Lib.ru/Современная литература: Watim - Тимофеев. Про Кики-Мору

Watim - Тимофеев
Про Кики-Мору

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]

Оставить комментарий © Copyright Watim - Тимофеев (xtim@soyuznik.net) Обновлено: 09/08/2016. 101k. Статистика. Сборник стихов: Поэзия Сказки Иллюстрации/приложения: 1 штук. Скачать FB2	Ваша оценка:
Аннотация: сказки для взрослых, поэмы., Магнитогорск, 2002 г., 96 стр. с илл., художник Ю.Акимов

валерий тимофеев

ПРО КИКИ МОРУ

АЛЕКСАНДР ИСАЕВИЧ

долгая песня

СКАЗКА

О КИКИ МОРИНОМ ЦАРСТВЕ

предвыборная сказка

РОДНИК

волшебная сказка

МЕЛЬНИК

неправдошная сказка

АВАРИЯ

сермяжная сказка

Данное событие

и герой повествования

имели место быть

* * *

Мы закончили канал

И в кабаке бухарили.

К нам за столик подканал

Член с пропитой харею.

Он чтой-то в рифму говорил,

Отсвечивая лысиной,

Всех ругал, себя хвалил,

Что он, мол, самый истинный.

- Народ наш - сброд,

И не дорос

До чувственной поэзии.

Начальство врет,

В душе мороз,

А жизнь - ходьба по лезвию. -

Мол, сам Лукин пред ним юлил,

Мол, пишет песни Бабкиной,

Он на халяву много пил

И предлагал в долг бабки нам.

Прервав словес его понос

И потрепав по лысине,

Я два по сто ему поднес,

И хрясь про Солженицына.

- Вы самых лучших из страны,

Жируете здесь, кобели.

Когда б он был от сатаны,

Ему б не дали Нобеля!

Мужик по "Голосу" читал

Его "Архипелаг",

Что б ты мне тут не бормотал,

Он - малый не дурак.

- Александр Исаевич -

Имя нам известное.

А тебя я знать не знаю! -

Признаюся честно я.

Хоть ты Лев,

там чей-то Блюм,

Лауреат и прочая,

Но тебя он переплюнет

Строкой из многоточия.

Этот Блюм, к тому же Лев,

Протрезвев и озверев,

Чин писательский презрев,

На меня накинулся.

- Ты плебей!

Ты грязный гой!

Не хочу бухать с тобой! -

Норовил поддать ногой,

Но устал. И на покой

Двинулся.

Ввечеру влетают в дом

Две рожи уголовные,

А у их мангнитохфон

И речь моя дословная.

- Жизнь труба! И-и-й, гнить тебе

До скончанья века! -

Из железной кагебе

Были человеки.

А рожи шибко видные

У их для конспирации,

А из кармана видео

И усики от рации.

И сдался я - был, видимо,

В невидимой прострации.

Меня куда-то привели,

Кормили чистой падалью,

В четыре смены кобели

Лупили, ажно падали.

Я их жалел, я их просил: -

- Вы б отдохнули, хлопчики!

Сон - он того, добавит сил... -

Они ж меня по копчику.

Для их я - груша высший сорт,

Фуфло я безответное,

Я им работа, я и спорт,

И в табели отметина.

Я был спокоен, я лежал,

Ни боли и ни устали.

Я свой язык почти сожрал,

Лишь ребра хрипло хрустали.

Допрос, укол, опять допрос,

Я в страшном кайфе пребывал.

Какой-то шибко важный пес

"Чистосердечки" требовал.

Ой! Я им столько насказал,

Куда там трем Дюмам!

У их повылезли глаза,

Был заворот ума.

Потом был суд, в решетках зал,

В глазах судьи туман.

Сам Генеральный Прокурор

На худенькие плечики

Взвалил уж-жасный приговор -

Вписал в антисоветчики.

Ему меня смешать с дерьмом

Полегше, чем оправиться,

Определил меня в дурдом,

Чтоб там я, мол, исправился.

Я исправляться, скажем, рад,

Приучен с пионерии.

В дурдом, в солдаты, на парад

С портретами фанерными, -

Куда прикажут, мы идем

Уверенно и дружно.

Когда страна - сплошной дурдом,

В дурдоме вряд ли хуже.

Большей всего дерьма в Кремле,

Коль исходить из кучности

Людёв на проклятой земле

И их благополучности.

В психушке чё?

Да все путем,

Живут себе по-тихому.

С утра подъем,

Укол потом.

Вы думаете - психи мы?

Вы думаете - ежли мы

За окнами с решетками,

То и мозгов у нас - лимит,

И поведенье кроткое?

Мы отгорожены от вас,

От жизни вашей долбанной.

Мозгов у нас - ба-а-альшой запас,

Хоть в лоб лупи, хоть по лбу нам.

Учён? - на карандаш его,

Пущай крепит трудом.

Спроси любого нашего -

Хотит он в ваш дурдом?

Рогатый дьявол ваш кумир,

Законов кутерьма

Родила беспредельный мир:

Вся Русь - сплошняк тюрьма,

Где паханы и кодланы

С кликухой "кабинет",

Вершат судьбу такой страны,

Которой равных нет.

У их бюджет, точней - общак,

Боевиков - не счесть.

А мы чего?

Мы натощак

Свою блюдуем честь.

У нас, кто сильно пакостный,

В сортир его макнем,

Обмоем всякой всякостью

Да и простим потом.

Я мирный парень.

Никому

Подлянок я не делывал.

А тут чегой-то не пойму,

Не сплю до свету белого.

Один единственный вопрос

Задал я психу главному

И получил дубинкой в нос

И закатился в плаванье.

У их там стол

Заделан в пол

И сестры сплошь ученые.

А дохтур, падла, мне колол

Лекарства запрещенные,

И все вопросы задавал,

И лез руками в душу -

Я согласительно кивал,

А дохтура не слушал.

Но понял четко - с дурака

В России меньше спросу,

Моя не вскинется рука,

И никому, наверняка,

Я не задам вопроса.

Александр Исаевич!

Я теперь ваш крестничек.

Восемь долгих зим

в психушке

Отмантулил честно я.

За плохие песни и

За ваш "Архипелаг".

Я теперь на пенсии

Со справкою "дурак".

Вот спасибо, с энтой ксивой

Я вольнее вольного.

Жизнь моя течет красиво -

Вся родня довольная.

Скомуниздит кто чего,

Ну, там дерьма мешок,

Все кидают на меня -

По справке - "дурачок".

Тетка - сволочь от природы,

Нагло всех берет на понт,

Доит деньги из народа -

Создала какой-то фонд

По защите самых-самых

От борзых и от башлей!

В грудь стучит, клянется мамой,

А за ёй делишек - шлейф!

Но она ничуть не дрейфит,

Не кидается в бега.

- Я, мол, в жизни - дама Трефа,

А не бабушка Яга.

Я мульончики строгаю

Для людёв таких мастёв,

Я им шибко "дорогая",

Кажный день так тыщь на сто!

Не меня оне лелеют,

Свои денюжки во мне

Сохранят и пожалеют,

Даже буду я в говне.

Даже ежли их я кину,

Все родимые простят,

Чтоб не верить - на мякине

Провели их как котят."

Александр Исаевич!

Во, какая вумная!

Не смотри, что энта баба

Не совсем чтоб юная.

Бывший зэк-психушечник,

Ношу теперча фрак -

Я у ёй директором

Со справкою "дурак".

Не, понял? - шеф - дурак!

За рыжье и за валюту

Ни вздохнуть, ни пернуть.

Опера цепляют люто,

Садят всех упорно.

А с меня как с гуся,

Тронешь - больше вони.

И блестит на весах

Царь-отец червонный.

Крабы и омарчики,

Ветчина оттеля,

Коньячишка марочный,

Самурайский телек,

Ой, чего только нет

У меня на хате!

Даже солнце в окне

На меня горбатит,

А гэбэшный старлей

Числится водилой!

Без погон и башлей

Все оне мудилы,

За жратву и кровать,

Да за сигареты

Им легко продавать

Честь, которой нету,

Александр Исаевич!

Во как мы наказаны.

Хоть и разные дороги

Были нам заказаны.

Вам - измена Родине,

Мне - ваш "Архипелаг".

Я теперь уродина

С диагнозом "дурак".

Сяду я за парту и

Признаюсь я себе.

Благодарен партии

И грозной кагебе.

От дипломов вузовских

Беда одна людям.

Я справочку кургузую

За тыщу не отдам.

Вы, можа, шибко умники,

А я так - сапога темней,

Но стерлинги и фунтики

Мешками не сувайте мне,

Не лезьте вы с заботою,

И с заграницей вшивою,

Я больше заработаю

Своей охранной ксивою.

Спасибо нашей партии,

Спасибо кагебе.

Александр Исаевич,

Зря ругают органы.

Я их даже одобряю,

И притом восторженно.

Из страны вас выперли -

Был Лёня не дурак!

Теперь читают оперы

Взахлеб "Архипелаг".

Министры с президентами,

И Фурцевы и Ерины,

К вам липнут с комплиментами,

Да только им не верю я.

Они же спят и бредят

Возвернуть "Архипелаг",

Но вы меня не слухайте,

По справке я - дурак,

Ба-а-альшой такой дурак.

или

ГОЛО СУЙ

нето

ОП...ЗД...ЕШЬ

* * *

Разбитная разведенка

Кики-морэ Кака-мада,

Перед зеркальцем волшебным

Покрутила тощим задом,

Плащ примерила, доху,

Сорок раз в новьё оделась,

Сорок раз переоделась,

Рыльце спрятала в пуху,

Молвит, словно на духу:

- Я, конечно, всех милее

Вряд ли стану и Кащею,

Или, скажем, Лешаку.

Но, как опытная телка,

Без прынцыпу и оков,

Я моргну глазочком только -

Отхвачу таких телков!

Мужику любая дырка

Станет сладкой, ежли он

Выпьет, скажем, две бутылки,

А коньяк иль самогон,

Для него не шибко важно,

Лишь бы даром ТО да СЁ.

Наш мужик, считай что кажный,

Для соблазнов припасён.

Коли в бабский ум влетело,

Удержу для бабы нет:

Принимается за дело -

Ладит пир на цельный свет.

Кики-морэ Кака-мада

За пакетом шлет пакет:

- Вас, дружок, я видеть рада,

Приглашаю на банкет.

Собирались к Каке гости.

Всех к столу зовет она,

Держит речь заместо тоста,

Мол, "в опасности страна,

Ежли мы не будем вместе

Заниматься "общим телом",

Коммуняки энто место

Поимеют ох как смело!

Я для вас для всех одна...

- Наткала бы полотна?

- Ты свихнулся?

Полотна

Сроду не носила я!

Я для вас для всех годна,

Можете насиловать.

- Говоришь, совсем годна

Ты на ДЕЛО ПРАВОЕ?

- Вот те крест!

- Налей вина,

Бабонька корявая!

Пир горой, а на попойках

После третьей выпитой

Хвастовства услышишь столько -

Пытками не выпытать!

- Надо б подвиги учесть, -

Им Кики сказала, -

Чтобы по ранжиру честь

Вам я оказала.

Первым будет тот на мне,

Кто большее подлости

Смог подбросить всёй стране

В самой разной области.

Кто паршивцев всех дурней?

Кто достойней ада?

Быть тому у нас главней! -

Молвит Кака-мада.

Первым слово Рыжик брал,

Приблатненный Ваучер:

- Сколько сделано "добра"!

Всю страну на ваучер

С Чук и Геком мы в момент

Р-раз и натянули.

Где еще эксперимент

Равный провернули?

Кто похвастаться могёт

Этаким нахрапом? -

За какой-то малый год

Всю страну расхапать.

Я - Чума, я - Сатана,

Я - Исчадье Ада!

Вот такого Пахана

В лидеры вам надо.

И уставился Чубастый

Мордой пегою,

А глазенки трусоватые

Так и бегают.

Жертва аборта

Проститутки и пьяного дворника.

Вундеркинд новой когорты,

Подставка для "черного вторника".

Скороспелый и немного глупенький,

На губах не обсохли пенки,

Рвется в лидеры голубенький

Сереженька Херняенко.

- Вы затеяли игру

За житуху лучшую,

Я пришелся ко двору

Для такого случая.

Дергал Рыжик за струну,

Музыку заказывал,

А выходит - я страну

"Вторником" наказывал.

Если б верить я умел,

Я бы побожился:

Всех, кто чтой-то поимел,

Дельцем пообжился,

Только росчерком простым

Прогуляться по" миру

Самолично я пустил!

Быть мне первым номером!

Я б еще раз повторил

Акцию гуманную:

Все богатства вновь бы слил

В наши бы карманы я.

Сам МИНЮСТ, теперь уж бывший

Паша Крашеный.

Пьет в умат, чтобы не видеть -

Баба-т страшная!

Только пьяный на такую

И позарится,

Протрезвеет,

От стыда враз удавится.

Но... когда к столу пустили

Ребятушки не простые

Да зачислили в друзья,

Кочевряжиться нельзя.

Ежли встанешь поперёк

Братии чубайсовой,

Враз концов не соберешь.

А геройство квасное

Ныне чёй-то не в чести.

Взглядом не понравишься,

Может враз не повезти,

Без Москвы останешься.

- Я Законы сочинял

Вумные да ладные -

Ваши бабки охранял

От народа жадного,

От ментов и от шпаны

Вам защиту строил,

Чтоб никто со стороны

Вас не беспокоил.

Чтобы вы жиреть могли,

Были безнаказанны,

Все столы и все углы

Наводнил Указами.

И теперь сам черт не брат

Власти олигарховой.

Я служить и дальше рад

В Кикиной епархии!

Кики-морэ Кака-мада

Прервала застолие:

- Всех приму в свою команду,

Все Огня достойные,

Нас народ изберет,

Он простой у нас, народ,

Кто ему большей наврет

Тот и прет.

Рыбку ловим мы в пруду

Жирную да разную.

Будем жариться в Аду,

Коль вернутся красные.

Вот и надо нам во власть,

Мы поправили бы всласть.

Чё, народ!? А нам накласть

На народ!

Человек... конечно, клад.

За кусок стараться рад?

Значит, раб.

Немного пусть поорет.

Несогласный - он того,

Паша наш прижмет его -

Он и... в общем, ничего,

Сам помрет.

Голосуй за нас, народ!

Ну какая разница,

Кто тебе, народ, вотрет

Толстый чл..н да в зад....цу!?

ГЛАВА I

Царство на земле стояло.

Стольный град, каких немало

По окрестным сторонам.

Петухи по теремам;

Разрисованы крылечки

В деревянные колечки

Да в резные кружева;

Птица-лебедь, как жива,

Отдыхает на открылке.

Рядом - дивная кобылка

Рвется в небо.

Там и тут

Очарованно плывут

Заединым хороводом

Православного народа

Золотые купола...

В палисадах тополя

Тень широкую роняют

И надежно охраняют

Ряд Гончарный,

Край Ямской,

Переулок Писарской...

Хуш направо,

Хуш налево,

Всюду вотчина царева:

Избы светлы и баски,

Хфундаменты высоки;

На оконцах занавески,

А в оконцах сплошь невестки

Размалеваны сидят, -

Соответствует наряд...

Только чую - чтой-т неладно:

У невесток взгляд прохладный;

Русских песен не поют,

Молча семечки плюют.

На бел-свет с такой тоскою

Смотрят,

Разве что не воют.

Вот так царство!

Ну и ну!

Дай-ка в гости загляну.

В терему наивысоком

Жил-был Царь.

Допрежь как сокол

На престоле восседал.

Постарел и малость сдал.

Впрочем, старость ли причина?

Насвистели, что по чину

Царь должон и пить и жрать,

Будто завтра помирать,

Иль похлеще - грянет голод.

Успевай, покуда молод!

Верил Царь.

И успевал.

Где он только доставал?

Что же я...

Любой Зав. базой

Рад стараться, только глазом

Подморгни и получай:

Ананасы, алыча,

Бисер, Бордо,

Вермут, виски,

Гуси, дичь,

Икра да в мисках!

Оленины, всяких рыб,

Коровяк - заморский гриб...

Алкоголи, табаки,

Пивбардели, кабаки...

Шинкари и шинкаришки -

Иноземные людишки, -

Расплодились там и тут,

Припеваючи живут,

А у бедного народа

К позвонкам прилип живот.

Кулинары в царстве правят,

И Царя, и царство травят:

- Кушай, Царь! -

А тот и рад!

Подъедает все подряд;

Чем жирнее, тем скуснее,

Уж ни талии, ни шеи.

Жир в ногах,

И жир в руках.

А на пузе!

На боках!

Не обхватишь.

Но дивится

Вся престольная столица:

Глянь-ка! Импортное пьет,

А того гляди - помрет.

Он сердешник,

Гипертоник,

Склеро-,

Импо-

И дальтоник,

Психо-,

Остео-,..

Чего

Только нету у его!

Небо высветит зарю,

В сей же час несут Царю

Прямо в царскую постельку

Пузырек на опохмелку,

На закусочку грибок:

- На здоровье, голубок! -

Подзужает вражья свора.

Царь - слабак на уговоры,

А тем боле под грибок.

На другой напьется бок

И с утра пошел стараться:

Над Царицей изгаляться,

Челядь скипетром гонять

Да накой-то сочинять

Дюже странные приказы,

Уложенья и Указы.

Наведет на брови хмурь

И такую выдаст дурь,

Аж бумага потемнеет, -

Царь, понятно, самодур!

Не допьет, так за границу

Гонит слуг:

- Везти в столицу

Дичь заморскую,

Винцо

И напрочее дрянцо!

Денег царских не жалеть!!! -

Сберегали много лет,

Он казну нале - направо,

Никакой ему управы.

Что задумал, то закон,

А кто пикнет, враз казнен.

Палачи и люд судейский

Не скучают от бездейства,

На посту и жрут и спят,

Забастовками грозят,

Ежли, значит, Царь оклады

Не прикажет вдвое взять.

Можа, судьи не правы,

Все ж жиреют на крови.

Хуш кровя не их, чужая,

И дешевше половы.

Не судите строго, люди:

Есть в любой стране Иуды,

Особливо где бардак,

А сам Царь

Ба-а-льшой м-м...

Чудак,

Добровольно заливает

Полоумьем свой чердак.

Хуш бы спал!

Нет, баламутит,

Плачет, радуется, шутит...

Голова в разлад идет, -

Все до фени - пьет да жрет.

А за ним и вся страна

Куролесит от вина...

Не бывать от дури толку.

Дети в избах воют волком,

Бабам горе и позор,

Економике раззор.

Люд мужской посеял рожь,

Надо жать, а он не гож

И не токмо рожь убрать,

И детушек настругать.

Можно бы позвать суседа,

Он охочь к таким беседам.

Он охочь...

Да вот того...

Не маячит у его.

И печалятся невестки,

Утираясь в занавески:

- Мужиков - хоть пруд пруди!

А кого прижать к груди?

Хуш бы сделали приборчик,

Там какой-нибудь наборчик, -

Батарейку подключил

И что надо получил.

Мы бы на пьянчуг махнули,

В одночасье завернули

Барахлишко в узелки,

Прикусили языки

И, как было исстари,

Сплошняком в монастыри.

Пусть посля кусают локоть!

Неча было водку лопать,

Спьяну походя орать!

Надо-ть сразу выбирать:

Али мы страшней бутылки?

Али мы в любви не пылки?...

Ох, жизня у нас плохая... -

Лясы точат, воздыхают

И ругают почем зря

Бога,

Царство и

Царя.

Глупым бабам невдомек,

Не проходит в их умок,

Что не царство виновато,

И тем более не Бог.

Да, паршивец энтот Царь!

Разве могет Государь

Думать токмо об утробе?

Не себя - народ он гробит,

Подает дурной пример.

Что он - юный пионер?

Ничего не понимает?

Али челядь сплошь немая

И не может подсказать?

Аль нарошно повязать

Замышляло окруженье?

Что ж...

Прекрасное решенье.

Утром трезвый,

Днем хмельной.

Утром умный,

Днем дурной!

Понял, друг, к чему клоню?

И свободен, а в плену.

Он над всеми Господин,

Разъединственный - один,

От порога до острога

Рядом с Богом,

Выше Бога!

Но...

Командует

Царем

Всяк,

Пришедший

С пузырем.

Сей порок страшней воришки.

Не осталось у Царишки

Силы воли и ума.

Стал наш Царь тупей пима.

И страна его худа,

И казна его худа,

Словом - выпала на царство

Распроклятая беда.

Как и всякая девица,

Планы строила Царица,

Отправляясь под венец:

- Ожиданиям конец!

Выбрал Царь!

Какое диво!

Знать и вправду я красива,

Поведением скромна,

Разговорами умна... -

Кто б видал!

Она летала

И так сладостно мечтала

О любви большой и вечной.

А любовь-то скоротечной

Обернулась.

Царь запил

И Царицу позабыл.

Зря хранцузские помады

И англицкие наряды,

Коль младую красоту,

Ту, что даже без оправы

Не убавить, не прибавить,

Всяк увидит за версту, -

Царь в упор не замечает...

А Царицу поучают

(На советы щедрый всяк!)

"Сделай эдак"...

" Сделай так"...

"Чтоб Царю не отвертеться,

Слухай импортные средства:

Волос сжечь.

Обмазать варом.

Опоить грибным отваром.

В спину слово нашептать.

Сердце Лебедя достать

И зажарить..."

Всякой дури!

Не дай Бог, услышат куры,

Будут долго хохотать,

Петухов своих топтать

И квадратные яички

Три раза на дню метать.

Ох-хо-хо...

Царицу жалко.

Принакрывшись полушалком,

В красной горнице она

День и ночь грустит одна.

То ль от скуки,

То ль от слез,

То ли ветер в дом занес,

Родила Царю девчурку,

И уродку и придурка.

Царь с похмелья увидал,

Испужался и отдал

То ли свиньям на пропажу,

То ль еврейцам на продажу,

Вопщем, с глаз ее долой.

А Царица той порой

Тихо выплакала горе,

Покумекала...

И вскоре

Напридумала забаву,

Как Царя самой избавить

От проклятых шинкарей.

Просит:

- Царь! И мне налей!

Али жаль тебе отравы? -

А сама смекает:

"Право,

Вместе выпьем Солнцедар,

На себя приму удар,

Он - того трезвее будет,

Разглядит, опять полюбит,

А любовь она сильна!

Враз отлучит от вина."

Так наивно полагая,

На винишко налегая,

Незаметно в раж вошла

И покой душе нашла.

Гнусный вид пропитой бабы...

Есть в ней сходное от жабы.

Глянешь раз - по горло сыт,

Рук в неделю не отмыть.

Верно сказка говорит:

"Баба пьет - изба горит."

Мужа преданно лечила

И в награду получила:

Не успела вызреть рожь,

Поселились:

В теле - дрожь,

В коже - синь,

Во "Взгляде" - тупость,

На слова, улыбки - скупость;

Зла сварлива и худа,

Как ходячая беда.

Царь ее как грушу лупит,

А она лишь носом хлюпит.

То дерутся,

То ревут,

Так вот мирно и живут.

ГЛАВА II

Как по лесу, как по лугу,

Через царскую округу,

Мимо храмов и палат

Шел суворовский Солдат.

Было время ратных дел,

За Расею он радел

Да за дальний хуторок.

Долгой службе вышел срок.

Наслужил служивый густо:

Ран с пяток,

С повозку грусти,

Грош казны

Да шиш наград,

Но зато Солдат богат

Той суворовской закалкой

И солдатскою смекалкой,

Когда суп из топора

Сгоношить как дважды два.

Вот такой Солдат до дому

Шел по рощам незнакомым,

Незнакомым, но родным.

Вдруг вдали увидел дым.

Что? Пожар?

Беда нависла?

Нет!

Веселье коромыслом!

Где вожжа под хвост влетит,

Без пожара дом горит.

Петухи в глаза клюют,

А и носом не ведут.

Что к чему - сторонним глазом

Углядел Солдатик сразу

И задумал:

- Я беду

В энтом царстве победю.

Слово молвлено.

За словом

Грянет дело...

Царь соловым

Пред служивым выплывал,

Волю гонору давал.

Беспричинно изгалялся,

А в душе наудивлялся:

- Вот так невидь!

Ну, терпежь!

Я чихвостю ни за грош,

Раз с десяток оплеуху

Заслужил,

А он и духу

Не покажет.

Можа глух?

На войне отшибло слух?

Аль контужен,

Полудурок?

Как говаривают - турок?

Это ж надо жа!

Его

Не колышет ничего.

Будто танк, али полено;

Хуш - ломай через колено,

Хуш - руби на пятаки,

Хуш - пущай сквозь батоги,

И не крякнет,

И не пикнет!

Видно в службе энтой ихней

Есть разумное зерно.

Не сгодится ль мне оно?

Как бы... энто... перенять?

Недовольных пеленать,

Из строптивого народа

Нову вывести породу:

Сплошь ТОВАР - ищей,

РАБ - очих,

Гнущих спину днем и ночью

За гумажную полушку,

За медалю, аль чекушку.

Это вам не штуки - дрюки!

Это вумные науки -

Отучить и жрать, и пить!

Диссертацию слепить,

Взять, как следоват, патенту,

А посля в апартаментах

Беззаботну жизнь начать,

Дивиденты получать,

А Солдата за идею

В тот же час в расход пущать.

Это ж надо ж...

Крест на шее!

Власти - можно ли большее?!

А туда же, -

Учудил,

Словно в церкву не ходил.

Но Солдат не так-то прост:

Потянулся во весь рост,

Плечи - саженьки расправил,

К носу царскому приставил

Кулачок.

И скромно глядя,

Нежно молвил:

- Слухай, дядя!

Ты лишь "А" пролепетал,

Я дословно прочитал

Все, что ты сказать удумал

Или только промечтал.

Умь на пропитом лице,

Что ошейник на лисе -

Всяк узрит - чуток не к месту.

Я скажу к солдатской чести:

Кто меня перехитрит,

В животе пока сидит,

То бишь, слухай, он родится,

Ежли вдруг мужик родит.

Что бы ты не говорил:

Там хвалил, аль костерил,

Планы подленькие строил -

Я вчерась еще простил,

Зная - ты кусач и смел

Оттого, что смелый хмель. -

Царь, конешно ж, взбеленился.

Но Солдат не поленился,

Шалбана ему пустил.

Чуя силу, Царь остыл,

Лапки поднял:

- Веский довод.

К диалогу славный повод.

Подь, служивый, ко столу,

Позабудем про хулу,

Про конфлинкты и угрозы.

Жизнь, увы, не только грезы.

В оборот меня ты взял

Тем, что здеся не лизал.

Мне, Царю, единым махом

Правду горькую без страху

По лбу...

То бишь, в лоб сказал.

- Царь, оставим канплименты.

Выкладай-ка аргументы.

Ты пошто такой дурной

И с женой и со страной?

Вере праведной в угоду

Ты поставлен над народом

Мощь его преумножать,

Охранить и удержать

От соблазнов и отравы

Православную державу.

Али силы воли нету?

Аль считаешь - без ответу

Энти подлости пройдут,

Мол, в могиле не найдут

И не спросят?

Шутишь, батя!

Само время для расплаты

Наступило.

На учет

Взял тебя рогатый черт.

- Бог с тобой!.. -

Царь испужался,

В кресло с ноженьками вжался,

Без удержу крестит лоб

И гнусит как остолоп:

- Не пили меня, служивый,

Не тяни с живого жилы.

Откуплюсь!

Бери жену.

Иль давай делить казну?

Хошь куфайку на меху?

Красной рыбы на уху?.. -

Перебил его Солдат:

- Ты мне взятку вздумал дать?

Все! Устал от уговоров!

Будь готов!

Наутро в горы

Поведу всю вашу знать!

- Эт зачем жа?

- Хочешь знать?

Расшиперь-ка оба уха

Да сберись покрепше с духом.

- Там в горах, вышее тучи,

Где снегами скрыты кручи,

Простирается ледник.

В нем проклюнулся родник,

Малым озерцем разлился.

Кто бы той воды напился,

Белы ноженьки омыл,

Белы рученьки омыл,

Шибко духом встрепенулся,

А посля бы окунулся

Прямо дело с головой

В той водице ледяной, -

Никогда бы не сварился,

Не утоп,

Не заморился.

Враз бы стал здоров и млад,

И дела его на лад

Понастроились бы вмиг.

- Верой я твоей проник.

Мысли царские раскинул,

Право с левым наприкинул

И удумал!

К роднику

Я свово пошлю слугу.

В горы мне идтить накладно -

Долог путь, в горах прохладно.

Я устану, застужусь,

Али, можа, заблужусь...

А слуга с тобой совместно,

Сыщет сказанное место,

Мне кувшинчик принесет...

Головой солдат трясет:

- Кабы все так просто было,

Стал бы я впустую силы

Расточать на уговор?

В том-то весь и разговор!

Ты еще в моем рассказе

Не слыхал последней фразы:

Сила есть в воде, пока

Ты стоишь у родника.

На полшага отступил,

Бочку выпил,

А не пил.

Слуги сходят сотню рейсов,

Хоть облейся, хоть залейся,

С ночевьем в корыто влазь -

Из воды убёгла власть,

Потому как прямиком

Нету связи с родником

И с живой земною жилой. -

Так ответствовал служивый.

- Так что, дядя, не крути,

Избежать нельзя пути,

И пустые разговоры

Больше мне не возводи.

Солнце красное спросонок

По макушкам у сосенок

Первым лучиком прошлось;

Голавель покинул плес;

Петухи курей с насесту

Зазывают, чтобы вместе

Двор хозяйский обойти

И чегой-нибудь найти.

Ноне день ничем не хуже:

Так же свиньи мокнут в лужах,

Псы дерутся у ворот,

Возле броду скот орет,

Собираясь табуном.

Жизня хлещет кверху дном

Лишь в хоромах без пределу.

А народец знает дело,

Сам себе кой-как живет,

Землю пашет, хлеб жует,

И на всех царьков на свете

Три раза на дню плюет.

В нашей

Сказке

Главно

Место

Подступает...

Бабы тесто

Замесили по квашням,

Поспешают -

Царь ням-ням

Шибко крепок спозаранку.

Летось любит Царь саранку,

Запеченную в кулич,

С черемшою всяку дичь

Да с брусникой-голубикой,

Рассыпною костяникой -

Скоро девки принесут.

А еще Царь любит суп

С полуночными грибами,

Да с молочными бобами.

С недосыпу до утра

У котлов своя игра -

Ведьмаками хороводят

Кулинары - шулера.

Наготовлено всего.

- Звать Царя!

- Ан нет его!

- Брось шутить?!

- Какие шутки?

- Можа спер его анчутка?

Аль ишшо похлеще кто?.. -

И холопьев эдак сто

Разбежалось по палатям.

- Нет Царя!

- И нет Солдата! -

В сей же миг затихнул спор,

Всплыл вчерашний разговор.

Огляделись -

Вот те нате!

Никого из царской знати!

- Как, скажите, братцы, жить?

И кому теперь служить?

Без проклятых кровопивцев

Нам и суток не прожить...

В ум нейдут такие речи.

Хоть бы взять вчерашний вечер:

Уж каких ему собак

Не цепляли -

И слабак,

И пройдоха,

И обжора,

Пропил царство до раззора,

Сдал на откуп упырям,

Кровопивцам - шинкарям...

Как его не проклинали...

Что ему не поминали...

Мерзопакостный такой,

Из плохейшего плохой!

Обойди хоть целый свет,

Хуже энтакого нет!

Был - неладен.

А не стало -

Словно солнышко пропало.

Нашла

На царство

Смута...

Чуя сварную минуту,

Наползла со всех щелей

Свора борзых шинкарей.

Боже!

Сколько их расплодилось!

Все глазели и дивились -

Наверху в любого ткни,

Сплошь они,

они,

они!

Как назло - все "дерьмократы"

И, конечно, сваты - браты

Али дальняя родня.

И боятся как огня

Русских,

грамотных

и думных,

Вопщем всех хоть малость умных,

С непокорной головой.

Бывший ловкий половой,

Ныне ихний комиссар,

Порешил зачать базар.

И пошло...

Тот речь толкал,

Прославляя "Капитал",

И грозил Царю кончиной.

Тот ругался беспричинно.

Энтот с видом главаря,

Сам себя боготворя,

Государство проклинал,

Пел Интернационал,

Обещая враз порушить

То, что он не создавал.

Мол, Расею загубили!

Все что было - плохо было!

А грянет хужей того,

Коли слухать не его.

Там где мутно - там и лов.

И летит со всех углов:

- Наломали баре дров!

- Хватит слухать нам царёв!

- Ежли, значит, знать утёкла,

Пусть на царство встанет Фёкла!

А чтоб ей не надурить

(Править - все ж не суп варить!)

Мы подскажем энтой Фёкле -

Что,

когда

и с кем творить.

Не успело солнце встать,

А в Расее правит тать.

Всем назначен свой удел:

Кто с руками - не у дел;

Каждый третий в тюрьмы сел;

Каждый пятый - под расстрел;

А который цел остался,

Тот от мыслей опростался,

И ослеп, и онемел,

Но зато поверил в ЦЕЛЬ:

"Все во имя!..

Все во благо..."

И кровавый цвет у флага,

Дождевой разлив свинца,

И предательство отца.

В государстве бестолковом

"Память" стала бранным словом,

"Русь" - проклятьем,

"Бог" - мишенью,

"Бесовство" - святым ученьем,

"Совесть" - мукой,

А за "Душу"

Ни один не хочет слушать,

А не то, что соблюдать,

Про "Историю" гадать

Даже в помыслах не смеют.

А с трибун такое мелют,

Хоть ложись и помирай -

Не жизня - сплошенный рай!!!

Только сколь я не вглядался,

До сих пор не разобрался:

Дюже странный ихний рай -

Там - тюрьма,

А тут - сарай.

И в народе не поймут

Где лучшее -

Там

Иль тут.

Все служивый в жизни видел,

А такого не предвидел

Даже он.

В один момент

Начался эксперимент -

Изживание людей

Ради бешеных идей.

ГЛАВА III

От березки до осины,

Вдоль поваленной лесины,

Через мшанниковый ряд

Продирается отряд.

Не отряд, а клоунада:

Бабы в злате и помаде,

В шубах шибко меховых,

Да в сапожках лаковых.

Следом, словно на параде,

Расфуфыренные дяди

В шальроварах налитых,

В позументах золотых.

Замыкают ход тюки,

Пребольшущие мешки

Да корзины с пирогами -

Самоходные!

С ногами!

Впрочем, чуда нету тут -

Слуги это все несут,

Проклиная дурь господ,

На траву роняют пот.

Как попали в горы франты?

Может это эмигранты?

Натворили, испугались,

И, пока не разобрались,

Не заставили рыдать,

Порешили деру дать -

Держат путь в такой поре

К обетованной земле?

Может это интуристы

Иль заезжие артисты

Заблудились в русской роще,

Приустали, но не ропщут -

Смотрят, чтоб не оступиться

И росой не замочиться,

В паутину не попасть,

Под корягой не пропасть?

Нет, и близко эти франты

Не туристы - эмигранты,

Не артистов шумный сброд, -

Полем - лесом Знать бредет.

Знати не до разговору:

То с горы,

То снова в гору,

То ручей,

А то завал.

И не схлюздишь!

Всех зазвал,

Обещая шибко много,

Царь в чижёлую дорогу.

Кто хотел, тот сам идет.

Нехотящих страх ведет,

А еще - с дубинкой дядя,

Замыкающий в отряде.

У его такой приказ:

"Тем, кто хлюздит, в первый раз

Ради стимула заехать

По лбу,

То бишь, промеж глаз."

При любых царях в народе,

От природы ль, от породы,

Прививалось не тайком,

С материнским молоком:

Долг и честь и образ мысли -

Служба ратная Отчизне

И работа на износ.

Их не вытравишь из нас.

В этом крепость,

В этом сила

Царства с именем Россия.

Но...

Пришла другая власть,

Та, что любит править в сласть,

А не так как было - в ласть.

Вековой сорвали пласт.

Тут, наверное, впервые

Червячок сомненья вывел

Аг-ра-маднейший вопрос:

Это что за купорос?

Как ни делай - все на худо!

Уронили руки люди,

Незаметно вкралась лень

В темну ночь

И в светлый день.

Нет о завтрашнем заботы,

Нет настроя на работу,

Нет опоры под ногой:

Хочешь - пей,

Не хочешь - пой.

И покеда Царь слонялся,

За здоровьицем гонялся,

Позабыв про свой народ,

Пал на царство недород.

То ль спецьяльно,

То ль от Бога,

Родила земля убого.

Кто не помер - исхудал,

А кто помер - прахом стал,

То бишь наперво золою,

А посля самой землею.

А министры-т заседают

Да программы нарождают.

Слово рыженький берет:

- Плох достался нам народ!

И ленивый...

И тупица!

И посмел жа народиться!

И на шею нашу сесть!

- Подавай и пить, и есть!

- Обучай...

Давай работу...

- А у нас свои заботы!

- Гонорары...

- Нефть...

- И газ...

- А моя дала наказ...

- Чтоб ты сдох с твоей коровой!

Тьфу тебя! Лишаю слова!

О народе говорим!

Недовольны шибко им.

- Дык...

- Нет другого?

Вот и худо.

Но не ждать же свыше чуда?!

Коль с народцем энтим жить,

Будем поровну делить:

Нам - богатство,

Им - суму.

Нам - пиры,

А им - чуму...

Вот такие разговоры

Затевала вражья свора.

Хочешь - смейся,

Хочешь - вой,

Но когда народ не свой,

Нет ни жалости, ни думы

Ни к жизне его угрюмой,

Ни к судьбе его детей.

Как устал от их затей...

"Гой ты, Русь..."

На сердце больно.

Где народ, душою вольный,

Православный, трудовой.

Есть ли кто в стране живой?!.

Иль моральные уроды

Нашу вывели породу

И на сотни верст окрест

Ни один не встретишь крест?

Стон в Расее не в новину.

Кажный век на нашу спину

Находилася напасть.

Русь умеет не пропасть,

Молчаливо сил набраться,

Распрямиться, опростаться,

Вновь увидеть белый свет

И свободу на сто лет.

А в ту пору по оврагам

Да пригоркам

Как варяги,

Продолжают свой поход

Царь и весь его приход:

Сам, конечно ж, впереди,

Слуги с харчем позади.

А Служилый подгоняет,

От обоза удаляет,

Замышляет хитрый ход:

- Слугам двигаться в обход!

В горы с ношей лезти вредно.

Я тут кое-что разведал,

Тропку тайную сыскал -

Через гребень горных скал

Шибко выигрыш в дороге.

- Ну а слуги?

- Руки в ноги,

По расщелинам кружа,

К нам овстречь придут позжа.

Уломал ли, объегорил,

Токмо Знать полезла в гору,

День ползет,

Другой идет,

А обозу не найдет.

Уж кишка с кишкой в обнимку Жнут свою холестеринку,

Как моченый боровик

Доедают жировик.

По пустым желудкам вой.

Ночь легла кромешной мглой.

Как ни глупы, а допёрли,

Что мозги им малость втёрли,

И летит над головой:

- Заблудились!

Бог ты мой!

А Служивый:

- Не беда,

Не замрем, коль есть вода.

Мы, бывало, по неделе

На одной воде сидели,

И не то, что "дуба дали",

Австрияков побеждали!

Через Альпы налегке...

Царь вздыхает:

- Э-ге-ге...

Чой-то нам чуток не ясно,

Говоришь ты шибко красно,

А понять нам невдомек,

Аль пустой у нас умок?

Ты кудыть, такой зараза,

По лесам угрюмым лазя,

Коллехктив наш заволок

И плюваешь в потолок?

Чует сердце - быть беде.

Хде родник?

Харчишки хде?

Как с цепи сорвались баре:

Тары-бары, растабары...

Только ругань на устах...

- Ай! Забыли о постах?

Зажирели, одурели,

Православной нашей вере

В ваших душах места нет?

Есть для вас такой ответ:

Хватит митингов и споров,

Не дождетесь уговоров:

Недовольны?

Не беда!

Брысь до дому, господа!

Вам не с нами.

Извиняйте,

Все свободны.

Токмо знайте,

Легше в ад теперь прийти,

Чем путю домой найти.

К роднику три перехода.

Там найдем еду и воду,

Там найдем покой и лад.

Нужен вам такой расклад?

Никого я не неволю,

Кажный выбрал свою долю

И теперь, кто с головой,

Позабудь про спор и вой,

Про болячки и мозоли,

Отправляйся вслед за мной.

Что ж...

Смирились, согласились,

Пред Солдатом повинились,

Поклонились до земли

И по тропке побрели.

Долго ль, коротко ль гуляли,

По дороге растеряли

Спесь господскую,

Жирок,

Лень,

И всяк иной порок.

Искупались в роднике -

Будто заново родились.

И гурьбой домой пустились

Молодецки,

Налегке.

Это ж сказка...

Знамо дело.

Где в горах прошла неделя,

В государстве цельный год

Завершил свой оборот.

Царь еще гулял неделю,

Время тонкую куделю

Напряло опять на год.

Царь домой легко идет.

Прыть в походке,

В мыслях ясно,

На щеках румянец красный,

Прямо свекольный огонь!

Оперёд резвей чем конь

Слух о царском возвращеньи.

Само время о прощеньи,

Славя новую зарю,

Думать люду

И Царю.

Ну а что же сваты - браты,

Расписные дерьмократы?

Услыхали энту весть

И, а ну, скорей унесть,

Кто к хранцузам,

Кто к полякам,

Гроши,

А первее ср...ки,

Чтобы, значит, не дай Бог,

Не схватить немалый срок.

Кто успел, тот умотал,

Неуспевший опоздал,

Потому как

Царь вернулся!!!

Как я вам и предсказал.

Смотрит люд и не поймет:

Царь и тот жа,

И не тот.

Смотрит Царь и не поймет:

Люд и тот жа,

И не тот.

Разрушающая сила

Русский дух живьем косила,

По стране вольно брела,

Не сгубила - собрала.

Зря кричали сваты - браты,

Самозванцы - дерьмократы:

Русь жила,

И Русь живет

И ещё переживет

Всевозможные народы.

А шинкарную породу

И подавно.

Наконец

Сказке всёй пришел

КОНЕЦ !

неправдошная

сказка

придумал и записал

от своего безделия

валерий

тимофеев

Речка неширокая

По земле гуляла,

Волнами-сороками

Камни забавляла.

Перекаты шумные

Сказывали сказки,

Думному да умному

Добрые подсказки.

Плуту да шутейному

Воля для лазеек....

Под шепток затейливый

Небылиц-сказеек

Ивовыми косами

Сладко забавляться;

По росе да босому

Любо прогуляться -

Накружусь, наслушаюсь,

Ночи не замечу,

Травами укутаюсь,

Утро с ними встречу...

Много сказок волнами

Разнесло по свету.

Мне одна запомнилась.

"Как-то, жарким летом,

Капельки не выпало.

Солнышко палило,

Воду в речке выпило,

Камни оголило,

Даже каракатица

Речку переплюнет.

Нет местечка спрятаться

Голавлю и луню.

Распоследней курице

Стало по колено -

Ходит как по улице.

Даже у полена

Кончится терпение

От такой напасти.

Вышло все селение.

Закипели страсти:

На пороги-отмели

Люди разозлились

И плотину подняли:

Речка в год разлилась,

Пруд большой наполнила,

Силы накопила,

И кружат над волнами

Мельничные крылья.

В невысоком ельнике,

Где грибам раздолье,

Домик был у Мельника.

К домику - подворье.

На подворье меленка

Ветер подгоняла

И девчушке маленькой -

Босой или в валенках -

На крутой завалинке

Песни сочиняла.

А промежду песнями

Каждый, в меру силы,

Робили по-честному,

Пользу приносили.

А и всех работников

Девочка да Мельник.

Да суется под ноги

Рыжик - пес бездельник.

Мамка нашей девоньки

Умерла при родах.

Стала нашей девоньке

Матушкой природа.

Матушкой, не мачехой.

Всякую травинку,

Корешок скоряченый,

Ягоду-калинку,

И смолу янтарную

Сосенки - листвянки,

Собирала - парила:

Что для малой ранки,

Что от боли внутренней,

Что от злого сглазу.

С самой зорьки утренней

По пригоркам лазит,

Ищет средство хитрое

Для сердец пригожих:

Нежеланно - вытравить,

Любо - приумножить.

Нет бы с однолетками

Поиграть в проказы,

Лечит бабку ветхую

От чумной проказы,

Лечит кошку хромую,

Лечит зубы тятьке,

Прелою соломою

Грыжу у дитятки,

Мухомором крапчатым

Шизу головную,

Черемихой репчатой

Язву прободную...

Никому не ведомо,

Как случилось это,

Только дочку ведьмою

Напрозвали дети.

Да и то не попусту:

Волосы косматы,

Сшито платье попросту,

Белая как вата -

Хлопнешь и взрывается

Облачком молочным.

- Девка, называется!

- Ведьма!

- Это точно!

Прикипело имечко.

И на всю округу

Уж не кличут иначе.

И страшат друг друга

Небылицей всякою,

Что де там видали:

То детушки плакали,

То сама летела

Вдоль леска по берегу

В ночь на полнолунье.

И до света белого

Не смолкали струны...

Но...

Скрипела меленка,

Жернова дружили;

За мучицей беленькой

Ехали - спешили

Малые и старые

С раннего рассвета.

Мельник доброй чарою

Непременно встретит.

Про места былинные

Закружатся роем

Разговоры длинные.

Дочка стол накроет,

Всяким угощением

Празднично и просто

И без сожаления

Потчевают гостя.

Как невеста маленька -

Глаз поднять не смеет.

А тем часом меленка

Пашеницу смелет:

Белую и черную,

Аржаную, просо...

Зорькою вечернею

Заскрипят колеса,

И обозы полные

Двинут караваном,

Чтоб встречалось солнышко

Хлебным караваем.

Рос камыш по старицам,

Распускались почки.

Добрый Мельник старился,

Расцветала дочка.

И с тревогой тайною

Мельник примечает,

Что необычайною

Красотой блистает

За простой одежкою

Дочка...

Вот задача.

Быть с такою дочкою

Всяким неудачам.

Непременно молодцы

Сватать понаедут.

Мельник Богу молится:

- Отведи ты беды!

Пожалей несчастного,

В ней одна утеха.

Иль допустишь счастию

Из дому уехать?

Одному на старости

Тяжко без догляда... -

Не дождется жалости

И грозит куда-то:

- Свадьбы не получится!

Даже думать бросьте. -

Долго Мельник мучался,

А придумал просто.

За мучной завесою

От чужого глаза

С дочкою-невестою

Спрятался.

Ни разу

Не казал умытою,

А казал растрепой.

- Да, не позавидовать

Девка недотепа! -

Мучили советами,

Проявляли жалость.

Старику и этого

Мало показалось.

Больше нет у Мельника

Чарки с угощеньем,

И язык у Мельника

Не блеснет ученьем.

И работы Мельнику

С каждым днем меньшее.

И карман у Мельника

От того тоньшее.

Долго ль время, коротко

Пролетало птицей...

Вышла девка на реку

Под Луной умыться.

Сказывали старые -

Лунная дорожка

Красит сердце тайною

И любовной дрожью...

Волосы разветрила,

Скинула одежку

И водицей светлою

Омочила ножки

Возле самой меленки

Искупалась тайно.

Подглядел из ельника

Паренек случайный.

Красотой запретною

Словно обожженный,

Простоял за ветками

Паренек сраженный.

До рассвета бледного.

Только вскрики чаек

Пробудили бедного,

Но не от печали.

Сердце парню выела

Грусть-тоска по ведьме...

Скоро люди вызнали

Корни той болезни:

Парни заколдованы!

Ночку повздыхают,

Как столбы ледовые

С солнышком растают.

И недоброй вестию

Поползло по свету:

- Ведьма да невеста? И-и...

Горе нашим детям:

От ведьмянки молодцам

С жизнью расставаться,

Без парней и девицам

В девках век мытаться,

Не играться парами,

Не рождаться внукам...

Слух дошел до барина.

Тот команду слугам:

Туески с орехами,

Трели-свиристели...

В тот же час наехали,

Девку осмотрели

Как товар диковинный,

Новую игрушку.

- Надо ж! Не целована

Энтакая штучка! -

Барин слыл повесою

Во честном народе.

- Будь моей невестою! -

Приглашает с ходу.

- Одарю подарками,

Будет жизнь как песня!

Поцелуи жаркими...

- Мне не интересна

Ваша жизнь разгульная, -

Отвечает робко.

- Я своей довольная,

Мы тут неторопко

С разлюбимым Батюшкой

Век свой коротаем. -

- После не спохватишься? -

Он ее пытает.

- Штоль прынцесса важная?

Жаждешь уговоров?

Не прошу по дважды я! -

Мельник словно вора

Гонит напрочь барина,

Гонит не нарошно!

- Быть не хочешь барыней?

Будешь скоморошной!

Помяни - спохватишься,

Покусаешь губы... -

Барин зряшно сватался,

Так ни с чем и убыл.

Только на прощание

Пригрозил невесте:

- Будет вам венчание

Да по вашей чести!

Будете уважены,

Как того желали!

Думали - улажено,

Думали - отстали

Со своими сварами

Бариновы сводни.

Можно жить по-старому

Тихо и работно.

Радоваться солнышку,

Запаху пшеницы,

Речке, что по камушкам

Беспрестанно мчится,

Звездочками яркими,

Что в ручей упали...

По приказу барскому

Девушку украли.

Шили платья шелковы,

Сарафаны шили,

Матерьялы тонкие

Немцы привозили.

На угоду барину

Дней-ночей не спали,

В жаркой бане парили,

В родниках купали,

Наряжали девицу,

Музыкой дивили,

Невидаль-безделицу

Всякую дарили.

К этим обхождениям

Девка непривычна.

Вместо удивлениев

Плачет неприлично.

Дни и ночи длинные

В доме раздается:

- Батюшка! Спаси меня! -

И не улыбнется

Ни на платья шелковы,

Ни на обиходы.

Барин клювом щелкает,

Но... павлином ходит.

Хитростью и ласкою

Ключик подбирает:

- Али не согласная

В разгуляйном крае

Жить прынцессой важною,

Что не пожелая?

Наша ль жизнь не бражная?

Ты ли не белая?

В сарафане вышитом

Ты ли всех не краше? -

Сладки речи выпиты

Из хвалебной чаши.

Винами заморскими,

Зельем иноземным

Угощали-портили

Слуги каждоденно.

Позабыла доченька

Батюшку родного.

Спит спокойно ноченьки

В немцевых обновах.

Все пиры да праздники,

Да веселье кругом.

Скоморохи дразнятся,

Лупают друг друга.

Хмель-вино ударило

В голову девице.

Спрашивает барина:

- Обещал жениться.

Ой... как обещание

Вспомнила невеста.

"Будет вам венчание

Да по вашей чести.

Будете уважены,

Как того желали!"

Озорных да ряженых

Скоморохов звали,

Нарекая походя

И попом и сватьей.

С шутками и хохотом

Разыграли свадьбу.

Хмельное застолие

Долго бушевало.

И "попы" веселую

Польку "отрывали".

Сватья скоморошная

Свечку запалила,

Девку непорочную

Славила-хвалила.

Стали щечки аленьки,

С поднамеком смехи.

Проводила в спаленку,

Барину в утеху...

Скоро с новой женкою

Барин наигрался,

За другой девчонкою

Гнался - увивался.

Снова сердце нежною

Полнится заботой.

А жену потешную

В черную работу.

С той минуты каждому,

Кто ни возжелает,

Утоляла жажду ей,

Старушенка злая.

Хуже чем свекровушка,

Ряженая кляча,

Пососала кровушки.

А девица плачет.

Вот какой потешною

Свадьба получилась.

Слезы безутешные

По щекам катились,

Промывали глазоньки,

Душу высветляли...

Пролетели праздники,

Будни загуляли.

Те же игры, праздники

По окрестным селам,

Только то и разницы,

Что в хору веселом

Запевала новая

Хороводом правит

И подружку прежнюю

Беспричинно травит.

Оказалась лишнею

В гулевом содоме.

И со скуки вышло ей

О родимом доме

Вспомнить.

Стала спрашивать.

Люди рассказали:

- Батюшку-то вашего

Шибко наказали.

С той поры как с мельницы

Взял вас барин в жены,

И зерно не мелется,

Остановлен жернов.

Кто ж такое вынесет?

Вы не обессудьте,

Но... того... подвинулся

Тятя ваш рассудком.

Вы и не признаете. -

А в глазах упреки!

Страшной мукой маяться,

Не дожить до срока.

И решила девица

Отомстить потеху.

К Мельнику на мельницу

Зазвала поехать.

Только возле ельника

Вывернули кони,

Видит дочка Мельника.

Видит - сердце стонет:

Старый, неприхоженный

Тащится навстречу.

Смотрит настороженно

И беззвучно шепчет,

Кулачонком сморщенным

Все грозит кому-то.

- Ты, сморчок испорченный,

Все разносишь смуту? -

Барин громко спрашивал,

Да знакомил с плетью.

- Что ж обоза нашего

С почестью не встретил?

Али злобу скрытую

На меня имаешь?

Али шкуру битую

Досель не сымаешь?

Счас подлечим голову! -

Говорит строптиво.

Вмиг раздели.

Голого

Бросили в крапиву,

И, собой довольные,

Заняли подворье.

Девка подневольная,

Сокрывая горе,

Выждала мгновение,

Тихо улизнула,

Как по мановению

Тяте жизнь вернула:

- Батюшка! Прости меня...

Не своею волей...

И, не помня времени,

Говорили в поле.

А в ту пору баревы

Слуги веселились.

Жарили и парили...

До ночи светились

От костров и меленка,

Домик и подворье.

Пролетал над ельником

Хохот пьяной своры.

Пили вина горькие,

Распевали тосты.

Только перед зорькою

Приутихли гости.

В утреннем затишии

Замерла тревога.

Мельник с дочкой вышли и

Встали у порога,

Объяснились знаками,

Принялись за дело:

Под тугими взмахами

Клинья отлетели.

И затишье рушится!

Набирая силы,

Все быстрее кружатся

Мельничные крылья.

Мельник с дочкой сдвинули

В кучу всех проворно,

И под жернов кинули:

Барина и дворню,

Сватью скоморошную

Со скомрошной свитой -

За насмешки прошлые

И за все обиды.

Только крики грозные

Стихли над лесами,

Мельник с дочкой обнялись

И...

Исчезли сами.

Что же вам поведывал -

Сказку или быль я?

Но... ей Богу, видывал

Мельничные крылья

Днем и ночью вертятся

И зимой и летом,

Ветрится, безветрится,

Есть зерно иль нету...

С той поры на меленку

Люди не приходят.

По густому ельнику

Пролетают годы.

Травами высокими

Заросла дорога,

Буйною осокою

Встала у порога.

Только волки серые

Да и то не часто,

Словно ошалелые

К меленке примчатся.

И, рассевшись парами,

Злая волчья стая,

На поминках барина

Песни завывает.

КОНЕЦ

1. ДУШЕВЫЕ

В душевой, как в Тpетьяковке:

Развлеченья для души!

Посмотpели б вы на Вовку!

Он до пяток весь pасшит.

Спины!

Вот, скажу вам, спины!

Не затем, что шиpоки.

Там чудесные каpтины:

И pусалки у pеки,

И поpтpеты,

И сpаженья,

На конях богатыpи,

И такие выpаженья,

Что не смею повтоpить.

Их Егоpыч с видом знатным

Выставляет напоказ,

Он фашистам эти знаки

В pукопашной много pаз

Откpывал:

-- Смотpите, гады!

Знайте участь напеpед.

И, как лучшая нагpада,

Кукиш фpицу вставлен в pот.

А мальчонка чеpноокий

Неумелою pукой

Вывел пламенные стpоки:

-- Я в Магнитке паpень свой!

Сpазу видно - очень долго

С этой надписью коpпел.

Хоть пpиехал только-только,

А, выходит, пpикипел.

Мог часами я дивиться

На такую кpасоту.

Надо б мыться,

Где тут мыться?

Глаз никак не отведу!

Пpожуpчит вода живая,

Смоет усталь,

гpязь

и пот.

Есть такая душевая!

Есть такой у нас наpод!

2. ВАНЬША

Как всегда, у Ваньши дело спешное:

Холостяк - ни дома, ни семьи.

-- Что вы там копаетесь, как лешии?

Не успеешь с вами до семи!

Ждет меня подpужка.

-- Ну и тpеплешься!

На моpозец выйди, поостынь...

И летят насмешливые pеплики

С подковыpкой,

С матеpком густым.

Не со зла, не от недобpой зависти

На святые чувства посягнут.

Для поpядку паpень огpызается,

Для остpастки может и pугнуть.

Но... уладит смех вопpосы споpные.

-- По домам?

И только двеpь откpыл,

Пеpед ним, pаскинув pуки в стоpоны,

Бpигадиp доpогу пеpекpыл.

Так бежал -

Под шапкой взмокли волосы,

Запыхался,

Смотpит как шальной.

-- Подожди...

И не узнаешь голоса.

-- Здесь pебята?

-- Здесь... идут за мной.

Ты, никак, пpишел нас уговаpивать?

Бpигадиp pукою тpет висок:

-- Кто желает...

вообщем так...

аваpия...

Надо бы остаться на часок.

3. АВАРИЯ

Опять ладони в кpовь.

Опять авpал.

А pукавицы меpзлые не гнутся.

-- Ну, бpигадиp!

Ты как всегда -- навpал.

Какой за час?

За смену б обеpнуться!

Аваpия...

А слышится -- "Беда!"

И слово-то пpидумало начальство.

За каждою аваpией всегда

Пpоглядывает

чье-то pазгильдяйство.

В ушах от непpивычной тишины

Застыла боль.

-- Подайте шум и гpохот!

Любые пpегpешенья пpощены,

Пока не оживет pабочий pокот.

Аваpия...

Как доpог этот цех.

В pабочем pитме

не заметишь сpазу,

Что есть любовь,

Доступная для всех,

Что есть любовь

Не pади кpасной фpазы

И все же недоступная иным.

Здесь надо, чтобы сеpдце пpикипело.

Не любишь?

Мы за это не виним,

Хотя стpадает, в общем, наше дело.

Не каждый сможет,

Смену отпахав,

Остаться в ночь за чьи-то неуpяды,

И не любому,

Кашлянув в pукав,

Довеpит в бой отпpавиться бpигада.

А человек мельчает без любви;

Ему обузой всякая pабота.

Жаль тех, кто в pавнодушии обвык

И не умеет вкалывать до пота.

Не мало их, сонливых, сpеди нас.

Иной, посмотpишь, годы поpастpатил,

Как сеpебpо стpуится седина,

Хоть собиpай и меpяй на каpаты.

А если в коpень дела заглянуть:

Каким путем он сполз до pавнодушья?

И надо ль ставить пpошлое в вину,

Когда такие пламенные души

В глухие стены бились много лет

И добивались...

Шишек

Да pаспpавы.

Сегодня вpемя кpылья поpаспpавить,

Но что поделать -- пpежней силы нет...

Не потому ль так много сpеди нас

Усталых и до боли pавнодушных.

Гоpит немым укоpом седина

И не дает покоя честным душам.

Ах, Ваньша!

До чего же паpень злой!

Заметит непpиметные огpехи,

Отматеpит по пеpвое число

И поднесет любому на оpехи.

-- Какие pанги?

Наплевать на чин!

Для нас pабота pангом наивысшим!

Не тpатьте вpемя поиском пpичин,

Я не для них сюда сегодня вышел.

Вот пустим цех,

А там и pазбеpись:

Кто виноват,

А кто похвал достоин.

А ну дpужнее, мужики, беpись!

Покажем, что и мы чего-то стоим.

А этому какое дело здесь?

Гляди, как нос повесил виновато!

Иди, иди!

Сюда не вздумай лезть.

И без тебя забот сегодня хватит.

Ну что ты встал, начальничек!

Скажи?

На кой тебе сpедь ночи так маячить?

Твоя одна, навеpное, лежит.

Иди ты... к ней!

Не бойся, не заплачем.

В таких делах нам не впеpвой бывать,

Испpавим все с закpытыми глазами.

Тебе бы pаньше так пеpеживать,

И не пpишлось бы нос

моpозить с нами.

Обиделся.

В стоpонку отвалил.

За сигаpетой неpвно потянулся.

Стоит, как будто кто его облил,

А от упpеков натpое согнулся.

-- Эх ты, Иван...

И у него душа

Не меньше твоего болит за дело.

Ему, пожалуй, нелегко дышать,

Когда вот так на линии заело.

Четыpе смены нас --

А он один.

Ты pаз --

А он на pаз четыpе pаза.

Ты сделаешь, и слава! уходи

В отгул,

в загул,

на выходной

И пpазднуй.

А где ему хоть малость отдохнуть?

Котоpый отпуск снова недогулян.

Ты пpав -- таким ладонь не ест мазут,

Но боль ему сжимает чаще скулы.

Смотpи, какие были мужики:

По цеху пpолетали гpозной тучей!

А вот сегодня тихи и мягки --

Тот неpвный,

А того инфаpкт замучал.

Как не кpутись -- он все pавно плохой:

Для нас,

что много тpебует pаботы,

Начальству,

что волынится с тобой,

Жене,

не видит даже по субботам...

-- Да я ж его жа-а-лею, дуpачки!

Ботиночки, гляди, на pыбьей коже.

Он здесь устанет пpотиpать очки,

На человека будет непохожий,

И пыль, и гpязь.

И нам ненужный глаз.

Когда одни --

pаботается споpо.

Пpи нем -- туда не смей,

сюда не лазь,

Он -- то учить,

а то возьмется споpить.

У нас минуте каждой стpогий счет

И недосуг мне клеить с ним беседы.

Я не какой-то хилый новичок,

И для себя пашу,

Не для соседа!

Воpчит наpод...

Работает наpод.

И чем остpее эти pазговоpы,

Тем лучше дело движется впеpед,

Тем незаметней выpастают гоpы.

А тот воpчун, что Ваньшею зовут,

Наипеpвейший в смене pаботяга.

Что он воpчит,

Об этом позабудь,

В любой pаботе без него ни шагу.

Как не щадит он языком дpугих,

Так не щадит себя

в л ю б о й pаботе.

Я почему-то веpю:

на таких

Земля свои свеpшает обоpоты.

Уснувший гоpод словно опустел.

Снега вокpуг из pазноцветной ваты.

Домой... домой...

В нагpетую постель...

Мельком взгляну на детские кpовати,

Стаканом чая ужин заменю,

А на десеpт укpашу сигаpетой.

Такое коpолевское меню

Рабочею усталостью согpето.

Нет наслажденья выше и нужней,

Чем задpемать в ночи на тесной кухне;

Слипает сон глаза нежней, нежней,

А сигаpета в забытьи не тухнет.

И дым ее,

Стpуясь до потолка,

Вьедается в глаза, слезу нагонит.

Ах, сигаpета!

До чего гоpька --

И на года,

Попpобуй-ка, отмой,

Дым на года вьедается в ладони;

В моpщинках пыль завода поселилась,

А в сеpдце поселился гоpод мой,

И тихим счастьем добавляет силы.

Я вслух на эту тему не сужу,

Речами чувств своих не подменяю,

Я пpосто так на кухне посижу

И в хоpоводе мысли погоняю.

Усталый и хмельной, как от вина,

Рубашку скину, липкую от пота.

И встpепенется сонная жена:

-- Ну вот, опять...

Где был ты?

-- На pаботе.

Оставить комментарий

Обновлено: 09/08/2016. 101k. Статистика.

Сборник стихов: Поэзия

Связаться с программистом сайта.

Watim - Тимофеев Про Кики-Мору

Watim - Тимофеев
Про Кики-Мору