Халил Алиевич Атакшиев и его жена Викторина Михайловна Ташевская, Буба и Вита, как их называли близкие люди, были математиками, кандидатами наук. В конце восьмидесятых ушли в бизнес, а в середине девяностых надумали эмигрировать. Выбрали Канаду, потому ли, что в Канаде государственными языками являлись известные им английский и французский, или на то были иные причины, не знаю. Только в один летний день Вита с шестнадцатилетней дочкой Верочкой поехали в гости к канадским друзьям. Почему в гости? Так ведь официальная эмиграция в Канаду была невозможна. Но если нет эмиграции, то нельзя взять с собой много того, что милые дамы хотели бы прихватить на чужбину. В частности, нельзя взять зимние вещи, потому как не сезон. Это сделал за них Халил, спустя немного времени отправившийся в США по приглашению своего друга Максима Дмитриевича Шостаковича. Погостив, и он направился в Канаду. Вы помните - граница между США и Канадой прозрачна, досмотры выборочны.
Халила выбрали для досмотра. Открывают большой его чемодан - мужские костюмы, сорочки, гардероб уважающего себя джентльмена. "Ваши вещи?" - спрашивают. "Мои", - отвечает Халил. Открывают второй чемодан, больше первого. А там женские пальто, платья, белье, все то, во что любит упаковывать себя прекрасный пол. "А это чье?" - интересуются таможенники. Здесь надо представить себе Халила - элегантный, обаятельный, харизматичный. Константину Сергеевичу Станиславскому доводится он внучатым племянником, так что искусство вхождения в образ у него в крови. На коварный интерес таможенников Халил слегка повел плечом, мило улыбнулся и застенчиво поведал: "Вы не поверите, но это тоже мое". Таможенники переглянулись и пожелали хорошей дороги. Вскоре семья воссоединилась.