Сонеты 33, 34, 35 Уильям Шекспир, - лит. перевод Свами Ранинанда

Свами Ранинанда

****************

Poster 2023 © Swami Runinanda: "William Shakespeare Sonnets 33, 34, 35"
Portrait of Philip Herbert, 4th Earl of Pembroke by Anthony van Dyck (c.1634)
William Shakespeare Sonnet 33 "Full many a glorious morning have I seen"
William Shakespeare Sonnet 34 "Why didst thou promise such a beauteous day"
William Shakespeare Sonnet 35 "No more bee grieve at that which thou hast done"
________________



"One of the greatest geniuses that ever existed,
Shakespeare undoubtedly wanted taste".
"Шекспир - это один из величайших гениев, что когда-либо
существовал, несомненно, желаемый отведать".

Гораций Уолпол (Horace Walpole 1717-1797), "Letter to Wren", 1764




  По мере изучения сонетов Шекспира, у меня возникало желание понять причину зацикленных на якобы сексуальном контексте сонетов в аргументациях современных критиков от академической науки. Впрочем, более углублённое изучении творческого наследия гения драматургии показало, что исследования и выводы критиков сводились к повторению закоренелых стереотипов и штампов в их диссертациях на соискание учёной степени.

Обветшалые штампы заполонившие тезисы научных статей  критиков, в которых царит смакование сексуальных версий, далеко выходящих за рамки психологического портрета драматурга, где Шекспира гомосексуал. Критики, словно в унисон друг другу вторят версии, в конечном счёте приводящие в лабиринты укоренившихся заблуждений, которые, как в кривом зеркале отражают современное развращённое видение закостенелого и пахнущего нафталином академического консерватизма.

 Неудивительно, что столь упрощенческое видение внутреннего мира Шекспира стало причиной недопонимания поэтического символизма в их критических публикациях. Где автор сонетов использовал новаторские методы с помощью зашифрованного иносказаниями символизма в качестве инструмента для формирования подстрочника, в котором им были скрыты детали эпизодов, не только своей личной жизни, но и придворного окружения.

Вполне очевидно, что истоки шекспировского поэтического символизма берут своё начало от символизма сборника "Партенофил и Партенофа" Барнабе Барнса.

Вследствие чего, подавляющее большинство сонетов, содержащих слова-символы служили для раскрытия подстрочника, входя в число "непонятных сонетов" в понимании критиков от академической науки.
Но, как показало время, всё движимое по инерции, также как и закостенелое видение в науке, не прорастающее зелёными побегами свежих идей в конечном счёте обречено на застойное усыхание и забвение.

Построенный на характерных литературных образах шекспировский символизм формировал подстрочник практически всех тестов сонетов, где поэт, действительно - "раскрыл свою душу" читателю. Но строки сонета служили для меня исключительно в качестве материала, на основании которого был шаг за шагом построен психологический портрет великого поэта и драматурга, впоследствии послуживший мне для поиска новых находок и открытий при переводе сонетов.

Вне сомнений, неординарный стиль написания сонетов в группе 33-35, вызвал у меня нескрываемый интерес не только литературным образом "sensual fault", "чувственной вины". Впрочем, образ "loathsome canker", "мерзкой червоточины" в строке 4 сонета 35 при внимательном прочтении оказался одним из ключевых в группе наравне с образом "sensual fault", "чувственной вины". Благодаря этому образу слова-символы с заглавной буквы "Moon and Sunny" текста оригинала Quarto 1609 года дали подсказку об их важнейшем значении для всей последовательности "Прекрасная молодёжь".

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 35, 1-4

"No more bee greeu'd at that which thou hast done,
Roses have thorns, and silver fountains mud,
Clouds and eclipses stain both 'Moon and Sunny,
And loathsome canker Hues in sweetest bud" (35, 1-4).

    William Shakespeare Sonnet 35, 1-4.

"Не буду более скорбеть от того, что ты стал (такой),
Розы имеют шипы, и серебряные фонтаны - в грязи,
Облака и затмения испачкали обоих: Луну, и Солнечного (оной),
И мерзкой червоточины оттенками на сладчайшей завязи" (35, 1-4).

    Уильям Шекспир сонет 35, 1-4.   
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 12.12.2022).

(Примечание: исследователям творчества великого драматурга не следует путать характерные для "елизаветинской" эпохи особенности авторского почерка в написании Шекспиром сокращений слов, например, глагола "greeu'd", как более ранней версии написания современного глагола "grieve", означающего "скорбеть" или "горевать". Например: "No more bee ("greeu'd" = "grieve") at that which thou hast done" (35, 1) Quarto 1609). 

 После прочтения сонета 35, его подстрочник раскрывал не только интимные детали жизни поэта, но причину "sensual fault", "чувственной вины" юноши в его близких отношениях с обескураженным поэтом, который сетовал на "loathsome canker lives in sweetest bud", "мерзкую червоточину, проживающую в сладчайшей завязи". В предыдущих переводах сонетов 35, 54, 70, 95, 99 литературный образ "canker", "червоточины", уже подробно рассматривался, где мной проводился сравнительный анализ с образами из пьес Шекспира. К сожалению, подавляющим большинством критиков образ "canker", "червоточины" или "язвы" сонетов, был воспринят неверно в их научных изысканиях.
 
Впрочем, умозрительно сверяясь со строками рукописного черновика сонета 35, как мне представилось, бард предпочитал расставлять акценты на почти неуловимых нюансах "loathsome canker Hues in sweetest bud", "мерзкой червоточины оттенками (или нюансами) на сладчайшей завязи". При детальном исследовании текста сонета 35 обнаружилось, что в сонете присутствуют три действующих лица, включая самого барда, это были персоны, входящие в число очень близких для поэта людей. Причём, в сонете 35, повествующим были установлены соответствующие приоритеты  при отображении образа "sensual fault", "чувственной вины", к детальному рассмотрению которого мы возвратимся ниже. 

Являясь ключевым образ "чувственной вины" настойчиво подсказывал на очень близкую связь трёх действующих лиц. Когда  поэт эту связь обусловил, как "sensual fault", "чувственную вину" юноши, в которого не случайно упоминался образ "sweetest bud", "сладчайшей завязи", то есть почкообразного отростка, порождённого персоной, скрываемой под образом "Moon", "Луны".
Вдумчивому читателю не составит труда в строках сонета 35 осмысленно почувствовать почти неуловимое мановение "нежного тайного греха", совершённого поэтом в ранней молодости, - "dolce peccato segreto" (итал. яз.).

Краткая справка.

Нюанс (франц. "Nuance"; мн. ч. "нюансы") - оттенок, едва заметный переход в интонациях звуков речи, музыки, мысли, тактильных ощущений, в значимости слов и понятий, в почти неуловимых оттенках цвета на живописной картине или изображении и т.д. Термин "нюанс" широко применяется в музыке, живописи, литературе, и т. д. Например, в музыке нюансы характеризуют исполнительскую технику музыкальных фраз, фрагментов и отдельных групп звуков (созвучий или аккордов, франц. "accord", итал. "accordo").
Следует различать динамические оттенки (см. динамика) и оттенки характера озвучивания произведений. Динамические оттенки звучания, как правило обозначаются итальянскими терминами на нотах, например, "dolce" - нежно, или "appassionato" - страстно и т.п. Совокупность оттенков, применяемых при исполнении музыкальных произведений, называется нюансировкой. Нюансировка художественных произведений в изобразительном искусстве, в драматургии или музыке определяется прежде всего характерными оттенками написания и исполнения произведения. Основные оттенки исполнения произведения обычно указываются его автором. Эти указания реализуются каждым исполнителем по-разному, в зависимости от индивидуальных особенностей исполнительского мастерства или стиля озвучивания, учитывающего переходы. (БСН).

* НЮАНС, -
нюанса, муж. (франц. "nuance" ) (книжн.). Оттенок, незначительный переход цвета. Нюансы синего цвета.
|| оттенок, незначительный переход звуков в музыкальном исполнении, в декламации и т.п. Нюансы произношения.
|| перен. Вообще оттенок, тонкое различие в чем-нибудь. Нюансы мысли. Нюансы настроения.
Синонимы: валер, мелкая подробность, нюансик, особина, оттенок, различие, утончённое различие.

Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935-1940.

Именно, доминирующий образ "Луны" в строках 5-6 сонета 107, подтверждал столь смелое предположение строк 3-4 сонета 35. В данном случае для осознанного понимания слов-символов, выделенные заглавной и курсивом необходимо обратить внимание к тексту оригинала Quarto 1609 года.
По истечению времени слова-символы, выделенные заглавной буквой и курсивом были подвергнуты многократным изменения редакторами и издателями в переизданиях, датированных разными годами.
Что послужило основной причиной неверного понимания в истолкованиях как содержания, так и смысла сонетов, поэтому исследователям творчества Шекспира в их работе рекомендую использовать тексты оригинала Quarto 1609 года.

- Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 107, 5-6

"The mortal Moon hath her eclipse endur'd
And the sad augurs mock their own presage" (107, 5-6).

    William Shakespeare Sonnet 107, 5-6.

"Смертельная Луна приняла своё затменье вытерпела (с упоеньем)
И грустные прорицатели глумились над их предсказанием родным" (107, 5-6).

     Уильям Шекспир Сонет 107, 5-6.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 01.05.2022).

В предыдущих переводах для меня открылась важная роль образа "червоточины" в одной из пьес Шекспира, что проложило дорогу к пониманию такого же образа в подстрочнике скрытом автором сонетов 35, 54, 70, 95, 99.
Это был литературный образ "eating canker", "разъедающей червоточины", объединяющий сонеты 99 и 35, который формирует ключевые акценты в пьесе Шекспира "Два джентльмена из Вероны" акт 1, сцена 1:

- Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare "Two Gentlemen of Verona", Act I, Scene I

                "...as in the sweetest bud
The eating canker dwells, so eating love
Inhabits in the finest wits of all".

    William Shakespeare "Two Gentlemen of Verona", Act I, Scene I.

                "...как в сладчайшем бутоне
Разъедающая червоточина обитает, так съедающая любовь
Проживает из всех в прекраснейшем уме".

    Уильям Шекспир "Два джентльмена из Вероны" акт 1, сцена 1.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 17.01.2023).

Шекспир в сонете 35 в строке 3 не случайно упомянул Саутгемптона, назвав его распространённым псевдонимом "Солнечный" в среде литературных салонов: "Clouds and eclipses stain both Moon and Sunny", "Облака и затмения испачкали обоих: Луну, и Солнечного". 
Общеизвестно, что во множестве посвящений в многих поэтических произведениях поэтов "елизаветинской" эпохи, королеву Елизавету I, где авторы упоминали её под литературным псевдонимом "Артемида", олицетворяющую Луну.

Не вызывает сомнения тот неоспоримый факт, что автор адресовал строки сонета 35 близким для него людям, где присутствует псевдоним "Sunny", "Солнечный", закрепившийся за молодым Генри Райотсли, 3-м графом Саутгемптоном в литературных кругах Лондона.

Этот же псевдоним в виде слова-символа можно встретить в поэтическом посвящении сонета 35 не только у Шекспира, но и в поэтике Барнабе Барнса, при внимательном рассмотрении строки 2 сонета 49 из "Партенофил и Партенофа": "O sunne, no sonne but most vnkinde stepfather, by law nor nature fier but rebell rather", "О солнечный, не сын, но зато наибольше чем добрый отчим, по закону ни природы пламенной, только скорее бунтарь".

Известно, что Барнабе Барнс посвятил свой поэтический сборник "Партенофил и Партенофа" Генри Райотсли, 3-му графу Саутгемптону за меценатство и помощь в его создании.
Поэтому любезно прилагаю для ознакомительных целей полный текст сонета 49 из сборника "Партенофил и Партенофа" Барнабе Барнса, в качестве образца поэтического символизма:

- Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by Barnabe Barnes "Parthenophil and Parthenophe"
Sonnet XLIX. "Coole coole in waues, thy beames intollerable"

(Elizabethan Sonnets, ed. Sidney Lee, 1904, pp. IXXV. et seq.. Professor E. Dowden
contributed a sympathetic criticism of Barnes to The Academy of Sept. 2, 1876).

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

Coole coole in waues, thy beames intollerable
O sunne, no sonne but most vnkinde stepfather,
By law nor nature fier but rebell rather,
Foole foole these labours are inextricable,
A burthen whose weight is importable,
A Syren which within thy brest doth bath her
A fiend which doth in graces garments grath her,
A fortresse whose force is impregnable:
From my lovel's lymbeck still still'd teares, oh teares!
Quench quench mine heate, or with your soueraintie
Like Niobe conuert mine hart to marble:
Or with fast-flowing pyne my body drye
And ryd me from dispaires chyll'd feares, oh feares!
Which on mine heben harpes hart strings do warble.

   Barnabe Barnes "Parthenophil and Parthenophe" Sonnet XLIX.

Всё круче, и круче в путях, что становится невыносимым
О солнечный, не сын, но зато наибольше чем добрый отчим,
Ни по закону природы пламенной, только бунтарь скорее,
Глупец, глупец, эти труды неразрывны,
Бременем, которого вес, разрешённый к ввозу,
Сиреной, которая в твоей груди, её омывает
Демон, который её натирает в облачениях милосердия,
Крепости, которой сила в неприступности:
Из моего лимбека любви ещё не остановились слёзы, о слёзы!
Утоли, утоли моё сердце, или с помощью вашего суверенитета,
Словно Ниоба, превращающая моё сердце в мрамор:
Иль с помощью быстрейшего костра моё тело иссушит
И избавь меня от отчаяния, остужающих опасений; ох, особенности!
Которые на моих приподнятых арфах сердечных струн исполняют трели.

   Барнабе Барнс "Партенофил и Партенофа" сонет 49.
   (Литературный перевод Свами Ранинанда 01.02.2023).

Искренняя выразительных строк Барнабе Барнса поражает воображение своей самобытностью, где автор с помощью символизма облачил поэзию в яркие литературные образы, показавшие первозданную мощь поэтического таланта. Неудивительно, что строки сонета 49 Барнса раскрыли, лишь малую толику бурной творческой жизни литературного салона в Уилтон-Хаусе.

Упрощенческое видение поэтической лирики поэтов "елизаветинской эпохи исследователями и переводчиками не дало ни одного шанса увидеть масштабы значимости сонетов для написания пьес.
Поэтому, столь поверхностный подход был мной воспринят настороженно, а высказывания, отражающие упрощенческое видение сонетов, вызывали чувство крайнего недоумения.

Дело в том, что утончённая шекспировская ирония в пьесах и сонетах ими была названа - "циничным сарказмом". Таким образом укоренившиеся заблуждения в понимании литературных образов, и, как следствие стали приводить к выхолащиванию значимости  всего поэтического наследия поэтов "елизаветинской" эпохи.

В храме души истинно религиозного человека и поэта, каким являлся Шекспир, где истинная вера определялась причастием, там поэзия наполнена исключительно исповедальными тональностями, там нет места для цинизма и сарказма, которые порождаются в греховном лукавстве!

В действительности, шекспировская искромётная ирония, вызывающая улыбку, всегда служила в качестве литературного приёма, который разрушал очевидный баланс между лирическими и интеллектуальными импульсами в пьесах, а также в сонетах.
Шекспировская ирония, была основана на литературном приёме "антитеза", построенной на контрастах, порой противоречивых чувств, желаний и переживаний главных героев, раскрывающая природу человека, как разумного существа в процессе его нескончаемого исправления.

Хочу обратить особое внимание читателя на то, что Шекспир в пьесах придавал большое значение комбинациям из нескольких литературных приёмов, а также сопутствующему паттерну. Именно через них он раскрывал для читателя или зрителя ранее неведомые новаторские приёмы в построении сюжетов пьес для создания и установления гармонии из хаоса, используя прямые ссылки от Евангелие, определяющие курс к гуманистическим принципам.

С беззаветной верой в разумное начало человека, в развёртываемых мизансценах пьес формировались характеры главных героев, где автор неизменно укреплял в них надежду на высшую справедливость. Не на этих ли, качествах были основаны проявления гуманизма в произведениях гения драматургии?!

Не зависимо от кривотолков, сонеты являлись частной перепиской, но при внимательном прочтении подстрочники шаг за шагом раскрывали автобиографические детали жизни поэта, его характер и интеллект, что дало возможность построить психологический портрет Шекспира.
Где психологический портрет, приоткрыл чувства и переживания в хронологической последовательности написания сонетов, окантованных происходившими историческими событиями.

Хочу отметить, что по мере изучения материалов передо мной раскрылась картина, наполненная драматизмом, нелёгкой жизни дворянина и драматурга, вынужденного скрываться под творческим псевдонимом, его неразделённая любовь с чредой предательств, публичных скандалов и дуэлей.

Несомненно, будучи придворным аристократом Шекспир всегда был в центре пристального внимания представителей литературного бомонда, где можно было, опираясь на кощунственные измышления и сплетни обличать поэта. Судя по невероятно большому количеству дуэлей, поэт был вынужден защищать себя и своих близких, требуя сатисфакции от посягнувших на его честь и достоинство. И как ни странно, интриги завистников и недоброжелателей, сплетни и невероятные измышления, порочившие репутацию поэта, продолжали окружать его, как при жизни, так и после смерти.

Впрочем, срываемые предательства "молодого человека", которому поэт верил всей душой не раз приводили к "публичным скандалам" и фантастическим слухам, компрометирующим барда. К примеру, когда современные исследователи нашли ряд совпадений фрагментов пьес Шекспира с некоторыми произведениями Самуэля Даниеля, то они стали в своих статьях обвинять Шекспира в плагиате. Совершенно упустив тот факт, что когда Самуэль Даниель начал делать первые шаги в поэзии под патронажем Мэри Герберт, графини Пембрук в творческой атмосфере Уилтон-Хауса, то в то время Шекспир уже был признанным драматургом, написавший несколько пьес.

Позднее Самуэль Даниель посвятил необычайно проникновенные строки, в которых выразил свои искренние чувства к Шекспиру в строках сонета 36 поэтического сборника "Делия":

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by Samuel Daniel "Delia" Sonnet XXXVI

(Delia. Contayning certayne Sonnets: vvith the complaint of Rosamond.
At London, Printed by I. C. for Simon Waterson, dwelling in Paules Church-yard
at the signe of the Crowne, 1592).

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

Vnburied in these lines reseru'd in purenes;
These shall intombe those eyes, that haue redeem'd
Mee from the vulgar, thee from all obscurenes.
Although my carefull accents neuer mou'd thee;
Yet count it no disgrace that I haue lou'd thee.
   
   Samuel Daniel "Delia" Sonnet XXXVI.

Погребён в этих строках, оставленных в чистой (теме);
Они остались в гробнице тех глаз, что искупили (спустя)
Меня от вульгарности, тебя от безвестности - всеми.
Хотя, мои аккуратные акценты тебя ни разу не затронули;
И всё же, не сочти их за бесчестье, что Я любил - тебя.

   Самуэль Даниель "Делия" Сонет 36, 10 -14. 
   (Литературный перевод Свами Ранинанда 23.05.2023).

(Примечание: исследователям творчества поэтов "елизаветинской" эпохи следует обратить внимание на особенности написания поэтической строки с сокращениями слов, например, глагол "mou'd", как более ранней версии написания современного глагола "moved", означающего "сдвигать", "передвигать", "затрагивать". Например: "Although my carefull accents neuer (mou'd = moved) thee". Samuel Daniel "Delia" Sonnet XXXVI, line 13).

 Вполне очевидно, Самуэлю Даниелю, как начинающему поэту предоставлялась возможность не только просматривать фрагменты пьес Шекспир, но и переписывать некоторые фрагменты в виде упражнений в учебных целях по настоятельной просьбе Мэри Герберт, графини Пембрук - хозяйки Уилтон-Хауса. Которая оказывала посильную помощь молодым поэтам и литераторам, постоянным членам "Кружка Уилтона".

Впрочем, на заглавной странице поэтического сборника "Делия" было написано посвящение Мэри Герберт, графине Пембрук, с девичьей фамилией Мэри Сидни. Знаменательно, но в сонете 55 сборника "Делия", необычайно талантливый молодой Самуэль Даниель написал искренние строки, посвящённые графине, где назвал её "mine unambitious Muse", "моя непритязательная Муза":

- Confer!   
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by Samuel Daniel "Delia" Sonnet LV

The Project Gutenberg eBook of Elizabethan Sonnet-Cycles,
by Samuel Daniel and Henry Constable.

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

None other fame mine unambitious Muse
Affected ever but t'eternise thee;
All other honours do my hopes refuse,
Which meaner prized and momentary be.
For God forbid I should my papers blot
With mercenary lines with servile pen,
Praising virtues in them that have them not,
Basely attending on the hopes of men.
No, no, my verse respects not Thames, nor theatres;
Nor seeks it to be known unto the great;
But Avon, poor in fame, and poor in waters,
Shall have my song, where Delia hath her seat.
Avon shall be my Thames, and she my song;
No other prouder brooks shall hear my wrong.

   Samuel Daniel "Delia" Sonnet LV.

Никакая иная известность моей непритязательной Музы
Напускной извечно, только увековечивающей тебя!
Все остальные почести отвергали мои надежды,
Которые являлись значительно ценными и сиюминутными
Ибо, Боже упаси! Я мои бумаги должен замарать
С помощью корыстных строк раболепного пера;
Восхваляющего добродетели в тех, у кого их нет,
Бесчестно приняв участие в надеждах людей.
Нет, нет, мои стихи не предпочитали Темзу, ни театры;
И не устремились, чтобы они были известны до великого;
Но Эйвон, бедный в славе и скудный в водах,
Получит мою песню там, где Делия своё место заняла.
Отныне, Эйвон станет моей Темзой, а она - моей песней;
Никакие другие гордецы-ручейки не услышат моей неправоты.

    Самуэль Даниель "Делия" Сонет 55.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 11.05.2023).

Впрочем, основная опасность утечки творческих материалов с рабочего стола Шекспира, судя по содержанию сонетов исходила от "молодого человека", который был импульсивным холериком, в тоже время отличаясь коммуникабельностью, талантом и необычайным литературным чутьём. Войдя во вкус верификатора у Шекспира, он стал оказывать в качестве эксперта поддержку и финансовую помощь другим поэтам, которые в знак благодарности на перебой стали посвящать ему свои поэтические сборники.

 Именно, в строках 9-10 сонета 33 бард, восхищаясь раскрыл секреты харизмы и творческого таланта юноши, таким образом ставшим его верификатором, и даже Музой: "Even so my Sunne one early morn did shine / With all-triumphant splendor on my brow "Ровно также, как мой Солнечный одним ранним утром засиял / С всепобеждающим блеском на моём челе (одухотворял)".
 
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________


Full many a glorious morning have I seen
Flatter the mountain-tops with sovereign eye,
Kissing with golden face the meadows green,
Gilding pale streams with heavenly alchemy:
Anon permit the basest clouds to ride
With ugly rack on his celestial face,
And from the forlorn world his visage hide,
Stealing unseen to west with this disgrace:
Even so my Sunne one early morn did shine
With all-triumphant splendor on my brow,
But out, alack! he was but one hour mine,
The region cloud hath mask'd him from me now.
Yet him for this my love no whit disdaineth,
Suns of the world may stain when heaven's sun staineth


- William Shakespeare Sonnet 33
_____________________________

2023 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 33

*                *                *

Целое множество рассветов славных перевидал Я по утрам
Польстивших горным вершинам суверенным взглядом,
Поцеловавших золотым ликом зелёные луга (то тут, то там),
Позолотивших бледные потоки с помощью алхимии небесной;
Без разрешенья облака низменные, оседлавший верхом
На божественном его лице с гримасой безобразной,
И от несчастного мира, скрывающий свой облик (следом),
Кражей невидимо на запад от немилости этой:
Ровно также, как мой Солнечный одним ранним утром засиял
С всепобеждающим блеском на моём челе (одухотворял);
Но прочь, увы! Он был моим, только на один час (оставался),
Омрачающая округа от меня припрятала теперь его.
Всё же он от этого моей любовью ни на йоту не пренебрегался;
Солнечность мира могла замараться, когда запятнано небес светило.


*                *                *

Copyright © 2023 Komarov A. S. All rights reserved
Swami Runinanda Jerusalem 15.05.2023
_________________________________



* flatter -
льстить, польстить, польстившись;
(глагол) (глагольн. формы) (идиомы)
(транзитивный) льстить кому-то говорить приятные вещи о ком-то, часто так, что это не искренне,
потому что вы хотите, чтобы они сделали что-то для вас или вы хотите угодить им; когда льстят себе,
чтобы выбрать, чтобы поверить во что-то хорошее о себе и своих способностях, особенно когда
другие люди не разделяют это мнение; когда льстят кому-то, чтобы кто-то выглядел более
привлекательнее и лучше, чем на самом деле.
Примеры:

Are you trying to flatter me?
Ты пытаешься мне польстить?

"How will you manage without me?". "Don't flatter yourself".
"Как ты управишься без меня?" "Не льсти сам себе".

He agreed to do the interview because it flattered his ego (= made him feel important).
Он согласился провести интервью, потому что это польстило бы его самости
(= заставило его чувствовать себя важным).

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


** disdain -
пренебрегать, гнушаться, презирать;
(глагол) (глагольн. формы)
(формальный) пренебрегать кем-то или чем-то думать, что кто-то или что-то не заслуживает
вашего уважения или внимания; делать что-либо с нескрываемым пренебрежением,
чтобы отказаться делать это, так как посчитали, что это дело не достойно вас.
Примеры:

She disdained his offer of help.
Она пренебрегла его предложением о помощи.

He disdained all people less well educated than himself.
Он гнушался всех людей менее образованных, чем он сам.

He disdained to turn to his son for advice.
Он пренебрегал обращением к сыну за советом.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


*** stealing -
(имя существ.) кража;
(глагол) steal - украсть, похитить;
(глагол. формы) (идиома)(непереходный, транзитивный) взять что-то у человека или в магазине
и т.д. без разрешения без намерения вернуть или оплатить; украсть у кого-то / что-то, что похищалось
кем-то в течении много лет; похитить у кого-то / что-либо.
Примеры:

My wallet was stolen.
 Мой бумажник был похищен.

I had my wallet stolen.
У меня украли мой бумажник.

He stole a car from the parking lot of a mall.
Он украл машину со стоянки торгового центра.

(Фигурально), чтобы украсть чьи-то идеи или замыслы.

(Figurative) They accused the president of stealing the election (= winning it by cheating).
Они обвинили президента в краже выборов (= победой на них путём обмана).

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).




  Сонет 33 - один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Этот сонет является частью последовательности сонетов "Прекрасная молодёжь", "Fair Youth" (1-126), в которой поэт выражает свою искреннюю любовь к молодому человеку. По мнению ряда критиков сонет 33 является первым из тех, которые были названы "сонетами отчуждения" с 33-го по 36-й.
Независимо от этого, группа сонетов 33-35, по эмоционально напряжённому характеру изложения, отражала естественную реакцию поэта на основные причины "sensual fault", "чувственной вины" юноши, пронизывающей лейтмотивом содержание всей группы сонетов 33-35.
Именно, эта особенность придала строкам группы сонетов 33-35 необычайно выразительное авторские звучание в поэтических и "эмоционально напряженных тональностях", сформировавших образность в смене настроений поэта. Чем придала этой группе сонетов яркую выразительность в общем контексте всей последовательности "Прекрасная молодёжь".


Критики об очевидных достоинствах сонета 33.

Николаус Делиус (Nicolaus Delius) отметил тематические и стилистические параллели с последней сценой "Двух джентльменов из Вероны", "The Two Gentlemen of Verona". Джордж Стивенс (George Steevens) и Эдвард Дауден (Edward Dowden) были первыми, сгруппировавшими и обозначившими сонеты 33-36, как "сонеты отчуждения", затем обнаружили параллели с другой группой, состоящей из сонетов 40, 41 и 42, которые по-видимому, указывали на некоторую схожесть по тематике.
(Dowden, Edward. "Shakespeare's Sonnets". London. 1881).

Краткая справка.

"Два джентльмена Вероны" ("The Two Gentlemen of Verona") - это пьеса комедия Уильяма Шекспира, которая была написана предположительно между 1589 и 1593 годами. Некоторые исследователи ошибочно сочли её первой пьесой Шекспира, так как часто рассматривали её содержание, как проявлением первых пробных шагов при рассмотрении вариантов темы сюжета в качестве драматурга; к примеру, это первая из пьес, в которой героиня переодевается мальчиком.
В пьесе затрагивались темы дружбы, любви и неверности, аллегорического конфликта между дружбой и любовью в глупом поведении влюбленных. Некоторыми критиками, "изюминкой" пьесы была признана роль Лонса, шутовского слуги Протея, и его пса Краба, которому была приписана, цитирую: "the most scene-stealing non-speaking role in the canon", "самая эффектная безмолвная роль в каноне".

По определению, критика Т. Р. Прайса (T. R. Price) этот сонет можно рассматривать, как представляющий образец "the highest lyrical expression that English poetry has achieved", "высочайший лирическое проявление, которого достигла английская поэзия". Это проявлялось в умении автора использовать красоту природы как символ человеческих эмоций.
(Price, T. R. "The Technic of Shakespeare's Sonnets". Studies in Honor of Basil L. Gildersleeve. Baltimore. Lord Baltimore Press. 1902, p. 375).

Критиком Сэмюэлем Тейлором Кольриджем (Samuel Taylor Coleridge) было отмечено, что начало этого сонета являясь характерным для творческого стиля Шекспира, определённо выделило его "gives a dignity and a passion to the objects which he presents. Unaided by any previous excitement, they burst upon us at once in life and in power",  "придавая достоинство и страсть предметам, которые он представлял.  Без какого-либо предшествующего волнения они сразу обрушиваются на нас в жизни и во всей мощи".
(Coleridge, Samuel Taylor (1817). "Biographia Literaria". London. Chap. 15).

По словам, критика Джорджа Уиндхэма (George Wyndham) октава из одного предложения и первые два четверостишия представляют читателю сильную поэтическую натуру благодаря использованию структур прилагательного и существительного в каждой строке. Порядок и изобилие заставляют читателя задуматься о риторике.
(Hammond, Gerrold. "The Reader and Shakespeare's Young Man Sonnets" . Totowa, N.J. Barnes & Noble. 1981, pp. 42-43).

Сонет 33 - первый сонет, в котором вводится идеализирующая метафора молодого человека, как сопоставления его с солнцем. Сонет и последующие были особенно привлекательны для критиков, заинтересованных в биографических ссылках в сонете; Джордж Уиндхэм (George Wyndham) подверг осуждению эту тенденцию, как и Стивен Бут. Хэммонд (Hammond) критиковал их, что при чтении этого сонета возникает ощущение, что ты почти вступаешь в сговор с поэтом, "for everything about it, from its poetic and syntactic structures to its use of metaphor and pun, invites acceptance", "поскольку всё в нём, от его поэтической и синтаксической структуры до использования метафоры и каламбура, приглашает принять".
Критик М.П. Тилли (M. P. Tilley) описал сонет 33, как игру слов в поговорке "the morning sun never lasts the day", "утреннее солнце никогда не длится целый день".
(Tilley, M. P. "A Dictionary of the Proverbs of England in the Sixteenth and Seventeenth Centuries". 1950, p. 978).

Хилтон Лэндри (Hilton Landry) отметил, что стихотворение представляет собой расширенное сравнение с метафорами в каждой ветви сравнения; он также назвал его "самым простым и милым" из группы. Элизабет Сагейзер (Elizabeth Sagaser) подчеркнула то, что этот сонет противопоставлено сонету 116, заявляя, что идеи некоторых сонетов временно нейтрализуются другими.
(Sagaser, Elizabeth (1994). "Shakespeare's Sweet Leaves: Mourning, pleasure, and the triumph of thought in the Renaissance love lyric". ELH, 61, pp. 1-26).

Поэтические тональности в сонете 33 - это упрёк в движении к чувству необходимости разлуки, наблюдаемому в 36-м. Молодой человек, предал себя и предал их общий мир, свет, в котором они оба движутся. Отождествление их совместной жизни с жизнью природы было полным; вина друга была одновременно и их виной, и виной самой жизни. Этим также подтверждается идея о том, что стихотворение с его сдвигами и переменами предлагает не информацию об изменчивости человеческого состояния, а скорее соучастием в реальном переживании изменчивости.
(Booth, Stephen. "An Essay on Shakespeare's Sonnets". New Haven. Yale University Press. 1969).

Повествующий бард метафорически сопоставил иллюзию непостоянства своей дружбы с юношей с горными вершинами, "польщенными" первыми лучами восходящего солнца.
(Muir, Kenneth. "Shakespeare's Sonnets". London, George Allen & Unwin. 1979, p. 59).

В этом сонете нет явного обращения "вы" или "ты" (в отличие от большинства сонетов и, в частности, сонетов 34, 35 и 36, в которых все три используют "ты") и нет упоминания о предполагаемой "чувственной вине", вследствие неких действий юноши. по отношению к поэту (как в сонетах 34 и 35) или в результате упомянутой "чувственной вины" юноши, которая впоследствии могла бы повлиять на репутацию юноши, адресата, как к примеру, в сонете 36, если ознакомиться с его содержанием.


Структура построения сонета 33.

Сонет 33 - типичный английский или шекспировский сонет, состоящий из трех четверостиший, за которыми следует заключительное двустишие. Схема рифмовки сонета, ABAB CDCD EFEF GG, типична для этой формы. Как и другие сонеты Шекспира, он написан пятистопным ямбом, разновидностью поэтического метра, основанного на пяти парах метрически слабых/сильных слоговых позиций. Обычным примером является:

# / # / # / # / # /

"Без разрешенья облака низменные, оседлав верхом" (33, 5).

Строки двустишия имеют конечный внеметрический слог или окончание женского рода. Строки вторая, третья, четвертая, восьмая и четырнадцатая начинаются с первоначального разворота.

/ # # / # / # / # / (#)

"Солнечность мира могла замараться, когда запятнано небес светило" (33, 14).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus. (#) = внеметрический слог.


Критический анализ сонета 33.

Четверостишия 1 и 2.

Эти два четверостишия, представляющие собой одно предложение, лучше всего анализировать вместе. В 8-й строке четверостиший 1 и 2 образные прилагательные "help construct not an elaborate but an elegant metaphor of the sun as a noble countenance, normally given to blessing by his blaze and kiss but often obscured by base elements", "помогают создать не сложную, но элегантную метафору солнца как благородного лика, обычно благословляемого его сиянием и поцелуем, но часто затемняемого базовыми элементами".
(Hammond, Gerrold. "The Reader and Shakespeare's Young Man Sonnets". Totowa, N.J. Barnes & Noble. 1981, pp. 42-43).

В первом четверостишии рассказчик сравнивает интересующего его молодого человека с красотой природы, в частности с солнцем и лугами. Солнце делает горы прекрасными, а луга и ручьи сверкают так, как это под силу только небесной магии. Во второй строке Кэтрин Данкан-Джонс (Katherine Duncan-Jones) указала на изменение традиций куртуазных любовных ролей, предлагаемых чаще всего. Придворные льстят государям, но этот государь: sun / son, солнце /сын, льстит (обманывает) нижестоящих.
(Duncan-Jones, Kathryn, ed. The Arden Shakespeare: "Shakespeare's Sonnets". Italy, Thomas Nelson Int'l. 1997, p. 176).

Второе четверостишие описывает отношения молодого человека с поэтом. Здесь мы видим, что у рассказчика может быть моральная или внутренняя борьба, потому что молодой человек не испытывает лояльности только к одному человеку. Повествующий разрывается между ненавистью к облакам и ненавистью к молодому человеку, который "допустит" ущерб, который они (облака) причиняют, и ранит чувства Повествующего. Вина переносится не на другого человека, а на силу природы, которая обвиняет молодого человека в проступках за неразборчивость в связях или нелояльность по отношению к Повествующему. Повествующий использует солнце как метафору, подчеркивающую его вину и проблему "друга".
(Dubrow, Heather. "Captive Victors: Shakespeare's Narrative Poems and Sonnets". Ithaca: Cornell UP, 1987. Print).

Такие фразы и слова, как "basest clouds", "облака низменные"; "ugly rack", "уродливая гримаса"; "stealing", "похищая" и "disgrace", "немилость" во втором четверостишии, показывают читателям, как поэт относится к распущенности молодого человека. Это также показывает, что произошел серьезный моральный провал.
Образы тщеславие в сонете имеет многочисленные параллели в пьесах Шекспира. Сидни Ли (Sidney Lee) сравнил с образами "лести" (строка 2) с аналогичным использованием в пьесе "Король Иоанн" 3.1.77-80 ("King John" 3.1.77-80).
Критики Стивенс, Эдвард Кейпелл и Генри Браун (Steevens, Edward Capell, and Henry Brown) отмечали параллели в других пьесах. Эдмонд Малоун (Edmond Malone) перевёл слово "rack", "стеллаж" (строка 6), как "движение облаков"; "region", "округ" (строка 10), термин, обозначающий разделение атмосферы, повторяет и усиливает отсылку.
Критик Рольф (Rolfe) отметил, что "forlorn", "покинутый" (строка 7) было в елизаветинском произношении с ударением на первом слоге, когда оно следует за слогом без ударения.

Четверостишие 3.

Хотя сонет 33 считается частью группы шекспировских сонетов, адресованных молодому человеку, были утверждения, что третье четверостишие сонета 33, возможно, было адресовано единственному сыну Шекспира, Хемнету (Shakespeare's only son, Hamnet), который умер в 1596 году в возрасте 11 лет.
Как отметил критик Марк Шварцберг (Mark Schwartzberg) из Нью-Йоркского университета, биограф Шекспира Энтони Холден (Anthony Holden) предполагал, что смерть Хемнета была "one of the catalysts that sparked the change to a darker tone in his (Shakespeare's) work, a tone that increasingly reflected personal grief", "единственным из катализаторов, вызвавших изменение более мрачного тона в его творчестве, тона, который всё больше и больше отражал личное горе".
Это изменение тона встречается в пьесах "Гамлет" ("Hamlet"), "Зимняя сказка" ("The Winter's Tale") и "Король Иоанн" ("King John"), в которых было несколько неожиданных эмоциональных моментов.

По словам, критика Марка Шварцберга чувство предательства и разочарования, которое пронизывает всё стихотворение повествующего, не обязательно направлено на прекрасного юношу, которому, как считается, адресован этот сонет, а скорее на Бога или Судьбу за то, что они слишком рано отняли жизнь у Хемнета. (?)
Критик Марк Шварцберг (Schwartzberg, Mark) считал, что в слове "солнце" есть каламбур, который, будучи заменен на "сын", придает стихотворению оттенок тяжкой утраты. "Even so my sun one early morn did shine", "Несмотря на это, мое солнце однажды ранним утром засияло" (строка 9), возможно, относится к краткости собственного сына Шекспира; фраза "one early morn, "одним ранним утром" отражает это понятие. Эта строка в сочетании со строками 11-ть и 12-ть соответственно: "But out alack, he was but one hour mine, / The region cloud hath mask'd him from me now", "Но прочь, увы, он был моим всего лишь на час / Теперь облако скрыло его от меня" демонстрирует скорбь Шекспира по поводу потери сына как отца, который чувствовал, что существование его сына было всего лишь "на один час".
(Schwartzberg, Mark. "Shakespeare's SONNET 33". Explicator 61.1 (2002): 13-14. Academic Search Complete. Web., 28 October 2014).

(Но мог ли, сын ремесленника перчаточника, продавец солода и ростовщик, потерявший 11-ти летнего сына Хемнета в жёстких условиях сословных разграничений "елизаветинской" эпохи, написать гениальные пьесы? Это большой вопрос, на который нет ответа, на самом деле продавцу солода не были доступны, столь обширные знания в морском и военном деле, риторике, теософии, психологии, юриспруденции, герметике и древнегреческой мифологии помимо этого, у него не было знаний относительно уклада и церемоний придворной жизни, не имея свободного допуска ко двору, по причине отсутствия дворянского звания!
Даже, если допустить и принять версии критиков об умершем Хемнете, то отчего критик Шварцберг к его смерти приплёл "каламбур", который семантически является словом-синонимом слова - "шутка"?
Почему, следуя содержанию строки 12 сонета 33: "region cloud hath mask'd him from me now", "Омрачающая округа от меня припрятала теперь его", но тогда после погребения Хемнета, тогда каким образом некая "омрачающая округа" могла припрятать умершего сына от Шекспира, когда он уже был погребён в земле? При анализе выводов критиков относительно автобиографического характера содержания сонета 33, обнаружились очевидные подтасовки с манипуляциями историческими фактами критиками и исследователями, опирающимися на версию личности Шекспира из Стратфорда-на-Эйвоне графства Уорикшир.
Отсутствие ответов на вышепоставленные вопросы сводит на нет, все предыдущие и последующие версии критиков о "смерти Хемнета", и с этим нужно согласиться, вопреки амбициям и изначально ошибочным версиям критиков).
 
Критик Майкл Вуд (Michael Wood) также предполагал аллюзию третьего четверостишия 33-го сонета на смерть сына поэта с подразумеваемым каламбуром на "солнце". В книге "В поисках Шекспира" ("In Search of Shakespeare") он предположил, что этот сонет, возможно, не имеет ничего общего с так называемыми сонетами прекрасной юности, что в нем поэтом упоминалась смерть сына Хемнета в 1596 году в возрасте 11 лет, и что в словах "солнце" и "сын" подразумевается каламбур: "Even so my sun one early morn did shine, with all triumphant splendour on my brow; but out, alack, he was but one hour mine, the region cloud hath mask'd him from me now", "И все же однажды ранним утром мое солнце засияло во всем триумфальном великолепии на моем челе; но, увы, он был моим всего лишь на один час, теперь его скрыла от меня густая туча". Если это так, то связь этого сонета с сонетами 34, 35 и 36 была бы совершенно случайной и поддельной.

Критик Керверн Смит (Kerverne Smith) считал, что эмоциональный эффект, который смерть Хемнета оказала на Шекспира, привел к появлению повторяющихся черт в более поздних пьесах Шекспира, которые вписываются в один из пяти мотивов: "the resurrected child or sibling, androgynous and twin-like figures, a growing emphasis on father-daughter relationships; paternal guilt; family division and reunion", "воскресший ребенок или родной брат, андрогинные и похожие на близнецов фигуры, растущий акцент на отношениях отца и дочери; отцовская вина; семья разделение и воссоединение". Однако, если это предположение было верным, то сонет 33 мог бы быть посвящен мотиву "отцовской вины", - резюмировал критик Керверн Смит.
(Smith, Keverne. "Almost The Copy Of My Child That's Dead: Shakespeare And The Loss Of Hamnet". Omega: Journal of Death & Dying 64.1 (2011): 29-40. Professional Development Collection. Web. 28 October 2014).

В других прочтениях третьего четверостишия оно должно дополнять метафору молодого человека, как солнца, но не достигает цели, поскольку "моё солнце" находится на шаг дальше от моего друга" или "моей любви". Этот шаг требует, чтобы читатель предоставил повествующему некоторую свободу действий в отношении метафоры, а не углублялся в "природу облака округа или его маскировку". Третье четверостишие отчасти повторяет первые два четверостишия в тех же метафорических терминах.
(Hammond, Gerrold. "The Reader and Shakespeare's Young Man Sonnets". Totowa, N.J. Barnes & Noble. 1981, pp. 42-43).

Заключительное двустишие.

По словам Коллина Барроу (Collin Barrow), контекст подразумевает, что повествующий должен "позволить другим приглушить их яркость", что он должен признавать недостатки своего друга. Невинная погода, закрывающая солнце в начале стихотворения, превратилась в моральное пятно, в котором само солнце (и следовательно, друг юноша), где каждый играет свою роль.
(Barrow, Collin, ed. "The Complete Sonnets & Poems". Oxford. Oxford University Press. 2002, p. 446).

Только когда доходит до конца строки, становится очевидно, что сравнение поэтом своего друга как "моего солнца" превратилось в каламбур и оскорбление, описывающее его, как "son of the world", "сына мира", морально испорченного мирянина, а не божественное существо". Пятно друга также оставляет пятно на повествующем и наносит ему необратимый вред.
(Duncan-Jones, Kathryn, ed. "The Arden Shakespeare: Shakespeare's Sonnets. Italy, Thomas Nelson Int'l. 1997, p. 176).

Критик Хэммонд счёл каламбур о "солнце" и "пятнах" поверхностным остроумием, а заключительную реплику, как оправданием преступления юного друга. Хэммонд называет это оправдание неубедительным, "...were it not for the metaphorical dress", "...если бы не метафорическое одеяние".
(Hammond, Gerrold. "The Reader and Shakespeare's Young Man Sonnets". Totowa, N.J. Barnes & Noble. 1981. pp. 42-43).

Двустишие оказывает сопротивление читателю. Читатель хочет чего-нибудь вроде: "I thought out love an everlasting day / And yet my trust thou didst, my love, betray", "Я придумал любовь вечным днем / И все же ты, любовь моя, предала мое доверие". Эти строки соответствуют духу стихотворения. Чтение сонета с двустишием, написанным Шекспиром, оставляет читателя в неловком положении. Критик Хизер Даброу (Dubrow, Heather) утверждала, что повествующий пытался одурачить себя; поэтому он принимал единственную мораль из метафоры, что предательство друга оправдывается солнцем, и пренебрегает моралью, которую наблюдал читатель: друг, как и солнце, было обманчиво.
(Dubrow, Heather. "Shakespeare's Undramatic Monologues: Toward a Reading of the Sonnets". Shakespeare Quarterly 32 (1981), pp. 55-68).


Семантический анализ сонета 33.

По моему мнению, группу сонетов 33-35, в том числе сонеты Шекспира, входящие в эту группу следует считать, как заурядные, формирующие вехи сюжетной линии всей группе сонетов 33-35, в качестве составной части всей последовательности "Прекрасная молодёжь", это - во-первых.

В-вторых, применив литературный приём "персонализации" Солнца автор направлено использовал для создания сопоставительной аллегории основываясь на образ "Sunny", "Солнечного", в последствии предоставив ей функцию для создания сюжетов последующих сонетов 34 и 35.  Известно, что псевдонимом "Sunny", "Солнечный" был присвоен молодому Генри Райотсли, 3-му графу Саутгемптону в литературных кругах Лондона.
Автор сонета 35 применил новаторский приём, когда через описание явлений природы он передал не только чувства конкретных людей, но и характерные привычки, как бога Феба, олицетворяющего солнце, так и самого "Sunny", "Солнечного" юноши, адресата сонетов.

В-третьих, группа сонетов 33-35 выделяется среди остальных применением выразительного приёма "аллюзия" с ссылкой на мифологического героя бога Солнца Феба, в более поздней интерпретации Аполлона со ссылкой на Вергилия.

Хочу отметить, что образ "Солнца" в общем контексте последовательности сонетов "Прекрасная молодёжь" был создан не случайно, дело в том, что главный герой, мифологический Феб или Аполлон, олицетворял бога Солнце, в тоже время, как его сестра-близнец Артемида, олицетворяла Луну.

Автором сонета 33, как и во всей группе сонетов 33-35 использовался литературный приём "аллюзия" с прямой ссылкой на мифологического древнегреческого бога Феба, который являлся олицетворением Солнца. Впрочем, если обратиться к переводам Гомера и Вергилия, полной "Илиады" и "Одиссеи" Джорджем Чапменом с греческого на английский. Именно, в них главным героем являлся бог солнца Феб, которому поклонялись Кумские пророчицы.

Повествующий в строках 7-8 сонета 7 в сравнительной метафоре красочно описал образ бога Солнца Феба, и его ежедневный "священный ритуал" паломничества на колеснице по небосводу, так:

"Yet mortal looks adore his beauty still,
Attending on his golden pilgrimage" (7, 7-8).

"Пока смертные ещё восхищаются его красотой,
Присутствием его, в золотом паломничестве том" (7, 7-8).

Аналогичные литературные образы можно встретить в пьесе Уильяма Шекспира "Ричард III" акт 5, сцена 3: "Утомлённое Солнце, завершило Золотой сет / И по яркому Тракту его пламенной Карры", "The weary Sunne, hath made a Golden set / And by the bright Tract of his fiery Carre". (William Shakespeare "Richard III": Act V, Scene III).

При внимательном прочтении сонетов 33-35 стало ясно, что в их содержании главным и связующим звеном являлся литературный образ "персонализируемого" Солнца, который автор успешно использовал в ряде пьес. В тоже время, там же поэт персонализировал, к примеру облако или небеса, впрочем, все природные явления в различной степени, связанные с Солнцем. Из чего можно сделать вывод, что Шекспир, будучи зрелым драматургом, являлся мастером, предпочитающим применять не только литературный приём "антитезу, но и "персонализацию".

Краткая справка.

Аполлон (др.-греч., лат. Apollo) - в древнегреческой, поздняя версия  древнеримской мифологиях златокудрый серебролукий бог света Солнца (отсюда его прозвище Феб - "лучезарный", "сияющий"), покровитель наук и искусств, бог-врачеватель, предводитель и покровитель муз (за что его называли Мусагет), дорог, путников и мореходов, предсказатель будущего. В Римской республике культ поклонения богу Аполлону был повсеместно распространён в V веке до н. э. Согласно, верованиям древних, благодаря поклонения богу Аполлону, люди, в том числе воины, совершившие убийства полностью очищались и освобождались от тяжкого бремени угрызений совести.

В то время, как Аполлон, являлся олицетворением бога Солнце, то его сестра-близнец Артемида, которая олицетворяла Луну. Согласно содержанию, античных мифов бог Аполлон, был сыном Зевса и Лето. В возрасте нескольких дней победил живущего на горе Парнас змея Пифона. Рядом с этим местом расположился город Дельфы, который древние греки считали центром мира.

Стоит напомнить, что Храм Дельфийских оракулов - являлось наиболее почитаемым святилищем, в котором от имени Аполлона девственные пророчицы предсказывали исход событий перед каждым военным походом. Значимость бога Аполлона характеризует отношение эллинов по большому количеству праздников и храмов в честь бога Аполлона, а также названия месяцев в календаре в честь той или иной его ипостаси. После обширных походов Александра Македонского, охватывающих Ближний Восток, Среднюю Азию вплоть до Индостана культ бога Аполлона получил распространение на все захваченные им территории.

Пик почитания и поклонения богу Аполлону приходился на время правления императора Октавиана Августа. Характерно что, именно, в период правления Октавиана Августа для сохранения и усиления власти была создана идеологическая система, благодаря которой, лишь только бог Аполлон и император являлись гарантами, как утверждалось в "доктрине правления" для прихода - "золотого века".

Описание процесса ритуалов и пророчеств Кумской жрицы в храме богу Аполлона в Дельфах нашло отражение в эпосе Вергилия "Энеида" Книга VI, 77-124, фрагмент перевода которой любезно предоставляю читателю для ознакомительных целей:

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by Virgil, "The Aeneid". Book VI translated by H. R. Fairclough, line 77-124

But the prophetess, not yet brooking the sway of Phoebus, storms wildly in the cavern, if so, she may shake the mighty god from her breast; so much the more he tires her raving mouth, tames her wild heart, and moulds her by constraint. And now the hundred mighty mouths of the house have opened of their own will, and bring through the air the seer's reply: "O you that have at length survived the great perils of the sea - yet by land more grievous woes lie in wait - into the realm of Lavinium the sons of Dardanus shall come, relieve your heart of this care. Yet they shall not also rejoice in their coming. Wars, grim wars I see, and the Tiber foaming with streams of blood. You will not lack a Simois, nor a Xanthus, nor a Doric camp. Even now in Latium a new Achilles has been born, himself a goddess's son; nor shall Juno anywhere fail to dog the Trojans, while you, a suppliant in your need, what races, what cities of Italy will you not implore! The cause of all this Trojan woe is again an alien bride, again a foreign marriage! Yield not to ills, but go forth all the bolder to face them as far as your destiny will allow! The road to safety, little though you think it, shall first issue from a Grecian city".
In these words the Cumaean Sibyl chants from the shrine her dread enigmas and booms from the cavern, wrapping truth in darkness - so does Apollo shake his reins as she rages, and ply the goad beneath her breast. As soon as the frenzy ceased and the raving lips were hushed, Aeneas the hero begins: "For me no form of toils arises, O maiden, strange or unlooked for; all this have I foreseen and debated in my mind. On thing I pray: since here is the famed gate of the nether king, and the gloomy marsh from Acheron's overflow, be it granted me to pass into my dear father's sight and presence; show the way and open the hallowed portals! Amid flames and a thousand pursuing spears, I rescued him on these shoulders, and brought him safe from the enemy's midst. He, the partner of my journey, endured with me all the seas and all the menace of ocean and sky, weak as he was, beyond the strength and portion of age. He is was who prayed and charged me humbly to seek you and draw near to your threshold. Pity both son and sire, I beseech you, gracious one; for you are all-powerful, and not in vain did Hecate make you mistress in the groves of Avernus. If Orpheus availed to summon his wife's shade, strong in his Thracian lyre and tuneful strings; if Pollux, dying in turn, ransomed his brother and so many times comes and goes his way - why speak of Theseus, why of Hercules the mighty - I, too, have descent from Jove most high!".

    Virgil, "The Aeneid". Book VI translated by H. R. Fairclough, line 77-124.

Но пророчица, ещё не смирившись с властью Феба, неистово бушует в пещере, если так она может сотрясти могущественного бога из своей груди; тем больше он утомлял её неистовые уста, укрощал её дикое сердце и лепил её ограничивая. И теперь сотни могучих уст храма открылись по собственной воле и донесли по воздуху ответ провидице: "О вы, которые наконец-то пережили великие опасности на море - но на суше вас подстерегают ещё более тяжкие беды - в царстве Лавиниума, сыны Дардануса придут, освобождая твоё сердце от этой заботы. Ещё они также не будут рады пришествию своему. Войны, мрачные войны, Я вижу, и Тибр, пенящийся потоками крови. У вас не будет недостатка ни в Симоисе, ни в Ксанфусе, ни в дорическом стане. Даже ныне в Лациуме родившем обновлённого Ахилла, самой богини сына; нигде Юнона не сможет преследовать троянцев, в то время, ты, как проситель по своей нужде, каких-то рас, таких городов Италии ты не станешь умолять! Причина всего этого троянского горя - это вновь чужая невеста, вновь - чужой брак!.. Не поддаваясь бедам, лишь только идите вперед всё смелее на встречу с ними, так далеко, насколько позволит ваша судьба! Путь к безопасности, какой бы незначительной она вам ни казалась, сначала должна пролегать от греческого города".
В такт этих слов Кумская Сивилла воспевала из святилища свои пророческие догадки и своды пещеры вторили гулом, окутывая истину тьмой - так делал Аполлон, встряхивая поводьями, как только она приходила в ярость, и изгибал стрекало к её груди. Как только безумие утихло и неистовые уста умолкли, герой Эней продолжил: "Для меня не возникает никаких трудностей, о дева, странных или непредвиденных; все это я предвидел и обдумал в своем уме. Об одном я молюсь: поскольку здесь находятся знаменитые врата короля преисподней и мрачного болота от разлива Ахерона, да будет мне даровано предстать перед взором и присутствием моего дорогого отца; дабы покажешь путь и откроешь священные порталы! Средь пламени и тысяч преследующих копий его спас Я на этих плечах и вынес невредимым из гущи врагов. Он, спутник моего путешествия, пережил вместе со мной все испытания морей и все опасности океана и неба, сверх прочности и выделенной доле возраста. Он - тот, кто молился и поручил мне смиренно искать тебя и приблизиться к твоему порогу. Пожалей и сына, и отца, умоляю тебя, милостивая; ибо ты всемогуща, и не напрасно Геката сделала тебя хозяйкой в рощах Аверна.
Если бы, Орфей сумел призвать тень своей жены, сильную в его фракийской лире и мелодичных струнах; если б Поллукс, умирая в свою очередь, выкупил своего брата и столько же раз приходил и уходил своим путём - зачем говорить о Тесее, почему о Геракле могучем, когда - Я тоже происхожу от Юпитера всевышнего"!

     Вергилий "Энеида". Книга VI перевод Х. Р. Фэйрклафа, 77-124.   
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 06.06.2023).

Мнения экспертов и исследователей античных культур и цивилизаций, относительно конкретного места, откуда в Рим проникло изначальное представление об Аполлоне, полностью расходятся. Среди возможных более ранних источников культа Аполлона в Риме назывались Кумы, этрусские города, в которых существовал родственный Аполлону культ бога-пастуха и врачевателя Аплу, а также Дельфы.

 Но возвратимся к семантическому анализу сонета 33, и поиску новых волнительных находок в сонетах Шекспира. Для удобства семантического анализа сонета, где автором была использована стилистика построения многосложного предложения, будем рассматривать по мере рассмотрения его в двухстрочном порядке.

"Full many a glorious morning have I seen
Flatter the mountain-tops with sovereign eye" (33, 1-2).

"Целое множество рассветов славных перевидал Я по утрам
Польстивших горным вершинам суверенным взглядом" (33, 1-2).
 
В строках двух четверостиший в повествовательно риторической форме автор дал живописание восходов персонализированного Солнца. Однако, при прочтении сложилось впечатление, что при использовании литературного приёма "аллюзия" со ссылкой на мифический образ в поэтических метафорах сонета 33, повествующий описал литературного героя, влиятельную персону, внешне похожего на бога солнца Феба.

Краткая справка.

Аллюзия (итал. "allusio", "намёк") - стилистическая фигура, содержащая указание, аналогию или намёк на некий литературный, исторический, мифологический или политический факт, закреплённый в текстовой культуре или в разговорной речи. Материалом при формулировке аналогии на намёк, образующего аллюзию, часто служит общеизвестное историческое высказывание, какая-либо крылатая фраза или цитата из классической поэзии.
Аллюзией в литературоведении называют отсылку, намёк на общеизвестный факт, сюжет или фразу. С помощью аллюзий авторы наполняют свои произведения новыми смыслами, переосмысляют мифологию, историю, литературу, теософию и философию, вступая в полемику с прошлым. Слово "аллюзия" происходит от латинского "allusidere", которое можно перевести, как "намекать".

В ходе анализа сонета 33 напрашивался вопрос: - "Но для чего Шекспиром, был создан столь яркий и выразительный образ"?!
Переход к третьему четверостишию, даёт ответ на это вопрос. Оказалось, что в первых двух четверостишиях литературный образ "восхода Солнца" служил для сравнительной аллегории в совокупности с образом "Солнечного" из третьего четверостишия и двустишия, которые были посвящены юному другу поэта.

"Full many a glorious morning have I seen
Flatter the mountain-tops with sovereign eye,
Kissing with golden face the meadows green,
Gilding pale streams with heavenly alchemy" (33, 1-4).

"Целое множество рассветов славных перевидал Я по утрам
Польстивших горным вершинам суверенным взглядом,
Поцеловавших золотым ликом зелёные луга (то тут, то там),
Позолотивших бледные потоки с помощью алхимии небесной" (33, 1-4).

Хочу отметить, что строки 1-2 сонета 33: "Full many a glorious morning have I seen / Flatter the mountain-tops with sovereign eye", "Целое множество рассветов славных перевидал Я по утрам / Польстивших горным вершинам суверенным взглядом" имеют очевидную связь со строками: "Let not thy presence, like the April sun / Flatter our earth and suddenly be done", "Пусть твоё присутствие, подобно апрельскому солнцу / Польстившему нашей земле и внезапно закончившись" из пьесы Шекспира "Король Эдуард III" акт 1, сцена 2.

Поэтому любезно предоставляю читателю для ознакомления и сравнения фрагмент пьесы "Король Эдуард III":

- Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare "King Edward III" Act I, Scene II, line 138-165

ACT I. SCENE II. Roxborough. Before the Castle.

COUNTESS OF SALISBURY

What might I speak to make my sovereign stay?

KING EDWARD III

What needs a tongue to such a speaking eye,
That more persuades than winning Oratory?

COUNTESS OF SALISBURY

Let not thy presence, like the April sun,
Flatter our earth and suddenly be done.
More happy do not make our outward wall
Than thou wilt grace our inner house withal.
Our house, my liege, is like a Country swain,
Whose habit rude and manners blunt and plain
Presageth nought, yet inly beautified
With bounties, riches and faire hidden pride.
For where the golden Ore doth buried lie,
The ground, undecked with nature's tapestry,
Seems barren, sere, unfertile, fructless, dry;
And where the upper turf of earth doth boast
His pied perfumes and party coloured coat,
Delve there, and find this issue and their pride
To spring from ordure and corruption's side.
But, to make up my all too long compare,
These ragged walls no testimony are,
What is within; but, like a cloak, doth hide
From weather's Waste the under garnished pride.
More gracious then my terms can let thee be,
Intreat thy self to stay a while with me.

KING EDWARD III

As wise, as fair; what fond fit can be heard,
When wisdom keeps the gate as beauty's guard? -
It shall attend, while I attend on thee:
Come on, my Lords; here will I host to night.

Exiting

    William Shakespeare "King Edward III" Act I, Scene II, line 138-165.

АКТ I. СЦЕНА II. Роксборо. Перед крепостью.

ГРАФИНЯ СОЛСБЕРИ

Что можно мне сказать, чтобы заставить остаться моего суверена?

КОРОЛЬ ЭДУАРД III

Зачем потребен язык настолько говорящему взгляду,
Что убеждает куда больше, чем победоносная оратора речь?

ГРАФИНЯ СОЛСБЕРИ

Пусть твоё присутствие, подобно апрельскому солнцу,
Польстившему  нашей земле и внезапно закончившись.
Более счастливой не сделавшему нашу внешнюю стену
Чем твоя увядающая светлость наш внутренний дом, кроме того.
Наш дом, мой милорд, подобен деревенскому пареньку,
Чьи привычки грубые, а манеры прямолинейные и простые
Ничего не предвещает, только внутренне приукрашенный
С щедротами, богатством и справедливо скрытой гордостью.
Ибо там,  золотая Руда, погребённая залегает,
Земля, непокрытая Природы гобеленом,
Кажется скудной, серой, бесплодной, неплодородной, сухой;
И где верхний торфяной слой земли может возгордиться
Его пёстрыми ароматами и праздным цветным покровом,
Поройтесь там и найдёте этот вопрос и их гордость
Выпрыгнувшую из навоза и развращённой части.
Но, дабы подвести итог моему слишком долгому сравнению,
Эти ободранные стены не являются свидетельством,
Того, что внутри; но, словно плащом скрывали
От погодных Стоков - украшенную гордость.
Будь более милостив, чем можешь себе позволить,
Обратись к самому себе, оставшись со мной на некоторое время.

КОРОЛЬ ЭДУАРД III

Насколько мудры, настоль же справедливы; что обнаружилось
подходящим, может быть услышанным,
Если мудрость удерживает врата, словно красоты страж? -
Она будет сопровождать, пока Я буду присутствовать при тебе:
Пройдёмте, мои милорды; здесь буду Я хозяином вечером сегодня.

Уходят

    Уильям Шекспир "Король Эдуард III" акт 1, сцена 2, 138-165.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 06.06.2023).

По дате написания пьесы, можно указать приблизительное время написания сонетов 33 и 34, помимо этого образ "cloak" "плаща" в строке 2 сонета 34,  полностью совпадает с подобным образом из строк: "These ragged walls no testimony are / What is within; but, like a cloak, doth hide / From weather's Waste the under garnished pride", "Эти ободранные стены не являются свидетельством / Того, что внутри; но, словно плащом скрывали / От погодных Стоков украшенную гордость" пьесы Шекспира "Король Эдуард III" акт 1, сцена 2.

В строках 3-4, повествующий бард продолжил метафорическое описание восхода солнца, но читатель в следующем четверостишии по фразе "on his celestial face", "на его божественном лице" поймёт, что автор сонета описывал образ Феба, олицетворяющего Солнце.

В конечном счёте, описание восходов и "персонализированного" Солнца в строках 1-8 сонета 33, по ходу сюжетной линии предназначались в качестве риторической основы для последующих основных строк 9-14, предназначенных юноше, адресату сонета.

"Kissing with golden face the meadows green,
Gilding pale streams with heavenly alchemy" (33, 3-4).

"Поцеловавших золотым ликом зелёные луга (то тут, то там),
Позолотивших бледные потоки с помощью алхимии небесной" (33, 3-4).

Конечная цезура строки 3, мной была заполнена фразеологизмом в скобках "то тут, то там", который значительно обогатил шекспировскую строку, одновременно предоставил рифму строке. В необычайно красочной строке 4 присутствует образ "heavenly alchemy", "небесной алхимии", который можно сравнить со строками: "To solemnize this day the glorious sun / Stays in his course and plays the alchemist", "Торжественно отмечая день этот славного солнца / Оставшегося на своём курсе и играющего роль алхимика" из пьесы Шекспира "Король Иоанн" акт 3, сцена 2.

Поэтому любезно предоставляю читателю в ознакомительных целях для сопоставления со схожим образом фрагмента пьесы.

- Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare "King John" Act III, Scene I, line 76-113

ACT III. SCENE I

Enter KING JOHN, KING PHILIP, LEWIS, BLANCH, ELINOR, the BASTARD, AUSTRIA, and Attendants.

KING PHILIP

'Tis true, fair daughter; and this blessed day
Ever in France shall be kept festival:
To solemnize this day the glorious sun
Stays in his course and plays the alchemist,
Turning with splendor of his precious eye
The meagre cloddy earth to glittering gold:
The yearly course that brings this day about
Shall never see it but a holiday.

CONSTANCE

A wicked day, and not a holy day!

Rising

What hath this day deserved? what hath it done,
That it in golden letters should be set
Among the high tides in the calendar?
Nay, rather turn this day out of the week,
This day of shame, oppression, perjury.
Or, if it must stand still, let wives with child
Pray that their burthens may not fall this day,
Lest that their hopes prodigiously be cross'd:
But on this day let seamen fear no wreck;
No bargains break that are not this day made:
This day, all things begun come to ill end,
Yea, faith itself to hollow falsehood change!

KING PHILIP

By heaven, lady, you shall have no cause
To curse the fair proceedings of this day:
Have I not pawn'd to you my majesty?

CONSTANCE

You have beguiled me with a counterfeit
Resembling majesty, which, being touch'd and tried,
Proves valueless: you are forsworn, forsworn;
You came in arms to spill mine enemies' blood,
But now in arms you strengthen it with yours:
The grappling vigour and rough frown of war
Is cold in amity and painted peace,
And our oppression hath made up this league.
Arm, arm, you heavens, against these perjured kings!
A widow cries; be husband to me, heavens!
Let not the hours of this ungodly day
Wear out the day in peace; but, ere sunset,
Set armed discord 'twixt these perjured kings!
Hear me, O, hear me!

    William Shakespeare "King John" Act III, Scene I, line 76-113.

Входят КОРОЛЬ ДЖОН, КОРОЛЬ ФИЛИП, ЛЬЮИС, БЛАНШ, ЭЛИНОР, БАСТАРД, АВСТРИЯ и приближенные.

КОРОЛЬ ФИЛИП

Во истину, прекрасная дочь; и в этот благословенный день
Отныне во Франции должен продолжиться праздник:
Торжественно отмечая день этот славного солнца
Оставшегося на своём курсе и играющего роль алхимика,
Повертываясь при блеске своего драгоценного глаза
На скудную облачную землю блистающим золотом:
Ежегодным курсом, что привносит этот день вокруг
Никогда его не увидишь, кроме дня праздника.

КОНСТАНЦИЯ

Злобный день, а не святой день!

Поднимается

Что заслужил этот день? Чем обладая, он нам сделал,
Настолько, чтобы в золотых буквах он должен был установлен
Среди высочайших приливов в календаре?
Нет, поскорее разверните этот день из недели,
Этот день срама, угнетения, лжесвидетельства.
Или, если он обязан стоять всё ещё, позвольте женам с ребёнком
Молиться, чтобы их обременения не смогли пасть в этот день,
Чтобы те их надежды необыкновенным образом были пересечены:
Но на этот день пусть моряки не боятся кораблекрушенья;
Не разрушаются сделки, что не были заключены в этот день:
В этот день все вещи, что были начаты во зле закончились,
Дабы, вера сама по себе выдалбливающая ложь её, чтоб заменила!

КОРОЛЬ ФИЛИП

Клянусь небом, леди, у вас не будет причин
Проклинать справедливое судопроизводство этого дня:
Разве Я не заложил вам мою величественность?

КОНСТАНЦИЯ

Вы обманули меня с помощью подделки
Напоминающей величие, которое являясь затронутым и испытанным,
Оказавшись бесполезным: вы отказались, отказываясь;
Ибо пришли вы в доспехах пролить моих врагов кровь,
Но сейчас в доспехах вы укрепили их со своими:
Схваткой энергичной и грубым хмурым взглядом войны
Холодный в дружелюбии и нарисовавшим на лице миролюбием,
А наше угнетение подразумевает составить эту лигу.
К оружию, вооружайтесь, вы, небеса, против этих отступников-королей!
Вдова плачет; станьте мне мужем, небеса!
Пусть не наступят часы этого богопротивного дня
Изнашивая день в мире; но прежде заката солнца,
Посейте военный разлад между этими отступниками-королями!
Услышьте меня, о небеса, услышьте меня!

    Уильям Шекспир "Король Иоанн" акт 3, сцена 2, 76-113.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 03.06.2023).

Вчитываясь в строки пьесы "Король Иоанн", читатель может обнаружить, что празднование "праздника Солнца", то есть праздника летнего солнцестояния был официально учреждён примерно в начале 12-го веке, вопреки утверждениям современных историков, которые указывали на середину 16-го века.

Краткая справка.

Король Иоанн (King John) (период правления 1199-1216), лучше всего запомнился за то, что им была дарована Великая Хартия вольностей в июне 1215 года, хотя почти сразу же потребовал её отмены. Младший сын Генриха II (ок. 1157-1189), Иоанн сменил своего брата Ричарда I, который был известен, как Ричард Львиное Сердце (ок. 1189-1199), на престоле короля Англии в 1199 году.
Правление короля Иоанна ознаменовалось чередой неудачных военных кампаний, длительной борьбой с церковью и баронским восстанием, приведшим к принятию Великой Хартии вольностей (Magna Carta). 
Шекспир использовал приём "аллюзия", ссылаясь на Великую Хартию вольностей в строках 2-3 сонета 87:

"Твоих достоинств хартия даёт тебе освобождение, покой;
Мои узы в ней все вполне предопределены - понимаешь" (87, 2-3).

Конфликт короля Иоанна с церковью получил продолжение и привёл к его отлучению от церкви. Отмена Великой Хартии вольностей папой Иннокентием III (Pope Innocent III) в августе 1215 года по просьбе Иоанна привела к возобновлению баронского восстания, которое всё ещё продолжало бушевать вплоть до смерти Иоанна в октябре 1216 года.

Впрочем, предлагаю возвратиться к семантическому анализу сонета 33, наполнившись чувством предвкушения новых открытий и находок.
Строки 5-8 второго четверостишия сонета 33, удобнее анализировать рассматривая вместе, причина простая, там следует повествование, описывающее мифического Феба, олицетворяющего бога Солнца.

Краткая справка.

Персонификация (от лат. persona "лицо" + facio "делаю"; олицетворение), прозопопея (от др.-греч. "лицо; личность" + "делать"), антропопатизм (др.-греч. "человек" + "чувство") - представление природных явлений и сил, объектов, отвлечённых понятий в образе действующих лиц, в том числе человека, или признание за ними человеческих свойств; приписывание свойств человеческой психики предметам и явлениям реального или вымышленного мира: животным, растениям и явлениям природы. Персонификация распространена в мифологии, религии, сказках, притчах, магии и культах, художественной и другой литературе. Олицетворение было распространено в поэзии разных эпох и народов, от фольклорной лирики до стихотворных произведений поэтов-романтиков и претенциозной поэзии.

Хочу отметить, что автор нашёл широкое применение литературному приёму "персонализация" с использованием "аллюзии" со ссылкой на бога солнца Феба из древнегреческого мифа в интерпретации Вергилия. Персонализация, в качестве литературного приёма была использована и служила, согласно замыслу автора, объединяющим звеном сонетов 33-35, это - во-первых.

Во-вторых, согласно мифологии, у бога Солнца, была сестра-близнец Артемида, которая олицетворяла Луну. Что предоставляет очевидный ключ, который открывает подстрочник сонета 35, указывая на важное значение сонета, в раскрытии автобиографических деталей из жизни поэта.

 В строках 5-8 второго четверостишия, поэт описывает с нескрываемым чувство иронии "персонализированное" Солнце, получившее отражение через мифологический образ Феба.

"Anon permit the basest clouds to ride
With ugly rack on his celestial face,
And from the forlorn world his visage hide,
Stealing unseen to west with this disgrace" (33, 5-8).

"Без разрешенья облака низменные, оседлавший верхом
На божественном его лице с гримасой безобразной,
И от несчастного мира, скрывающий свой облик (следом),
Кражей невидимо на запад от немилости этой" (33, 5-8).

В строках 5-6, повествующий красочно при помощи метафор описал "персонализированное" солнце: "Anon permit the basest clouds to ride / With ugly rack on his celestial face", "Без разрешенья облака низменные, оседлавший верхом / На божественном его лице с гримасой безобразной"

В строке 6 сонета 33 фразой "ugly rack" в авторской трактовке, отражающей божественное лицо Феба, бога Солнца будучи применённым термином шекспировской эпохи "off the rack", по-видимому, можно соотнести к "кофель-нагелю", термину их морского жаргона.
Многократное применение автором сонетов морских и военных терминов доказывает, что бард в совершенстве знал не только морское дело с полной оснасткой боевых фрегатов, но и военное дело, которому обучали молодых дворян для службы в качестве командного состава армии.

Эти достоверные факты полностью опровергают все версии критиков и исследователей в отношении личности Шекспира продавца недвижимости и ростовщика из Стратфорда-на-Эйвоне графства Уорикшир.

Кофель-нагель (нидерл. "konfijnagel") - это деталь рангоута парусного фрегата, представляющая собой деревянный или металлический стержень с рукоятью и заплечиками на верхнем конце, вставляемый в гнездо кофель-планки для крепления и укладки на него снастей бегучего такелажа.

Впрочем, обратившись к Oxford English Dictionary, OED, можно обнаружить, что в "елизаветинскую эпоху" у моряков было в ходу широко применяемое жаргонное выражение "off the peg", которое аналогом оборота речи: "off the rack", "вне привязки" или "без привязки" к кофель-нагелю, то есть те действия, которые могли привести к "не управляемости" при дрейфе парусного фрегата (Old British English).

Английский оборот речи "ugly rack", является идиомой и его следует рассматривать в контексте строке 6 сонета 33 в широком смысле. Зачастую, оборот речи "ugly rack" мог означать готовность широкой публики охотно созерцать "безобразную гримасу" на божественном лице Феба. В данном случае, такой литературный приём, как "аллюзия" в группе сонетов 33-35, был применён Шекспиром не случайно, так как давал конкретную ссылку на эпическую поэзию Вергилия, придавая группе сонетов 33-35 решающее значение в качестве кульминации в общем контексте последовательности "Прекрасная молодёжь".

Акцентируя внимания читателя на новаторском подходе автора при отображении литературного образа "персонализированного" Солнца в строках 1-8 сонета 33, стоит отметить в содержании искромётное чувство иронии, свойственное Шекспиру.
Впрочем, автор использовал метафору для последующего аллегорического сопоставления образа "солнечного" юноши, появившегося в его жизни "one early morn", "одним ранним утром", подобно солнцу на утреннем рассвете.
Таким образом, поэт проторил дорогу новаторскому поэтическому приёму, при этом была использована необычайно яркая и выразительная сравнительная аллегория. В которой он мастерски выделил в строке 6  сонета 33 отличительную черту, характеризующую бога Солнца и "Солнечного" юношу, описанных с присущей "безобразной гримасой", "ugly rack" на лицах обоих при появлении на публике.
 
Впрочем, шекспировский новаторский подход в сонетах 33-35 оказал значительное влияние на дальнейшее развитие английской литературы, в связи с чем критик Т. Р. Прайс (T. R. Price) охарактеризовал сонет 33, так: "...views this Sonnet, with 73 and 97, as representing, in their power of using the beauty of physical nature as the symbol of human emotion... the highest lyrical expression that English poetry has achieved", "...рассматриваю этот сонет (33) с 73-м и 97-м, как представляющие во всей их мощи использовать красоту физической Природы, в качестве символа человеческих эмоций... в высшем лирическом проявлении, какого достигла английская поэзия". (Price, T. R.: "The Technic of Shakespeare's Sonnets" Studies in Honor of Basil L. Gildersleeve. Baltimore. Lord Baltimore Press. 1902, p. 375).

В строках 7-8, повествующий продолжил и расширил тему, где наполнил её ироническими тональностями, подчёркнуто показав нелицеприятный облик мифологического бога Солнца.

"And from the forlorn world his visage hide,
Stealing unseen to west with this disgrace" (33, 7-8).

"И от несчастного мира, скрывающий свой облик (следом),
Кражей невидимо на запад от немилости этой" (33, 7-8).

Стоит отметить, что поэт образ "the forlorn world", "несчастного мира" отожествил в строках 7-8, метафорически охарактеризовал, как "this disgrace", "этой немилостью". Образ "персонализированного" Солнца, согласно его действиям, автор охарактеризовал, как вора, который "скрывающий свой облик", и "кражей невидимо на запад".
Конечная цезура строки 7, мной была заполнена наречием в скобках "следом", которое одновременно решило проблему рифмы строки.

 Риторическая модель сонета 33, согласно замыслу автора, была построена на сравнительной аллегории образа бога Солнца строк 1-8 в сопоставлении с образом "Солнечного" юноши строк 9-14. Впрочем, тема сонета 33 получила достойное продолжение и развитие в последующих сонетах 34 и 35, чем поэт подвёл черту относительно закончившейся "sensual fault", "чувственной вины" юноши в сонете 36.

Краткая справка.

Аллегория - литературный приём, выражающий художественное представление какой-либо идеи или понятия посредством конкретного художественного образа или диалога.
Сравнительная аллегория - автологический литературный приём эзопова языка; тип тропа, в котором происходит уподобление одного предмета или явления другому по каким-либо общим, свойственным для них признакам. Цель сравнения - выявить в объекте сравнения новые, важные, преимущественные для субъекта при непосредственном выделении в сравниваемых объектах объединяющих их каких-либо свойств.

В строках 9-12 третьего четверостишия, повествующий бард перешёл к описанию "солнечного" юноши в сравнительно метафоре, сопоставив его появление в творческой жизни поэта с утренним рассветом в начале паломничества по небосводу бога Солнца.
Вне всякого сомнения, третье четверостишие риторически построенное в прошедшем времени является апофеозом выражения чувств поэта и одновременно разочарование потери "солнечного" юноши, по-видимому, с одним из примерно таким, который был описан в сонете 112 "vulgar scandal", "вульгарным скандалом".

"Even so my Sunne one early morn did shine
With all-triumphant splendor on my brow,
But out, alack! he was but one hour mine,
The region cloud hath mask'd him from me now" (33, 9-12).

"Ровно также, как мой Солнечный одним ранним утром засиял
С всепобеждающим блеском на моём челе (одухотворял);
Но прочь, увы! Он был моим, но только на один час (оставался),
Омрачающая округа от меня припрятала теперь его" (33, 9-12).

В строках 9-10, повествующий выразил нескрываемое восхищение "солнечным" юношей: "Ровно также, как мой Солнечный одним ранним утром засиял с всепобеждающим блеском на моём челе (одухотворял)". Мной была заполнена конечная цезура строки 10 глаголом в скобках "одухотворял", который удачно вписался в "открытую" шекспировскую строку, где глагол решил проблему рифмы строки.

В строках 11-12 разочарование поэта не знает предела, ибо он откровенно признался, что потерял не только близкого друга в лице юноши, но и верификатора, а также драматического эксперта. Прослужившего ему Музой, лишь только на короткий период написания двух-трёх первых пьес: "Но прочь, увы! Он был моим, но только на один час (оставался), омрачающая округа от меня припрятала теперь его".
В строке 11 мной была заполнена конечная цезура свободной шекспировской строки глаголом в скобках "оставался", который решил проблему рифмы строки.

Сам по себе оборот речи "my Sunne", "мой Солнечный" красноречиво говорит о близких и доверительных отношениях поэта к "молодому человек", адресату сонета. Но характерное обращение от второго лица отличает сонет 33 от последующих сонетов 34, 35 и 36, таким образом повествующий выделил их, обращаясь к юноше от первого лица, это - во-первых.

Во-вторых, подстрочник строки 12 сонета 33: "Омрачающая округа от меня припрятала теперь его", был абсолютно неверно интерпретирован критиками от академической науки, таким образом, ещё раз "Шекспировский вопрос" был загнан в окончательный тупик.

В-третьих, как обнаружилось в ходе исследования очевидными связующими звеньями между сонетами 33-36 для расшифровки подстрочника, согласно замыслу, были заложенные автором ключевые образы и слова-символа оригинального текста Quarto 1609 года, начинающихся с "заглавных букв" или курсивом.

Дело в том, именно, строка 12 сонета 33 затрагивала причину возникновения "sensual fault", "чувственной вины" юноши, в полной мере раскрывающего подстрочник последующих сонетов 34-35. Не вызывает сомнений, что подстрочник всей группы сонетов 33-35, был скрыт поэтом при помощи иносказаний, слов-символов и эзопова языка совершенно не случайно, так как речь шла о высокопоставленных особах при дворе.
Заключительно двустишие сонета 33 выделено в одно предложение, где повествующий традиционно подводит черту заключительной репликой, как бы ненароком.

"Yet him for this my love no whit disdaineth,
Suns of the world may stain when heaven's sun staineth" (33, 13-14).

"Всё же он от этого моей любовью ни на йоту не пренебрегался,
Солнечность мира могла замараться, когда запятнано небес светило" (33, 13-14).

В строках 13-14, повествующий бард подтвердил свою постоянную приверженность чувству отеческой любви к юноше: "Всё же он от этого моей любовью ни на йоту не пренебрегался, солнечность мира могла замараться, когда запятнано небес светило".

Впрочем, напрашивался вопрос по поводу содержания строки 14 сонета 33: - "Откуда Уильям Шекспир мог знать об пятнах на солнце, или же это был литературный образ, пришедшей в голову драматурга в виде аллегории"?!

Можно предположить, что на мысль об "пятнах на Солнце" Шекспира могли сподвигнуть лекции Джордано Бруно, который повторно прибыл в Англию в начале 1570-х годов, уже при правлении Елизаветы I. Именно, тогда друг Шекспира Джон Флорио сблизился с Джордано Бруно, так как переводил на английский лекции и беседы Бруно, при его посещении Оксфорда.

Но ответ на вопрос не преминул быть, за образом "Солнца" сонета 33, поэтом мог подразумеваться барон Хансдон, который являлся самой высокопоставленной персоной, стоящей на втором месте по значимости и влиянию при дворе королевы. Кроме этого, именно, барон Хансдон, обворовывал авторские гонорары, которые причитались Шекспиру, за постановку пьес драматурга в театре "Глобус". 

Краткая справка

Генри Кэри, 1-й барон Хансдон (Henry Carey, 1st Baron Hunsdon) (4 марта 1526 - 23 июля 1596) - английский дворянин и высокопоставленный придворный. Генри Кэри являлся лордом-камергером, назначенным королевой в качестве руководителя и покровителя театральной труппы ставившей пьесы Шекспира. Барон Хансдон имея высокое дворянское происхождение, в действительности был влиятельной персоной, входящей в состав Тайного Совета, являясь двоюродным братом королевы Елизаветы I. 
 
Однако, вполне вероятно, что за образом "Солнца" сонета 33 скрывался Генри Кэри, 1-й барон Хансдон был братом королевы Елизаветы I, только двоюродным, в отличие мифологического Аполлона, которому Артемида, которая олицетворяла Луну приходилась - сестрой-близнецом.
   

(Примечание: для ознакомления читателем предоставляю критические дискуссии и заметки, имеющие прямое отношения к сонету 33, которые могут заинтересовать исследователей, занимающихся углублённым изучением наследия гения драматургии. Текст предоставленного материала в ходе перевода максимально сохранен по этическим соображениям, поэтому автор эссе не несёт ответственности за грамматические сокращения, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).


Критические дискуссии и заметки к сонету 33.

Критик Делиус (Delius) констатировал: "(в сонетах 33-35) мы можем увидеть только поэтические вариации на тему места происшествия из T. G. V. последней сцены". (Jahrb., 1: 42).

Критик Сполдинг (Spalding) дополнил: "(из сонетов 33-38 ясно, что юный друг) сказал или сделал нечто такое, что повлияло на жизнь Sh., "like a knife to the heart", словно ножом по сердцу". (Это не интрига, как в S. 40-42, а, как предполагалось в S. 36-37 в нежелании или отказе друга, возможно, запуганного его сообщниками признать свою дружбу с Sh.) (Gent. Mag., 242: 307).

Критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) предположил: "Похоже, с этого сонета начинается новая группа. В ней рассказывается об обидах (из-за ущерба репутации) причиненных Sh. его (юным) другом".

Критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham)  предложил свою версию: "(эта группа) первая из наиболее личных сонетов (которая образует следующую группу 36-42). ...Биографический интерес этой группы (по-видимому) привлек к ней незаслуженное внимание за счёт других. Многие предполагают, что все сонеты посвящены этой теме, или, по крайней мере, что здесь звучит наиболее громкая нота страсти. Но это не так. Из всех десяти самое большее три можно назвать трагическими. Это 34-й, но это возникает из прекрасных образов 33-го; но в 36-м они заканчиваются, "Я люблю тебя в таком виде, какой ты являешься моим, был добыт добрым отзывом; и в 40-м, но заканчивается словами: "Мы не должны быть врагами". Тридцать третий (сонет) действительно прекрасен, но остальные возвращаются к ранней теме простого увековечения или выражены в заумных или игривых выражениях, из-за которых невозможно поверить, что они отражают боль души... Зная, что он чувствует (ощущая эту боль) ...сможем ли, мы вообще выразить тоску и страсть; не абсурдно ли, нам находить свидетельства того и другого в этих сонетах, написанных, как они есть о личном горе, но в духе сознательного искусства"? (Intro., P. CXI). (Звуковой смысл, оживляющий эту ноту Уиндхэма, делает её, на мой взгляд, заслуживающей особого внимания. Настолько примечательна, с другой стороны, грубая буквальность следующего примечания. - Ed.).

Критик Батлер (Butler) предположил: "Между 2-м и 33-м сонетами я полагаю, произошла катастрофа. (Для Sh. была расставлена какая-то ловушка; в которой его) заставили "отправиться в путь без" этого "плаща", который, если бы его не заманили, мы можем быть уверены, что он бы не сбросил. Едва он отложил плащ в сторону, как был застигнут врасплох по заранее разработанному плану и, весьма вероятно, с ним обошлись грубо, поскольку вскоре после этого мы находим его хромым" (37. 3, p. 70).

По поводу первой строки критик Портер (Porter) дал пояснение: "Пауза во времени обозначена (здесь) почти теми же средствами косвенного восприятия интервала, которые характерны для (драматургической) манеры Sh. указывать на течение времени в пьесах".

В строке 2 по поводу слова "flatter", "льстить" критик Сидни Ли (Sidney Lee) дал ссылку: Cf.! Edw., Bk 3, I, II, 141: "Let not thy presence like the April sun flatter our earth", "Пусть твоё присутствие, подобно апрельскому солнцу, польстившему нашей земле".

Критик Джордж Стивенс (George Steevens) предложил для сопоставления: Cf.! K.J., III, I, 77-80:

                "...the glorious sun
Stays in his course and plays the alchemist,
Turning with splendour of his precious eye
The meagre cloddy earth to glittering gold".

                "...славного солнца
Оставшегося на своём курсе и играющего роль алхимика,
Повёртываясь при блеске своего драгоценного глаза
На скудную облачную землю блистающим золотом".

Относительно строк 5-6 критик *Капелл (Capell) предложил сравнить: Cf.! H. IV, I, II, 220-226:

"The sun, Who doth permit the base contagious clouds
To smother up his beauty from the world,
That when he please again to be himself
Being wanted, he may be more wond'red at
By breaking through the foul and ugly mists
Of vapours that did seem to strangle him".

"Солнце, кое позволит низменным прилипчивым облакам
Задохнуться смогом его красоты для мира,
Что когда оно, угождая в который раз самим собой оставшись
Являясь разыскиваемым, оно может быть, более удивлено
Прорываясь через мерзкие и уродливые туманы
Из паров что, как оказалось, действительно душили его".

Критик Генри Браун (Henry Brown) дал ссылку: Cf.! H.VI. Part III, V, III, 3-6 (p. 173):

"In the midst of this bright-shining day
I spy a black, suspicious, threat'ning cloud,
That will encounter with our glorious sun".

"В разгаре этого яркого сияющего дня
Я наблюдал чёрное, подозрительное, угрожающее облако,
Что столкнётся с нашим славным солнцем".
 
В строке 6 относительно слова "rack", "стеллаж" критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) предложил для сравнения: "Скоротечное движение облаков". Cf.! A. & C. IV. XIV, 10: "That which is now a horse, even with a thought. The rack dislimns and makes it indistinct. As water is in water", "То что, которое есть теперь  лошадь, равно с помощью мысли. Стеллаж паров смешался, отображая сделал её нечеткой. Как вода находясь в воде".

Критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) дополнил: "Масса облаков пара. Ветрами перемещают (слои) облаков в верхней области над головой (которые мы называем "стеллажом"), см. Бэкона". (Bacon, "Sylva Sylvarum", sec. 115, p. 32, ed. 165S quoted by Dyce, Glossary).

В строке 7 по поводу слова "forlorne", "заброшенный" критик Эббот (Abbott) (отметил это выражение, как одно из слов с ударением "nearer the beginning than with us", "ближе к началу, чем у нас". (ј 492).

 Критик Рольф (Rolfe) отметил, что "... ударение в нём предпоследнее только тогда, когда оно предшествует ударяемому слогу".

В строке 8 оборот речи "to west", "на запад" критик Эббот сопоставил: Такое же наречие, как и "westward", "на запад". (ј 90).
В строке 11 выражение "one hour mine", "мой на один час" критик Тайлер (Tyler) комментировал: довольно-таки, четкое свидетельство того, что, когда произошел инцидент, о котором идёт речь, дружба была очень короткой". (Intro., p. 17).

В строке 12 критик Тайлер (Tyler): Cf.! T. G. V., I, III, 84-87:

"O how this spring of love resembleth
The uncertain glory of an April day,
Which now shows all the beauty of the sun,
And by and by a cloud takes all away".

"О, насколько эта весна любви напоминает
Робкое великолепие апрельского дня (для нас),
Каким всю красоту солнца демонстрирует сейчас,
И мало-помалу облако все напрочь отбирает!".

В строке 12 слово "region", "область, окружение" (N. E. D): "... одна из последовательных частей, на которые теоретически делится воздух или атмосфера в зависимости от высоты. (Дауден цитировал издание Clarendon Press edition of "Hamlet") "Гамлета" в том, что Sh. это слово использовалось для обозначения воздуха в целом". (Cf.! Haml., II, II, 607)

В строке 13 слово предлог "for this", "от этого" критик Перси Симпсон (Percy Simpson) дискутируя: "... заметил то, что запятая здесь является примером её использования между частями предложения, расположенными в обратном порядке". (Sh. Punctuation, pp. 49-51).
В строке 14. слово деепричастие "stealing", "похищая" критик Шмидт (Schmidt) дал определение: "Становится более тусклым". (Об переходном употреблении см. S. 35, 3).

Критик Прайс (T. R. Price) резюмируя отметил: "...views this Sonnet, with 73 and 97, as representing, in their power of using the beauty of physical nature as the symbol of human emotion... the highest lyrical expression that English poetry has achieved", "...рассматриваю этот сонет (33) с 73-м и 97-м, как представляющие во всей их мощи использовать красоту физической Природы, в качестве символа человеческих эмоций... в высшем лирическом проявлении, какого достигла английская поэзия".

Критик Кольридж (Coleridge) привёл начало этого сонета (вместе с S. 107): "... как характерное для творческого стиля Sh., с помощью которого он) придает достоинство и страсть объектам, которые он представляет. Без какого-либо предшествующего волнения, они обрушиваются на нас сразу и в жизни, и в (полную) силу". (Biog. Lit., chap. 15).
("Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary". Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________


Why didst thou promise such a beauteous day
And make me travail forth without my cloak,
To let base clouds o'ertake me in my way,
Hiding thy brav'ry in their rotten smoke?
'Tis not enough that through the cloud thou break,
To dry the rain on my storm-beaten face,
For no man well of such a salve can speak
That heals the wound and cures not the disgrace;
Nor can thy shame give physic to my grief;
Though thou repent, yet I have still the loss;
Th'offender's sorrow lends but weak relief
To him that bears the strong offence's loss.
Ah, but those tears are pearl which thy love sheds,
And they are rich, and ransom all ill deeds.


- William Shakespeare Sonnet 34
_____________________________

2023 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 34

*                *                *

Почему ты обещал такой прекрасный день (впереди) 
И отправил меня на страдания дальше без моего плаща,
Позволив низменным омрачениям встать на моём пути,
Спрятав свою храбрость в их гнилостной дымке (от меня)?
Этого недостаточно, чтоб сквозь омрачения ты прорвался,
Высушивая дождь на побитом штормом моём лице,
Ибо ни один человек с таким бальзамом не мог признаться, 
Что залечит рану, и не исцелит бесчестие (в конце);
Ни твой позор смог передать физически печаль мою;
Хотя, ты раскаиваешься, и Я понёс всё ещё потерю;
Эта скорбь обидчика одалживает, только слабые утешенья
Тому, кто вытерпел огромные утраты от нарушенья.
Ах, но эти слёзы - жемчужины, что проливает твоя любовь,
А они обильные и искупят все злые действия (вновь).


*                *                *

Copyright © 2023 Komarov A. S. All rights reserved
Swami Runinanda Jerusalem 23.05.2023
_________________________________


* travail -
страдание ср.р. (religion)
мн. ч. travails
мука ж.р. (torment); (мн. ч.)  муки
Примеры:

But change will not happen overnight, so Mexico needs short-term solutions to its travails.
Но изменение не произойдёт внезапно, так что Мексике нужны краткосрочные решения её страданий.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


** brav'ry -
bravery (имя существ.); 
(мн. число) braveries,
храбрость (ж.р.) (quality).    
Примеры:

We must allow his bravery.
Мы не должны сдерживать его храбрость.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).

*** bear -
bears (past infinitive);
терпеть, вытерпеть, переносить, вынашивать;
(глаг. формы фрактальных глаголов)
принять или заключить сделку с кем-то; терпеть что-то; терпеть, чтобы сделать что-то; уметь терпеливо принимать что-либо, имея дело с чем-то неприятным.
(исп. преимущественно с can / could в отрицательных предложениях и вопросах).
Пример:

He can't bear being laughed at.
 Он не может терпеть, чтобы над ним смеялись.

 I can hardly bear to thinking about it.
Я вряд ли, могу вынести думая об этом.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).




   Сонет 34 - один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Входящий в последовательность сонетов "Прекрасная молодёжь", "Fair Youth" (1-126), раскрывающий причину возникновение "sensual fault", "чувственной вины" юноши, описанной в сонете 35.  Разногласия поэта и юноши впоследствии привели к неоднократных публичным "вульгарным скандалам", по-видимому, связанных с обвинениями представителями литературного бомонда об нарушении авторских прав.
Поэт ещё не мог предположить о возможности сценария проявления коварства юноши, фактически положившего начало публичным скандалам и кривотолкам о поэте-плагиаторе, даже после смерти барда. Именно, этими проблемами были порождены небылицы и гнусные инсинуации в творческой среде, инициированные высокопоставленными персонами в первую очередь использовавших в своих интригах основную уязвимость барда - это юношу.

* Инсинуация (лат. "insinuatio", букв. проникновение куда-нибудь узким или кривым путем) - это лживое измышление, порочащее кого-либо за глаза, то есть за его спиной. Инсинуации - это клеветнические намеки, домыслы оскорбляющие честь и достоинство, внушение негативных мыслей, тайное подстрекательство, преднамеренное распространение ложных сведений. Зачастую, это слово используется во множественном числе, к примеру: "гнусные инсинуации".

Что в полной мере объясняет возникновение его многократных размолвок с поэтом, а также причины возникновения тщательно скрываемого комплекса "sensual fault", "чувственной вины" юноши. Несмотря на это, при написании сонетов 33-35, бард в риторической модели сонетов использовал литературный приём "аллюзия", обратившись к Фебу, олицетворяющему древнегреческого бога Солнца.


Структура построения сонета 34.

Сонет 34 - это английский или шекспировский сонет, состоящий из трех четверостиший и заключительного двустишия. Это соответствует типичной схеме рифмовки формы: ABAB CDCD EFEF GG. Она написана пятистопным ямбом, разновидностью поэтического метра, основанного на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. Строка 12 иллюстрирует правильный пятистопный ямб:

# / # / # / # / # /

"Тому, кто перенесёт большие утраты от нарушенья" (34, 12).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.

Вполне возможно, что для Шекспира двустишие воплощало истинную рифму (на что указывает написание в Quarto 1609 года: "заботятся" / "деяния", "sheeds" / "deeds"), даже несмотря на то, что, по-видимому, слово глагол "shed", "заботится" в единственном числе не составил бы истинной рифмы со словом "деяния", "deeds".
(Shakespeare, William (1609). "Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted". London: Thomas Thorpe).


Основные источники и критический анализ сонета 34.

Поддерживая утверждения Горация Дэвиса (Horace Davis), критик Стивен Бут отметил сходство сонета 34 по теме и образности с сонетом 120. Критик Джеральд Мэсси (Gerald Massey) предложил аналог строкам 7-8 сонета 34 в "Королеве фей", "The Faerie Queene", 2.1.20 Эдмунда Спенсера.
В 1768 году критик Эдвард Кейпелл (Edward Capell) изменил десятую строку, заменив слово "loss", "потеря" словом "cross", "крест". За этим изменением последовал критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) в 1783 году, и оно было общепринятым в 19-м и начале 20-го века.
(Hammond, Gerald (1981). "The Reader and Shakespeare's Young Man Sonnets". Palgrave Macmillan UK. ISBN 9781349054435).

 Более поздние редакторы не одобряли эти изменения текста оригинала как предложение, вводящее метафорическое сравнения "молодого человека" с образом Христа, что Шекспир не предусматривал ни в сонете, ни где-либо ещё; идея, как она была бы изображена молодым человеком в контексте этого сонета, не согласуется с евангельскими притчами пророков.  Критик Стивен Бут считал, что повторение этого слова свидетельствует о сохраняющейся актуализации "потери".
 (Booth, Stephen (2000) (1977). "Shakespeare's Sonnets". New Haven: Yale University Press. ISBN 0300085060).


Семантический анализ сонета 34.

При исследовании сонета 34 сделал вывод, что его следует рассматривать, как аллегорию исходя из содержания предыдущего сонета 33. Следовательно, учитывая это  повествующий обратился от первого лица на "ты", где ультимативная форма повествования и упрёки указывали на ущерб, как физический, так и моральный, нанесённый юношей поэту. 
Впрочем, образ "солнечного" юноши в тексте сонета 34 сопоставляется образу персонализированного солнца, как-бы выполняя его функции. Из чего следует, что для понимания подстрочников сонетов 33 и 34 следует читать их последовательно один за другим, так как они связаны, не только единой сюжетной линией, но и аллегорическим сопоставлением в качестве литературного приёма.

Первое четверостишие, входящее в одно предложение, является риторическим вопросом, который повествующий бард задаёт юноше, олицетворяя его с солнцем. Таким образом, применённая автором аллегория, описывающая "персонализированные" природные явления отражала боль, страдания и переживания, как поэта, так и "солнечного" юноши в риторических фигурах поэтических строк сонета 34.
Поэтому строки 1-4 первого четверостишия, входящие в риторический вопрос для лучшего понимания читателем буду рассматривать в ходе семантического анализа вместе.

"Why didst thou promise such a beauteous day
And make me travail forth without my cloak,
To let base clouds o'ertake me in my way,
Hiding thy brav'ry in their rotten smoke?" (34, 1-4).

"Почему ты обещал такой прекрасный день (впереди) 
И отправил меня на страдания дальше без моего плаща,
Позволив низменным омрачениям встать на моём пути,
Спрятав свою храбрость в их гнилостной дымке (от меня)?" (34, 1-4).

В строках 1-2, повествующий бард задаётся вопросом, обращаясь к "солнечному" юноше от первого лица: "Почему ты обещал такой прекрасный день (впереди) и отправил меня на страдания дальше без моего плаща". Претенциозные тональности начала риторического вопроса сонета 34, буквально озадачивают читателя своим ультимативным тоном.
Конечная цезура строки 1 сонета 34, мной была заполнена наречием в скобках "впереди", одновременно решившим проблему рифмы открытой шекспировской строки.
В строках 3-4, риторический вопрос продолжился: "Позволив низменным омрачениям встать на моём пути, спрятав свою храбрость в их гнилостной дымке (от меня)?".

Обороты речи строк 1-4 "without my cloak", "без моего плаща" и "To let base clouds o'ertake me in my way", "Позволив низменным омрачениям встать на моём пути", как могло показаться на первый взгляд отражающие природные явления, являлись свойственными для "туманного Альбиона".
Но, но на самом деле служат в качестве приёма "иносказание" для создания "антитезы" в паттерне с характерными контрастами.
Конечная цезура строки 4 сонета 34, мной была  удачно заполнена местоимением в скобках "от меня", обогатившим шекспировскую "открытую" строку и одновременно установившим рифму строки. 

Краткая справка.

В литературе паттерн (англ. "pattern" "образец шаблона; форма  модели") - это универсальный ассоциативный образ, возникающий в сознании человека через опосредованное представление или восприятие на высоком эмоционально чувственном уровне, благодаря которому в режиме одновременности происходит восприятие логическим мышлением, в котором выявляются закономерности, которые существуют и действуют независимо друг от друга, как в природе, так и в обществе.

Антитеза - риторическое противопоставление, стилистическая фигура контраста в художественной или ораторской речи, заключающаяся в резком противопоставлении понятий, положений, образов, состояний, связанных между собой общей конструкцией или внутренним смыслом.

Образ "cloak", "плаща" в антитезе играет ключевое значение в контексте подстрочника всего сонета 34. Для того, чтобы разобраться со смыслом, заложенным автором в метафорический образ "плаща", который его защищал предлагаю переместить фокус внимания к диалогу графини Солсбери с Эдуардом III из пьесы Шекспира "Король Эдуард III" акт 1, сцена 2:

- Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare "King Edward III" Act I, Scene II, line 156-161

But, to make up my all too long compare,
These ragged walls no testimony are,
What is within; but, like a cloak, doth hide
From weather's Waste the under garnished pride.
More gracious then my terms can let thee be,
Intreat thy self to stay a while with me.

   Original text by William Shakespeare "King Edward III" Act I, Scene II, line 156-161.

Но, дабы подвести итог моему слишком долгому сравнению,
Эти ободранные стены не являются свидетельством,
Того, что внутри; но, словно плащом скрывали
От погодных Стоков украшенную гордость.
Будь более милостив, чем можешь позволить себе быть,
Обратись к самому себе, оставшись со мной на некоторое время.

    Уильям Шекспир "Король Эдуард III" акт 1, сцена 2, 156-161.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 06.06.2023).

   Итак, из сравнения литературного образа "плаща" видно, что его подстрочник скрывал простую, но верную истину - "родные стены защищают". Однако, мы можем воочию увидеть одно из слов-символов, служащее для иносказаний эзопова языка: "like a cloak, doth hide from weather's Waste the under garnished pride", "словно плащом скрывали от погодных Стоков украшенную гордость".

Но, как гласит народная мудрость, что "случайных совпадений не бывает", из чего следует, что технические приёмы и похожие литературные образы пьесы Шекспира "Король Эдуард III" акт 1, сцена 2, очередной раз намекали на примерно тоже время, когда были написаны сонеты 33-34. Помимо этого, фрагменты этой пьесы попутно давали расшифровку подстрочников сонетов 33 и 34, где за иносказательным символизмом скрывался основной смысл, в качестве доминирующего, на основе которого автор мастерски обозначил и проставил основные акценты и приоритеты.

Строки 5-8 сонета 34 при прочтении желательно рассматривать вместе для лучшего понимания подстрочника.

"'Tis not enough that through the cloud thou break,
To dry the rain on my storm-beaten face,
For no man well of such a salve can speak
That heals the wound and cures not the disgrace" (34, 5-8).

"Этого недостаточно, чтоб сквозь омрачения ты прорвался,
Высушивая дождь на побитом штормом моём лице,
Ибо ни один человек с таким бальзамом не мог признаться, 
Что залечит рану, и не исцелит бесчестие (в конце)" (34, 5-8).

В строках 5-6, повествующий бард, продолжал претенциозную риторику предыдущих строк, вместе с тем расширил тему в иносказаниях: "Этого недостаточно, чтоб сквозь омрачения ты прорвался, высушивая дождь на побитом штормом моём лице" там, где скрывались причины нерешительности юноши. Аллегорическое сопоставление "солнечного" юноши с "персонализированным" образом Солнца риторически продолжилось на протяжении всех строк.

В строках 7-8, бард продолжил изложение, согласно сюжетной линии, и воспользовался риторическими приёмами "аргумент" и "контраргумент": "Ибо ни один человек с таким бальзамом не мог признаться, что залечит рану, и не исцелит бесчестие (в конце)"

- Но о каком "бальзаме" идёт речь в строке 7 сонета 34 Уильяма Шекспира?

Для этого, следует обратить свой взгляд к строками 9-10 предыдущего сонета 33: "...my Sunne one early morn did shine with all-triumphant splendor on my brow", "...мой Солнечный одним ранним утром засиял с всепобеждающим блеском на моём челе (одухотворял)". Конечно же главным "бальзамом" солнечного юноши была харизма и ярко выраженное литературное чутьё, одухотворявшее поэта, которое обеспечило ошеломляющий успех и признание первых двух пьес Шекспира: "Венера и Адонис" и "Изнасилование Лукреции".

Рассматривая строку 8 сонета 34, "That heals the wound and cures not the disgrace", "Что залечит рану, и не исцелит бесчестие (в конце)", можно сделать заключение, что истоки сильно похожих образов ведут к поэтике Эдмунда Спенсера из сборника "Королева Фей" Книга II, 20 (Edmund Spenser "The Faerie Queene": Book II, 20): "All wrongs have mends, but no amends of shame / Now, therefore, lady, rise out of your pain / And see the salving of your blotted name", "Все ошибки знают исправленье, но нет правок от позора / Теперь, поэтому миледи, воспряньте от вашей боли / И смотрите, как спасается ваше запятнанное имя". 
 
Поэтому любезно предоставляю читателю для ознакомления и сопоставления искомый фрагмент из этого поэтического сборника:

- Confer!
________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by Edmund Spenser "The Faerie Queene": Book II, 20

(The Faerie Queene was prepared from The Complete Works in Verse and Prose of  Edmund Spenser
Grosart, London, 1882 by Risa Bear at the University of Oregon. The text is in the public domain.
Unique content is copyright © 1995 University of Oregon).

This text is distributed for nonprofit and educational use only.
 
Nathlesse he shortly shall againe be tryde,
And fairly quite him of th'imputed blame,
Else be ye sure he dearely shall abyde,
Or make you good amendment for the same:
All wrongs haue mends, but no amends of shame.
Now therefore Ladie, rise out of your paine,
And see the saluing of your blotted name.
Full loth she seemd thereto, but yet did faine;
For she was inly glad her purpose so to gaine.

    Edmund Spenser "The Faerie Queene": Book II, 20.

Не меньше того, он вскоре вновь будет пробовать,
И вполне справедливо снял с него эту вменяемую вину,
Иначе будьте уверены, что он искренне откажется,
Или внесёт вам добрую поправку за то же самое:
Все ошибки знают исправленье, но нет правок от позора.
Теперь, поэтому миледи, воспряньте от вашей боли,
И смотрите, как спасается ваше запятнанное имя.
Несклонной цельной к тому она казалась, но ещё ослабела;
Ибо она была внутри рада, что своей цели так достигла.

     Эдмунд Спенсер "Королева фей": Книга II, 20.
     (Литературный перевод Свами Ранинанда 23.06.2023).

Содержание следующих строк полностью подтверждает очевидное образное сходство с поэтикой Эдмунда Спенсера, известно, что в домашней библиотеке Шекспира имелся томик со стихами Эдмунда Спенсера, которые он любил и по много раз перечитывал.

Хочу отметить, что конечная цезура строки 8 сонета 34 мной была заполнена словом в скобках "в конце", которое удачно дополнило и обогатило шекспировскую "свободную" строку по смыслу, установив рифму строки.

"Nor can thy shame give physic to my grief;
Though thou repent, yet I have still the loss" (34, 9-10).

"Ни смог твой позор передать физически печаль мою;
Хотя, ты раскаиваешься, и Я понёс всё ещё потерю" (34, 9-10).

В строках 9-10, повествующий бард в подробностях описал последствия действий юноши, приведшие к его позору: "Ни смог твой позор передать физически печаль мою; хотя, ты раскаиваешься, и Я понёс всё ещё потерю", где поэт искренне сокрушался по поводу своих переживаний и потерь из-за позора юноши.
Содержание строк 11-12 окончательно подтверждает предположение, что речь шла о последствиях одного из нескольких публичных "вульгарных" скандалов.

"Th'offender's sorrow lends but weak relief
To him that bears the strong offence's loss" (34, 11-12).

"Эта скорбь обидчика одалживает, только слабые утешенья
Тому, кто вытерпел огромные утраты от нарушенья" (34, 11-12).

Строки 11-12, входящие в одно предложение взаимодополняют друг друга, поэтому их следует читать вместе: "Эта скорбь обидчика одалживает, только слабые утешенья тому, кто вытерпел огромные утраты от нарушенья".
Английское слово "offender's" начала строки 11 со словом "offence's" конечной части строки 12, текста оригинала создается особое звучание, как гласными, так и согласными буквами этих слов, что классифицируется, как совмещенное применение автором сонета одновременно двух литературных приёмов, это "ассонанс", "аллитерация".

 Краткая справка.

Ассонанс (фр. assonance, от лат. assono - звучу в лад) - приём звуковой организации текста, особенно стихотворного: повторение гласных звуков - в отличие от аллитерации (повтора согласных). "У наших ушки на макушке! Чуть утро осветило пушки, и леса синие верхушки - французы тут как тут".

Аллитерация - это повторение одинаковых или однородных согласных или предлогов в стихотворных произведениях, придающее тексту особую звуковую выразительность, особенно в стихосложении.
Подразумевается большая, по сравнению со средне языковой, частотность этих звуков на определённом отрезке текста или на всём его протяжении. Об аллитерации не принято говорить в тех случаях, когда звуковой повтор появляется, вследствие повторения морфем. Словарным видом аллитерации является тавтограмма.

Заключительное двустишие сонета 34, представляет собой единое предложение, в котором автор подводит черту вышеизложенному, но в авторской трактовке оно звучит, как реплика, сказанная как будто - невзначай.

"Ah, but those tears are pearl which thy love sheds,
And they are rich, and ransom all ill deeds" (34, 13-14).

"Ах, но эти слёзы - жемчужины, что проливает твоя любовь,
А они обильные и искупят все злые действия (вновь)" (34, 13-14).

В строках 13-14, бард продолжил повествование от третьего лица: "Ах, но эти слёзы - жемчужины, что проливает твоя любовь, а они обильные и искупят все злые действия (вновь)". Конечная цезура строки 14 мной была заполнена наречием в скобках "вновь", которое установило рифму строки.

В ходе исследований окончательные результаты семантико-морфологического анализа сонетов 33 и 34 привели к выводам, что при их написании поэт, как религиозный человек и христианин, в качестве парафразы вполне мог использовать, опираясь на притчи из Евангелие.

Переместим фокус внимания к Библии короля Якова, Книга пророка Исаии, глава 44:22 (King James Bible Isaiah 44:22): "I have blotted out your transgressions like a cloud, and your sins like a mist. Return to Me, for I have redeemed you", "Я рассеял беззакония твои, словно облако, а твои грехи, словно туман. Вернись ко Мне, ибо Я искупил тебя".

Из содержания сонетов 33-34 при прочтении можно понять, что Шекспир сохранял верность чувствам к юноше принимая его вину на себя, несмотря на его неоднократные предательства и нанесение, как физического, так и морального ущерба, связанного с репутацией поэта в глазах современников.

"Воистину, "галлицизмы" сонетов Уильяма Шекспира стали служить "сладчайшим" контрастом антитезы для сопоставления с "тевтонской" критикой, по сути чопорной и беспощадной, которой подвергались в течении нескольких веков сонеты, заслуживающие высочайшей оценки не только за мастерство, но и за исповедальную искренность" 2023 љ Свами Ранинанда.


Пьесы Шекспира со схожими образами тем, что использовались в сонетах 33-34.
 
Сюжеты пьес Шекспира построенные на контрастах с использованием антитезы, раскрывающие чувства любви и ненависти, верности и предательства, заставляли зрителя сопереживая плакать и смеяться. Но даже в любой комедии всегда найдётся место для лирического отступления, как в сюжете пьесы "Два джентльмена из Вероны". Литературные образы сонетов 33-34 имели похожие образы в пьесах "Два джентльмена из Вероны" и "Король Эдуард III", фрагменты которых были предложены мной для сопоставления выше.

По моему мнению, именно, диалоги и размышления пьесы "Два джентльмена из Вероны" получили отражение в диалогах сценических реплик и мизансцен, описывающих дружбу и предательство, по-видимому, были перенесены в тексты пьесы из сложившихся отношений Шекспира и Генри Райотсли.
Но, как похожи все отцы, когда преграждают свидание молодым влюблённым в их любви! Именно так, обстояло дело во фрагменте пьесы "Два джентльмена из Вероны" акт 1, сцена 3, где автор предоставил возможность Протею, одному из главных героев в ходе пьесы высказать необычайно красивое лирическое отступление, посвящённое чувству любви:

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare "The Two Gentlemen of Verona" act I, scene III, 84-87

O, how this spring of love resembleth
The uncertain glory of an April day,
Which now shows all the beauty of the sun,
And by and by a cloud takes all away!

   William Shakespeare "The Two Gentlemen of Verona" act I, scene III, 84-87.

О, насколько эта весна любви напоминает
Робкое великолепие апрельского дня (для нас),
Каким всю красоту солнца демонстрирует сейчас,
И мало-помалу облако все напрочь отбирает!

    Уильям Шекспир "Два джентльмена из Вероны" акт 1, сцена 3, 84-87.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 02.06.2023).

Согласно сюжету, в пьесе комедии "Два джентльмена Вероны" отец Протея решил отправить своего сына за границу, в Милан, куда ранее уехал Валентино, чтобы Протей мог набраться опыта в познании мира. В мизансцене, когда влюблённый Протей выходит, согласно замыслу автора пьесы, погруженный в вожделенные грёзы, сжимая в руке любовное письмо и напевая: "О небесная Джулия", по-видимому, чтобы пробудить решительность в страстном желании его отца "сделать из него настоящего мужчину". Протей был вынужден лгать о письме, когда он говорил, что оно от Валентина. Несмотря на это, Антонио не прислушался к мольбам своего сына о короткой отсрочке, чтобы он мог подготовиться к поездке, а в противовес выставил ультиматум Протею: "For what I will, I will, and there an end", "Ибо, что Я решил, именно, так сделаю, и на этом закончится".

Краткая справка.

"Правление короля Эдуарда Третьего" ("The Reign of King Edward the Third"), как правило принято сокращать "Король Эдуард III" ("King Edward III").
Эта известная пьеса "елизаветинской" эпохи, которая принадлежит перу Уильяма Шекспира, она была опубликована в 1596 году без согласия автора. Шекспир даже не поставлен в известность об публикации пьесы. Есть подтверждения, что значительная часть пьесы была написана Уильямом Шекспиром, и эту точку зрения поддерживают научные эксперты, изучающие творчество гения драматургии, исходя из структурного анализа и манеры её написания. Согласно, известным сведениям поэт Томас Кид (Thomas Kyd) дописал незавершённую часть пьесы после смерти Шекспира. Впрочем, в содержании пьесы было несколько едких насмешек над Шотландией и шотландцами, что вызвало разногласия и споры в литературной среде.

По мнению ряда критиков, именно, эта пьеса побудила Джорджа Николсона (George Nicolson), регента королевы Елизаветы в Эдинбурге выразить возмущение в своём письме датированным 1598 годом, которое было адресовано сэру Уильяму Сесилу лорду Берли по поводу отображения шотландцев на лондонской сцене в столь неправдоподобно оскорбительном тоне. Этот факт, по-видимому, являлся основной причиной, дающей объяснение тому, почему эта пьеса не была изначально включена в "Первое Фолио" ("First Folio"), опубликованное в 1623 году. Несмотря на это, эта пьеса была опубликована позднее по восхождению короля Якова I на английский престол, после кончины Елизаветы I.


"Первое Фолио", как основной источник оригинальных текстов пьес.

"Первое Фолио" ("First Folio") или "Комедии, истории и трагедии  Уильяма Шекспира" - это собрание пьес Шекспира, упоминаемое современными учёными, как "Первое Фолио", опубликованное в 1623 году, примерно через несколько лет после смерти Шекспира по инициативе его друзей.
В сборник пьес, напечатанный в формате "фолио" вошли 36-ть пьес Шекспира, он был подготовлен к печати коллегами Шекспира Джоном Хемингесом и Генри Конделлом.

Первый сборник пьес Шекспира, после смерти Шекспира был напечатан количеством 750 экземпляров в 1623 году, где редактор пояснил благодаря кому было опубликовано "Первое Фолио", ими были "incomparable pair of brethren", "несравненная пара братьев" Уильям Герберт, 3-й граф Пембрук (William Herbert, 3rd Earl of Pembroke), и его брат Филипп Герберт (Philip Herbert), граф Монтгомери, позже 4-й граф Пембрук.

Современные критики от академической науки дали объяснение происхождению инициалов "Mr. W.H." в посвящении на заглавной странице "Первого Фолио" тем фактом, что Уильям Герберт и Филипп Герберт пожелали, таким образом выделить в знак уважения на обложке своё личное посвящение самому автору пьес в виде надписи "Mr. W.H.".

Хотя, 19 пьес Шекспира были опубликованы в Quarto значительно ранее, до 1623 года без разрешения и ведома автора, они датировались разными годами.
Уникальная значимость для английской литературы "Первого Фолио" была подтверждена тем, что фолио представляло собой единственный авторский текст оригиналов, примерно для 20-ти пьес, а также ценнейшим исходным материалом для некоторых из ранее опубликованных произведений.
Известно, что восемнадцать пьес из Первого тома содержал в себя пьесы: "Буря" ("The Tempest"), "Двенадцатая ночь" ("Twelfth Night") и "Мера за меру" ("Measure for Measure"), среди прочих, ранее не печатались.
Фолиант включал пьесы, которые, по общему признанию изначально принадлежали перу Шекспира, это "Два благородных родича" ("The Two Noble Kinsmen"), "Эдуард III" ("Edward III") и две утраченные пьесы "Карденио" ("Cardenio") и "Завоёванные труды любви" ("Love's Labour's Won"), за исключением пьесы "Перикл, принц Тирский" ("Pericles, Prince of Tyre").
 

(Примечание: для ознакомления читателем предоставляю критические дискуссии и заметки, имеющие прямое отношения к сонету 34, которые могут заинтересовать исследователей, занимающихся углублённым изучением наследия гения драматургии. Текст предоставленного материала в ходе перевода максимально сохранен по этическим соображениям, поэтому автор эссе не несёт ответственности за грамматические сокращения, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).


Критические дискуссии и заметки к сонету 34.

Мистер Гораций Дэвис (Horace Davis) отметил сходство этого и следующего сонета с S. 120; Cf.! особенно повторяющиеся слова "salve", "бальзам"; "wound", "рана"; "sorrow", "печаль"; "ransom", "выкуп".
В строке 4 относительно слова "brav'ry", "храбрость" критик Шмидт (Schmidt) дополнил к вышеизложенному: "Великолепие". (Ср.! S. 15, 8).

В строках 7-8 по поводу оборота речи "such a salve ...that", "такой бальзам... что" критик Эббот (Abbott) комментировал: "Такой как, по происхождению естественный предшественник, который"; "...следовательно, (он, бальзам) использовался с другими соотносительными словами" (јј 278-279). 

Критик Франц (Franz) подчеркнул: "У Sh. "as" является обычным коррелятивом, однако с ним чаще всего встречаются относительные местоимения, "that" (ј 207).
Критик Мэсси (Massey) дал ссылку: Cf.! Spenser, F. Q., Bk. 2, c. 1, st. 20: "All wrongs have mends, but no amends of shame. Now, therefore, lady, rise out of your pain, and see the salving of your blotted name", "Все ошибки знают исправленье, только нет правок от позора. Теперь, поэтому миледи, воспряньте от вашей боли и смотрите как спасается ваше запятнанное имя" (p. 127).

В строке 8 относительно ключевого слова "disgrace", "позор" критик Портер (Porter) комментировал так: Подобный позор, под которым подразумевалось "right perfection wrongfully disgrac'd", "правильное совершенство, несправедливо опозоренное" (66, 7).

В строке 12 относительно слова "loss",  "потеря" критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) аргументировал свою замену в тексте оригинала: "Слово "cross", "крест", теперь заменено, которое используется нашим автором в требуемом смысле, здесь же в S. 42, 12".
Дауден дал для сравнения: See also S.133, 8 ...and S.134, 13 ("him have I lost", "его я потерял").

Критик Де Вэйли (De Wailly) (псевд. А. Морле) предложил свою точку зрения: "...любовник (обычно) адресует подобный сонет даме", сопровождая тезисом: "Gallicism may perhaps serve as a pleasing contrast to the Teutonic criticism with which the Sonnets have been more largely overlaid", "Галлицизм может служить приятным контрастом (по сравнению) с тевтонской критикой, которой в большей степени подвергались сонеты".
Продолжил: "Но разве это не очаровательная сцена? Эти упрёки в том, что любовник причиняет боль, (затем) раскаяние молодой женщины, которая, размышляет, (примерно так) давайте ему поверим на этот раз, но была лишь немного кокетливой и легкомысленной; его обещание, если потребуется на двух коленях, что больше не буду впадать в ту же ошибку; молодой человек упорствует насколько может во всех своих действиях.
Его негодование и возбуждение зашкаливают, но он не может удержаться при виде слёз той, кого любит, и поднимает её, чтобы прижать к себе, разве это не восхитительная глава в романе? И разве вам не запомнилась эта восхитительная мелодия Церлины, Батти, Бель Мазетто из "Дон Жуана" Моцарта?!". (Rev. des d. Mondes, 3 ser., 4: 685).
("Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary". Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________


No more bee greeu'd at that which thou hast done,
Roses have thorns, and silver fountains mud,
Clouds and eclipses stain both Moone and Sunny,
And loathsome canker lives in sweetest bud.
All men make faults, and even I in this,
Authorizing thy trespass with compare,
Myself corrupting, salving thy amiss,
Excusing thy sins more than thy sins are:
For to thy sensual fault I bring in sense
Thy adverse party is thy Aduocate,
And 'gainst myself a lawful plea commence:
Such civil war is in my love and hate,
That I an accessary needs must be
To that sweet thief which sourly robs from me.


- William Shakespeare Sonnet 35
_____________________________

2023 © Литературный перевод Свами Ранинанда, Уильям Шекспир Сонет 35

*                *                *

Не буду более скорбеть от того, что ты стал (такой),
Розы имеют шипы, и серебряные фонтаны - в грязи,
Облака и затмения испачкали обоих: Луну, и Солнечного (оной),
И мерзкой червоточины, проживающей в сладчайшей завязи.
Все люди совершают ошибки, и в этом - даже Я,
Разрешал твои злоупотребления с помощью уподобленья,
Сам развратившись, исправлять твои превратности (пытаясь),
Оправдывал твои грехи больше, чем твоими грехами оказались:
Из-за твоей чувственной вины, по смыслу Я привёл
Твоего неблагоприятного участника - это твой Адвокат,
И против самого себя возбудил иск правомерный (без преград):
К такой цивильной войне в моей любви и ненависти (пришёл),
Что Я, как соучастник должен был потребовать (погодя)
У того милого вора, который закадычно ограбил меня.


*                *                *

Copyright © 2023 Komarov A. S. All rights reserved
Swami Runinanda Jerusalem 27.05.2023
_________________________________


(Примечание от автора эссе: исследователям творчества великого драматурга не следует путать характерные для "елизаветинской" эпохи особенности авторского почерка при написании Шекспиром сокращений слов, например, например, глагола "greeu'd", как более ранней версии написания современного глагола "grieve", переводящегося, как "скорбеть" или "горевать". Например: "No more bee (greeu'd = grieve) at that which thou hast done" (35, 1). Quarto 1609). (Shakespeare, William (1609). Shake-speares Sonnets: Never Before Imprinted. London: Thomas Thorpe).


* greev'd -
(глаг. форма) скорбеть, горевать, печалиться;
greeu'd = grieve - глагол в сопряжениях: grieve / grieved / grieving.
Примеры:

When a loved one dies, they grieve for a long time.
Когда умирает любимый, они горюют долгое время.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).


** ПРЕВРАТНОСТЬ, -
превратности, (мн. ч.) (жен. род) (книжн.).
1. только ед. отвлеч. сущ. к превратный. Превратность толкования. Превратность счастья.
2. чаще мн. Заключение, неожиданная перемена (в жизни, судьбе). Превратности судьбы. "Я испытал превратности судеб и видел многое в житейском море" Ф. Сологуб. "Превратность жизни военной ты знаешь" Некрасов.
Синонимы: злоключение, изменчивость, искаженность, ложность, неверность, непостоянность, непостоянство, неправильность, неточность, ошибочность, перемены жизни.

Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935-1940.


*** sourly -
(наречие) (крат. форма) закадычно
недружественным, фамильярным образом.
Примеры:

"Who asked you?" he said sourly.
- "Кто вас расспрашивал"? - он фамильярным образом спросил.

Оксфордский Большой словарь в 12-ти томах изд. 1928 (Oxford English Dictionary, OED).

 фамильярно -
I нареч. качеств.
Излишне непринуждённо в обращении с другими; развязно.
II предик.
Оценочная характеристика чьего-либо поведения, чьих-либо действий, поступков как развязных, излишне непринуждённых в обращении с другими.
Синонимы: без церемоний, бесцеремонно, вольно, запанибрата, запросто, на равных, непринуждённо, по-панибратски, развязно.

Толковый словарь Ефремовой. Т. Ф. Ефремова. 2000.


**** ПОГОДЯ, -
I. Нареч. Разг. Вскоре, спустя некоторое время. Пришла мать, а чуть п. и отец. Позвоню п.
II. Предлог кого-что. По прошествии чего-л. Пришёл п. полчаса.
Немного погодя, в зн. нареч.

Энциклопедический словарь. 2009.





   Сонет 35 - один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Входящий в последовательность сонетов "Прекрасная молодёжь", "Fair Youth" (1-126), который раскрывает причины возникновения "sensual fault", "чувственной вины" юноши, затронув тему "червоточины", проживающей в завязи в виде первородного порока, согласно ссылке на Евангелие. Характерно, но при этом сонет 35 не является религиозным стихотворением.
Впрочем, в строках 1-4 сонета 35 автор при помощи символических литературных образов-символов, раскрыл близкую кровную связь адресата сонета с королевой, где автор назвал "молодого человека" её завязью, таким образом, намёком подчеркнул ключевую и связующую связь символических образов сонетов 35 и 99-ть.


Структура построения сонета 35.

Сонет 35 - это английский или шекспировский сонет.

 Английский сонет состоит из четырнадцати строк, разделённых на три четверостишия и заключительное рифмованное двустишие. Она соответствует схеме рифмовки формы: ABAB CDCD EFEF GG и написана в типе метра, называемом пятистопным ямбом, основанном на пяти парах метрически слабых / сильных слоговых позиций. Четвертая строка иллюстрирует правильный пятистопный ямб

# / # / # / # / # /

"И мерзкой червоточины, проживающей в сладчайшей завязи" (35, 4).

/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = nonictus.

Две, казалось бы, несимметричные строки могут быть объяснены елизаветинским произношением слов "authorizing", "разрешать" (строка 6) и "accessary", "соучастник" (строка 13).
(Groves, Peter (2013). "Rhythm and Meaning in Shakespeare: A Guide for Readers and Actors". Melbourne: Monash University Publishing. ISBN 978-1-921867-81-1, p. 167).


Источники и критическая характеристика сонета 35.

Критик К. Нокс Пулер (C. Knox Pooler) отметил, что строка 4 перекликается при сравнении с пьесой Шекспира "Два джентльмена из Вероны", "The Two Gentlemen of Verona" с темой, заимствованной у Плутарха; Критик Стивен Бут отметил несколько схожих адаптаций пословиц, применяемых друг к другу таким образом, чтобы усилить противоречивые эмоции повествующего. Флей уловил намек на Элизабет в литературном образе "moon", "луны" в строке 3 и на прямую ссылку на Саутгемптона в образе "bud", "бутона" строки 4.

Сонет 35 входит в число наиболее известных и чаще всего публикуемых в антологиях сонетов. Этот факт объясняется обычно тем, что этот сонет считается одним из образцов поэтического мастерства Шекспира с возможностью вызывать чувство амбивалентности при создании сложных литературных образов. Критик Л.С. Найтс (L. C. Knights) расценил первое четверостишие как характерно елизаветинское, но при этом похвалил звуковую и синтаксическую сложность второго четверостишия. Примерно так резюмировал критик Бут рассуждая о стилистике сонета 35: "The facts the poem reports should make the speaker seem admirable in a reader's eyes; the speaker's manner, however, gives conviction to the idea that he is worthy of the contempt he says he deserves", "Факты, о которых сообщается в стихотворении, должны заставить говорящего казаться достойным восхищения в глазах читателя; однако манера говорящего убеждает в том, что он достоин презрения, которого, по его словам, заслуживает".
(Booth, Stephen, ed. 2000 (1st ed. 1977)." Shakespeare's Sonnets" (Rev. ed.). New Haven: Yale Nota Bene. ISBN 0-300-01959-9. OCLC 2968040, p. 167).

Строки 7 и 8 иногда рассматриваются как ключевые и повсеместно признаются неоднозначными. Критик Л.С. Найтс (L. C. Knights) отметил потенциальную двойственность строки 7 либо: "I corrupt myself by excusing you", "Я развращаю себя, оправдывая вас", или "I myself corrupt you more by forgiving you", "Я сам развращаю вас ещё больше, прощая вас".
Критик Джордж Стивенс (George Steevens) уточнил строку 8 таким образом: "Making the excuse more than proportioned to the offence", "Оправдание более, чем пропорционально совершенному проступку", в то время как Буллен (Bullen) комментировал так: "Making this excuse: Their sins are more than thine", "Делая эти оправдания тогда, когда грехи оправдываемого больше, чем твои".
И Буллен, и Стивенс изменили местоимение "their", "их" в Quarto 1609 года на "thy", "твои" именно так, как это сейчас принято.


Критический анализ сонета 35.

В сонете 35 одним из наиболее очевидных моментов, на который обратили внимание критики, является двойственность тона стихотворения. Первое четверостишие описывает то, что на первый взгляд кажется похвалой, за ним следует второе четверостишие, в котором говорящий обращается к греху возлюбленного и, как следствие, к развращению самого себя. Критик Стивен Бут (Stephen Booth) обратил внимание на расхождения между первым и вторым четверостишиями и устранил это расхождение, объясняя истинную цель повествующего в первом четверостишии.

Он аргументировал так: "This sonnet is a variation of Shakespeare's habits of damning with fulsome praise and of making flattering accusations", "Этот сонет - это вариация привычки Шекспира обличать с напыщенной похвалой и выдвигать лестные обвинения". Повествующий перечислял саркастические похвалы, которые, как по его предположению, должны были читаться так, как если бы повествующий с презрением вспоминал эти оправдания, которые он придумывал для своего грешного фаворита. Четверостишие 2 создает "a competition in guilt between the speaker and the beloved", "соревнование в чувстве вины между повествующим и фаворитом".

Соревнование усиливается по мере того, как повествующий пытается оправдать свой грех, став соучастником, унижая фаворита. Это приводит к эскалации в катрене 3, где повествующий заявляет о своем внутреннем смятении. Он говорил примерно так: "Such civil war is in my love and hate", "Такая гражданская война есть в моей любви и ненависти". Этот конфликт внутри повествующего приводит к двустишию, в котором, по словам Бута, говорится, что "beloved diminished under a new guilt of being the beneficiary of the speaker's ostentatious sacrifice", "фаворит, униженный из-за нового чувства вины за то, что он извлек выгоду из показной жертвы повествующего".

Подводя итог, реакция Бута на сонет 35 такова: "the facts the poem reports should make the speaker seem admirable in a reader's eyes; the speaker's manner, however, gives conviction to the idea that he is worthy of the contempt he says he deserves", "факты, о которых сообщается в стихотворении, должны заставить говорящего казаться достойно восхищения в глазах читателя; однако манера повествующего убеждает в том, что он достоин того презрения, которого, по его словам, заслуживает".
(Atkins, Carl D. (2007). "Shakespeare's Sonnets with Three Hundred Years of Commentary". Rosemont, Madison).

Вопреки мнению Бута о двойственности 35-го сонета, критик Хелен Вендлер (Helen Vendler) утверждала, что раздвоение наиболее заметно "in the violent departure from in quatrain 1 in the knotted language of quatrain 2", "в резком отходе от четверостишия 1 в запутанном языке четверостишия 2". Вместо того, чтобы описывать повествующего как разделяющего любовь и ненависть, она говорит, что повествующий в четверостишии 1 является "введённым в заблуждение и даже коррумпированным, по словам автора четверостишия 2". Она также не согласна с прочтением двустишия Бутом. Скорее, она связала контрастирующие голоса в первом и втором четверостишии с философской метафорой "Я". Где "Альтер эго" "Я" развратило себя - это утверждение, предполагающее наличие истинного "higher self which has, by a lower self, been corrupted, and which should once again take control. Even the metaphor of the lawsuits implies that one side in each suit is "lawful" and should win", "высшего Я", которое было развращено низшим "Я" и которое должно снова взять контроль в свои руки. Даже метафора судебных процессов подразумевает, что одна сторона в каждом иске является "законной" и должна принести победу".

Хелен Вендлер приоткрыла ещё один критический момент, связанный с исповедальным аспектом 35-го сонета. Шекспир использует лексику юридического признания. В эссе Кэтрин Крейк она обсуждает связь между этим сонетом и ранним признанием в совершении преступления. Кэтрин Крейк резюмировала так: "...the speaker testifies against the unspecified "trespass" of a "sweet thief", but simultaneously confesses to playing "accessory" to the robbery", "...повествующий свидетельствует против неустановленного "незаконного проникновения" "милого вора", но одновременно признается в том, что был "соучастником" ограбления".  Повествующий также оправдывает грех возлюбленного, который привёл к его "неправомерному самооговору" в сонете. Она заключила: "Fault can be transferred in the act of confessing, and judgments are clouded rather than clarified", "Просчёт может быть соотнесён в процессе признания, и суждения скорее затуманиваются, чем проясняются". Её вывод согласуется с утверждением Бута о том, что повествующий неприятен. Это также согласуется с точкой зрения Хелен Вендлер о том, что либо повествующий, либо возлюбленный должны быть неправы. В эссе Кэтрин Крейк делается вывод о том, что повествующий на самом деле виноват больше, чем возлюбленный.
(Craik, Katherine A. (2002). "Shakespeare's A Lover's Complaint and Early Modern Criminal Confession". Shakespeare Quarterly. The Folger Shakespeare Library).


Двусмысленность текстов сонета 35

Пол Хэммонд утверждал, что трудность в определении сексуального языка заключается в намеренной двусмысленности. Во-первых, нужно иметь в виду, что в ранний современный период смертная казнь за содомию все ещё действовала, поэтому было чрезвычайно важно, чтобы писатели оставались расплывчатыми, чтобы защитить свою собственную жизнь. Сохранение двусмысленности формулировок позволило по-разному интерпретировать тексты без опасности быть заклеймёнными, как гомосексуалисты. Более того, слова, которые мы использовали бы для описания гомосексуалистского поведения, либо являются анахронизмом для того периода времени, либо имеют другое значение.
Например, в семнадцатом веке не существовало эквивалентного слова для обозначения гомосексуалиста. Кроме того, "содомит" и "содомитка" в шестнадцатом и семнадцатом веках имели радикально иное значение, чем современное восприятие. Неясно, имела ли содомия вообще какое-либо конкретное представление о сексуальном поведении между мужчинами. Он может быть использован для сексуальной активности между мужчинами, женщинами или любым другим полом и животным. Это также может быть использовано в качестве риторического приёма для установления неприемлемой отчуждаемости врага.

Чтобы ещё больше запутать ситуацию, даже значение слова "друг" подвергается тщательному анализу. Слово "друг" может быть использовано для приветствия совершенно незнакомого человека, оно может означать человека того же пола, который является очень близким другом, и даже может быть использовано для описания влюблённых мужчины и женщины. В том же отношении слово "любовник" может иметь сексуальный подтекст или просто подразумевать крепкую платоническую дружбу. Хэммонд утверждал следующее: "Слова "любовь", "возлюбленный" и "друг" в сонетах не имеют единого или недвусмысленного значения, но постоянно переосмысливаются". Он также утверждал, примерно так: "Иногда признаки сексуального желания присутствуют не в форме метафоры или сравнение, но как перекрёстное наложение сексуально заряженной лексики на поверхность стихотворения, внимание которого, кажется, сосредоточено в другом месте".
(Hammond, Paul (2002). "Figuring Sex Between Men from Shakespeare to Rochester". Clarendon, New York).


Неверное толкование чувства любви критиками в сонете 35.

Критик Карл Д. Аткинс (Carl D. Atkins) утверждал, что читатели неверно истолковывают тип любви, изображённый в сонетах, как несущий гомосексуальный характер. Он считал, что мы должны взглянуть на это глазами, учитывающими представления о любви во времена Шекспира. Где критики рассматривал отношения между повествующим бардом и молодым человеком, как страстную дружбу, которая более чиста, чем современное понимание отношений гомосексуального характера, а в некоторых случаях, имеющие приоритет над гетеросексуальным браком. Он сделал основной акцент на различие между интеллектуальной любовью, или любовью разума, и животной любовью, или любовью к телу. В сонетах автором имелись ввиду чисто платоническая форма любви, но современные читатели по инерции стали привносить слишком много сексуальной значимости, чрезмерно актуализируя её в свою критику.
Критик Аткинс, резюмируя рассматривал сонеты скорее всего  "...как хронику глубинных эмоций, испытываемых влюблёнными всех мастей, будь то гетеросексуальная, гомосексуалистская или страстная дружба: обожание, тоска, ревность, разочарование, горе, примирение и понимание".
(Atkins, Carl D. (2007). "Shakespeare's Sonnets with Three Hundred Years of Commentary". Rosemont, Madison).


Сексуальный контекст и последствия для репутации Шекспира.

Стивен Бут рассматривал сонеты в контексте личной сексуальности Шекспира. Сначала он обсуждает посвящение сонетов 1-126 "Mr. W. H.". Критик Стивен Бут считал Генри Райотесли, третьего графа Саутгемптона, и Уильяма Герберта, третьего графа Пембрук, лучшими кандидатами. Оба мужчины исходят из того, что сонеты адресованы человеку высокого ранга, и оба считались привлекательными. Однако посвящение по большей части остаётся загадкой. Авторы некоторых, по-видимому, ошибочных и ущербных теорий, даже начали указывать на то, что посвящение было адресовано самому Шекспиру.

Что касается сонетов, имеющих отношение к сексуальности Шекспира, Бут утверждает, что сонеты написаны как форма художественной литературы. Он считает, что сексуальные намёки гермафродитов переоцениваются и неверно истолковываются, чтобы указать на собственную сексуальность Шекспира. На самом деле, для сексуальной игры слов было обычным делом переключаться между полами. Он написал следующее: "Moreover, Shakespeare makes overt rhetorical capital from the fact that the conventions he works in and the purpose for which he uses them do not mesh and from the fact that his beloveds are not what the sonnet conventions presume them to be", "Более того, Шекспир извлекает явный риторический капитал из того факта, что условности, в которых он работает, и цели, для которых он их использует, не совпадают, а также из того факта, что его возлюбленные не такие, какими их предполагают условности канонических сонетов".
Стивен Бут утверждал, что сонеты, включающие ухаживание за мужчиной, на самом деле является попыткой Шекспира использовать условности написания сонетов. В целом, Бут утверждал, что сексуальные подтексты сонетов присущи самим сонетам и ничего не говорят о сексуальности Шекспира.
(Booth, Stephen, ed. 2000 (1st ed. 1977). "Shakespeare's Sonnets" (Rev. ed.). New Haven: Yale Nota Bene. ISBN 0-300-01959-9. OCLC 2968040).


Семантический анализ сонета 35.

Сонет 35 всегда привлекал к себе повышенный интерес критиков, не только яркими литературными приёмами, но и наличием подстрочника, особенно начальными строками первого четверостишия, который их заводил в тупик. Дело в том, что образы "Moone and Sunny", "Луны и Солнечного" были не просто отвлечёнными или обобщающими образами, под этими образами подразумевались конкретные высокородные персоны при дворе.

- Но кем был на самом деле Уильям Шекспир?

Дворянином, написавшим гениальные пьесы под псевдонимом "Ульям Шекспир" или Шекспиром из Стратфорда-на-Эйвоне сыном ремесленника-перчаточника, продавцом недвижимости и солода и ростовщиком, которому доступ ко двору был закрыт, как простолюдину?

Согласно расхожей версии критиков, опирающихся на версию личности Шекспира из Стратфорда-на-Эйвоне графства Уорикшир, то применительно к сонету 35 эта версия оказалась полностью несостоятельной, ибо каким-либо способом невозможно было, согласно здравому смыслу совместить  персону, скрытую под образом Артемиды, олицетворяющую "Moone", "Луну" с ним с простолюдином, бастардом не научившимся писать до конца жизни, это во-первых.

Во-вторых, повествующий бард обратился к юноше адресату сонета 35 от первого лица, причём в первом четверостишии упомянул под образом "Sunny", "Солнечного", привязав его к образу "Moone", "Луны", что прямо указывало на очень близкую связь.

В-третьих, строки 13-14, разрушали традиционную структуру построения сонета с обособленно выделенным заключительным двустишием. Наоборот, вопреки канону, строки 13-14 продолжали тему, логически завершая сюжет сонета по смыслу.

В-четвёртых, три главных действующих лица включая самого поэта указывали прямую и близкую их связь, а образ "sensual fault", "чувственной вины" юноши, подталкивал на мысль о кровной связи, которая "три главных действующих лица" связывала и тщательно скрывалась в целях сохранения стабильности в Англии.

Хочу ещё раз подчеркнуть, что на сонет 35, сильно повлиял поэтический символизм "Партенофил и Партенофа" Барнабе Барнса с образом "Sunny", "Солнечного", также как на сонет 99, которые по понятной причине были классифицированы критиками, как "непонятные сонеты".

Теперь, после прочтения сонета 35, стала понятна причина "sensual fault", "чувственной вины" юноши перед бардом. Именно, она получила логическое объяснение в подстрочнике строки 12 сонета 33: "Омрачающая округа от меня припрятала теперь его", то есть "солнечного" юношу, где под "омрачающей округой" мог подразумеваться член Тайного Совета, госсекретарь королевы и казначей сэр Уильям Сесил. Имевший в своём распоряжении армию шпионов-осведомителей и сыщиков.

В сонете 125 строках 13-14, повествующий бард примерно так описал одного из доносчиком барона Берли:

"Hence, thou suborn'd informer! a true soul
When most impeach'd stands least in thy control" (125, 13-14).

"Прочь, ты подкупленный доносчик! Искренняя душа,
Как большинство обвинённых наименее стоит под твоим контролем" (125, 13-14).

Но главное, перевод сонета 35 дал возможность установить личность Шекспира, таким образом "Шекспировский вопрос" можно считать закрытым и снятым с повестки дня.

Строки 1-4 сонета первого четверостишия входят в одно предложение, поэтому при прочтении рекомендую рассматривать вместе для рассмотрения подстрочника.

"No more bee greeu'd at that which thou hast done,
Roses have thorns, and silver fountains mud,
Clouds and eclipses stain both Moone and Sunny,
And loathsome canker lives in sweetest bud" (35, 1-4).

"Не буду более скорбеть от того, что ты стал (такой),
Розы имеют шипы, и серебряные фонтаны - в грязи,
Облака и затмения испачкали обоих: Луну, и Солнечного (оной),
И мерзкой червоточины, проживающей в сладчайшей завязи" (35, 1-4).

В первой строке сонета 35, повествующий бард от первого лица обратился к юноше, адресату сонета: "No more bee greeu'd at that which thou hast done", "Не буду более скорбеть от того, что ты стал (такой)". Конечная цезура строки 1 сонета 35 мной была заполнена местоимением в скобках "такой", с помощью которого решилась проблема рифмы строки.

Однако, начиная со строки 2 по 4, автор перешёл язык иносказаний с использованием слов-символов: "Розы имеют шипы, и серебряные фонтаны - в грязи, облака и затмения испачкали обоих: Луну, и Солнечного (оной), и мерзкой червоточины, проживающей в сладчайшей завязи". Шекспировские образы червоточины, мной рассматривались ранее в предыдущих переводах сонетов 54, 70, 95, 99, поэтому не буду повторяться, рассматривая их.

Хочу только отметить, что в строке 2, "Roses have thorns, and silver fountains mud", автором при помощи слов "thorns" и "fountains" с окончаниями повторяющихся согласных был применён литературный приём "аллитерация".

Краткая справка.

  Аллитерация - это повторение одинаковых или однородных согласных или предлогов в стихотворных произведениях, придающее тексту особую звуковую выразительность, особенно в стихосложении.
Подразумевается большая, по сравнению со средне языковой, частотность этих звуков на определённом отрезке текста или на всём его протяжении. Об аллитерации не принято говорить в тех случаях, когда звуковой повтор появляется, вследствие повторения морфем. Словарным видом аллитерации является тавтограмма.

Иносказания строк 3-4 сонета 35: "Облака и затмения испачкали обоих: Луну, и Солнечного (оной), и мерзкой червоточины, проживающей в сладчайшей завязи", выглядят отстранённо по сравнения со стилистикой строки 1, что по замыслу автора разрушает структуру построения сонета.

Впрочем, повествующий в строке 1 обратился к юноше на "ты", но при этом в строке 3,  вёл рассуждения о нём от третьего лица, где упомянул его под словом-символом "Солнечный", который по сути являлся литературным псевдонимом.

Напрашивался закономерны вопрос: - "Для чего автор сонета 35 разрушил структуру сонета в первом четверостишии"?

Причина, только одна, чтобы окончательно запутать в иносказаниях непосвященного стороннего прочитавшего, так как это послание предназначено только "солнечному" юноше.

Строки 5-6 сонета 35, следует читать вместе, так как они по смыслу детерминировано связаны.

"All men make faults, and even I in this,
Authorizing thy trespass with compare" (35, 5-6).

"Все люди совершают ошибки, и в этом - даже Я,
Разрешал твои злоупотребления с помощью уподобленья" (35, 5-6).

В строках 5-6, повествующий отрытым текстом снова обратился к юноше: "Все люди совершают ошибки, и в этом - даже Я, разрешал твои злоупотребления с помощью уподобленья". Стоит отметить, что в сонете 35 присутствуют юридические термины, поэту было свойственно использовать в сонетах юридическую терминологию.

"Myself corrupting, salving thy amiss,
Excusing thy sins more than thy sins are" (35, 7-8).

"Сам развратившись, исправлять твои превратности (пытаясь),
Оправдывал твои грехи больше, чем твоими грехами оказались" (35, 7-8).

В строках 7-8, бард продолжил повествование перейдя к деталям: "Сам развратившись, исправлять твои превратности (пытаясь), оправдывал твои грехи больше, чем твоими грехами оказались". Безусловно, строки 7-8 непосредственно связаны по смыслу со строками 5-6, так как они входят во второе четверостишие.
Конечная цезура строки 7 мной была заполнена деепричастием, обогатившим шекспировскую "свободную" строку, решившим проблему рифмы строки.
В строке 8, удачно повторяя дважды "thy sins" автор с помощью литературного приёма "аллитерация" выделил не только содержание строки 8, но и всё второе четверостишие.

Впрочем, строка 9 сонета 35 продолжая тему по смыслу дополняла строку 10. Характерно, но этот приём был часто используемым при стихосложении поэтами "елизаветинской" эпохи, наравне с "открытой" поэтической строкой.

"For to thy sensual fault I bring in sense
Thy adverse party is thy Aduocate" (35, 9-10).
 
"Из-за твоей чувственной вины, по смыслу Я привёл
Твоего неблагоприятного участника - это твой Адвокат" (35, 9-10).

В строках 9-10, повествующий бард затронул тему "чувственной вины" юноши: "Из-за твоей чувственной вины, по смыслу Я привёл твоего неблагоприятного участника - это твой Адвокат". Впрочем, оборот речи "sensual fault", "чувственная вина", являлся ключевым, служащим в качестве "следствия" в последовательности: вначале "причина" затем "следствие".

Объясню простым языком, дело в том, что основная причина "чувственной вины" юноши, согласно замыслу автора сонета 35 была заложена и зашифрована в иносказаниях строк 2-4 и 13-14 сонета 35. Что объясняло то, почему автор умышленно разрушил каноническую структуру построения сонета 35, именно в этих строках, а не в других.
Оборот речи "adverse party", "неблагоприятный участник", по-видимому, могла означать "неудобный участник", так как это мог быть только бард, который сам себя обозначил словом-символом с большой буквы "Aduocate", "Адвокат". 

Строки 11-12 наполнены искромётным шекспировским юмором, от которого читатель начинает недоумевать, каким образом "из-за чувственной вины юноши, бард привёл "неудобного участника", то есть самого себя в качестве адвоката, который против самого себя возбудил правомерный иск", в котором он одновременно оказался истцом и ответчиком?!

"And 'gainst myself a lawful plea commence:
Such civil war is in my love and hate" (35, 11-12).

"И против самого себя возбудил правомерный иск (без преград):
К такой цивильной войне в моей любви и ненависти (пришёл)" (35, 11-12).

В строках 11-12, бард, будучи самоназначенным адвокатом юноши: "И против самого себя возбудил правомерный иск (без преград): к такой цивильной войне в моей любви и ненависти (пришёл)".
Конечная цезура строки 11 мной была заполнена оборотом речи в скобках "без преград", который придал строке рифму. В строке 12 конечная цезура была заполнена глаголом в скобках "пришёл", который разрешил проблему рифмы строки.

Итак, заключительные строки написаны языком иносказаний, продолжая тему предыдущих строк второго и третьего четверостиший.
Структура строк 13-14, полностью разрушена, отличаясь от канонических образцов, но если совместить вместе эти строки и строки 2-4, также с разрушенной структурой построения, можно воочию узреть, что скрывал поэт от цензоров и соглядатаев.

"That I an accessary needs must be
To that sweet thief which sourly robs from me" (35, 13-14).

"Что Я, как соучастник должен был потребовать (погодя)
У того милого вора, который закадычно ограбил меня" (35, 13-14).

В строках 13-14, повествующий бард признался, что он соучастник: "Что Я, как соучастник должен был потребовать (спустя) у того милого вора, который закадычно ограбил меня". Конечная цезура строки 13 мной была заполнена наречием в скобках "погодя", которое разрешило проблему рифмы строки.

Roses have thorns, and silver fountains mud,
Clouds and eclipses stain both Moone and Sunny,
And loathsome canker lives in sweetest bud.
That I an accessary needs must be
To that sweet thief which sourly robs from me.

Розы имеют шипы, и серебряные фонтаны - в грязи,
Облака и затмения испачкали обоих: Луну, и Солнечного (оной),
И мерзкой червоточины, проживающей в сладчайшей завязи.
Что Я, как соучастник должен был потребовать (погодя)
У того милого вора, который закадычно ограбил меня.

Итак, в сонете 35 присутствуют три персоны, во взаимоотношениях которых возникла "чувственная вина" юноши, которая могла возникнуть  по причине сближения "Sunny", "Солнечного" и "Moone", "Луны", в следствии чего "Aduocate" как соучастник "должен был потребовать (погодя) у того милого вора, который закадычно ограбил "Aduocate", "Адвоката". В конечном  счёте закадычным "милым вором" оказалась "Moone", "Луна".


Сонет 36, как символ неразделённой отеческой любви поэта.

________________
© Swami Runinanda
© Свами Ранинанда
________________

Original text by William Shakespeare Sonnet 36, 1-8, 11-14

This text is distributed for nonprofit and educational use only.

"Let me confess that we two must be twain,
Although our undivided loves are one:
So shall those blots that do with me remain,
Without thy help, by me be borne alone.
In our two loves there is but one respect,
Though in our lives a separable spite,
Which though it alter not love's sole effect,
Yet doth it steal sweet hours from love's delight" (36, 1-8).

   William Shakespeare Sonnet 36, 1-8.

"Позволь мне признаться, что мы двое, должны быть вдвоём,
Несмотря на то, что наша неразделённая любовь в одном:
Итак, была окружена теми пятнами, что остались со мной,
Без твоей поддержки для меня должно вынести одному (тогда).
В наших двух любовях здесь, но единственно уважение осталось,
Однако же, в наших жизнях есть разделяющая озлобленность,
Которой хоть не изменить этим единственный результат любви,
И всё же, она обкрадывала от любовного упоения милые часы" (36, 1-8).

    Уильям Шекспир, Сонет 36, 1-8.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 14.06.2023).

"Nor thou with public kindness honour me,
Unless thou take that honour from thy name:
But do not so; I love thee in such sort,
As thou being mine, mine is thy good report" (36, 11-14).

    William Shakespeare Sonnet 36, 11-14.

"Ни ты с публичной добротой оказываешь мне уважение,
Разве только ты отберёшь этим от твоего имени - честь:
Только не делай так; Я люблю тебя таким, какой - ты есть,
Так как ты будучи моим, моим в твоём добром донесении" (36, 11-14).

    Уильям Шекспир, Сонет 36, 11-14.
    (Литературный перевод Свами Ранинанда 14.06.2023).

 (Примечание: в строке 6 сонета 36 относительно часто употребляемого в "елизаветинскую" эпоху оборота речи "separable spite", который переводится как, "разделяющая озлобленность" можно сопоставить в смысловом контексте шекспировской строки с распространённой современной идиомой: "in spite of the fact that..." - "несмотря на то, что...". Oxford English Dictionary, OED).


(Примечание: для ознакомления читателем предоставляю критические дискуссии и заметки, имеющие прямое отношения к сонету 35, которые могут заинтересовать исследователей, занимающихся углублённым изучением наследия гения драматургии. Текст предоставленного материала в ходе перевода максимально сохранен по этическим соображениям, поэтому автор эссе не несёт ответственности за грамматические сокращения, стилистику и пунктуацию ниже предоставленного ознакомительного архивного материала).


Критические дискуссии и заметки к сонету 35.

Об строке 3 критик Флей (Fleay) отметил: "Затмение луны", где "Синтия - Элизабет ("Cynthia - Elizabeth"), а "Солнечный" - Саутгемптон  (Southampton) (Cf.! S. 33, 14 and S. 34), я думаю, убедительно указывает на дату, когда Sh. временно впал в немилость, как при дворе, так и у покровителя, и я не могу найти такой даты, кроме 1597 года, где-то примерно в июне". (Biog. Chron., 2: 217).

В строке 4 относительно слова "canker", "червоточина" критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) дал ссылку: Cf.! S. 70, 7; S. 95, 2.

Об строке 6 критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) комментировал: "(...найдя) прецеденты вашего проступка, сравнивал его с розами, фонтанами, солнцем и луной".

Критик Тайлер (Tyler) добавил: "Сравнивал "sensual fault", "чувственную вину" с "отвратительной червоточиной" ...Я действительно санкционирую этот недостаток ("authorizing it", "разрешаю это"), ибо он становится незначительным и полностью исчезает, когда проводится такое экстравагантное сравнение". (Другие интерпретации можно увидеть в примечаниях к S. 1, 8).

В строке 7 относительно оборота речи "My selfe corrupting", "развращал самого себя" критик Тайлер (Tyler) пояснил: "Чрезмерно оценивая нанесённое мне оскорбление, я воспитываю в себе чрезмерное чувство собственной значимости". (Я не могу понять это примечание, взятое с учетом контекста. "развращение", по-видимому, является той инфекцией повествующего, которую вызывает сама его любовь к другу. - Ed.).

В строке 7 относительно слова "amiss", "превратности" критик Шмидт (Schmidt) пояснил: "Правонарушение". (Ср.! S. 151, 3. N. E. D.) пояснил, как субстантивацию, словно прилагательное или наречие, используемое как "поступающий неправильно" или "вещь, которая является неправильной".

В строке 8: (Примечания к этой сложной строке следует читать в связи с усилиями, предпринятыми для внесения поправок в текст) "...замена "их" на "твой" в одном или обоих случаях", конечно, вполне оправдана аналогичными ошибками (see note on S. 26, 12). Остроумное прочтение Буллена (Bullen), эквивалентное "Making this excuse: Their sins are more than thine". (Делая оправдание их грехов больше, чем твоих", привлекательно, но однообразно. - Ed.).

Критик Стивенс (Steevens) (читая "thy ...thy", "твой...твой"): "Делая оправдание более чем соразмерно преступлению".

Критик Делиус (Delius) (то же самое) пояснил: "Моё прощение твоих грехов идёт дальше, чем сами твои грехи".

Критик Мэсси (Massey) (защищая текст Quarto), "...но его интерпретация подкреплена его "драматической" теорией, согласно которой этот сонет произносит женщина" ... Продолжил: "Множественное число ("their", "их") относится ко всем людям. ...Повествующий говорит: "All men commit faults, ...and even I who am not a man do so in authorizing your trespass by comparison with theirs. ... In doing this she is 'salving' his 'amiss' by excusing 'their sins more than their sins are", "Все люди совершают ошибки... и даже я, который не мужчина, поступаю так, разрешая ваше нарушение по сравнению с их. ...Поступая таким образом, она "искупает" его "неправильность", оправдывая "их грехи больше, чем они есть на самом деле". То есть она преувеличивает грехи мужчин в целом и их склонность к ошибкам с целью приуменьшить их". (p. 125).

Критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) обосновал свои поправки: "Я оставляю второе "их" и ставлю запятую после первого "грехов", полагая, что "than their sins are", "чем их грехи" отсылает к "All men make faults", "Все люди совершают ошибки... Смысл таков: "All men make faults, and even I in saying so, giving authority by thy trespass by thus comparing it to the faults of all men; I myself am guilty of corrupting in so 'salving thy amiss'; excusing thy sins (which are) more than their sins are", "Все люди совершают ошибки, и даже я, говоря так, даю авторитет твоим проступком, сравнивая его таким образом с недостатками всех людей; я сам виновен в развращении, таким образом "исправляя твою ошибку"; оправдывал твои грехи (которые) больше, чем их грехи".

Критик Батлер (Butler) (читая слово "thy", "твой") привёл аналоги: "Находить примеры, которые оправдают твой поступок, становиться его соучастником, замалчивать его и находить ему оправдания - это худшие грехи, чем любой из тех, в которых ты виновен".

Критик Бичинг (Beeching) (к тому же прочтению) дополнил: "Необходимый смысл очевиден из следующей строки. Поэт грешит потакая ему, чем его друг, потому что в своём оправдании он грешит против разума; и это можно понять из чтения... принимая "больше" в смысле худшего, то есть "оправдывая свои грехи большей злобой, чем они сами по себе обозначают".

Критик Портер (Porter) (рассматривая текст Quarto) резюмировал: "Все люди порочны, и даже он к этому причастен точно так же, как и они, когда совершают или "совершают ошибки", то есть оправдывая свои грехи способом, который более греховен, чем сами их грехи". (Сомнительно, что труды более поздних критиков улучшили предположение Стивенса. - Ed.).

В строке 9 относительно оборота речи "sensual fault",  "чувственная вина" критик Сполдинг (Spalding) комментировал: (Не обязательно имея в виду удовлетворение от чувства, но как их использует Хукер (Hooker): "The greatest part of men are such as prefer their own private good before all things, even that good which is sensual before whatsoever is most divine", "Большая часть людей - это те, кто предпочитает свое личное благо всему сущему, даже тому благу, которое является чувственным, (поставив) перед всеми самым божественным". (Gent. Mag., 242: 309).

В строке 9 относительно слова "in sense", "в ощущении" критик Эдмонд Малоун (Edmond Malone) (очевидно, не заметил прочтения в более ранних изданиях, предложил "incense", "благоволение" и собрал различные параллели для ударения такого слова на последнем слоге).

Критик Стивенс (Steevens) комментировал: "Я верю, что старое толкование является верным... "Towards thy exculpation, I bring in the aid of my soundest faculties, my keenest perception, my utmost strength of reason, my sense", "Для твоего оправдания я прибегаю к помощи моих самых здравых способностей, моего острейшего восприятия, моей предельной силы разума, моего здравомыслия". Я думаю, что могу рискнуть, чтобы подтвердить то, что ни один английский писатель, будь то древний или современный, серьезный или пародийный, никогда не ставил ударение на последнем слоге существительного "благоволение".
Критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) добавил: "Разум, рассудительность, осмотрительность".

Критик Тайлер (Tyler) предположил: "Вероятно, осознание своей истинной ценности и учёт обстоятельств".

Критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) сопоставил: "Понимание, проницательность, признательность. Cf.! C. of E., II, I, 22, где люди, в отличие от грубых созданий, "наделены интеллектуальным чувством и душами". ...Здесь также используется противоположное значение слова "чувство", сродни значению "чувственный". Критик Шмидт (Schmidt) бросил реплику: "Причина".

Об строке 10 критик Эдвард Дауден (Edward Dowden) дополнил: "Если мы получим настоящий текст, "твоя противная сторона" должна означать со стороны Sh. (но с предлагаемым прочтением "как твой защитник", то это имеет смысл) против которого он нанёс оскорбление".

Критик Джордж Уиндхэм (George Wyndham) пояснил: "Слово-символ "Advocate", "Адвокат" с заглавной буквы и последовательность следующей строки, в которой сам поэт "commences a lawful plea", "возбуждает законное признание вины", подтверждают текст Quarto и указывают на "твой адвокат" = поэт ("thy advocate" = the poet)".

В строке 13 по поводу слова "accessary", "соучастник" N. E. D.: "Субстантив этимологически означает "соучастник", а не прилагательное "аксессуар".

Критик Батлер (Butler) аргументировал: "(Sh. здесь признаётся, что он сам был соучастником интриги мистера "Mr. W.H." с его любовницей). ... Я полагаю, Sh. имеет в виду тот факт, что он написал сонеты для "Mr. W. H.", чтобы подарить даме, как если бы они были его собственными". (See note on S. 135) (Комментарии такого характера могут без вреда для здоровья развлечь читателя. Конечно, нет необходимости показывать, что фигура "accessary", "соучастник" суммирует содержание строк 5-12. - Ed.).

Критик Батлер (Butler) предположил: "Ничто не может быть более явно неуместным, поскольку находится между 34 и 36 годами, чем сонет, в котором "Mr. W. H." обвиняется в совершении "чувственной ошибки" в связи с катастрофой в 33 и 34-м. (Батлер только что утверждал, ссылаясь на S. 94 и другие соображения, что, какие бы недостатки ни были у друга, чувственность не входила в их число). При вычеркивании S. 35, S. 36 достаточно естественно следует за S. 34" (p. 72).
(Обратите внимание на необычную структуру этого сонета: основная пауза, предшествующая заключению, возникает не так, как обычно, в конце 12-й строки, а в 13-й. - Ed.).
("Shakespeare, William. Sonnets, from the quarto of 1609, with variorum readings and commentary". Ed. Raymond MacDonald Alden. Boston: Houghton Mifflin, 1916).



Э          П          И          Л          О          Г


 "Off the rack", "off the peg", "с вешалки, "с крючка" - это идиомы, которые означают одно и то же, но используются в разных областях деятельности. Поэтому рассмотрим значение этих словосочетаний в качестве идиомы: "off the rack and off the peg", "с вешалки, с колышка", откуда они взялись, и некоторые примеры их употребления в предложениях.

Оборотом речи "Off the rack", "со стеллажа или полки" в магазине обозначается одежда, которая производится массово для широкой публики. Многие предметы одежды, изготовленные из одной и той же ткани и сшитые по одному и тому же образцу, предназначены для широкой публики. Готовая одежда, как правило, предназначена для как можно большей группы людей. Она не сшита индивидуально для конкретного человека по его меркам, примерно так, как в дизайнерском ателье. Аналогично, есть другой термин, обозначающий готовую одежду, "ready to wear". То есть "готовая к ношению", этот оборот речи прежде всего американская идиома, которая вошла в обиход в середине двадцатого века и использовалась для обозначения всего, что производится в рамках массового рынка потребления.
  При использовании в качестве прилагательного перед существительным этот термин пишется через дефис, то есть "off-the-rack", "готовая к ношению" одежда.

   Оборот речи "Off the peg" описывает не только одежду массового производства для широкой публики. "Off the peg", "Вне привязки" - это прежде всего чисто британская идиома, которая вошла в обиход приблизительно в конце девятнадцатого века.
Оборот "Без привязки" также используется для обозначения всего, что производится для массового потребления. При использовании в качестве прилагательного перед существительным этот термин также пишется через дефис и переводится, как "без привязки", по всей вероятности, - к ценам.




        07.07.2023 © Свами Ранинанда "Уильям Шекспир Сонеты 33, 34, 35. William Shakespeare Sonnets 33, 34, 35".

© Copyright: Свами Ранинанда, 2023
Свидетельство о публикации: 123070705868 

---

Оставить комментарий © Copyright Комаров Александр Сергеевич (already_saint@yahoo.com) Обновлено: 24/04/2024. 184k. Статистика. Стихотворение: Перевод

---

Связаться с программистом сайта.