"...история учит, что свобода не бывает безграничной, что у нее всегда есть строго обведенная территория".
Яан Кросс
"Как не гнети дерево, оно все равно вверх растет".
"Доброе братство лучше богатства".
Народная мудрость
Все философы мира, которые были, есть и будут, писали и, наверняка, еще многое напишут о свободе. Я, хотя и не философ, тем не менее испытываю потребность высказать свое мнение о свободе. Причина очень простая: практически нет ни одного прочитанного мною произведения, в котором их авторы не рассуждали бы о ней. Порой я с ними соглашался, но довольно часто их трактовка этого понятия вызывала у меня или несогласие, или даже чувство протеста. Последней каплей в чаше моего терпения стали слова одного из читателей моих статей, который написал буквально следующее: "Конечно печально, что в условиях свободы пишутся статьи, которые украшали бы страницы "Коммуниста" сталинской эпохи." Онипринадлежат господину Крону Арвиду Карловичу, который написал комментарии к моей статье "Актуально ли сегодня учение Карла Маркса?", опубликованной в одном из журналов, издаваемых в Эстонии. Кстати, каждый желающий может познакомиться с полным текстом этой статьи, комментариями А.Крона и моим ответом ему в замечательной библиотеке Максима Мошкова. Меня, честно говоря, поразило в процитированном предложении вопиющая нелогичность. С одной стороны господин А.Крон пишет об условиях свободы, которая сегодня существует в России, а с другой стороны, он недвусмысленно дает понять, что такую статью о "мегаломаниакальной мути" учения К.Маркса публиковать в России негоже, ограничивая тем самым мою свободу высказывать собственное мнение по той или иной проблеме, и в то же время диктуя России свои правила пользования свободой. Вот в советское время публикация статьи с таким содержанием в журнале "Коммунист" была бы допустима. Однако ни в коем случае нельзя высказываться об учении К.Маркса в свободной России. Свое мнение господин А.Крон подкрепляет убийственной ссылкой на то, что в западной литературе марксизм не приветствуется. Получается, что мне не следовало писать о "мегаломаниакальной мути" учения К.Маркса только потому, что обожествляемый А.Кроном Запад не хочет признавать ни К.Маркса, ни его учения. Вот, оказывается, откуда растут ноги у запретительной философии господина А.Крона! Все надо делать так, как на Западе (а Эстония разве не Запад?), и тогда все будет в идеальном порядке. Если Запад одобряет, то тогда, пожалуйста, пишите и публикуйте сколько душе угодно, а вот если Западу неугодно, то ни в коем случае нельзя этого делать и в России. Какая же это свобода? А может быть господин А.Крон все-таки прав, что следует ограничивать свободу, а то ведь неизвестно, до чего может дело дойти не только в России, но и во всем мире, если станут свободно, как это было в СССР, распространять "мегаломаниакальную муть" учения К.Маркса? Я бы посоветовал господину А.Крону стать добровольным цензором на страже свободы в России. Что же касается изящной манеры А.Крона выражаться, унижая К.Маркса, признанного во всем цивилизованном мире выдающимся мыслителем человечества, то он, по-видимому, считает себя значительно более великим, чем К.Маркс. Мне приходилось читать немало произведений западных социологов и экономистов о К.Марксе, но ни у кого я не встречал такого базарно-ругательного слова, как муть.
Итак, что же означает слово "свобода"?
Естественно, я здесь не собираюсь излагать, как это делают современные философы, всю историю развития человеческой мысли о свободе, начиная с Платона и Аристотеля, кончая господином А.Кроном. Нет никакого смысла повторять и то, что сказано о свободе во многих параграфах моей монографии. Я просто хочу поведать о том, как я понимаю этот философский, а точнее - этический термин сегодня с учетом критики в мой адрес, иной раз справедливой, моих статей, посвященных проблемам морали.
Потребность в самом слове свобода появилась тогда, когда стало формироваться человеческое бщество, еще в период дикости (пользуясь термином великого этнографа Л.Г.Моргана). Свобода - это продукт уже человеческих отношений.
На заре появления Homo sapiens все подчинялось потребностям и интересам выживания племени, а после возникновения семьи - также и ее потребностям и интересам в рамках внутриплеменных отношений. Свобода человека с самого начала ограничивалась как семьей, так и племенем. Другими словами, с момента появления человека как биологического вида он уже вынужден был подчиняться определенным социальным отношениям, т.е был ограничен в свободе выбора своих целей и действий, в обязательном порядке согласуя их с потребностями семьи и рода. Если отношения индивида вступали в противоречие с интересами семьи и рода, то он или подчинялся им, или же был ими отвергаем, что практически обрекало его на верную смерть. Такие довольно жесткие рамки, в которых проходила жизнь нашего предка, совсем не означало, что он был несвободен абсолютно. Он просто должен был считаться с правилами воспроизводства семьи и племени, а в этих рамках его действия были свободны. Недаром говорят, что свобода - это познанная необходимость.
Я не намерен прослеживать весь исторический путь развития отношений индивида с другими субъектами, а также межсубъектных отношений, рассматривая феномен свободы. Однако хотел бы подчеркнуть, что никогда на протяжении всей человеческой истории не существовало абсолютной, ничем не ограниченной свободы ни одного субъекта любого уровня. Даже у царственных особ и диктаторов различных мастей. Понятие абсолютной свободы существовало только в абстрации, в рассуждениях философов, но никак не в реальной жизни. Для тех индивидов, которые, будучи в здравом смысле, т.е. не умалишенными, совершали действия, идущие вразрез с интересами сообщества, в котором они жили, были придуманы самые различные формы морального осуждения и даже наказания, вплоть до заключения в тюрьму или казни.
Отсюда следует очень важный практический вывод, касающийся каждого субъекта: он должен, осознавая правила игры, а также объективные условия, самоограничивать свою свободу, если не хочет потерпеть фиаско, подвергнуть себя наказанию или моральному осуждению. Это означает, что субъект сознательно еще на стадии формирования своих потребностей, определения интересов и целей, а также в действиях по их достижению, т.е. на всех этапах своего воспроизводства должен учитывать установленные ограничения.
К примеру, Украина не заплатила России своевременно за поставленный ей газ, воровала его, ограничивала поставки потребителям, т.е. не учитывала требований, содержащихся в контрактах, а также возможной реакции как со стороны поставщика газа, так и со стороны его потребителей в Европе. Словом, сложилась ситуация (и не в первый раз!), когда Украина не считается с интересами партнеров, что, естественно, не проходило для нее безнаказанно. Рано или поздно она вынуждена была подчиниться, ибо цена возможного наказания была слишком велика. Это - пример того, когда субъект (в лице Президента государства, его представляющего) не подчиняется правилу самоограничения своей свободы, ошибочно полагая, что он волен нарушать установленные правила экономических (да и политических) отношений.
Любое государство связано определеленными обязательствами, взятыми на себя договорами, конвенциями, декларациями и другими юридически обязывающими документами. Кроме того, существуют определенные объективные условия, в которых осуществляется деятельность государства в системе международных отношений. Словом, руководство той или иной страны, вырабатывая свою внешнюю политику, осуществляя те или иные акции, должно уже на стадии формирования своих потребностей, следовательно, интересов и целей добровольно ограничивать свободу своей деятельности в этом мире. Если оно этого не делает, то возникают конфликты, которые могут нанести серьезный урон народу данного государства.
Поскольку сами отношения людей полны противоречий, то это обстоятельство не могло не повлиять на понимание сути и границ применения понятия "свобода" различными субъектами (индивидами, семьями, сообществами, народами, позднее -государствами). Нет и в принципе не может быть одинаковой трактовки этого понятия у различных субъектов, ибо у них различные (порой антагонистические) потребности, и, следовательно, интересы, а также цели, достижения которых они добиваются.
Противоречия жизни, борьба между свободой и неволей отражены, например, в многочисленных пословицах и поговорках: "Волю неволя учит", "Птичке ветка дороже золотой клетки", " Неволя стоит, а воля сидит", " Раба госпоже, что мед на ноже" и др.
В повседневной жизни, по-моему, все-таки господствуют совпадающие интересы, иначе более или менее нормальная жизнь субъектов была бы просто невозможна. Следовательно, и свобода в поведении субъектов преобладает над несвободой, но свобода не абсолютная, а основанная на самоограничении, осознании необходимости считаться как с условиями, в которых протекает деятельность субъекта, так и с интересами других субъектов. Другими словами, самоограниченная свобода и есть настоящая свобода.
Противоречия в отношениях субъектов всегда сопровождаются борьбой воль и соответственно - ограничениями свободы, силой навязанной другими субъектами. Это - уженастоящая несвобода. Например, в патриархальной семье господствует воля старейшего по мужской линии, а все другие члены семьи вынуждены ему подчиняться (даже без применения силы, а вследствие признания вековых традиций). Далеко за примерами ходить не надо; достаточно заглянуть в осетинские или чеченские семьи, где женщины не имеют права даже сидеть с мужчинами за одним столом.
Естественно, возникает вопрос: существует ли вообще какой-то объективный критерий для определения содержания свободы?
Думаю, что таким универсальным критерием является приоритет потребностей и интересов человека перед потребностями и интересами субъектов более высокого уровня при двух непременных условиях: 1/. признания данным человеком справедливых требований общества, иначе говоря, - своей моральной ответственности; 2/. отсутствия эксплуатации человека человеком и неприменения насилия, нарушающего права человека. Свод таких прав дан во "Всеобщей Декларации прав человека", принятой Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 года.