And the mountains have gone, softly murmuring something . . .
And I remember pale days,
Pale as the half-night . . . and as strange and sad.
I remember times in this room
When but to glance thru an opened window
Was to be filled with an ageless crying wonder:
The grand slope of the meadows,
The green rising of the hills,
And then far-away slumbering mountains-
Dark, fearful, old-
Older than old, rusted, crumbling rock,
Those mountains . . .
But sometimes came a strange thing
And theirs was the youth of a cloudlet flying,
Sunwise, flashing . . .
And such is the wisdom of the mountains!
Knowing it nothing to be old,
And nothing to be young!
There is snow, now-
A silent creeping . . .
And I have walked into the mountains,
Into canyons that gave back my laughter,
And the lover-girl"s laughter . . .
And at dark,
When our skin twinged to the night-wind,
Built us a great marvelous fire
And sat in quiet,
Carefully sipping at scorching coffee . . .
But when a coyote gave to the night
A wail of all the bleeding sorrow,
All the dismal, grey-eyed pain
That those slumbering mountains had ever known-
Crept close to each other
And close to the fire-
Listening-
Then hastily doused the fire
And fled (giving many excuses)
With tightly-clasping hands.
Snow, snow, snow-
A thing of silent creeping
And once,
On a night of screaming chill,
I went to climb a mountain"s cold, cold body
With a boy whose eyes had the ancient look of the mountains,
And whose heart the swinging dance of a laughter-child . . .
Our thighs ached
And lungs were fired with frost and heaving breath-
The long, long slope-
A wind mad and raging . . .
Then-the top!
There should have been . . . something . . .
But there was silence, only-
Quiet after the wind"s frenzy,
Quiet after all frenzy-
And more mountains,
Endlessly into the night . . .
And such is the wisdom of mountains!
Knowing how great is silence,
How nothing is greater than silence!
And so they are gone, now,
And they murmured something as they went-
Something in the strange half-night . . .
***
Д'арси МкНикл
Горы
Снег, снег идет -
и стелется, и вьется молчаливо.
И странный день,
как будто полуночь.
И, тихо бормоча.
уходят горы...
Я помню дни,
они были бледны, как полуночь...
и столь же странны и грустны.
Я помню времена,
когда из комнаты один лишь взгляд
в открытое окно
наполнить меня мог
безвременным призывом чуда:
лугов величественный склон
и восходящие зеленые холмы,
а дальше - дремлющие горы...
Темнеющие, страшные и старые,
старее старых, ржавых, осыпающихся скал...
О, эти горы...
А иногда случалось нечто странное,
как юность быстролетной тучки,
мигающей на Солнце...
И такова же мудрость этих гор,
Не знающих, ни что такое старость,
ни - молодость...
Сейчас же снег идет -
и вьется молчаливо.
Я помню, как я в горы подалс`я,
в каньоны,
что эхом возвращали мне мой смех
и смех возлюбленной...
И в темноте,
пронзенные ночным холодным ветром,
чудесный разводили мы костер,
огромный,
сидели молча,
потягивая осторожно
горячий кофе,
обжигающий язык...
Когда же воплем кровот`очащей печали
ночь разрывал койот,
тогда
боль сероглазая и мрачная,
какую только знали эти горы,
ползла к нему так близко,
и к огню...
Я ее слушал -
потом тушил огонь поспешно
и убегал,
придумав миллионы оправданий
и стиснув руки...
Снег, снег, снег...
Идет и вьется молчаливо...
Однажды - в ночь беспощадную, холодную -
решил взойти я н`а гору,
взобраться
на ее тело ледяное.
Со мной был мальчик -
с глазами древними, как эти горы,
и сердцем, словно смех
ребенка, когда танцует он,
раскачиваясь в пляске.
У нас болели бедра,
и легкие морозом обдавало,
дыхание замедлялось, тяжелым становясь, -
подъем был длинным, длинным,
и ветер - бешеный, неистовый...
И вот, - вершина!
Там нечто быть должно было...
Но воцарилась тишина
лишь тишина...
после бушующего яростного ветра,
лишь тишина - после безумия стихий
и горы - бесконечные в ночи...
И в этом - мудрость гор,
что знают, сколь велико молчание тишины,
что лучше тишины нет ничего...
И вот они уходят, бормоча,
как будто в полуночь....
Перевела с английского Ольга Слободкина-von Bromssen
***
William D'Arcy McNickle, born on January 14, 1904, in St. Ignatius, Montana, was a novelist, short story writer, poet, anthropologist, and Indigenous rights activist. A member of the Salish Kootenai Nation, he is the author of multiple titles, including The Surrounded (Harcourt, Brace and Company, 1936) and Wind from an Enemy Sky (Harper and Row, 1978).
McNickle was affiliated with multiple Indigenous rights and culture organizations throughout his life, including the Bureau of Indian Affairs (BIA), the National Congress of American Indians, and the Center for the History of the American Indian at the Newberry Library. He died on October 10, 1977.
Уильям Д'Арси МакНикл родился 14 января 1904 года в Сент-Игнатиусе, штат Монтана. Он был писателем, автором рассказов, поэтом, антропологом и борцом за права коренных народов. Был членом Нации Салиш Кутенай. Автор книг, в том числе "Окруженные" (Harcourt, Brace and Company, 1936) и "Ветер с вражеского неба" (Harper and Row, 1978).
На протяжении всей жизни МакНикл был связан с множеством организаций по защите прав и культуры коренных народов, включая Бюро по делам индейцев (BIA), Национальный конгресс американских индейцев и Центр истории американских индейцев в библиотеке Ньюберри. Он скончался 10 октября 1977 года.