаша Пелу зовет.
      
       ЭДМЕ. Ужин. Уже! Ох, ну и вид у меня, должно быть!
      
       отстраняется от него
      
       ГОЛУБЧИК. Звонят два раза. У тебя еще есть время.
      
       ЭДМЕ (идет к лестнице). Я скоро вернусь... Через минуту буду готова. Ты меня подождешь? (он делает знак, что да). 0! не нравится мне этот колокол, мне как-то грустно от него становится.
      
       ГОЛУБЧИК. Я скажу, чтобы больше не звонили.
      
       ЗДМЕ. Нет, нет! Я никому не хочу доставлять никаких хлопот! Но у нас в доме не будут звонить в колокол, правда? У нас в доме будет так славно, ты увидишь... И потом это ведь будет у нас в доме...
      
       Он провожает ее глазами, утвердительно кивая. Послав ему воздушный поцелуй, она исчезает. Оставшись один, Голубчик не двигается. Он стоит, склонив голову, глядя на ковер, засунув руки в карманы. Потом, как будто пробудившись, поднимает голову, оглядывается вокруг, бросает взгляд на лестницу. Машинальным движением протягивает руку и звонит в звонок. Входит Анриетта.
      
      
       ГОЛУБЧИК (вполголоса, без всякого выражения). Пальто, шляпу.
      
      

    ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

      
       У Леа, в будуаре, прилегающем к ее спальне в тот же воскресный вечер часов в II, потом несколько часов спустя, потом ранним утром... Небольшая комната, теплая и уютная. Звериные шкуры, курильница с благовониями на круглом столике. Налево - в простенке камин. Видны приготовления к скорому отъезду. Раскрытый чемодан на полу. II часов вечера
      
      

    Сцена первая

      
       Леа, Жан-Габриель, Роза
      
      
       Леа и Жан-Габриель сидят друг против друга возле камина. Между ними - круглый столик, на котором стоит поднос с кофе и ликерами. Облокотившись о ручку глубокого кресла, Леа курит, Жан-Габриель вышивает. Громко считает вслух до семи
      
      
       ЛЕА. Бедненький мой, Жан-Габриель, не хотите ли оранжаду, забыла вас спросить?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (отрицательно покачав головой, вполголоса). Восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать...
      
       ЛЕА. Или вишневочки?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (утвердительный кивок, та же игра). Четырнадцать, пятнадцать... шестнадцать и семнадцать, извините, моя дорогая, но у меня тут такой маленький голубенький вьюночек, который требует внимания целиком... А канва такая мелкая, что я просто в отчаянии (снимает очки). С удовольствием выпью стаканчик вишневки.
      
       ЛЕА (из вежливости). Изумительная вышивка.
      
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ. Правда?
      
       ЛЕА. Вы так ловко это делаете!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (со скромностью тщеславной девицы). Благодарю, мой друг, благодарю.
      
       ЛЕА. И откуда это у вас?
      
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ. Что?
      
       ЛЕА (показывая на работу). Эта мания... То есть, я хочу сказать: талант.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Родился я нормальным, все остальное со мной произошло случайно. Глядя, как вышивает Пусье (самодовольно), я не замедлил обнаружить, что не более неуклюж, чем...
      
       ЛЕА. Чем другая старая дева.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (кивок головой в знак согласия). А потом я заметил, что это препятствует слишком частому курению, проигрышу в покер, злоупотреблению сквернословием... А вы находите, что иголка или крючок в руках у мужчины вызывает смех?
      
       ЛЕА. Напротив. Вам бы надо основать благотворительные швейные мастерские для раскаявшихся наркоманов!
      
       ЖAH-ГАБРИЕЛЬ. коко-ператив.
      
       ЛЕА. Прелестно (рассматривает вышивку). Дело движется.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Очень быстро! Это уже вторая.
      
      
       ЛЕА. Вторая?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Подушка. Для Шарлотты. Она сама выбрала этот рисунок в стиле Помпадур. Ей нужно четыре таких подушки.
      
       ЛЕА. Вы просто чудо! Меня это дамское рукоделие приводит в бешенство.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Тут необходимо мужское терпение.
      
       ЛЕА. Вы ужинаете сегодня у меня? Ужин "на посошок".
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Хотите уехать? Окончательно решили?
      
       ЛЕА. Да, решено. Послезавтра.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Куда вы едете?
      
       ЛЕА. Сначала я подумывала о Сицилии.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (вскрикивает). О!
      
       ЛЕА. Укололись?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Нет, но я не могу забыть, что когда-то мы ездили на Сицилию вместе.
      
       ЛЕА (легко). Ах, да! Правда! Я тоже не забыла, то было дивное путешествие.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Нет. Оно стало дивным теперь. Но тогда, чем больше мы видели голубых озер, розовых домиков, цветущих побережий, тем больше нас клонило ко сну.
      
       ЛЕА (смеется). Какая память!... Кстати, на этот раз я еду в Испанию. Представьте себе, я не видела Гренады с 1902 года.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Я знаю, нет необходимости уточнять. Вы отсутствовали три месяца и вернулись - худенькая, побледневшая, без всякого стеснения неся на себе внешние знаки усталости, которые... ну в общем возмутительный вид.
      
       ЛЕА (смеется). Возмутительный, но обманчивый, клянусь вам. Любовь в пути, ах нет! Я вела тогда что называется "беспутную жизнь", согласна. Но для меня беспутная жизнь существует только в пределах моего собственного дома, спокойного, с хорошей постелью, хорошим столом, привычными удобствами... в общем, со всем возможным комфортом.
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Эгоистка!
      
       ЛЕА (легко). Никто не жаловался. Итак, снова еду. О! без иллюзий! Встречу других Шарлотт, других Альдонс и мерзких стариков, которые будут убеждать, что в молодости они были красавцами...
      
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (уязвлен). Благодарю.
      
       ЛЕА (с сердечным нетерпением). Я вовсе не вас имела в виду, когда это говорила! Я думала в тот момент об одном полковнике, который хотел на мне женится в Сен-Жан-де-Люз. Весь в орденах, шикарный... Но когда я обнаружила, что он носит корсет... до сих пор содрогаюсь. А вы... Когда я думаю, что до сих пор вам удается меня рассмешить, старый студент! Вдоволь же я с вами посмеялась!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Да, мне не повезло. Я был бы так горд, если бы заставил вас плакать... Не уезжайте, Леа, вы пропустите самый роскошный сезон в Париже. Вы же не все еще знаете! (конфиденциально). Я готовлюсь к конным скачкам ветеранов... С препятствиями. Естественно, с умеренными... И мы организуем комитет за возрождение балов в Опере... Леа, божественная моя, вы не останетесь с нами?
      
       ЛЕА (легкий жест отрицания). Воздух Нейи вреден мне сейчас (пауза).
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Вы долго не сможете забыть этого... сына Пелу.
      
       ЛEA (просто). Думаю, что да. И не стыжусь этого. То, что я испытывала к Голубчику, не менее прочно, чем другая любовь, порочное материнство бездетной женщины! (пауза) Стало быть, я сменю воздух и стану ждать, пока это пройдет (меняет тон). Когда я вернусь, вы меня не узнаете!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Ах, нет, узнаю!
      
       ЛЕА. Я привезу с собой здоровье, хорошее настроение, доброе вино, игральные карты - все, что нужно, чтобы чудовище переродилось...
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Чудовище?
      
       ЛЕА (очень весело, показывая на свое изображение в зеркале). Там, в зеркале, посмотрите-ка... А теперь отправляйтесь, у меня еще много дел. (Массо прикрывает рукой глаза, слышно что-то вроде сдавленного плача. Леа удивлена). Что я сказала такого смешного, что заставило вас смеяться?
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Я не смеюсь... Не смеюсь!
      
       ЛЕА. Ну это уж слишком (искренне смеется). Слишком любезно!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ (очень взволнован). Нет! Это не любезно. Это смешно!
      
       ЛЕА. Поцелуйте меня!
      
       ЖАН-ГАБРИЕЛЬ. Да! (она дает себя поцеловать. Он выходит очень быстро, взволнованный, натыкаясь на мебель).
      
       ЛЕА (Розе, которая входит). Ты не находишь, Роза, что это ужасно - старенький молодой человек?
      
       РОЗА. Можно сказать кое-что и похлеще, мадам.
      
       ЛЕА. Ну! ну! В добрый час! По крайней мере, ты себя этим не скомпрометируешь! (смеется) Прежде всего, открой окно в моей комнате.
      
       РОЗА. А если кто-нибудь залезет ночью?
      
       ЛЕА. Прочь, напрасные надежды! взгляни-ка на мое новое кольцо!
      
       РОЗА. С каких пор оно у Мадам?
      
       ЛЕА. С Сен-Жан-де-Люза.
      
       РОЗА. Там что, лягушка в углу?
      
       ЛЕА. Лягушка? Ну да, жаба! Ну и глаза у тебя!
      
       РОЗА. У меня хорошая школа!
      
       ЛЕА. Даже и не жаба, так - головастик еле-еле! Но зеленый цвет восхитительный.
      
       РОЗА (приносит блюдо с приготовленными ракушками). Этот изумруд - от нового человека в жизни Мадам?
      
      
       ЛЕА. От нового человека? Ах, нет! Я сама его купила. Роза, ты глубоко безнравственна. И даже несколько глупа. У кого бы это могла возникнуть идея подарить мне теперь изумруд? Укрепись хорошенько в мысли, что мы добродетельны отныне.
      
       РОЗА (без энтузиазма). Как Мадам пожелает!
      
       ЛЕА. Не очень-то увлекает тебя эта идея! Увидишь, как славно я организую нашу добродетель (смотрят друг на друга, вздыхают).
       Посмотри-ка на меня, ты не больна?
      
       РОЗА. Больна? В моем возраста поздно начинать. Как они там без меня обойдутся? Шофер - неврастеник, кухарка всегда скучает, а у дворецкого припадки. Несчастные создания!
      
       ЛЕА. Ты их жалеешь?
      
       РОЗА. Я жалею их за то, что они - домашние слуги.
      
       ЛЕА. Ну, а ты?
      
       РОЗА. Я служу вам.
      
       ЛЕА. Ну что за умница... Итак, ты при мне? Едем вместе?
      
       РОЗА. О, хоть на край света...
      
       ЛЕА. В поисках солнца и прованской кухни. В ванной комнате все готово?
      
       РОЗА. Все. Я достала валик для электрического массажа.
      
       ЛЕА (смеется слишком уж весело). Электрический массаж? К черту, только массаж лица! А краски выброси. Я сказала! Пошли спать.
      
       РОЗА. Доброй ночи, Мадам.
      
      
       Выходит. Оставшись одна, Леа ведет себя так, как свойственно женщинам, когда их никто не видит. Потерла поясницу, заглянула себе в рот с помощью маленького зеркальца, каким пользуются дантисты. Трезво изучила состояние шеи и подбородка. Тихонько напевает и останавливается, чтобы горестно произнести:0!Ля!ля! Идет к своему туалетному столику, садится перед ним и начинает вынимать из волос черепаховые шпильки. Во дворе у входа звонит колокольчик
      
      
       ЛЕА (замерла). Ну и ну!... (Снова звонит колокольчик. Она меняется в лице и быстро возвращает все шпильки на место). Хотела бы я знать, кто бы это мог быть...
      
      
       Слышны голоса, шум хлопающих дверей, внезапно дверь комнату распахивается, входит Голубчик и крепко закрывает за собой дверь. Он в пальто, на голове -шляпа. Бледен, тяжело дышит, плохо
      

    Сцена вторая

      
       Леа, Голубчик
      
      
       ЛЕА. Что за манера врываться в дом. Ты мог бы снять шляпу и поздороваться.
      
      
       ГОЛУБЧИК. Здравствуй (Оглядывается вокруг и повторяет уже мягче). Здравствуй.
      
       ЛЕА. Здравствуй.
      
       ГОЛУБЧИК. Ты одна?
      
       ЛЕА. В данный момент - да.
      
       ГОЛУБЧИК. Никуда не уходишь?
      
       ЛЕА. В данный момент - нет.
      
       ГОЛУБЧИК. Могу я сесть?
      
       ЛЕА. Если хочешь (он садится).
      
       ГОЛУБЧИК (после паузы). Не хочешь спросить, почему я здесь?
      
       ЛЕА. Ты знаешь, я никогда не была любопытной (Пауза).
      
       Голубчик встает Яростно сдергивает пальто и швыряет его через всю комнату на шезлонг
      
       ЛЕА (раздраженно и привычно). Сколько раз я тебе говорила - не туда. Ты прекрасно знаешь, что это старинный шелк, каждый раз нужно снова... (Останавливается и пожимает плечами).
      
       ГОЛУБЧИК (подходит к кубку, куда она положила изумруд). Это что такое?
      
       ЛЕА. Что? Изумруд.
      
       ГОЛУБЧИК (рассматривает кольцо). Дьявольщина! Кто это тебе подарил?
      
       ЛЕА. Ты не знаешь.
      
       ГОЛУБЧИК (с горечью). Очаровательно.
      
       ЛЕА. Ты находишь? Оно действительно прелестное. Бывают лучше, но только не по цвету: такой зеленый встретишь нечасто.
      
       ГОЛУБЧИК. Тут на нем жаба.
      
       ЛЕА. Я знаю. Совсем малюсенькая. Мне ее показали четверть часа назад.
      
       ГОЛУБЧИК. Кто? Кто здесь был?
      
       ЛЕА. Тебя это не касается, малыш (Голубчик закусил губу).
      
       ГОЛУБЧИК. Знаешь, что-то во мне откликнулось, когда я снова услыхал, как звенит у ворот колокольчик... И потом мне ответил Эрнест.
      
       ЛЕА. Мне следовало сменить консьержа по случаю твоей женитьбы?
      
       ГОЛУБЧИК. Разумеется, нет... Только на меня это так подействовало... Ты не можешь понять... (пауза).
      
       ЛЕА. Так что же тебя сюда привело?
      
       ГОЛУБЧИК. А! Снизошла!
      
       ЛЕА. Не то чтобы снизошла, просто у меня нет желания провести всю ночь, глядя, как ты играешь обиженного перед моим туалетным столиком. Вот я и спрашиваю: что тебя сюда привело? Для новобрачного с четырехмесячным стажем у тебя на лице не слишком прописано то, что называется "счастье медового месяца".
      
       ГОЛУБЧИК (уязвлен). На нем написано кое-что поинтересней...
      
       ЛЕА. Возможно. Но не интересней же того, что было шесть месяцев назад. Дай-ка взглянуть! (бесцеремонно берет его за подбородок). О! Ля! Ля! Если и дальше так пойдет, в тридцать лет ты будешь похож на маленькую старушку!
      
       ГОЛУБЧИК (хочет ее оскорбить). Закономерно, что именно ты мне об этом говоришь!
      
       ЛЕА (невозмутимо). Что касается меня, мальчик мой, то я теперь в безопасности от всего и даже от тебя (жестом указывает на лицо Голубчика, на нижние веки, уголки рта, нижнюю часть подбородка. Поднимает рукава и скрещивает свои прекрасные руки, добавив). Я закончила работу, которую ты только начинаешь. Я у финиша, и мне остается только наблюдать за твоим приближением к нему (садится, пауза).
      
       ГОЛУБЧИК. Леа!...
      
       ЛЕА. Что Леа?...
      
       ГОЛУБЧИК. Леа!...
      
       ЛЕА (не глядя на него). Проси прощения!
      
       ГОЛУБЧИК. Конечно!
      
       ЛЕА. Я тебя не вынуждаю (пауза).
      
       ГОЛУБЧИК (решившись, очень быстро). Прости.
      
       ЛЕА. Что?
      
       ГОЛУБЧИК. Прости.
      
       ЛЕА. О!... Попробуй еще раз.
      
       ГОЛУБЧИК (мягче) Прости!... (очень быстро). Хочу, чтобы душа моя была спокойна.
      
       ЛЕА. Да кто у тебя отнимает твой покой! Мне хватает моего покоя. А ты, не клеится твой брак? Ты выглядишь так, словно у тебя крупные неприятности.
      
       ГОЛУБЧИК (обеспокоен). Крупные неприятности?... Какие крупные неприятности ты хочешь, чтобы у меня были?
      
       ЛЕА (любезно). Ну, я не знаю... Ты мог бы стать рогоносцем, например.
       смеясь сли
       ГОЛУБЧИК (смеясь слишком громко). Умора! Только тебе и удается так меня рассмешить!
      
       ЛЕА. В самом деле? Ты мне это уже говорил, когда тебе было восемнадцать лет.
      
       ГОЛУБЧИК. Да! Только тогда это действительно было правдой, а нынче вечером ты заставляешь меня скорее недоумевать.
      
       ЛЕА (очень мягко). Видишь, я разучилась тебя развлекать. Потеряла привычку. Чувствую, что моя шутка будет неуместной, если я скажу, что ты смеешься вымученным смехом.
      
       ГОЛУБИК (орет, ударив кулаком по столу). Хватит! (вне себя, бросает на пол какой-то предмет. Леа встает и идет к телефону. Снимает трубку). Ты что?
      
       ЛЕА. Хочу позвонить в полицию. Пусть пришлют кого-нибудь.
      
       ГОЛУБЧИК (встает мрачный, слегка отталкивает ее, тянет за руки). Ну, довольно, все нормально, шутки в сторону, оставь в покое этот инструмент! (усаживает ее, садится на пол рядом с ней) Ну и злючка же ты... Вместо того, чтобы участливо расспросить, что со мной... вместо того, чтобы понять... (молчит).
      
       ЛЕА. Понять что?
      
       ГОЛУБЧИК. Понять...(замолкает и борется с волнением).
      
       ЛЕА (более мягко). Но что понять?
      
       ГОЛУБЧИК (сжав ее в объятиях, приникнув к ней, разрыдался, как ребенок). Нянюшка, Нянюшка!
      
       ЛЕА (взяв себя в руки., успокаивает, укачивает его). Ну! ну!... Ну что такое случилось, боже мой, что такое? Что они тебе сделали? Ну же! Или, вернее, что натворил ты?
      
       ГОЛУБЧИК. Сейчас, нянюшка... Сейчас я все тебе расскажу (зарывается в нее лицом). Пахнет все теми же духами...И тот же запах дыма от волос... твое колье... все это... (в восторге) Ах!... Это сногсшибательно! (плачет и смеется сквозь слезы).
      
       ЛЕА глу(на момент отстраняет его от себя, чтобы лучше видеть, глухо, с глубоким чувством). Ты, значит, любил меня?
      
       ГОЛУБЧИК (опуская глаза, как юная девушка). Да, Нянюшка...
      
       ЛЕА (крепко прижав его к себе, совсем тихо). Маленький мой... Злючка моя... Мой красивый...
      
       ГОЛУБЧИК (смеясь сквозь слезы, берет ее за плечи и приближает к ней свое лицо). Ты узнаешь меня? Я не изменился?
      
       ЛЕА (меланхолично). Очень боюсь, что нет...
      
       ГОЛУБЧИК. Ты скучала без меня, скажи... Да, потому что я без тебя скучал...
      
       ЛЕА. Я никогда не скучаю (прижимает его к себе). И зачем ты явился сюда, горе мое ненаглядное?
      
       ГОЛУБЧИК. Зачем явился? (одним прыжком выскальзывает из ее объятий, снимает, почти срывает с себя фрак и жилет, швыряет их на мебель и кричит, победоносно скрестив руки). Я возвращаюсь.
      
      
       Леа сдерживает крик радости, заставляет себя успокоиться. Овладев собой, говорит тоном все же гораздо более интимным и беззащитным, чем в начале сцены.
      
      
       ЛЕА. Возвращаешься? Ты в своем уме? (Голубчик, вместо ответа, изображает легкое танцевальное па). Ну же, Голубчик! Успокойся! (он танцует). Голубчик! Столик! (Голубчик падает на стул рядом с Леа).
      
      
       ГОЛУБЧИК. О! Черт возьми! Как пить хочется! (Леа встает, наливает и приносит Голубчику стакан оранжада, подает жестом, в котором угадывается привычность. Голубчик пьет, не отрываясь, потом останавливается и поднимает глаза на Леа). Ты сама принесла мне напиться! (пьет).
      
       ЛЕА. Я дура. И потом у меня никогда и мысли не возникает, что меня можно унизить... Вот этим!
      
       ГОЛУБЧИК (доволен). 0,да, называй меня "этим"... поноси меня!
      
       ЛЕА (смеется). У меня нет оснований.
      
       ГОЛУБЧИК. А моя женитьба?
      
       ЛЕА. Подумаешь, женитьба!
      
       ГОЛУБЧИК. Тю, тю, тю! Подумаешь, подумаешь, а четырех килограммов как не бывало. Мне мамаша Пелу рассказала!
      
       ЛЕА (смеется) Твоя мать? Ах, святая женщина! (ощупывает себе руки, ноги и с легкой гримаской качает головой). Да, мой Голубчик, а не жениться ли тебе еще раз...
      
       ГОЛУБЧИК (бросается к ней, припадает лбом к ее плечу). Нет, не хочу. Я возвращаюсь.
      
       ЛЕА. Это очень мило с твоей стороны. Кто же твой советчик?
      
       ГОЛУБЧИК (прячет лицо у нее на груди). Я сам.
      
       ЛЕА. А я?
      
       ГОЛУБЧИК. Что ты?
      
       ЛЕА. Твое возвращение ведь может стеснить меня. Ты не подумал, что я могла... (он поднимает голову). Не быть...
      
       ГОЛУБЧИК. Не быть чем?
      
       ЛЕА. Свободной.
      
       ГОЛУБЧИК. Ты? (Она молчит. Он тяжело опускает руку ей на плечо). У тебя ecть кто-то? (Она отворачивает лицо). Ах, да... этот тип, которого ты прогуливала по югу два месяца назад? Это все еще он? (грубо ее трясет за плечи). Он?
      
       ЛЕА (разражается смехом, похожим на рыдания). Болван!
      
       ГОЛУБЧИК (озадачен). Что?
      
       ЛЕА (тот же тон). Боже, как ты глуп. Ты поверил, что я кого-то прогуливаю?
      
       ГОЛУБЧИК (кладет ей руку на лоб и прижимает ее голову к спинке кресла). Так значит? Это неправда? У тебя нет любовника?
      
       ЛЕА (глухим голосом, выдающим внезапный прилив чувств). Нет, у меня нет любовника, (он обрушивается на нее, Леа едва владеет собой). Нет, подожди... Да, подожди же! (отрывает его от себя, укладывает на шезлонг, садится рядом. Он свертывается клубочком) Сюда, на свое место. Что же произошло?
      
       ГОЛУБЧИК (глаза его закрыты). Я сплю.
      
       ЛЕА (настаивает). Спи, но говори. Что ты там натворил?
      
       ГОЛУБЧИК. Послушай, я подыхаю.
      
       ЛЕА. Я хочу знать... Какой ущерб ты там нанес?
      
       ГОЛУБЧИК. Да, никакого.
      
       ЛЕА. Жуткая ссора? Ты был отвратителен?
      
       ГОЛУБЧИК. Да нет же, Нянюшка, клянусь тебе...
      
       ЛЕА. С тобой не заговаривали о скуке?
      
       ГОЛУБЧИК (уверен в себе). Никакой опасности. Она хорошо вымуштрована.
      
       ЛЕА (подозрительно). Ах, так! Где же она сейчас?
      
       ГОЛУБЧИК. Дома.
      
       ЛЕА. Она ищет тебя?
      
       ГОЛУБЧИК. Она не видела, как я уходил.
      
       ЛЕА (со вниманием). Как же ты ушел?
      
       ГОЛУБЧИК (с досадой). Вот так!
      
       ЛЕА (настойчиво). Вы ужинали вместе?
      
       ГОЛУБЧИК. Нет.
      
       ЛЕА (хочет подняться). Вот как! Ты, стало быть, ничего не ел!
      
       ГОЛУБЧИК. Да нет, ел! С Демоном, с ребятами в баре, я поужинал. Оставь, я не голоден.
      
       ЛЕА. Как же произошло, что ты не ужинал дома?
      
       ГОЛУБЧИК (уклончиво). Не знаю. На меня напала хандра. Физиономия мамаши Пелу вызвала у меня несварение желудка, и тоска по родине овладела мной.
      
       ЛЕА. По какой родине?
      
       ГОЛУБЧИК (просто). Той, что здесь.
      
       ЛЕА (с непрекращающимся вниманием). Ты должен был вернуться, так было суждено.
       Быстро целует руку Голубчика, встает, звонит.
      
       ГОЛУБЧИК. Ты звонишь?
      
       ЛЕА. Да, Роза, должно быть, еще не легла.
      
       Появляется Роза. Леа жестом, безмолвно указывает ей на Голубчика, лежащего на шезлонге. Роза отвечает незаметным жестом, означающим: "Вижу, вижу".
      
       РОЗА. Добрый вечер, сударь.
      
       ЛЕА. Роза, завтра утром нам нужны...
      
       РОЗА. Горячие лепешки к завтраку.
      
       ГОЛУБЧИК. Гляньте-ка, ясновидящая!
      
       ЛЕА. А потом, я боюсь, Роза, как бы нам завтра не пришлось...
      
       РОЗА. Снова привести в порядок маленькую китайскую гостиную, чтобы господин Голубчик мог там одеваться.
      
       ЛЕА. Видящая сверх ясно. (Роза собирается уйти).
      
       ГОЛУБЧИК (останавливает Розу). Минуту (показывает на чемодан). Что это?
      
       ЛЕА и РОЗА (обменявшись взглядами). Это чемодан.
      
       ГОЛУБЧИК (живо). Ты уезжала? Или приехала?
      
       ЛЕА (после секундного колебания). Мы с Розой наводили тут порядок... Роза, это можно унести. (Роза уходит, Леа внезапно обнимает Голубчики, ни слова не говоря).
      
      
      

    Сцена четвертая

      
       Леа, Голубчик
      
       ГОЛУБЧИК (очень тихо, ласково). Нянюшка моя... Я падаю от усталости... Я как будто бы умер.
      
      
       Внезапно звонит телефон. Голубчик вскакивает и инстинктивно отдаляется от телефонного аппарата
      
      
       ЛЕА. Что с тобой? Это телефон! (снимает трубку).
      
       ГОЛУБЧИК (тихо). Что ты делаешь?
      
       ЛЕА (спокойно) Я отвечаю... Алло? Алло?... Какой господин? Нет, это ошибка... Да нет же, уверяю вас, вы ошиблись (слегка улыбается). Как? Нет здесь никакого "господина". Не за что (вешает трубку и поворачивается к Голубчику со спокойствием чуть слишком явным). Кто-то ошибся номером (идет к двери и открывает ее).
      
       ГОЛУБЧИК. Мне холодно, Нянюшка, милая моя, согрей меня. Мне холодно. Нянюшка, мне плохо.
      
      
       ЛЕА. Это пройдет. Ну, радость моя. Оставайся, мой красивый, мой злой звереныш, оставайся, оставайся, оставайся...
      
       Склоняется к нему. Идет Занавес, а они, бормоча друг другу ласковые слова, еле слышно на что-то жалуются, как дети.
      

    ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

      
      
       Та же декорация. В темноте слышно, как бьет пять часов в соседней церкви. Когда загорается свет, будуар пуст. Короткая пауза. Звон колокольчика во дворе особняка. Молчание. Трель звонка внутри дома. Молчание. Входит Роза, проходит через будуар, смотрит на дверь комнаты Леа. Колеблется, потом направляется к комнате, но, прежде чем она подходит к двери, Леа бесшумно и быстро выходит из своей спальни и тщательно закрывает за собой дверь. Одета в очень элегантный утренний капот. Втыкает в голову черепаховый гребень, который приподнимает волосы вверх. Безмолвный вопрос Розе: "Что случилось". Гopничная собирается ответить. Леа кричит ей шепотом: "Тише, он спит" и проверяет, хорошо ли закрыта дверь позади нее. Новый молчаливый вопрос "Что такое?"
      
      

    Сцена первая

      
       Леа, Роза
      
       РОЗА (тихо). Это... мадам Пелу. Она хочет немедленно поговорить с Мадам.
      
       ЛЕА. Мадам Пелу?
      
       РОЗА. Жена мсье Голубчика.
      
       Леа не показывает вида, но находится в крайнем замешательстве, пожимает плечами: "Что же делать!"
      
       ЛЕА (Розе, трусливо). Послушай, отошли ее... Как будто мы не у себя дома... Скажи ей... В конце концов отошли ее и все. (Роза смотрит на на Леа). Ну что?
      
       РОЗА. Я бы и сама хотела... Но боюсь, что... Она говорит, что хочет говорить с Мадам немедленно.
      
       ЛЕА. Как она выглядит?
      
       POЗA. Она в голубом.
      
       ЛЕА. Нет! В каком она состоянии? Рассержена? Плачет?
      
       РОЗА. Нет, она не плачет, но очень нервничает.
      
       ЛЕА. Ах, как я это не люблю... (Смотрит на закрытую дверь спальни. Оглядывает свое платье, роскошное в интимности и неге. Нервно взбивает прическу. Наконец, решается с жестом: тем хуже). Пусть войдет... Что же делать?... Я еще сохранила добрый нрав. шляп(Роза идет к выходу. Леа бросается к дивану и прячет за его спинку пальто и шляпу Голубчика). Постой, постой. Все, спасибо. Если бы она увидела... Ну, ступай, приведи ее...
      
      

    Сцена вторая

      
       Леа, Эдме
      
      
       Роза выходит. Короткая пауза, во время которой Леа, не шевелясь, прислушивается. Роза открывает дверь и пропускает Эдме. Входит Эдме и останавливается у дверей, не спускаясь вниз, к Леа. Скрывая замешательство, Леа говорит вежливо, но несколько надменно.
      
      
       ЛЕА. Мадам... Могу ли я узнать, чем обязана вашему визиту... в такое время это несколько странно...
      
       ЭДМЕ (сдавленным голосом, но не выбирая слов). В такое или иное время, вам все равно было бы странно, мадам, поскольку мы не привыкли к визитам друг друга. Я пришла из-за Фреда.
      
       ЛЕА. Фреда? Ах, да, простите...
      
       ЭДМЕ (таким же тоном). Так его зовут.
      
       ЛЕА (нервно) Послушайте, если вы пришли ко мне, Бог знает в котором часу, чтобы сказать мне это...
      
       ЭДМЕ. Это немыслимо, да, знаю, неуместно, но поскольку я пришла в этот именно час, вы прекрасно понимаете, что у меня важное дело.
      
       ЛЕА (жестко). Важное дело? Садитесь, я слушаю вас, слушаю.
      
       ЭДМЕ (садится и говорит, не повышая голоса). Он уехал.
      
       ЛЕА. Ах, так? Он путешествует?
      
       ЭДМЕ. Нет, мадам, я хочу сказать, что он бросил меня.
      
       ЛЕА (невозмутимо, после паузы). И что же?
      
       ЭДМЕ (смотрит на нее с тоской). Что? Я полагала, что... Я пришла спросить, не здесь ли он.
      
       ЛЕА (слегка подавшись назад). Здесь, в этом доме? Нет, мадам.
      
       ЭДМЕ (просто и тревожно). Нет, в самом деле, нет?
      
       ЛЕА (жестко). Я же сказала, что нет, мадам.
      
       ЭДМЕ (останавливает ее). Но если его здесь нет, где же он может быть. Я была так уверена...
      
       ЛЕА. У вас такой вид, точно вы разочарованы. С каких пор вы его ищите?
      
       ЭДМЕ (ребячески). Мы приехали сегодня... Я поднялась в нашу комнату. Когда я спустилась вниз, его уже не было. Ужинать он не пришел...
      
       ЛЕА (с фальшивой добротой). Вам не о чем беспокоится...
      
       ЭДМЕ. Уверяю вас, есть о чем. Я прождала сколько смогла, позвонила Демону... и потом пришла сюда...
      
       ЛЕА. Почему?
      
       ЭДМЕ (волнуется) Ну... потому что, как и все, я знаю, кем были вы для Фреда. Знаю, какую привязанность...
      
       ЛЕА. Простите, у вас есть, что сказать относительно моей "привязанности"?
      
       ЭДМЕ (испугавшись). Я хотела сказать о привязанности Фреда к вам. Я ни минуты не сомневалась, что он именно здесь. Но если его нет, что же мне делать? Как теперь поступить?
      
       ЛЕА (жестоко). Три месяца тому назад вы ведь не спрашивали, как поступить, не так ли? Вы хотели Голубчика, так? И вы его получили. И я не только не оспаривала его у вас тогда, но и должна вернуть вам его теперь? Это уж слишком, мой ангел. Я не святая и не сестра милосердия. постигайте ваше ремесло жены... Наше женское ремесло...
      
       ЭДМЕ. Я так боялась власти этого дома над ним, и так хочу сейчас, чтобы он был здесь! (незаметно плачет).
      
       ЛЕА. Этот дом никогда не приносил ему несчастия. И, кстати, за четыре года здесь у него была возможность оценить, хорош ли для него "дом".
      
       ЭДМЕ (в унынии) Четыре года!
      
       ЛЕА. О! Я бы не сказала, что это всегда было удобно.
      
       ЭДМЕ (очень унижена). Он так ужасен?
      
       ЛЕА. Уф... Да и нет. Не более, чем многие другие. Но и не менее. Нет мужчины, которого легко было бы удержать. Вы начинаете об этом подозревать? Правда? (Эдме делает несколько быстрых шагов).
      
       ЛЕА (живо). Куда вы направляетесь?
      
       ЭДМЕ (жестко). Пойду его искать.
      
       ЛЕА. Где искать? (Эдме делает жест неведения и смятения) Позвольте мне вам сказать... Я не думаю, что вы избрали правильную тактику.
      
       ЭДМЕ (сопротивляется). Что вы об этом знаете?
      
       ЛЕА (вероломно). Возможно, больше, чем вы...
      
       ЭДМЕ. О! Я в этом не сомневаюсь.
      
      
       Внезапно она останавливается, устремив взгляд на дверь позади Леа. Дверь спальной только что отворилась. В пижаме, со всклокоченными волосами появляется Голубчик. Леа оборачивается, видит его. Эдме отступает назад, поскольку Голубчик направляется к ней.
      
      

    Сцена третья

      
       Те же, Голубчик
      
      
       ГОЛУБЧИК (самому себе). Что это ты здесь делаешь? (Пауза. Он делает шаг вперед. Эдме) Что здесь происходит? Отвечай же. Что ты здесь делаешь? (Она молчит) А? (Леа) Зачем она пришла? Она здесь давно?
      
       ЛЕА. Недавно.
      
       Леа пожимает плечами. Эдме смотрит на них обоих широко раскрытыми глазами. Видно, что их ночные костюмы, их общение, их близость внушают ей страх и ужас. Голубчик подходит к Эдме.
      
      
       ГОЛУБЧИК. Что ты делаешь здесь в углу?
      
       Приближается к ней, она отступает и говорит совсем тихо и очень быстро.
      
      
       ЭДМЕ. Не прикасайся ко мне!
      
       ГОЛУБЧИК (мягко). Я тебя не касаюсь (она молчит). Не надо так бояться, малыш. И не надо здесь оставаться Почему у тебя такой испуганный вид? (Леа). Это ты так ее напугала? (Эдме). Ты знала, что я здесь? (Она делает знак, что нет). Чего ты хотела? Ты пришла меня искать?
      
       ЛЕА (нетерпеливо, властно). Оставь же ее! Ты не собираешься ее здесь задерживать?
      
       ГОЛУБЧИК (Леа, тоном, абсолютно не терпящим возражений). Это касается меня как будто ( Эдме, делает шаг по направлению к ней). Который час? Ты без машины?
      
       ЭДМЕ (машинально послушна). У меня такси.
      
       ГОЛУБЧИК. Хорошо. Отправляйся... Быстро домой, малыш. Возвращайся и жди меня.
      
       ЭДМЕ (опускает голову). Опять ждать! Ждать чего?
      
       ГОЛУБЧИК (твердо). Моего решения. Ступай же!
      
       Она повинуется. Голубчик закрывает за ней дверь. Вдали захлопывается дверь, затем еще одна. Он поднимается к окну и приподнимает угол занавески.
      
      

    Сцена четвертая

      
      
       Леа, Голубчик
      
      
       ЛЕА (после паузы). Уф! Ну и дебаты! Это, конечно, моя вина, но я не осмелилась ее не принять... Поздравляю. Мне не приходилось тебя видеть в такой роли, притом, что много раз - в облике травести, мальчика двенадцати лет.
      
       ГОЛУБЧИК (с выражением некоего меланхолического прощения). Ах, Нянюшка, было бы куда лучше, если бы еще полвека с тобой мне так и оставалось бы двенадцать лет.
      
       ЛЕА. В чем и состоит твое обаяние. Но только что был момент, когда мне показалось, будто я слышу мой собственный голос. Как видно, я научила все же тебя обращению.
      
       ГОЛУБЧИК (разглядывает ее, серьезно). Это тебя удивляет? (она отвечает не сразу). Но ведь это естественно. Нянюшка!
      
       ЛЕА (с усилием сохраняя непринужденность). Это могло показаться естественным ей, но мне... мне остается только плечами пожать. Потому что, раз созрев для деспотизма, мой маленький, идти надо не ко мне. Здесь только я могу сказать: "я хочу". Если я научила тебя ходить самостоятельно и даже заставлять двигаться других, это может мне польстить. Но только в таком случае я не могу понять, зачем тебе сюда приходить?
      
       ГОЛУБЧИК (просто). За помощью, Нянюшка.
      
       ЛЕА (печально посмеиваясь). Ты называешь это помощью?
      
       ГОЛУБЧИК. Я произношу слово, которое приходит мне на язык.
      
       ЛЕА (горько) Теперь ты умеешь найти слова. Вчера вечером ты говорил куда меньше.
      
       ГОЛУБЧИК. Нянюшка!...
      
       ЛЕА (внезапно заплакала). Замолчи. Когда так много слов, можно сильно поранить друг друга... Ты знаешь, я бы сделала все, чего бы ты пожелал (хватает его за руки). Все, что ты захочешь. Скажи... Куда ты хочешь... В стране, которую ты выберешь...
      
       ГОЛУБЧИК (нежно целует руки, которые его держат). Нянюшка моя.
      
       ЛЕА. Да, твоя Нянюшка...
      
       ГОЛУБЧИК. Бедная моя Нянюшка...
      
       ЛЕА (ей стыдно, она уязвлена жалостным тоном, яростно вырывает у него руки). О! Оставь меня! Я не нуждаюсь в твоей жалости. "Бедная Нянюшка"! Я тебя не искала! Что касается путешествий, то ты любишь только краткосрочные, верно? Из Нейи сюда этой ночью и отсюда в Нейи завтрашней (теряет хладнокровие). Только, знаешь ли, маленький, когда женятся на дочери Мари-Луизы... Простая осторожность подсказывает...
      
       ГОЛУБЧИК (угрожающе) Нянюшка!...
      
       ЛЕА (теряет хладнокровие) Что, Нянюшка?
      
       ГОЛУБЧИК. Я запрещаю тебе!...
      
       ЛЕА (гневно отбиваясь). Ты мне запрещаешь?
      
       ГОЛУБЧИК (с некой серьезной угрозой). Да, я тебе запрещаю, ты слышишь? Запрещаю порочить мою Нянюшку!
      
       ЛЕА. Что ты такое говоришь?
      
       ГОЛУБЧИК. Низкая брань! В твоих устах! (горделиво, не давая ей заговорить). Я-то знаю, как ты должна говорить! Я не забыл того, что ты говорила мне, когда я собирался жениться на малышке... Ну-ка, что ты мне говорила? (торопит ее с ответом). Ну, скажи, скажи!
      
       ЛЕА (слабея, в слезах). Я говорила, чтобы ты не был злым. Чтобы не заставлял ее страдать...
      
       ГОЛУБЧИК (с нежной гордостью). Вот! (почтительно целует ей руку). Вот это речь Нянюшки! Да и только что, разве первым твоим словом не был вопрос, не натворил ли я там слишком много зла? (с прежним уважением). Моя Нянюшка всегда сумеет пожалеть самую слабую... самую...
      
       ЛЕА. Самую счастливую, ту, которую ты сейчас догонишь (снова в отчаяние)... Но почему же ты вернулся? (со слезами). Твое лицо, твой голос. Ах, как бы я хотела, чтобы ты не оставался здесь этой ночью!
      
       ГОЛУБЧИК. Это так скверно, что я забылся и уснул у тебя на плече?
      
       ЛЕА (печально). Ты говоришь... как говорят в возрасте, когда наслаждение можно заменить чем-то другим... Ты не можешь понять...
      
       ГОЛУБЧИК. Я пришел, потому что мне было плохо без тебя.
      
       ЛЕА. Тебе было плохо... ты... Всегда ты...
      
       ГОЛУБЧИК. Да, всегда я... Здесь я опьянен собой, счастьем, которое ты мне дала... только ведь эта малышка, она зависит от меня, не так ли?
      
       ЛЕА. Да, да, я знаю... Она тебе принадлежит. Это приятно, правда? Внушает гордость?
      
       ГОЛУБЧИК. Это приносит заботы, я думаю... Понимаешь, у меня нет привычки говорить ей, что я ее люблю. Я боюсь солгать...
      
       ЛЕА. Да, Да... знаю, у меня все это было... Теперь твой черед. Ну ладно, а теперь иди, мой маленький, иди... (С усилием меняет тон). Ты легко сумеешь уехать, должно быть, уже светло.
      
       ГОЛУБЧИК (слабо) Ты думаешь?
      
       Он идет к окну, отдергивает занавески и открывает балконную дверь. Сияющее весеннее утро освещает комнату. Небо, розовое с золотом, каштаны усыпаны цветами, глицинии гроздьями обвивают балкон. Невольно он потягивается и протягивает руки к свету, который золотит его голову и торс. Леа, ослепленная светом, отступает до самой двери в спальню.
      
      
       ЛЕА. Уходи, уходи, быстро...
      
       ГОЛУБЧИК. Но...
      
       ЛЕА. Твои вещи там, быстро! Сзади, на полу, быстро!
      
       Голубчик ищет за ширмой, потом возвращается к ней.
      
       ГОЛУБЧИК. Нянюшка!...
      
       ЛЕА. Уходи, как можно скорее уходи! (Он выходит, она провожает его до двери. Некоторое время выжидает, потом подходит к окну). Он возвращается... Нет!... Нет! (Она возвращается к камину и наталкивается на свое отражение в зеркале). Кто это? Что это за старуха! Что это за безумная старуха?
      
       Опускается на мягкий пуф, погружаясь в него и обратив лицо к широко открытому окну.
      

    КОНЕЦ

  • Оставить комментарий
  • © Copyright Колетт (imiagkova@mail.ru)
  • Обновлено: 17/02/2009. 192k. Статистика.
  • Пьеса; сценарий: Драматургия, Перевод
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.