Овсянкин Е.И.
Судьба лоцмана Степана Бутакова

Lib.ru/Современная: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Овсянкин Е.И. (oei@atknet.ru)
  • Размещен: 16/09/2008, изменен: 17/02/2009. 14k. Статистика.
  • Статья: История
    • Оценка: 7.46*4  Ваша оценка:

    * * *

    СУДЬБА ЛОЦМАНА

    СТЕПАНА БУТАКОВА

    Статья

      
       В дни 10-летия Октябрьской революции губернская газета "Волна" поместила несколько репортажей из зала губернского суда, где рассматривалось дело председателя общества лоцманов Степана Ивановича Бутакова.
       Со злорадной жестокостью журналист снабдил свои заметки хлесткими заголовками: "Дело контрреволюционера Бутакова", "Последыш миллеровской своры", "Волк в овечьей шкуре". Еще в ходе процесса репортер требовал: "Бутаковы не миловали своих врагов. Врагу Бутакову тоже не должно быть пощады".
       Истоки трагедии. Имя северного моряка Степана Бутакова не раз упоминали в своих трудах архангельские историки, журналисты и писатели, напоминая о его предательской акции - проводке армады иностранных судов к нашему городу для оказания помощи антисоветским силам, поднявшим мятеж в ночь на 2 августа 1918 г.
       Повествуя о подходе вражеской эскадры к Архангельску, один из архангельских писателей поведал: "Проводником на флагмане стоял кавторанг Бутаков. Наконец-то он дождался желанного часа. Немало пришлось поломать ему голову, чтобы, не вызывая подозрения у архангельских властей, угодить союзникам".
       По мнению автора, Бутаков не ограничился лоцманскими услугами, а вместе с командующим флотилией разрабатывал план затопления фарватера Двины для перекрытия пути иностранным судам, "вмешивался в дела охраны военного снаряжения" и даже отдал распоряжение выдвинуть пушки мудьюгской батареи на открытые позиции, ближе к берегу, располагая их с таким расчетом, чтобы они не могли открыть прицельный огонь. Будучи знаком с ограниченным кругом источников, писатель вслед за историками приписал Бутакову действия, которых тот совершить не мог.
       Попытаемся на основании архивных источников, материалов следственного дела моряка внести уточнения в эту малоизвестную страницу истории Севера.

    * * *

       В ноябре 1927 г. перед архангельским губернским судом, о котором упомянуто в начале статьи, предстали 47-летний капитан Степан Бутаков, его жена Юлия Николаевна, свояченица Пульхерия Николаевна Чагина и сестра Бутакова Марфа Ивановна Карпова.
       Глава семьи обвинялся в измене Родине, а остальные - в недоносительстве властям о местонахождении обвиняемого
       Этому драматическому событию предшествовала тщательно разработанная губернскими чекистами операция. Агентурным путем удалось установить, что жительница деревни Ершовка Лявленской волости Юлия Николаевна Бутакова, мать шестерых детей, получала из Владивостока письма от своего мужа, давно скрывшегося из родных мест. Разработчики операции установили, что редкие письма из дальних мест шли не прямо адресату в деревню, а в Архангельск ее сестре. Было выявлено также, что ответные письма из Архангельска опускались в ящик почтового вагона поезда Архангельск - Москва.
       Последовала телеграмма губернского управления ОГПУ во Владивосток с требованием немедленно арестовать Бутакова и препроводить его на родину. 26 июня 1927 г. арестанта доставили на Север. А тем временем во время обыска в доме Юлии Бутаковой удалось обнаружить письмо с обращением "милая Юля" за подписью Бутакова. Сестры немедленно оказались в тюрьме.
       Материалы дела свидетельствуют о том, что летом 1918 г. бывший командир лоцманской службы попал в сложный драматический переплет.
       В июне бывший начальник охраны архангельского порта, якобы один из руководителей антисоветской организации "Белый крест" С. Поливанов, предложил своему подчиненному Бутакову выехать в Мурманск и явиться в английское консульство. Бутаков получил в руки письмо, написанное на незнакомом ему французском языке. "Дело" хранит подробный рассказ Степана Ивановича о том, как он, взяв отпуск на службе, добрался до Мурманска, был водворен на корабль "Найрана" и шел в составе эскадры к Мудьюгу, а затем к Архангельску.
       После захвата города иностранцами Бутаков вновь стал руководителем Общества лоцманов и исполнял свои обязанности до 18 февраля 1920 г.
       В преддверии эвакуации из Архангельска иноземных войск Бутаков переправил морским путем жену и детей на юг России, в Керчь. Позже, в 1921 г., он перевез семью на родину, а сам, пробыв дома двое суток, уехал на Дальний Восток. Таковы обстоятельства дела.
       Суд и приговор. Бутаков держался на суде с достоинством. В показаниях, в последнем слове он отверг обвинения в свой адрес. Степан Иванович показал, что он никогда не состоял в политических партиях, не имел понятия об организации "Белый крест", не был монархистом, а поддерживал Учредительное собрание.
       0x08 graphic
    Выезд в Мурманск он объяснил прямой зависимостью от своего командира Поливанова, а также боязнью ареста советскими органами, которые изолировали в то время всех бывших офицеров.
       Бутаков отверг и главное обвинение - проводку им иностранной эскадры, заявил о том, что ехал обычным пассажиром на транспортном судне "Найрана", шедшем в хвосте эскадры. Проводку передовых военных кораблей осуществили лоцманы, захваченные англичанами на плавучем маяке вместе с комиссаром губисполкома Павлом Кукиным и уже оправданные советской властью.
       По-своему защищались на суде жена и сестра Бутакова.
       -- Почему же я должна была доносить властям на своего мужа? - резонно спрашивала судей Юлия Николаевна.
       -- Я от брата видела одно добро. Из-за родственных отношений и доброты Степана я не могла донести о том, где он находился, - вторила невестке Марфа Ивановна.
       Ничего порочащего в адрес своего бывшего командира не сказали его сослуживцы-лоцманы. Основываясь на материалах, добытых во время следствия и вскрывшихся на суде, известный архангельский адвокат Загребин требовал применить к своему подзащитному амнистию, объявленную в связи с 10-летием Октябрьской революции, освободить его из-под стражи и прекратить дело.
       По-иному вели себя представители обвинения. Прокурор и общественный обвинитель были едины: они решительно настаивали на том, чтобы применить к Бутакову высшую меру наказания - расстрел и сурово наказать всех соучастников.
       Приговор, составленный не юридическим, а жестким революционно-пропагандистским языком, был суров.
       Сестры Юлия Николаевна и Пульхерия Николаевна подвергались лишению свободы со строгой изоляцией сроком на один год. Но, учитывая, что Юлия Бутакова, как отмечалось в приговоре, "совершила преступление впервые по своей темноте и невежеству, под влиянием своего мужа" и что она обременена детьми в количестве шести человек, суд счел возможным подать ходатайство в Президиум ВЦИК об освобождении ее от наказания. Марфа Карпова попала под амнистию в ознаменование 10-й годовщины Октябрьской революции, и ее дело было прекращено.
       Руководители процесса особенно постарались над формулировками приговора главному обвиняемому. Они заслуживают того, чтобы их процитировать. Гражданина Бутакова Степана Ивановича, отмечалось в приговоре, "как совершившего преступление не по темноте и невежеству, а вполне сознательно, что преступление не являлось случайным, а было заранее подготовлено и обдумано, что своими действиями для Советской власти и в частности для промышленности Севера и населения Архангельской губернии он произвел громадный ущерб, что в поведении обвиняемого Бутакова нет и мысли о полном раскаянии в совершенном им преступлении перед лицом трудящихся, что характеризует его как социально-опасного преступника и вредного для существующего строя, применить к нему высшую меру социальной защиты - расстрелять, конфисковать все имущество, лично ему принадлежащее".
       Кассационная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР своим определением от 7 декабря 1927 г. освободила сестер Бутакову и Чагину от наказания. А Степан Иванович Бутаков как "член белогвардейской организации" амнистии не подлежал. Жизнь Бутакова оборвалась в декабре 1927 г.
       Рассказ дочери капитана. Мне удивительно повезло: удалось найти дочь Степана Ивановича. Софье Степановне в момент моего знакомства с ней уже перевалило за восемь десятков. Ее заметно подводил слух, но ни прожитые годы, ни переживания не сломили поморку. Живы и молоды были ее глаза. Понятно волнение, с каким Софья Степановна вспоминала давно минувшие события, жизнь своей большой и дружной семьи. Она бережно хранила семейный архив: фотографии, вырезки из газет, альбомы. А на самом видном месте портрет отца. 65 лет Степан Иванович числился предателем Родины, но для дочери он всегда был любимым отцом. Память Софьи Степановны сохранила многие факты, связанные с ним: пребывание в Крыму и те страшные дни, когда стало известно о его расстреле. Она рассказала:
       -- Не зря говорят в народе: беда не приходит одна. Спустя около трех лет после гибели отца наше хозяйство раскулачили. Дом в деревне Ершовка Лявленского сельсовета отобрали. Мы лишились главного богатства семьи - швейной машинки, благодаря которой наша мама подрабатывала, обшивая жителей деревни. Я оказалась на лесоповале.
       -- Власти не пощадили хозяйство и брата отца, известного на Севере капитана Савву Ивановича Бутакова. У его семьи, в которой было восьмеро детей, отобрали лошадь, корову, весь инвентарь. А сам Савва Иванович, уже 63-летний пенсионер, был арестован в июне 1938-го года и сгинул под Воркутой. Лишившись дома, мы перебрались в Архангельск. Выручила большая родня: у мамы было 16 братьев и сестер. Сначала ютились по углам, а потом нашли крохотную комнатенку...
       С любовью вспоминала Софья Степановна своих братьей и сестер.
       С третьего курса одного из московских вузов ушла добровольцем на фронт любимица семьи Аля. 0на погибла в 1942 г. под Старой Руссой, удостоена ордена Красной Звезды. Погиб на флоте во время войны Иван Степанович.
       Добрый след в истории Арктики оставил и второй сын Степана Ивановича Николай. Знаменитый капитан Владимир Воронин, хорошо знавший капитанов Бутаковых - Степана и Савву, лично пригласил Николая на пароход "Сибиряков", а затем и на "Челюскин". Николай Степанович, ушедший из жизни в 25 лет, имел две высокие награды - ордена Красной Звезды и Трудового Красного Знамени.
       “Моя мама, - поведала Софья Степановна, - ездила вместе с Колей в Москву, где видела, как ее сына наградили орденом. А затем она, жена изменника и бывшая кулачка, присутствовала в Кремле на правительственном приеме. Всю жизнь она вспоминала об этом событии, гордилась своим Николаем, Мама прожила долгую жизнь, умерла в 77-м году...”
       Пожалуй, самой удивительной особенностью семьи Бутаковых всегда была связь с морем. Моряками были два брата Степана Ивановича, два его сына. Морскому делу посвятили себя внуки Софьи Степановны - Сергей и Алексей. Капитаном-наставником в Северном морском пароходстве долгие годы трудился внук Бутакова Сергей Евгеньевич Лончинский. Всю жизнь отдали морю три сына Саввы Ивановича - Константин, Анатолий и Александр.
       С помощью дочери Софьи Степановны, Любови Борисовны, мы насчитали более двадцати потомков и ближайших родственников Степана Бутакова, так или иначе связанных со службой на море.
       -- А, знаете, я и сама морячка, - завершила свой рассказ дочь капитана. После непродолжительной работы в Северолесе я почти тридцать лет работала на "Красной Кузнице". Мне особенно запомнилось, как на нашем заводе ремонтировался в годы войны корабль "Карл Либкнехт". Мы с подругами готовили чертежи маскировочного сооружения для этого корабля, а потом принимали участие в ремонте и даже были в море на ходовых испытаниях, наблюдали стрельбы и работу механизмов.
      -- За работу на "Красной Кузнице" Софья Степановна награждена медалями "За оборону Советского Заполярья" и "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг."
       Юристы, проанализировав в 1992 г. материалы "Дела Бутакова", пришли к выводу об отсутствии в нем каких-либо обоснованных доказательств виновности всех подсудимых. С позиции здравого смысла, элементарной нравственности поистине кощунственным является привлечение к ответственности ближайших родственников обвиняемого за так называемое недоносительство.
       Что касается самого Степана Ивановича, то ему, вопреки содержанию свидетельских показаний, признаний самого подсудимого и других материалов, было вменено в вину то, что он "убежденный монархист", "член контрреволюционной организации "Белый крест" и что он осуществил проводку иностранной эскадры. Ни одно из этих обвинений не вытекает из материалов судебного процесса. Ничего подобного попросту не было.
       Между тем признание Бутакова членом организации "Белый крест", о которой обвиняемый не имел понятия, привело к тягчайшему последствию - только по этой причине на подсудимого не была распространена амнистия, объявленная в связи с 10-й годовщиной Октябрьской революции.
       Реабилитацией Степана Бутакова, осуществленной в 1992 г., Родина покаялась перед невинной жертвой. Помор Бутаков всегда стоял в строю. Верой и правдой служили и продолжают служить Отечеству, делу своего предка его многочисленные потомки.
       Никакие социальные потрясения не могли стереть с карты Севера имя капитана корпуса флагманских штурманов, командира парохода "Пахтусов" Степана Ивановича Бутакова. Напомню, что оно было увековечено еще в 1908 г. в названиях острова и банки, открытых в Баренцевом море. Они и по сей день носят имя помора, опытного гидрографа Бутакова.

    Статья написана на основании архивных документов из фондов Архангельского регионального управления ФСБ и материалов периодической прессы.

       0x08 graphic
      
  • Оставить комментарий
  • © Copyright Овсянкин Е.И. (oei@atknet.ru)
  • Обновлено: 17/02/2009. 14k. Статистика.
  • Статья: История
    • Оценка: 7.46*4  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.