Знаю я одно чудное местечко, где звёзд на небе больше, колбасу продают по два рубля двадцать копеек, дети умны и послушны, а взрослые - благородные бессребреники. Ну, уловили? Ага, правильно. Это прошлое. В нашем случае - советское, то есть отличное.
Вот прохаживаюсь я по местам, так сказать, былой славы, там, где бывали и мы рысаками, и вижу, что как-то все подозрительно в лучшую сторону изменилось с тех пор, как я тут обитала. Невинные девушки без тени косметики на лице и в юбках ниже колена приветливо мне улыбаются. Воспитанные юноши заводят разговоры о поэзии Поля Элюара. В магазинах, конечно, не йогурты и прибамбасы всякие, а хлеб, масло и мясо, но зато - стоит всё копейки и качество наше, родное. "Без добавок и консервантов", так сказать.
Прошлое, в отличие от пёстрого настоящего, всегда чёрно-белое, причём частенько выглядит как негатив. Попробуйте осведомиться у двух разных старушек (одна из них пусть будет в отставке партийный работник, другая - врач на пенсии, например) как им жилось в 70-е. Партийная работница скажет: "Да лучшего времени не было в нашей жизни!". (Белое!). А врач только вздохнет: "Не припомню в России хороших времён. 70-е-не исключение". (Чёрное!).
Вот этот самый меняющийся местами негатив-позитив вечно всё путает. Скажешь: "Шестидесятые!" - и у тебя в голове защёлкают стереотипы, как костяшки счётов: "голден сыкстес", оттепель форэва, ковбойки, Шурик, "Ни страны, ни погоста не хочу выбирать", гитара, костры, пионерский салют пионерам-героям, ура-да здравствует, тут же - галстучки, звёздочки, косточки в ряд - все как в садистском стишке. И Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди (вечно у нас - Октябрь впереди!). Земляничные поляны, Иисус Христос-суперзвезда, магнитная пленка "тип 2" рвется каждую секунду, свободу Чили, только ужасно жалко музыканта Виктора Хару. Власть всегда готова рубить художнику руки, но не в буквальном же смысле, камрад Пиночет! Впрочем, это уже семидесятые. Те самые, которые холит и лелеет в душе наша бывшая партработница. А вот интересно, что нельзя сказать, например, "бывший врач", или "бывший художник", "бывший писатель". А "бывшая партработница" - можно. То есть, статус твой и в старости не изменится, если ты служишь людям или искусству. А служишь идее, некой абстрактной эфемерности - не жди, что в конце жизни на поклон к тебе будут стекаться народы. Вдруг твоя идея окажется ложной? А исправить ты уже ничего не успеешь.
Вот поэт утверждает, что "время - бесстрашный художник". А по мне, так фотограф. Щёлк - и ты навсегда запечатлён на полотне бытия. Не вырисовывают твой лик, не подбирают краски. Ты запечатлён сразу и навсегда, потому что ты случился. И это запечатление - личная заслуга фотографа, ты теперь дополнишь своей физиономией портретную галерею героев своего времени. А свое время, как известно, очень быстро проходит.
Ходячее прошлое просто преследует нас в лице стариков. Шарк-шарк, шарк-шарк - идет мимо. А потом оказывается, что вовсе не мимо, а прямо-таки в твою жизнь попадает. В молодости ведь люди живут на полную катушку, не оглядываясь по сторонам - некогда. А чем старше человек становится, тем меньше его собственной жизни у него остается. Тем медленнее она течет. Тем больше времени есть осмотреться и сказать другим, молодым, тем, кто спешит, о том, как неправильно они живут. Суетятся. Вот когда время появляется - когда его уже почти нет на самом деле. И тогда старый художник берет в руки кисть и рисует яркоцветные города - замки, цветочки, человечков, объясняя это так: "Пусть зрителям у моих картин станет немного веселее. Ведь они так трудно живут". А старый писатель пишет смешную повестушку, где действуют герои разных национальностей - Буремглоев-Небокроев, Зеленавина и Воскуярова, а также Дядюшкинсон, Спинко Минтаевич, Збигнев Пивбарский и даже Ненажирайтис. Вспомним союз нерушимый веселым словом! А старый врач сажает черешни, а потом угощает ягодами окрестных ребятишек.
Они не вечны, эти старики. Как и мы не вечны. Но не стоит грустить, примем банальную истину философски. Вечному Жиду бессмертие - это ведь не поощрение от Господа Бога, наказание.
Тогда, возможно, наша неспособность удержать ни секунды собственного бытия - для нас не беда, а благо? Зато, расставаясь с настоящим, ты получаешь прошлое в свое личное и постоянное пользование. Ты теперь волен самостоятельно перекраивать негатив на позитив и обратно, а можешь вообще закинуть всю эту лабуду в корзину для бумаг. Великий Фотограф сам придет - и во всем разберется.