Термин "воспоминания" неоднозначен. Так мы называем взгляд в прошлое, оживляющий впечатления, образы и чувства, запечатленные нашей памятью как следы лично пережитого. Это истинные воспоминания, даже если они представлены в литературе от имени героя. Наряду с этим случаются воспоминания ложные, возникающие у некоторых людей как иллюзии якобы их личных впечатлений путем трансформации случайных сведений из сторонних источников. Вследствие эмоционального воздействия такие иллюзии способны сохраняться памятью восприимчивых личностей с полной убежденностью, что это их собственные впечатления.
Вспоминать какие-либо эпизоды легче, если создавать соответствующие условия пережитого прошлого. События в жаркой Африке успешнее припоминаются в бане, встреча с белым медведем - на ледяных торосах, подробности пьяной ночи - в состоянии "под градусом".
На активизацию памяти влияет все - температура и звуки, услышанная когда-то музыка и знакомое дуновение ветерка, вкусы и зрительные ассоциации. Любое чувственное совпадение способно стать триггером памяти, но особенно сильна память запахов. Все такие якорные моменты мы можем использовать в своих интересах для "встряхивания" памяти при изучении иностранных языков или в жизненных ситуациях вроде экзаменов, воспроизводя обстановку периода подготовки или заранее создавая ее воспроизводимость в преддверии реальной необходимости. Интересна также возможность воспоминаний под гипнозом, но это отдельная большая тема.
Как рано зарождаются воспоминания? Можем ли мы помнить детали нашего внутриутробного развития, факт собственного рождения, первые свои месяцы и годы? Известная американская актриса Мэрилу Хеннер наряду с другими деталями своего раннего детства привела весомые доказательства своих впечатлений о крещении в младенчестве. С аналогичным заявлением выступал скульптор и художник Сальвадор Дали. Специалисты уверены, что это невозможно, поскольку человеческий мозг в необходимой степени формируется позднее, а названные и другие немногочисленные примеры таких воспоминаний рассматриваются ими как домысел. Однако свое последнее слово наука еще не сказала, и каждый вправе скептически отнестись как к такому мнению специалистов, так и к заявлениям отдельных личностей.
Человеческий мозг в состоянии хранить около двух терабайтов информации. Гигантский объем. Но недостаточно только располагать сведениями, к ним нужен оперативный доступ. Для этого хранящиеся сведения должны быть каким-либо образом организованы, а работа мозга - обеспечивать исполнение запроса. В идеале нужна налаженная информационная логистика, обслуживаемая физиологией организма и отстроенным мышлением. Как по этому поводу некогда заметил философ Мишель Монтень: "Ум хорошо организованный лучше, чем ум хорошо наполненный".
На временной шкале жизни человека события масштабируются, как бывает, когда смотришь вдаль. Вследствие этого отдаленность во времени приглушает наши воспоминания даже о самых значимых событиях, утишает боль потерь и умеряет радость находок. Во времени наряду с изменением масштаба событий сглаживаются отдельные их детали по критерию важности для человека. Опускаются на дно и только порой всплывают в сознании эпизоды прошлого. Спрессовываются трудовые и семейные будни. Расплываются в памяти лица родителей, черты ушедших друзей. Только избранные моменты будоражат наше сознание и прорываются из прошлого в настоящее. С возрастом память подводит нас все больше, все чаще. Как сформулировала незабвенная Фаина Раневская, "Я стала такая старая, что стала забывать даже свои воспоминания".
Как мы осознаем рубежи нашей памяти? По мнению специалистов, многие из нас переоценивают свои возможности. Как бы мы не льстили себе, но по объективным критериям все с большей или меньшей погрешностью укладываются в среднестатистическую норму, у всех в отдельных вопросах и во всех возрастах могут случиться неточности и пробелы памяти. Не будем переживать - это вполне нормально.
Интересно, что одни события и впечатления способны вытеснять в нашей памяти другие, эмоционально более сильные впечатления вытесняют более слабые. Для этого феномена у специалистов существует специальный термин "retrieval-induced forgetting" ("забывание, вызванное поиском").
Памяти свойственно блокировать травмирующие личность события. Память структурируется, отодвигая незначимое или то, что может восприниматься как незначимое. В этом счастливая природная способность нашей памяти. Способность помнить все в полной мере не дана никому, а память, забитая второстепенными деталями - это не столько подарок судьбы, сколь своего рода проклятие, обременение, усложняющее существование и даже общение с ближними. В доказательство могу сослаться на книгу Александра Лурия "Маленькая книжка о большой памяти" о феномене мнемоники Соломоне Шерешевском.
Вместе с тем большой объем памяти был присущ многим выдающимся людям. Вспомним, например, физика Николу Тесла, императоров Наполеона Бонапарта и Юлия Цезаря, композитора Сергея Рахманинова, Римского Папу Иоанна Павла II, Президента Теодора Рузвельта и многих других. А американская писательница и и журналистка Линда Родригес Макробби рассказала о Джилл Прайс с невероятным объемом сверхточной автобиографической памяти.
Вот цитата из письма самой Джилл Прайс: "Когда я вижу по телевизору (или где бы то ни было еще) дату, я автоматически переношусь в тот день и вспоминаю, где я была, что делала и так далее и тому подобное. Это бесконечно, неконтролируемо и изнурительно. Кто-то может счесть это даром, но для меня это тяжкий груз. Мой мозг ежедневно проживает всю мою предыдущую жизнь, и это сводит меня с ума!!!" Сейчас Джилл Прайс около шестидесяти лет, и о любом дне, начиная со своего десяти-двенадцатилетнего возраста, она может рассказать в мельчайших деталях - где была, чем занималась, кто был рядом. Порой такие воспоминания возникают помимо ее воли. "Это как будто экран, разделенный надвое, - объясняет Джилл, - левая часть показывает настоящее, правая непрерывно демонстрирует прошлое, и триггером для воспоминаний может стать что угодно".
Этот феномен уникальной сверхострой памяти называется гипертимезией. Сейчас известны уже шестьдесят человек с такими особенностями. Изучение гипертимезии может кардинально сместить наши взгляды на механизм восприятия и накопления информации и в будущем изменить методы обучения.