1989 год
1. Не слышно в небе ни души...
2. Летящей полоской ушли вдаль вагоны...
3. Шел я и днем и ночью...
4. Стонут нервы как шум водопада...
5. Старое фото.
6. Рыхлый снег летал в тумане...
7. Лес кругом, темнота впереди...
8. Милая и стройная девочка моя...
9. На реке на матушке, на матушке-красавице...
10. Окно распахнуто во двор...
11. В Ленинград я приехал с рассветом...


* * *
Не слышно в небе ни души,
Не слышно ни души в округе.
Лишь коршун в небесах кружит,
Как память об ушедшем друге.

Давно опала вся листва, 
На смену ей пришли сомненья.
Да, видимо, молва права:
Суть человечества в гоненьи.

Гоним я всюду, всем я враг,
Природа рай тебе, бродяга.
И мне до рая один шаг,
До ада, правда, лишь полшага...
1989 год


***
Летящей полоской ушли вдаль вагоны,
И ветер тоскливо им дует вослед.
Гуляют сердито по плитам вороны
Да плачешь ли ты про не взятый билет.

Тянулись деньки, и время вливало
Мне в душу и в сердце тоску и печаль,
Но ты же не знала, ведь ты же не знала
В какую теперь занесло меня даль.

В бараке уныло, и водка в стакане
Не в силах развеять думу мою,
Вдруг дверь отворилась, и в снежном тумане
Увидел свою я былую мечту.
1989


***
1
Шел я и днем и ночью,
Проходя сквозь огонь и дым,
Изорвалась одежда в клочья,
Но хотел я остаться один.

И желая найти то место,
Где бы мне никто не мешал,
Я брел оттуда безбрежно,
Где тебя впервые обнял.

2
А ветер с радостным гулом
Мне снег швырял в лицо.
И небо смотрело с прищуром
Как было мне нелегко.

3
А теперь ты просишь прощенья,
Вновь - оставшись одна.
Но напрасно, любви мгновенья,
Не вернуть нам уже никогда...
1989 год


***
Стонут нервы как шум водопада,
Мыслей рой, словно моря прибой.
Капли яда сквозь дуло нагана.
Дьявол зла насладится душой.

Все погибло, мечты уходили,
Солнце меркло, стелился туман.
Грусть с тоскою в сердце входили,
И любви приближался обман.

А судьба - как корабль в сушу,
Нервы стали - узлы проводов.
В кандалы заковали душу.
И не сбросить печали оков.

А на сердце - дождь с снегопадом.
А под сердцем - гуляет мороз.
И слова выбиваются градом,
И в душе - эпоха из гроз.
1989


Старое фото
1
Вот в последнюю атаку поднимается корнет,
Вот полковник, с ним поручик, я смотрю на их портрет,
За Россию умирали, свято веря в идеал,
Жизнь отчизне отдавали, где же ваш мемориал.

И в сраженьях погибали, умирая на полях,
А теперь лишь остается о былых грустить нам днях,
И у вас была идея, о Руси родной мечта,
А теперь после разгрома - в душах наших пустота.

2
И корабль истории закружило в листопад,
О русские поручики, я вижу ваш наряд,
Полковники, штабс-ротмистры, простите вы страну,
Отторгла вас отчизна, остались вы в дыму,
Могилы разбросали по миру по всему.

А кто в земле холодной, но все-таки родной,
Те счастливы нелегкой судьбой своей такой,
Так кто же прав в неправде? Кого потомкам чтить?
Лежащего в граните, иль тех, кого он приказал убить?
1989


***
Рыхлый снег летал в тумане,
В свете длинных фонарей.
А Нагулькинову Сане
Вдруг послышалось: налей!

Был не робкий парень Саша
Хоть и выпить не дурак,
Но такая жизнь уж наша
Что теперь попал впросак.

Черт те что, - в сердцах он сплюнул,
Жизнь не жизнь, и сон не сон,
Словно кто-то слово дунул,
И в ушах церковный звон.

А теперь сидя в избушке,
Наливая только чай,
Вспоминает на опушке
Случай тот он невзначай.
1989


* * *
1
Лес кругом, темнота впереди.
Мои сани в снегу вязнут.
Кони ржут. - Матерюсь от тоски.
А от холода - зубы лязгают. 

На извилистой речке лед. -
Рыбы в прорубь отчаянно дышат.
Неужели настал мой черед?
Я кричу - но меня не слышат.

Только волки сбегаются в стаю. -
Да шакал свою песню завыл.
Что ж, конец не далек, - я знаю,
Видно отжил свое я, пожил.

Люди! Люди! А были ли люди?
Лишь зверье окружало меня.
В моей жизни были лишь судьи. 
Да тюрьма, засовом звеня.

Вдруг отчаянный свет огонька -
Пробился - сквозь снежную мглу.
Слава Богу - не умер пока.
И быть может еще поживу...

2
Я очнулся в хате старинной,
Свет лампады лицо озарил.
И старуха из легенды былинной -
На меня посмотрела - я жил!

Слава богу, но что же случилось?
От волков кто меня уберег?
Мое сердце взволнованно билось -
Я увидел девчушку - мой бог!

Красота, красота неземная,
Доброй феей смотрела в глаза,
Поверь, господи, уж не гадал я -
Что в глуши улыбнется судьба.

Я в смирении замер, поднявшись,
"Вы лежите", - сказала она.
"Да, милок", - это бабка, - "не оклемавшись -
Не отпустим тебя никуда!".

Отпустить? - О Боже, мой, Боже!
Разве я отсюда уйду?!
- Был бы, правда, чуток помоложе...
Ведь какой уж десяток я жду...

"...Мы давно живем уже вместе, -
Свой старушка рассказ начала, -
Веришь ли, от людской корысти -
В этот лес нас жизнь завела...".

И был грустен рассказ. Потускневший
Лик иконы слезу проронил,
Я смотрел на образ сидевшей
Ее дочки. Вдруг - узнал... вскочил.

И к ногам старушки рыдая,
На колени свои я упал.
Мать моя! - прости дорогая:
Что тебя я так долго искал...
1989 год


***
Милая и стройная девочка моя,
Видно полюбила в жизни подлеца,
О тебе не думал он, не читал стихи,
О себе лишь мыслил, черт его бери.

Но теперь красавица хоть глазком взгляни,
Вспомни про его ты поцелуй в ночи,
Вспомни ты про это, вспомни про любовь,
Про его горячую молодую кровь.

А когда все вспомнишь - приходи опять,
Будет до утра тебя он нежно обнимать, 
В поцелуях с ласками счастье даст тебе,
Но когда пойдешь - скажи об этом мне.
1989


***
На реке на матушке, на матушке-красавице,
Распустились ивушки, зацвела сирень.
Помнишь ли ты милая, как в лодочке катались мы,
И день за днем сменяла все та же дребедень.

И хлеба привольные, и стога примятые,
Мягкая соломушка, счастье для двоих.
И слова ласкали души наши клятые,
Да негромко соловей пел для нас одних.

И не знали мы тогда, что весна кончалася,
Да и счастья нашего наступал закат.
Вместе наигрались мы, но игры ведь кончаются
Рано или поздно превращаясь в ад.
1989


***
Окно распахнуто во двор, 
Где раньше шум был и веселье,
Вели с тобою где мы спор,
Под осени круженье.

Листвы не слышно под ногами, 
А ночь с луной
Негромко пели под гитару 
Роман одной

Одной неповторимой 
Девочке любимой,
В тревожном ожиданье 
Прожившей жизнь со мной.

О девочке любимой, 
Веселой и ранимой,
С которой можно смело 
Бросаться в жизни бой.

Но годы шли нелегкою походкой,
И уносило время вдаль меня, 
По жизни шел уверенной походкой,
Все дальше удаляясь от тебя.

Все изменилось в этом мире лунном, 
И что я вынес - то не передать;
Но память подло и напрасно,
Стремиться вспомнить все опять

О той неповторимой 
Девочке любимой,
В тревожном ожиданье 
Прожившей жизнь со мной.

О девочке любимой,
Тоскливо одинокой,
Но теперь внезапно
Потеряно далекой.
1989


***
В Ленинград я приехал с рассветом,
Добирался, скажу, день и ночь.
На стихи Мандельштама Пугачевским куплетом
Город встретил - стремясь мне помочь

Побыстрее проникнуться верой
В знаменитый град на Неве.
Попытаться отвыкнуть от провинции серой,
Изменить что-нибудь в судьбе.

Я бродил по улочкам чудным,
Плеск воды мне прохладу дарил,
Петров город своим величьем гранитным
Меня с детства с ума сводил.

Правда было ему и не сладко
Боль блокады забыть не дано.
И бывает порой так гадко
Что ошибкам быть суждено.

Даниил Гранин с ним вместе Распутин
Заявили недавно что мол
И блокада напрасна и жертвы напрасны
Джугашвили тогда чушь смолол.

Я не знаю, в то время я не жил,
Нет и права судить о годах,
Только знаю, что тем, кто выжил
До сих пор отзывается в снах.

И они сберегли этот город,
Сколько памятников старины!
Отстояли сквозь холод и голод,
Я люблю этот город, а вы?
1989