Что может быть увлекательнее для читателя, чем сунуть нос в текст, для широкого круга не предназначенный (любопытство - родовая человеческая черта), в то, что писалось для одной-единственной личности: про реальную обстановку вокруг, про настоящие, невыдуманные чувства? Произведения эпистолярного жанра (от греч. epistole - письмо, послание) в этом смысле - находка для любопытствующих. Как протекала подлинная, не мифологизированная, бытовая жизнь Ван Гога ("Ван Гог. Письма". Изд. "Искусство", 1966 г.)? О чем думал Борис Пастернак, выстраивая неимоверную, фантасмагорическую переписку со своей кузиной Ольгой Фрейденберг ("Переписка Бориса Пастернака". Изд. "Художественная литература", 1990 г.)? Что же все-таки случилось между Сергеем Довлатовым и Игорем Ефимовым, пока они писали друг другу деловые, дружеские, полные приязни письма и вдруг оказались посреди полного раздрызга отношений ("Сергей Довлатов - Игорь Ефимов. Эпистолярный роман". Изд. Захаров, 2001 г.)? Все это и еще массу самых различных сведений, моментов, эпизодов, соображений и прочего мы узнаем из переписки художников, писателей, ученых - то есть, людей ярких, неординарных. Это - скол времени, скол бытия. Благодаря именно эпистолярному жанру мы многое начинаем понимать о жизни - постигать ее и ценить.
Опубликованная переписка - точнее, чем мемуары, эмоциональнее свода документов и всяко достовернее любого исторического романа.
Вот, скажем, век ХIХ, 80-е годы, письмо Ван Гога к брату Тео:
"Если у меня в доме есть хлеб, а в кармане немножко денег на оплату моделей, чего мне еще желать? Единственная радость для меня - видеть, что работы мои становятся лучше...". Какая же горькая ирония в том, что пишет это человек, картины которого продаются сейчас с аукционов за десятки миллионов долларов. И не его ли слова должны явить нам - что есть истина в служении искусству?
Сложные мысли 20-летнего Пастернака обращены в письме к своей ровеснице, двоюродной сестре Ольге (будущий лауреат Нобелевской премии был уверен - адресат его поймет):
"Я уже говорил тебе, что, как мне кажется, сравнения имеют целью освободить предметы от принадлежности интересам жизни или науки и делают их свободными качествами; чистое, очищенное от других элементов творчество переводит крепостные явленья от одного владельца к другому...".
А вот - совсем другие по духу слова из письма Сергея Довлатова к Игорю Ефимову, это безрадостные наблюдения над самим собой, ирония и печаль:
"Правы вы и в том, что я не люблю людей, которые "в ладах с собой, с жизнью, друг с другом". Вернее, не "не люблю", а просто я завидую им, потому что сам я никогда ни с чем в ладах не был, но при этом хотел бы быть и веселым, и успешным, и вообще быть похожим на Аксенова".
...Увы, век ХХ-й - вероятно, последнее столетие, которое сохранило для нас возможность следить, так сказать, в режиме реального времени за развивающейся человеческой мыслью, когда ее автор уже давно ушел в мир иной. ХХI-й век - век эсэмэсок, имэйлов и мобильной связи оставляет нам все меньше лазеек для того, чтобы "растечься мысью по древу". Хотя кое-кто из пишущих сметливо хранит свои обширные электронные письма в отдельных папочках - и правильно делает. Наверняка в веке ХХII-м, когда уйдут в прошлое имэйлы с мобильниками, - а читатели останутся! - им весьма любопытно будет узнать о том, какими же мы были на самом деле.