Паульман Валерий Федорович
А был ли в Ссср социализм?

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • Комментарии: 2, последний от 30/03/2014.
  • © Copyright Паульман Валерий Федорович (paulman.valery@mail.ru)
  • Обновлено: 02/10/2011. 360k. Статистика.
  • Очерк: Публицистика
    •  Ваша оценка:

    А был ли в СССР социализм?

    От автора

       После развала СССР непрерывно ведутся дискуссии о том, какой общественный строй существовал в нем, каковы причины его распада, каким должен быть "настоящий" социализм. Автору этих строк пришлось принимать участие в ряде дискуссий, ведущихся на различных сайтах Интернета. И появление на свет предлагаемого читателям очерка в качестве дополнения к предыдущим публикациям связано с желанием еще раз выразить свою позицию по вышеназванным проблемам.
       Поскольку в монографиях, очерках и статьях, опубликованных мной в течение последних пяти лет, я неоднократно касался данной проблематики, то, само собой разумеется, что в очерке содержатся многочисленные ссылки на мои произведения (во избежание излишних повторов). Читатели, которые пожелают ближе познакомиться с моими публикациями, могут это сделать следующим образом. В 2007 году была издана в Таллинне книга под названием "Прогноз судьбы человечества". Ее тираж быстро разошелся и с этой монографией можно сегодня познакомиться в Национальной библиотеке в Таллинне, в Российской государственной библиотеке в Москве (ранее носившая имя В.Ленина), в Научной библиотеке им. М.Горького СПбГУ, в Российской национальной библиотеке имени М. Е. Салтыкова-Щедрина в Санкт-Петербурге, а также в Президентской библиотеке, возможно, и в других библиотеках, о которых у меня нет сведений. Позднее я несколько раз дорабатывал монографию и сейчас в электронных библиотеках можно познакомиться с ее четвертым изданием под новым названием "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества" (см. в электронной библиотеке Максима Мошкова (lit.lib.ru/p/paulxman_w_f/); читать обязательно в версии Word!). В этой же библиотеке размещены и все другие мои произведения, в частности, очерки "О государственном социализме в СССР", "Что же такое социализм?" и статья "За что стоит бороться?". Однако по чисто техническим причинам монография "К общей теории политической экономии" в вышеупомянутой библиотеке отсутствует, и ее корректный вариант можно прочитать в электронной библиотеке по адресу http://www.koob.ru/paulman. Кстати, мои произведения опубликованы и на сайтах многих других электронных библиотек, однако я не могу гарантировать, что качество их копий достаточно хорошее.
       И еще одно замечание относительно данного очерка. В ряде случаев я не могу, к сожалению, назвать фамилии авторов тех или иных идей, так как они в интернетных публикациях используют псевдонимы.
       Из ряда интересных произведений других авторов, содержание которых имеет прямое отношение к теме очерка, я сформировал приложение. Мне кажется, этот способ предпочтительнее цитирования или пересказа в составе основного текста очерка, хотя я с некоторыми идеями, высказанными уважаемыми мною авторами, не вполне согласен.
       Содержание очерка следующее:
       1. Введение 3
       2. Характеристика различных версий о сущности
       общественного строя в СССР 5
       3. Моя позиция по государственному социализму 30
       4. Контрреволюция 35
       5. О И.Сталине и сталинизме 48
       6. О перспективах социализма 53
       7. Приложения 65
       Приложение N 1. О формах собственности при социализме и коммунизме
       (В.А.Ацюковский, С.А.Бобров, Г.В.Костин, Д.В.Парамонов, Ф.Ф.Тягунов) 65
       Приложение N 2. Дню независимости России. От кого? (В.Фельдблюм) 73
       Приложение N 3. Последний публичный доклад А. С. Макаренко,
       сделанный им на совещании учителей Ярославской железной дороги
       29 марта 1939г. 84
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    Введение

      
       "Не надо звать назад в СССР, правильный путь - вперед в социализм"
       В.Пронин
       "Война с СССР и коммунизмом была войной с историей и человеком. А значит, войной с гуманизмом и развитием".

    Манифест движения "Суть времени"

       Двадцать лет прошло с того дня, когда в Кремле был спущен флаг СССР. Этот символический акт подвел итог многолетнему бурному и драматическому процессу распада великой страны, начавшей впервые в истории человечества прокладывать дорогу в социалистическое будущее. История в 1991 году в этой части земного шара повернула вспять. И напрасно сегодня некоторые товарищи (Исполком Съезда граждан СССР под руководством Т.Хабаровой и Центр С.Кургиняна) тешат себя иллюзией, что СССР до сих пор существует, представляя собой временно оккупированную силами международного империализма территорию.
       Дискуссия вокруг вопроса о том, что представлял собой общественный строй в СССР, разгорается по мере того, как становится ясным все большему числу людей, в какое болото "демократы" завели республики бывшего СССР, а также в силу углубления кризиса глобальной капиталистической системы.
       В своей монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества" и в критическом обзоре "О государственном социализме в СССР" я изложил свое видение государственного социализма, существовавшего в СССР, а также подверг критике три превалирующих в дискуссиях версии (о государственном капитализме; о том, что в СССР не было ни капитализма, ни социализма, а существовало некое противоречивое общество - промежуточное между капитализмом и коммунизмом; а также о развитом социализме). Однако на самом деле этих версий, конечно же, значительно больше, и они вносят изрядную путаницу в суть данной проблемы. Так, А.Шушарин в "Полилогии современного мира (критика запущенной социологии)" (М.: "Мысль".2005) писал, что он "...как-то насчитал почти полсотни, так сказать, нелюбезных "прозвищ". Извольте, читатель, как говорится, для хохмы некоторые по памяти перечислю. Без сносок. Итак, до краха в бывшем СССР имелось:
       "настоящий пролетарский строй", "коммунизм", "сверхкапитализм", "своеобразный капитализм", "административно-командная система", "командная система", "мобилизационная система", "тоталитаризм", "авторитаризм", "чисто марксистское общество", "традиционное общество", "полупериферия мировой системы", "государственный капитализм", "капитализм без капитала", "псевдосоциализм", "советская империя", "последняя православная империя", "квазисоциализм", "феодально-тоталитарная система", "докапиталистическая система", "индустриальный феодализм", "неофеодализм", "полумонетаризованная система", "рынок продавца", "административный рынок", "рынок должностей и привилегий", "номенклатурная" система, "неоазиатский способ производства", социализм "бюрократический", "классический", "утопический", "казарменный", "государственный", "государственно-бюрократический", "мутантный", "крепостнический", "феодальный", "феодально-управляемый", "марксистский", "государственно-монополистический", "мелкобуржуазный", "ранний", "вульгарный", "начальный", "азиатский" и т.д." (Цит. изд. т.1. с.74).
       Все известные мне версии о существе общественного строя в СССР можно условно подразделить на две большие группы:
       первая - был капитализм;
       вторая - был социализм.
       При этом каждая из этих двух типов версий имеет множество разновидностей.
       Каковы причины такого разнобоя? На мой взгляд, они следующие.
       Во-первых, различия в критериях, используемых для характеристики общественного устройства в СССР.
       Во-вторых, неоднородность содержания этапов истории СССР.
       В-третьих, абсолютизация тех или иных черт общественного устройства СССР.
       В-четвертых, различия идеологических и нравственных позиций авторов тех или иных концепций.
       В-пятых, отсутствие достоверных источников о тех или иных ключевых событиях в истории СССР.
       И, наконец, в-шестых, работа по заказу антикоммунистических центров для получения заработка.
       Появление большого количества версий объясняется также не только свободой критики советского строя, поощряемой новыми властями на постсоветском пространстве, но и накатившимся на обществоведение валом антикоммунизма. Вот как это явление характеризуют А.Бузгалин и А.Колганов в своей статье "Постсоветский марксизм", опубликованной в admin. в ноябре 2010 года: "Кризис и саморазрушение так называемого "реального социализма" в СССР и большинстве других стран мировой социалистической системы привели к глобальным сдвигам в социальной теории. Доминирующие позиции (особенно ярко проявляющие себя в преподавании) заняли неопозитивизм и неолиберализм в странной смеси с постмодернизмом - в философии, неоклассика и неоконституциализм - в экономической теории и т.п. В последние годы, правда, дает о себе знать "славянофильская" тенденция, восходящая к работам Бердяева, Булгакова и др. Крах марксизма в России стал казаться едва ли не очевидным".
       Судя по всему, А.Бузгалин и А.Колганов относят себя к формирующейся школе постсоветского марксизма, который они называют также течением "марксизма постиндустриальной эпохи", хотя вряд ли термин "постиндустриальная эпоха" может быть признан соответствующим понятиям классического марксизма.
       Хотел бы также упомянуть довольно откровенное и оригинальное объяснение существующего разнобоя по рассматриваемой проблеме, которую дал А.Шушарин в вышеупомянутой "Полилогии современного мира (критика запущенной социологии)". Он писал: "Можно было бы назвать сотни, хотя их и тысячи (а то и поболее), "заявок" радикального переосмысления всего происходящего, в том числе и социализма. Но поскольку все они как бы догенерализационны (явные претензии на фундаментальные попытки критической социальной теории современного мира мне не встречались) и ни одна из них по всем очевидным признакам (в науке, во всяком случае) сколько-нибудь не срезонировала в новой заметной "консорции", то все они (включая и газетные "заявки" автора) образуют абсолютно непроходимую интеллектуальную кашу, пока представляют собой, резковато говоря, совокупный интеллектуальный хаос. Это еще не какой-то возникающий уже новый дискурс культуры (пусть сначала науки), а патологическое состояние хаотизации в переломном дискурсе бескультурья" (Цит. изд. т.4 стр.295).
       Какие же версии общественного устройства, существовавшего в СССР, помимо трех вышеназванных, встречаются чаще всего?
       Первая группа - капитализм
       1). Государственный капитализм.
       2). Чиновники государственного аппарата - класс эксплуататоров в капитализме, существовавшем в СССР
       Вторая группа - социализм
       1). Авторитарно-бюрократическая система, содержащая, ростки социалистических отношений (А.Бузгалин, А.Колганов).
       2). Рыночный социализм.
       3). Социализм был, но плохой.
       4). Социализм был, но преждевременный
       5) Социализм был, но это ужасная, тупиковая система, требующая перехода к славному капитализму.
       6) Социализм - это вообще что-то саморазрушительное (коммунистическая идея в марксистской интерпретации выдохлась, а нового оформления получить не смогла).
       7). Социализм - это "линейная" форма, обреченная на самоликвидацию.
       8). Социализм - это самостоятельная общественно-экономическая формация.
       И наконец, само собой разумеются две вещи. Во-первых, мною не охвачены десятки, если не сотни версий существовавшего в СССР общественного строя, а в очерке приведены лишь наиболее распространенные из них. И, во-вторых, я не стал анализировать вообще все т.н. "социалистические учения и движения" (в т.ч. хилиастический социализм), начиная с раннехристианских времен, как это сделал И.Шафаревич в своей книге "Социализм как явление мировой истории".
       Хотел бы также подчеркнуть, что проблема исследования сути общественного устройства в СССР крайне важна для революционной практики, для выработки научно-обоснованной программы действий сил, нацеленных на победу социализма в мире.

    2.Характеристика различных версий о сущности общественного строя в СССР

    "Чтобы понять, чем был социализм, надо было его потерять"

    Д.Неведимов

       Сначала рассмотрим первую группу версий, в которых утверждается, что в СССР был капитализм. Сразу же следует отметить, что различие между двумя версиями данного типа заключается в том, что в первом случае субъектом собственности средств производства, якобы эксплуатирующего наемных работников, является государство, а во втором случае им является класс, состоящий из чиновников и функционеров аппарата управления обществом.

    1). Государственный капитализм

       Философ Г.Янушевский писал мне: "Государственный социализм - слова противоположные по сути. Если государственный, то не социализм, а только капитализм, ибо государство в этом случае выступает, как капиталист-монополист. Если социализм, то это может быть только общественная собственность, которой управляют не нанятые чиновники, а члены общества".
       Такая трактовка государственного капитализма, якобы существовавшего в СССР, является довольно распространенной. Например, ее придерживаются и т.н. "новые коммунисты" во главе с В.Петрухиным, который называл рабочих и служащих в СССР не иначе, как наемными работниками государства. Однако версия государственного капитализма ошибочна в трех моментах.
       Во-первых, Г.Янушевский неверно понимает суть понятия "собственность". В основе данного понятия лежат экономические отношения субъектов, точнее, индивидуумов по поводу того или иного объекта собственности. Объект собственности - это еще не сама собственность, как многие считают, хотя без объекта собственности не бывает (см. монографию "К общей теории политической экономии". Параграф 4.6.). Если исходить из вышеизложенной трактовки понятия "собственность", то государство в т.н. системе государственного капитализма должно было быть одним из субъектов экономических отношений в связке с наемными работниками, которых оно эксплуатирует. По К.Марксу, капитал - это экономическое отношение, которое реализуется путем присвоения прибавочного продукта, созданного наемными работниками, в процессе воспроизводства этого самого капитала. Следовательно, сущность капитала - экономические отношения между наемными работниками и капиталистами. И если в СССР государство, как утверждает Г.Янушевский, выступало как капиталист-монополист, т.е. якобы являлось собственником средств производства (совокупного капитала), то суть этого капитала должна была заключаться в экономических отношениях эксплуатации наемных работников государством. Так ли это было на самом деле?
       Чтобы найти правильный ответ на этот вопрос, необходимо быть уверенным в том, что государство может быть в принципе субъектом экономических отношений. И не только при социализме, но и в других общественных формациях. Сторонники версии существования государственного капитализма в СССР отвечают на этот вопрос утвердительно. Я же считаю, что государство (при любом способе производства) не может быть субъектом экономических отношений, хотя, на первый взгляд, моя позиция в этом вопросе противоречит очевидным фактам, тому, что каждый может наблюдать ежедневно и повсеместно, что видно каждому человеку невооруженным взглядом и что лежит на поверхности явлений.
       Каковы мои аргументы, доказывающие, что государство не является субъектом экономических отношений?
       Сначала необходимо заметить, что у понятия "государство" имеется несколько значений.
       Под государством обычно понимается орудие политической власти. В международных отношениях под государством принято считать страну, обладающую всеми признаками суверенитета. Территориальное единство является, как правило, характерной чертой государства. Государство окаймляется границей, пересечение которой регулируется законодательством (национальным и международным). На всю территорию данного государства распространяется его юрисдикция.
       Исторически государство возникло в верхнем энеолите при переходе от первобытнообщинного строя к рабовладельческому и важнейшим признаком государства как формы общественной организации людей были уже не кровно-родственные отношения между людьми, а классовые отношения. Становление государства означало замену родовой организации общества политической. Таким образом, с момента своего возникновения государство считается политическим институтом. В.Ленин в работе "Государство и революция" писал: "Государство есть продукт и проявление непримиримости классовых противоречий. Государство возникает там, тогда и постольку, где, когда и поскольку классовые противоречия объективно не могут быть примирены" (В.Ленин. ПСС, т.33, с.7).
       Для управления обществом господствующий класс создает специальный аппарат. В первобытном обществе власть непосредственно совпадала с вооруженным населением, а в государстве власть господствующего класса поддерживается с помощью особых отрядов вооруженных людей, которые со временем превратились в полицию (для поддержания внутригосударственного порядка) и в армию (для защиты от внешних врагов и проведения захватнических военных операций). Специальными инструментами власти становятся также тюрьмы, различного рода исправительные учреждения, разведка. Для выполнения повседневных функций, присущих государственной власти, образовывается аппарат административного управления.
       Поскольку одних родовых обычаев и традиций с возникновением государства стало уже недостаточно для осуществления диктатуры господствующего класса над остальными членами общества, то возникает право в качестве важнейшего инструмента проведения в жизнь воли правителей. Всех, кто нарушал законы, установленные правом, ждала кара со стороны правоохранительных органов. Однако одних карательных мер оказалось недостаточно, чтобы обеспечивать реализацию воли господствующего класса. Стали активно использовать различные методы воздействия на сознание и нравственность людей. В числе прочих инструментов активнейшую роль стала выполнять церковь, как проводница царящих в обществе религиозных верований. По мере развития материальных средств воздействия на сознание людей сформировались и т.н. средства массовой информации - СМИ.
       Однако до сих пор мы не касались самой главной функции государства, ради чего оно, собственно, и возникло, - это регулирование экономических отношений в процессе материального воспроизводства общества. Как писал Ф.Энгельс, государственное право всегда выражало объективную потребность общества охватить "...общим правилом повторяющиеся изо дня в день акты производства, распределения и обмена продуктов и позаботиться о том, чтобы отдельный человек подчинялся общим условиям производства и обмена. Это правило, вначале выражающееся в обычае, становится затем законом" (К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч.т. 18. с.272). Вместе с тем необходимо отметить, что государство участвует в регулировании экономических процессов не только с помощью права, но и другими методами. Если обобщить существовавшую до сих пор практику участия государства в экономических процессах воспроизводства, то вплоть до становления социализма в СССР оно включало в себя такие функции, как формирование и исполнение государственного бюджета, регулирование денежного обращения, планирование и прогнозирование, таможенный контроль на границах, защита интересов инвесторов в других государствах (вплоть до вооруженных акций), социальное обслуживание населения (рынок труда, бесплатное образование, здравоохранение, выплата пенсий и пособий и т.д). И еще одна очень важная функция государства - непосредственное участие в производстве многих видов продуктов и услуг (например, оружие и амуниция, электро-и теплоэнергия, перевозка грузов и пассажиров, связь, в том числе почтовая, НИОКР и т.д.). Все вышеназванные экономические функции государства выполняют при помощи специально созданных предприятий, учреждений и организаций.
       И вот здесь непосредственно возникает вопрос о т.н. государственной собственности.
       Если не удаляться в глубины истории, а обратиться к современности, то вполне очевидно, что для выполнения всех своих функций (политических, идеологических, социальных, экономических) буржуазное государство должно располагать определенными материальными и финансовыми средствами, которые являются объектом собственности. Поскольку собственность является экономическим отношением между субъектами, то возникает вопрос - является ли государство одним из таких субъектов? А если является, то в чем заключается суть экономических отношений и с кем по поводу тех объектов, которыми располагают государственные предприятия, учреждения и организации, эти отношения возникают? Напомню, что у этого вопроса есть еще одна существенная грань, которая состоит в том, что субъектами экономических отношений всегда являются люди, т.е. экономические отношения не могут возникать между неодушевленными объектами и людьми (это уже не экономические, а технологические отношения). А, как известно, государство является организацией общества, инструментом политической власти и управления. Индивидуумы же, работающие в этой организации, выполняют лишь определенные функции, и они никак не могут быть субъектами собственности, которой распоряжаются государственные органы. Например, глава государства (монарх, диктатор, президент или председатель правительства) не может сказать, что все, чем располагает государственный аппарат, является его собственностью (даже в том случае, если он считает подобно Людовику XIV, что государство - это его персона).
       Итак, следует еще раз подчеркнуть, что любые отношения, складывающиеся между государством и отдельной личностью, являются, в конечном счете, отношениями между индивидуумами. К примеру, если человек совершил преступление или какой-то проступок, т.е. нарушил закон, то он, представ перед судом, отвечает не просто перед законом, а перед всем обществом или классом, установившими этот закон.
       Однако все вышесказанное не снимает вопроса о субъекте т.н. государственной собственности. Если государство, как организация, как орудие власти не может быть субъектом экономических отношений, то кто же все-таки им является? Если рассматривать этот вопрос применительно к современному буржуазному государству, то такими субъектами могут быть или представители господствующего класса - капиталисты, или народ в целом. Все зависит от того, о какой государственной функции, обеспеченной материальными благами или финансовыми средствами, идет речь. Например, если речь идет о школах, домах престарелых, почтовой связи и т.п. учреждениях, задачей которых является обслуживание населения или удовлетворение потребностей всех субъектов в данном обществе, то субъектом "государственной" собственности, используемой этими учреждениями и организациями, безусловно, является народ в целом. И это вполне логично, ибо современное буржуазное государство выполняет функцию не только диктатуры класса капиталистов по отношению к наемным работникам (даже если она рядится в демократические одежды), но и функцию обслуживания интересов всего народа. А если речь идет о военно-промышленном комплексе, то правомерно считать субъектом собственности государственных предприятий ВПК и вооруженных сил страны господствующий класс, который нуждается в армии, защищающей интересы отечественного капитала. Особенно ярко эта функция проявилась в двадцатом веке и начале третьего тысячелетия на примере многочисленных военных операций, проводимых США. Ведь это очевидно, что класс капиталистов не стал бы добровольно перечислять в государственный бюджет огромные суммы различных налогаов из своих прибылей, если бы государство не обслуживало интересы этого класса. Государство - это его детище и класс буржуазии им управляет с помощью тех людей, которым доверяет.
       И еще один важный нюанс. Что касается тех функций, которые буржуазное государство осуществляет в интересах всего населения страны, то они являются объективными предпосылками становления нового общественного устройства, который идет на смену капитализму. Кстати, расширение круга этих функций в двадцатом веке в капиталистическом мире, как признается всеми добросовестными социологами, было продиктовано не только примером СССР, но и необходимостью адаптироваться к новым условиям воспроизводственного процесса, включая и социальный аспект. Простой пример. Современные технологии, применяемые в производстве и в армии, требуют квалифицированных специалистов, имеющих не только среднее, но и высшее образование. И классу капиталистов выгодно, что расходы на подготовку квалифицированных кадров берет на себя государство, финансирующее образовательные учреждения через бюджет, в частности, за счет налогов, собираемых и с предпринимателей. Смещение функций современного буржуазного государства в направлении обслуживания потребностей всего общества - это, безусловно, объективный процесс. Однако глубоко заблуждаются те социологи, которые считают, что возможно автоматическое рождение социализма на основе капиталистической частной собственности в форме буржуазного государства (в качестве примера приводят Швецию).
       Теперь обратимся к СССР, где, по моему убеждению, существовал социализм. Вернемся к утверждению Г.Янушевского: "Если государственный, то не социализм, а только капитализм, ибо государство в этом случае выступает как капиталист-монополист". Тот факт, что подавляющее большинство средств производства находилось в распоряжении государства, с учетом вышесказанного, никак не может служить доказательством того, что государство в СССР выступало как капиталист-монополист. Тому две причины. Первая заключалась в том, что субъектом экономических отношений в части средств производства, размещенных на государственных предприятиях и в организациях, был весь народ (развернутая система доказательств содержится в параграфе 2.4.1. моей монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества"). Вторая причина состояла в том, что немалая часть средств производства являлась собственностью членов сельскохозяйственных, потребительских и промышленных кооперативов.
       Обратимся ко второму аспекту версии Г.Янушевского о государственном капитализме, который якобы существовал в СССР. Он писал: "Если социализм, то это может быть только общественная собственность, которой управляют не нанятые чиновники, а члены общества". В отношении процитированного предложения у меня два замечания. Первое касается термина "общественная собственность". Философам вообще свойственно вольно обращаться со словами, придавая им желательную смысловую нагрузку. Однако, с точки зрения политической экономии, словосочетание "общественная собственность" может относиться не только к социалистическому способу производства, но и вообще к любому, ибо собственность всегда и везде носит общественный характер, ибо она - феномен одного из видов общественных отношений (экономических). Второе замечание касается утверждения, что при социализме не будет, согласно версии Г.Янушевского, государства и нанятых чиновников, а сами члены общества (кухарки и академики попеременно) будут выполнять общественные обязанности, связанные с управлением "общественной собственностью". Сегодня академик будет управлять системой энергоснабжения, а завтра - руководить овощной базой или сидеть в суде в качестве присяжного. Ну, а кухарка сегодня запросто будет руководить органом планирования экономики всей страны, а завтра - выполнять обязанности медицинской сестры в больнице. Кстати, между прочим, тот же Г.Янушевский считает, что при социализме, исходя из логики предыдущих рассуждений, не должно вообще быть государства. Он считает (цитирую) "Только само ОБЩЕСТВО, только сами люди, управляя обществом, могут реально управлять в своих, общественных интересах. И никакое государство этого не сделает". Видимо, в таком социалистическом обществе все без исключения члены общества должны быть философами, ибо ни академики, ни кухарки с обязанностью управлять ОБЩЕСТВОМ вряд ли справятся. Но даже, если, как у Платона в его "Государстве", все станут философами и не будет ни стражников, ни ремеслненников, ни земледельцев то все равно возникает вопрос, каким образом они будут управлять обществом без какой-либо вообще организации своей жизни? С помощью телепатии? А если все-таки понадобиться какая-то организация общественной жизни, то спрашивается, что она собой будет представлять и как она будет именоваться? Пока это никому неведомо, кроме самого Г.Янушевского, который строжайше держит секреты управления будущего общества под семью замками.
       И наконец, третий аспект связан с любимым коньком многих философов - это система распределения и перераспределения доходов, которая важнее для них, чем производственная сфера. Для философов "система перелива собственности через систему налогообложения" (Г.Янушевский) имеет исключительно важное значение, ибо производство, по их мнению, вторично по отношению к распределению, и от того, какая в обществе функционирует система распределения и перераспределения доходов, зависит и характер самого общества. В социологии существует много различных точек зрения на роль тех или иных стадий воспроизводства. Для одних на первом месте стоит система обмена товарами, для других - сфера потребления, ибо она является конечной целью всего процесса воспроизводства. Однако К.Марксом уже давно доказано, что ведущей является сфера производства, которая диалектически связана с остальными тремя сферами - распределением, обменом и потреблением. Я не буду подробно останавливаться на этой проблеме, ибо ей посвящена моя монография "К общей теории политической экономии" и специальная глава о прибавочной стоимости в другой монографии - "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества").
       Завершить этот пункт о якобы существовавшем в CCCР государственном капитализме я хотел бы критикой довольно распространенного приема, к которому прибегают социологи, продолжающие признавать марксизм. В последнее время модным стало обращение к рукописям молодого К.Маркса, в которых он вел поиск ответов на сложнейшие вопросы философии и политической экономии. В частности, цитируют и мысли молодого К.Маркса о коммунизме. Тот в 1844 году в "Экономическо-философских рукописях" он писал о двух видах коммунизма. Первый вид характеризуется господством всеобщей частной собственности (о чем пишет и Г.Янушевский, характеризуя общественное устройство в СССР), которая порождает общество, в котором процветает власть зависти и жажды нивелирования. Этот тип общества К.Маркс называл грубым коммунизмом, в котором общность выражается лишь как общность труда и равенство заработной платы, выплачиваемой общинным капиталом, общиной как всеобщим капиталистом. Полагаю, что партия большевиков в СССР не стремилась к строительству подобного коммунизма и напрасно Г.Янушевский, а также другие сторонники версии о существовании в СССР государственного капитализма ссылаются на авторитет К.Маркса, который рассматривал грубый коммунизм лишь как один из теоретически возможных вариантов. При этом у меня нет никаких сомнений в том, что К.Маркс, как революционер, отвергал этот вариант грубого коммунизма, о чем свидетельствует "Манифест коммунистической партии" и его "Капитал". Кстати, что касается понятия "общинный капитал", то К.Маркс недвусмысленно писал о нем, как о собственности общины, как всеобщего капиталиста. Думаю, я, вряд ли ошибусь, если выскажу предположение, что у молодого К.Маркса речь на самом деле идет о понятии "общенародная собственность" = "общинный капитал". Недаром он употребил выражение о завершении отношения частной собственности в его первой форме (К.Маркс и Ф.Энгельс. Из ранних произведений". Госполитиздат. М.: 1956. с.586). Правда, под завершением К.Маркс понимал не столько позитивное снятие частной собственности, сколько уничтожение всего, "...чем на началах частной собственности не могут обладать все..." (там же). Как тут не вспомнить период и идеологию военного коммунизма в 1918-1921 годах в Советской России! Далее, продолжая размышления о грубом коммунизме, он прозорливо писал, что "...категория рабочего не отменяется, а распространяется на всех людей..." (там же). Конечно, далеко не все в СССР стали рабочими, но то, что практически все трудоспособные члены общества стали работниками - это исторический факт. Надо отдать должное К.Марксу, что наряду с ошибочными прогнозами, например, об общности жен, об абстрагировании от таланта, об уравниловке в оплате труда, он сумел в грубом коммунизме, который с определенной условностью можно отождествлять с социализмом, предугадать некоторые черты, которые отчетливо проявились в общественном устройстве Советского Союза. Речь идет об эгоизме, который проявился у многих членов общества в их стремлении к обогащению, физическому обладанию все большим количеством личной собственности, а также об отрицании прав личности, проявившейся в отчуждении трудящихся от власти и, следовательно, от управления общенародной собственностью. Завершая описание первой попытки упразднения частной собственности, К.Маркс писал о новом обществе, что оно: "Коммунизм ?) еще политического характера, демократический или деспотический; ?) с упразднением государства, но в то же время еще незавершенный и все еще находящийся под влиянием частной собственности, т.е. отчуждения человека. И в той и в другой форме коммунизм уже мыслит себя как реинтеграцию или возвращение человека к самому себе, как уничтожение человеческого самоотчуждения; но так как он еще не уяснил себе положительной сущности частной собственности и не постиг еще человеческой природы потребности, то он тоже еще находится в плену у частной собственности и заражен ею" (Цит. изд. с.587-588). В этой выдержке особенно интересна мысль о том, что этот коммунизм еще не постиг человеческой природы потребности, что со всей силой подтвердилось в акте самоуничтожения социализма в 1980-1990 гг. прошлого столетия в СССР, а также странах Восточной и Центральной Европы.
       Что же касается подлинного коммунизма в отличие от грубого (в моей интерпретации - социализма), то К.Маркс писал: "Коммунизм как положительное упразднение частной собственности - этого самоотчуждения человека - и в силу этого подлинное присвоение человеческой сущности человеком и для человека; а потому как полное, происходящее сознательным образом и с сохранением всего богатства достигнутого развития, возвращение человека к самому себе как человеку общественному, т.е. человечному. Такой коммунизм, как завершенный натурализм, = гуманизму, а как завершенный гуманизм, = натурализму; он есть подлинное разрешение противоречия между человеком и природой, человеком и человеком, подлинное разрешение спора между существованием и сущностью, между опредмечиванием и самоутверждением, между свободой и необходимостью, между индивидом и родом. Он - решение загадки истории, и он знает, что он есть это решение" (Цит. изд. с.588).
       Конечно, для такого коммунизма время еще не наступило. Сначала человечеству предстоит пройти стадию социализма, развить на его основе производительные силы настолько, чтобы обеспечивать нормальное удовлетворение разумных потребностей всех членов общества, снять политические, нравственные, религиозные и экономические преграды на пути освобождения человека, преодолев отчуждение его от власти и собственности, которая будет со временем общенародной. И только тогда станет возможным решение загадки истории человеческого сообщества как единого человечества, не противостоящего природе, а строящего отношения с ней на гуманистической основе.
       В процессе дискуссий выявился еще один вариант версии государственного капитализма, автором которого является М.Богданов, написавший статью "Теория научного коммунизма и опыт строительства социализма" (http://new-communizm.narod.ru/teori.kom ... ializm.htm). Аргументируя свою концепцию, М.Богданов якобы также исходит из трудов классиков марксизма (его статья буквально напичкана цитатами из произведений К.Маркса и Ф.Энгельса). Он пишет: "С сохранением капиталистической основы общественного производства продолжает действовать основной закон капиталистического производства - закон стоимости. Исходя из действия объективного экономического закона, закономерно воспроизводится капиталистический способ производства и обмена. Закон стоимости продолжает действовать, поскольку в общественном производстве не устранена причина возникновения и существования товарного (капиталистического) производства. Классики в качестве причины возникновения и существования товарного производства принимали только одно - господство абстрактного труда в общественном производстве. С установлением господства абстрактного труда, труд любого производителя становится частью общественного труда. Процесс обмена в общественном производстве осуществляется в виде обмена труда на труд".
       Грубейшая ошибка М.Богдановым допущена была в самом начале статьи и она, в общем-то, предопределила и ошибочность всей его концепции. Хотя он все время ссылается на классиков, однако, тем не менее, неверно назвал основным законом капитализма закон стоимости. Однако, согласно маркситской политэкономии, абсолютным законом капиталистического способа производства является закон прибавочной стоимости, или другими словами, производство наемными работниками прибавочной стоимости и присвоение ее капиталистами. Эта закономерность свойственна всем видам и формам капиталистической деятельности. Цель и побудительный мотив, характеризующие сущность капиталистического производства, -- это "...получение прибавочной стоимости и ее капитализация, т. е. накопление" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 24, с. 573).
       Далее М.Богданов исходя из ложной посылки делает и неверные выводы в отношении процессов, происходивших в СССР после Октябрьской революции. Он пишет: "Рассматривая причину неудавшегося опыта строительства социализма, в первую очередь необходимо признать, что в процессе строительства социализма применялся капиталистический способ производства - производство стоимостей - и капиталистический способ обмена - обмен равными стоимостями. Многие экономисты утверждают, что с ликвидацией частной собственности и установления государственной собственности в обществе стал применяться социалистический способ производства. Но в соответствии с теорией научного коммунизма (надо же какая самоуверенность - мое) определяющую роль в формировании способа общественного производства выполняет политэкономическая основа общественного производства. Невозможно установить новый способ производства и обмена без изменения политэкономической основы общественного производства. На самом деле способ общественного производства, с господством государственной собственности на средства производства при сохранении стоимостной основы общественного производства, называется государственным капитализмом<...>Превращение частной собственности в государственную собственность является всего лишь предпосылкой для строительства социализма. Конечно, различия между частной собственностью и государственной собственностью имеются. Однако с ликвидацией частной собственности и превращением её в государственную собственность в общественном производстве устанавливается господство совокупного капиталиста - государства. Что касается способа организации общественного труда, то здесь частная и государственная собственность существенные различия в организацию общественного труда не вносят. И дело в том, что способ производства с государственной собственностью и частной собственностью имеют общую стоимостную основу. Стоимостная основа общественного производства закономерно формирует соответствующий способ организации общественного труда". Отталкиваясь от этого вывода, он, как и следовало ожидать, М.Богданов неверно сформулировал и причину краха общественного строя в СССР. Следовательно, никакой контрреволюции в 1990-х года не произошло - просто Россия и другие республики бывшего СССР вошли в новый этап капитализма.

    2). Чиновники государственного аппарата - класс эксплуататоров в государственном капитализме, существовавшем в СССР

       Эта версия, авторами которой можно считать Льва Троцкого (номенклатурный "падший ангел" - Л.Гриффен) и Ми?лована Джиласа, также широко распространена в социологической литературе. Кстати, она в ряде случаев покоится на идее приватизации власти и превращении власти в собственность. Как правило, преобладает вариант узурпации (захвата) власти и ее использования для присвоения государственной собственности в целях эксплуатации рядовых членов общества. Что же касается утверждения некоторых авторов этой версии о превращении политических отношений в объект собственности (в самых различных вариантах) - это абракадабра в кубе. С таким же успехом можно приравнять религиозные отношения в экономические.
       Бытует несколько вариантов структуры т.н. класса эксплуататоров при социализме. Некоторые убеждены, что весь численный состав аппарата управления в СССР был таким классом. Однако существует и такая версия, что эксплуататорами были только представители "номенклатуры", т.е. проще говоря - начальствующий состав аппарата, а рядовые служащие не входили в состав этого класса. Такой точки зрения придерживается, например, Ю.Семенов, который уточняет, что государственная собственность принадлежала не каждому номенклатурщику по отдельности, а всем вместе. Мы имеем дело с так называемой "совместной собственностью". "Значительная часть прибавочного продукта, - утверждает Ю.Семенов, - шла на расширение производства и другие нужды общества. Но немалая его доля (любопытно, какая? - мое) поступала на содержание группы владельцев средств производства. Внешне они, как и все вообще рабочие и служащие, получали от государства заработную плату. Но даже если бы весь их доход принимал форму заработной платы, то и в таком случае сущность его была бы совершенно иной, чем у производителей материальных благ. Они получали свой доход в качестве не работников, а собственников, то есть получали прибавочный продукт" (http:/scepsis.ru/library/id_344html). Спрашивается, а где у Ю.Семенова доказательства того, что заработная плата "номенклатурщиков" была формой присваиваемого прибавочного продукта? А если "номенклатурщик" переставал быть оным, то он оставался все-таки сособственником или выбывал из рядов эксплуататоров? А если он вообще не состоял на службе (скажем, по болезни, по старческой немощи), то, как сособственник, продолжал ли получать положенный ему доход и в какой форме это происходило?
       Оба этих варианта не состоятельны, ибо совершенно бездоказательны и не соответствовали действительности. На самом деле функционеры и чиновники партийно-государственного аппарата получали установленную им заработную плату, причем за выполненную работу, имели определенные, подчас довольно значительные привилегии и льготы. Однако никто из них не получал никакого дохода с государственной собственности, поскольку они им не владели и вообще не имели никаких юридических прав на определенную долю в т.н. государственной собственности. Я в своей монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества" писал о том, что если до 1990-х годов этот бесспорный факт можно было еще по-разному интерпретировать, то в процессе наглой приватизации стало ясно, что функционеры и чиновники партийно-государственного аппарата не были никакими собственниками и должны были участвовать в общей гонке за право стать собственниками разворовываемого общенародного достояния. Причем многие из них преуспели в присвоении капитала благодаря своей позиции в структуре власти.
       Я не буду здесь останавливаться на историческом аспекте становления диктатуры партийно-государственного аппарата в СССР (об этом подробно см. в 3-ей главе упомянутой выше монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества"). Эта диктатура сыграла решающую роль в ликвидации социализма в СССР, так же, как и самого Советского Союза (см. раздел "Контрреволюция"). Диктатура партийно-государственного аппарата покоилась не на владении общенародной собственностью, которая имела форму государственной, а на бесконтрольном распоряжении этой собственностью. Следствием такой системы управления был волюнтаризм в принятии решений в области экономики, которые проводились в жизнь постановлениями (часто совместными) ЦК КПСС и Совета Министров СССР, а также через государственные планы. В сфере политики диктатура, имевшая номинально форму Советов, первоначальное содержание которых было окончательно искоренено сталинской Конституцией 1936 года, означала отчуждение трудящихся от реального участия в управлении всеми общественными делами на всех уровнях власти (начиная с сельских и районных Советов). Основное противоречие общественного устройства в СССР состояло между социалистическими по природе экономическими отношениями и политической организацией общественной жизни, или другими словами, между общенародной собственностью и диктатурой партийно-государственного аппарата, которая, как это ни парадоксально, могла существовать, только обслуживая социалистические экономические отношения. Как только партийно-государственный аппарат при М.Горбачеве перестал выполнять эту функцию, так сразу же его власть была потеряна и заменена диктатурой криминальной буржуазии. Между прочим, рассуждения о том, стремилась ли "номенклатура" к смене способа производства, к тому, чтобы сменить функцию безраздельного распоряжения общенародной собственностью на реальное владение ею, или же реставрация капитализма произошла в силу предательства М.Горбачева совместно с его соратниками - не имеет принципиального значения. Я просто констатирую тот факт, что диктатура партийно-государственного аппарата в СССР могла существовать, только обслуживая социалистические экономические отношения и паразитируя на них. В Китае, похоже, эту истину аппарат вовремя осознал и чтобы не потерять своей власти, подавил все поползновения на социализм в своей стране (расстрел демонстрации на площади Тяньаньмынь).
       Попутно я хотел бы остановиться также еще на одном важном аспекте рассматриваемой проблемы, ибо далеко не все социологи и философы его понимают. Речь идет о том, что социализм представляет собой первую фазу коммунизма. Другими словами, социализм не является самостоятельной общественной формацией, а является первой стадией нарождающейся коммунистической формации.
       Социализм, вышедший из недр капитализма благодаря социальной революции, сменившей частную собственность на средства производства на общенародную и кооперативную, не может не сохранять некоторые элементы и формы хозяйствования капиталистического способа производства. Как отмечал К.Маркс в "Критике Готской программы", социалистическое общество "во всех отношениях, в экономическом, нравственном и умственном, сохраняет еще родимые пятна старого общества, из недр которого оно вышло". Это касается в первую очередь систем оплаты труда, а также товарно-денежных отношений на продукты и услуги. Я не касаюсь здесь буржуазных форм сознания и нравственности, а также религии, доставшихся в наследство от предыдущей формации. И вот эти капиталистические элементы, неизбежно присутствующие в хозяйственном механизме социалистического общества, сбивают некоторых исследователей с толку. Они выдвигают их в число признаков, позволяющих им сделать вывод о капиталистической природе общественного устройства в бывшем СССР. Однако они не замечают, что с установлением общенародной собственности на основные средства производства в СССР кардинально изменились экономические отношения в сфере производства - исчезло деление рабочего времени на необходимый и прибавочный труд. Прибавочная стоимость как категория перестала существовать. При социализме рабочее время делится уже на создание "продукта для себя" и "продукта для общества" (см. параграф 2.4.2. в монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества"). Кроме того, возникла такая новая форма доходов населения, как выплаты, льготы и услуги из общественных фондов потребления. В сфере обмена новшеством была продажа населению ряда товаров (детских, художественной литературы, медикаментов, хлебобулочных изделий и т.п.) по сниженным ценам.
       Очень многие всерьез рассуждают, как это, например, делает социолог В.Беленький в статье "О мелкобуржуазной сущности теории "Новых коммунистов"" (belkras@list.ru) о существовании в экономике СССР прибавочной стоимости. Это означает, что он и ему подобные теоретики или не разобрались в сущности категорий политической экономии социализма, или же фактически признают существование в СССР капиталистической системы и эксплуатации рабочих. Кстати, как это ни комично, но и "новые коммунисты", которых критикует В.Беленький, считают, что в СССР прибавочная стоимость (прибыль) не принадлежала непосредственным ее производителям, а она отчуждалась у трудящихся таким же образом, каким капиталисты во всем мире изымают ее у наемных работников. И когда А.Шагин (Shagin 55@yandex.ru), называющий себя автором идеологии творческого класса, в своем отзыве на вышеназванную статью В.Беленького приводит цифры, характеризующие соотношение т.н. прибавочной стоимости и фонда заработной платы, то это свидетельствует о его согласии с ложной концепцией существования капитализма в СССР. Более того, он утверждает, что "попытки вывести из кризиса социалистическое движение, оставаясь в рамках марксизма, политэкономически обречены на поражение от капитала". Вот что он по поводу соотношения прибавочной стоимости и фонда заработной платы писал: "Если обратимся к статистике, то увидим, что в 1982 году отношение национального дохода СССР к фонду заработной платы составляло 3,3 единицы, соответственно, соотношение прибавочной стоимости к фонду заработной платы составляет 2,3 (в Англии - 2,7, в "Капитале" - 1). Эта стоимость, превосходившая заработную плату в 2,3 раза, передавалась государству. Так что "игра стоит свеч" и средний рабочий поддержит эту теорию НК<...>Для среднего работника все равно, кто отнимает у него прибавочную стоимость - капиталист или государство, на основании хорошей теории или плохой". Здесь я на время прерву цитирование А.Шагина, чтобы сказать, что для рабочего далеко не все равно, на какие цели направляется прибавочный продукт. В СССР он, являвшимся продуктом для общества, направлялся через систему перераспределения национального дохода на финансирование общественных фондов потребления, абсолютная и относительная величина которых не шла ни в какое сравнение хотя бы с той же Англией, где норма прибавочной стоимости была больше, чем в СССР соотношение между "продуктом для себя" и "продуктом для общества", а доля социальных отчислений через государственный бюджет была меньше, чем в СССР, несмотря на то, что Англия считается одной из самых высокоразвитых капиталистических стран мира. Далее А.Шагин, как и многие другие, отстаивает идею примарности распределения, причем анекдотичность его аргументации заключается в том, что он ссылается на авторитет К.Маркса. Он цитирует следующее место из "Критики Готской программы": "Помимо всего вышеизложенного, было вообще ошибкой видеть существо дела в так называемом распределении и делать на нем ударение.
       Всякое распределение предметов потребления есть всегда лишь следствие распределения условий производства. Распределение же последних выражает характер самого способа производства..." (К.Маркс и Ф.Энгельс Соч. т.19. с.20).
       Процитировав К.Маркса и совершенно не поняв его, А.Шагин с гордостью заключает: "Здесь К.Маркс, получается, не отрицал необходимость анализа распределения, а обращал внимание на первостепенную значимость распределения самих условий производства, то есть формы собственности на средства производства (прибыли, в конечном счете), по отношению к перераспределению предметов потребления (заработной платы)". И еще одна цитата из работы А.Шагина "Социал (Идеология творческого класса)": "Способ распределения ЗП (заработной платы - мое) является вторичным по отношению к распределению прибавочной стоимости, в пределах социалистического общества эти способы качественно определяют ступени развития" (in-socialism.spb.ru). Все-таки диву даешься, как берутся рассуждать о политической экономии социализма люди, не знающие азов этой науки в марксистской интерпретации! Ведь норма прибавочной стоимости, т.е. отношение прибавочной стоимости к величине переменного капитала, характеризует степень эксплуатации рабочего при капитализме, т.е. характеризует экономические отношения между наемными рабочими и капиталистами, складывающимися в сфере производства. Эти отношения являются первичными и на поверхности явлений проявляются в форме соотношения прибыли и заработной платы. И вот это соотношение между переменным капиталом и прибавочной стоимостью А.Шагин считает относящимся к сфере распределения, хотя в действительности оно складывается в процессе производства. И в социалистической экономике существуют понятия "заработная плата" и "прибыль", но их содержание совершенно иное, чем при капитализме. Прибыль при социализме не является превращенной формой прибавочной стоимости, а является формой "продукта для общества". А когда К.Маркс писал, что "всякое распределение предметов потребления есть всегда лишь следствие распределения условий производства", то он при этом имел в виду не отношения в сфере распределения, а то, что капитализм базируется на разделении средств производства, являющихся собственностью класса капиталистов, и рабочей силы, являющейся собственностью наемных рабочих. И вот это разделение условий производства А.Шагин подменяет соотношением прибыли и заработной платы. В науке этот прием называют подменой понятий. Не думаю, что А.Шагин делал это сознательно. Вероятно, он просто-напросто не понял азов марксистской политической экономии, изложенной в "Капитале".
       Теперь настало время для второй группы версий, в которых утверждается, что в СССР был социализм.

    1). Авторитарно-бюрократическая система, содержащая, ростки социалистических отношений (А.Бузгалин, А.Колганов)

       С этой версией смыкается в определенном смысле версия, которую отстаивает Б.Кагарлицкий, считающий, что в СССР социализм так и не был построен (и не мог быть построен в данных исторических условиях), однако все-таки были некоторые порожденные революционным импульсом 1917 года ЭЛЕМЕНТЫ СОЦИАЛИЗМА, причем сегодняшняя реставрация направлена, прежде всего, на подавление, устранение, дискредитацию именно этих социалистических элементов советского общества. Позиция Б.Кагарлицкого вполне могла бы быть отнесена к первой группе версий, ибо он определенно заявил, что социализм был не только не построен в СССР, но и в принципе не мог быть построен. Кроме того, невозможно отрицать того факта, что и во многих капиталистических странах имеются элементы социализма. Версия Б.Кагарлицкого также близка к той, в которой утверждается, что в СССР был социализм, но преждевременный, вроде недоношенного ребенка, родившегося раньше положенного природой срока. Однако, тем не менее, я все-таки осмеливаюсь отнести позицию Б.Кагарлицкого ко второй группе, ибо он для характеристики процессов, происходивших в России после краха СССР, использует слово "реставрация", что можно трактовать в том смысле, что в Советском Союзе произошел в 1990-х годах возврат к капитализму.
       Что же касается содержания этой версии в интерпретации А.Бузгалина и А.Колганова, то она не дает ясного ответа на вопрос о том, каковы были экономические отношения между членами общества по поводу средств производства. Выражение "авторитарно-бюрократическая система" определенно относится к надстройке, но никак не к экономическим отношениям. А ростки (элементы) социалистических отношений в той или иной сфере общественного воспроизводства, повторяю, имеют место и при капитализме (пенсионное обеспечение, бесплатное образование, здравоохранение и т.п.). Любая новая общественная формация рождается не на пустом месте. В недрах предыдущей формации всегда созревают элементы новой, последующей формации и социализм в этом отношении не исключение.
       Вернемся, однако, к автору новой мировой идеологии творческого класса (ИТК) А.Шагину, который утверждает, что теоретически существуют три социалистических способа производства. Он считает, что они разделяются так же, как и общественно-экономические формации с частной собственностью на средства производства, - по способу перераспределения прибавочной стоимости, причем "сравнение капитализма и социализма показывает, что политэкономической границей между ними является отношение предприятия к творчеству через отношение к внедрению НТ". Однако в основе той или иной общественно-экономической формации все-таки лежит способ распределения ("Предприятия как бы складывают в кучу весь созданный прибавочный продукт, а затем делят его между собой в соответствии с принятой классовой идеологией. Доля каждого предприятия может быть описана формулой для всех известных общественно-экономических формаций". Вот такие открытия содержатся в политэкономии, автором которой является А.Шагин (все цитаты приведены из его работы "Социал").
       Эти три социалистических способа производства следующие:
       А). Социализм пролетарский - диктатура пролетариата - идеология рабочего класса - внеэкономический способ развития производительных сил.
       Б). Социализм творческий - общенародная демократия - идеология творческого класса - экономический антикапиталистический способ развития производительных сил (в СССР не реализован, был государственный капитализм).
       В). Коммунизм - "от каждого по способностям - каждому по потребностям".
       Из вышеизложенного следует, что в СССР, по А.Шагину, вообще не было ни пролетарского, ни творческого социализма, а господствовал капитализм. В этом утверждении нет ничего нового. А вот концепция А.Шагина о возможном существовании трех способов производства (общественных формаций), где, надо понимать, не должно быть эксплуатации человека человеком, - это нечто новое в теории. Идея А.Шагина внутренне логически противоречива. Во-первых, с социализмом и коммунизмом никак не вяжется существование прибавочной стоимости, о чем я выше писал. Во-вторых, первичным для А.Шагина является процесс перераспределения этой самой прибавочной стоимости. Из этой посылки логически вытекает абсурдный вывод, что коммунизм может наступить и при бедности, вызванной недостаточным уровнем развития производительных сил. И, в-третьих, если согласно марксизму, общественные формации отличаются друг от друга в силу качественно различных экономических отношений, содержание которых соответствует уровню развития производительных сил, то у А.Шагина же переход от одного способа производства к другому обусловлен не уровнем развития производительных сил и экономическими отношениями, складывающимися в процессе производства материальных и духовных благ, а их распределением и перераспределением, да к тому же еще и формой политических отношений.
       И вообще А.Шагин, написавший книгу "Социал" и предложивший новый лозунг "Творцы всех стран - соединяйтесь!", не в ладах с марксизмом. Его со знанием дела в журнале "Альтернативы" критиковал Э.Борисов. Вот некторые выдержки из его критических комментариев в отношении книги А.Шагина: "Автор вульгарно изображает процесс эксплуатации: "В соответствии с этим при капитализме владелец предприятия отнимает у рабочих все, созданное их трудом, за исключением необходимого для существования продукта" (с. 15). Ни черта капиталист у рабочего не отнимает. Он платит ему согласованную рыночную зарплату. И рабочий ничего не имеет против, если зарплата согласована и достаточна для воспроизводства жизни его семьи на принятом в обществе уровне. Но создает своим трудом работник большую стоимость, чем стоимость его рабочей силы. Проще говоря, работник съедает лишь часть того, что он создал, так как на оставшееся должны жить, как минимум, государственные органы, армия, церковь, бомжи, проститутки и т.д. Но кроме этого надо еще и оставить что-то на расширение производства. Но работник может это не понимать и быть удовлетворен зарплатой. А если не понимает, найдутся люди, которые ему объяснят справедливость этого порядка, особенно, если зарплаты ему хватает на хлеб и масло".
       Далее Э.Борисов цитирует А.Шагина: "Знания создаются отдельными творцами, поэтому прибавочный труд есть труд творцов" (с 21) и продолжает: "Но прибавочный труд обеспечивается, вопреки мнению автора, далеко не только знаниями, в том числе, и новыми. Кто-то изобрел колесо - прекрасно, слава ему. Но для каждой телеги надо как минимум три колеса. Их надо сделать, причем круглыми и прочными, иначе с телегой будет мучение. А кто делает колеса и телеги?! Творец? Пардон. НЕ меньший труд, а много больший труд в каждое колесо вложен работягами, а также теми, кто подбирал материал для колеса, учил его обрабатывать и т.д. Доля изобретателя колеса в каждом колесе 0,000000...1%. Это автор не учитывает, восхищаясь изобретателями колеса и недооценивая труд создателей машин, мостов, тоннелей, ракет и т.д., и т.п. И если Вы скажете, что в любой машине есть труд творцов, я соглашусь, но ведь и марксизм не отрицает, что труд инженеров, мастеров, технологов и другой высококвалифицированный труд необходим в производстве и он тоже участвует в создании стоимости. Поэтому, когда Вы пишете: "Сила знания действует в общественном производстве наряду с рабочей силой и создает прибавочный продукт" (с. 21)., я говорю - неточно. Прибавочный продукт сила знания сама по себе вообще не создает, а лишь в единстве с трудом обычного работника (элементы творчества, кстати, есть в любом труде!). Автор считает, что главное - правильно перераспределять прибавочный продукт (или приб. стоимость) между предпприятиями и работниками. И тогда полный порядок настанет и творческое процветание, максимум экономической эффективности. Вот он и придумывает оптимальную формулу распределения" ("Альтернативы" 2010-08-20).
       И еще одно методологическое замечание. Идеологические противники коммунизма нередко отождествляют социализм со сталинщиной, сталинизм с марксизмом. Аргументы у них психологически убойные. Социализм и коммунизм - это ГУЛАГ и точка. Нет никакой разницы между фашизмом и социализмом. Общая черта этих режимов - тоталитаризм и концлагеря. Конечно, из истории не вычеркнешь позорных страниц. Да, действительно в период господства сталинщины классовая борьба приняла чудовищные формы жестокой и кровавой борьбы с инакомыслием. Но в то же время в истории СССР были и другие времена, когда диктатура партийно-государственного аппарата не принимала таких омерзительных форм насилия, как это было при И.Сталине. Кроме того, следует учитывать и тот существенно важный факт, что в СССР даже, несмотря на откровенный волюнтаризм в управлении экономикой страны, господствовала общенародная собственность на средства производства, порожденная качественно новыми экономическими отношениями. А они - это система, а не отдельные ее элементы. Так же, как женщина не может быть наполовину беременной, так и капитализм не может быть назван полусоциализмом (например, в той же Швеции). По этой логике и СИСТЕМА, существовавшая в СССР, не может быть названа полукапитализмом, хотя мы прекрасно знаем, что в самом экономическом базисе в СССР шла постоянная борьба между частнособственническими и нарождающимися коммунистическими отношениями.

    2). Рыночный социализм

       Проблема рыночного социализма в целом упирается в проблему сочетания плана и рынка. В рыночном социализме рынок признавался как необходимый атрибут. Согласно этой версии считается, что рынок может существовать не только при частнокапиталистической собственности, но и при других формах собственности -- общенародной, коллективно-трудовой, единоличной, что при современном уровне развития материального производства невозможно освободиться от товарного производства и рыночных отношений. Негативная сторона рыночного социализма состоит в том, что он воспроизводит многие из болезней капитализма, включая социальное неравенство, макронестабильность, разрушение окружающей среды, хотя эти отрицательные стороны возможно уничтожить с помощью активного государственного вмешательства и планирования.
       Критики концепции рыночного социализма отождествляют его с капитализмом. Об этом совершенно недвусмысленно пишет В. Беленький: "Вопрос о товарном производстве при социализме тесно связан с вопросом об общественно-экономической природе СССР, а также с еще более фундаментальным вопросом, что же в конечном счете следует понимать под социализмом? Когда мы задаем вопрос "совместим социализм с рынком?", мы ставим вопрос, что такое в конечном счете социализм и каковы критерии социалистического общества? Если мы говорим о социализме основоположников научного коммунизма, то такой социализм однозначно несовместим с рыночными отношениями, поскольку Маркс и Энгельс не раз демонстрировали выраженно антирыночное, антитоварническое понимание социализма. С позиций Маркса "рыночный социализм" это вообще не социализм, "социализм" ненастоящий, фальшивый. Я полностью согласен с тезисом Воейкова о Сталине, как "рыночном социалисте". Ни Маркс, ни Энгельс, ни Ленин, ни Троцкий (которого Шапинов именует "рыночным социалистом"), ни даже "правый" Бухарин не считали социализм совместимым с господством товарно-денежных отношений, все они были "антитоварниками", или "продуктообменщиками", если пользоваться термином рыночного социалиста Волобуева. Какова же причина появления ревизионистской теории "социалистического товарного производства"? Как известно, в 1936 году Сталиным было громогласно объявлено, что социализм в СССР "построен в основном". Но так ли это было на самом деле? Даже близкий соратник Сталина Вячеслав Молотов не верил в это, открыто заявляя, что "у нас нет еще социализма". Для большинства образованных марксистов было очевидно, что советское общество не соответствует принятым в марксизме критериям социализма. Социализма в СССР не было ни при Сталине, ни тем более в хрущевско-брежневскую эпоху, когда плановое начало в советской экономике находилось в состоянии разложения (бывший президент Украины Леонид Кучма, занимавший при Брежневе пост директора "Южмаша" отмечал, что "К 1980-м годам<..>значительная часть собственности, которая продолжала называться государственной, по сути, перестала быть таковой: многие из тех, кто сидел в партийных кабинетах и имел доступ к управлению и хозяйствованию, сделали все, чтобы стать владельцами - пусть не юридическими, но реальными, того, чем они распоряжались. Позднее советское государство уже не могло управлять всей своей собственностью"). Для того, чтобы подвести теоретический базис под "реальный социализм" в СССР, который не соответствовал марксистским критериям, Сталину пришлось подвергнуть ревизии марксистские критерии социализма в своей работе "Экономические проблемы социализма в СССР". Это коверканье марксистской теории социализма в угоду практике началось при Сталине и продолжилось после его смерти. Рыночная зараза вообще имеет тенденцию прогрессировать - сначала начали проповедовать дифференциацию в доходах, премиальную систему, затем - совместимость социализма с товарно-денежными отношениями, а далее - хозрасчет, хозяйственная самостоятельность предприятий, прибыль и рентабельность, многоукладность, свободное ценообразование. Если Сталин был довольно "умеренный" товарник, стремившийся занять "золотую середину" между "антитоварными догматиками" и открытыми апологетами рынка (последних Сталин отдельно бичует в своей работе "Экономические проблемы социализма": "совершенно не правы те товарищи, которые заявляют, что поскольку социалистическое общество не ликвидирует товарные формы производства, у нас должны быть якобы восстановлены все экономические категории, свойственные капитализму: рабочая сила, как товар, прибавочная стоимость, капитал, прибыль на капитал, средняя норма прибыли и т.п."), то на смену ему пришли еще более откровенные рыночники, как например Косыгин и Либерман - авторы экономической реформы 1965 года, не говоря уже о перестройке, когда "рыночные модели социализма" получили максимальное развитие. Перестроечные публицисты с восторгом говорили о НЭПе, бичевали советскую "командно-административную систему" как "извращение социализма". Лишь в 1991 году, с приходом к власти Ельцина и окончательным разгромом КПСС пропала нужда прикрывать буржуазную рыночную идеологию маской социализма и марксизма. Понятие социализма, которое ранее было до предела извращено рыночными ревизионистами горбачевского разлива, было окончательно сдано Ельциным в утиль. Однако, рыночный социализм не умер и разработка рыночных утопий под лейблом "истинного марксизма" продолжилась. Примерами новейших теорий рыночного социализма может служить волобуевщина, а также "экономический персонализм", ставящий задачу уничтожить эксплуатацию труда путем превращения наемных работников в индивидуальных собственников-предпринимателей. Наиболее известной и раскрученной формой "персонализма" является теория Петрухина, однако существует целый ряд других "истинно марксистских" теоретиков, таких как Сергей Гайворонский с его "системой динамического распределения дохода" и Гюсин, которые развивают по сути те же теории, что и петрухинцы. Другая часть коммунистического движения, претендующая на продолжение традиций "советского марксизма", встала в оппозицию к рыночным социалистам как перестроечного разлива, так и новейшим представителям данного течения, как например "Дон Кихот" Петрухин и его "Санчо Панса" Чижиков. Однако, критика "рыночников" совмарксистами с самого начала носила непоследовательный, половинчатый характер, как отмечал Сергей Метик, в эпоху перестройки "Партийная общественная "наука" являло собой жалкое зрелище. Её "прогрессивное", "левое" крыло солидаризировалось полностью с "рыночниками", в то время как "учёные" "консервативного", "правого" крыла заняли уныло оборонительную позицию, что-то бубня о том, что рынок-де был и при советской власти, и товарно-денежные отношения сохранялись, вспоминали о "бригадных подрядах", "материальном стимулировании", о "судьбоносных" решениях партии и правительства, но их уже мало кто слушал". Cовмарксистские критики "рыночного социализма" не решаются ставить под сомнение построенность социализма в СССР, продолжая придерживаться сталинистских и хрущевских ревизионистских теорий социализма, неуклюже ссылаясь на практику как критерий истины: "Практика строительства социализма в СССР доказала, что<...>при социализме сохраняются классы, товарно-денежные отношения, что социализм это не первая фаза коммунизма, а самостоятельная формация и т.д.". Это, на мой взгляд, является одной из проблем коммунистического движения, нуждающихся в преодолении, наряду с проблемами социал-шовинизма, экономизма, сектантства и др." (belkras@list.ru).
       В дискуссии, проводившейся в рамках "Импульса", мне кажется, разумную позицию по вопросу о рыночном социализме занял А.Войтов (Voitovag@yandex.ru), который, в частности, писал следующее: "Позиция М Заломова о нетоварной природе социализма нуждается в специальном обсуждении. Напомню - эта была одна из главных проблем все 73 года, начиная с сути НЭПа, последующего обсуждения. Тогда же замечания Ленина на книгу Бухарина - наш товар не просто товар, а особый товар. А также подрыв товарного производства при империализме. М Воейков в книге хорошо показал, что первым "товарником" был Сталин, признавший в 1940 году возможность использования рыночных отношений ввиду их нового содержания при социализме. Эта позицию он подтвердил и в начале 1950-х. В 1950-е годы главным делением экономистов было на "товарники" и "нетоварники". Последним был Н.В.Хессин с его метафорой "кит - не рыба". Поэтому и считалось возможным использовать рыночные отношения при строительстве социализма. Вся перестройка прошла под лозунгом "Переход к рыночному социализму". Можно ли было поступать иначе?
       Моё мнение - можно и нужно использовать рыночные отношения при строительстве социализма. Они - средство предотвратить расхождение идейности и интереса (вспомните эту мысль Маркса: идея - посрамляет себя, если она отрывается от интереса). Но для этого нужен был научный прорыв, чему воспрепятствовало руководство господствующей партии. Нужно было теоретически объяснить все это, а препятствием было господство филофской безголовности "обойдемся без философии". Поэтому не развили адекватно способностей народа и не обеспечили его теоретическим пониманием возможностей общественного прогресса при тех условиях. В результате не выдержали атаки всего остального мира и не защитили свой образ жизни".

    3). Социализм был, но плохой

       В Советском Союзе существовал социализм, однако при этом указывается, что социализм был "плохим" строем. Строй, построенный в СССР, не имел ничего общего с марксистским пониманием социализма, так как при нём не было ни самоуправления трудящихся, ни "отмирания" государства, ни общественной (а не государственной) собственности на средства производства; отчуждение, которое, по Марксу, должно быть преодолено при социализме, достигло размеров, превосходящих капиталистические общества.
       Кроме того, сторонники версии, что социализм в СССР был не настоящий, а плохой, всегда начинают приводить множество фактов о том, что было плохого в СССР. И они нисколько не преувеличивают, говорят истинную правду. И говорят не только они, не только там всякие закордонные "голоса", но об этом на закрытых заседаниях говорили и первые лица в Советском Союзе. Я имею в виду, конечно, не М.Горбачева, которого никто и никогда не сможет превзойти в критике недостатков, существовавших в стране, но таких, например, консерваторов, как Н.Косыгин или Л.Брежнев. У меня сохранилась запись с заседания Совета Министров СССР от 27.05.1970 года, на котором Н.Косыгин сказал, в частности, следующее: "Ведь, откровенно говоря, за 52 года существования советской власти не бывало так, чтобы человек мог найти в магазине и купить все то, что ему хочется, все, что ему надо. В лучшем случае, если это изворотливый человек, он мог не купить, а достать". А вот Л.Брежнев в своей речи на этом заседании заявил следующее: "Мы 52 года говорили о максимальном удовлетворении потребностей людей, обещали решить эту проблему. Но пока это по-настоящему не получалось. В то же время нельзя понимать так, что мы топчемся все время на месте. Ведь никому не секрет, что у нас была карточная система, не хватало основных продуктов питания в городе, в деревне мы брали больше иногда, чем следовало брать, потом выдавали какие-то пайки по несколько килограммов муки, словом, не всегда было вдоволь основных продуктов питания. Сейчас многое изменилось к лучшему. Во всех уголках страны свободно и вдоволь торгуют хлебом, сахаром, крупяными изделиями и многими другими видами продуктов питания". Конечно, список недостатков и серьезных деформаций в жизни советских людей можно продолжить. В нем непременно должен быть и ГУЛАГ. И бессмысленная гибель миллионов людей во время Великой Отечественной войны. И отчуждение трудящихся от управления страной. И гонение на ученых, отстаивавших истину. И бюрократизм и т.д. и т.п. Но история СССР состоит не только из плохого. И не надо быть апологетом советского строя, чтобы не видеть того, какой стала страна к началу горбачевской перестройки. Мы можем констатировать со спокойной совестью, что человек в СССР жил не в страхе за будущий день, а был на все 100 % уверен, что ему самому, его детям и внукам не грозит безработица и нищета, что, как пелось в одной из песен, "завтра будет лучше, чем вчера". И такая уверенность в будущем присуща только тем и только тем, кто живет при социализме. При капитализме такой уверенности нет почти ни у кого.

    4). Социализм был, но преждевременный

       В СССР был социализм, но в первоначальном, неразвитом виде (деформированный социализм, мутантный социализм, чуть ли не феодальный социализм и т.д). Ранее я уже писал о взглядах Б.Кагарлицкого, который утверждал, что в России не сложились объективные условия для становления социалистического общества, что социализм в принципе не мог быть построен. Теоретически, исходя из заранее заданных критериев, вполне можно придти к такому выводу. В самом деле, если обратиться к ситуации, существовавшей в России в 1917 году, то вроде и речи не могло быть о строительстве социализма: ее экономика была не только по преимуществу аграрной с преобладанием мелкотоварного производства, к тому же основательно разрушена войной, с мизерным удельным весом городского пролетариата. Если вспомнить с какого низкого уровня начиналось строительство социализма после отказа от политики военного коммунизма, то можно только поражаться смелости большевиков, поднявших страну на строительство социализма. Но чудо свершилось. И, несмотря на все препоны (внутренние и внешние), народам СССР удалось преодолеть вековую отсталость и создать производительные силы, вполне достаточные для функционирования социалистических экономических отношений.
      

    5) Социализм был, но это ужасная, тупиковая система, требующая перехода к славному капитализму.

       Мне не удалось встретить ни одного мало-мальски серьезного обоснования вышеперечисленной версии. Когда у оппонента спрашиваешь, почему социализм является тупиком в историческом развитии человечества, то обычно наталкиваешься на раздражение и стандартную фразу, что ведь это само собой разумеется, и надо быть просто слепцом или тупицей, чтобы не видеть и не понимать вполне очевидных вещей. Тупик и есть тупик. Разве крах социализма не подтвердил этой очевидной для всех истины? Что тут еще думать?

    6) Социализм - это вообще что-то саморазрушительное (коммунистическая идея в марксистской интерпретации выдохлась, а нового оформления получить не смогла)

       Версия о саморазрушительности социализма, о том, что марксизм выдохся, не может быть обоснована научно. Социализм в СССР, несмотря на присущие ему внутренние противоречия, постоянно реформировался, развивался и у него, что крайне важно отметить, был потенциал совершенствования (см. мой очерк "О государственном социализме в СССР"). Марксизм развивался в теоретических изысканиях многих диссидентов - марксистов, о которых сегодня мы знаем. Даже в КПСС были люди, критически настроенные и вынашивавшие идеи дальнейшего развития советского общества. Однако эти прогрессивные силы были отвергнуты сознательно и бескомпромиссно предателем социализма - М.Горбачевым и его подручными. Социализм в СССР не был обречен на гибель, он в силу стечения ряда объективных и субъективных факторов, как внешних, так и внутренних, был задушен на корню.

    7). Социализм - это "линейная" форма, обреченная на самоликвидацию

       Эта версия принадлежит А.Шушарину - автору пятитомного произведения "Полилогия современного мира. (Критика запущенной социологии)" (М.: Мысль. 2005-2006). Он назвал т.н. "градацию", используемую им вместо понятия "формация", социализмом, в которой выделил следующие четыре основных признака. Он писал: "Причем речь идет не о составе производства как о громоздких и нудных характеристиках производительных сил, а именно об основных отношениях. Первый их признак (но вовсе не по порядку), вполне классический, эндогенный и жесткий, - линейная форма (преходящая, исторически быстро отжившая, но уже постэкономическая), с деформациями всех ранее снятых гетерогенных производственных отношений.
       Три другие образуют признаки, если кому угодно, социализма вообще или, точней еще будем говорить, гуманизма: постэгокультурность, как поствоенный мир, как культурная безопасность, интеркультурность, хотя, конечно, только в своих пределах и со своими искажениями, незавершенностями и напряжениями; и как постасимметрия в экзогенных отношениях (культурная патернальность, сложение разновысоких структур, в том числе и отстающих субкультур), хотя и со своими сложностями, но и уже в прямой противоположности преодоленным асимметриям "мировой капиталистической системы". Таким образом, вместе интеркультурность и постасимметрия (патернальность) образуют поликультурность (постэгокультурность). (Учитывая необычность этих терминов, к тому же сложно связанных между собой, к их растолкованию еще вернемся). Наконец, генетически научная идеология, до недавнего времени ортодоксальная марксистская ("марксистско-ленинская", "коммунистическая") со страновыми модификациями, быстро отжившая, фактически уже почти всюду рухнувшая" (Цит. изд. т.4. с.346).
       Нет смысла возражать против необычности применяемых А.Шушариным терминов, однако их смысл более или менее ясен. Что касается термина "линейность", то он не раскрывает существа отношений при социализме. Не выдерживает никакой критики и вывод о постэкономичности социализма по двум причинам. Во-первых, ни одно общественное устройство не может быть неэкономическим. А во-вторых, если А.Шушарин имел в виду под термином "экономичность" капитализм, то и в этом случае он неправ, т.к. при социализме сохраняются отдельные черты предшествующего способа производства. Я не возражаю против такой характеристики как постэгокультурность (в нормальной общедоступной семантике). Что же касается генетической научной идеологии, то А.Шушарин ее преждевременно похоронил, так же, как и политическую экономию.
       За эталон социалистических экономических отношений (хотя А.Шушарин, как черт от ладана открещивался от экономического подхода) он принял отношения, складывавшиеся в "оборонке", где он сам и работал. Это обстоятельство делает понятным многое, что он изобрел не только в области специфической терминологии, но и в объяснении существа экономических отношений. Например, его понятие групповая "собственность на технологии". Истоки этого термина находятся в отношениях между конкурирующими между собой оборонными предприятиями (комплексами). Читаем, что написал по этому поводу А.Шушарин: "...генерал-полковник в отставке, бывший командующий противоракетной и противокосмической обороной (ПРО и ПКО), Ю.В. Вотинцев излагает свои соображения чуть ли не буквально в терминах политической технологии: "Легко и просто происходят любые разъединения, размежевания. К объединению же пролегает тяжкий путь преодоления, в нашем случае - межведомственного амбициозного сопротивления. Именно на такой позиции стояли многие генеральные, главные конструкторы и коллективы их сотрудников. Грустно об этом вспоминать, когда не от иностранных разведок, а друг от друга и от заказчика они нередко тщательно скрывали свои "ноу-хау". А ведь задачу решали одну. Эта разобщенность привела к тому, что каждая система работала в локальном режиме, в индивидуальной системе координат, имела свой парк вычислительных машин с их программно-алгоритмическим обеспечением<...>Требования по унификации и стандартизации внедрялись медленно и без желания". (А я сам хорошо помню, что в анализе находящихся в войсках, изготовляемых и разрабатываемых радиолокационных станций выяснилось, что превышавшая сотню номенклатура могла бы быть по меньшей мере вдвое сокращена; можно сказать, явный дефект ненужного дублирования как некоторой аномальной, своего рода, внутриведомственной беспроигрышной "конкуренции".) Однако за этой "длительной и изнурительной борьбой с могущественными генеральными конструкторами" (Ю.В. Вотинцев) на самом деле и скрывалась, едва ли не в самом чистом виде, лишь представляемая генеральными конструкторами собственность на технологии"" (Цит. изд т.4. с.348-349). Явление, кстати, довольно распространенное в промышленности СССР, имеющее в своей основе психологический характер и обусловленное недостатками и изъянами хозяйственного механизма, А.С.Шушарин распространяет на всю социалистическую экономику, где господствовала общенародная собственность. Дискретность в отношениях между предприятиями и министерствами (ведомствами) имела место, но совсем не она определяла сущность экономических отношений (см. 4-ую главу монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества").
       Из "оборонки" в лексикон А.С.Шушарина перекочевал и термин "линейная форма". Из "оборонки" растут ноги и всей науки А.С.Шушарина о социализме. Характеристики "оборонки" им распространяются на весь народнохозяйственный комплекс страны. Вот довольно типичная выдержка из творческой лаборатории А.С.Шушарина: "Во-первых, "державная этика труда" (Митин) означает, что работа здесь идет вовсе не ради прибыли, а ради пусть и особого, но "общего дела", не того, что выгодно, а того, что надо.
       Во-вторых, в оборонке всегда и везде велика "административно-командная" роль науки (НИИ, КБ), когда, так сказать, не принято, чтоб заводы отторгали новшества, будь то массовое, серийное, тем более штучное, единичное или уникальное производство. Оборонка была по сути единственным сектором, в котором невосприимчивость производства к науке все же прямо компенсировалась и "державно" и административно.
       В-третьих, в особых формах именно оборонке испокон веку имманентно свойственна, хотя и только в ведомственных пределах и в управленческой форме, высокая степень обобществления технологий; в наиболее ярком примере это, как в средмаше ("Минатом") у Е.П. Славского, - от геологоразведки, через ряд "переделов", до установки радиоактивных веществ в реакторах или на головных частях ракет. (Хотя и все в той же резкой ведомственно-учрежденческой изоляции от всех прочих, что быстро и увеличивало технологический разрыв "оборонки" и "гражданки".) Наконец, по тем же причинам, и в-четвертых, оборонке в известной степени неизбежно присущ внутренний уже постплановый механизм; план свят, но и не фетиш, ибо "вероятный противник" может в любой момент легко "заставить" пересмотреть планы. Все это, повторю, вовсе не значит, что оборонка - идеальный образец, в ней все те же дефекты, в частности "перенаселенность", но есть и кое-что в высшей степени полезное. Но собственность есть собственность" (Цит. изд. т.4. с.352).
       Порассуждав об аграрном секторе, А.Шушарин вдруг ни с того ни с сего свалил на голову читателей мрачнейшую картину системного кризиса при социализме. "Всякая отжившая система проявляется в обнажающихся пороках всех без исключения "сторон общественной жизни". Соответственно, активность людская, т.е. деятельная, преобразующая инициатива, может выявлять себя абсолютно в любой области, сфере, срезе, уровне практики. В самом деле, разве нет проблем питания, младенчества и материнства, семьи, детства, женского вопроса, здравоохранения, спорта, техники безопасности, отдыха, туризма, спорта, старости и т.д.? Разве нет проблем образования, дошкольного, начального, среднего (общего, специального), высшего, "степенного", переподготовки кадров? Разве нет проблем территориальной организации бытия, жилья, транспорта, местного обеспечения, да еще с учетом колоссальных региональных особенностей? Разве нет проблем во всех отраслях производства, вплоть до отдельных предприятий, цехов, участков? Разве нет проблем в кошмарно запущенном потребительском секторе, "сфере обслуживания"? Разве нет проблем в правоохранительной системе, судопроизводстве, в вооруженных силах? Разве нет проблем во всех бесконечно многомерных внешних делах, в национальном вопросе, государственном строительстве? Разве, наконец, нет проблем в структурном научно-технологическом перестроении всего производства?
       Есть везде и всюду. Как и положено системному кризису" (Цит. изд. т.4. с.366-367).
       Словом, куда взор не кинь - везде пороки и нерешенные проблемы. И это он написал после того, как воспел достижения социализма в различных областях общественной жизни в сравнении с капиталистическими странами! Спору нет, как я уже выше отмечал, проблемы были во всех сферах и секторах общественной жизни. И вызваны они были глубочайшим противоречием между надстройкой (диктатура партийно-государственного аппарата) и системой экономических отношений. Но, несмотря на это противоречие, сгубившее социализм и СССР, все-таки у социалистических экономических отношений было столько достоинств, например, наличие общественных фондов потребления, что стране было чем гордиться, ибо она опережала все другие страны по многим параметрам качества жизни населения.
       Отставание СССР в области освоения передовых технологий (кроме ВПК) А.Шушарин обозначил как системный кризис всего социализма. И снова он, опираясь на изобретенные им во время работы в ВПК, термины, вновь навязчиво предложил читателю свою искусственную версию системных пороков социализма: "В современном социализме в высшем, все определяющем, технологизированном или индустриальном секторе, как следствие - во всем производстве и общем равновесии, и господствует асимметрия необщественной, группоиерархической собственности на технологии ("технологический феод") и соответственно функциональные производственные отношения, т.е. торжествует, доминирует над всем механизм соисполнения функций, плановое равновесие, а в знаковой сфере - статусные структуры (коллективов и лиц), что, впрочем, суть одно и то же. Ни малейшего отношения к средствам производства, экономическим отношениям, эта собственность "в чистом виде", напомним, уже не имеет, хотя в деформации и резко сковывает эти отношения, в том числе разлюбезный рынок" (Цит. изд. т.4. с.368-369). Если сказать коротко, то все вышесказанное - сплошная нелепица. Хотя она и так видна любому профессионалу, придется, тем не менее, разобрать по косточкам "гениальные" мысли автора полилогии. Кстати, возвращаясь к причинам ошибочности в трактовке как самой природы социализма, так и истории развития человечества в целом, можно образно охарактеризовать их как объективную ограниченность автора полилогии, обусловленную тем, что та жизненная и теоретическая позиция, с которой он вел свое наблюдение, была слишком ограниченной для решения той задачи, которую А.С.Шушарин перед собой поставил. Этим были обусловлены не только примитивизм его выводов, но также и снобизм, проявившийся в заигрывании с западной социологией, стремлении быть оригинальным и "модерным".
       Продолжая тему анализа сущности общественного устройства в СССР, следует отметить следующее.
       Во-первых, в народном хозяйстве страны господствующими формами собственности были не "группоиерархическая собственность на технологии", а общенародная собственность на основные средства производства в сочетании с кооперативной формой собственности (колхозы и потребкооперация). Кроме того, уже сам термин "группоиерархическая" собственность представляет собой "темную лошадку". О каких субъектах идет речь? О предприятиях? Областях или республиках? Министерствах и ведомствах? Как между собой взаимодействуют некие группы в иерархии? Словом, вопросы следуют за вопросами, без какой-либо надежды получить на них ответы.
       Во-вторых, что значит "технологический феод"? При социализме господствует феодальная собственность (группоиерархическая) на технологии? Разве это не бред сивой кобылы?
       В-третьих, разве это не бессмыслица, что якобы этим феодальным формам собственности соответствуют некие "функциональные неэкономические производственные отношения", над которыми доминирует непонятно в чем заключающийся механизм соисполнения, или плановое равновесие, а в знаковой сфере (?) - статусные структуры, т.е. бригады, предприятия, министерства и т.п. И вся эта система, хотя и не имеющая никакого отношения к экономическим отношениям, тем не менее, их сковывает(?). Несколькими строками ниже он пишет о полной "невидимости" собственности для экономического знания. Надо понимать это утверждение таким образом, что собственность становится видимой только для полилогии, а политэкономии ее век не видать, как собственных ушей.
       Ну, разве можно серьезно воспринимать все эти заумные полилогические рассуждения?
       А.Шушарин видел выход из придуманной им ситуации с монополией т.н. группоиерархической собственности на технологии, разрушающей ткань социализма, в том, чтобы изъять их из ограниченной (необщественной) группоиерархической собственности, поставив их под "контроль всеобщего интеллекта" (Цит. изд. т.4. с.371). А дальше следует изложение идеи, очень напоминающей проект академика Глушкова о создании всеохватывающей автоматизированной системы управления: "Этот шаг и будет означать не нелепое абстрактно-гуманистическое или абстрактно-демократическое, а конкретно-историческое освобождение человека и производства от оков группоиерархической собственности на технологии, "технологического феода", отчуждающих и властвующих над людьми статусных структур. Но при этом сами господствующие функциональные (технологические) производственные отношения и структуры, сбросив стихию линейной формы, "технологического феода", вовсе не будут ликвидированы (как в свое время пытались "ликвидировать" товар), а будут необратимо сняты более высоким и свободным, пока условно говоря, аналитическим, координационным, научным механизмом, или "второй сигнальной системой", общественного производства" (Цит. изд. т.4. с.371). Любопытно было бы знать, неужели "плановое равновесие" представляет собой стихию и чем "научный механизм" = "вторая сигнальная система" будет кардинально отличаться от планирования?
       Более детальный разбор трактовки А.Шушариным социализма, то бишь "линейной формы", содержится в моей работе "О полилогии А.С. Шушарина" (см. по адресу http://www.koob.ru/paulman).
      

    8). Социализм - это самостоятельная общественно-экономическая формация

       Эта версия принадлежит Л.Гриффену - автору книги "Социализм. Некоторые вопросы теории". Киев. 1998). Вот его аргументы в пользу своей концепции. Он пишет: "Поясним эту мысль на примере, столь любимом нашими философами для демонстрации качественного скачка, -- переходе воды из жидкого в газообразное состояние и обратно. Они знают, что при подводе (или отводе) тепла агрегатное состояние воды скачкообразно изменяется и она приобретает ряд новых, существенно отличных от прежних, свойств. Но большинство из них даже не подозревает, что между этими двумя крайними состояниями (жидким и газообразным) существует целая область так называемого влажного пара. И это вовсе не простая смесь жидкости и пара, влажный пар имеет ряд особенностей, не присущих ни той, ни другому. Это можно представить наглядно, если изобразить соответствующий переход, например, на так называемой PV-диаграмме. На ней ясно видно, что речь идет далеко не о "постепенной замене старого новым", а о довольно сложном и специфическом процессе, имеющем свою внутреннюю структуру с "переходами второго порядка", на той же диаграмме фиксируемыми в виде особых линий, именуемых спинодалями". И далее он пишет: "Может быть, этот пример яснее покажет, почему вопрос о том, является ли социализм первой фазой коммунизма или особым состоянием общества, столь тесно связан с тем, имеет ли социалистическая революция всемирный характер и одновременно происходит в большинстве наиболее развитых стран, или первоначально локальный в одной относительно отсталой стране: в первом случае внешние влияния несущественны, во втором же они играют важнейшую роль. Если бы верным оказался первый вариант, то действительно речь шла бы только о простом переходе из одного "агрегатного состояния" в другое путем выведения "родимых пятен", и действительно социализм представлял бы собой первую фазу коммунизма. Но в действительности верным оказался второй, всемирная революция "задержалась" на неопределенное время, а значит "смесь" должна существовать достаточно долго. Ее реальное существование показало, что она имеет собственные весьма специфические характеристики, отличные как от одного, так и от другого крайних состояний". По Л.Гриффену, все дело во внешних условиях процесса перехода от капитализма к социализму. Однако не только этот аргумент выдвинут Л.Гриффеном. Он, как философ, обнаружил и "внутреннюю причину" доказательства своей концепции. Ее суть такова: "И теоретически, и реально он (переход от капитализма к коммунизму - мое) возможен только как период, качественно отличный как от предыдущего, так и от последующего периодов, как такой период, когда внутреннее строение общества не является ни "атомизированным", ни "ассоциированным", и, главное, не составляет "смеси" одного и другого. Это период формирования из "атомов" неких "молекул", на базе которых только и сможет в будущем сформироваться "кристалл". Потому этот период -- социализм -- и представляет собой состояние общества, качественно отличное как от капитализма, так и от коммунизма, что он является уже не обществом разрозненных индивидов, но еще и не единым обществом-человечеством. Это общество тех самых "молекул" -- коллективов. Это не "государственный капитализм" и не "незрелый" коммунизм, а совершенно особенное общественно-экономическое образование<...>именно коллективизм является наиболее важным моментом для понимания сущности социализма, отличающим его от всех других формаций, в том числе как от предыдущей (капитализма), так и последующей (коммунизма)".
       Что же представляет собой социалистический "коллективизм"? Ответ Л.Гриффена на этот вопрос таков: "Ввиду столь важной роли коллективизма для характеристики социализма как общественно-экономической формации, необходимо достаточно точно определить, какое содержание мы здесь вкладываем в понятие коллектива. Дело в том, что группа, в которую объединяются индивиды для достижения своих целей, недостижимых порознь, обеспечивающая синергетический эффект их действий, в подразумеваемом здесь смысле коллективом еще не является, -- как некоторое количество даже органически соединенных между собой клеток еще не являются организмом. Коллектив возникает тогда, когда вследствие качественного скачка данное объединение выходит за рамки узко утилитарных целей". Каковы это цели, если отбросить чисто утилитарные (производство продуктов или услуг, совместные мероприятия такие, например, как спортивные соревнования, торжественные собрания, вечера отдыха и т.п.)? Разъяснение Л.Гриффена весьма непростое: "...настоящий производственный коллектив появляется не тогда, когда какое-то количество людей внешней силой или по собственному почину объединяются для более успешного выполнения определенных функций (это необходимая подготовительная стадия, которую в массовом порядке осуществляет капитализм посредством укрупнения производства), а когда данное объединение приобретает функциональное единство, базирующееся на этих функциях, но не сводящееся к ним, когда связанная производственным процессом группа людей приобретает существенные признаки целостности как социальный "квазиорганизм". Вот тогда-то из собранных вместе в едином производственном цикле работников возникает производственный коллектив. Это происходит при социализме". Чтобы понять вышесказанное, необходимо осмыслить следующую часть его утверждения: "...данное объединение приобретает функциональное единство, базирующееся на этих функциях, но не сводящееся к ним, когда связанная производственным процессом группа людей приобретает существенные признаки целостности как социальный "квазиорганизм". Вот тогда-то из собранных вместе в едином производственном цикле работников возникает производственный коллектив". Итак, для формирования социалистического коллектива, во-первых, требуется приобретение функционального единства, которое базируется на этих же функциях, но к ним не сводящееся(?). И, во-вторых, только в этом случае "связанная производственным процессом группа людей приобретает существенные признаки целостности как социальный "квазиорганизм". Сначала Л.Гриффен утверждал, что "...данное объединение выходит за рамки узко утилитарных целей", а затем он же утверждал противоположное - "...из собранных вместе в едином производственном цикле работников возникает производственный коллектив". С одной стороны, для образования коллектива необходим выход за рамки утилитарных функций, а, с другой стороны, коллектив может возникнуть только в том случае, если люди собраны в одном месте для взаимодействия в едином производственном цикле, т.е. для выполнения утилитарной функции. У меня складывается такое впечатление, что Л.Гриффен противоречит самому себе и это противоречие уж никак нельзя признать диалектическим. Далее Л.Гриффен пытается нам доказать, что только при социализме коллектив является "органом общественного организма". Это, мягко говоря, - натяжка. И при капитализме, и при коммунизме коллектив не может не быть органом общества, ибо он неразрыно соединен с другими коллективами общественной системой разделения труда и экономическими отношениями.
       И вот опираясь на столь противоречивые и неубедительные аргументы, Л.Гриффен делает свой фундаментальный вывод: "Таким образом, в обществе, которое при социализме еще не охватывает в качестве единого организма все человечество (что является непременным условием коммунистического общества - ни о каком коммунизме "в отдельно взятой стране" или группе стран и речи быть не может) и имеет внутреннюю социальную дифференциацию, между индивидом и обществом располагается особая социальная группа с непосредственными технологическими, экономическими и социальными связями -- коллектив. Непонимание данного фундаментального момента -- коллективистского характера социализма, отличающего его как от всех до сих пор имевших место, так и от будущей общественно-экономических формации, -- делает абсолютно безнадежными попытки понять характер современного общественного развития". Что же касается утверждения Л.Гриффена, что коммунизм возможен только в качестве единого общечеловеческого организма, то, мне представляется, что оно, в лучшем случае, может быть только предположением, но никак не весомым аргументом.
       Нельзя не упомянуть еще об одном "открытии" Л.Гриффена - социалистического "номенклатурного класса", что сближает его концепцию с первым типом версий. Вот что он сообщал нам на сей счет: ""Номенклатурный класс", заняв важнейшее место в обществе, начал преобразовывать его соответственно своим интересам, в том числе превращая все остальные социальные группы, связанные с производством, в единый "класс-исполнитель". Рабочие, ввиду своего прежнего социального положения, сравнительно легко вошли в эту социальную роль. Намного сложнее обстояло дело с другим отрядом тружеников -- крестьянами, сильно зараженными мелкобуржуазной идеологией. Здесь только чрезвычайное давление могло преодолеть частный экономический интерес мелкого производителя. На селе началась ожесточенная классовая борьба со всеми присущими ей эксцессами и потерями -- не только с кулаками, но с крестьянством как мелкобуржуазным классом, оставшимся от старого общества. Победил "номенклатурный класс" как исторически прогрессивный и лучше организованный. Через создание колхозов крестьяне также стали, как и рабочие, частью того же "класса-исполнителя" -- "парной" номенклатуре в новых общественных условиях социальной группы, образуя вместе с рабочими и технической интеллигенцией единый социалистический класс трудящихся". До сих пор, насколько я знаю, никто из философов не смог додуматься до идеи позитивной роли нового "номенклатурного класса" в преобразовании классовой структуры общества в интересах этого "номенклатурного класса", порождении им нового класса - "класса-исполнителя", "входящего в базис". Поражает не только сама идея Л.Грффена, сколько фантастическая мощь "номенклатурного класса", который в соответствии с наверняка научно обоснованной программой создавал принципиально новую классовую основу новой, невиданной в истории формации - социалистической.
       Диву даешься - до чего только не додумаются философы, которым все подвластно!
       Нельзя не удивиться и трактовке Л.Грффеном причин контрреволюционного переворота, совершенного в 1990-х годах в СССР. Все, оказывается, было элементарно просто, а именно: "...выведением страны на путь развития социализма на собственной основе "номенклатурный класс" выполнил полностью свою историческую миссию, исчерпал свою прогрессивную социальную роль. Настал черед выполнения главной задачи социализма (уже частично выполненной за счет существенного снижения уровня противостояния между номенклатурой и трудящимися по сравнению с буржуазией и пролетариатом) -- ликвидации классов. Но ни один господствующий класс никогда добровольно не сходил с исторической арены. "Номенклатурный класс", который держал в своих руках все рычаги власти, в том числе и репрессивный аппарат, всеми доступными ему методами воспротивился исполнению приговора истории. Однако никакой репрессивный аппарат не способен обеспечить прочное положение господствующей социальной группы без соответствующего идеологического обеспечения. И оно, естественно, появилось. Его "теоретической базой" стал "официальный марксизм". Итак, все решил ПРИГОВОР ИСТОРИИ, провозглашенный никем иным, а самим Л.Гриффеном!
       Однако двух вышеупомянутых аргументов в пользу своей версии (внешние факторы становления социализма и определение социализма как общества, состоящего из молекул-коллективов) оказалось, по мнению Л.Гриффена, недостаточно и он решил дать ей более солидное обоснование. В бой им была введена тяжелая артиллерия - рассуждения о производственных отношениях и собственности.
       Л.Гриффен, приступая к выдвижению новых аргументов, пишет: "...неизбежно становление и длительное функционирование на собственной основе определенного общественного способа производства, по сути своей еще не являющегося коммунистическим. Называть ли этот строй социализмом - дело вкуса. Но как бы мы его не называли, необходимо совершенно ясно отдавать себе отчет в том, что он не только никогда реально не соответствовал представлению о первой стадии коммунизма, но и в принципе ему соответствовать не может, являясь вполне определенным особым общественно-экономическим строем, характеризующимся своими собственными производственными отношениями (в том числе особенными, только ему присущими отношениями собственности на средства производства, и собственной связью между производством и распределением) и соответствующими им надстроечными установлениями - и все это на весьма продолжительное время и наряду с существованием в мире капитализма". Итак, какие же это специфические производственные отношения и особенные отношения собственности сложились в социалистической формации?
       Л.Гриффен поясняет: "Если отношения распределения еще не коммунистические, то, значит, и определяющие их отношения собственности также еще таковыми вполне не являются -- той стороной, которой они обращены к производству, они уже общественные, а той стороной, которой они обращены к распределению (и потреблению) -- еще нет (или не полностью). Другими словами, отношения собственности при социализме в отличие от капитализма и коммунизма, где такое соответствие существует, оказываются нецелостными. Следовательно, это - не имеющий места ни в классовом, ни в бесклассовом обществе совершенно особый характер отношений собственности (и не частной, и не общественной). Но тогда, опять же, получается, что и социализм -- и не "первая фаза коммунизма", и не "госкапитализм", но особый социальный строй с только ему одному свойственными отношениями собственности на средства производства. Что же они собой представляют?" Вопрос на самом деле интересный: получается, что Л.Гриффен изобрел принципиально новый вид собственности, которая нецелостна, расщеплена, одновременно и не частная, и не общественная, т.е. не общенародная (общественная она в любом случае). Отвечая на им же поставленный вопрос, Л.Гриффен пишет: "Общественная практика выделила всего три возможных вида<...>Они суть следующие: первый -- представление о единстве субъекта с объектом; второй -- функционирование объекта в соответствии с волей субъекта; третий -- присвоение (в любом виде) результатов этого функционирования. Эти три момента могут в каждом конкретном случае, применительно к конкретным субъектам и объектам, существовать вместе, раздельно или в любой комбинации.
       Существование трех моментов, связанных с присвоением (или отчуждением) как общественным процессом, в дальнейшем было юридически зафиксировано в различных трех моментах, характеризующих реально функционирующие отношения собственности: владение, распоряжение, пользование<...>В полном объеме (т.е. с реализацией во всех трех аспектах) субъектом собственности может быть только некоторое целое, выступающее как целое во всех основных жизненных проявлениях. В общественной жизни таких целых может быть два: общество как целостный организм, и индивид как элемент общества, обладающий, однако, высокой степенью самостоятельности. Соответственно этому различаются и два основных вида собственности -- собственность общественная и собственность частная". В этом месте я вынужден прервать цитирование Л.Гриффена с тем, чтобы прокомментировать вышесказанное.
       Отношения собственности действительно включает три названных момента: владение, распоряжение, пользование. Но, как показывает историческая практика (и сам Л.Гриффен это подтверждает), эти функции могут быть распределены между различными экономическими субъектами. Например, в капиталистической системе в акционерном обществе владельцы акций, как правило, не осуществляют функций распоряжения и пользования той собственностью, которой они владеют (они даже могут понятия не иметь, где она находится и что она из себя представляет). В крепостной России богатые помещики нанимали управляющих своей собственностью и не осуществляли функций распоряжения и пользования собственностью, наслаждаясь жизнью в Санкт-Петербурге или в Париже. И в том и другом случае мы, тем не менее, имеем дело с частной собственностью, как индивидуальной, так и акционированной. Следовательно, вывод Л.Гриффена о том, что частная собственность всегда предполагает наличие целостного организма, выступающего как целое во всех основных жизненных проявлениях, абсолютно несостоятельно. Другими словами, в реальной жизни довольно часто субъекты собственности не осуществляют одновременно всех трех функций (владения, распоряжения, пользования) и не представляют по, определению Л.Грифена, "целостного организма".
       Аналогичное разделение вышеназванных трех функций может быть и в случае с общенародной собственностью, где субъектом ее выступает "общество как целостный организм" (так было в СССР, хотя Л.Гриффен этого не признает). Функцию распоряжения выполнял государственный аппарат управления, построенный по иерархическому принципу; функцию пользования выполняли отдельные трудовые коллективы. Функцию же владения выполняло "общество как целостный организм". Однако, как мы из предыдущих откровений Л.Гриффена узнали, что при социализме общество еще не доросло до кристаллического состояния, а являлось лишь беспорядочным собранием молекул, то бишь коллективов (хотя сущность этого понятия так и осталась им не расшифрованной). Таким образом, мы оказались в порочном кругу. В реальной жизни в СССР все три функции, свойственные понятию "собственность" как единству, были разделены между различными экономическими субъектами, однако поскольку, по Л.Гриффену, одного из субъектов не существовало (общества как целостного организма), то и нужного единства субъекта собственности никак не получалось. Следовательно, это была и не общественная (общенародная) собственность, и не частная, а какая-то совершенно иная, мистическая - гриффеновская, то бишь социалистическая.
       Но на этом сказание о социалистической формации еще не кончается. Нижеследующее рассуждение Л.Гриффена об общественном субъекте собственности непременно предполагает включение надстроечного фактора ("целостность, осознающая самое себя как целостность"). Вот что он пишет по этому поводу: "Что же касается собственности общественной, то о ней применительно к тому же объекту можно говорить только при наличии общества как некоторой целостности, осознающей самое себя (разумеется, через своих членов) как целостность, и стало быть, сформировавшегося как целостный субъект отношения собственности. Так было в первобытном обществе, когда человек ощущал себя не человеком вообще, но членом данного племени; так будет при коммунизме, где "нет классов (т.е. нет различия между членами общества по их отношению к общественным средствам производства)", (Ленин В.И.. Полн. собр. соч., т.33, с.89), когда сам по себе статус человека без каких бы то ни было дополнительных оснований определит его отношение к любым общественным явлениям, в том числе и ко всему материальному достоянию общества, т.е. при полном нивелировании социальных (и следовательно, при полном же раскрытии индивидуальных) различий между людьми. Очевидно, что при наличии классов, государства, других социальных образований (сохраняющихся еще в том или ином виде и при социализме), по самой своей природе предполагающих именно социальную дифференциацию между членами общества, этого быть не может, а следовательно, не может быть и речи об общественной собственности". Конечно, о какой общенародной собственности вообще может идти речь, если Л.Гиффен превратил чиновников и функционеров аппарата управления Советского Союза в класс, противопоставивший себя всей массе трудящихся (и, наверное, ее эксплуатировавший, хотя Л.Гриффен предпочитает об этом не писать)?
       Далее Л.Гриффен продолжает: "Переходный период от классового общества к бесклассовому (а в свое время наоборот), представляя собой коренное изменение общественной организации, является весьма длительным. И как таковой он может быть только периодом, где нет ни частной, ни общественной собственности на средства производства в их классической форме, т.е. где нет целостного отношения собственности, где собственность расщеплена по формам своей реализации. В такой ее реализации -- единственная возможность перехода от одной фундаментальной формы собственности на средства производства к другой". Из сказанного совершенно не понятно, каким образом разделение функций, которое было естественным явлением во все исторические времена, порождает новый вид собственности. И что значит выражение "собственность в классическом виде"? И вообще следует заметить, что пока нет самого объекта научного исследования - коммунизма, говорить о том, что при нем будет обеспечено некое "целостное отношение собственности", т.е. объединение в одном субъекте (Человечество в целом!- такое даже вообразить себе трудно - мое) всех трех функций - владение, распоряжение, пользование - представляется просто фантастическим. Только философы, играющие понятиями, как теннисным мячом, могут написать подобное.
       И что весьма любопытно. Когда Л.Гриффен он пишет о раздельности существования трех функций собственности при социализме, он рассуждает правильно. Он пишет: "...понять сущность социализма без понимания расщепленности при нем отношений собственности на средства производства по владению, распоряжению и пользованию, субъектами которых становятся различные коллективные образования (от производственного коллектива до государства), столь же невозможно, как понимание сущности капитализма без учета прибавочной стоимости, предполагающей "расщепление" рабочего времени на необходимое и прибавочное ("в действительности", "физически" места не имеющего). В этих условиях оперировать понятием собственности на средства производства как отражающим некоторое целостное общественное отношение, непродуктивно: ни к чему, кроме путаницы, это не приводит". Однако дальше он сам себя запутывает, намертво привязанный к ранее высказанной идее, что социализм является обществом, состоящим из отдельных молекул, а не кристаллическим образованием в масштабах всей планеты. Вот что он на этот счет пишет: "Производственные отношения, в которые вступают субъекты производственной деятельности, всегда в качестве важнейшего компонента включают в себя определенные отношения собственности на средства производства, специфические для каждой общественно-экономической формации. Специфическими они являются и для социализма, и в соответствии с тем, что здесь именно коллектив является субъектом экономической деятельности (а индивиды и государство? - мое), действительно можно было бы говорить о коллективной форме собственности, если бы не та путаница, которая сегодня связана с этим понятием. Достаточно сказать, что коллективной собственностью иногда называют собственность акционерную или кооперативную. Это действительно особые формы собственности, но они представляют собой не более, чем виды частной собственности, и коллективными в собственном смысле слова не являются -- ибо не коллективы являются их субъектами. Ведь если собственником выступает индивид, то, по Марксу, "безразлично, выступает ли он как отдельный капиталист или капиталист комбинированный, как в акционерных обществах" (Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т.23, с.345). Что касается кооперации, то она также имеет вполне буржуазный характер, если в ней, по словам Ленина, "выделяется слой пайщиков", которым она "дает выгоды (дивиденды на паи и т.п.") (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т.37, с.441). Во всех этих случаях капитал имеет адресный, индивидуальный характер, что сказывается на характере и производства, и распределения. Говоря же здесь о коллективистском характере производства мы, повторим, имеем в виду, что субъектом экономической деятельности является не индивид (или группа индивидов со своими индивидуальными "паями"), а производственный коллектив как нерасчлененное (в этом отношении) целое. Конечно, в кооперативных предприятиях при отсутствии наемной рабочей силы тоже проявляются некоторые элементы коллективизма (?), но они не могут полностью развиться, поскольку распределение определяется здесь отнюдь не только трудовым вкладом, вносимым каждым в общее дело, но и индивидуальным паем (т.е. потребление частично идет -- или может идти -- по капиталу, а значит, в том числе и за счет продукта, создаваемого "живым трудом" других членов коллектива). И только при социализме, где в принципе нет других критериев распределения между индивидами, кроме трудового вклада, создаются условия для подлинно коллективистских отношений, в том числе и для особых, только ему свойственных, коллективистских отношений собственности.
       Другое дело -- положение социальное, которое определяется также прошлыми (и не только производственными) заслугами -- но опять же собственными, в принципе ничем иным, кроме собственного вклада, не определяемыми. Но, тем не менее, именно потому, что критерий распределения -- трудовой вклад, каждый член производственного коллектива экономически свободен. Он не привязан к данному производственному коллективу овеществленным трудом, так как не имеет пая в средствах производства (ими владеет не трудовой коллектив, а государство), а свой "живой труд", если это почему-либо покажется ему целесообразным, может влить в труд другого коллектива, свободно выбирая его. Это черты, вообще более или менее свойственные социализму. Однако они существенно модифицируются теми специфическими моментами, которые определяют особенности производственных отношений, характерные для отдельных этапов данного общественного строя".
       Таким образом, у Л.Гриффена все упирается в понятие не общенародной, а коллективной собственности (я уже не говорю о том, что у него появляется при социализме и государственная собственность (не как форма общенародной, а у которой субъектом является государство, в котором царит диктатура "номенклатуры"). Л.Гриффен, ссылаясь на авторитет К.Маркса и В.Ленина, убеждает нас в том, что кооперативы в любом случае базируются на частной собственности. В науке это называется талмудизмом. Таким образом, Л.Гриффен подводит нас к абсурдному выводу о том, что колхозы базировались на частной собственности. Отрицая же наличие при социализме общества как целостного организма и сводя общество к совокупности отдельных коллективов, Л.Гриффен неизбежно, если хочет быть последовательным, должен был признать, что его социализм основан на частной собственности (колхозы, потребительская и промышленная кооперация), а также на коллективистской (но не коллективной!) собственности на средства производства. Правда, остается неясным, каким образом у него стыкуется государственная собственность на средства производства, о которой он пишет во многих местах своего произведения, с т.н. коллективистской и частной собственностью колхозов и потребкооперации. Я думаю, что ответ на этот вопрос элементарно простой - просто в голове у Л.Гриффена царит путаница. Он сам заблудился буквально в трех соснах, создав искусственную концепцию социалистической формации. Особенно наглядна ее абсурдность видна в следующем абзаце: "Как мы видели, в условиях "потенциального барьера" организация производства, объективно направленная на дальнейшее развитие социализма, возможна была только посредством диктатуры сравнительно узкой, сплоченной и дисциплинированной группы функционеров. Эта социальная группа и взяла на себя в своей совокупности распоряжение социалистической собственностью, средствами производства. Люди, составляющие данную группу (не каждый в отдельности, разумеется, а именно в совокупности, как определенная, связанная общностью интересов социальная группа), оказались, таким образом, поставленными в особое отношение к средствам производства. Группу же, поставленную общественным развитием в особое отношение к средствам производства, в марксистской социологии принято называть классом, причем тот класс, который благодаря этому отношению имеет возможность контролировать условия применения рабочей силы, становится классом господствующим. Таким классом на втором этапе социализма и стала данная социальная группа, со временем получившая наименование номенклатуры. Однако определяя ее как класс, следует помнить, что вследствие нецелостности отношений собственности в условиях социализма, данный "номенклатурный класс" уже достаточно существенно отличается от господствующих классов классового общества, в котором они замыкали на себя все три "ипостаси" отношений собственности". В данной цитате нагорожено столько нелепостей, что ее даже анализировать трудно. Достаточно отметить его выражения о контроле за применением рабочей силы (не эксплуатации, хотя класс номенклатурных работников является владельцем средств производства!), о нецелостности (?) отношений собственности в условиях социализма (у Л.Гриффена "номенклатура" то владеет средствами производства, то только ими распоряжается), об отличии господствующего класса, у которого по найму работает весь народ, от господствующих классов в других формациях и т.д.
       Опираясь на свою трактовку понятия "собственности" как единства владения, распоряжения и пользования объектом собственности, Л.Гриффен под свою искусственную логику подгоняет и трактовку реального процесса становления социалистического общества в России непосредственно после революции 1917 года. Он пишет: "...при победе социалистической революции на первом этапе развития социализма государственную власть под руководством партии берет рабочий класс, пролетариат, "первый акт, в котором государство выступает действительно как представитель всего общества - взятие во владение средств производства от имени общества" (Ленин В.ПСС, т.37, с.441). Характер политической власти, направленной на построение социализма и с этой целью использующей собственность на основные средства производства, делает последнюю социалистической, но не общественной - государство здесь ведь не представляет общество как целое, и даже все население страны. Поскольку в то время "вооруженный пролетариат был правительством", то и владение основными средствами производства, являясь государственным, тем самым относится именно к пролетариату как целому. А "все граждане превращаются здесь в служащих по найму у государства, которым являются вооруженные рабочие". С ликвидацией эксплуататорских классов изменился также характер пользования средствами производства: социалистическая собственность, обращенная "на пользу всего народа, в конечном счете и использовалась пролетариатом как целым для обеспечения средств к жизни населения страны". Вышеприведенная цитата начинается с логического противоречия: С одной стороны, он утверждает, что в процессе взятия во владение средств производства государство выступает действительно как представитель всего общества, а, с другой стороны, уже утверждает нечто прямо противоположное - государство не представляет общества как целого. Далее он придумывает процессы, которых в реальной истории просто-напросто не было и делает это только для того, чтобы обосновать свою схему. Так, например, он утверждает, что революционная власть делает собственность на основные средства производства социалистической. Ничего подобного до начала коллективизации не происходило. Во времена нэпа процветала частная и кооперативная собственность на значительную долю общественных средств производства. Вымыслом является и утверждение, что "...владение основными средствами производства, являясь государственным, тем самым относится именно к пролетариату как целому. А "все граждане превращаются здесь в служащих по найму у государства, которым являются вооруженные рабочие". Ничего подобного в России, а затем и в СССР не происходило. Крестьяне (позднее - колхозники) никогда не работали по найму у государства. Что же касается пролетариата, который взял власть, вступил во владение средствами производства как социалистической собственностью и т.д. то вскоре Л.Гриффен обнаружил, что "...отсутствие соответствующих общественно-экономических отношений во всем объеме не позволяет рассчитывать на самоорганизацию рабочего класса в процессе производства, что для этого нужен специальный аппарат". Долго же думал наш философ, пока не пришел к этому фундаментальному выводу. На самом же деле новый государственный аппарат был создан большевиками с первых же минут захвата власти и он все время распухал, все более бюрократизируясь. Вымыслом является и следующее утверждение Л.Гриффена: "Новая экономическая политика (НЭП) представляла собой использование старых экономических механизмов для преодоления разрухи в условиях, когда новые еще не могли работать в полную силу". О каких новых экономических механизмах идет речь? Если о тех, которые применялись при военном коммунизме, то они быстро доказали свою нежизненность и были похоронены с введением нэпЄа.
       Возвращаясь к вопросу об образовании общества как целостного организма, Л.Гриффен пишет: "...формирование производственных коллективов как субъектов экономической и социальной деятельности и их расширение до уровня всего общества, причем представляет собой не однократный (пусть даже растянутый во времени, как строительство средневекового собора) "акт творения", а процесс с существенно различными последовательными стадиями (как метаморфоз насекомого)".
       Интересно было бы узнать, каким образом у Л.Гриффена должен протекать этот процесс "расширения коллективов до уровня всего общества". Его аналогии со строительством средневекового собора и метаморфозами насекомого ни с какой стороны не раскрывают содержание этого таинственного процесса. Если это образное выражение, то ему место в журнальной статье, а не в солидном философском исследовании. Неужели в масштабах всего человечества (а именно так Л.Гриффен мыслит себе коммунистическое общество) производственные коллективы вообще исчезнут и таким образом образуется на базе молекул единый кристалл - коммунистическое сообщество Homo sapiens?
       И завершая рассмотрение версии Л.Гриффена, нелишне заметить, что он отвел этой новой формации примерно два десятилетия (от момента совершения Октябрьской революции до начала загнивания социализма в 1936 году). Полагаю, что его версия не проживет дольше срока, отведенного им социализму. Хотя, кто его знает! Ведь умудрился же Л.Гриффен объявить период после контрреволюции 1991 года третьим этапом социализма, ибо "...реставрация капитализма как способа производства у нас не состоялись и, по-видимому, не состоится". Да, в самом деле до таких высот интеллектуального "творчества" еще ни один современный философ не поднимался!

    3. Моя позиция по государственному социализму

       Один из моих критиков как-то заметил, что в понятии "государственный социализм" заложено такое мощное противоречие, что оно разрушает самое себя. Он утверждал, что "государственный" - это значит автократичный (от ГО-сударь, большой сударь, чисто русское изобретение, везде королевства, княжества, империи, джамахирии и пр.) Тем более, - продолжал он развивать свою мысль, - такому смыслу хорошо соответствовало и государство СССР. Государство как инструмент насилия, инструмент не охраны своего народа, а самозащиты от собственного народа. И вот рядом с таким жестоким смысловым понятием ставится "социализм". Государство подавляет общество, уничтожает его, захватывая все новые и новые функции управления. Так де было в СССР.
       Действительно, государство в СССР вобрало в себя все возможные функции (кроме, пожалуй, функции религиозного одурманивания народа, хотя соответствующий государственный аппарат, отслеживающий деятельность церквей самых различных конфессий, в стране существовал). Аналога этому явлению в истории не было. Сосредоточение буквально всех функций управления в руках государственного аппарата стало неизбежным явлением не по чьей-то воле и злонамеренной прихоти, а в силу господства в обществе общенародной собственности. В условиях же ликвидации начиная с конца 1920-х годов народовластия такая концентрация власти позволила создать небывалую по мощности и глубине проникновения во все поры общества диктатуру партийно-государственного аппарата. Однако, как я уже выше отмечал, эта диктатура могла существовать только при одном условии, что она обслуживала основные потребности общества, на котором она паразитировала. Что касается утверждения оппонента о том, что государство подавляло общество, то оно верно лишь частично. Все-таки, если подходить объективно к оценке исторических фактов, то следует признать, что обязанностью любого современного государства, в том числе и существовавшего в СССР, является обслуживание своего народа, а не только подавление классового противника, т.е. трудящихся масс, хотя в последнее время роль этой функции возросла. Позитивная роль государства проявляется во многих функциях, начиная от организации в обществе образования, здравоохранения, социального обеспечения, кончая защитой общества от внешних врагов. Даже карательные органы в СССР занимались главным образом борьбой с криминалитетом, который с ликвидацией советского государства стал буквально терроризировать жизнедеятельность граждан и юридических лиц, разрастаясь как раковая опухоль (продажа наркотиков, проституция, игорный бизнес и т.п. "деяния").
       Что же касается сочетания социализма и государства, то эти понятия в СССР были неразделимы. Государство обеспечивало управление единым народнохозяйственным комплексом, содействуя его развитию, организовывало распределение и перераспределение национального дохода, отвечало за соблюдение законодательства по оплате труда, осуществляло выплаты и предоставление услуг за счет общественных фондов потребления и т.д. Короче говоря, государство несло ответственность за функционирование системы экономических отношений в обществе. И ничего противоестественного нет в том, что я назвал социализм, существовавший в СССР, государственным, имея при этом в виду, что общенародная собственность имела государственную форму.
       Довольно часто по неведению сравнивают государства, существовавшие в СССР и Древнем Египте, отождествляя их функции. Конечно же, у фараона после объединения Северного и Южного Египта и у номархов был развитый аппарат управления, так же, как и армия. Но в отличие от СССР огромную роль в Египте играли жрецы. И еще трудно сказать, у кого в Древнем Египте было больше власти - у фараона или у жрецов. Государство в Египте отвечало при активном участии крестьянских общин в строительстве и поддержании в порядке ирригационных систем. Важнейшей задачей государственного аппарата было удерживать в повиновении огромное число рабов, а также обеспечивать их "добычу" в ходе завоевательных походов. Вот, собственно, и все, чем занималось государство в те давние времена. Разве эти функции идут в какое-либо сравнение с теми, которыми приходилось заниматься государству в СССР, не говоря уже о том, что сравниваемые государства действовали в различных общественных формациях? Достаточно заметить, что при рабовладельческом способе производства господствующую роль играла частная собственность, как в сфере производства, так и в торговле. Набирал силу ростовщический капитал. В СССР же преобладала обратная тенденция - всемерное и систематическое подавление частного и кооперативного предпринимательства, доходившее до крайностей (особенно при Н.Хрущеве, который даже ввел ограничения на ведение личного подсобного хозяйства).
       Не могу также пройти мимо абурдной идеи, содержащейся в книге И.Шафаревича "Социализм как явление мировой истории", в которой он умудрился назвать общественный строй в государствах инков, иезуитов в Парагвае и т.д. "государственным социализмом". В этих государствах господствовало рабство в сочетании с крепостничеством, а власть имущих покоилась на безжалостном насилии. Неужели именно эти свойства древних общественных систем правомерно отождествлять с социализмом в современном понимании этого слова и вообще утверждать, что социализм является "общеисторическим понятием"? Это - не наука, а карикатура не нее. И даже сам И.Шафаревич вынужден был, в конце концов, придти к следующему выводу относительно порядков, существовавших в парагвайском государстве иезуитов: "...попытка низведения сотен тысяч людей до муравьиного существования представляется гораздо более страшной картиной, чем любая каторга". Утверждать же, что социализм существовал во все эпохи человеческой истории - это означает ничто иное, как полное пренебрежение идеей развития человечества, смены одной общественной формации другой.
       И еще одно методологическое замечание следует сделать. При анализе общественного строя в СССР неправильно абсолютизировать характерные черты того или иного этапа (военного коммунизма, периода нэпа, сталинщины, хрущевской противоречивой и сумбурной "оттепели", брежневского "застоя", горбачевской перестройки), распространяя их на весь период существования советской страны. Многие социологи за эталон советского строя берут годы сталинской диктатуры с ее массовыми репрессиями и на этой основе делают фундаментальные выводы о политико-экономической сущности общественного устройства в СССР. А почему, собственно, сталинщина была наиболее характерным этапом существования социализма в СССР? С таким же успехом можно распространить на весь период существования СССР отличительные черты горбачевской перестройки. Этот метод я не могу не назвать иначе, как примитивным упрощенчеством. Даже в жизни отдельного человека существуют качественно различные этапы, отделяемые друг от друга переломными точками. Что же говорить тогда о такой сложнейшей системе, как общество?
       Иной раз в дискуссии встречались и такие перлы логики, как нижеприводимый пассаж: "Определяющий фактор при анализе классовой природы общества заключается не в том, являются ли средства производства частной собственностью класса капиталистов или принадлежат государству, а в том, будут ли средства производства капиталом, будут ли они монополизированными и отчужденными от непосредственных производителей. Советское руководство придерживалось той же позиции по отношению ко всей экономической системе, которую занимает капиталист по отношению к отдельному предприятию. Определение классового характера Советского Союза как "бюрократического государственного социализма" - иррациональное выражение, за которым кроются реальные экономические отношения государственно-капиталистического эксплуататора и лишенных собственности эксплуатируемых". Уже первое же предложение абсурдно по своему существу. Совершенно очевидно, что если средства производства являются частной собственностью класса капиталистов, то, следовательно, они являются и капиталом. Ведь капитал есть отношение капиталистов и наемных работников, ибо именно в этом состоит суть капиталистической частной собственности. Если существует капитал, то имеет место и отчуждение наемных работников от средств производства. Что же касается монополизации, то она есть лишь одна из форм бытия капитала. И отчуждение работников от средств производства не является следствием монополизации. Утверждение о том, что советское руководство придерживалось той же позиции по отношению ко всей экономической системе, которую занимает капиталист по отношению к отдельному предприятию, не только не соответствовало действительности, но и бессмысленно по существу, ибо не понятно, что написавший эту чушь имел в виду под отношением советского руководства к "экономической системе". Еще ни один человек не догадался писать об отчуждении "экономической системы" от объекта собственности и эксплуатации ее руководством той или иной страны. Ну, а последнее предложение является следствием двух предыдущих предложений, и в нем особенно примечательна мысль о том, что за иррациональностью скрываются реальные отношения.
       Не могу не привести еще один типичный образчик игры словами, который именуется "диалектическим методом". Вот этот шедевр: "Природа нам дает свой ответ разрешения противоречий. Взаимодействие двух противоположных полов людей рождает новое качество - нового человека (Какая глубина мысли! Правда не очень понятно, в чем же проявляется новое качество новорожденного - мое). Взаимодействие двух химических элементов создает новый элемент с новым качеством (откровенно говоря, я не понимаю, как, например, взаимодействие водорода с кислородом порождает, кроме воды, новый элемент с новым качеством- мое). Так и в обществе. Противоречия отношений труда - капитала путем слияния своих свойств под воздействием катализаторов, самоуничтожаются, рождая новое общество с новыми качествами. Точнее сказать, рождают новое явление, где свойства и капитализма, и социализма, самоуничтожаясь, возвращаются объединенными в новое качество. Капитал и труд объединяются в одном носителе. Упразднение наемного рабства" (Маркс), освобождение труда сопровождают рождение нового человека, экономически независимого и потому творческого и деятельного. Ну, а отсюда мы уже можем говорить и о СУЩНОСТИ социалистических отношений собственности". Теперь постараемся оценить рассуждения нашего "диалектика" об обществе. Что за отношения труда и капитала? Ведь капитал взаимодействует с рабочей силой - потенциальным носителем труда, а не с самим трудом. Труд связан с процессом производства, а рабочая сила, представленная на рынке личностью наемного работника, проявляет себя в системе экономических отношений с капиталистом - персонифицированным капиталом. Что за таинственные катализаторы, которые обеспечивают слияние труда и капитала и уничтожение противоречий между наемными работниками и капиталистами? Что это за процесс самоуничтожения труда, который в принципе неуничтожим до тех пор, пока существует общество. Так же не понятно, каким образом происходит самоуничтожение капитала? Где этот процесс можно наблюдать? И вот в итоге этих двух таинственных процессов происходит рождение нового общества, которое в реальной действительности всегда имеет форму социальной революции. Далее. Что это за носитель, в котором объединяются капитал и труд после их самоуничтожения? Оказывается, им является новый человек, причем экономически независимый. Что это за чудо - "экономически независимый человек"? Даже святые отшельники, добровольно уходящие от общества и живущие в пещере, нуждаются в подаяниях в форме хлеба и воды, которые им приносят сердобольные люди. Даже Робинзон Крузо был связан с тем обществом, которое его породило. А далее совершается настоящее чудо (так же, как и рождение нового химического элемента) - "экономически независимый человек", ставший отшельником в обществе, становится творцом нового и проявляет себя в бурной деятельности. Спрашивается, что это за деятельность индивида, оторванного от общества? И каков характер его творчества? И вот этот мистический процесс рождения нового качества приносит свои плоды - на свет появляется ничто иное, как СУЩНОСТЬ социалистических отношений собственности! Вот с такого рода "доказательствами" приходится нередко иметь дело в ходе дискуссий.
       Бытует и такое мнение, что термин "социализм" является нелепостью и тавтологией. Оно высказано Г.Исаевым (isaev43@mail.ru), который при этом опирается на высказывания классиков марксизма. Он, в частности, цитирует В.Ленина, который в работе "Экономика и политика в эпоху диктатуры пролетариата" писал следующее: "Теоретически не подлежит сомнению, что между капитализмом и коммунизмом лежит известный переходный период. Он не может не соединять в себе черты или свойства обоих этих укладов общественного хозяйства<...>Социализм есть уничтожение классов<...>Но сразу классы уничтожить нельзя. Классы остались, но каждый из них видоизменился, видоизменились и их взаимоотношения<...>Классовая борьба не исчезает<...>а лишь принимает иные формы" (В.Ленин. ПСС, т.39.с.271). Далее он цитирует К.Маркса, который в работе "Критика Готской программы" писал: "Между капиталистическим и коммунистическим обществом лежит период революционного превращения первого во второе. Этому периоду соответствует и политический переходный период, и государство этого периода не может быть ничем иным, кроме революционной диктатуры пролетариата" (К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч. т.19 с.27). И на основании вышеприведенных цитат из произведений К.Маркса и В.Ленина Г.Исаев делает вывод о том, что социализм есть вопрос прежде всего политический, вопрос власти. Вывод этот верный, правда, с той лишь оговоркой, что переход от капитализма к социализму подготовлен формированием совокупности экономических предпосылок в недрах капиталистического способа производства, а вот сам переход из одной формации в другую невозможен без политической борьбы двух враждующих между собой классов, а после победы социалистической революции власть, как показала история, может иметь такую форму диктатуры пролетариата, как Советы. Но власть может со временем трансформироваться и в диктатуру партийно-государственного аппарата.
       Отметив трагические последствия поражения социализма в СССР, Г.Исаев с возмущением пишет о том, что термин "социализм" используется самыми различными политическими силами. "Как, например, объяснить, - пишет он, - что в течение всего XX века под красивой вывеской социализма спокойно могли существовать (и существуют теперь - Северная Корея) какие угодно реакционные режимы, вплоть до людоедских (были и такие в 70-х годах в Африке), только не сама рабочая власть? Есть что-то сатанинское в том, что даже у чудовищного выродка Гитлера была не какая-нибудь, а "Национал-социалистическая партия". Сегодняшние фашисты Швеции объединены в "Национал-социалистический фронт", в Сирии, Ираке и других странах Ближнего Востока существуют партии БААС - "Партии арабского социалистического возрождения". В Ливии у Муаммара Каддафи "Арабская социалистическая джамахирия"<...>Сколько на свете социализмов, где настоящий? Удивительная вещь социализм - он все стерпит, все прикроет! Почему? Не потому ли, что сам термин страдает неким скрытым дефектом, позволяющим использовать себя одновременно и коммунистам и фашистам и феодалам с людоедами?" Далее Г.Исаев подводит итог своим размышлениям по поводу этого удивительного феномена: "...теперь мы уже должны признать, что термин "социализм" оказался неточен, а неточен - значит, неверен. Отсюда и масса проблем с ним". И Б.Исаев предлагает вместо термина "социализм" применять другой термин - "пролетаризм". Ниже привожу его обоснование нововведения в революционный лексикон: ""Пролетаризм"<...>подчеркивает, что в классовом социалистическом (пролетарском) обществе властвовать должны не партии (пусть и трижды пролетарские), не вожди (даже беззаветно преданные) пролетариату), не государство - нет! Власть должна находиться в руках самих организованных рабочих, организованного в класс пролетариата: власть политическая и экономическая, власть в центре и на местах, власть абсолютная, ни с кем неделимая. Как пролетариат (как единое целое, единый социальный субъект) может осуществлять свою власть, свою диктатуру - разговор особый. Он впереди. Пролетариат - единственный класс, чьи интересы полностью совпадают с интересами всего общества. Даже завоевав власть, становясь хозяином, диктатором общества он при этом остается классом производящим, не могущим жить за чужой счет. Наоборот, без его труда не выжить обществу. Все необходимые материальные блага для существования общества пролетариат производит один, а потребляют все. То есть даже и при собственной власти он остается, в определенной мере, классом эксплуатируемым! Чтобы освободиться от такого полурабского положения, он, как никто другой, кровно заинтересован в неукоснительном исполнении Основного Закона социализма в "распределении труда и продуктов производства, в интересах общества в целом, стимулирующем рост общественного благосостояния и общественного сознания" (Второй Коммунистический Манифест, гл.II). Лишь эта дорога ведет человеческий род в коммунистическое будущее, где люди свои общие проблемы будут решать, исходя из коммунистического (чисто природного!) принципа "Каждый по способностям! И своими руками, и головой, как это было на заре человеческой истории. Не назад, а вперед к природе! Коммунизм - это цель, а социализм, точнее, пролетаризм, рабочая власть - дорога к цели. Но чего стоит цель, пусть даже и великая, без верной дороги к ней? Встанем на верную дорогу, дойдем до цели, нет - снова жестоко опрокинемся в прошлое. Вот почему необходимо вводить в работу, в действие термин, ясно говорящий о главном в социализме, без чего он вообще не мыслим как таковой. Фонетика, звучание нового слова не дадут никому забыть, что за власть, что за строй в Новом обществе, а главное - кто в нем Хозяин".
       Видимо, Б.Исаев также принадлежит к клану философов, которые привыкли мыслить абстрактными категориями, не заботясь о том, насколько они адекватны действительности. Спрашивается, что из себя представляют "организованные рабочие, организованные в класс пролетариата"? Организованные в какой-то неизвестной до сих пор форме "единого социального субъекта"? И у этого субъекта не должно быть никаких там лидеров, руководителей и вождей. Просто сами по себе организованные пролетарии. Далее. Если есть пролетарии, не владеющие средствами производства, то, спрашивается, кто же является их собственником в "пролетаризме"? Из вышеприведенной выдержки мы узнаем, что пролетарии, организованные в единый класс и представляющие собой единый субъект, став полноправными хозяевами, а также диктаторами общества, все-таки не перестают быть классом эксплуатируемых. Кем эксплуатируемых? Известно только одно, что пролетариям в "пролетаризме" еще предстоит "освободиться от полурабского положения". Я не намерен комментировать коммунистический проект Б.Исаева, однако, что касается дороги, ведущей к его реализации, то мало верится в то, что только смена термина в силу нового его звучания позволит пролетариату вкупе со всем счастливым обществом без проблем слиться в экстазе с природой в коммунистическом обществе.

    4. Контрреволюция

       "Если бы вы, господин Буш, захотели уничтожить Советский Союз, чтобы вы сделали по-другому, чем Горбачев?"
       Г.Киссинджер
       "Наступление на страну велось планомерно, с подготовленных позиций и по широкому фронту".
       М.Полторанин
       "По признанию руководства США, на борьбу с социализмом потрачено 5 трлн. долл".
       М.Давидоу
       С каждым годом появляется все больше информации о конкретных причинах и механизме развала СССР. Так, недавно разоткровенничался один из руководителей МГД - соратник Б.Ельцина Г.Попов. В своем интервью, данном корреспонденту газеты "Совершенно секретно" Л.Велехову (N 3 за 2010), он признался, что целью Межрегиональной депутатской группы (МГД) был захват власти. Он сказал, что "...главная наша задача - отстранить КПСС от власти, убрать из конституции 6-ю статью. И вот на этой платформе действительно объединились все. Так возникла "Демократическая Россия" - объединение всех против КПСС. Монархисты, анархисты, "истинные коммунисты", крайне левые, либералы: кого там только не было. Так был создан единый "кулак" и впервые мы применили его на республиканских и местных выборах весной 1990 года". В этом перечне противников действовавшей в СССР власти Г.Попов "забыл" упомянуть сепаратистов, сыгравших решающую роль в развале СССР. А сам Г.Попов вынужден был признать, что именно МГД была непосредственно виновна в разрушении единого государства: "Так что, подводя итоги: объединение демократических сил (хороши же "демократы", расстрелявшие три года спустя российский парламент - мое) дало победу, но уже на другой день после победы мы обнаружили, что нет общей конструктивной платформы; а сама победа была организована таким образом, что шансы на сохранение Союза уменьшались". И еще одно важное заявление сделал в этом интервью Г.Попов: "В окончательном варианте реформы были по максимуму учтены интересы номенклатуры. И интересы Запада. Потому что без помощи Запада Ельцин и новая власть в целом удержаться бы не смогли". Под Е.Гайдара США обещали Б.Ельцину 37 млрд. долларов.
       В августе 2011 года исполнилось 20 лет со времени т.н. путча. Своими воспоминаниями поделился А.Пригарин (в настоящее время - лидер партии РКП - КПСС), который в то время был руководителем Центра политического анализа и прогнозирования при Секретариате ЦК КПСС. Он сообщил о тех памятных событиях следующее: "Бывший в то время первым секретарем Московского горкома КПСС, Ю.Прокофьев, вспоминает о разговоре с В.Крючковым, который состоялся 7 или 8 августа, то есть за 10 дней до ГКЧП: "С Крючковым пошел разговор о положении в стране, и он поинтересовался моей точкой зрения на введение на введение чрезвычайного положения в августе. Он совершенно четко сказал, что партия не должна в этом участвовать, и представители партии не войдут в состав комитета: "Партия должна быть в стороне от этого дела. Это дело чисто государственное". 19 августа к 10 часам утра меня вызвали на заседание секретариата ЦК. Вел его Шенин, рассказал то, что я уже знал ночью. Стали спорить: когда собирать пленум ЦК. Большинство настаивало собрать на следующий день и определить свою позицию, а пока ограничиться телеграммами в регионы, чтобы сохранить спокойствие".
       В 10 часов 50 минут Секретариат ЦК КПСС за подписью О.Шенина направил из Москвы шифрограмму. В ней говорилось: "В связи с введением чрезвычайного положения примите меры по участию коммунистов в содействии Государственному Комитету по чрезвычайному положению в СССР. В практической деятельности руководствоваться Конституцией Союза ССР. О Пленуме ЦК и других мероприятиях сообщим дополнительно". В 10 часов 30 минут 1-ый секретарь ЦК КП РСФСР В.Купцов собрал совещание руководящего состава партии<...>Привожу основные тезисы, высказанные В.Купцовым, как они записаны в моем рабочем блокноте: "Лукьянов не вошел (в состав ГКЧП), чтобы обеспечивать контроль за его действиями<...>Михаил Сергеевич жив, нездоров<...>В ГКЧП не представлена КПСС, работают госструктуры<...>Завтра вечером в 18.00 Пленум ЦК. Повестка: "Действия партии в условиях чрезвычайного положения".
       Обращают на себя внимание два момента. Первый: решение о неучастии партии в чрезвычайных событиях было принято заранее, повидимому, еще в ходе весеннее-летних "разработок", а значит по согласованию, либо по прямому указанию самого Горбачева.
       И второй: несмотря на решение Секретариата ЦК КПСС и озвученную информацию, никто больше не слышал о Пленуме ЦК, назначенном на 20 августа. И шифрограмма О.Шенина, посланная после решения Секретариата, не содержала никаких намеков на назначенный на следующий день Пленум. По воспоминаниям участников, отмены Пленума добился В.Ивашко (второй, после Горбачева, секретарь ЦК), срочно вернувшийся из санатория в Барвихе.
       А что означает неучастие, а в лучшем случае благожелательный нейтралитет со стороны партии? Несмотря на тяжелые удары и потерю значительной части своего влияния, КПСС оставалась правящей партией, скелетом всей государственной системы. И вся эта система без КПСС стала похожей на человека, из которого умудрились изъять скелет - просто бесформенный мешок мяса. ГКЧП оказался подвешенном в пустом пространстве.
       Я убежден, что уже во второй половине дня члены ГКЧП осознали, что руководство партии их просто бросило, "кинуло", как сказали бы сегодня. И именно этим объясняются, на мой взгляд, мрачные, обреченные выражения лиц членов ГКЧП, дрожащие руки Янаева на их вечерней пресс-конференции.
       В результате, 20 августа ГКЧП активно не действовал, а ельцинисты наращивали свои силы. В ночь на 21 августа, после затяжных споров, ГКЧП отказался от силового решения конфликта, утром 22-го Язов приказал вывести войска из Москвы, днем Г.Янаев официально распустил ГКЧП, а вечером, в 21-00 Секретариат ЦК КПСС принял капитулянтское позорное решение. Вот оно: "Текст шифрограммы Секретариата ЦК КПСС от 19 августа был составлен на основе дезинформации, сообщенной участникам Секретариата ЦК о состоянии здоровья Генерального секретаря и обстоятельств введения чрезвычайного положения. Текст не отражал всех соображений, высказанных участниками Секретариата при обсуждении данного вопроса, и был передан для срочной отправки на места. С учетом изложенного считать текст шифрограммы от 19 августа 1991 года недействительным". Документ подписали: Ивашко, Дзасохов, Лучинский, Семенова, Фалин, Калашников, Мельников, Гиренко, Манаенков, Строев, Купцов и другие.
       Дальнейшее хорошо известно. 22 августа в Москву возвращается Горбачев, идут аресты членов ГКЧП. 23 августа подписывает Указ о приостановлении деятельности КП РСФСР. 25 августа Горбачев заявляет о сложении с себя полномочий 1-го секретаря и роспуске ЦК КПСС" (Impuls2007 <impuls2007@googlegroups.com).
       Любопытен также доклад доктора наук Петера Бахмайера, сделанный им на конгрессе в Фельдкирхене 3 сентября 2010 года, в котором он анализирует историю психологической и культурной войны против СССР и современной России, которая велась Западом во главе с США (см. швейцарская газета Zeit-Fragen N 41 от 19.10.2010). В своем докладе П.Бахмайер сообщает, что "Проект русского исследования" (Russian Research Project) в Гарварде, руководимый Раймондом Бауэром и Алексом Инкессом, был совместным предприятием ЦРУ, американских военно-воздушных сил и Корпорации Карнеги. Институт опубликовал в 1956 году исследование под заголовком "Как работает советская система" (How the Soviet System Works), которое стало стандартом в изучении Советов. К психологической войне имеют прямое отношение радиопередачи ЦРУ на Восточную Европу, "принадлежавшие также к одним из самых дешевых, надежных и самых эффективных инструментов американской внешней политики", как позднее объясняла Джин Киркпатрик, а именно "Голос Америки" (Voice of America), РИАС (RIAS) Берлин, Радио Свобода (Radio Liberty), которые вещают до сегодняшнего дня на русском языке и на языках стран СНГ. Далее в докладе сообщается, что администрация Рейгана в 1982 году разработала план демонтажа советской системы, в котором четвертым пунктом значилась "психологическая война".
       И еще одна интересная информация была сообщена П.Бахмайером, которая смыкается с признаниями Г.Попова о наличии в верхнем эшелоне власти СССР влиятельных политических деятелей, образовавших пятую колонну Запада. П.Бахмайер сообщает: "Главный архитектор перестройки был Александр Яковлев, с 1985 г. секретарь ЦК КПСС по идеологии, который в 50-е гг. учился в Вашингтоне и стал убедительным приверженцем неолиберализма, как он мне при беседе в Вене 9 ноября 2004 г. объяснил. К этой группе принадлежали также такие люди, как Егор Гайдар, Григорий Явлинский, Борис Немцов, Виктор Черномырдин, Герман Греф и Анатолий Чубайс. Яковлев создавал с ними в Советском Союзе пятую колонну Запада, которая сохраняет до сегодняшнего дня на заднем плане свои связи. Также Борис Ельцин был человеком американцев, он в сентябре 1989 года по приглашению Эсалоновского института в Калифорнии, который имел с 1979 года американо-советскую программу обмена, при визите в Вашингтон непосредственно принимался в американском конгрессе и в 1991 г. с их помощью смог придти к власти. Горбачев стал благодаря посредничеству Джорджа Сороса членом трехсторонней комиссии, которая провела в 1989 г. в Москве конференцию, в которой также принимали участие Генри Киссинджер и Валери Жискар дЄЭстен".
       П.Бахмайер в своем докладе подчеркивает особую роль, которую сыграл Джордж Сорос в контрреволюции 1991 года. Он писал: "Учреждение "Открытое общество" Джорджа Сороса, основанное уже в 1988 г. в Москве, было в 90-е годы мощнейшим механизмом дестабилизации и разрушения в руках теневых властей. Сорос направлял свою деятельность на изменение мировоззрения мира людей в неолиберальном духе, проведении политики в духе американского пути к жизни (American way of life) и образованию молодых русских в США. Средствами общества Сорос финансировал самые важные русские журналы и выделялись специальные премии для поддержки литературы. Только между 1997 и 2000 г. предоставило общество 22000 стипендий в размере 125 млн. долларов".
       Империализм во главе с США на протяжении всей истории существования Советского государства вел экономическую, информационную и горячую (с помощью Гитлера, Муссолини, Франко) войну против него. О том, как это происходило на заключительном этапе исторической драмы, откровенно поведала Маргарет Тэтчер, выступая в ноябре 1991 года на заседании Американского Нефтяного Института. Вот что она сказала (по записям русских участников этого форума): "Советский Союз - это страна, представлявшая серьезную угрозу для западного мира. Я не говорю о военной угрозе. Ее в сущности не было. Наши страны достаточно хорошо вооружены, в том числе ядерным оружием. Я имею в виду угрозу экономическую. Благодаря плановой политике и своеобразному сочетанию моральных и материальных стимулов, Советскому Союзу удалось достигнуть высоких экономических показателей. Процент прироста валового национального продукта у него был примерно в два раза выше, чем в наших странах. Если при этом учесть огромные природные ресурсы СССР, то при рациональном ведении хозяйства у Советского Союза были вполне реальные возможности вытеснить нас с мировых рынков. Поэтому мы всегда предпринимали действия, направленные на ослабление экономики Советского Союза и создание у него внутренних трудностей. Основным было навязывание гонки вооружений. Мы знали, что советское правительство придерживалось доктрины равенства вооружений СССР и его оппонентов по НАТО. В результате этого СССР тратил на вооружение около 15 % бюджета, в то время как наши страны - около 5 %. Безусловно, это негативно сказывалось на экономике Советского Союза. Советскому Союзу приходилось экономить на вложениях в сферу производства так называемых товаров народного потребления. Мы рассчитывали вызвать в СССР массовое недовольство населения. Одним из наших приемов была якобы "утечка" информации о количестве вооружения у нас гораздо большем, чем в действительности, с целью вызвать дополнительные вложения СССР в эту экономически невыгодную сферу. Важное место в нашей политике занимал учет несовершенства конституции СССР. Формально она допускала немедленный выход из СССР любой пожелавшей этого союзной республики (причем практически путем решения простым большинством ее Верховного Совета). Правда, реализация этого права была в то время практически невозможна из-за цементирующей роли компартии и силовых структур. И все-таки в этой конституционной особенности были потенциальные возможности для нашей политики. К сожалению, несмотря на наши усилия, политическая обстановка в СССР долгое время оставалась весьма стабильной. Серьезное место в формировании нашей политики (в основном политики США) занимал вопрос о создании системы противоракетной защиты (СОИ). Должна признаться, что большинство экспертов было против создания СОИ, т.к. считали, что эта система будет чрезвычайно дорогой и недостаточно надежной, а именно щит СОИ может быть пробит при дополнительном вложении Советским Союзом гораздо меньших (в 5-10 раз) средств в "наступательные" вооружения. Тем не менее, решение о развитии СОИ было принято в надежде, что СССР займется созданием аналогичной дорогостоящей системы. К нашему большому сожалению, советское правительство такого решения не приняло, а ограничилось политическими декларациями протеста. Сложилась весьма трудная для нас ситуация. Однако вскоре поступила информация о ближайшей смерти советского лидера и возможности прихода к власти с нашей помощью человека, благодаря которому мы сможем реализовать наши намерения. Это была оценка моих экспертов (а я всегда формировала очень квалифицированную группу экспертов по Советскому Союзу и по мере необходимости способствовала дополнительной эмиграции из СССР нужных специалистов). Этим человеком был М.Горбачев, который характеризовался как человек неосторожный, внушаемый и весьма честолюбивый. Он имел хорошие отношения с большинством советской политической элиты и поэтому приход его к власти с нашей помощью был возможен достаточно тонко. Деятельность "Народного фронта" не потребовала больших средств: в основном это были расходы на множительную технику и финансовую поддержку функционеров. Однако весьма значительных средств потребовала поддержка длительных забастовок шахтеров. Большие споры среди экспертов вызвал вопрос о выдвижении Б.Ельцина в качестве лидера "Народного фронта" с перспективой последующего избрания его в Верховный Совет Российской республики и далее руководителем Российской республики (в противовес лидеру СССР М. Горбачеву). Большинство экспертов было против кандидатуры Б.Ельцина, учитывая его прошлое и особенности личности. Однако состоялись соответствующие контакты и договоренности, и решение о "проталкивании" Б.Ельцина было принято. С большим трудом Ельцин был избран Председателем Верховного Совета России и сразу же была принята декларация о суверенитете России. Вопрос: от кого, если Советский Союз был в свое время сформирован вокруг России? Это было действительно началом распада СССР. Б.Ельцину была оказана существенная помощь и во время событий августа 1991 года, когда руководящая верхушка СССР, блокировав Горбачева, попыталась восстановить систему, обеспечивающую целостность СССР. Сторонники Ельцина удержались, причем он обрел значительную (хотя и неполную) реальную власть над силовыми структурами. Все союзные республики, воспользовавшись ситуацией, объявили о своем суверенитете (правда, многие сделали это в своеобразной форме, не исключавшей их членства в Союзе). Таким образом, сейчас де-факто произошел распад Советского Союза, однако де-юре Советский Союз существует. Я уверяю вас, что в течение ближайшего месяца вы услышите о юридическом оформлении распада Советского Союза" (цитируется по статье Игоря Родионова, опубликованной в газете "Завтра". Ноябрь 2009 года).
       Влияние внешнего фактора на процесс развала СССР сегодня ни у кого не вызывает сомнений. Однако, как я отмечал в 5-ой главе своей монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества", все-таки решающую роль в ликвидации социалистического строя и великой державы сыграли процессы внутри страны.
       В газете "Совершенно секретно" (N8, 2011) опубликовано интересное интервью с бывшим послом США в России (с 1997 по 2001 гг.) господином Д.Коллинзом, данное им собственному корреспонденту "Интерфакса" в Вашингтоне П.Черемушкину, в котором он сказал следующее: "Вспомните зиму 1991 года. Это была весьма плохая ситуация. Конечно, никто не голодал. Но снабжение становилось все более ограниченным. Помню, когда я встретился с тогдашним мэром Москвы Юрием Лужковым, который отвечал за поставки продовольствия, он жаловался, что они не могут удержать товары на полках, все немедленно исчезает. Страна была банкротом. Денег не было. До путча была серьезная обеспокоенность тем, как накормить население. Приближались очень трудные времена<...>Мне кажется, что система пришла к кризису. Идея о том, что Советский Союз был в хорошем состоянии, а Ельцин разрушил его, довольно безумна. Советский Союз разваливался. Прибалты объявили о своей независимости. Молдова объявила о независимости. Украинцы не собирались возвращаться. Союз развалился бы в любом случае".
       Далеко не со всеми оценками и выводами господина Д.Коллинза можно согласиться. Хотя он довольно точно описал атмосферу 1991 года, однако никак нельзя согласиться с его утверждением о том, что СССР вроде сам по себе разваливался и что Б.Ельцин не содействовал разрушению страны. Я в 1991 году работал министром труда и социальных вопросов в правительстве СССР и могу с полной ответственностью заявить, что Б.Ельцин делал все, чтобы развалить экономику единого тогда еще государства. Министр труда России беспрерывно во время совещаний с участием представителей союзных республик, которые я проводил, отлучался, чтобы получить соответствующие инструкции Б.Ельцина по вопросам координации и совместных программ центра и республик. Итог этих консультаций был таков - Россия не согласовала ни один из подготовленных нами документов, под которыми стояли подписи всех других республик СССР, т.е. Б.Ельцин блокировал все наши инициативы в области труда и социальных проблем. Более того, он проводил популистскую политику, обещая всем повышение заработной платы и пенсий. Он не только обещал, но и раздавал налево и направо не обеспеченные товарами и услугами деньги, что способствовало безмерному увеличению т.н. "навеса", который исчислялся уже сотнями миллиардов рублей (тогда еще не девальвированных). Я уже не говорю о том, что он проделывал в сфере политики, всемерно поощряя сепаратизм и подавая пример всем остальным республикам, цинично игнорируя решения правительства СССР. Я нискольку не хочу оправдывать политику, проводимую М.Горбачевым, чей вклад в развал СССР и социалистического лагеря был решающим. Но то, что выделывал Б.Ельцин, возглавляя руководство громадной России, нельзя назвать иначе, как преступлением. Уважающие себя народы ставят таким деятелям не памятники, а судят их и сажают за решетку. И еще один нюанс, который высветило, как прожектором, интервью с господином Д.Коллинзом. Правительство США было все время в контакте с Б.Ельциным, знало о его планах и поддерживало его действия. Посольство США было готово в критический день "путча" - 19 августа 1991года - спрятать у себя Б.Ельцина с его командой. Он был на "коротком поводке" у США, так же, как и М.Горбачев. Перед Б.Ельциным стояли две цели: первая - развалить СССР, вторая - превратить Россию, по выражению М.Полторанина, в "Воруй-страну на клановых подпорках". Эти две задачи стали для Ельцина почти смыслом жизни. А что касается М.Горбачева, то М.Полторанин вспоминает: "Во время этой встречи я был на Мальте с группой журналистов и знал подноготную закулисных переговоров<...>Горбачев сдал американцам Кубу, Никарагуа, всю Восточную Европу и вообще вывел СССР из игры. Он даже позволил янки хозяйничать в нашей Прибалтике, подталкивая процесс развала Советского Союза. Теперь Соединенные Штаты превратятся в Самодержца Всея Земли. Они будут безбоязненно использовать вооруженные силы для поддержки своих капиталистов" ("Политические тайны XXI века. Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса" с.284). И американцы настолько обнаглели, что, как сообщает М.Полторанин, госсекретарь Бейкер летом 1991 года собирал тайно в американском посольстве руководителей республик СССР и проводил с ними инструктаж.
       Довольно откровенно о целях контрреволюционеров во главе с Б.Ельциным поведал его достойный преемник В.Путин (избранник Б.Ельцина), выступая в Колумбийском университете США в 2003 году. Он сказал: "Как вы знаете, в России в начале 90-х годов была проведена крупномасштабная распродажа государственного имущества. И при этом, надо сказать прямо и честно, откровенно, это не всегда делалось в рамках здравого смысла, не всегда делалось по экономическим соображениям. Идея была в том, чтобы раздать имущество и создать некий средний класс, который не позволил бы развернуть Россию назад, в сторону тоталитарного общества, создать некоторое сообщество людей, которые боролись бы за то, что получили. Этот способ приватизации, конечно, оценен был всем обществом, а не только теми, кто получил государственную собственность. И подавляющее большинство членов общества в России считает, что это был несправедливый способ приватизации" (см. jskin 70@yandex. ru. Миф о стабилизации при Путине). Надо сказать прямо, что В.Путин подобрал слишком мягкое выражение для оценки той грандиозной операции ликвидации общенародной собственности, в результате которой была подорвана не только база социализма, но и сама экономика России, а также других республик. Действительные масштабы экономических преступлений, сознательно организованных и поощряемых властью, имели грандиозные масштабы. Некоторое представление об этом дают цифры, приведенные недавно МВД РФ относительно приватизации на этапе 1993-2003 годов. За указанный период было выявлено 52938 преступлений, непосредственно связанных с приватизацией. За один только 2003 год, когда у руля государственного управления стоял уже В.Путин, в сфере приватизации было совершено 3,5 тысячи преступлений.
       Правду о подноготной организации общегосударственного преступления, как в период горбачевской перестройки, так и после нее, в период правления Б.Ельцина и его ставленника -В.Путина, обнажил М.Полторанин в вышеназванном произведении "Политические тайны XXI века. Власть в тротиловом эквиваленте. Наследие царя Бориса", опубликованном в мае 2010 года.
       М.Полторанин пишет, что никакого экономического кризиса до "перестройки" в стране не было. Население надежно обеспечивалось продовольствием. Он приводит следующие данные: "Продуктов питания на душу населения производилось тогда значительно больше, чем сейчас. Из развитых стран по этому показателю мы уступали только Соединенным Штатам Америки. Даже благополучная Англия на душу населения производила в год меньше России: пшеницы -- на 61 килограмм, картофеля -- на 118, мяса -- на 2,5, молока -- на 120, масла -- на 3,9 килограмма, яиц -- на 118 штук. Это доступные цены для всех не давали товару залеживаться на полках" (Цит. изд. с.57).
       С выводом о том, что в экономике СССР до горбачевской перестройки все было благополучно, вряд ли можно согласиться. Объективный анализ ситуации в народном хозяйстве Советского Союза, сложившейся в 1970-1980 гг., дал в своем обзоре "Заложники индустриализации" редактор отдела экономики журнала "Эксперт" М.Рубченко. Он писал: "...в СССР царствовала "экономика угля и стали": главный промышленный продукт - сталь, доминирующий энергоноситель - уголь (плюс гидроэнергетика). Этим, в свою очередь, определялся еще целый ряд характеристик, формирующих экономический уклад в целом. В частности, основным транспортом для "экономики угля и стали" является железнодорожный, а основу вооруженных сил составляют бронетанковые войска; нефть же используется главным образом для производства горючего (жесткая зависимость между типом доминирующего энергоносителя и общей структурой экономики установлена теорией техноценозов - недавно возникшим и бурно развивающимся разделом истории экономики)" ("Эксперт" N 32 (716) 16.08.2010). В отличие от советской американская экономика базировалась на нефти, что давало ей полуторное преимущество по энергоемкости производства. При сравнении обеих экономик следует также учитывать еще два объективных фактора: климатические условия и размеры территории обеих стран, что не могло не сказываться на существенных различиях в урожайности сельскохозяйственных культур и транспортных затратах. Словом, себестоимость единицы конечной продукции в силу названных трех факторов в СССР неизбежно была выше, чем в США. Кроме того, США обогнали СССР в освоении инфотехнологий, нашедших широкое применение в науке, производстве и в вооруженных силах.
       Как пишет М.Рубченко, "...достижения американской экономики вкупе с неудачами освоения целины произвели сильное впечатление на советского лидера. И вскоре Хрущев начал свою перестройку народного хозяйства по четырем основным направлениям. Во-первых, началось заимствование американских агротехнологий, в частности "кукурузизация всей страны". Во-вторых, начались поиски новых месторождений нефти, в том числе в трудодоступных по тем временам районах Западной Сибири. В-третьих, поменялись приоритеты в сфере вооружений: танки, артиллерию, надводные корабли и самолеты Хрущев объявил "пещерной техникой", а основу вооруженных сил, по его планам, должны были составить ракетные войска. Наконец, понимая, что при существующей со сталинских времен вертикали власти реформы немыслимы, Хрущев затеял перестройку системы управления народным хозяйством, заменив отраслевой принцип организации экономики на территориальный (создание совнархозов)".
       После ниспровержения Н.Хрущева поменялись и целевые установки высшего руководства страны. Однако курс на освоение богатейших месторождений нефти принес свои результаты. СССР стал одним из главных поставщиков нефти и нефтепродуктов на мировой рынок, получая в условиях высоких цен на этот вид углеродного топлива значительные доходы в долларах. Такое положение вещей не устраивало США, и под руководством Кейси была разработана стратегия экономической войны против СССР, в частности, содержащая мероприятия по дестабилизации советской экономики в результате резкого сокращения поступлений валюты путем снижения цен на нефть. США предприняло ряд шагов, чтобы заинтересовать Саудовскую Аравию увеличить поставки нефти на мировой рынок и таким образом снизить цены. Эти маневры США привели к тому, что только за первые три года 12-й пятилетки (1986-1988 гг.) из-за снижения цен на нефть СССР недополучил около 40 млрд. рублей. Кроме того, США развернули активные действия, чтобы не допустить поставок природного газа из Западной Сибири в Европу, чиня всевозможные препятствия в деле строительства гигантского газопровода, наложили запрет на продажу СССР высокотехнологичного оборудования, а также передовых технологий. Одновременно администрацией Р.Рейгана была развернута небывалая по масштабам гонка вооружений. К 1985 году военные расходы США удвоились по сравнению с первым годом президентства Р.Рейгана. Такая политика вынудила руководство СССР также увеличить расходы на военные нужды на 45 %. Подводя итог, можно сделать однозначный вывод: США удалось не только измотать СССР, но и выиграть холодную войну на экономическом фронте. Кроме того, были предприняты и другие меры, о которых откровенно поведала "железная леди" М.Тэтчер.
       Однако вернемся к книге М.Полторанина, который пришел к абсолютно верному выводу о том, что "слом хребта Советскому Союзу состоялся в 1988-м. И добивали неподвижное тело в 89-м и 90-м" (Цит. изд. с.48). "С января 88-го начал действовать закон о государственном предприятии, принятый Верховным Советом СССР с подачи Политбюро. Тогдашний Верховный Совет -- это, в основном, чабаны и доярки, прибывшие взметать по командам ЦК на все согласные руки. Вроде бы, долгожданный прыжок в демократию: всех достал диктат министерств, а закон давал предприятиям полную волю. Настолько полную, что "Государство не отвечает по обязательствам предприятия. Предприятие не отвечает по обязательствам государства" (статья 2). Министерства отстранялись от влияния на хозяйственную политику предприятий и реализацию их продукции.
       А где предприятия должны брать сырье или комплектующие для своего производства? Как "где"? -- в тех же министерствах, из государственных источников! Ведь плановая экономика оставалась незыблемой, сохранилось и централизованное распределение фондов. Так что министерства по-прежнему должны снабжать предприятия всем необходимым, а те могут распоряжаться этим по своему усмотрению. Лафа! Экономика превратилась в улицу с односторонним движением.
       Но, как говаривал душка-генсек Леонид Брежнев: "Ну и пусть воруют. Все же остается в стране, нашим людям". И здесь, казалось, не о чем говорить: для внутреннего рынка особой разницы нет -- по командам сверху распределяют товары или предприятия сбывают их советским потребителям по своему усмотрению. Но статья 7 закона бурила шурфы для закладки под экономику тротиловых шашек: предприятия получали право самостоятельно создавать карманные компании с участием кооперативов и зарубежных фирм.
       Была такая система кооперации -- райпотребсоюзы, облпотребсоюзы, Центросоюз, -- где занимались сбором ягод и грибов, продажей за валюту меда, матрешек и кружев. Система отлаженная. Не о ней ли речь в законе? Но для чего надо объединяться в компанию, скажем, Уралмашу с бригадой бортников-добытчиков таежного меда -- тут что-то не то. Расставило все по местам в мае 88-го принятие Верховным Советом СССР закона "О кооперации". За густым частоколом статей с общими фразами пряталась суть: разрешалось создавать кооперативы при предприятиях, почти на условиях цехов -- с правом использования централизованных государственных ресурсов.
       Только в отличие от цехов и даже в отличие от самих предприятий эти кооперативы могли по закону самостоятельно проводить экспортные операции, создавать коммерческие банки, а за рубежом -- свои фирмы. Причем выручка в иностранной валюте изъятию не подлежала (ст.28), а за всю финансово-хозяйственную деятельность кооперативы отчитывались только перед своими ревизионными комиссиями.
       А затем пошло и поехало. Весь 88-й и начало 89-го сходили, как с конвейера, постановления Совмина СССР (я насчитал 17 документов)-- отменявшие госмонополию на внешнеэкономическую деятельность, запрещавшие таможне задерживать грузы кооперативов, разрешавшие оставлять выручку за кордоном и т.д. и т.п. Тропинка, проложенная властями, привела нас к намеченной ими цели: сначала освободили предприятие от обязательств перед страной, затем передали активы этих предприятий в руки кооператоров и вот наконец распахнули настежь границы.
       Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы предугадать тогда, как будут созданы кооперативы и чем они начнут торговать за границей, получив доступ к государственным ресурсам. Не автомобилями же "Ижкомби" и не обувью "прощай молодость"! За считанные недели при большинстве предприятий были зарегистрированы кооперативы -- присоски, хозяевами которых стали родственники директоров, секретарей обкомов, председателей облисполкомов и, конечно, влиятельных чиновников из Москвы.
       Секретарям обкомов -- главной опоре режима, наверно, в голову не приходило, что, конвертируя в валюту свою личную власть, они роют могилу Системе в целом.
       Из государственных фондов на фабрики и заводы по-прежнему шли ресурсы для выпуска продукции, но теперь по закону директора были сами с усами. Они стали сливать эти ресурсы в собственность "семейным" кооперативам, а те отправляли их за рубеж на продажу. Началась, как тогда говорили, эпоха ВРГ-- Великой Растащиловки Государства.
       Цемент и нефтепродукты, металл и хлопок, пиломатериалы и минеральные удобрения, резина и кожа -- все, что государство направляло предприятиям для переработки и насыщения внутреннего рынка, пошло железнодорожными составами за рубеж. Через зеленые зоны на наших границах. И там, за рубежом, чиновники стали складывать капиталы в кубышки, а вскоре инициировали разрушительную реформу банковской системы СССР. Чтобы в час "X" легально, через свои банки, ввезти эти деньги, или, как называют экономисты, переходную ренту в страну для скупки обескровленных предприятий. Они уже тогда, задолго до 92-го года, готовились к приватизации. И, полагаю, уже тогда запланировали выпускать чеки-ваучеры не персональные, а обезличенные. Так проще было стать хозяевами новой жизни.
       А что дали нам с вами эти меры кремлевской власти? Повсеместный дефицит и остановку производства. Работая позже в президентских архивах, я обнаружил записку О. Шенина, О. Бакланова и А. Власова, адресованную Михаилу Горбачеву, "О совещании министров в ЦК КПСС". "Ситуация чрезвычайная, -- сообщали они. -- Обеспеченность сырьем и материалами в автомобильной и легкой промышленности и других отраслях составляет не более 30 процентов. Всего на две трети обеспечен материально-техническими ресурсами оборонный комплекс. Строителям на жилье и объекты соцкультбыта приходит лишь 30 процентов ресурсов. Многие предприятия, по словам министров т.т. Паничева, Пугина, Давлетовой, встанут". И дальше: "Особенно остро ставился вопрос о необходимости решительного пресечения разбазаривания сырья и материалов на зарубежных рынках, предотвращения хаоса во внешнеэкономических связях".
       Горбачев, как всегда, поставил свою закорючку на полях документа и спустил его в архив. Все они видели, все знали. Да и как не видеть, если на твоих глазах экономика проваливается в тартарары. Из других записок того времени с закорючками Горбачева и остальных членов Политбюро открывалась вся подноготная положения страны. За год своего существования кооперативы вывезли из СССР треть произведенных у нас потребительских товаров, за второй год -- еще столько же. Внутренний рынок обрушился. Постановлениями правительства на закупку импортной продукции бросили часть золотого запаса Советского Союза (за два года он сократился на полторы тысячи тонн). Золото текло за рубеж, а под видом "забугорного" нередко оформлялось "родное" продовольствие -- опять-таки с внутреннего рынка. И мясо и хлеб. К примеру, в портах Ленинграда, Риги или Таллина суда загружались дешевым фуражным зерном, огибали по морю Испанию с Грецией и приходили в Одессу с "импортной" продовольственной пшеницей по 120 долларов за тонну. Часть "добычи" уходила на взятки оформителям, а остальное складывалось на случай приватизации экономики. При разрешенной Кремлем анархии дельцы орудовали, не таясь. Народ стал выходить на площади с требованием прекратить разграбление страны. На митинге в Куйбышеве в сентябре 88-го собралось, например, около 70 тысяч человек. Заводы встали, хозяйственные связи между республиками разрушились. Там начали образовываться националистические Народные Фронты под лозунгом: "Спасаемся поодиночке!". И все стали сторониться Москвы, как проказы. Сначала в ноябре 88-го декларацию о суверенитете республики принял Верховный Совет Эстонской ССР, а за ним -- Азербайджан" (Цит. изд.с.49-52).
       Далее М.Полторанин описывает, что творилось в сфере идеологии, которой заправлял А.Яковлев: "Идеологическая служба ЦК сама копалась самозабвенно в грязи советской истории. Трясла, разбрызгивая нечистоты, пактом Молотова-Риббентропа, выискивала и подавала тенденциозно забытые факты притеснения нерусских народов страны. Смотрите, в какой клоаке вы жили и продолжаете жить! Будто не было в тот драматичный момент более важных проблем. Эта служба проповедовала политический мазохизм и поощряла в СМИ самобичевание и самоунижение представителей титульной нации. Стало хорошим тоном проходиться с трибун по имперским замашкам Москвы и болтать об эксплуатации русским народом окраин Союза.
       Какая эксплуатация?! Те же узбеки хорошо помнили ташкентское землетрясение 66-го, когда в городе было разрушено 36 тысяч жилых домов и общественных зданий. Прилетели Брежнев с Косыгиным, осмотрели руины и перебросили в Узбекистан все стройуправления России вместе с техникой и материалами. А Россия сказала: "Потерпим!". Шесть лет возводили русские люди в Ташкенте микрорайоны, дворцы, спортивные комплексы. Были массовые переброски строительных армий в Киргизию и Казахстан. Россия только вздыхала: "Потерпим!" (Цит.изд. с.75-76).
       Далее М.Полторанин пишет: "Мне кажется, что объяснять все случайными промахами, даже глупостью Кремля, по меньшей мере, несерьезно. Наступление на страну велось планомерно, с подготовленных позиций и по широкому фронту. Мы думали, что Горбачев топтался целых два года, не отваживаясь на благотворные реформы, и только ездил по регионам, заговаривая публике зубы. А он работал! Выдергивал из состава ЦК и Политбюро личность за личностью, заменяя их "сподручными" функционерами. Удаленных с Олимпа державников нарекал консерваторами, а новый призыв флюгеров-карьеристов -- реформаторами. К началу 88-го года "своя в доску" команда в Политбюро была сформирована: сам Михаил Горбачев, Александр Яковлев, Эдуард Шеварднадзе, Николай Рыжков, Вадим Медведев и другие. Никто теперь не посмел встать во весь рост на виду у народа и потребовать от генсека снять маску с лица. С той поры под видом реформ, как по строго разработанному графику -- кем и когда? -- начали стартовать разрушительные процессы: дезорганизовывалась экономика, обваливался уровень жизни, подстрекался сепаратизм" (Цит. изд. с.109).
       Как шла приватизация? Каким образом она готовилась? Об этом в деталях сообщает М.Полторанин. "У самого доверенного из них был большой кабинет в Белом доме. На двери висела табличка: "Ходорковский Михаил Борисович". Он особо не светился, но мы знали, что это советник Силаева и что Ивану Степановичу его внедрил Горбачев. Ходорковский имел покровителей в Кремле. Вчерашний комсомольский функционер вдруг получил в подарок активы государственного Жилсоцбанка и создал свой коммерческий банк "Менатеп". В нем с разрешения Михаила Сергеевича Горбачева были открыты расчетные счета Фонда ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Контроля за деньгами никакого - хочешь, посылай облученным районам, а не хочешь - переводи в банки Швейцарии. Говорили, что Михаил Борисович -- специалист по конвертации средств для высшего эшелона власти.
       Технократу советской школы Силаеву, далекому от финансовых махинаций, нужен был "свой" поводырь в банковских делах. И Кремль его дал. Ходорковский делал то, что от него хотели. У его кабинета я сталкивался со многими будущими олигархами. Потом они толпились в приемной Ивана Степановича. И наверняка -- в приемной Ельцина. А потом появлялись решения и российской, и кремлевской власти (в этих вопросах противостояния не наблюдалось) о раздербанивании государственных банков со всеми отделениями и филиалами и передаче их активов определенной группе товарищей. За 90-й год в России было создано 1.300 коммерческих банков. Кто-то входил в финансовый бизнес со своими накоплениями, но многие использовали присвоенный народный капитал" (Цит. изд.с.136-137).
       М.Полторанин поведал детективную историю о том, как Б.Ельцин пробивал грабительскую приватизацию. М.Полторанин пишет: "Председателем Госкомимущества РСФСР был тогда Михаил Дмитриевич Малей -- профессионал высокого уровня, настоящий русский патриот. Он с командой единомышленников почти год работал над своей программой приватизации постепенного перевода государственного капитализма в народный капитализм. Или как его еще называют -- скандинавский социализм. Малеевская команда подготовила целый пакет подзаконных актов.
       Предполагалось безвозмездно передать государственное имущество по справедливости всему населению, наделить каждого гражданина его долей -- именным приватизационным чеком.
       Он стоил бы примерно в 600 раз дороже, чем чубайсовский ваучер. Вовлечение чеков в продажу не допускалось -- мера против олигархизации. На них можно было купить акции приватизируемых объектов и получать дивиденды. Отсекались дельцы, набившие мешки денег на махинациях в горбачевское безвременье.
       В первую очередь намечалось приватизировать неустойчиво работающую нефтегазовую отрасль или другие минерально-сырьевые сегменты экономики (как это произошло позднее), а пищевую и перерабатывающую промышленность, небольшие заводы, обувные и пошивочные фабрики, предприятия торговли и жилищный фонд. Именные чеки люди могли хранить у себя (они не обесценивались инфляцией), пока не приходила пора акционирования нужного им объекта. Для предотвращения частного монополизма и дикого роста цен предлагалось стимулировать создание параллельной сети частных предприятий (вместо одного мясокомбината -- десять, вместо двух пекарен -- сотня и т.д.).
       Весь процесс приватизации занимал, по расчетам Малея, около 15 лет. Получив в свои руки некогда отчужденную властью собственность, российский народ не на словах, а на деле превращался в хозяина страны. Все становились акционерами, всем было выгодно эффективное управление на всех уровнях, чтобы получать высокие дивиденды. Значит хозяйственной и политической власти приходилось бы иметь дело не с равнодушными ко всему батраками, наемным быдлом, а с нацией заинтересованных собственников.
       Этим собственникам было бы что терять, и они не обожествляли бы чиновников даже высшего уровня, включая президента -- относились к ним как к нанятым менеджерам. Не справились с делом -- пошли вон! Изберут других. Украли -- идите в тюрьму! Для защиты своих интересов нация собственников создала бы сильные партии, независимые профдвижения и все остальное, без чего нет гражданского общества.
       При таком варианте Россию ждала судьба процветающих демократических государств (Цит. изд. с.157-158). Как сам вариант, так и утверждение о процветании "демократических" государств дают точное представление о концептульном мировидении М.Полторанина, однако здесь нет смысла комментировать их. Да и сама действительность опровергает ежедневно эти иллюзии о мнимом процветании США, Западной Европы и Японии. Однако вернемся к российской действительности и демократическому вождю, возглавившему контрреволюционный процесс, который похоронил социализм и СССР.
       Далее М.Полторанин описывает свой разговор с Б.Ельциным по поводу проекта, разрабатывавшегося Председателем Госкомимущества РСФСР М.Малеем.
       "-- Оставить в экономике значительную часть государственного сектора, да еще на много лет, как предлагаете вы с Малеем? Так не пойдет! -- сказал он в своей резкой манере. -- Не получится что-то у капиталистов, все начнут сравнивать и кричать: "Давай назад!" Да еще со всероссийскими забастовками. Это будет реальная угроза возврата к социализму.
       -- А чем вам не угодил социализм? И разве тотальный капитализм самоцель? -- вырвалось у меня. -- Создать всем равные условия, и пусть конкуренция выявляет, что больше подходит нашему обществу.
       -- Нет у нас времени на это. Совсем нет. Сковырнуть систему могут только решительные шаги, -- произнес Ельцин. -- Надо в массовом порядке и как можно скорее распродать все частникам. Провести, понимаешь, черту между нами и прошлым.
       -- Но это может привести к обрушению экономики, к обвалу рынка.
       -- На время приведет. Но под гарантии кое-каких наших уступок Запад готов организовать для России товарную интервенцию. Продержимся с полгода -- год, и все пойдет как надо.
       Мы помолчали. Ельцин давно не был со мной так откровенен.
       -- У нашего народа -- голодранца нет таких капиталов, чтобы выкупить все сразу, -- сказал я. -- Приватизационных чеков на это дело не хватит.
       -- Да что чеки -- бумажки,-- поморщился президент.-- Нужны деньги, большие деньги, чтобы обновлять производство. Продадим тем, у кого эти деньги имеются. Таких совсем немного. И это к лучшему. Когда меньше хозяев -- с ними работать удобнее. А все станут хозяевами -- начнут власти приказывать. Какой тогда угол искать?" (Цит.изд.с.160).
       Как далее сообщает М.Полторанин, "...осенью Борис Николаевич действительно выгнал из Госкомимущества Михаила Дмитриевича -- перспективного ученого, подарившего стране 80 изобретений, И посадил на его место Чубайса. А спустя несколько лет Малей скончался в расцвете сил. Люди идеи часто уходят вскоре после похорон своего детища" (Цит.изд. с.161).
       Итог решения Б.Ельцина хорошо известен: в ходе первого этапа приватизации, названного "ваучерным", было приватизировано более 50 % предприятий страны, например такие гиганты, как ЗИЛ, ГАЗ, "Газпром" и др. На втором этапе, начавшемся в 1995 году, была проведена т.н. "денежная" приватизация через залоговые аукционы, о чем несколько ниже.
       И наконец, хочу воспроизвести ту часть воспоминаний М.Полторанина, в которой он описывает, как готовился акт о ликвидации СССР в Беловежской пуще: "У меня на лестничной площадке была пожилая соседка, которая, заметив непорядок в подъезде, всплескивала руками: "Ох, тошно мне!" Так вот и мне тошно, когда я слышу притворные всхлипы одного: "Тайком от меня спрятались в Пуще и ломали Союз, как дрова" и гусарскую похвальбу другого: "Мы рисковали -- нас могли арестовать. Но мы делали верное дело".
       Ну, какой там риск? Все было безопасно, как на любой царской охоте. В Беловежской пуще много утепленных вышек (сам видел!) с раздвижными окошками для стрельбы по кабанам и оленям. И ельцинскую поездку туда в тайне никто не держал. Бориса Николаевича проводил в дальний путь из своего кабинета лично Михаил Сергеевич.
       На сей счет много свидетельств. Приведу только одно из них -- свидетельство человека, незамеченного в антипатиях к Ельцину с Горбачевым. Это Иван Степанович Силаев. Его признания корреспонденту газеты "Коммерсантъ" дорого стоят.
       Ельцин должен был принять Силаева в Кремле 6 декабря 91-го (а 7-го состоялась встреча в Беловежской пуще). Но позвонил Коржаков и предупредил, что Борис Николаевич просил подождать -- он пошел к Михаилу Сергеевичу.
       -- Я жду час-два. Звоню снова. Оказалось, еще не пришел, -- поведал Силаев.-- Принял он меня только в 18 часов и сказал примерно такие слова: "Долго сидели с Горбачевым, советовались. Сейчас я еду в Белоруссию. Это обычный политический визит. Хотим пригласить туда Кравчука, чтобы уговорить его отказаться от идеи выхода из состава СССР" (Цит. изд. с.179).
       Преступление, совершенное М.Горбачевым и Б.Ельциным, дорого обошлось России. Приведу еще одну цитату из книги М.Полторанина, в которой он приводит выдержку из речи президента США Клинтона на совещании Объединенного комитета начальников штабов в октябре 95-го, то есть когда Россия начинала готовиться к выборам. "Друг Билл" поздравил своих военных с тем, что в лице России "мы получили сырьевой придаток, не разрушенное атомом государство, которое было бы нелегко создавать".
       И отметил огромные заслуги Ельцина перед отечеством, то бишь перед Соединенными Штатами, со дня прихода его к власти в медвежьей стране: "За четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на 15 млрд. долларов, сотни тонн золота, драгоценных камней и т.д. Под несуществующие проекты нам проданы за ничтожно малые суммы свыше 20 тыс. тонн меди, почти 50 тыс. тонн алюминия, 2 тыс.тонн цезия, берил­лия, стронция и т.д<....>Американцы считали: это они, прикрывая Ельцина зонтиком, вынянчили Титана Разрухи N 2. С неимоверной мощностью в тротиловом эквиваленте. Энергия Титана Разрухи N 1 Михаила Сергеевича Горбачева, развалившего мировой социалистический блок, принесла Западу выгоду, по оценкам специалистов, в сумме более триллиона долларов. А Борис Николаевич "вгоняя кол", должен бы навсегда обеспечить исключительные условия Всепланетной Олигархии и под метелку очистить для США с союзниками поле от конкурентов -- в экспорте продукции ВПК (в 89-м году наша страна продала ее на 15 миллиардов долларов), авиастроения, приборостроения, станкостроения, и другого наукоемкого производства.
       Россия жила только наследством советской системы. Что-то новое, позитивное Ельцин не хотел, да и не умел создавать. Стало быть, кол он вбивал и собирался дальше вбивать в сердце своей страны" (Цит. изд. с.366, 372).
       И в завершение темы грабительской приватизации приведу еще несколько выдержек из статьи В.Быкова под названием "Россия", опубликованной в "Forever" (N5, 2010), о великом комбинаторе ельциновской эпохи В.Потанине.
       "Одиннадцатого мая 2010 года, - пишет В.Быков, - во время очередного заседания по второму делу Михаила Ходорковского речь зашла о залоговых аукционах 1995-1996 гг. Напомню: в результате этой "операции" были приватизированы 12 крупнейших компаний России (в том числе ЮКОС), а наш современный политический лексикон обогатился понятием "олигарх". Обвинитель спросил, кто конкретно из правительства предложил "кредитовать бюджет" через залоговые аукционы. Ходорковский ответил, что инициатива исходила от тогдашнего первого зампреда правительства Владимира Потанина. На вопрос, откуда ему это известно, последовал ответ: "Слышал это лично".
       Далее В.Быков подробно описывает суть и ход этой мошеннической "операции": "Итак, 1995 год. Федеральный бюджет по доходам превышен за счет инфляции. 30 марта Владимир Потанин, тогда еще просто успешный бизнесмен, выступает на заседании правительства РФ с предложением образовать консорциум банков, который предоставит правительству кредиты в размере 2 млрд. долларов в обмен на пакеты акций некоторых наиболее привлекательных предприятий. Иными словами предлагает правительству взять в долг у собственных выдающихся граждан, причем под залог крупнейших предприятий.
       То был старт залоговых аукционов. Причем абсурдную, с точки зрения мировой практики, инициативу, как мы видим, породил отнюдь не коллективный разум окружения Ельцина. У нее есть вполне конкретный автор. Правительству оставалось лишь определить цену вопроса. И оно в лице Альфреда Коха (Госкомимущество) и Андрея Вавилова (Минфин) ее определило. Имущество страны заложили за...650 млн. долларов - цифра, в разы меньшая не только реальной стоимости предприятий, но даже суммы их годовой прибыли. Бизнесмены спорить не стали. В ходе двенадцати сделок государство отдало в залог коммерческим банкам контрольные пакеты таких наиболее крупных предприятий, как ЮКОС, "Сибнефть", "Норильский никель", "Сургутнефтегаз", "Лукойл" и Новолипецкий металлургический комбинат<...>При этом Министерство финансов предварительно переводило деньги в банк залогодержателя. Это были именно те суммы, которые потом выдавались государству как бы в кредит. Сами банки были частями тех корпораций, которые и покупали у государства собственность под видом залога: в банке МЕНАТЕП проходил залоговый аукцион по ЮКОСу, в банке ОНЭКСИМ по "Норильскому никелю" и т.д. Банки переводили на счет государства деньги с другого счета, на котором их загодя поместило государство. Но и после этого вырученные средства все равно оставались в том же банке. Получается, государство кредитовало себя своими же деньгами, а в залог отдавало банкам свои пакеты акций наиболее привлекательных предприятий...Автор беспрецедентной по своему цинизму акции "разгосударствления", естественно, в стороне не остался. В ходе залоговых аукционов конца 1995 года структуры Потанина (ОНЭКСИМбанк и МФК) получили в залог государственные пакеты акций нефтяной компании ОАО "СИДАНКО" (51 процент за 130 млн. долларов, залоговый аукцион от 7 декабря 1995 года); РАО "Норильский никель" (38 процентов всех акций и 51 процент голосующих за 170,1 млн.,17 декабря 1995); ОАО "Новороссийское морское пароходство" (20 процентов, 13 декабря 1995); Новолипецкий металлургический комбинат (14,8 процента за 31 млн. долларов, 7 декабря 1995), а также ОАО "Северо-Западное пароходство" (25,5 процента за 6 млн. долларов)".
       Беспредел, господствовавший в России с наступлением капиталистических порядков, позволял оборотистым дельцам зарабатывать бешеные деньги самыми различными путями. Так, на разнице внутренних и внешних цен на сырье торговцы сырьем прикарманили в 1992 году 24 млрд. долл.; десятки миллиардов были присвоены "своими людьми" на льготных кредитах; 12,5 млрд. долл. олигархи заработали на разницах курсов валют.
       В своих работах я пишу о существовавшей в СССР диктатуре партийно-государственного аппарата. Именно многие выходцы из этого аппарата благодаря своему положению во властных структурах и связям стали во главе приватизационного похода, или как в народе говорят, "прихватизации". По данным Института социологии РАН, выходцы из старой советской номенклатуры составили более 75% политической и 61% бизнес-элиты (Согрин В.В. Революция и термидор... // ВФ, 1998, N 1, с. 13.). По другим данным, 89% российской правящей элиты состоит из старой номенклатуры, в том числе почти половина - из доперестроечной (Леонов С.В. Рождение советской империи. М., 1997, с. 4).
       Свое место быстро нашел в "капитализации" общенародного богатства и криминальный мир, который уже в середине 1990-х гг. контролировал свыше 50% всех хозяйствующих субъектов (Согрин В.В. Цит. статья, с. 9, 13).
       А.Шушарин в своем многотомном труде "Полилогия современного мира" дал следующую характеристику процесса "прихватизации": "Сам, если так можно выразиться, процесс приватизации кратко живописуем историком Р.А. Медведевым (Медведев Р.А. Давали, зная, что отнимут // ЭГ, 1997, N 50). Со многими пикантными подробностями, в частности, касаемо прямого участия американских структур (и солидных средств) в принятии нужных им решений и, конечно, присвоения с помощью "ваучерных операций" практически за бесценок массы предприятий, вплоть до знаменитого "Уралмаша" (со ста тысячами работников), приобретенного за 2 млн. долл., на кои "можно купить всего лишь квартиру в центре Нью-Йорка или небольшую пекарню в небольшом городке". Только за один этот факт всем "архитекторам" реформ стоит сейчас же выдать Нобелевские премии. В результате эта "народная приватизация" привела к появлению в России 50 млн. нищих акционеров, но обогатила лишь 25-30 тысяч человек. Или, по В.В. Согрину: за два-три года приватизации "большинство россиян (более 60%) остались и без ваучеров, и без акций, а большинство из тех, кто сохраняет акции, не знают, что с ними делать, и не имеют от них никакой прибыли" (Согрин В.В. Революция и термидор.., с. 12).
       И еще один существенный аспект в контрреволюционном процессе. Суть его в том, что никакая контрреволюция в СССР не состоялась бы без поддержки или безразличия к политике подавляющего большинства населения. Политическая система, господствовавшая в СССР, разучила людей занимать гражданскую позицию. Отчуждение людей от управления общенародной собственностью и общественными делами приучили их к пассивности, а масса житейских проблем настроила их против государства. Свою роль сыграла и умелая пропаганда "преимуществ рынка", организованная идеологическим аппаратом под руководством "архитектора перестройки" А.Яковлева. И результат был печальным.
       Как известно, в июне 1991 года Б. Ельцин был избран президентом России, получив 57,3% голосов избирателей, в то время как четверо коммунистических кандидатов набрали вместе немногим более 30% голосов. Тогда же большинство избирателей Ленинграда в ходе референдума высказались за возвращение городу названия Санкт-Петербург, отказавшись именовать его в честь основателя Коммунистической партии. В августе 1991 года радикалы, одержав в течение трех дней победу, воспользовавшись т.н. "путчем", поставили точку в контрреволюции. Последовавший запрет КПСС не вызвал сколько-нибудь широкого протеста в обществе. Контрреволюция была осуществлена при поддержке большинства общества и ненасильственным путем, в основном же при помощи избирательных бюллетеней.
       Завершая тему контрреволюции, приведу еще одну цитату из книги М.Полторанина: "Была держава -- стала заурядным сырьевым придатком Запада. Россия окончательно деградировала в Воруй -- страну с чудовищными масштабами коррупции, с незатухающими вооруженными стычками, с пылающим Северным Кавказом, с захватом бандитами в заложники целых городов. Она выродилась в опасную зону для проживания, не защищенную цивилизованными законами, где государственный аппарат превратился во врага нации, а трудовой люд -- в бесправных рабов олигархов" (Цит. изд.с.373).
      

    5.О И.Сталине и сталинизме

       В связи с рассматриваемой проблемой - был ли социализм в СССР - оживилась дискуссия и о роли И.Сталина в истории страны. При этом высказываются диаметрально противоположные точки зрения. Немало тех, из считающих себя коммунистами, которые все достижения и победы Советского Союза связывают с именем И.Сталина. Сторонники же диаметрально противоположной позиции высказывают крайне негативные оценки деятельности И.Сталина. Приведу лишь одно из типичных высказываний, принадлежащее антисталинисту С.Корягину: "Кучка политических бандитов захватила власть. И правила по-бандитски. А чем она руководствовалась? Теорией, основной тезис которой гласит: насилие - повивальная бабка истории". Комментировать такого рода заявления нет никакого смысла, ибо они в научном плане совершенно несостоятельны.
       Директор Госархива РФ, доктор исторических наук С.Мироненко верно определил причину оживления интереса к личности И.Сталина в последние годы. Он сказал: "Рост просталинских настроений, полагаю, объясняется вовсе не любовью к Сталину. Это протест против сегодняшнего состояния России, против произвола правоохранителей, невероятного бюрократизма, коррупции. И люди, не понимая, что такое Сталин, говорят: Сталина на вас нет! Знаете, даже я, абсолютный противник сталинизма, иногда начинаю предполагать, что у нас есть враги народа. И с ужасом ловлю себя на мысли, что не могу найти ясного и понятного термина" ("Комсомольская правда" Балтия. 12 июля 2011. с. 14).
       Моя позиция по поводу места И.Сталина в истории СССР изложена в 3-ей главе вышеупомянутой монографии и вкратце она сводится к следующему. Деятельность И.Сталина логично рассматривать на фоне и в связи с процессом становления и развития социализма в СССР. В 1920-1930-х годах в стране происходил объективный процесс формирования и усиления диктатуры партийно-государственного аппарата; И.Сталин же был лишь продуктом этого процесса, которого партаппарат вытолкнул на роль своего лидера.
       Я полностью согласен с В.Першиным (см. "Альтернативы" от 4 июня 2011 года), который писал: "Многих сбивает с толку, что Сталин, как государственный деятель, - личность опять-таки неоднозначная. Тиран, с одной стороны, и руководитель государства, поднявшего от сохи до атомной бомбы и освободившего мир от "коричневой чумы" - с другой. Между тем здесь четко видно, как у Маяковского - что "хорошо" и что "плохо". Поэтому давайте оставим и это в стороне и поставим вопрос о Сталине, как о КОММУНИСТЕ. Нигде пока не читал и не слышал, чтобы вопрос СОЗНАТЕЛЬНО поставили именно так строго и прямо, хотя по существу сказано и написано очень много... А раз нет такого однозначного вопроса, то нет и соответствующего вердикта. Странно получается - критики Сталина как коммуниста предостаточно, а вердикта нет. Кто его может вынести? Только сами коммунисты - ибо кто же лучше них должен разбираться в коммунистических делах? И каков этот вердикт? На мой взгляд, он однозначен. Сталин и в теории, и на практике предал коммунизм Маркса, Энгельса, Ленина. Вот в чем его главное преступление и перед партией, и перед всем советским народом. Какие люди пришли к власти после него и что произошло в стране после его смерти - это лишь следствие данного преступления.
       В связи с тем, что у нас в стране с недавнего времени и якобы официально запущен так называемый процесс ее "десталинизации", могу поставить и тут же ответить на следующие вопросы:
       1) возможна ли "десталинизация" Сталина как тирана? - Да, не только возможна, но и необходима. Эта задача УЖЕ выполнена.
       2) возможна ли "десталинизация" Сталина как успешного руководителя государства? - Нет, невозможна. В противном случае это будет вымарыванием или переписыванием истории - и советской, и мировой.
       3) возможна ли "десталинизация" Сталина как коммуниста? - Да, возможна и необходима. По существу это УЖЕ сделано. Но кто в состоянии вынести окончательный честный и принципиальный вердикт? Причем открыто и перед всем народом. В России таких политических сил пока нет. Отсюда до сих пор нет полной (комплексной) оценки Сталина, как исторической личности вообще. Все это, между прочим, обнаруживает недостаточный уровень теоретической подготовки нынешних руководителей КПРФ и других коммунистических партий. А это как раз и является одним из основных следствий сталинского руководства страной и в то же время главной причиной не совсем честной и принципиальной критики как всего советского периода, включая сталинский, так и самого Сталина".
       Сегодня мы можем судить о возможных попытках сместить И.Сталина с поста генсека ВКП(б) лишь по мемуарной литературе. Достоверно известно лишь об одной антисталинской организации "Союз марксистов-ленинцев", который возглавил Мартемьян Никитич Рютин (1890-1937), составивший программу "Сталин и кризис пролетарской культуры". Он обвинил И.Сталина в извращении ленинизма и узурпации власти. Кстати, М.Рютин, как и подавляющее большинство членов ВКП(б), принимал деятельное участие в борьбе с Л.Троцким, с троцкистско-зиновьевской оппозицией на стороне сталинского ЦК, но в вопросе чрезвычайных мер, обращенных против крестьянства,поддержал Н.Бухарина.
       Антисталинская позиция М.Рютина сложилась не вдруг. Вкратце история создания антисталинской организации такова. По справке, присланной мне Е.Новиковым, в октябре 1928 года М.Рютин был по настоянию И.Сталина снят со всех партийных постов и назначен заместителем редактора газеты "Красная Звезда", затем членом президиума ВСНХ. В 1929 году М.Рютин в качестве уполномоченного ЦК ВКП(б) по вопросам коллективизации был направлен в Сибирь. По возвращении в Москву он прислал записку в Политбюро о беззаконии и насилии, с которыми столкнулся в Сибири при проведении коллективизации. Записка вызвала гнев И.Сталина и ответственного за сельское хозяйство Л.Кагановича. Однако именно записка М.Рютина была положена в основу знаменитой статьи И.Сталина "Головокружение от успехов". Но после этого М.Рютин навсегда был записан в число сталинских врагов. В сентябре 1930 года Центральная контрольная комиссия ЦК ВКП(б) исключила М.Рютина из партии с формулировкой "за предательски-двурушническое поведение в отношении партии и за попытку подпольной пропаганды правооппортунистических взглядов". В январе 1931 года М.Рютин был арестован, но коллегия ОГПУ признала обвинение в контрреволюционной пропаганде недоказанным, и он был освобожден. В августе 1932 года М.Рютин вместе со старым большевиком из рабочих В.Каюровым приступил к созданию подпольной антисталинской организации "Союз марксистов-ленинцев". Состоялось несколько заседаний организации, с программными документами которой были ознакомлены Г.Зиновьев, Л.Каменев, бывший секретарь Московского комитета ВКП(б) Н.Угланов, видные представители "школы Бухарина" А.Слепков, Я.Стен. В написанном и принятом как документ "Союза" обращении "Ко всем членам партии" говорилось: "Партия и пролетарская диктатура Сталиным и его кликой заведены в невиданный тупик и переживают смертельно опасный кризис. С помощью обмана, с помощью невероятного насилия и террора, опираясь на централизованный мощный партийный аппарат, Сталин установил в ВКП(б) и всей стране свою личную диктатуру и поставил Советский Союз на край пропасти. Авантюристические темпы индустриализации, влекущие за собой колоссальное снижение заработной платы рабочих и служащих, непосильные открытые и замаскированные налоги, инфляция, рост цен; авантюристическая коллективизация с помощью невероятного насилия, террора, раскулачивания, направленного фактически главным образом против середняцких и бедняцких масс деревни, и, наконец, экспроприация деревни путем всякого рода поборов и насильственных заготовок привели страну к глубочайшему кризису, чудовищному обнищанию масс и голоду в деревне, так и в городах. Всякая личная заинтересованность к ведению сельского хозяйства убита, труд держится на голом принуждении и репрессиях, насильственно созданные колхозы разваливаются. В перспективе - дальнейшее обнищание, одичание и запустение деревни. На всю страну надет намордник, бесправие, произвол и насилие, постоянные угрозы висят над головой каждого рабочего и крестьянина. Всякая революционная законность попрана! Наука, литература, искусство низведены до уровня низких служанок и подпорок сталинского руководства. Борьба с оппортунизмом опошлена, превращена в каррикатуру, в орудие клеветы и террора против самостоятельно мыслящих членов партии. Печать стала чудовищной фабрикой лжи, надувательства и терроризирования масс. Ни один самый смелый гениальный провокатор для гибели пролетарской диктатуры, для дискредитации ленинизма не мог бы придумать ничего лучшего, чем Сталин и его клика".
       В сентябре 1932 года по доносу члены "Союза" были арестованы. Всего по "делу Рютина" приговорили к разным срокам лишения свободы тридцать человек. Сам М.Рютин получил 10 лет тюрьмы. Обычно сдержанный, И.Сталин топал ногами и кричал на членов политбюро, требуя для М.Рютина смертного приговора, но санкции на расстрел не было получено. В 1936 году М.Рютина, содержавшегося в Верхне-Уральском политизоляторе, перевели на Лубянку, позволили позвонить родным и стали готовить к "большим процессам", предъявив обвинение в террориризме. М.Рютин обвинение отклонил; ни пытками, ни обещаниями свободы не удалось сломить его, он отказался давать ложные показания. 10 января 1937 года Военной Коллегией Верховного суда на основании чрезвычайного закона от 1 декабря 1934 года М.Рютин был приговорен к расстрелу, приговор был приведен в исполнение в тот же день. Такая же судьба ждала еще одиннадцать товарищей М.Рютина по "Союзу".
       Повествуя об антисталинских протестах, нельзя также не упомянуть имена М.Кореца и Л.Ландау, которые в апреле 1938 года не побоялись выпустить листовку следующего содержания:
       "Сбросить фашистского диктатора и его клику!
       Пролетарии всех стран соединяйтесь!
       Товарищи!
       Великое дело Октябрьской революции подло предано. Страна затоплена потоками крови и грязи. Миллионы невинных людей брошены в тюрьмы, и никто не может знать, когда придет его очередь. Хозяйство разваливается. Надвигается голод. Разве вы не видите, товарищи, что сталинская клика совершила фашистский переворот. Социализм остался только на страницах окончательно изолгавшихся газет. В своей бешеной ненависти к настоящему социализму Сталин сравнился с Гитлером и Муссолини. Разрушая ради сохранения своей власти страну, Сталин превращает ее в легкую добычу озверелого немецкого фашизма. Единственный выход для рабочего класса и всех трудящихся нашей страны - это решительная борьба против сталинского и гитлеровского фашизма, борьба за социализм.
       Товарищи, организуйтесь! Не бойтесь палачей из НКВД. Они способны избивать только беззащитных заключенных, ловить ни о чем не подозревающих людей, разворовывать народное имущество и выдумывать нелепые судебные процессы о несуществующих заговорах.
       Товарищи, вступайте в Антифашистскую Рабочую Партию. Налаживайте связь с ее Московским Комитетом. Организуйте на предприятиях группы АРП. Налаживайте подпольную технику. Агитацией и пропагандой подготавливайте массовое движение за социализм.
       Сталинский фашизм держится только на нашей неорганизованности. Пролетариат нашей страны, сбросивший власть царя и капиталистов, сумеет сбросить фашистского диктатора и его клику.
       Да здравствует 1 Мая - день борьбы за социализм!
       Московский Комитет Антифашистской Рабочей Партии".
       Несколько слов об авторах этой листовки. Корец Моисей Абрамович - физик, доцент Московского педагогического института. Подвергался репрессиям в 1935 и 1938-1953 гг. После освобождения работал в журнале "Природа". Ландау Лев Давидович (1908-1969) - основатель научной школы физиков-теоретиков, Действительный член Академий Наук СССР, США, Великобритании, Дании, Нидерландов, Франции. Герой Социалистического труда, лауреат Нобелевской, Ленинской, государственных премий СССР. Находился под арестом в 1938-1939 гг. Освобожден благодаря ходатайствам П.Капицы и датского физика Нильса Бора.
       Можно по-разному трактовать мотивы поведения старых коммунистов, руководителей государственного и партийного аппарата, рядовых членов ВКП(б), советских людей в отношении личности И.Сталина, его политики и методов руководства. Этот аспект истории СССР еще требует специального и объективного исследования. Я коротко повторю свое понимание этой проблемы. Во-первых, следует иметь в виду, что подавляющее большинство людей не обладали достоверной информацией о стиле руководства И.Сталина. Они судили об его деятельности лишь по той информации, которая циркулировала в СМИ и в устной пропаганде. Во-вторых, существенно важную роль столь продолжительного пребывания И.Сталина во главе ВКП(б) играл фактор страха, шкурничества, подлости в поведении тех лиц, которые были руководителями высшего звена партии и государства, непосредственно сталкивались с его деятельностью. В-третьих, бесспорным фактом является то, что большинство активных членов партии поддерживали экономический и политический курс, проводимый руководством страны во главе со И.Сталиным. Без такой поддержки его проведение в жизнь было бы невозможным. В-четвертых, революционный процесс, индустриализация, перевооружение армии выдвинули миллионы людей из простых рабочих и крестьянских семей на высокие посты, осуществлялось массовое обучение кадров специалистов для нужд народного хозяйства и вооруженных сил и этот мощный социальный процесс перестройки структуры общества происходил в атмосфере энтузиазма. И если до людей порой и доходили сведения о репрессиях, то многие на них, поскольку их террор непосредственно не затрагивал, отшучивались: "Лес рубят - щепки летят". В-пятых, И.Сталин как опытный политик, умел играть на социальных противоречиях, реально существовавших, например, в той же деревне. Коллективизация в чем-то была сродни гражданской войне, когда бедняцкие и середняцкие массы были противопоставлены кулакам-мироедам. И наконец, следует учитывать, что И.Сталин умел вовремя вносить необходимые коррективы в свою политику, которая, несмотря на многочисленые жертвы, со временем приносила объективные положительные результаты во многих секторах народного хозяйства, способствовала повышению уровня жизни народа.
       И в завершение этого раздела приведу следующую выдержку из вышеназванной книги М.Полторанина, в которой он высказал ряд интересных соображений по поводу сталинизма: "Объективную оценку ушедшему главе государства дает только состояние государства, которое он после себя оставляет. Посмотреть на состояние государства после Михаила Сергеевича Горбачева -- вот и оценка ему. Посмотреть на состояние страны после Ельцина -- тоже оценка, справедливее не придумать. И к Путину, и к Медведеву подойдут с тем же критерием.
       Все эти фонды и премии имени президентов-- кормушки для жучков, не догрызших казну в свое время. И пропагандистская сивуха с этикетками "Горбачев", "Ельцин", "Путин", которой старательно спаивают народ, не способна делать из него дальтоника-- путать белое с серым. У обмана тоже есть пределы возможного. Сквозь пыль заказной похвальбы или конъюнктурного шельмования люди думающие различают силуэты величия лидеров нации: кто из них действительно большая фигура, а кто так себе -- нравственной карлик.
       После обработки моих мозгов хрущевским двадцатым съездом КПСС я не любил "деспота Сталина". И не хотел о нем никогда говорить. Но вот архивные тайники Кремля мне сказали: "Не ходи, парень, слепо за чужим мнением, попробуй-ка сам разобраться во всем". Я попробовал и делюсь некоторыми впечатлениями. Как неравнодушному гражданину страны мне больше импонирует, когда глава моего государства сидит на равных с руководителями других великих держав (так, например, было в Ялте). И мне совсем не по душе, если вижу президента моей страны как бы на приставном стульчике возле кресел западных лидеров. Ты понимаешь, что этот стульчик держат до тех пор, пока у России что-то еще остается от мощи СССР.
       Личности такого масштаба, как Сталин, однозначными быть не могут. А он неоднозначен вдвойне, втройне, если не учитывать ту обстановку, которая была на планете.
       Природа везде закладывает последовательность. В растительном мире цветение сада сменяется жухлыми листьями. У человеческого дыхания свой ритм: вдох-- выдох, вдох-- выдох. И в политике всех государств одно сменяется через цикл другим: вслед за либерализацией общественных отношений идет ужесточение нравов, усиление экстремизма. Явление это всеохватно.
       Эпоха Сталина попала в зону ужесточения, экстремизма. Террор катился по Европе и Азии -- диктаторские режимы, концлагеря. Фашизм, именуемый мягко расизмом, поразил Соединенные Штаты. В 1922 году "самый демократичный суд" в мире -- Верховный суд США принял постановление, согласно которому иммигрантам монголоидной расы запрещалось давать американское гражданство. А в 1941 году янки соорудили у себя десять концлагерей для японцев, проживающих на территории страны и являющихся ее гражданами. В лагеря поместили 120 тысяч человек -- депортация по-американски. И никто в западном мире не вякнул о жестокостях режима США. А затем по Америке разгуливал маккартизм -- охота на тех, кто не солидарен с Бнай Бритом.
       Как интернационалист и радетель о благе Отечества он при­нимал всех невзирая на национальности и сажал воров невзи­рая на ранги. Правда пользовался методами, какими пользовался мир того времени. Просто Бнай Брит выделил именно его для злобной атаки, потому что не может простить своего поражения и будет дальше мстить через своих подпевал в Кремле. У Сталина, как любого другого вождя, была собственная система координат, но она не могла радикально отличаться от общей системы. Так на одной грядке из одних и тех же семян не растут разные овощи" (Цит. изд..с. 478-479).
       И еще одна цитата из книги М.Полторанина: "Все это наслаивается в сознании людей и нестерпимо давит на чувство достоинства, заставляя включать генетическую память. Без хозяина -- страна сирота. А кто был твердым хозяином, который не хапал сам и бросал гнить в тюрьмах высокопоставленное жулье? Сталин! Своей семье после смерти вождь оставил "пять курительных трубок, два кителя белого цвета, два кителя серого цвета..., коробку нижнего белья" (из описи имущества), а для об­щества -- мощную ядерную державу. К его призраку обращается теперь мысль втоптанных в унижение: "Вернись!"
       Сталин все настойчивее стучится в двери России. Неслучайно вокруг его имени разгорается нешуточный спор. Опросы населения фиксируют рост доверия к вождю. А реакция на это Кремля, "наших" и олигархического телевидения однозначная: скрежет зубовный. Для них только от имени генералиссимуса уже веет холодными ветрами Колымы.
       Генетическая память народа поднимает из временных глубин не Сталина -- человека, не усатого рябого грузина, с его слабостями, восточной хитростью и сверхподозрительностью. Эти "мелкие" детали давно забылись. В общественном мнении востребован и утверждается Сталин-- символ, Сталин-- мечта о справедливом порядке, Сталин-- укротитель антирусской разнузданности. Мода на "Сталина -- бескорыстного", готового идти на все ради блага Отечества, при нынешнем уровне развязности Паханата, видимо, приобретет размах эпидемии.
       Общество созревает до готовности встретить аплодисментами диктатора новой формации, и Кремль сам ведет его к этому, потеряв чувство самосохранения. Общество, наученное горьким опытом СССР, на сей раз, возможно, не станет терзаться в сомнениях, а сразу выберет определенную позицию перед чертой "или -- или": или летальный исход для страны, или "хирургия" в понимании Сталина" (Цит. изд. с.481).
       Далеко не со всеми мыслями М.Полторанина я солидаорен, но бесспорно одно - он довольно точно обозначил причины возросшего в России интереса к И.Сталину.

    6.О перспективах социализма

    "Вопрос в том, чем закончится смена цивилизации. СССР дал нам уникальный шанс увидеть ожидающее нас будущее. Он создал защитный купол, который охранял нас в то время, пока Запад стремительно строил поганое общество<...>Мы уже видим, каким вырастает первое поколение, которое не застало нормальную жизнь. Как мы воспользуемся оставшимися годами? Времени осталось на одно поколение".

    Д.Невидимов

       В 7-ой главе своей монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества" я сформулировал пять основных принципов, необходимых для становления общества демократического социализма. Как показал опыт СССР, чтобы построить подлинный демократический социализм, необходимо:
       1) обеспечить прямое народовластие, не допуская возникновения диктатуры чиновников партийного и государственного аппарата; 2) избежать монополизации общественной (общенародной) собственности в руках государства; 3) уйти от административного, сугубо централизованного управления экономикой; 4) отладить механизм прямого воздействия экономических интересов населения на деятельность предприятий, отраслей и регионов; 5) наряду с буржуазной системой оплаты труда, обеспечить социалистический принцип распределения национального дохода в форме общественных фондов потребления.
       Эти пять принципов должны реализовываться только в комплексе; выпадение хоть одного из них уже нейтрализует действие остальных четырех.
       Однако я не исключаю дополнения этого пакета другими принципами или же элементами, что я и сделаю в данном разделе.
       Например, В.Карасев (см. сайт "Альтернативы") наряду с развитием кооперативов считает целесообразным создание народных предприятий. При этом он ссылается на Федеральный закон "Об особенностях правового положения акционерных обществ работников (народных предприятий", принятый Госдумой России в июле 1998 года. В.Карасев перечисляет некоторые основные особенности народных предприятий, определяемые законом:
       народное предприятие должно быть закрытым акционерным обществом, в котором 75 % уставного капитала должно принадлежать работникам;
       работники-акционеры при увольнении не могут продать свои акции "на сторону". Они обязаны предложить их предприятию, а оно их купить по выкупной цене;
       не допускается покупка акций генеральным директором, его заместителями и помощниками, членами наблюдательного совета и контрольной комиссии НП;
       большая часть решений на общем собрании акционеров принимается по принципу политической демократии "один человек - один голос";
       один работник НП не может владеть количеством акций, номинальная стоимость которых превышает 5 % его уставного капитала;
       ежегодно работники наделяются акциями дополнительного выпуска пропорционально суммам их зарплаты за прошедший финансовый год;
       размер оплаты генерального директора не может более чем в 10 раз превышать средний размер оплаты труда одного работника.
       Полагаю, что идея создания народных предприятий, родившаяся и реализованная еще при капитализме, вполне заслуживает всемерной поддержки и может обогатить практику демократического социализма.
       В ходе дискуссии о принципах демократического социализма я получил письмо от профессора В.Беленького. Он пишет: "Суть моей позиции: я считаю, что должна ставиться задача передачи подавляющего большинства предприятий, при сохранении ведущей роли государственной собственности, в собственность трудовых коллективов. В чем я с Вами, Валерий Федорович, не могу согласиться, так это с переоценкой роли кооперации. Надо ставить вопрос о групповых видах социалистической собственности. Копперативная собственность - одна из разновидностей групповой собственности при социализме. Могут быть и акционерная собственность, и коллективная собственность, и территориально-производственные объединения, и промежуточные формы (например, кооперация с неделимым фондом). В СССР несомненно был достигнут ранний социализм. И это вылилось в превращение ординарных персоналов предприятий в трудовые коллективы. Но за исключением колхозов и промысловых артелей, групповой собственности в производстве не было. В первые десятилетия это было оправданно, а с 60-х гг. стало величайшим тормозом развития и источником накопления социального недовольства. Теперешняя Россия унаследовала трудовые коллективы от социализма, но они не имеют собственности и вообще находятся вне правового поля. За их интересы никто не борется, потому что компартии не видят в них букдущих собственников и не понимают их значения, как (потенциально) главной силы борьбы за социализм. Этим пользуются крупный капитал и бюрократия. И трудовые, прежде всего, производственные коллективы теряют социальное лицо. Надо добиваться разработки основ законодательства о трудовых коллективах, распространения коллективной и кооперативной собственности, народных предприятий. Борьба за интересы трудовых коллективов должна рассматриваться как основное звено в цепи задач борьбы за социализм, ибо позволяет решить целый комплекс ближайших и перспективных задач. Вы сможете полнее схватить суть моих позиций, если пройдетесь по моему сайту (адрес: Владимир Хононович Беленький или vhbelenkii.ru/). Основной формой групповой собственности при социализме, особенно в такой стране, как Россия, должна быть коллективная собственность. [Из сказаного явствует, что в разных странах и даже в разных регионах одной страны могут быть разные пропорции между разными формами групповой собственности. Пусть расцветают все цветы! Коллективная собственность принадлежит всем работающим на предприятии. Она неделима. Трудовой коллектив выделяет из своей среды или нанимает администрацию, которая ему подвластна и им контролируема. Ведущая роль государственной собственности обеспечивает централизм и планомерность экономики, но ни в коем случае не ограничивает самостоятельность и инициативу предприятий. Возможны промежуточные виды групповой собственности, например, кооперативы, имущество которых состоит из паевой и неделимой частей или акционерное предприятие, акции которого тоже делятся на персональные и акции всего предприятия. С течением времени появятся и производственно-территориальные объединения, коммуны, интегрирующие предприятия, население и органы самоуправления общины (микрорайона, поселка, района и т.д.)" (belkras@list.ru):
       Я согласен с предложением В.Беленького о том, что при демократическом социализме могут развиваться все формы групповой, коллективной собственности на средства производства, исключающие эксплуатацию наемных работников. В этих целях следует продумать механизм вовлечения администрации предприятия в состав трудового коллектива. Единственное с чем я не могу, естественно, согласиться, так это с формулировкой профессора о государственной собственности, о чем я выше уже подробно писал.
       Я уверен, что в умах тысяч и тысяч людей, думающих о демократическом социализме, созрели десятки тысяч конкретных идей по поводу того хозяйственного механизма, который должен обеспечивать нормальное функционирование социалистических экономических отношений. О многих из них я писал в работе "О государственном социализме в СССР". Недавно я получил один документ, в котором содержится весьма оригинальная мысль об участии народа в решении важнейших общественных проблем. Воспроизвожу содержание этого документа с небольшими сокращениями:
       "5%-тная демократия, - совместное распоряжение деньгами
      
       Идея заключается в том, что человеку, платящему налоги, - налогоплательщику, - предоставляется право самому распоряжаться небольшой частью суммы налогов, которые он платит. Налогоплательщик распоряжается пятью процентами налогов, которые он же сам заплатил в казну. В действительности величину этого процента устанавливает правительство, учитывая реальное качество политического сознания народа, которое имеется на текущий исторический момент.
      
       Правительство также устанавливает перечень пунктов, на которые налогоплательщик может направлять "свою" часть прихода. Налогоплательщик участвует только в формировании денежной части и не участвует в формировании списка пунктов. Налогоплательщику дается список, составленный правительством, в котором перечислены пункты, на что нужны деньги и сколько. Обычно этот список называют "бюджетом", но мы не используем это слово, так как оно включает в себя также и деньги, необходимые для исполнения пунктов списка.
      
       Налогоплательщик, видя список, подаёт в налоговую службу вместе с декларацией также "номера пунктов и проценты". "Номера пунктов" - это номера пунктов в списке, составленном правительством. "Проценты" указывают, какую часть уплаченных данным налогоплательщиком налогов он расходует на указанный пункт списка.
      
       Разумеется, результаты распределения денег, сделанного налогоплательщиками, открыто публикуются, чтобы все могли видеть, какое совокупное действие осуществляет "народ" по отношению к списку, составленному правительством. Слово "народ" мы берём здесь в кавычки по той причине, что в распределении денег участвует не весь народ, а только та его часть, которая платит налоги. Естественно, что мы обходим молчанием многие подробности реальной реализации, чтобы за подробностями не потерялась суть.
      
       Само собой понятно, что подобная схема совместного распоряжения деньгами государства применима при любой форме правления. Её вводит правительство, если хочет иметь опору в наиболее активной, реалистичной и сильной части населения, - в налогоплательщиках. Вместе с этим правительство также получает рост политического сознания народа.
      
       (С) - Громыко Григорий Олегович
       Обнинск, Калужская обл., 1991 год".
      
       Сегодня в моде - увлечение применением методов математического моделирования к исследованию экономических процессов. Спору нет, без математики экономической науке не обойтись. Она лежит в основе и статистики. Но когда речь идет о политико-экономических процессах, об исследовании не столько количественных параметров функционирования экономики, сколько качественных характеристик воспроизводственного процесса в динамике, то применение математики не может дать желаемых результатов. В качестве одного из примеров в подтверждение своего вывода приведу следующую выдержку из статьи В.Туганова (http://open-letter.ru/letter/32035): "На такую неизбежность (речь идет о неизбежности коммунизма - мое) в эволюции рыночных систем указывает и Эмпирика, и Теория: коэффициент вариации доходов стремится к нулю. Вопрос во времени... И придется ли ждать, чтобы избавиться от эксплуатации? Теория показывает: как только коэффициент вариации станет ниже некоего предела, общность может перейти к состоянию с устойчиво растущей экономикой. Здесь доходы растут у всех (по аналогии с дивидендами в ОАО), хотя и по-разному: неравенство доходов остается, но снизится раза в 2, европейских достигнув пределов. Стало быть, при валовом (в среднем) инвестировании не будет ни классов, ни эксплуатации. Необходимо лишь уничтожить бедность (мечта В.В.Путина, а с ним и Д.А.Медведева), - то есть то состояние, где и пребывает класс бедняков (как подкласс "отверженных")" и т.д.
       Во-первых, ошибочна исходная позиция В.Туганова в том, что в капиталистической системе коэффициент вариации доходов стремится к нулю. Статистика показывает, что, наоборот, за последние два века неравенство не сократилось, а возросло. Следовательно, если даже следовать логике самого В.Туганова, нет никаких оснований для вывода о том, что капитализм автоматически может создать устойчиво растущую экономику. До сих пор она развивалась от одного кризиса к другому, циклически. А начиная с конца первого десятилетия двадцать первого века, глобальная экономика практически постоянно пребывает в состоянии кризиса, которому пока не видно конца. И вывод В.Туганова о том, что при валовом (в среднем) инвестировании не будет ни классов, ни эксплуатации также ошибочен. Этот вывод вообще не может быть сделан только на основании показателя коэффициента вариации, ибо понятие класс - это политико-экономическая категория и основывается она на сущности экономических отношений, на теории прибавочной стоимости. Чисто количественный критерий принадлежности к тому или иному классу, например, только исходя из прожиточного минимума, или уровня бедности может использоваться журналистами, но никак не наукой. И, спрашивается, откуда В.Туганов взял, что мечтой руководителей современной России является уничтожение бедности, когда их реальная политика, напротив, заключается в поддержке олигархов и буржуазии, а не пролетариата?
       Однако самый невероятный вывод из модели В.Туганова, практически по смыслу своему совпадающий с концепцией Л.Гриффена, состоит в следующем: "...все это не что иное, как - СОЦИАЛИЗМ, но социализм - немарксов: прогрессивным налогообложением уничтожая бедность (классы, эксплуатацию), но не частную собственность, общность еще и повышает прирост ВВП (как единственный фактор перехода к новой общественно-экономической формации!)". Что касается его веры в то, что прогрессивное налогообложение в состоянии уничтожить бедность (не говоря о классах), то достаточно обратиться к статистическим данным о дифференциации населения по уровню доходов в самой могущественной капиталистической стране - США, где действует система прогрессивного налогообложения, чтобы убедиться в несостоятельности выводов В.Туганова. Агентство Bloomberg, со ссылкой на данные Бюро переписи населения США, сообщило, что доля людей в США, проживающих за чертой бедности, увеличилась в 2010 году до 15,1% по сравнению с 14,3% в 2009 году, а средний уровень дохода домохозяйств страны снизился на 2,3%. Таким образом, в США проживало за чертой бедности в 2010 году 46,2 млн. человек - максимальное количество за последние 52 года. Число американцев, живущих за чертой бедности, за последние годы выросло более чем в 15 раз. По статистике, большинство американцев в возрасте от 25 до 75 лет хотя бы год провели в разное время за этой чертой. К этому следует добавить, что примерно 50 млн. человек в США не имеют медицинской страховки. Да и в Европе дела обстоят не лучше. Например, согласно последнему исследованию немецкого Фонда Бертельсманн, в Германии 10,8 % всех детей живут за чертой бедности. А по данным ООН, 13% немецких граждан живут за ее чертой.
       И снова мы сталкиваемся с навязчивой идеей, что все дело не в системе производства, а в системе распределения. Стоит только придумать "справедливую" систему распределения национального дохода, как тотчас же рождается социализм, а вслед за ним рукой подать и до коммунизма (при господстве частной собственности!). Причем В.Туганов, основываясь на своей модели, утвеждает, что время наступления коммунизма "обратно пропорционально скорости роста капитала: чем больше эта скорость, тем меньше это время", хотя динамика роста капитала за два последних века говорит об обратном: чем больше объем инвестированного капитала, тем больше резервная армия наемных работников, т.е. масштаб безработицы, тем больше численнность нищих и обездоленных. К.Маркс, раскрывая суть всеобщего закона капиталистического накопления, пришел к выводу о том, что по мере того как капитал накопляется, положение рабочего должно ухудшаться, какова бы ни была, высока или низка, его оплата. И достаточно проанализировать причины забастовочного движения в странах т.н. "золотого миллиарда", а также изучить статистику уровня жизни населения во всем мире, особенно в государствах "периферии" глобального капитализма, чтобы убедиться в верности всеобщего закона капиталистического накопления (см. доклады ООН об индексе человеческого развития)..
       В упомянутой монографии я отмечал, что серьезнейшей проблемой, препятствующей становлению общества демократического социализма, является эгоизм людей. Как показал опыт СССР, революционные подвижки в сфере нравственности происходят значительно медленне, чем в других областях общественной жизни.
       В основе эгоизма лежит реальное противоречие между безграничностью потребностей человека и ограниченностью возможностей по их удовлетворению, которое и стимулирует жажду присвоения. Единственно возможное решение этой непростой нравственной проблемы заключается в добровольном, а, следовательно, сознательном ограничении человеком своих потребностей, так как никакой рост производства продуктов и услуг никогда не в состоянии удовлетворить всех потребностей всех членов общества. Речь идет не об аскетизме, не об отказе от разумных, естественных, насущных потребностей, а о неумеренных, чрезмерных потребностях, выражающихся в таких проявлениях, как стяжательство и безграничное накопительство.
       В ходе дискуссий по проблеме, каким быть социализму, его участниками высказано немало интересных мыслей о значении нравственного совершенствования личности, всестороннего просвещения масс. Однако порой роли общественного сознания придается исключительное, точнее, чрезмерное значение, оно рассматривается как определяющий фактор становления демократического социализма. Особенно ярко это проявилось в дискуссии, организованной философом Ю.Дюбеноком. Так, один из ее участников - А.Колосов - пишет: "...не совершенствование юридического инструментария поможет снизить конфликтность в обществе, а только личная работа над собой каждого гражданина. Причем работа ежедневная и постоянная. Я знаю, что большинства страшных преступлений можно было бы избежать, будь у человека необходимый набор навыков культурного общения и времяпрепровождения. Поэтому к настоящей, подлинной свободе можно прийти через созидание в себе полноценной личности. Данный мой вывод основан на 5-летнем опыте разрешения разнообразных правовых ситуаций". Надо отдать должное А.Колосову, который после пятилетнего опыта работы с правонарушителями, сохранил веру в человека, в его способность самосовершенствоваться, или, как он сам выразился, заниматься самосозиданием. Статистика показывает, что существует обратно пропорциональная зависимость между уровнем образования, общей культурой человека и его склонностью совершать противозаконные деяния. Вместе с тем весь опыт человечества показывает и теория это подтверждает, что путь к настоящей, подлинной свободе лежит в сфере радикальной перестройки общественных отношений, в первую очередь экономических и политических, а не столько нравственных, хотя, повторяю, роль нравственности в общественной жизни огромная. У конкретного человека должна быть серьезная, и я бы даже сказал, необоримая заинтересованность в самосовершенствовании, самосозидании, а таковая может появиться только в благоприятной экономической и политической атмосфере. Опыт контрреволюции в СССР наглядно показал, что с ликвидацией социализма, даже далекого от совершенства, начался огромный рост преступности и процесс деградации личности.
       Немало исследователей, осмысливая историю СССР, обращаются к проблемам формирования советского человека. При этом наблюдается два различных подхода: первый, с которым я солидарен, состоит в том, что все проблемы общественного сознания во всех его многочисленных формах и проявлениях, рассматриваются в неразрывной связи с экономическими и политическими отношениями, в их диалектическом единстве; второй, который я не приемлю, заключается в том, что указанные проблемы изучаются изолированно от окружающей человека общественной среды. Человек в данном случае повисает как бы в безвоздушном, абстрактном пространстве.
       И еще одно методологическое замечание, которое следует сделать перед тем, как обратиться непосредственно к сознанию, морали, поведению советского человека. Речь идет об историческом развитии, процессе становления личности советского человека.
       Кара-Мурза однажды заметил, что советская система не сумела привить среднему человеку стимула к творчеству, ему стало скучно жить при социализме и это обстоятельство послужило одной из причин ее краха. Какая-то доля истины в этом утверждении Кара-Мурзы, безусловно, имеется. Однако я бы воздержался от столь категорического вывода о вине социализма как системы в появлении пассивного и разачарованного в жизни человеческого существа. Социализм в СССР, конечно же, не может быть признан эталоном. И это хотя бы потому, что, как я неоднократно отмечал, трудящиеся массы в стране были отчуждены от управления общенародной собственностью, а, следовательно, не несли ответственности за дела страны, республики, области, города, района. Отчуждение всегда порождает безразличие, уход человека в свой узкий мирок, оно никаким образом не может стимулировать настрой его на творчество. Читатели могут возразить мне, что выше я писал об энтузиазме масс в ходе строительства материально-технической базы СССР, его вооруженных сил, развитии науки, системы образования и т.д. Нет ли в моих рассуждениях противоречия? По большому счету противоречия нет, ибо, как я уже в предыдущем абзаце заметил, к становлению личности советского человека надо подходить исторически. Если взять 1920-1930-е годы, то в Советском Союзе в это время кардинально менялся образ жизни десятков миллионов людей, в основном из крестьянских семей. Они пошли учиться. Получив среднее образование, сотни тысяч людей поступали в вузы, становясь специалистами, в которых остро нуждалось народное хозяйство и армия. Люди быстро поднимались по социальной лестнице, и от них требовались огромные усилия по овладению знаниями, профессиями инженеров, агрономов, зоотехников, руководителей предприятиями и их подразделениями, служащих государственного аппарата. Огромные массы крестьян переместились в города и заводские поселки, получили специальное образование, становясь квалифицированными рабочими. В сельское хозяйство пошел поток тракторов, автомобилей, комбайнов, другой техники, что требовало также овладения новыми для крестьян профессиями. Все это стимулировало творческий подход к учебе и работе. Грянувшая в 1941 году Великая Отечественная война заставила миллионы людей овладевать военными специальностями, потребовались командиры различных рангов. Без творческого подхода советские воины не сумели бы разгромить профессиональную, хорошо вооруженную немецкую армию. К концу войны советские офицеры превосходили немецких в искусстве подготовки и проведения широкомасштабных стратегических, да и тактических операций.
       Однако, благодаря невероятным усилиям советских людей в годы послевоенных пятилеток по восстановлению народного хозяйства, в 1960-х годах жизнь стала более налаженной и размеренной. Народное хозяйство уже было насыщено квалифицированными кадрами. Сложился аппарат управления предприятиями, организациями, учреждениями, министерствами и ведомствами. Возможности роста специалистов по социальной лестнице стали весьма ограниченными. Поэтому, учитывая также упомянутый выше фактор отчуждения, потребность в творческом труде резко сократилась. Все это привело к изменению и образа жизни. После многих лет лишений людям захотелось комфортной жизни, удовлетворения своих потребностей в хорошем жилье, обставленном красивой мебелью. Резко возрос спрос на бытовую технику, а также телевизоры, радиоприемники, автомобили, мотоциклы и т.п. Все это стимулировало стремление людей к получению больших заработков. Духовное стало уступать свое место в жизни советских людей меркантильным интересам. Изменилась и нравственная атмосфера, эгоизм постепенно завладевал их поступками, стал регулирующим фактором в отношениях с другими людьми.
       Конечно, нарисованная мною картина во многом схематична. Но, повторяю, главное, о чем не сказал Кара-Мурза - это отчуждение советских людей в условиях господства диктатуры партийно-государственного аппарата, превращение советских людей в простых исполнителей воли начальства. Жить стало действительно скучно. Но не скука и нарастающая волна алкоголизма сгубила СССР, а упомянутое главное противоречие (см. 5-ю главу монографии "Мир на перекрестке четырех дорог. Прогноз судьбы человечества").
       Теперь обратимся еще к одной важнейшей проблеме, до сих пор нерешенной, которая из поколения в поколение губила и продолжает губить на корню стремление человека делать добро, служить искренне и с охотой интересам общества, быть творцом. От решения этой проблемы во многом зависит будущее человечества, созидание общества демократического социализма. Речь пойдет о педагогике.
       В 1996 году была издана книга В.Дьяченко "Современная дидактика", отрывки из которой мне любезно прислал профессиональный учитель В.Рязанов, написав в сопроводительном письме следующее: "...школа - не обособленная планета. Не все, но многие аспекты ее жизнедеятельности напрямую зависят от конкретных политических и экономических условий<...>школа и общество - взаимозависимы. Школа - это основной социальный механизм формирования человека<...>Устаревший способ обучения, который возник и сформировался в феодально-буржуазной школе и вполне соответствовал интересам господствующих классов, на мой взгляд, стал в советское время главным тормозом развития человека и одной из причин победы контрреволюции 1991 г. Классно-урочная школа в массовом порядке выпускала из своих стен людей, не способных разобраться в происходящих событиях и морально-нравственно готовых поддерживать мещанские лозунги".
       Этот вывод В.Рязанова был для меня неожиданным. Я сначала подумал, что он преувеличивает роль школы в формировании эгоистического начала в моральном облике людей. Но познакомившись с его аргументами, а также с концепцией В.Дьяченко, убедился в их правоте.
       Мне было еще до знакомства с книгой В.Дьяченко известно, что основы интеллекта человека формируются в значительной мере до 3-х летнего возраста - таковы были выводы ученых, исследовавших процесс созревания личности на примере глухонемых детей. И вот исследования В.Дьяченко открыли мне глаза на то, каким образом школа и вуз завершают окончательное формирование интеллектуального и нравственного мира человека. Однако обратимся непосредственно к произведению В.Дьяченко "Современная дидактика".
       В.Дьяченко пишет: "Подавление действенно-преобразовательной активности при классно-урочной системе за счет избытка созерцательных процессов деятельности учащихся поддается элементарному арифметическому вычислению. Если в массовой школе в одном классе 20-40 учащихся, то можно взять среднее арифметическое: 30 человек. Организация класса и всякого рода другие посторонние причины отрывают от урока в среднем около 5 минут. Будем считать, что остается 40 минут для напряженной учебной работы. Более половины этого времени говорит учитель и его, конечно же, должны внимательно слушать ученики: сюда войдет время изложения нового материала, постановка вопросов учащимся, комментарии к ответам учеников, ответы на их вопросы, объяснение домашнего задания и т.д. Остается 15-20 минут. Разделим 20 минут на 30 учеников, получится 1/2 - 2/3 минуты, или 30-40 секунд (то есть меньше минуты) может в среднем каждый ученик выступать перед классом и проявлять свою действенно-преобразовательную активность: воздействовать на своих товарищей по классу! Остальное время он должен слушать, молчать, не двигаться, не мешать другим работать, то есть он должен подавлять свою действенно-преобразовательную активность и пребывать в созерцательном состоянии. Какова деятельность ученика в процессе приготовления домашних заданий? В основном ученик читает учебники, читает другие книги, записывает, изредка рисует или что-то изготовляет руками. Но при этом он не воздействует на других людей с целью их обучения или какого-либо другого положительного преобразования. Поэтому можно утверждать, что на уроках и при приготовлении домашних заданий (т.е. при классно-урочной системе) соотношение между процессом созерцательным и действенно-преобразовательным равно примерно 90:1 или даже 100:1. Объективно, независимо от воли учителей и воли учащихся, учащиеся при КУС могут в среднем только 1% времени проявлять свою действенно-преобразовательную активность, т.е. воздействовать на других людей с целью их положительного преобразования: передавать другим информацию, чему-то учить, спрашивать, объяснять, опровергать или доказывать. Остальные же 99% времени ученики находятся или же должны находиться в состоянии созерцания, воспринимая те воздействия, которые идут от учителя, других учащихся, от учебника, других книг. Само собой разумеется, что в таких условиях объективно формируются люди односторонне развитые, скорее даже подавленные, заторможенные, чем развитые. Так как способности человека формируются, развиваются в процессе его действенно-преобразовательной активности, когда он применяет получаемую информацию для преобразования окружающей среды, то при КУС (классно-урочной системе) они должны не столько развиваться, сколько подавляться и деградировать. Человек становится личностью, активно взаимодействуя с другими людьми, а так как при КУС это взаимодействие сводится только к тому, что ученик воспринимает воздействия, идущие от других, то происходит деградация личности, ее распад или уродливое, одностороннее развитие".
       Из вышесказанного напрашивается страшный по своему содержанию вывод: на протяжении десятилетий школа порождала не активных граждан, а способствовала деградации личности!
       После такого убедительного анализа становятся понятными те негативные явления, которые происходят в школе и о которых пишет В.Дьяченко: "Потеря интереса у учащихся к учению, лень, нежелание учиться, нарушение дисциплины и конфликты с учителями становятся нормой жизни класса, школы при классно-урочной системе. В таких условиях вместо заинтересованного обучения и интенсивного, всестороннего развития школьников начинает процветать формализм, очковтирательство и процентомания". Вот, оказываются куда уходят корни названных негативных явлений, которые процветают в деятельности предприятий, учреждений и организаций!
       Как показывает анализ, выполненный В.Дьяченко, аналогичный процесс деградации происходит также и у студентов.
       Рассуждая о противоречии в целях обучения и воспитания В.Дьяченко пишет: "...каждый ученик работает для себя и только для себя. А какова конечная цель обучения и воспитания? Во всех школах мира ставится одна и та же конечная цель: подготовить детей к тому, чтобы они стали нужными и полезными обществу людьми, были полноценными работниками, работали на общее благо. Разве не в этом состоит главная общечеловеческая ценность, отличие человека от зверя, животного? Что же происходит в действительности? Получается так, что каждый день - на уроках и дома - ученик работает только на себя, учится (учит себя), а конечная цель - приносить пользу людям, работать на общее благо, делать людям добро - отодвигается на будущее, чаще всего отсутствует. Так как учение - основная деятельность школьников и студентов - происходит по 7-8-10 часов ежедневно, то формируется и закрепляется то, что связано с постоянной целью: все делать для себя, и не формируются, не закрепляются качества общечеловеческие: гуманизм, умение быть полезным людям, служение общественным целям. Словом, все то, что называется нравственными добродетелями. Мы, конечно, не собираемся доказывать, что ученик не должен приобретать знания, учиться для себя. Каждый здравомыслящий человек понимает, что обе цели важны. Зачем ученику ходить в школу, если он в школе не приобретает того, что понадобиться ему в жизни: читать, писать, считать, решать задачи, уметь говорить на иностранном языке, иметь знания по географии, физике, истории и т.д. Для того и посещают школу, что она дает учащимся знания и умения, необходимые для них в будущей жизни. Это понимает каждый обыватель. Речь идет совсем о другом. Если школьнику предстоит жить и работать среди людей, то, естественно, он должен уметь с ними общаться, быть для них полезным, научиться делать людям добро. А это вовсе не такая простая наука, как может показаться на первый взгляд при поверхностном рассмотрении поднимаемого вопроса. Речь идет о формировании главных ценностей человека, без которых не могло бы возникнуть общество и не мог бы осуществляться прогресс человека как члена общества. Если все сводится только к тому, чтобы каждый учился, работал только для себя, то нормального, цивилизованного общества не может быть. Цивилизация, в отличие от дикого стада, началась тогда, когда человек стал заботиться не только о себе, но и о своих ближних и даже дальних сородичах, словом, о других людях. На этом держались и держатся все религии мира. Вся нравственность может быть выражена одной фразой: делай добро людям. Человек, который все только делает для себя, является безнравственным человеком. Но именно в такое положение поставлен каждый ученик и не на один день, не на месяц и не на год, а на протяжении 10-11 лет, пока продолжает учение в школе и вузе".
       Соглашаясь в принципе с выводом В.Дьяченко, я по трем вопросам хотел бы ему возразить. Во-первых, общечеловеческие ценности пока в реальной жизни массой людей никогда не применялись, они присутствуют только в сочинениях мудрецов. В каждый период времени люди реально руководствуются той моралью, которая соответствует господствующим в обществе отношениям. Отсюда, второе возражение: в современном капиталистическом мире как раз господствует правило - человек человеку волк, во всю процветает эгоизм и индивидуализм. И школа, а также вузы воспитывают людей именно такими, какими они должны быть, чтобы выжить в буржуазных джунглях. И, в-третьих, суть мировых религий полна противоречий. Каждый может трактовать положения той или иной религии так, как ему угодно. Я уже не говорю о церквях, безнравственность которых (с позиций общечеловеческих принципов морали) подтверждена тысячелетней их деятельностью (см. мою статью "Церковь и экономика").
       Далее В.Дьяченко обращается к истории Советского Союза. Он пишет: "Во времена бывшего СССР мы - педагоги - обязаны были формировать у своих учеников коммунистическую нравственность. Под этим подразумевалось служение обществу, народу. Отказ от своих личных интересов в пользу общественных<...>На словах провозглашалось самоотречение во имя интересов народа и неопределенного коммунистического будущего, а непосредственно в поведении формировалось себялюбие, шкурничество, безразличие к нуждам и бедам своего ближнего, эгоизм". Противоречие в целях обучения и воспитания, заложенное в содержании учебного процесса в школе и вузах, переходило в общественную жизнь, порождало двойную мораль, приводило к разложению общества. Получается, что советская школа готовила фальшивых коммунистов, демагогов, разваливших в конце концов страну. В.Дьяченко со всей страстью обрушивается на фальшивых коммунистов, оказавшихся предателями. Он цитирует слова писателя Ивана Васильева: "Набирало силу второе "товарищество" - поддельных партийцев, тех, для кого смысл жизни - служить собственной утробе... Утробникам нужны были поблажки, они рвались избавиться от главного принципа партийного товарищества: у коммуниста нет привилегий, кроме самоотречения во имя служения народу. Им был в тягость этот принцип, они упорно насаждали систему отбора: строптивых удалять, послушных выдвигать. В касту утробников густо полезли (это и должно было произойти, если войти в понимание бытия школьника, учащегося в условиях советской школы - В.Д.), здесь они проходили науку "казаться слугами" - самую гадкую науку человеческой мимикрии, ведущую к единственному концу - предательству".
       Вклад педагогов, предлагающих и отстаивающих новую форму обучения учащихся - коллективную, в раскрытие механизма функционирования советской системы, безусловно, должен быть оценен по достоинству. Они высветили еще одну важнейшую грань общественной жизни, которая имеет огромное значение в теории демократического социализма. Что собой представляет коллективная форма обучения? Обратимся к разъяснению ее сути, который дает В.Дьяченко: "Под коллективной формой организации учебных занятий мы понимаем учебные занятия, в основе которых лежит общение в парах сменного состава, по-другому: общение в динамических парах или общение типа диалогических сочетаний, т.к. эта структура общения дает возможность коллективу обучать каждого своего члена и каждому члену активно участвовать в обучении других членов своего коллектива." И далее он пишет, что коллективная форма "...устраняет первое противоречие - противоречие в целях, так как каждый школьник самовыражается и самореализуется благодаря тому, что систематически приносит пользу другим людям, оказывает помощь и учит своих товарищей по общей работе, соучеников. Таким образом, конечная и высшая цель воспитания - приносить людям добро - при систематическом применении коллективной формы осуществляется каждый день и на каждом учебном занятии<...>Благодаря коллективной форме организации учебных занятий каждый ученик не только слушает объяснения своих соучеников или учителя, не только читает учебник по каждой изучаемой теме, но и обучает других, сам становится обучающим. Ему приходится объяснять другим ученикам каждую новую тему несколько раз, сверяя ее изложение с текстом учебника. Его деятельность перестает быть ученической, функция обучения других (преподавания) становится главной, определяющей. Преподавание при систематических коллективных учебных занятиях превращается в главное средство собственного обучения (самообучения) и развития (саморазвития). Деятельность ученика - учение - становится предпосылкой, условием его (ученика, школьника) главной деятельности - преподавания".
       Третье противоречие классно-урочного обучения, о котором говорит В.Дьяченко, состоит в том, что способности, трудолюбие, интересы, образовательная подготовка учащихся одного и того же возраста вовсе не одинаковы - напротив, очень отличаются, но, несмотря на это и вопреки этому, при классно-урочной системе для всех учеников темп обучения одинаков: если 30 учеников поступило в I класс, то весь год они изучают все учебные предметы с одинаковым темпом и заканчивают обучение в I классе все одновременно. Потом все так же повторяется во II, III и т.д. классах.
       "Педагогический процесс, - пишет Дьяченко, - при классно-урочном методе устроен так, что изучение программного материала происходит на уроках в одном и том же темпе независимо от способностей учащихся. Если учитель работает со всеми учениками класса одновременно, то уравниловка, игнорирование личных способностей, одинаковый темп продвижения вперёд, принудительный характер обучения, отставание одних учеников и сдерживание, торможение других -- неизбежны<...>Вся классно-урочная система ориентирована не на расцвет талантов и способностей, не на предоставление возможностей каждому работать по своим способностям, а, напротив, на их игнорирование и торможение".
       Вывод напрашивается сам собой: провозглашенный социализмом принцип "от каждого - по способностям, каждому - по труду" школу вовсе обошел стороной. В реальном школьном обучении все годы социализма сохранялась всеобщая уравниловка.
       Таким образом, начиная с 1917 ода, когда в обществе стали происходить колоссальные изменения, школа была той средой обитания, в которой мог формироваться человек с двойной моралью, которому со всех сторон твердили о служении общему благу, а непосредственно на уроках - ежечасно, ежедневно, ежегодно - взращивались в нем эгоизм, потребительство и иждивенчество, пассивность и безволие. Новое, советское общество не имело реального механизма воспроизводства человека новой формации, что и стало одной из причин реставрации капитализма.
       Считаю, что обучение и воспитание учащихся на базе коллективной формы является еще одним, шестым по счету непременным условием становления демократического социализма.
       И в заключение хотел бы остановиться еще на одной архиважной проблеме.
       Проектов устройства будущего общества (социалистического или коммунистического) в Интернете можно встретить великое множество. С одной стороны, это - явление положительное, ибо оно свидетельствует о том, что капитализм многих не устраивает и идет поиск более совершенной социально-экономической системы. А с другой стороны, подавляющее большинство из предлагаемых проектов являются чистейшей воды утопиями, ничего общего с наукой не имеющими. О теориях т.н. "третьего пути" я уже писал (см. мою статью "Третий путь, или Утопии XXI века") Здесь же я хотел бы остановиться на концепции Петрухина-Чижикова об "общественно персонализированном способе производства". В.Петрухин. в статье "Собственность и самоуправление" (ЭФГ NN14-17 за 2010) писал следующее: "Когда в условиях общественной собственности на средства производства владеют, пользуются и распоряжаются богатством 100 % населения и каждый по праву взаимодействует в непосредственном производстве со своей частью общего имущества. Выстраивается социалистическая экономическая система и неантагонистические соревновательные (товарищеские) отношения между собственниками, то есть между людьми с одинаковым правом присвоения, между людьми одинакового общественного положения". Настораживает в этой концепции странное словосочетание "своя часть общего имущества". Видимо, имеется в виду идея Л.Троцкого о персональном пае в богатстве общества. Так оно и есть. В "общественно персонализированном способе производства" земля и средства производства (в денежном выражении) делятся на число жителей в стране, а каждому из них выдается сертификат, удостоверяющий владение принадлежащим ему паем (вспомним проект М.Малея). Этот сертификат дает право его владельцу:
       а) извлекать "выгоду" из своего индивидуально организованного хозяйства;
       б) вступать в трудовые отношения, внося свою долю в соответствующее коллективно организованное собственниками предприятие (товарищество, акционерное общество);
       в) переходить на положение рантье, живя на проценты от вклада своей доли в банк или на ренту от имущества, арендуемого другими лицами.
       Ф.Тагунов, комментируя этот проект социалистического устройства общества, справедливо его критикует: "...позвольте, скажет любой внимательный читатель, находящийся в здравом уме и твердой памяти, ведь мы такой "лохотрон" уже проходили и не так уж давно. Такие преобразования общей собственности в персонализированную происходили под флагом ваучерной приватизации в России в 1990-е годы. Последствия таких метаморфоз мы наблюдаем до сих пор. Они привели к разделению общества на людей богатых, очень богатых, бедных, очень бедных и еще нищих (бомжей). "Соревновательные (товарищеские) отношения между собственниками (о которых мечтает В.С.Первухин в названной его статье) строились и продолжают строиться сейчас по теории социал-дарвинизма: сильный поедает слабого. В результате поляризация людей по доходам с каждым годом все более возрастает". Добавить к этой точной оценке концепции Петрухина-Чижикова нечего. Она, как выразился Ф.Тагунов, является ничем иным, как "закамуфлированный новыми терминами образ "либерального" социализма - прообраза нынешнего российского капитализма". Они являются сторонниками народного капитализма с групповой капиталистической собственностью (персонализированная собственность).
       В Интернете я встретил и такую необычную идею о социализме. Социализм- это общество, где производительная сила производства переходит в подчинённое положение относительно производительной силы потребления.
       Аргумент в пользу такой концепции следующий. В отличие от товарного производства владение, распоряжение, и ипользование в системе нетоварных (коммунистических) производственных отношениях обеспечивает цель производства - удовлетворение общественных и личных потребностей. Владение, распоряжение и пользование становится не самым главным в том смысле, что определяющей в общественном производстве становится производительная сила потребления. Производительная сила потребления образуется не в процессе производства, а в процессе потребления и производительная сила производства переходит в подчинённое положение относительно производительной силы потребления. Далее следует ссылка на Ф.Энгельса, который писал: "Истина конкуренции состоит в отношении потребительной силы к производительной силе. В строе, достойном человечества, не будет иной конкуренции, кроме этой" (Ф.Энгельс. Наброски к критике политической экономии. СС. 2-е изд., т. 4, с. 148). Авторы этой концепции неверно трактуют смысл высказывания Ф.Энгельса, которое состоит в том, что в будущем обществе целью общественного производства станет наиболее полное удовлетворение потребностей членов общества. И еще напрашиваются два замечания. Первое состоит в том, что авторы концепции не видят диалектики взаимовлияния производства и потребления. А второе заключается в том, что движущей силой развития производительных сил, как и прежде, останется создание новых средств производства благодаря развитию НИОКР. Потребление же будет не только определяющей целью всего воспроизводственного процесса, но и определяющим стимулом развития производительных сил.
       Важнейшим условием становления и существования демократического социализма, как уже выше было сказано, является прямое народовластие, существовавшее непродолжительное время до и после революции 1917 года в России в форме Советов. В. Рязанов в переписке со мной высказал мнение, что теоретически против такой системы прямого представительства депутатов от коллективов предприятий у него нет возражений, однако одновременно он отмечает, что "на работе люди очень зависимы и манипулировать будет возможно. Списки опять можно будет формировать где-то и проводить через общественные организации и собрания". Спору нет, никакой идеальной, безупречной модели прямого представительства быть не может. Выбор кандидатов в депутаты из числа работников предприятия будет непременно вестись в условиях ожесточенной борьбы различных политических партий. Однако преимущество прямого представительства перед действующей во многих странах системой территориального принципа выбора депутатов состоит в том (и это отмечает сам В.Рязанов), что (цитирую) "...сейчас выбираешь неизвестно кого и без обратной связи. В предлагаемой системе - известно кого (может быть) и с возможностью контроля (может быть). Средств на избирательную кампанию будет уходить действительно меньше еще и потому, что не нужно особенно "пудрить мозги", когда можно заставить. Все-таки уверен - это лучше, чем то, что есть. Прежде всего, потому, что народ очень ВОЗМОЖНО пробудится, будет не ворчать и ругаться, а думать и действовать". Замечание В.Рязанова относительно того, чтобы заставить человека быть депутатом, можно интерпретировать по-разному. Однако, по моему мнению, коллектив должен сопротивляющегося человека убедить представлять в Совете интересы коллектива. Идти же против воли нежелающего быть депутатом нет никакого смысла, ибо пользы от него, наверняка, будет мало. Следует выбирать из тех, кто готов добровольно взвалить на себя тяжелую ношу и быть активным депутатом.
       Сегодня настоящие сторонники социализма с самого начала должны по этому принципиальному вопросу занять ясную и однозначную позицию, добиваясь всеми силами изменения системы политического устройства общества на базе Советов, избираемых напрямую от коллективов, причем снизу и доверху, как это было предусмотрено Конституцией Российской Федерации от 1918 года. Вместе с тем следует отдавать себе отчет в том, что для того, чтобы трудовой люд (наемные работники) начал вопреки воле властей создавать Советы (сначала как параллельные органы власти), для этого в стране должна сложиться революционная ситуация. Она может возникнуть в результате действия объективных причин (экономический кризис, массовая безработица, произвол предпринимателей и властей и т.д.) при самой широкой политической разъяснительной работе коммунистов. Естественно, существующие власти будут изо всех сил сопротивляться изменению политической системы. Будут задействованы все способы воздействия на сознание и волю трудящихся масс. Это будет, как писал Ф.Энгельс, битва идей. Если коммунисты ее не выиграют, то шанс возникновения подлинной власти Советов равен в современных условиях нулю. Весь гвоздь проблемы состоит в том, что политическая борьба должна развернуться в трудовых коллективах, в учебных заведениях, по месту жительства (пенсионеры, домохозяйки), в воинских частях. Выиграет битву та партия, которая будет вести работу в гуще масс.
       Что касается структуры Советов снизу и доверху, то, повторяю, следует ориентироваться на Конституцию РСФСР 1918 года, а не на сталинскую Конституцию 1936 года, которая ликвидировала прямое представительство депутатов от трудовых коллективов, заменив его на территориальный принцип, удобный для буржуазии и всяких диктаторов, позволяющий манипулировать сознанием и волей масс. Что же касается партий, то народовластие в форме Советов возможно только в условиях всех политических свобод. А это означает, что в стране должна существовать многопартийная система и будет идти между партиями ожесточенная идеологическая борьба за голоса избирателей. Ликвидация партий, как некоторые предлагают во имя полновластия беспартийных Советов, это - политичекая утопия, ибо партии просто уйдут в подполье. Если оставаться на почве реальной политики, то надо отдавать себе отчет в том, что без коммунистической (марксистской) партии власть Советов не установить и наемных работников на революцию не поднять.
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    7.Приложения

       Приложение N 1.

    О формах собственности при социализме и коммунизме

    (В.А.Ацюковский, С.А.Бобров, Г.В.Костин, Д.В.Парамонов, Ф.Ф.Тягунов)

      
       Собственность - исторически обусловленная форма присвоения материальных благ, в которой выражаются отношения между людьми в процессе общественного производства.
       Объектами присвоения могут быть как средства производства, так и продукты (услуги), произведенные с использованием этих средств производства.
       Отношения собственности выражаются во:
       владении, т.е. в юридически оформленной принадлежности материальных благ собственнику;
       пользовании, т.е., в экономическом смысле, способности использовать в производственном процессе или для личного потребления;
       распоряжении, т.е. в праве определения судьбы материальных благ, от их временной передачи в пользование или управление до отчуждения (продажи) или уничтожения.
       Известны четыре типа собственности: общая (общественная), частная, смешанная долевая и личная.
       Общая собственность - это отношения сообщества людей по поводу совместного и нераздельно принадлежащего им имущества без выделения доли этих средств для каждого из членов коллектива. Она существовала первоначально в форме первобытно-общинной (родовой), а затем существовала и существует в формах: коллективной (в частности, семейной), общенародной (в частности, государственной), муниципальной, кооперативно-колхозной, имущества профсоюзных и иных общественных организаций.
       Высшей формой общей собственности является общенародная собственность, когда средства производства принадлежат всему обществу (в переходный период от капитализма к коммунизму находятся в управлении государства). В СССР эта собственность трактовалась следующим образом [1]:
       Средства производства функционируют как средства ассоциированных в народно-хозяйственном масштабе производителей.
       Все трудящиеся как члены социалистического общества ''равноправны'' по отношению к средствам общественного производства.
       Соединение индивидуумов с общественными средствами производства опосредуется их отношением к социалистическому государству.
       Общенародная собственность принимает форму государственной собственности. Господство общественной собственности определяет в социалистическом обществе и коллективный способ управления производством: через посредство коллективов предприятий и учреждений, которым передаётся часть единой государственной собственности в ''оперативное управление''
       Частная собственность - это отношения частного лица к средствам производства, используемым наёмными работниками, как лично своим. Формами частной собственности являются: рабовладельческая, феодальная и буржуазная.
       Смешанная долевая собственность (групповая) - это отношения коллектива собственников по поводу объединённого на договорных началах имущества или иного фактора производства. Её формами являются: партнёрство, товарищество, кооперация, корпорация. Продукты (услуги), получаемые за счёт коллективного труда, предполагают, как правило, совместное владение и использование коллективом средств производства без выделения доли этих средств для каждого из членов кооператива. В то же время возможно и кооперативное владение и использование средств производства с выделением долей (паёв) членов коллектива. В дальнейшем предполагается, что кооперативная форма является лишь промежуточным вариантом между обращением всех национальных средств производства в индивидуальную (т.е. с выделением доли каждого гражданина) или общественную (т.е. без выделения таковой) собственность. Решению этого вопроса и посвящена данная работа.
       Личная собственность - имущество, мелкий инвентарь, индивидуальные средства производства крестьян, ремесленников и других граждан, используемые без применения наёмного труда. Средства производства в личной собственности при этом либо могут быть получены по наследству, либо создаются личным трудом, либо приобретаются за счёт личных доходов граждан, включая денежные накопления. К личной собственности также относятся предметы потребления граждан.
       Помимо названных возможны и другие формы потребления продуктов (услуг) при социализме. Это, прежде всего, общественные фонды потребления, далее продукты (услуги), получаемые за счёт коллективного труда общими средствами труда (например, промысловая артель, эксплуатирующая природные ресурсы, находящиеся в общественной собственности). Общественные фонды потребления представляют собой продукты (услуги), произведенные в общественном производстве и потребляемые гражданами бесплатно. Уровень потребления может ограничиваться законодательно (например, из-за ограниченности общественных ресурсов или возможностей производства) или в силу естественной невозможности сверхнормативного потребления (например, невозможно одновременно ехать на двух автобусах).
       Общественные фонды потребления должны удовлетворять следующим требованиям:
       являться результатом общественного производства;
       удовлетворять только те потребности, которые общество считает безнравственным не удовлетворить вне зависимости от доходов (например, медицина, образование, судебная защита, жильё);
       не позволять расточительное использование (например, мало найдётся желающих посещать врача без причины, но раздавать бесплатно продукты было бы верхом расточительности);
       использоваться в тех случаях, когда расходы по контролю за уровнем потребления превышают стоимость самой услуги (возможный пример, это баланс расходов на контроль оплаты проезда в общественном транспорте и общественно-приемлемой платы за такие услуги).
       Одним из признаков социализма является уничтожение частной собственности на средства производства как достаточного условия эксплуатации человека человеком, свойственное капитализму. Однако мало уничтожить частную собственность на средства производства как общественное отношение, чуждое социализму. Так как сами средства производства никуда не исчезают, не уничтожаются, то частная собственность должна быть заменена каким-то другим общественным отношением. Анализ истории СССР показывает, что задача ликвидации частной собственности была решена блестяще, но её замена на общественную так и не была доведена до конца. Можно уверенно утверждать, что средства производства в СССР находились в распоряжении не народа, а партийно-государственной бюрократии. Однако, до середины 1980-х годов, эта партийно-государственная номенклатура использовала находящуюся в ее распоряжении общественную собственность в основном в интересах народа и государства. И только в процессе так называемой "перестройки" началось использование общенародной собственности в корыстных целях. На последнем этапе существования страны бюрократия полностью вышла из-под контроля советского народа, а её "харизматические" выдвиженцы оказались во главе контрреволюционного переворота, приведшего к реставрации капитализма в нашей стране.
       Среди современных марксистов регулярно возникают дискуссии о том, какие формы собственности на средства производства и предметы потребления должны быть при социализме и коммунизме, чтобы исключить повторение допущенных в прошлом ошибок. Ни у кого не возникает сомнения в том, что такие объекты национального богатства как: земля, недра, крупная промышленность, транспорт, связь и банки - должно быть национализировано на первом же этапе<...>Сомнения возникают, когда речь заходит о групповой (кооперативной) собственности, которая тоже многими считается общественной. При этом делаются ссылки на труды В.И.Ленина, который требовал расширения кооперативного движения и придавал ему большое значение, а также и на И.В.Сталина, который фактически обеспечил массовое колхозное строительство, т.е. массово введя групповую форму собственности на средства производства, а также и на продукты потребления.
       Поскольку опыт построения социализма в СССР показал, что возникающая в рамках государственных и низовых структур общественная прослойка управленцев приобретает черты бюрократии, в будущем социалистическом обществе должны быть предусмотрены действенные меры (вплоть до момента "отмирания" государства) по разбюрокрачиванию государственного управленческого аппарата за счёт обеспечения выборности органов управления всех уровней населением и трудовыми коллективами и систематической отчетности перед избравшими их субъектами общественного народовластия. В дальнейшем же, то есть в условиях полностью победившего социализма, "по мере введения, кроме выборности, еще сменяемости в любое время, да еще сведения платы к среднему рабочему уровню, да еще замены парламентарных учреждений "работающими, т.е. издающими законы и проводящими их в жизнь" [2] бюрократия должна быть полностью изжита.
       О том, что В.И.Ленин придавал большое значение кооперативному движению видно из его работ "Очередные задачи советской власти (1918) и "Тезисы об очередных задачах советской власти (1918), и особенно из большой статьи "О кооперации" (1923) [3]. Кооперативный план В.И.Ленина заключался в переустройстве мелкотоварного, прежде всего, крестьянского хозяйства через кооперацию, путем постепенного добровольного объединения мелких частных хозяйств в крупные коллективные хозяйства. Этот план вовлечения крестьянских масс в строительство социализма был частью общего ленинского плана построения социализма в России.
       В.И.Ленин подчеркивал необходимость всеобщего кооперирования населения путем охвата его сначала потребительской и другими простейшими видами, а затем и более высокими производственными формами кооперации. Ленин особо отмечал, что кооперирование должно быть делом строго добровольным, постепенным и систематическим подведением крестьянства к пониманию целесообразности объединением мелких хозяйств и преимуществ коллективного производства. Он настоятельно рекомендовал посылать в деревню передовых рабочих, способных помочь крестьянам в создании производственных кооперативов, и, если это потребуется, возглавить их. Указания Ленина партия большевиков последовательно выполняла
       В декретах ВЦИК "О социализации земли" (январь 1918 г.) и "О социалистическом землеустройстве и мерах перехода к социалистическому земледелию" (февраль 1918 г.) была поставлена задача развивать социалистическое земледелие и определены задачи коллективных хозяйств, организации их управления и отношения с государством.
       Иногда лозунги "Фабрики рабочим!" и "Земля крестьянам!", с которыми осуществлялась Октябрьская революция, трактуются как выражение взглядов большевиков о преобладающем использовании коллективной и личной форм собственности при переходе к социализму в России. Однако такая интерпретация указанных лозунгов не соответствует реалиям того времени. Большевики хорошо знали теорию научного коммунизма, основополагающим моментом которой является постулат о том, что коммунизм можно строить на базе развитых обобщённых средств производства, а не на их развалинах. Поэтому сущность лозунга "Фабрики рабочим!" заключалась в устранении фабрикантов от владения фабрики и передаче их Советам рабочих депутатов, а также во введении надзора за ними со стороны рабочих для обеспечения сохранности и работоспособности имущества. Последнее нашло отражение после прихода большевиков к власти в Декрете о рабочем контроле (14 ноября 1917 года).
       Что касается второго лозунга: "Земля крестьянам!" - то, как выясняется, крестьяне сами в своих наказах к I и II Государственным Думам выдвигали требование о полной национализации земли, т.е. не только помещичьей, но и крестьянской [4]. При конфискации помещичьего имущества не предполагалось растаскивать его по хатам, а использовать для совместной обработки земли. Поэтому и в Программах большевиков по аграрному вопросу предполагалось на помещичьих землях создавать крупные аграрные хозяйства [5]. Принятый после Октябрьской революции Декрет о земле (27 октября 1917 года) фактически и реализовывал взгляды крестьян того времени, вписываясь в общую теорию научного коммунизма.
       Таким образом, большевики вполне последовательно реализовывали свои лозунги после прихода к власти и проводили научно обоснованную политику социализации общественных отношений.
       В Программе партии, принятой 8 съездом РКП(б) в 1919 г. отмечалось, что после отмены частной собственности на землю осуществляется переход к организации крупного социалистического земледелия. С этого момента число коллективных хозяйств стало расти, однако, в 1928 г. к началу 1-й пятилетки число мелких единоличных крестьянских хозяйств все еще преобладало, преобладал и ручной труд. Отсталость сельского хозяйства сдерживала индустриализацию страны. Перевод сельского хозяйства на путь крупного машинного производства, способного поднять производительность и товарность продукции, стал необходимым условием социалистического строительства. Как известно, эта задача была выполнена, несмотря на огромные трудности, а также саботаж и вредительство противников колхозного строя. Последующие события показали, что кооперация сельского хозяйства и создание колхозов полностью себя оправдали.
       Наряду с колхозами существовали и совхозы (советские хозяйства) - крупные механизированные высокотоварные социалистические государственные предприятия, базирующиеся на общенародной (государственной) собственности на землю и другие средства производства. Совхозы первоначально были организованы на базе крупных помещичьих имений, которые в условиях социалистической революции должны были стать образцом крупного социалистического производства и которые ими стали. В подавляющем большинстве эти хозяйства специализировались на относительно узком направлении, что дало возможность поднять их экономическую эффективность.
       В помощь совхозам и колхозам были массово организованы МТС - Машинотракторные станции - крупные государственные социалистические предприятия, оснащенные машинами для технической помощи колхозам. МТС и все их имущество являлись собственностью социалистического государства. После смерти И.В.Сталина Февральским пленумом 1958 г. ЦК КПСС признал целесообразным продать МТС колхозам, против чего категорически в свое время возражал Сталин. Произошло разгосударствление средств производства в сельском хозяйстве, и это был один из шагов к ликвидации социализма как общегосударственной системы производства - возможности государства по поддержке и развитию сельского хозяйства существенно сократились. А после того как в стране произошла буржуазная контрреволюция, большинство колхозов было ликвидировано, а их имущество "приватизировано", т.е. попросту разграблено. Правда, в некоторых местах на их месте возникли ООО - Общества с ограниченной ответственностью и фермерские хозяйства, некоторые из них показали высокую эффективность, но их немного.
       В работе "Экономические проблемы социализма в СССР" [6] И.В.Сталин, фактически главный организатор коллективизации в 30-е годы, написал следующее:
       "Товарное производство несовместимо с перспективой перехода к коммунизму <...>переход от социализма к коммунизму и коммунистический принцип распределения продуктов по потребностям исключают всякий товарный обмен, следовательно, и превращение продуктов в товары, а вместе с тем и превращение их в стоимость.
       Что же, в конце концов, следует предпринять, чтобы повысить колхозную собственность до уровня общенародной собственности?
       Чтобы поднять колхозную собственность до уровня общенародной собственности, нужно выключить излишки колхозного производства из системы товарного производства и включить их в систему продуктообмена между государственной промышленностью и колхозами<...>Такая система, сокращая сферу действия товарного обращения, облегчит переход от социализма к коммунизму. Кроме того, она даст возможность включить основную собственность колхозов, продукцию колхозного производства в общую систему общенародного планирования (т.е. перевести колхозную или, что то же самое, групповую собственность в собственность общенародную, а колхозы превратить в государственные предприятия)".
       Из этого высказывания видно, что И.В.Сталин понимал, что прогрессивный и необходимый на начальном этапе строительства социализма колхозный строй станет тормозом развития при переходе от социализма к коммунизму. Однако последователи И.В.Сталина оказались неспособны возглавить такой переход. Управление общенародной собственностью продолжало осуществлять государство в лице партийно-государственного аппарата, который до определённого времени успешно обеспечивал ''руководство'' экономической жизнью общества, функционирование, управление и расширение социалистического производства. Однако со временем сложность народного хозяйства стала возрастать, а методы и средства управления не всегда поспевали за возрастанием сложности. Из-за этого снижалась эффективность управления. Недруги социализма иронизировали: "Народное - значит ничьё". В конце 80-х годов XX-го века они и подбросили идею превращения общенародной собственности в личную и кооперативную и ослабили механизмы народного и государственного контроля за использованием и сохранением общенародной собственности, что затем было широко использовано внешними и внутренними врагами советского народа для разрушения экономики и развала СССР. Обещания сделать каждого богатым хозяином и ваучерная приватизация быстро переросли в разграбление общенародной собственности, привели к восстановлению отношений капитализма и фактической потере национальной независимости (чего и следовало ожидать от ''денационализации'' промышленности).
       Несмотря на печальный опыт реставрации капитализма, часть теоретиков левого движения продолжает выдвигать и поддерживать ту или иную идею о приемлемости личной и кооперативной форм собственности на средства производства для социалистического общества.
       Вот что пишет М. А. Чартаев, автор продолжающегося до сих пор (в условиях современной России) в Дагестане эксперимента по новой форме организации труда в сельском хозяйстве "... были определены доли для формирования дивидендов на имущественные и земельные паи. Дивиденды на земельные паи выплачиваются каждому жителю территории по праву рождения как совладельцу земли, а дивиденды на имущественные паи - пропорционально доле в общественном капитале" [7].
       Суть общественно-персонализированной системы предлагаемой В.С.Петрухиным может быть выражена следующим образом: "провести опись всего имущества в денежном эквиваленте, суммировать и поделить на количество граждан России по переписи; найти количество денег, необходимых для обращения, и сумму безналичных платежей, и также поделить" и "Личный доход на персональном банковском счёте гражданина состоит из ''процента на вложенный не изымаемый первоначальный капитал'', суммы гарантированной оплаты общественно необходимого труда, суммы лично созданной в процессе полезной общественной деятельности прибыли, и процента от суммы гарантии и прибыли, а также дополнительных пенсионных приращений" [8].
       А. Г.Махоткин в книге "Преодоление Капитала" так отвечает на вопрос о том, кому будут принадлежать средства производства в коммунистическом обществе: "тем, кто присваивает результаты их использования - ''одновременно'' и каждому работнику, и коллективу предприятия, и жителям данной местности, данного региона, всей страны - ''в тех пропорциях, в каких распределяется вновь созданная стоимость'' [9].
       К сожалению, утверждение К. Маркса: "капиталистическое производство порождает с необходимостью исторического процесса свое собственное отрицание. Это отрицание отрицания. Оно восстанавливает не частную собственность, а ''индивидуальную'' собственность на основе<...>превращения капиталистической частной собственности, фактически уже основывающейся на общественном процессе производства в ''общественную'' собственность" [10] - также не вносит достаточной ясности в разрешение этой дилеммы.
       Системы Чартаева и Петрухина допускают получение дивидендов на "имущественные паи" и "первоначальный капитал", что является формой капиталистического, нетрудового дохода. А в определениях Махоткина и Маркса отсутствуют чёткие формально-юридические формулировки отношений совладения, отсутствует определение ''индивидуально-общественной собственности'', когда средства производства "не отделены от каждого конкретного работника, каждого члена общества и действительно составляют средства их собственного общественного воспроизводства" [11].
       Противоположностью дележке общественных средств производства между трудящимися является общенародная собственность.
       Несмотря на неполную реализацию достоинств использования общенародной собственности на средства производства в СССР и снижении эффективности государственного управления в позднем СССР, важно зафиксировать саму прогрессивную сущность общенародной собственности, которая вкратце может быть сформулирована следующим образом: доли граждан в общенародной собственности не выделяются и граждане руководят её использованием посредством всенародно избираемых органов управления (общегосударственных и местных) и посредством трудовых коллективов (СТК).
       Сопоставление альтернатив, какими в данном случае являются индивидуальная и общенародная собственность на средства производства, приведено в Таблице 1. Следует заметить, что здесь в рассмотрение взяты крайние, наиболее радикальные, альтернативы. Конечно, возможны вариации для обеих форм собственности, но они не изменят принципиальную разницу, проистекающую из вопроса о выделении и использовании индивидуальных долей трудящихся в общественных средствах производства.

    Таблица 1. Сопоставление индивидуальной и общенародной форм собственности на средства производства

       Характеристика
       Индивидуальная
       Общенародная
       Владение общественными средствами производства как целым
       Отдельный человек (владелец) в виде своей доли
       Граждане, принимающие, в том или ином виде, участие в народнохозяйственном управлении, как целым
       Использование
       Как средство общественного производства и как капитал
       Как средство общественного производства
       Распоряжение
       Владелец (трудящийся, арендодатель или рантье) и/или его уполномоченный в лице исполнительной власти
       Уполномоченный в лице исполнительной власти
       Восстановление потреблённых средств производства
       Владелец
       Все трудящиеся как целое
       Выделение доли отдельных граждан в общественных средствах производства
       Да
       Нет
       Получение дохода (процентов, дивидендов) с индивидуальной доли в общественных средствах производства (капитале)
       Да
       Нет
       Передача по наследству
       Возможна
       Нет
       Соответствие обобществлению производительных сил общества
       Противоречит
       Соответствует
      
       Из таблицы видно, что фундаментальная разница между индивидуальной и общенародной формой собственности заключается в следующем:
       индивидуальная форма собственности ставит доход владельца в зависимость от её размера, превращая индивидуальную собственность в капитал, и, в конечном счёте, ведёт к возрождению частной собственности, общенародная собственность создаёт условия для того, чтобы сделать доход пропорциональным лишь общественно-полезному труду человека при социализме и общественно-полезному труду общества при коммунизме.
       Таким образом, индивидуальная (персонализированная) форма собственности является лишь способом сглаживания противоречий капиталистического общества. Только общенародная собственность на средства производства может стать основой социалистического общества на пути к коммунизму, исключив возможность экономической эксплуатации. Вопросы, которые при этом ещё предстоит решить - это: как будет являться
       критерием эффективности управления? как предотвратить повторную экспроприацию общенародной собственности управленцами и эксплуатацию управляемых?
       На первой стадии развития социализма переход частной и личной собственности в групповую действительно прогрессивен, поскольку позволяет применить крупные технические средства, облегчить труд и повысить производительность труда. Но по мере развития производительных сил этого оказывается недостаточно, и становится необходимым следующий уровень производственных отношений, связанный с более высокой степенью обобществления как средств производства, так и предметов потребления.
       Сегодня многие полагают, что групповая собственность это и есть общественная собственность, свойственная социализму наряду с общенародной собственностью, и предлагают в будущем после совершения Второй социалистической революции считать групповую собственность социалистической особенно для небольших предприятий, сохранив статус общенародной собственности за крупными предприятиями. Аргументом в пользу такого положения выдвигается тот факт, что в настоящее время создано огромное количество мелких предприятий, некоторые из которых успешно функционируют. Придание им статуса государственных предприятий лишит их самостоятельности, а прекращение их деятельности породит массовую безработицу.
       Это верно, и из этого следует вывод о том, что на первых этапах строительства социализма все эти многочисленные средние и мелкие ООО и другие предприятия, кроме явно спекулятивных и враждебных строительству социализма, придется сохранить до той поры, пока народное государство не сможет обеспечить всех их работников нормальной работой. В дальнейшем все эти предприятия должны либо приобрести статус общенародных (государственных), либо быть закрытыми. Сохранение их в частных руках будет означать сохранение и развитие класса мелкой буржуазии, которая всегда будет составлять базу для новой контрреволюции. Чтобы снизить вероятность и интенсивность сопротивления мелкой буржуазии и зависящих от неё наёмных работников, национализацию их предприятий следует проводить постепенно, только после их поражения в конкурентной борьбе (банкротстве) в экономическом соревновании с крупными предприятиями общенародной собственности, и, по возможности, с сохранением структуры и руководства.
       Аналогично стоит вопрос и о личной собственности. Если при социализме любое имущество или другие объекты производства-потребления, находящиеся в личной собственности являются товарами, т.е. как и все прочие предметами купли-продажи, то при коммунизме товарное производство отсутствует, и все предметы производства-потребления берутся людьми в пользование без каких бы то ни было ограничений на тот срок, который они сами считают нужным. Однако эти предметы по-прежнему являются собственностью всего общества, поскольку в каждый предмет в том или ином виде вложен труд всех членов общества, поэтому их нельзя продать, но можно передать другому безвозмездно. А относиться к ним, взяв их в свое пользование, нужно бережно как к любой вещи, в которую вложен труд людей.
       Отдельно нужно отметить, что существует понятие излишней личной собственности. При капитализме и при социализме, в которых существует товарное производство, часто предметы потребления, находящиеся в личной собственности, приобретаются впрок, на всякий случай, в целях возможного использования в будущем. Но всякая личная собственность требует обслуживания, ухода, эксплуатация, на всё это требуются время и силы, и часто становится непонятным, кто кого обслуживает - предметы потребления владельца или владелец предметы потребления. При коммунизме эта проблема решается просто: любые предметы потребления можно взять на время, а затем вернуть, когда в них отпадет надобность или не возвращать, если необходимость в них сохраняется, или сдать в утиль, если они не подлежат дальнейшей эксплуатации. Перевод предметов личного потребления из личной собственности в общественную будет выгоден всем - производству, которое будет производить только нужные и востребованные предметы, а также потребителям, для которых любые предметы потребления будут доступны и в то же время отпадет значительная часть затрат сил и времени на их сохранение и обслуживание.
       Исходя из фундаментальных свойств коммунистического общества - обобществление средств производства и предметов потребления, этап эволюции социализма в коммунизм предполагает плановую, добровольную и ненасильственную ликвидацию остатков коллективной и личной собственности на орудия труда вплоть до их полного обобществления. Кроме того, исходя из динамики научно-технического развития, можно с уверенностью утверждать, что непременно наступит эра безлюдных производств, полного отсутствия в необходимости ручного труда, планирования и управления всем текущим производством искусственным разумом и оставления за человеком исключительно творческих функций. Исчезновение общественного разделения труда, вместе с исчезновением товарного обмена, приведёт к исчезновению мотивов и причин деления общества на классы [12], которое юридически оформляется и воспроизводится отношениями частной, групповой и личной собственности.
       1. Шкредов В. П. Социалистическая собственность // Большая Советская Энциклопедия, изд. 3-е.
       2. Ленин В.И. ПСС, изд. 5, т. 33, с. 115.
       3.Ленин В.И. "О кооперации" ПСС, т. 45, с. 369-377.
       4. Ленин В.И. "Доклад по аграрному вопросу 28 апреля (11 мая)". Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т.31.
       5. Ленин В.И. Полн. собр. соч. Изд. 5-е, т.32.
       6.Сталин И.В. "Экономические Проблемы Cоциализма в СССР", М.: Государственное Издательство Политической Литературы, 1952.
       7. Чартаев М.А. Союз собственников-совладельцев. Выход из тупика // Анализ систем на пороге XXI века: теория и практика. Материалы международной конференции. Т. 1 М., 1996. С. 183.
       8. Петрухин В.С., Чижиков А.В.'' "К рабочему классу России". Ещё раз об общественно-персонализированной собственности. Научно-практический семинар "Собственность Работников и Самоуправление". Москва, 04.10.07.
       9. Махоткин А.Г. Преодоление капитала. - СПб.: Серебряный век, 2006. C. 136.
       10. Маркс К., Энгельс Ф. Соч., изд. 2-е. М., 1960. Т. 23. С. 773.
       11. Махоткин А.Г. Преодоление капитала. - СПб.: Серебряный век, 2006. C. 130.
       12. Энгельс Ф. "Происхождение семьи, частной собственности, государства". М. 1985.
      
       Приложение N 2

    ДНЮ НЕЗАВИСИМОСТИ РОССИИ. ОТ КОГО?

    (В. ФЕЛЬДБЛЮМ)

       Прошло 15 лет после опубликования моей книги "К общеэкономической теории через взаимодействие наук". Срок по общепринятым меркам немалый, но для такой книги просто мизерный. Продолжаю получать заявки на книгу, вопросы, замечания. Среди писем - просьбы популярно изложить суть новой общеэкономической теории. Возможно, в будущем это будет сделано. А пока - не сама теория, а кратко о ней. Многим новая теория кажется сложной, непонятной. Ничего удивительного. Ведь она уже самим подходом резко отличается от того, к чему привыкли наши штатные экономисты, философы, социологи и политологи. Общеэкономическая теория (политическая экономия) изучает наиболее общие законы развития общественного производства. В советское время её подразделяли на политэкономию капитализма и политэкономию социализма. Она была целиком основана на экономических трудах Маркса и Энгельса. В своё время она была официальной идеологией советского общества, и её в обязательном порядке изучали во всех вузах и на всех специальностях. Теперь другое время. Советская система ушла в прошлое. Вместе с ней ушла и советская политэкономия. Но объективные законы общественно-экономического развития остались, их никто не отменял. Они продолжают действовать и, хотим мы того или нет, оказывать определяющее влияние на нашу жизнь. Без знания и использования этих законов невозможна оптимальная государственная политика. Нынешняя экономическая наука переживает кризис. Это видно всякому, кто читает научные экономические журналы и пытается сравнить то, что в них написано, с нашей реальной жизнью. Отказ от официальной советской идеологии не сопровождался адекватным научным поиском. Впрочем, он, по большому счёту, был невозможен в тех условиях и на основе прежних подходов. На вооружение была поспешно взята "экономикс", вычитанная из западных учебников. Но и она плохо согласуется с реалиями нашей жизни. Новое время требует принципиально новых методов и средств научного исследования.
       1. Междисциплинарный подход
       Современная общеэкономическая теория может быть только междисциплинарной и математически строгой. Это означает, что она должна взять на вооружение те же методы исследования, что и естествознание, где они уже давно приводят к надёжным результатам и обладают немалой предсказательной силой. Как ни парадоксально, но очень полезной оказалась глубокая аналогия между экономическими и физико-химическими процессами. Эта аналогия была выявлена и всесторонне обоснована в моих исследованиях, перечень которых приведен в списке рекомендуемой литературы. Но именно эта аналогия и вызывает наибольшее число нареканий. Говорят, что нельзя подходить к гуманитарным наукам с теми же средствами исследования, что и в естествознании. Сетуют на большую сложность общественных процессов. Твердят о непроходимой пропасти между естественными и гуманитарными науками, о невозможности применения математики в гуманитарных науках и т. п. Не собираемся ломиться в открытую дверь и отрицать наличие действительно больших, принципиальных различий между гуманитарными науками и естествознанием. Эти различия существуют. Но этот бесспорный факт говорит лишь о том, что эти различия должны учитываться в ходе исследования. И этот факт ни в коем случае не может служить основанием для отказа от самого исследования. Критики новой методологии не учитывают, что их аргументация уже давно опровергнута всей историей развития науки. К настоящему времени детально изучены и описаны, в том числе и строго математически, многие явления и процессы, о которых сто или двести лет назад приводились точно такие же пессимистические аргументы. Это - лишь одна сторона вопроса. Вторая состоит в том, что современное общественное производство представляет собой сложную динамическую систему, с множеством прямых и обратных связей. И для глубокого понимания законов функционирования этой сложной системы больше не годятся те методы, которые столь привычны нашим гуманитариям.
       В общественном производстве протекают параллельно-последовательные процессы: механические, химические, экономические, экологические, биологические и другие. Каждый тип процессов глубоко изучается своей самостоятельной наукой. Но вся их совокупность требует для изучения междисциплинарного подхода, требует творческого взаимодействия различных научных дисциплин. Говорят, что универсалов теперь нет и что такое взаимодействие обеспечивается путём сотрудничества узких специалистов соответствующего профиля. Ссылаются на создание ракетно-космической и другой сложной техники. Это верно и неверно. Слишком сложна задача глубокого исследования общественного производства как единого целого и в непрерывном развитии. Здесь в первую очередь требуется грамотно и точно сформулировать задачу, охарактеризовать объект исследования, выбрать адекватные методы и средства. Более того, требуется создание научных основ для решения столь сложной задачи, без чего бесполезно даже приниматься за эту работу. По-видимому, это под силу очень немногим. У меня на это ушло около четырёх десятилетий. И этот труд потребовал непрерывного самообразования. Не будучи по образованию экономистом или социологом, я основательно изучал политическую экономию и конкретную экономику, высшую и вычислительную математику, историю и философию, социологию и политологию, психологию и антропологию.
       Из сказанного следует, что и читателю для глубокого понимания сущности этого междисциплинарного исследования необходимо проделать определённую умственную работу. Придётся потратить силы и время на повышение своего образовательного уровня. Не каждый захочет этим заниматься. Многие остепенённые и титулованные гуманитарии крайне высокого мнения о себе, занимают престижные должности, имеют многочисленных учеников, склонны к безапелляционным, но по сути архаичным и непродуктивным суждениям. Да и зачем им новый подход в исследовании общественного производства? Он только отрывает от такой привычной, налаженной и благополучной жизни. Тем более что результаты этих новых исследований могут оказаться совсем не безобидными. В случае правильности этих результатов кое-кому придётся признать свою неправоту в течение всей научной деятельности! Уж не говоря о том, что эти результаты могут затрагивать жизненные интересы множества людей, если выводы и прогнозы новой общеэкономической теории будут браться на вооружение теми, от кого зависят ключевые политические решения.
       Изложенное вполне объясняет, почему междисциплинарная общеэкономическая теория до сих пор не получила официального признания. Но она нужна всем тем, кто действительно стремится понять объективные законы общественного развития, кто готов работать для этой цели. Она нужна тем, чьи интересы не ограничиваются личным благополучием, кому небезразлична судьба нашей страны, наших детей и внуков. Нужна тем, кто на всю жизнь связан с Россией, кто хочет внести свой вклад в проведение политики устойчивого и бескризисного развития нашей страны, кто заинтересован в её достойном будущем.
       2. "Одушевлённая" производственная функция
       Междисциплинарная общеэкономическая теория возникла в результате выявления аналогии, на первый взгляд парадоксальной и неправомерной, а при более внимательном анализе - очень глубокой. Метод аналогии всегда играл важную роль в развитии естествознания, в генезисе великих научных открытий. Это - отдельная большая тема, о ней можно прочитать в рекомендованной литературе. В нашем случае речь идёт о наличии глубокой аналогии между обобщённым механизмом трудового процесса, сформулированным в "Капитале" Карла Маркса, и механизмом каталитической реакции изомеризации в физической химии. Источником междисциплинарной общеэкономической теории является сделанное впервые математическое моделирование марксистского определения процесса труда. Почему именно марксистского? Потому, что, как показал многолетний скрупулёзный анализ научного наследия в области политической экономии, ни у кого из других авторов фундаментальных экономических трудов не оказалось строго научного и достаточно общего определения понятия "труд". Оно оказалось только в "Капитале" Маркса. Не будем утомлять читателя математическими выкладками, это можно найти в рекомендованной литературе. Перейдём сразу к краткому изложению результатов. Главным результатом в междисциплинарной общеэкономической теории является вывод уравнения "одушевлённой" производственной функции (сокращённо ОПФ). Она называется так потому, что в это уравнение входят, наряду с традиционными макроэкономическими величинами, "человеческие факторы" - психологические факторы мотивации труда. Это - важное отличие ОПФ от обычных производственных функций, хорошо известных из математической экономики. При этом интересно, что традиционная производственная функция Кобба-Дугласа оказывается частным случаем ОПФ. С учётом факторов мотивации труда ОПФ получает законченный вид и становится пригодной для всестороннего отображения любой социально-экономической системы.
       Акционирование социально-экономической системы: природные ресурсы и объём экономического пространства, капитал (производственные фонды), численность работников, их мотивация и компетентность, фактор научно-технического прогресса. Уравнение ОПФ показывает, в частности, что, если величина какого-либо фактора резко уменьшается и приближается к нулю, то общественное производство в закрытой социально-экономической системе становится невозможным в принципе. Следовательно, при такой ситуации не могут быть удовлетворены жизненные потребности людей (если они не могут удовлетворяться за счёт импорта). Такая система будет реагировать на подобную ситуацию вынужденными социально-экономическими переменами. Эти перемены могут быть эволюционными или революционными. В ходе этих перемен на политическую арену выдвигаются силы, способные восстановить и придать динамику факторам ОПФ, обеспечить производство, необходимое для нормального развития общества.
       Уравнение ОПФ применимо не только к капиталистической общественной формации, как ныне существующие макро- и микроэкономические модели. Оно применимо к общественному производству в целом, на любой ступени его развития. Поэтому из общего уравнения ОПФ вытекают в качестве частных случаев уравнения одушевлённых производственных функций различных социально-экономических систем. Наряду с уже известными из истории системами (первобытная, рабовладельческая, феодальная, капиталистическая, социалистическая), возможно существование и других, ещё не известных из исторического опыта. Это - важный вывод из теории ОПФ. Особенно важно, что новая теория позволяет глубже понять причины и сущность перемен в России на протяжении минувшего столетия. Становится более предсказуемой перспектива развития российского общества в современном мире. Открываются возможности для проведения более осмысленной, оптимальной политики.
       Наряду с уравнением ОПФ, в новой общеэкономической теории выводятся уравнение общего экономического баланса, уравнение совокупного потребления, уравнение совокупной заработной платы и др. Вместе с ОПФ они пригодны в качестве инструментов для адекватного исследования социально-экономической динамики. С их помощью исследуются причины и механизмы экономических кризисов, методы их предотвращения или смягчения их последствий. Важным является вывод о том, что кризисам может быть подвержена не только капиталистическая, но и другие социально-экономические системы. Особенно существенно выявление определяющей роли факторов мотивации труда в социально-экономических переменах. Показано, что обострение противоречий советской системы и её последующий кризис - это в первую очередь кризис мотивации труда.
       Конечно, уравнение ОПФ и другие уравнения этой новой теории нельзя использовать для точных количественных расчётов сложных социально-экономических процессов. Причина в том, что не представляется возможным дать точную количественную характеристику некоторых величин, входящих в уравнение ОПФ. Возможно, это станет возможно в будущем. А пока система уравнений ОПФ может быть использована для качественной имитации социально-экономических процессов. Это важный метод, он уже давно применяется в математической экономике. Похожая ситуация встречается и в естествознании. Например, известное квантово-химическое уравнение Шрёдингера точно описывает только состояние электрона в атоме водорода. Оно не подходит для более сложных атомов, но на его основе разработаны полуколичественные и полуэмпирические методы приближённого описания сложных атомов и истолкования природы химической связи.
       В междисциплинарной общеэкономической теории действуют живые люди, а не бездушные "экономические агенты", конкурирующие между собой для извлечения максимальной прибыли. В новой теории не действует известный постулат "экономикс" о том, что ни один экономический агент ни при каких обстоятельствах не отказывается даже от небольшой денежной суммы. И экономическая деятельность в новой теории не сводится только к механическому перемещению товарных и денежных потоков навстречу друг другу. Междисциплинарная общеэкономическая теория прямо включает в экономические отношения между людьми психологические, этические, моральные, нравственные факторы. Главная ценность междисциплинарной общеэкономической теории в том, что она более полно учитывает совокупность социально-экономических факторов в их взаимосвязи. Поэтому она открывает возможность делать правильные выводы и прогнозы там, где до сих пор пытаются с учёным видом фантазировать или гадать на кофейной гуще. 
       3. Новая теория работает
       В отзывах некоторых экономистов содержатся замечания в том духе, что в наше время общеэкономическая теория вообще не нужна. По их мнению, в наш век конкретики и прагматизма вполне достаточно финансовых расчётов и бизнес-планов. Эти экономисты глубоко ошибаются. Без современной общеэкономической теории невозможно понять ни ключевых событий мировой истории, ни происходившего в России на протяжении ХХ столетия, ни нынешних событий в стране, ни важнейших тенденций развития страны в современном мире. Особенно опасно пренебрежение современной общеэкономической теорией со стороны действующих политиков. Политическая близорукость ещё никогда не приводила к хорошим результатам. За неё приходится расплачиваться множеству простых людей. Междисциплинарная общеэкономическая теория является обобщением и развитием, применительно к современным историческим условиям, экономических учений Карла Маркса, Альфреда Маршалла, Василия Леонтьева, Гардинера Минса и других выдающихся экономистов. Прежде всего, она на строго научной основе объясняет социально-экономическую историю, включая новейшую историю ХХ столетия, в том числе и социально-экономические перемены в нашей стране. Конечно, наиболее актуально всё, что относится к историческим событиям в нашей стране за последние десятилетия. Ещё за несколько лет до горбачёвской перестройки новая теория выявила коренное противоречие советского варианта социализма, который, в силу объективных исторических условий, оказался построенным в СССР. Стало ясно, что обострение этого противоречия делает преобразования лишь вопросом времени. Приход перестройки подтвердил правильность этого прогноза.
       В то же время, не было объективных предпосылок к развалу СССР. Коренное противоречие советского варианта социализма не было антагонистическим. Его можно и нужно было преодолевать эволюционным путём, планомерным и целенаправленным совершенствованием советской политической и экономической системы. Однозначно положительным было прекращение холодной войны, уход от репрессивной внутренней политики. Но из междисциплинарной общеэкономической теории не вытекала необходимость "радикальной экономической реформы". Это было большой ошибкой, последствия которой хорошо известны. Немалые средства, которые высвобождались в результате разрядки международной напряжённости и отхода от безудержной гонки вооружений, можно и нужно было направить на повышение жизненного уровня советских людей. Экономические преобразования и внедрение рыночных элементов там, где это было возможно и целесообразно, следовало вести по плану, под государственным контролем, не допуская обвала из-за несинхронного ввода адекватных заменителей прежних методов хозяйствования. Плохую службу сослужил тезис о нехватке времени. Торопливость и безответственность, непродуманность политических мер привели к неконтролируемому развитию событий, к обвалу народного хозяйства, к обнищанию множества людей, к невиданному социальному расслоению, к всплеску преступности.
       В книге "К общеэкономической теории через взаимодействие наук" были рассмотрены и проанализированы важные вопросы, которые и до сих пор продолжают волновать умы, остаются предметом жарких споров. Является ли коммунизм и в самом деле утопией или он - ещё не реализованная историческая возможность? Была ли Перестройка-85 объективной закономерностью или исторической случайностью? Почему распался СССР? В книге были проанализированы все основные аспекты "радикальной экономической реформы": спад производства, инфляция, приватизация, конкуренция, экономическое пространство, торговля, социальное расслоение и др. В заключительном разделе книги по-новому рассмотрен вопрос о классах и классовой борьбе, о политических партиях и реальных общественных потребностях.
       Девяностые годы прошли под знаком разрушения, а не созидания. Дальнейшее развитие событий в этом направлении было чревато полной катастрофой народного хозяйства, развалом России вслед за Советским Союзом, полной потерей обороноспособности страны, всплеском социального недовольства и, в конечном счёте, новой революцией. Осознание такой перспективы привело к смене власти в России на рубеже веков. Новому руководству в лице Владимира Путина с огромным трудом удалось предотвратить самое худшее, оттащить страну от гибельной черты. Последующее десятилетие характеризовалось усилением государственного влияния и в экономике, и в социальной политике. С позиций междисциплинарной общеэкономической теории это было неизбежно и необходимо для сохранения целостности страны и её национальной безопасности. Конечно, это обернулось и негативными последствиями в виде бюрократизма, коррупции, усилением контроля за предпринимательской деятельностью, некоторыми ограничениями политических свобод, в частности изменением порядка выборов губернаторов. Но всё это было гораздо меньшим злом по сравнению с тем, что ожидало страну на финише ельцинизма.
       Современная общеэкономическая теория ясно показывает, в каком состоянии находится нынешнее российское общество. Выступление Дмитрия Медведева в Ярославле с призывом "Россия, вперёд!" и заявленный курс на модернизацию - это объективный результат осознания опасности, которую несёт в себе перерождение макроэкономической стабильности в социально-экономическую стагнацию. Объективно необходим новый импульс к развитию страны, к восстановлению и развитию отечественного производства, к переходу на инновационный путь в науке и технике. Но модернизация - это не очередная революция, а ускоренная эволюция. Большую опасность таят в себе призывы к новой либерализации, равно как и к возврату в советское прошлое. В своём дальнейшем развитии Россия больше не имеет права на сползание ни к хаосу и анархии, ни к тоталитаризму и диктатуре.
       Движение России по пути банального капитализма, с его безудержным эгоизмом, всеобщей продажностью и регулярными разрушительными кризисами, было бы непростительной исторической ошибкой. После всех пережитых нашей страной "измов" единственной реальной альтернативой становится путь к новому гуманному обществу. Оно возьмёт на вооружение всё лучшее из нашего исторического опыта, обеспечит устойчивое бескризисное развитие нашей страны, благосостояние для большинства населения. Оно подаст пример другим народам, обеспечит интеллектуальное лидерство России в мире во имя своевременного и мирного разрешения обостряющихся глобальных проблем, во имя выживания и развития человечества на Земле.
       Междисциплинарная общеэкономическая теория работает уже на протяжении нескольких десятилетий. Она объяснила формационные перемены в историческом масштабе времени. Она выявила коренное противоречие советского варианта социализма и спрогнозировала перестройку в СССР. Она однозначно негативно охарактеризовала крайнюю опасность ельцинизма и спрогнозировала неизбежный переход от хаоса и анархии в России к управляемой и ответственной демократии. Она прогнозирует неизбежность возвращения России на путь восстановления и развития народного хозяйства, восстановления и развития отечественного производства на плановой основе, при сохранении разумной степени интеграции в мировую экономику и взаимовыгодного международного сотрудничества. Она прогнозирует необратимость интеграционных процессов на постсоветском пространстве, восстановления и развития единого экономического пространства. Эти прогнозы тоже начинают сбываться. Всё это даёт основание считать междисциплинарную общеэкономическую теорию достаточно адекватной общественной практике.
       4. О внешней политике
       Междисциплинарная общеэкономическая теория полезна и для разработки оптимальной внешней политики. Интеграция России в мировую экономическую систему, объективно необходимая и целесообразная, не должна повлечь за собой утраты национальной безопасности. Чрезмерная открытость внешнему миру так же опасна, как и международная изоляция. Россия должна входить в мировую экономическую систему не в качестве попрошайки или иждивенца, а в качестве самостоятельной силы, способной как отстаивать национальные интересы, так и приумножать мировое богатство.
       Важным результатом междисциплинарной общеэкономической теории является разработка относительно простой и в то же время достаточно общей математической модели мировой динамики. Модель включает семь уравнений и отражает влияние важнейших социально-экономических факторов на динамику "функции мирового богатства" (ФМБ). К этим факторам относятся природные ресурсы, численность населения, производственные фонды, объём экономического пространства, научно-технический прогресс, мотивация труда. Модель пригодна для имитационного исследования основных тенденций мирового развития в историческом измерении.
       Модель показывает, что при общем экспоненциальном росте мирового богатства имеет место противоречивый, возвратно-поступательный характер мировой динамики. При этом динамика ФМБ обнаруживает интересную закономерность: с самого начала проявляется тенденция к всё менее возвратному и всё более поступательному изменению во времени. В своём движении к прогрессу человечество ведёт себя как гигантская самообучающаяся система. На каждом историческом этапе спады становятся всё менее глубокими, продолжительность ремиссий всё больше сокращается, скорость и уровень подъёмов возрастают. Исторический процесс "спрессовывается во времени".
       Эти результаты вполне согласуются с известным феноменом сжатия сроков научно-технического прогресса. Волны технологических изменений, порождавшиеся научными открытиями и изобретениями, следовали одна за другой с всё более короткими интервалами. Промежуток времени между открытиями "чистой" науки и началом их использования в технике всё время сокращался. Понадобилось около ста лет, чтобы паровая машина заняла своё место в промышленности; для электрической энергии этот интервал составил около пятидесяти лет; для двигателя внутреннего сгорания период начала широкого использования сократился до тридцати лет. Ещё меньше времени прошло от открытия цепной реакции деления атомных ядер до её практического использования в военных и мирных целях.
       Может показаться, что мы отклонились от темы и сказанное не имеет никакого отношения к внешней политике России. Но это лишь на первый взгляд. Человечество вступает в эпоху нанохимии и нанотехнологий. Нетрудно представить себе, к какому расцвету цивилизации уже довольно скоро может привести использование этих открытий. И, наоборот, к какой катастрофе может скатиться человечество, окажись эти средства в руках бессовестных эгоистов от экономики и безответственных авантюристов от политики. Междисциплинарная общеэкономическая теория однозначно прогнозирует самоуничтожение человечества, если оно в наступившем веке не проникнется ответственностью за свою судьбу, если оно не найдёт в себе сил осуществить в эту "наноэпоху" необходимые социально-экономические перемены, с целью обуздания безудержного эгоизма национальных элит с их безудержной конкуренцией и конфронтацией. От конкуренции и конфронтации - к сотрудничеству! Это теперь не просто лозунг, а непременное условие выживания и развития цивилизации.
       Это тем более важно, что нынешний этап научно-технической революции разворачивается на фоне опасного обострения глобальных угроз. Междисциплинарная общеэкономическая теория формулирует коренное противоречие нашей эпохи как противоречие между объективно неизбежной глобализацией рынков и сохраняющимся разъединением народов планеты перед лицом общей опасности. Истощение запасов полезных ископаемых, нехватка энергоресурсов и продовольствия, глобальное изменение климата, загрязнение воздуха, подъём уровня мирового океана, разрушение озонового слоя атмосферы, сокращение и поражение лесных массивов, эрозия почвы, расширение пустынь, умирание озёр, уменьшение запасов подземных вод, угроза исчезновения существующих видов животных и растений, возникновение новых свалок для токсичных отходов и отравление ими грунтовых вод - всё это реалии, которые создают угрозу жизни на Земле. По всему миру насчитываются уже миллионы беженцев. Неконтролируемая миграция представляет реальную опасность для политической стабильности и сохранения мира. Международный терроризм - лишь следствие. С ним не справиться только военными мерами. Применение силы оправдано лишь в контексте широкой и скоординированной политики.
       Победить этот букет глобальных угроз можно лишь общими усилиями. Организация Объединённых Наций должна стать более дееспособной. Ныне перед ООН встаёт труднейшая историческая задача, от решения которой как никогда прежде зависит само существование человечества. Необходимо организовать поворот в общественном сознании от безудержного эгоизма к разумному самоограничению, от безразличия к помощи, от конфронтации к сотрудничеству. Сможет ли человечество выжить? Сумеет ли оно начать действовать по согласованному разумному плану? Хватит ли коллективного разума своевременно осуществить крупные международные программы: гуманитарные, научно-технические, социально-экономические? Выявленный междисциплинарной общеэкономической теорией характер мировой динамики вселяет надежду. Человечество уже многому научилось. Мир стал свидетелем окончания холодной войны, устранения железного занавеса, чётко заявленного намерения осуществить "перезагрузку" во взаимоотношениях между двумя ядерными сверхдержавами - Россией и США. Подготовлены важные договоры о сокращении стратегических наступательных вооружений, выдвинуты предложения о совместной противоракетной обороне. Россия предпринимает беспрецедентные усилия по усилению интеграции на постсоветском пространстве, по налаживанию сотрудничества стран Европы и Азии. Идёт диалог между Россией и НАТО. К сожалению, эти интеграционные процессы встречают сопротивление, дают сбои в различных точках земного шара. Необходимы политическая воля и большое дипломатическое искусство, чтобы не допустить срыва проявлений доброй воли, поставить заслон на пути попятного движения истории, исключить рецидив гонки вооружений.
      
       5. Идеология или наука?
       Междисциплинарная общеэкономическая теория - это серьёзная наука, а не одна из идеологий. Различие между наукой и идеологией хорошо просматривается уже на бытовом уровне. Есть хороший еврейский анекдот. Приходит к раввину старуха. Жалуется, что у неё сдохла курица, и просит совета. Раввин дал ей совет. Через несколько дней у старухи сдохла ещё одна курица, и она снова пошла за советом к раввину. Раввин опять дал ей совет. Но прошло несколько дней, и у старухи сдохла третья курица. Старуха получила от раввина очередной совет. Так продолжалось до тех пор, пока у бедной старухи не передохли все куры. И когда она в последний раз обратилась к раввину, тот сказал: "Как жаль, а у меня ещё столько идей было!"
       И в самом деле, идеологий можно напридумывать сколько угодно. Их много: либеральная, тоталитарная, какие-то промежуточные. Серьёзная наука всегда одна. Все идеологи это хорошо понимают и часто стремятся замаскировать свою идеологию под серьёзную науку. Но между идеологией и наукой большая разница. Она в том, что целью науки является не выдумка, выгодная её автору, а отражение в человеческом сознании объективных явлений и процессов материального мира. На это утверждение часто возражают, что учёные тоже люди, что им свойственно ошибаться и что с этой точки зрения между идеологией и наукой нет принципиальной разницы. Возражение резонное, но не меняет сути дела. Тот факт, что дважды два четыре, уже давно ни у кого не вызывает сомнения. Современное естествознание располагает столь же точным знанием множества научных истин. Сложнее в гуманитарных науках. Они ещё не достигли такой же степени строгости и достоверности. Но дело постепенно идёт к этому. Междисциплинарная общеэкономическая теория вносит значительный вклад в этот объективный процесс сближения гуманитарных и естественных наук.
       Естествознанию проще в проверке достоверности научных знаний - можно поставить эксперимент. В обществоведении эксперимент не поставишь. Здесь решающим критерием достоверности научного знания служит сравнение научной теории с общественной практикой, с жизнью. Для проверки истинности здесь требуется большой промежуток времени, как правило, выходящий за рамки жизни учёного, а иногда и многих поколений. Такая проверка обычно становится уделом потомков, если они, конечно, хотят этим заниматься. В статье 13 Конституции Российской Федерации записано, что в нашей стране признаётся идеологическое многообразие и что никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной. Это важное конституционное положение должно относиться именно к идеологии, но не к науке. По мере развития гуманитарных наук политики в возрастающей мере смогут опираться на их результаты. А пока в моде форумы, дебаты, круглые столы, мозговые штурмы. Говорят, что в спорах рождается истина. Всегда ли это так? Едва ли. Скорее всего, истина не рождается в спорах, а добывается трудами учёных. Об этом прекрасно сказал ещё 500 лет назад великий Леонардо да Винчи: "И поистине всегда там, где недостаёт разумных доводов, там их заменяет крик, чего не случается с вещами достоверными. Вот почему мы скажем: там, где кричат, там истинной науки нет. Истина имеет одно единственное решение, и когда оно оглашено, спор прекращается навсегда." (Леонардо да Винчи. Избранные естественнонаучные произведения. М.: Изд. АН СССР, 1955, стр. 9).
       6. Вопросы читателей
       Из характера вопросов видно, что далеко не каждый читатель имеет уровень образования, необходимый для работы с такой книгой. В то же время, книга не отпугивает желающих разобраться в существе темы. Судя по отзывам, книга актуальна, вызывает интерес и стимулирует самообразование. Многих смущает, что автор такой книги - не экономист и не социолог. Некоторые даже напоминают мне известную басню Ивана Андреевича Крылова о сапожнике, который вознамерился печь пироги. Но есть и такие отзывы, в которых отмечается, что столь междисциплинарную книгу мог написать только разносторонне образованный исследователь. Я благодарен за такие отзывы.
       Некоторых интересует, почему я не выступаю с книгой на презентациях, не появляюсь на научных конференциях, форумах, симпозиумах. На это можно было бы просто ответить, что не люблю мелькать на людях, но есть и более серьёзная причина. Дело в том, что мне слишком дорога сама возможность работы над столь важной проблемой, чтобы рисковать ею, разменивая на дешёвую популярность с плохо предсказуемыми последствиями. Нет у меня ни тщеславия, ни корысти. Не стремлюсь стать депутатом или чиновником, не собираюсь пролезать в сильные мира сего. Никому не навязываю своих взглядов. Мой девиз - замечательные слова Жана Жака Руссо: "Моё дело сказать правду, а не заставлять верить в неё!" Работаю над проблемой уже много лет и больше всего ценю возможность проверки правильности междисциплинарной общеэкономической теории путём её сопоставления с общественной практикой в течение как можно более продолжительного отрезка времени. Соблазны и атрибуты популярности, погоня за выгодным местечком или богатством - не для тех, кто берётся за такую работу. Суетливость неизбежно загоняет беспристрастную научную логику в прокрустово ложе служебной зависимости, общественного мнения или материальной выгоды. Спрашивают, почему я публикую свои статьи исключительно в интернете, а не в научных журналах. Во-первых, мои статьи есть и в журналах. Во-вторых, некоторые журналы, в частности "Вопросы экономики", считают себя слишком солидными, чтобы публиковать мои "несолидные" статьи. Наконец, дополнительные возможности web-статей совершенно очевидны. Мгновенная публикация, отсутствие рецензирования и бюрократических проволочек, неограниченный тираж, возможность оперативного диалога с читателями, возможность редактирования - всё это показывает несомненные преимущества интернета.
       Много вопросов о моём методе изложения материала. Интересуются, почему так много ссылок на других авторов. Некоторые склонны усматривать в этом неоригинальность или даже плагиат. Что ответить на это? Конечно, сейчас в моде другой метод изложения. Во многих публикациях именитых и титулованных авторов всё подаётся от "своего" имени, хотя на поверку "свои" мысли оказываются чужими. Не мой стиль! Считаю научную добросовестность обязательной для серьёзного учёного.
       Сетуют и на то, что в книге "мало полемики". По этой причине некоторым она кажется скучной. Они напоминают о блестящих полемических книгах и статьях классиков марксизма-ленинизма. На это можно ответить только то, что моя книга предназначена не для низвержения оппонентов и не для развлечения почтеннейшей публики. Как уже было сказано, я считаю ожесточённую полемику малопродуктивным занятием. И уж конечно не собираюсь подражать классикам, на то они и классики. За счёт отказа от пустословия, заимствования чужих результатов и ненужной полемики мне удалось до предела сократить объём книги. Она совсем не похожа на толстые фолианты, которых уже много накопилось за долгую историю экономических учений.
       Не обойти молчанием и вопросы о том, почему книга издана очень скромно, даже бедно на фоне множества роскошных изданий, появившихся в середине 90-х. Причина проста. Моя книга издавалась с большими трудностями в разрушительные для российской науки годы. О некоторых подробностях её выхода в свет можно прочитать в рекомендованной литературе. Мне ничего не оставалось, кроме как рассчитывать на доброжелательность тех, для кого содержание важнее формы. Книга в продажу не поступала. Весь тираж был передан в дар научным библиотекам, исследовательским институтам, вузам, отдельным лицам. Список рассылки приведен в моей второй книге "Вторжение в незыблемое: путь химика в политическую экономию". С удовлетворением перечитываю множество благодарственных писем!
       В заключение считаю своим долгом ответить на интересный вопрос некоторых читателей. Разумеется, не вижу никакой необходимости в обязательном изучении междисциплинарной общеэкономической теории. И не только потому, что она сложна и требует для глубокого понимания разносторонней подготовки. Мы ещё помним, как все поголовно были обязаны изучать марксизм и научный коммунизм. Ни к чему хорошему это не привело. Междисциплинарная общеэкономическая теория - это, скорее, метод оптимального научного мышления, метод принятия оптимальных политических решений. Она полезна в первую очередь тем, кто формулирует политику страны и принимает ключевые политические решения. Для большинства читателей эта теория не обязательна, но, полагаю, интересна. Она расширяет кругозор, и с её помощью становится понятным многое в нашей жизни. Она интересна учёным и политикам, общественным деятелям, преподавателям и студентам, всем, кому небезразлична судьба нашей страны в этом сложном и непрерывно изменяющемся мире
       Рекомендуемая литература
       1. В.Ш.Фельдблюм. "К общеэкономической теории через взаимодействие наук". - Ярославль, Типография Ярославского государственного технического университета, 1995.
       2. Владислав Фельдблюм. "Вторжение в незыблемое: путь химика в политическую экономию". - Ярославль, Издательство "Ещё не поздно!" ООО НТЦ "Рубеж", 2007. Библиотека портала "Российское образование" http://www.edu.ru/db/portal/e-library/00000097/00000097.htm
       3. "Приглашение к диалогу" (перечень web-статей Владислава Фельдблюма): http://professor-v.narod.ru и http://professor-v.narod.ru/continuation.html
       4. Ю.А.Москвичёв, В.Ш.Фельдблюм. "Химия в нашей жизни" (глава 8 о нанохимии и нанотехнологиях). - Ярославль, Издательство Ярославского государственного технического университета, 2007.
       13.12.2010
      
      
       Приложение N 3

    Последний публичный доклад А. С. Макаренко, сделанный им на совещании учителей Ярославской железной дороги

    29 марта 1939г.

    ИЗ ОПЫТА РАБОТЫ

      
       "... Мы, педагоги, теоретически залетали очень высоко, а практически были очень низко. Думали, что дадим нашему ребенку хорошую квалификацию, а на самом деле давали такую, при помощи которой ребенок мог сделать плохую табуретку, готовили швею, которая могла сшить только трусики. Я сам переживал даже чувство некоторого пафоса, когда мне хорошо чинили ботинки, шили трусики и плохо делали табуретку. Потом я избавился от этого педагогического предрассудка. Вы помните, наверно, предрассудок, что трудовой процесс должен быть "увязан" с учебной программой. Сколько мы ломали голову над этим проклятым вопросом. Вот дети делают табуретку, а надо, чтобы это было связано с географией и с математикой (смех). Я очень плохо себя чувствовал, когда приезжала комиссия и не находила согласованности между табуреткой и русским языком (смех). Потом махнул рукой и прямо стал утверждать, что не должно быть связи.
       Сейчас я это могу аргументировать, когда в коммуне развернулся прекрасный завод, сработанный нашими руками, завод, производящий "лейки". Очень богатый завод. "Лейка" имеет 300 деталей с точностью до 0,001 мм, точную оптику, где сложнейшие процессы, каких в старой России никогда не знали.
       Когда я наблюдал работу такого завода, а такой завод это значит - точный план, нормы допуска, нормы качества, когда такой завод обслуживается десятками инженеров, конструкторским бюро и т. д. и т. д., - только тогда я увидел, что значит такое производство. И как жалок был лепет об увязке школьной программы с трудовыми процессами. Оказалось, что процесс обучения в школе и производство продукции крепко определяют личность потому, что они уничтожают ту грань, которая лежит между физическим и умственным трудом, и выходят высококвалифицированные люди.
       В Харькове я встретил девочку, которая оканчивает институт. Но она имеет 6-й разряд полировщицы линз. Она учится в вузе, а между тем этот 6-й разряд у нее сохраняется в руках, она все помнит. И вот, когда выходили из коммуны люди с полным средним образованием и квалификацией 6-7-го разряда, то я видел, что им учеба принесла пользу.
       Условия производства, производства серьезного - это и были те условия, которые облегчили педагогическую работу. Я теперь буду бороться за то, чтобы в нашей советской школе было производство. Тем более буду бороться, что труд детей на производстве открывает многие воспитательные пути.
       И, наконец, еще одна сторона, совсем не презренная - это выгодность такого дела. Коммуна им. Дзержинского существовала восемь лет и только один год была на бюджете. Через год она отказалась от государственной дотации и перешла на самоокупаемость. А последние пять лет не только покрывала содержание завода, общежития, всего быта, пищи, одежды, школы целиком, но и давала государству 5 млн. рублей чистой прибыли в год. И это только потому, что была на хозрасчете.
       Вы представляете, какой силы инструментовка была в руках педагогов. Мы решаем: едем 500 человек по Волге, на Кавказ. Для этого нужно 200 тыс. рублей. Постановили: в течение месяца работать полчаса лишних и в результате получаем 200 тыс. рублей.
       Мы могли одевать мальчиков в суконные костюмы, девочек - в шелковые и шерстяные платья. Мы могли 40 тыс. рублей тратить на театр. А когда это делается в порядке трудовой дисциплины, в порядке завоевания богатства, когда весь коллектив за это борется, то что можно сравнить с этой новой педагогической силой?
       Я уже не говорю о других, мелких достоинствах такой системы. Хотя бы зарплата. Зарплата не потому совершенна, что дает деньги ученику, она совершенна потому, что ставит его в условия собственного бюджета, она дает возможность воспитать будущего хозяина. Ведь у нас каждый коммунар-выпускник имел в сберкассе по 2 тыс. рублей.
       Я убежден, что цель нашего воспитания заключается не только в том, чтобы воспитать человека-творца, человека-гражданина, способного с наибольшим эффектом участвовать в строительстве государства. Мы должны воспитать человека, который обязан быть счастливым. Деньги в Советской стране могут быть прекрасным воспитателем, прекрасным педагогом. Говорить о педагогических вопросах я могу, основываясь на своем опыте, а он был обставлен лучше, чем у вас.
       Я настаиваю и буду настаивать на том, что такие условия должны быть созданы в школе. Сначала это кажется очень страшным, а на деле это не так страшно. Если бы мне сейчас дали школу, я бы на педагогическом собрании говорил, какие идеи я буду осуществлять, и в то же время думал: где бы достать необходимые средства.
       В коммуне им. Дзержинского я стал искать человека, который умеет все купить, все продать, все умеет делать. И нашел такого человека. Он говорит: у вас 200 рабочих рук, чего же вы плачете?- А что мы будем делать,- спрашиваю. Он отвечает:- Знаете что, мы будем делать нитки.- А где средства? - А зачем средства? Мы заключим договор, купим кустарные деревянные станочки. Действительно, купили такие старые станочки и начали делать нитки, а через 6 лет мы имели лучший в Союзе оптический завод, который стоил несколько десятков миллионов рублей.
       Вот мы и начали с ниток и табуреток. А как табуретки надо делать? Говорят, для того, чтобы сделать стул, один ученик должен сделать все части, тогда он будет хорошим мастером. Другие говорят: нет, один делает вот эту часть, второй - другую часть, третий полирует и т. д. И это верно. А вот когда "душевный педагог" видел такую работу, он бледнел, падал в обморок: как можно так издеваться над мальчиком: мальчик отрезает только эту штуку, просто ужас.
       Да, мальчик имеет дело только с этой штукой, но он отрезает 200 шт.
       за несколько минут, он работает на коллектив.
       Разделение труда нам необходимо. Сейчас не так нужен мастер, который умеет сделать стул целиком, как нужен столяр, умеющий работать на циркулярном и фрезерном станках. Такой коллектив, такое производство были в моем опыте.
       То, что я говорил вам, вовсе не значит, что я только хозяйственник. Нет, я всегда оставался педагогом, всегда меня интересовали вопросы воспитания, и я пришел к некоторым выводам, которые, может быть, противоречат ходячим теоретическим убеждениям. Я всегда был противником такого взгляда, что педагогика строится на изучении ребенка и на изучении отдельно взятых, абстрактно мыслимых воспитательных методов. Я считаю, что воспитание есть выражение политического кредо* педагога, а его знания являются подсобными. Сколько хотите накачивайте меня методическими средствами, а белогвардейца воспитать не сумею. И вы не сумеете. Это смог бы сделать тот, у кого нутро белогвардейское. Педагогическое мастерство может быть доведено до большой степени совершенства, почти до степени техники. В это я верю и всей своей жизнью искал доказательства этой веры. Я настаиваю на том, что вопросы воспитания, методику воспитания нельзя ограничивать вопросами преподавания, тем более нельзя, что воспитательный процесс совершается не только в классе, а буквально на каждом квадратном метре нашей земли. И надо, чтобы педагогика овладела средствами влияния, которое было бы настолько универсальным и могучим, что когда наш воспитанник встретит любые влияния вредные, даже самые мощные, они бы нивелировались и ликвидировались нашим влиянием. Значит, ни в коем случае нельзя представить, что эта воспитательная работа может быть только в классе. Воспитательная работа руководит всей жизнью ученика..."
       Макаренко А.С. Педагогические сочинения: В 8-ми т. Т.4/ Сост.: М.Д.Виноградова, А.А.Фролов. - М.: Педагоги
      
      
      
      
      
      
      
      
      

    86

      
      
      
      
  • Комментарии: 2, последний от 30/03/2014.
  • © Copyright Паульман Валерий Федорович (paulman.valery@mail.ru)
  • Обновлено: 02/10/2011. 360k. Статистика.
  • Очерк: Публицистика
    •  Ваша оценка:
    Связаться с программистом сайта.