Туз Галина
Пятерка по литературному мастерству

Lib.ru/Современная литература: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Помощь]
  • © Copyright Туз Галина
  • Обновлено: 30/05/2014. 5k. Статистика.
  • Эссе: Публицистика

  •   "И наступило утро, и Шехерезада прекратила дозволенные речи". Вот пример того, как умение высказываться в буквальном смысле спасло человеку жизнь. Это история о том, как даже тиранов гипнотизирует слово. Что, съел? Увел, расстрелял? Нет, будешь вот сидеть тут тысячу и одну ночь и слушать то, что скажу тебе я - приговоренный. Ну а потом, само собой, как-нибудь все и рассосется: или осел сдохнет, или падишах, или...
      Ой, кажется, это уже из другой оперы. Но девушка-то и вправду спаслась! В смысле, Шехерезада. Не всем, правда, удалось слизнуть ее наработки, но последнее слово все равно всегда оставалось за теми, чья сущность-то как раз слово и есть. Молвить что-нибудь на прощанье. Закрутить все так, чтоб ученый народ не вылезал из библиотек и все думал, думал о скрытом, высшем смысле сказанного. Например: "Да погаси же ты эту чертову сигарету!" или "Над вами весь город смеется. Я уже умер, а вы меня все кормите". Впрочем, не будем о грустном. У производителей слова гораздо больше поводов высказываться в течение жизни, чем удивлять собеседников перед своим уходом. И еще как высказываться! Вот, например, максима Максима (уж извините за каламбур) Горького "С кем вы, "мастера культуры?". Вопрос основоположника, правда, повис в воздухе. А мы ни с кем, мы сами по себе, - ну, отсюда, возможно, и все ваши проблемы. Кто не с нами, тот против нас, если враг не сдается, его уничтожают. Вот, многим и нагорело по пятое число. Сложили буйны головы за право самостоятельного выбора слов из лексикона и самостоятельного же оформления их в лучшем виде, так что даже палач недоумевал: "И к чему вам это было, мастера культуры?". В идеале-то, палач тоже должен быть мастером. Ну, чтобы с одного удара... В этом смысле гильотина (как известно, лучшее средство от головной боли), конечно, стала решением проблемы. Ушел личностный фактор, так сказать.
      Но шли годы, и литература перестала быть столь опасным делом. Она превратилось в дело веселое, в игру, на что, правда, особо не разживешься, зато и с палачом не познакомишься.
      ...У нас это так и называлось - литературное мастерство. Или семинар по творчеству. Вел его мастер, который сам набирал себе семинаристов на отборочном творческом конкурсе. Понятия не имею, почему он выбрал меня. Мыслью я не блистала, издавая на бумаге какой-то романтический писк, но была больше чем уверена, что учебы здесь достойна - вот тебе и осуществленная мыслеформа!
      Мастер у нас был известным в писательской среде чудиком. О нем ходили всякие смешные слухи, но впечатление наш мэтр производил вполне респектабельное - небольшого такого росточка, в очках, с густой шевелюрой... При первой с нами встрече Мастер радостно улыбался, а мы уже знали, как он со своим другом - мужем актрисы - днем заглянул к ней в театр на репетицию и утащил оттуда вывеску: "Тихо, идет спектакль!". Нацепил ее себе на грудь и пошел так по городу. А как-то раз случайно попал в гости к еще одному своему товарищу, увидел его жену и упал на лестничной площадке с криками: "Хочу эту женщину!". Товарищ, конечно, спустил его с лестницы. А еще, ночуя у третьего своего приятеля, наш Мастер, проведя с ним вполне пристойный вечер за шахматной доской, дождался поутру прихода интеллигентной приятелевой тещи и начал ей с упоением живописать, как от них только что ушли девочки, и как они вчера к цыганкам за город ездили... Но больше всего нам нравился рассказ о том, как Мастер, отдыхая в курортном городе Ессентуки, посетил там один из пивбаров. За ним в очереди стоял немалого роста и бойцовского вида человек, и что-то Мастер с ним завелся. Поговорив на повышенных тонах пару минут, он повернулся к собеседнику всем корпусом и, надменно глядя на него снизу вверх, изрек: "Тебе еще повезло, что у меня сегодня нет настроения кого-либо бить...". Мужик неожиданно рассмеялся и сказал: "Вы мне так понравились, что я хочу представиться: Дан Позняк, боксер, чемпион Европы и Олимпийских игр в полутяжелом весе". Вот таким был наш Мастер. Ко всем своим литературным талантам он, получается, обладал еще и замечательным качеством... назовем это "практикой юмора". Ну а мастеру, как известно, нужен конгениальный читатель. Или слушатель - вот как мы. И мы слушали. Слушали целых шесть лет, а он для нас вещал.
      Мол, ребята, человек по своей воле текст создает, текст переписывает, меняет местами эпитеты и значения. Но и текст переписывает человека. Прочитанный текст меняет судьбу. А уж как меняет написанный! Правда, это вещь неочевидная, зато для всех литераторов - неоспоримая. Никогда не убивайте на бумаге или на дисплее компьютера невыдуманного персонажа - даже своего врага. Иначе вы наверняка поспособствуете смерти в реальности. А ведь писатель - не убийца. Он просто программист, но это не имеет отношения к информационным технологиям. Он программирует жизнь. Ну а кто был у нас лучшим программистом, помните? Кому бы мы поставили пятерку по литературному мастерству? Догадываетесь? Ведь "вначале было Слово"...
      

  • © Copyright Туз Галина
  • Обновлено: 30/05/2014. 5k. Статистика.
  • Эссе: Публицистика

  • Связаться с программистом сайта.